Форум » Наши дома и квартиры » Квартира МакАндерсона » Ответить
Квартира МакАндерсона
Holocaust: Квартира на окраине Нью-Йорка, подальше от суеты большого города, но близко к месту работы.
Ответов - 58, стр:
1 2 All
Holocaust: - Дверь открыта!Заходите, дорогие воры, вас ждет смерть. Грегори достал открытую пачку печенья, еще оставались конфеты, купленные когда-то на совместный вечер с Мунстар, но так и не тронутые. Как настоящая домохозяйка профессор поставил все это на стол, улыбнулся вошедшему молодому человеку и жестом пригласил сесть. Что и говорить, он мог срзау обнять его, мог сразу выставить вон, две сущности боролись, но в то же время были на одной стороны. И Грегори, и Холокост прекрасно понимали, что рано или поздно парень спросит где пропадало это бренное тело и тогда либо придется выдумывать, либо говорить правду. Обезболивающие начали действовать, впрочем как и лекарство. Мужчина протер глаза. Все-таки лекарства даже у мутантов как он вызывают иногда некую сонливость и своеобразный "кайф". Он начал это замечать совсем недавно, однако готов был поклясться, что теперь понимает джанки. - Так, что будешь, кофе, чай, секс не предлагаю, - язвительно поинтересовался он. Да, это был все тот же Грегори Стюарт МакАндерсон, и пока он оставался самим собой.
Empath: Мануэль услышал голос Грегори, чему безумно обрадовался - все-таки профессор был дома! -Мир Вам! - открыв дверь, приветливо поздоровался испанец. Он закрыл за собой дверь и огладелся в посиках хозяина дома. Долго его искать не пришлось - тот стоял на кухне, что-то готовя. Эмпат более всего было неудобно, когда кто-то готовился к его приходу, но это был Грегори, и с этим не поспоришь! - Так, что будешь, кофе, чай, секс не предлагаю, - тут же послышался голос учителя. - Спасибо, но от чая я бы не отказался. - со светлой улыбкой ответил Мануэль. Он разулся в прихожей, повесил куртку. После этого тут же посетил ванную комнату на предмет умывальника. Затем с небольшой спортивной сумкой, легко висевшей на плече, прошел на кухню. Пока Грегори отходил, испанец вытащил из сумки несколько видов гостинцев хозяину дома и, оставив их на столе самой кухни, положил свою сумку с оставшимися в ней запасными вещами, захваченными на всякий случай, на стул. Он остановился, глядя на профессора в нерешительности и как-то по-доброму, но с вопросительной ноткой в глазах, распростер руки для мужского объятия. все-таки давно не виделись, а Грегори был для Мануэля дорогим человеком! Эмпат чувствовал ощущения и состояние Грегори и удивлялся тому, как он все это выносит!
Holocaust: - Ну что ж, чай так чай, - МакАндресон улыбнулся, кинул пару пакетиков незаменимого Эрл Грея от "Липтон" в две чашки и залил кипятком. Пока Мануэль приводил себя в порядок, на столе уже стояла ожидавшая его кружка горячего напитка, а по такой погоде это было просто то, что доктор прописал. Холокост усмехнулся. Доктор нам много чего прописал, а еще нам сказали, что если мы хотим жить спокойно дальше надов ести себя тише. Ну ты ведь не поведешься за глупой мечтой о семьем, а, Греги? Мужчина посмотрел на юношу, который уже вернулся. Он распростер объятия, на что Стюарт лишь похлопал его по плечу. - Нет, милый мой, целоваться я с тобой не собираюсь, мне больше девушки нравятся, - он подмигнул ему и, развернув стул спинкой к столу, уселся поудобнее. Что он мог сказать? У него сейчас самого было куда больше вопросов, но главный озвучивать в данный момент он не хотел. Для начала следовало выяснить кое-какие детали, распросить о дальнейших планах Мануэля, да и вообще как он воспримет предложеное профессором? - Присаживайся, - еще раз пригласил он. - Полагаю у тебя много вопросов, ведь последний раз виделись мы с тобой, ох, уж и не вспомню когда. Грегори отпил чая. - Но для начала, расскажи как у тебя идут дела, что с твоими планами на дальнейшее обучение.Отлично, главное начать издалека а потом свалить ему кирпич на голову. По-моему из-за таблеток я становлюсь несколько рисковым.
Empath: Эмпат снова улыбнулся на ответ Грегори и сел на предложенный стул, последовав примеру Грегори, развернув предмет мебели спинкой к столу и, убрав свою сумку себе в ноги. -Спасибо. - еще раз поблагодарил Эмпат, садясь на стул. - Да уж, очень давно не виделись! - Мануэль тоже сделал глоток горячего, ароматного напитка и продолжил, - Да, вопросы есть и их довольно много. Точнее, не очень, но они достаточно серьезные. Ну, раз уж Вы начали с обучения, я продолжу тему. - Мануэль сделал еще один глоток и поставил чашку на стол. - С обучением некоторый косяк. После недавних событий я как-то вспомнил Ваши слова во время нашего последнего разговора здесь, об обучении и задумался над этим всерьез. К Профессору Ксавьеру обращаться пока не стал, но к Вам пришел за советом. Я думал о том, куда поступать и как разобрться во всем. Какие заведения нормальные, а какие подпольные. Времени на подробное изучение не осталось совсем, так как все лето были какие-то происшествия, а сейчас, судя по всему, набор, естественно, закрыт. - начал Мануэль. - Сначала я хотел обратиться к Хелависе, так как, насколько мне известно, девочка слишком много знает о заброшенных, военных, государственных и других местах, о которых я и понятия не имею и многие из которых снабжены такой охраной, что Ксавьер нас даже не посылал туда на "дела". Но, ее названный брат отговорил меня и я решил обратиться к Вам. Поэтому спрашивать ее об образовательных учреждениях даже не стал. Откровенно говоря, думаю продолжить дело "Хулиганов", но за пределами Школы Ксавьера. - закончил свою мысль Мануэль, не сводя глаз с профессора. - Кстати, я узнал о крылатой новенькой довольно много и есть доклад, хотя Драммер сказал, что Вы с профессором Мунстар и с самой Хелл уже имели удовольствие оказаться в какой-то истории? Подробностей он не сообщил - как бы я ни добивался. Испанец вопросительно посмотрел на учителя.
