Форум » Наши дома и квартиры » Квартира Луны Максимофф 0.2 » Ответить
Квартира Луны Максимофф 0.2
Luna Maksimoff: Квартира была приобретена сравнительно недавно, точнее сразу после того, как Луна вступила в права наследства. Квартира расположена в одном из престижных районов Нью-Йорка, в одном из небоскрёбов. Луна, как любительница всего пафосного и шикарного, даже здесь не могла себе отказать ни в чём. Квартира состоит из двух этажей. На первом расположена большая гостиная, которая совмещена с кухней. Кухня довольно небольшая, но очень функциональная и удобная. Отличается крайней простотой и элегантностью. Гостиная же выполнена в белых тонах, с использование как простых текстильных материалов, так и кожи, из которой сделаны диванные подушки. Два дивана со множеством белых и бежевых подушек, стоящие на искусно выполненных из дерева ножек. Посередине комнаты стоит столик выполненный в том же стиле, что и диваны, а в глубине комнаты у самого окна расположено удобное кресло. Вся комната очень светлая, по потолку расположены небольшие светильники. На окнах висят лёгкие и воздушные шторы небесно-голубого цвета. Также на первом этаже расположен небольшой рабочий кабинет Луны, где она может не только поработать, но и спокойно отдохнуть, уютно устроившись на белом кожаном диванчике перед телевизором. Это одна из самых маленьких комнат во всей квартире, но и одна из самых уютных и домашних. Также на первом этаже расположена небольшая ванная комната, совмещённая. На втором этаже находится хозяйская спальня, небольшая гостиная и спальня для гостей. Всё это разумеется оснащено отдельными ванными комнатами. Гостиная такая же светлая, как и на первом этаже, только значительно меньше. Здесь всего три кресла, искусственный камин, над которым висит зеркало в шикарной раме и всё. Через гостиную прямо по коридору вы можете пройти в спальню для гостей (по правую сторону) и хозяйскую (по левую сторону, чуть впереди). В спальне для себя, Максимофф не поскупилась. Эта спальня отличается ото всех остальных, что представлены в комнате. Учитывая огромные размеры квартиры, и совершенно не заботясь о том, сколько денег придётся отвалить за эту комнату, Луна просто её сделала. Огромная кровать, стоящая на полукруге, под балдахином. В этой же комнате стоит роскошный письменный стол из чёрного дерева ( к слову сказать, вся мебель выполнена именно из него). Цвета просто невообразимые. Самые насыщенные оттенки, самые сочные. Но Луна не боится спать в такой комнате, её, вообще, мало что заботит. Комната для гостей скромна и проста, если не считать зеркального потолка прямо над кроватью. Да, Луна любит поиздеваться над своими гостями. Также по всей квартире расположено множество кладовок, имеется выход на широкий и просторный балкон. Первый этаж. Гостиная. 1 Кухня Кабинет Ванная комната. Второй Этаж. Спальня для Гостей Гостевая ванная Гостиная. 2 Комната Луны
Ответов - 21
Daken: А знаешь ли ты на