Holocaust: - Да, был один инцидент… Вспоминать об этом все равно, что помнить о другой жизни. Это было всего ничего, но после нападения скейвенов многое произошло, кое-что изменилось, да и сам ты, Греги, стал другим. Интересно как там Том поживает? - Но не будем вспоминать, это слишком запутанная и темная история, я лучше буду рассказывать ее твои детишкам, - отшутился он, - …если доживу до них, - чуть более серьезно добавил Холокост позже. – Однако, по поводу твоего образования, у меня есть к тебе пара предложений. Точнее предложение одно, но из двух частей. Закинув в рот пару крекеров, мужчина какое-то время собирался с мыслями. В том что Мануэль может не последовать его советам он не сомневался, страшило другое, а вдруг парень согласится, и что тогда? - Про то, что сейчас тебе некуда податься можешь не беспокоиться. Во всяком случае, Чарльз тебя не выгонит, да и не собирается, твоя комната всегда будет за тобой, чтобы ни случилось, - собственно говоря, он сам это знает. – А если нет? – С чего ты так переживаешь за него, до конца вашего общения остался год, максимум два, а затем он и видеть тебя не захочет. – В общем, если будешь себя хорошо вести и обещаешь быть паинькой, то…тебя ждет Колумбийский университет. МакАндресон встал и достал откуда-то с верхних ящиков небольшой проспект, протянул его парню. - Понимаю что не Гарвард, но туда попасть – нужно более весомый аргумент чем…, - он запнулся, но потом все-таки продолжил. – В общем, решай. Излишняя щедрость с твоей стороны, не находишь. Ты нянька? Ты ему отец? Ты его мать? А может мы, потом, используем его в своих целях, клянусь самим Апокалипсисом. - И второе… В общем, я поговорил со знакомыми из департамента по делам несовершеннолетних, и…понимаю что тебе всего два года до полного вступления в права гражданина Соединенных Штатов осталось, - Грегори смотрел прямо в глаза Эмпату. – Как бы ты отнесся, если бы я стал твоим …приемным родителем, что ли? Отлично, теперь мы приемный папа...почти, что дальше заведем щеночка. Нет, мальчишка сможет быть полезным, а если нет, то первой моей целью, о да и ты прекрасно это понимаешь, Грегори, будет он. Молодость наполнена всем, что я люблю отнимать.
Empath: -Детишкам? - пронеслось в мыслях, - Мне всего еще 19 лет, да и пару еще не нашел, так что рано еще. - улыбнулся Мануэль, продолжая слушать МакАндерсона. Молодого человека заинтересовало предложение и он стал слушать еще более внимательнее, периодически делая глоток чая, закусывая крекером. Мануэль очень надеялся, что Школа Ксавьера останется для него домом, какой и была всегда, и что Чарльз не выгонит "хулигана". – В общем, если будешь себя хорошо вести и обещаешь быть паинькой, то…тебя ждет Колумбийский университет. - Мануэль с трудом проглотил чай. Он подумал, что Грегори шутит, но учитель протянул ему небольшой проспект. Мануэль раскрыл его... - ... один из известнейших университетов США, входит в элитную Лигу плюща... Полная информация, факультеты... - Ничего себе! - подумал Мануэль, просмотрев проспект. - Понимаю что не Гарвард, но туда попасть – нужно более весомый аргумент чем…, - он запнулся, но потом все-таки продолжил. – В общем, решай. - Я- паинька?- Мануэль решил пошутить, - Вы смеетесь? Не, серьезно. Предложение очень хорошее. Честно, я и подумать о таком не мог! Постараюсь туда поступить! Спасибо Вам! - твердо решил Мануэль. - Интересно, " более весомый аргумент, чем" ... что? - но спрашивать ничего не стал. Вдруг, Грегори задал вопрос, о котором Мануэль даже не думал, что эта тема может быть осуществима: приемный родитель! Эмпат смотрел своему учителю в глаза и не знал как правильно подобрать слова. Собравшись с мыслями, он, наконец, ответил: - Сказать честно, профессор... я втихаря мечтал об этом. - его голос перешел на полушепот, но довольно слышный, а не совсем тихий. - Я всегда брал с Вас пример, следовал Вашим советам, использовал лекции... И уже довольно давно об этом мечтал. Если Вы серьезно, то я соглашусь! Но хотите ли этого Вы сами? Мануэль подумал о том, что если бы профессор не хотел или у него не было каких-то поводов, он бы и не предложил это Эмпату. Но с другой стороны, испанец очень хотел, чтобы это не было уступкой из-за смерти его отца. Он прекрасно понимал, что Грегори имеет личность, называющую себя Холокостом и он рассказывал о ней, но на деле никогда не видел.
Holocaust: Но хотите ли этого Вы сами? Сами.. Сам.. Ты.. Хочешь ли этого ты, Грегори? МакАндресон улыбнулся. Да, он знал что парень считает его своим наставником, но чтобы он сразу согласился на казалось бы такой безумный шаг. Внутренне профессор ликовал, семьи у него не было, да и будет ли когда-то полноценная, он не знал. Конечно, нянчить малышей это одно, но иногда, да что там говорить зачастую родство связано не с кровными узами. - Конечно, я этого тоже желаю всем сердцем, - Грегори улыбнулся Мануэлю, встал и поставил уже пустую чашку в раковину. – Я понимаю, что ты совсем недавно потерял отца, причем потерял его окончательно и мне известно, что вы давно с ним не общались, но поверь – это никак не связано с моим предложением. Это скорее…, - с минуту он подбирал слова, - скорее мое собственное решение, основанное на общение с тобой. Все-таки иногда чужие люди становятся более родными, нежели ближайшие родственники. Профессор подошел к окну, открыл его и вздохнул полной грудью. Затем вернулся за стол. - Это будет чистая формальность, тебе не обязательно жить со мной и называть папой, в конце концов, я еще не настолько стар, да и мало ли, вдруг захочу девушку привести, - к нему возвратилось былое саркастическое настроение. – Ну да ладно, все эти бюрократические излишки я вывалю на тебя, потом, пока же…. Может рассказать ему все? А может не стоит? Он подумает что старый Стюарт просто хочет вызвать жалость… - Ну, полагаю у тебя есть вопросы ко мне? Все-таки давно я не появлялся у Ксавьера, слышал он нашел неплохую замену мне.
Empath: - Конечно, я этого тоже желаю всем сердцем, - Грегори улыбнулся и Мануэль немного успокоился, вздохнув с облегчением. Но вот мужчина заговорил об отце Мануэля и молодой человек немного напрягся. Это скорее…, - с минуту Грегори подбирал слова, - скорее мое собственное решение, основанное на общение с тобой. Все-таки иногда чужие люди становятся более родными, нежели ближайшие родственники. - испанец целенаправленно смотрел на МакАндерсона, наблюдая за изменением выражения лица. Мануэль чувствовал эмоции Грегори и постепенно напряжение от волнения переростало в напряжение от какой-то радости! Когда Грегори открыл окно и упомянул о профессоре Мунстар, которую де ла Роша и сам давно не видел, у него появились какие-то яркие блики в глазах. Он давно подозревал, что его профессору нравится эта девушка, но они оба довольно умело это скрывали. Но чувства не скроешь... тем более от Эмпата. - Это точно...- согласился Мануэль с мыслью профессора о родстве душ. Он чувствовал, что профессор что-то обдумывает, но читать мысли он не мог - не телепат. - Да, вопросы есть.- ответил молодой человек, глотнув еще горячего и ароматного чая, - Ну... По поводу замены я ничего не знаю - да и не видел еще мутанта, которого могли бы поставить нам на замену. Поэтому ничего сказать об этом не могу. Да и, если пПрофессор кого-то и нашел, что маловероятно - он ничего не говорил и мы ничего не видели- он все равно вернет вВас. Знаю только, что он искал Вас. - ответил Эмпат, - А вопрос у меня есть следующий: где Вы пропадали? Мы с Ирексом, Хелависой и Драммером обегали всю Школу, доканали расспросами Профессора, облазили несколько мест, где Вы можете быть, облазили базы и учреждения, уже думали приступить к поиску Вас в больницах, думая, что что-то случилось и даже назначили день и время, чтобы секретно проникнуть в одну базу государственных органов! Слава богу, пока до осуществления не успели дойти. Где же Вы пропадали? Что случилось?
Holocaust: - С Чарльзом, я поговорю еще по вопросу преподавания, - профессор, выслушал юношу и только улыбался в ответ. Что он мог сказать? Рассказать всю правду, а какой смысл? Легче от этого Мануэлю не станет, наоборот юноша всеми силами будет вытаскивать Грегори из... из болота его собственной жизни. Наверное также будет действовать Джон, хоть его наставник Хоулет, и также будет действовать Даниэль, которая без сомнения была единственным ради чего он прошел через весь этот ад. - Что мне тебе сказать, - он пожал плечами. - Это останется строго между нами, как между отцом и сыном, - он посмотрел Эмпату в глаза. - Я умираю, Мануэль. Точнее умирает Грегори Стюарт МакАндерсон. У каждой силы есть свои минусы, и несмотря на то, где ты работаешь, как живешь, пользуешь своими возможностями или нет, твоя смерть никогда не станет чем-то обычным как у простых людей. Личность которую ты знаешь, постпенно отходит на второй план, и сейчас я живу на лекарствах, на антибиотиках, на колесах, черт побери, надо выпить! - он резко встал, открыл верхнюю полку, на стол сразу упало несколько пузырьков с таблетками, но не они интересовали Стюарта. Литровая бутылка старого джина и два бокала, ударили стеклянной поверхностью о стол перед Мануэлем, также быстро наполнились содеримым. - Не жалей меня, даже не смей, это последовательная реакция организма, ты не знаешь на что иногда способны многие учащиеся в школе Ксавьера, а о моих способностях знает только Чарльз, Эрик и правительство, на которое я, собственно говоря, работаю, - он буквально вываливал поток информации ничуть не задумываясь над тем, осознает ли все его ученик. - Мое второе имя Холокост, и черт возьми, оно оправдано, - он опорожнил бокал, - я буквально опусташаю землю подобно эсесовцам Гитлера, которые изничтожали евреев. Я вырубаю жизнь на корню, и с каждым годом мне это нравится все больше, с каждым годом мне нужно больше, с каждым годом...я не могу существовать без этого. Он сделал паузу. Твердый взгляд смотрел на парня, словно пытаясь прочесть по его лицу ожидаемое отвращение. Уж лучше чтоб Эмпат сразу откинул Грегори в грязь, сразу вычеркнул его из своей жизни и не пытался найти какой-либо альтернативы.
Empath: Вопрос о преподавании, то, каким тоном это сказал Грегори, заставило Мануэля подумать о том, что здесь что-то неладно, но тут его по сознанию ударили уже совершенно другие слова: - Что мне тебе сказать, - пожал плечами наставник и посмотрел парню в глаза. - Это останется строго между нами, как между отцом и сыном. Я умираю, Мануэль. Эмпат тут же встал со своего места, параллельно чувствуя состояние МакАндерсона и думая схватиться за телефон и вызвать своих на подмогу (не в больницу же - только хуже сделают!), но остановился вовремя, так как Грегори продолжал. Мануэль слушал, так и застыв на месте, но потом немного расслабился и прошелся по кухне до окна. Вдохнув прохладный воздух, Эмпат все еще смотрел на своего любимого учителя, который стал ему отцом. И он не жалел! Ни о чем не жалел! Грегори выпил, но на дно стакана маааленькими струйками собирались остатки жидкости. Второй бокал остался наполнен. - Я вырубаю жизнь на корню, и с каждым годом мне это нравится все больше, с каждым годом мне нужно больше, с каждым годом...я не могу существовать без этого. - закончил Грегори и сделал паузу. Мануэль смотрел на наставника со всей серьезностью, но он заранее знал ответ и ответил так, как считал нужным! Он не собирался изменять своего решения! - Как Вы только справлялись с этой силой раньше? - спросил он, удивляясь и представляя себе что это такое. - Как бы то ни было,- Мануэль твердо, с желанием и полным осознанием смысла и последствий своих слов, посмотрел на МакАндерсона, - я не изменю своего решения! Если даже и так, то пусть будет так, если это нельзя исправить. Даже если Вы изменитесь, я все равно люблю Вас таким, какой Вы есть! Пусть никогда не видел на деле, но я не изменю своего решения! - последнюю фразу Эмпат сказал так, что ясно давал понять, что он все осознает и отвечает за свои слова - он не изменит своего решения и останется с Грегори и с Холокостом! - Так и знайте! Мануэль подошел к столу и, глядя профессору в глаза залпом выпил напиток из второго бокала. Спиртное обожгло его, но он , чуть поморщившись, спокойно к этому отнесся.
Holocaust: Этого он боялся, хоть и знал что по-другому не будет. Парен всегда был на его стороне, пусть даже открыто об этом не говорил, всегда симпатизировал ему, с того самого дня как пути Мануэля и Грегори пересеклись в личном кабинете Ксавьера. - Это приятно слышать, - Стюарт посмотрел на пустой бокал в своей руке. Чувствовал ли он грусть? Нет. Все в этой жизни происходи потому что происходит. Ничто не исчезает бесследно, ничто не появляется из ниоткуда, и скорее всего Холокост лишь винтик в этой цепочке событий, который сыграет свою роль. Но вот какой она будет главное или второстепенной, доверит ли ему судьба вести соло, или он будет актером на замену, покажет только время. Еще раз наполнив бокалы, Грегори сел на стул, вздохнул и продолжил. - Как я сдерживал силу? Нет, сдержать это невозможно, ты думаешь я работаю на США только в качестве шпиона? - он не спрашивал, а скорее утверждал, естественно парень давно мог догадаться, что половину времени, которое профессор проводит в Школе Чарльза Ксавьера отводится сбору информации. - Я прошел Сомали, Афганистан,Чечню, побывал даже в Ирландии в качестве сподвижника ИРА, и тем не менее, не всегда в качестве обычного солдата. Стюарт растегнул первые две пуговицы рубашки. Алкоголь и без того заставлял разгорячится, а тут еще в купе с лекарствами. - Естесвенно терять такого уникума они не хотят, и не потому что я особенный, нет. Таких мутантов на поводке у них много, просто потому что я один из эффективных. Сейчас нельзя заниматься разработкой ядерного оружия, так почему бы не заняться дрессировкой недолюдей?Грегори встал и подошел к окну. - Я видел там то, что они приготовили для меня, для Холокоста, - глаза стали чернеть. Вспомнились все эти дни, в которые не Грегори, ни альтер-эго комфортно не было. Стихия смерти таившаяся в его дуще не признавала рамок, а тот костюм, что ученые разработали был как раз клеткой для зверя. Голос стал огрубевать, сейчас говорили они оба, им обоим не нравилось будущее. - Два метра консервов, приправленая выскоми технологиями, которые полностью автоматизированы. Без лица, без чувств, без желаний. Клетка, которая станет и могилой и домом, вот что меня ждет. С минуту Стюарт молчал, а затем уже привычным тоном, но полным серьезности обратился к Мануэлю. - Но это я говорю лишь тебе, ни Джону, ни Майклу, ни тем более Даниэль это знать не нужно. Потом возможно, им просто будет проще убить меня.
Empath: Мануэль чувствовал ощущения Грегори, и его какая-то своя ярость и в то же время бессилие на данный момент, еще больше добавляло напряжения. Все его выходки показались молодому человеку ничем - всего лишь каплей в том океане, в котором уже так свободно плавали Грегори и Холокост! - Я прошел Сомали, Афганистан,Чечню, побывал даже в Ирландии в качестве сподвижника ИРА, и тем не менее, не всегда в качестве обычного солдата. - эта новость, особенно, об ирландских членах была для Мануэля внезапной. Он продолжал слушать своего учителя и познавать его, вместе с этим учась на будущее. Он прекрасно понял из уст Холокоста с Грегори о государстве и о его планах, действиях, но... - Два метра консервов, приправленная высокими технологиями, которые полностью автоматизированы. Без лица, без чувств, без желаний. Клетка, которая станет и могилой и домом, вот что меня ждет. - Грегори и Холокост... Две личности в одном теле... Они оба говорили в этот момент и Мануэль слышал и разбирал голос каждого из них. - Но, что это?- пронеслось в мыслях, - Костюм? Оружие? Прибор? Эмпат озвучил-таки свои мысли и, получив на них ответ, продолжил: - Я понял. Я ничего не скажу. А на убийство они не пойдут... Да и я не позволю.
Holocaust: Грегори был благодарен Мануэлю за такое отношение к себе. И все же, это не то, что он желал услышать от парня, а намеренно портить отношения с ним, разрывать их дружбу он не хотел, да и не смог бы, ведь тот действительно был ему сыном, пусть и не родным. - Джон однажды уже видел проявление моей силы, и потому вряд ли станет сомневаться в том – убить меня или нет. В любом случае, я не знаю что ждет меня, тебя или всех остальных в будущем, но если все-таки я стану другим, тебе лучше будет не вставать на мою защиту. Видя, что парень хочет возразить, МакАндерсон чуть повысил голос, пресекая всякие попытки юноши на спор: - Нет, ты не будешь защищать меня, и даже если я буду просить тебя об этом после, умолять, дай мне слово, что дашь спокойно изничтожить меня, пусть даже это будет совершать профессор Мунстар. Я знаю, на что способны такие как Холокост, и едва ты повернешься спиной к нему, считай себя покойником. Грегори поставил бокал на стол. - Ладно, это в принципе все, что я хотел сказать тебе, надеюсь что не слишком шокировал новостями.
Empath: - Джон видел. Ну и что? Он по прежнему относится к тебе так же, как и относился раньше. - ответил Мануэль, перейдя на "ты". Разговор продолжался уже не как между учителем и учеником, а как между отцом и сыном. - Ну, когда что-то будет, тогда я и стану действовать. По-своему. И то, только в том случае, если ничего нельзя исправить. - улыбнулся Мануэль какой-то грустной улыбкой. Он знал, что ничего не сделает Холокосту. Он будет вилять от него, действовать на Холокоста, утихомиривать, но не убивать. Да и сам не будет поддаваться, учитывая давнюю информацию, которую как-то выложил ему Грегори о том сравнении, что Роуг - лишь малая доля возможностей самого Холокоста! Тут Мануэль хотел что-то сказать, но Грегори повысил голос, а перебивать Мануэль не привык. - Нет, ты не будешь защищать меня, и даже если я буду просить тебя об этом после, умолять, дай мне слово, что дашь спокойно изничтожить меня, пусть даже это будет совершать профессор Мунстар. Я знаю, на что способны такие как Холокост, и едва ты повернешься спиной к нему, считай себя покойником. - Эмпату показалось, что его взяли за плечи и хорошенько встряхнули. Он быстро обдумывал слова Грегори и понимал, что когда-нибудь его влияние на отца закончится и придется поднять руку, но он этого совсем не хочет! Когда это время наступит, вот тогда испанец и будет действовать, как он сказал - "по-своему"! - Даю слово... Но неспокойно. - ответил Мануэль, расстегнув немного молнию на свитере. На шее показались две точки от укуса какого-то вампира, но это его никак не трогало. Что было - то прошло. Внутренняя дрожь и напряжение сходили на нет и Эмпат потихоньку успокоился, попытавшись еще хоть чуть-чуть и совсем незаметно успокоить и Грегори. - Все нормально. В конце концов, ты должен был мне это когда-нибудь рассказать. - ответил Мануэль, Отойдя от окна и снова взяв бокал, наполненный алкогольным напитком. Сделав небольшой глоток, Мануэль облокотился спиной на стену, глядя на Грегори. Взгляд его выражал родство и уважение, но ни единой капли ненависти и страха. - Но что ты собираешься делать дальше?
Holocaust: Грегори вздохнул, возможно, это был тяжелый вздох уставшего от жизни профессора философии, который только мечтал о том, чтобы нянчить детишек, да любить одну женщину; возможно, это был вздох внутреннего человека, другой личности, которая скучала и все рвалась наружу, однако время было неподходящее для появления, и потому «гость» засыпал. - Ну что ж, - он встряхнул голову, и снова невозмутимость и напористость, снова перед парнем был тот независимый Стюарт, каким его привыкли видеть ученики. – Не будем же мы сидеть весь день дома, значит едем в школу Ксавьера, мне надо там появится, да и дела кое-какие уладить, тем паче сейчас там спокойно перед праздником, все гуляют в городе или уехали к родителям, так что твое будущее мы сможем обсудить в спокойной обстановке. Грегори вылили остатки спиртного в раковину и направился к двери. По пути он привычным жестом захватил ключи от квартиры и байка. Затем два шлема, для себя и Мануэля. - Идем, - кивнул он, улыбаясь, парню. --Далее – Школа Чарльза Ксавьера – Холл----
Empath: Грегори снова стал самим собой... Он кое-как успокоился , хотя Мануэль подозревал, что это спокойствие долго не продержится. Эмпат кое-как тоже заставил себя успокоиться и отложить свои мысли до этого разговора, когда его время настанет. В этот момент Грегори предложил, точнее даже, поставил перед фактом, вернуться в Институт Ксавьера. Мануэль, просмотрев за действиями своего фактического отца, призадумался. Да, в Школу надо было вернуться, об этом никто не спорил, тем более, что мануэль очень давно хотел поговорить с Джулианом на счет каких-нибудь вылазок. - Хорошо, согласен! - ответил Мануэль, допив до конца алкогольный напиток и сполоснув рюмки, пока МакАндерсон что-то брал. Увидев два шлема в руках Грегори, Эмпат улыбнулся задорной детской улыбкой и, одевшись, вышел вслед за отцом из квартиры. >>> Школа Чарльза Ксавьера >> Холл
Holocaust: ----- Медпункт в школе Ксавьера---- Странное зрелище, видеть на улице человека несущегося на мотоцикле неизвестно куда, обернутого то ли просто в простыню, то ли в тогу, снявшего шлем и пытающегося сквозь режущий глаза ветер, что либо разглядеть. Это уже не забавно, это страшно, просто потому что ты не знаешь, чем это оберенется. Такой камикадзе днем представляет угрозу не только для себя (в конце концов, сам выбрал такой путь суицида), но и для окружающих. Кто знает сколько жертв соберет он когда сделает неверный поворот или столкнется с мкашиной на перекретке. И ничуть не странно, что сейчас это волновало Грегори меньше всего. Он стал фактическим убийцей. А впрочем - почему он так психовал? Из-за смерти девушки, но она ожила, усилия МакКоя и Мануэля. Нет. Он убивал и раньше. Убивал много и подчас жестоко. Сколько войн он прошел, или так называемых войн. Ведь в сущности это были зачистки правительства, акции массового истребления народа, чтобы другие видели и боялись, боялись и уважали. Он всегда был лишь орудием, одним из тысячи если не миллионов людей готовых принести свои жертву на алтарь идеи и веры. А сейчас... Неужели он боялся этого? Нет. Он гордился, и эта гордыня пугала его. Излишняя самоуверенность в своих силах, своей мощи могла свести с ума. Он уже понимал что является не одним из миллиона, а первым из избранного десятка. Захлопнув дверь в квартиру, Холокост скинул с себя больничное покрывало, отшвырнув его в сторону кухни, затем прошел в ванну и посмотрел на себя в зеркало. - Ты.... - А я предупреждал, что скоро открою тебе все карты. - Но ты, всего лишь, я, мне достаточно контролировать тебя. - Этим? - костлявая рука подняла пустой тюбик из-под лекарства. - Ты не сможешь вечно жить на этом. Тем более, это ты часть меня. Пойми, маленький Грегори, ты всего лишь я, ты всего лишь то, почему я прожил такеую длинную жизнь и стерпел все лишения, я столького лишился... Удовольствия пить чужую жизнь, желать всего и получать все, страдания и боль, гнев, все самое черное, негативное... Но ничего, скоро я верну себе всю силу, всю мощь и тогда посмотрим. - Никогда! - Грегори ударил по зеркалу, разбивая его на десятки осколков, и больших, и малых. Раковину сразу орасила темнокрасная кровь. Грегори посмотрел на руку, поднес к лицу и слизнул стекающую по запястью каплю. На вкус будто... горелая гниль. МакАндресон посмотрел на себя в разбитое зеркало. Он уже мало походил на того полного жизни, сияющего человека, кем был полгода назад. Всего-то полгода... Как быстро все меняется... Он молча прошел в гостинную и сев на диван стал молча смотреть на незначитульную рану. В этом заключалась особенность Холокоста, но еще и в... Нет. Не надо об этом думать. Будь что будет. В конце концов, он прав. Вся моя жизнь лишь сон, а реальность только приходит ко мне во сне, и вот передо мной уже сложился пазл, он собран полностью, но не хватает нескольких деталей... Нескольких жизней.
Empath: >>> Инфтитут Ксавьера Мануэль попрощался с Шанной, убедившись, что девушка успокоилась и теперь спит в его комнате безмятежным провалом - ведь снов от таблеток не бывает... Как только девушка уснула, Эмпат принял ванну, переоделся, укрыл девушку одеялом и вышел из комнаты, договорившись с друзьями. Он понимал, что так делать мягко говоря, нехорошо, но у него было еще задание. Собственное задание. То, чего он хотел. Все-таки пройдя темным путем - по темному переулку, где в первый раз столкнулся с Морбиусом, - молодой человек в каком-то смысле пожалел, что не встретил вампира. Затем он свернул на улицу, параллельно вспоминая тот день, когда в первый раз оказался у Грегори дома. Мануэль искренне надеялся застать отца в его квартире, иначе ему придется искать Хоокоста уже в совсем других местах. Пройдя в переулок, молодой человек остановился, выдержал какую-то паузу, как бы ощущая и вспоминая все заново, будто все это было давным-давно... Одернув себя и укорив за столь длительное необщение с Грегори, Мануэль продолжил путь: он вышел на другую улицу, и спокойно дошел до дома МакАндерсона. Поднявшись до двери квартиры, Мануэль, не раздумывая, позвонил в звонок. Он не знал что будет, не знал ничего, потому что сам чувствовал, что изменился... И нужно было об этом так же рассказать отцу. А еще поинтересоваться произошедшим, а так же планами на будущее. Звонок прозвенел в квартире. Эмпат был спокоен; он ждал.
Holocaust: Глаза открылись сами собой. Черные глаза. Черные провалы в черепе, который был объят пламенем. Но тут же они стали как это было раньше привычного светлого оттенка. То ли серые, то ли голубые, никто никогда не мог догадаться. Грегори оглядел себя. Ну хоть брюки удосужился надеть. Короткий смешок и снова взгляд в сторону двери. Сейчас ему меньше всего хотелось принимать гостей, меньше всего разговаривать с людьми. Для себя он будущее определил, для них - нет. Кто знает, ведь даже при полном холодильнике хозяева иногда просят принести закуску с собой. Стюарт попытался не обращать внимания на звонок и прошел на кухню. Холодный пол обжигал стопы ног, но это было приятно, контрастировало с жаром всего тела, с утихающим пламенем кожи, которое сошло уже на нет и просто таилось внутри ожидая своего часа. Он взял яблоко, расправил плечи и кинул взгляд в окно. Солнце было сегодня особенно ярким, и особенно раздражающем. Вот было бы здорово потушить его навсегда. Смахнув потенциальные пылинки с голого торса он направился к двери в жилище, на ходу откусывая кусок яблока и прожевывая его. Легко и быстро отворив все замки, от дернул дверь на себя. За ней стоял Мануэль. Взгляд серьезный, мысли наверняка еще серьезнее и не добрее. - Проходи, - жуя кивнул он головой, и не ожидая ответа юноши прошел опять в гостиную. Взял пульт от телевизора, включил новости. Усевшись на диван и водрузив ноги на журнальный столик, он молча стал смотреть последние события произошедшие в городе, со смаком жуя фрукт.
Empath: Мануэль понимал, что после того, что случилось в медпункте в Школе, Грегори может не захотеть никого видеть, ни с кем разговаривать - это было понятно и Мануэль сам сейчас это чувствовал. Сам он ушел из Школы еще и потому, что утром ему придется разговаривать, оправдываться, рассказывать что произошло и так далее, но он этого не хотел. Тем более, что он оставил шанну, а Хенк куда-то пропал, совсем бросив девушку и одного пациента в разгромленном медпункте. дверь открылась и Эмпат, наконец, увидел профессора МакАндерсона! Он ожидал увидеть Холокоста, который пребывал бы в злом затишье после бури, но увидеть отца в любом его проявлении и деятельности, и поведения, было несказанным удовольствием, радостью. Получив приглашение войти, Мануэль поздоровался с отцом и вошел в прихожую, закрыл за собой дверь. Грегори тем временем удалился в гостинную, включив телевизор. Разувшись, в одних носках, испанец прошел мимо гостинной на кухню, оттуда в ванную сполоснуть руки. Кровь на раковине его не сильно удивила, но все-таки он не ожидал. Сполоснув руки, заодно смыв кровь с раковины, Мануэль исподлобья посмотрел на свое отражение в разбитом зеркале. Искаженное изображение может много показать из того, чего мы не видим или не хотим видеть, теша самолюбие. Выйдя из ванной комнаты, Эмпат прошел снова на кухню, выпил стакан воды и вернулся в гостинную, сев рядом с Грегори и несколько секунд глядя на экран, а затем повернул голову в сторону мужчины. -Что случилось сегодня?
Holocaust: С минуту Грегори не отвечал просто жевал себе свое яблоко и смотрел новости. Ограбление, убийство, снова убийство, новый конфликт где-то на Востоке, снова новые проекты договоров и кажущаяся за ними стабильность. На вопрос Эмпата он ответил не сразу, а точнее - среагировал. Медленно прожевав и заглотнув кусок фрукта, он поднял брови. - А что произошло? - резко поднявшись с дивана, он подошел к окну и открыл его. Комнату напомнил шум машин и бессмысленные, безразличные сейчас голоса людей. Кто-то обсуждал последние новости, а кто-то просто общался с давешним другом. Жизнь текла своим чередом, медленно, лениво, но все же она еще не потеряла способность стремится к неизвестности. - На мой взгляд ничего особенного, - Холокост пожал плечами и выкинул начавшее загнивать в его руке яблоко в окно. - Маленькое знакомство с по-видимому дамой твоего сердца, да возможно скорое отчисление меня из братии Ксавьера. Все будет лучше, чем предоставленный от него счет, - он саркастично улыбнулся, и театрально задумавшись, подметил: Интересно, где достать новый железный потолок? Грегори не хотел ничего говорить Мануэлю, тем более раскрывать все свои карты. Не хотел этого и Холокост. Теперь разница между ними была настолько тонка, что в любую минуту готова была порваться граница, что в сущности ничего не изменило бы, а просто бы облегчало жизнь обоим. Холокост воспринимал все чувства Стюарта, проецируя их сквозь себя, таким же образом он поступал и с воспоминаниями. И чужой опыт подсказывал, что парень способен на многое. Вплоть за следование за ним с повязкой на глазах. Что ж, это могло пригодится со временем. - Как твоя девушка, жива? - тон стал более серьезным, взгляд изучал сидящего на диване молодого человека. А в мыслях крутилась надежда на превосходство и на то, что все-таки это маленькая заноза в его окончательном пробуждении мертва и сейчас парень пришел мстить или оплакивать ее.
Empath: Грегори выдерживал паузу, не сразу отвечая на вопрос Мануэля, и Эмпат это принимал. Мало того, он сам бы поступил так же на месте Холокоста; а может быть даже просто сам по отношению уже к любому человеку, мутанту - неважно... Сейчас Мануэлю было на многое все равно: он был спокоен, в чем-то холоден, напряжен и в каком-то смысле зол. Его отношение к Грегори, как к человеку, которого он знал очень давно, и как к отцу, конечно же, существенно изменилось: молодой человек прекрасно понимал состояние профессора, так как все чувствовал, но не во всем разбирался - что с ним и как произошло; так же чувствовал то, что Грегори и Холокост уже практически одно целое - между ними сейчас нет почти никакой разницы. С одной стороны - это дико плохо, но с другой стороны - хорошо. Сейчас Мануэль пытался продолжить разговор уже с другим отцом, с другим Грегори, который уже не будет гладить по голове шаловливых учеников и прощать какие-то невыполненные задания. Грегори встал, открыл окно, отвечая на вопрос Мануэля. Уличный воздух, звуки повседневной жизни стали громче, но это никого не волновало. Известие о том, что Ксавьер может выставить МакАндерсона из Школы, как опасного для детей, учеников мутанта - не удивляла Мануэля и так же он был готов к тому, что Холокост может не ждать и уйти сам. В конце концов, мало того, что это было понятно, так его еще давно к этому подготовили. Эмпат помнил все... Но в последнее время начал понимать, что, возможно, ему тоже придется уйти - рано или поздно - или же остаться, но участвовать уже в совсем других организациях; или вообще действовать в одиночку? Молодой человек промолчал, чуть наклонив голову, а потом подняв глаза на Грегори, встретившись с ним взглядом. Он дал понять, что понимает почему и что может быть потом. - Как твоя девушка, жива? - вдруг спросил мужчина, изменив тон с шутливо-иронично-серьезного на просто серьезный. - Нормально, привели в себя... - ответил Эмпат, но как-то так, будто его это не волновало, а затем, выдержав паузу, тихо произнес: - Ты ушел слишком быстро...
Holocaust: - Слишком быстро? - Грегори будто одернули, он резко выпрямился и как-то прищурился на юношу, но на лице играла улыбка, зловещая и пугающая. - А по-моему я ушел как раз во время. Ведь только твоя девочка проснулась бы, то вцепилась бы в мое горло так, - он сомкнул кисть на собственном горле, - что пришлось бы либо умирать, либо добивать ее. Это было сказано прямо, без излишней хитрости, без нотки издевки. Это была правда. А самое лучшее, что сейчас мог сделать Холокост для сына это столкнуть его лицом к лицу с тем, что он представлял сейчас сам. Шоковый эффект, так сказать. - Нет, ушел я как раз во время, - повторил он, проходя мимо Мануэля и останавливаясь в дверях. - Знаешь, я отлично все помню, все что делал, что чувствовал, что думал. И это было прекрасно. Ты словно освободился от клетки, в которую тебя заключили окружающие люди, ты стал свободным от их догматов, правил и условий. Еще немного и ты бы окончательно освободился - вот что я чувствовал тогда. И, - он вновь обратил взгляд к Эмпату, - я помню что ты сказал тогда. Ты хотел отвлечь мое внимание, но тем не менее в твоем голосе слышалась и правда. Странно, как ты быстро изменился, еще быстрее чем я, чем кто бы то ни было. Он наш, он мой... его можно использовать, его преданность, его любовь... да в нем еще теплиться то чувство, что связывает и обрекает... Ведь я тоже сын, я тоже предан... Грегори выключил телевизор, повертел в руках пульт, рассматривая его скорее от нечего делать и подбирая слова. - Маленький мальчик, которого я знал вырос и стал менятся. Но если раньше он был всего лишь хулиганом, то... кем он станет теперь? Холокост отложил пульт и сел рядом с Мануэлем, шумно выдыхая и откидывая голову на спинку дивана. - Интересно, ты убьешь меня сейчас, если я попрошу? - голос резко изменился, став более глубоким и редущим слух.
Empath: - Нет... - спокойной ответил Мануэль, - Она бы этого все равно не сделала. Во-первых, сил нет, а во-вторых, я не позволил бы. Тем более, что мы все равно слабы по сравнению с тобой. Действия мужчины были непривычными - да, это уже не профессор МакАндерсон. Это грегори и Холокост! Одлно целое - между ними почти нет разницы, и Мануэлю даже показалось, что одно тело просто объединило две личности: ни одна сейчас не превалирует над другой. Они как будто слились, две краски - красная и черная смешались, образовав бордовый окрас. Мимика, жесты, поведение, улыбка... последняя была уже не той доброй, возможно с иронией, с каким-то смешком взрослого, умудренного опытом мужчины над детьми, что воспринимают жизнь, как что-то, что может дать много путей для достижения каких-то высот... Может быть, мечты, фантазий, желаний! Но почему-то Мануэль был спокоен. Да, он чувствовал Грегори и Холокоста, но он так же чувствовал, что внутри него самого слишком резко - Эмпат даже не понял как и что именно - изменилось. Он чувствовал, приближение лезвия, которое порвет нитку наивности и она порвалась! Может быть, сам случай, который произошел в медпункте - встреча с Холокостом не во всей его красе, но с какой-то долей его "сущности", плюс сразу ответственность за тех, кто рядом. По сути же, Грегори шел в медпункт за чем-то конкретным, но не за парой ребят, что оказались у него на пути и были встречены с распростертыми объятиями жаждущего "человеческого тепла" Холокоста. Чувства... Эмпат его понимал. Понимал это счастье, радость, СВОБОДУ в конце концов!!! - Маленький мальчик, которого я знал, вырос и стал меняться. Но если раньше он был всего лишь хулиганом, то... кем он станет теперь? - после некоторой паузы продолжил Грегори. Мануэль поднял глаза на мужчину, понимая его вопрос-рассуждение. К сожалению, испанец и сам не мог ответить на этот вопрос. "Хулиганы", почему-то развалившиеся, так как команда реже виделась, теперь казалась молодому человеку детской игрой, которая дала возможность подготовиться к чему-то более серьезному. Эмпат вспомнил Драммера и Хелавису. В их движениях и реакциях на какие-то экстренные ситуации, можно было уловить профессиональные навыки. Но КТО он - он не знал. Это знали, судя по всему, только Костик и Хелл. Откуда они знают места нахождения старых заброшенных баз и других мест; откуда знают что в них было, какие подводные камни присутсвовали и какие остались, и как их обойти? ОТКУДА??? Казалось, что ждаже эти двое действовали проворнее "Хулиганов" Но у каждой группировки - своя тактика... Но, опять-таки, кто эти брат с сестрой? За все время, Мануэлю так и не удалось об этом узнать. Молодой человек поднял совсем другой, не привычный для себя, повзрослевший взгляд на отца. - Я не знаю что мне делать в этом плане. "Хулиганы" - пройденный этап, с которого надо переходить на что-то другое. - ответил Эмпат. Грегори выключил телевизор и, немного постояв в каких-то раздумьях, опустился на диван рядом с Мануэлем. Вопрос мужчины заставил Эмпата похолодеть... Зрачки немного сузились, все внутри съежилось, но он понимал, что дал обещание. Хоть не конкретное, как хотел того сам Грегори МакАндерсон, хоть и "по-своему", но все равно дал обещание. - Нет. У меня есть идея получше... - ответил мануэль, вспоминая собственные слова, которые произнес в медпункте.
Holocaust: Холокост открыл резко глаза и перевел многозначительный взгляд на Мануэля, а затем рассмеялся. Просто взял и рассмеялся. Он смеялся так долго и так громко, что это казалось уже истерикой, однако таковой не являлось. В этом была истинная сущность Холокоста - плюй на всех, остальные ничто по сравнению с тобой, чистый эгоизм и ничего боле, чувство превосходства над всем и вся. Мужчина покачал головой, наклонясь чуть вперед и уперел локтив колени, он размял рукой шею и продолжая улыбаться, как бы скрывая смех внутри себя самого, ответид: - У него есть идея получше, - повторил он слова юноши. - Я знаю твою идею. Холокост встал и посмотрела на Эмпата сверху вниз. - Значит ты думаешь, что мне нужен союзник такой как ты? Ученик? Приятель? Приемный сын? - костлявая рука провела по коротко остриженым волосам, взлахмачивая их. - Впрочем, отчасти я понимаю твое рвение... Ты надеешься спасти МакАндресона? А кто он такой? Ты знаешь? Он никто. Он это я. Он просто был маленькой ступень к моего возрождению, к моему возвращению, однако.., - он минуту раздумывал. - Ты знаешь слишком многое. Не сомневаюсь, что успел наговорить тебе много всего прежде чем здравый смысл вернулся ко мне, потому, - Холокост наклонился над юношей, упирая руки в спинку дивана и приближая свое лицо к его, - мне следует позаботиться о тебе. Дыхание чудовища обдало лицо Мануэля горячим воздухом, словно вышедшим из печи, но в то же время холодным как лед, сковывающим все внутри, заставляющим чувства метаться в панике, а мысли проваливаться в пустоту. - Но я не буду этого делать, по известной только мне причине, - он отстранился от юноши. - Ты можешь быть полезен, какое-то время, ты можешь стать на сторону Апокалипсиса и помогать всем тем, кто еще верит в его возрождение и царство. Но что я говорю... И вот перед ним снова стоял привычный облику Грегори, с кожей как у нормального человека, небесно голубыми глазами и спортивным телосложением. - Может чаю?
Empath: Холокост залился истерическим смехом, почти не отрывая взгляда от Эмпата. Вид мужчины походил на вид человека, который откровенно… насмехается? Неееет. Это по-другому называется. Издевается? Не факт. Но, все-таки, Холокост откровенно смеялся над молодым человеком. Он смеялся очень долго, казалось, что сошел с ума, но молодой человек, чувствуя эмоции, состояние мужчины, понимал, что тот совершенно при этом спокоен. Возможно, Мануэль лишь развлек Холокоста своей фразой, но он остался сидеть спокойно, облокотившись на спинку дивана лопатками, но мышцы были в напряжении, в полной готовности что-то предпринять, сразу ответить на сигналы мозга. Грегори смеялся, а Эмпату казалось, что буквально пару дней назад он бы испугался такой реакции Холокоста; возможно, стал бы что-то предпринимать или же попробовал вразумить Холокоста, точнее, Грегори задавить в себе вторую личность… Но сейчас он лишь понимал этот страх, собственное беспокойство, которое МОГЛО БЫ БЫТЬ! Но его нет… Вместо этого – нейтральность, какое-то безразличие, похожее на заторможенную реакцию, но в то же время сам молодой человек понимал, что он ничего не боится… Сейчас ему было все равно. Это спокойствие и, возможно, хладнокровность, сменила ту ярость, которая была в нем минуту назад. Вот чем плох «перелом». То ярость, то холодность – и они сменяют друг друга, другого – не дано. А Холокост тем временем продолжил. - Значит ты думаешь, что мне нужен союзник такой как ты? Ученик? Приятель? Приемный сын? - костлявая рука провела по коротко стриженым волосам, взлохмачивая их. - Впрочем, отчасти я понимаю твое рвение... Ты надеешься спасти МакАндресона? А кто он такой? Ты знаешь? Он никто. Он это я. Он просто был маленькой ступень к моему возрождению, к моему возвращению, однако.., - он минуту раздумывал. За это время Эмпат просто сидел и невидящим взглядом смотрел на успокоившегося Холокоста, который уже продолжил тему. А что Эмпат? Ничего… Он уже не надеялся спасти Грегори, не надеялся спасти своего любимого учителя и отца. Почему? Потому что он толком ничего не знает? Нет. Потому, что грань между Холокостом и МакАндерсоном почти иссякла? Нет… Потому, что испанец сам не знал чего хотел. Он любил Грегори таким, какой он есть. С Холокостом или без него – ему было все равно! Почему-то ему нужно было только одно: чтобы его отцом был Грегори! Он же Холокост! Опасно? Ну и что. Понимает, что сам отец может привести сына к смерти? Да, и мало того – он к этому готов. Он готов быть с Холокостом. Потому и пришел… В действительности, Мануэль запутался, но знал одно – изменение, что произошло в МакАндерсоне и его собственные изменения – это уже неисправимо. Сам Мануэль не собирался возвращаться к тому, что было. Он хочет идти ВПЕРЕД! Но куда? - Ты знаешь слишком многое. Не сомневаюсь, что успел наговорить тебе много всего прежде чем здравый смысл вернулся ко мне, потому, - Холокост наклонился над юношей, упирая руки в спинку дивана и приближая свое лицо к его, - мне следует позаботиться о тебе. Эмпат чуть отпрянул от неожиданного действия Холокоста, но не до конца,оставшись спокойным и без страха глядя в приближающийся череп... Горячее дыхание резко приблизившегося Холокоста обдало лицо Мануэля, отчего Эмпат только закрыл глаза, как человек, который просто устал и ищет покоя. Он просто расслабился, не двигаясь с места. Внутри все похолодело толи от самого дыхания чудовища, толи от чувства неизвестности. Но все закончилось, не успев даже начаться: Холокост отстранился от Мануэля и через мгновения изменился – перед Мануэлем стоял его родной Грегори МакАндерсон. - Может чаю? – подтянутый мужчина со спокойными, чуть шутливо смотрящими глазами глубокого цвета неба, участливо двинулся на кухню. -Я бы не отказался. – ответил Мануэль, встав, наконец с дивана и последовав за отцом. Пройдя на кухню, мужчины стали заваривать чай, ставить чашки на столик. Эмпат отметил про себя хорошую форму Грегори, то, как он хорошо выглядит, если не считать толи усталости, толи это просто «маска». –Скажи, что ты собираешься делать дальше?
Holocaust: Он заварил чаю. Достал оставшееся печенье, положил его на тарелку, поставил на стол. Молча посмотрел на эту еду, которая теперь вряд ли придеться ему по вкусу. Было бы проще сказать что она вообще ему никак "не придется". Теперь он просто не чувствовал вкуса пищи, и даже то яблоко, начашее гнить у него в руках не более чем видимость человечности. Нет, вся эта человеческая пища была не для него, то же касалось и воды, и алкоголя. Да он мог еще переносить прием этих продуктов, но они для него были не более чем утонувший ребенок для реки, уносящей его тело дальше по течению. Холокост пожал плечами на вопрос Эмпата. Что же делать было с этим мальчишкой. Он не знал. Тот явно был не промах, конечно не супер силен, но умен и хитер, а самое главное по какой-то причине предан ему. Что ж, это его был выбор, тем более сейчас Немезису лишняя помощь не помешает, а потом он позаботится об этом Мануэле. - Мне нужна моя броня, - ответил он. - Конечно она не сравниться с той, что когда сделал для меня Зверь, но военные ученые этой страны потрудились на слву. Единственное НО в этом решении, они предоставят мне оболчку только при условии что я буду работать на них, а это не входит в мои планы. Он протянул чашку с горячим напитком юноше и улыбнулся. - Не бойся, не укушу, пока, - Холокост подмигнул парню и сел на стул. Небольшая слабость стала превращаться в полное изнеможение организма, сколько он продержит свой человеческий облик, час, два? Сколько он выдержит без пищи? Ведь в медпункте он взял от девченки всего-ничего. Ах да, сначала был тот жирный боров в баре. Однако прошло уже достаточно много времени, чтобы почувствовать голод, который теперь был не просто желаением, но и необходимостью. - С броней я чувствую себя комфортнее, уютнее, мне не нужно делать то, что я собираюсь делать. И уж коли ты решил следовать за мной, то следуй до конца. Я уже видел предательство, не раз, не два, и сам был предателем, так что не вздумай меня перехитрить или вести двойную игру, это чревато последствиями. Он поднялся. Схватил с вешалки в коридоре куртку, и накинул ее на голый торс. - Кстати, меня зовут Немезис, запомни пожалуйста, я не намерен вне особняка Чарльза Ксавьера носить гнусное имя простолюдина. Последнее слово он подчеркнул особо, при этом на лице отобразилось что-то сродни отвращению. - А сейчас мы идем за покупками, - он улыбнулся уголками губ и кивнул Эмпату, чтобы тот следовал за ним. Мальчишка встал на его сторону без вопросов, без возражений. Ловушка? Возможно. Память порылась в прошлом, виденном еще личностью Грегори. Да, парень изменился, в лучшую для Холокоста сторону. По крайней мере, он мог отчасти предугадать его дальнейшие действия, готов был ко всему, так сказать. И при первом удобном случае... Люди нужны лишь для того, чтобы использовать их как сырье. Они и есть сырье. Рабочая сила. Инструменты. Не более того. И по истечении срока, инструменты выбрасывают. ----->Темный переулок.
Empath: Накрывая на стол, мужчины тем вемнем и разговорились. Все, что только что произошло, было лишь в памяти - Эмпат как будто сам не понял что произошло... Конечно, понял, но это было как в каком-то забытье. Эмоции Холокоста, точнее, эмоциями это никак нельзя было назвать, были известны Эмпату как свои собственные, потому он без слов понимал Немезиса. Мужчина тем времнем ответил молодому человеку на вопрос о своих ближайших планах, упомянув о броне и более подробно рассказав что именно ему нужно. Грегори протянул ему чашку с горячим чаем, отказавшись, судя по всему, чаевничать за компанию. Испанец принял напиток, оставив приготовления "своей порции" напитка, и слушал дальше молча, делая периодически глотки чая. Молодой человек чувствовал настоящую жажду Холокоста.. Жажду не просто пить и есть, а НАСТОЯЩУЮ жажду! Он хотел тепла человеческой плоти... Сам же Эмпат так же чувствовал жажду, отчего жадно глотнул чая, когда Холокост двинулся к выходу из кухни. Но это не утолило его желания. А Немезис продолжал, на что молодой человек отвечал лишь согласным взглядом и каким-то раздумьем. Он понимал, что жизнь, которая была - закончилось. У него было в планах остаться хорошими друзьями с некоторыми из иксов, но с одной семейной "двойкой" у него были свои планы. Почему-то Драммер раздражал Мануэля, причем началось это чувство только вчера - на пустом месте. Хелависа же, казалось бы - невинная девочка - заставляла Мануэля внутренне злиться от чего-то непонятного. Может, эта пара раздражала его за счет своих каких-то методов, о которых он сам не знает, не видел? Потому, что оба пропадают по своим делам, но всегда что-то успевают? Все возможно! Так или иначе, у Эмпата зрел хороший план о том, как напугать Драммера и заставить девушку ценить жизнь... Но мог встать выбор и касаемый друзей: например, того же мальчишки с полосатым тигриным хвостом, клыками и когтями - Ирекс. - Запомню. - ответил Мануэль, допив чай и сполоснув чашку. "Простолюдин"... Ну что ж, что-то в этом есть! Поняв намерения Немезиса, Мануэль обулся и перед самым выходом зашел в ванную, где было разбито зеркало. Прикрыв дверь, он отковырял небольшой осколок и порезал им себе тыльную сторону запястья. Кожа чуть разошлась, раскрывая красную плоть и обильное кровотечение. Солоноватая алая жидкость уже через мгновение оставила свой след на языке и губах испанца, а рана давала новый приток крови. Высосав какое-то количество, Мануэль почувствовал напряжение в собственных венах; в шее пульсиловала жилка как раз на месте давнего укуса. Несмотря на то, что регенерации молодой человек не имел, кровь быстро остановилась и, не дожидаясь, пока Немезис будет недоволен поведением сына, Мануэль покинул с ним квартиру. >>> Темный переулок
полная версия страницы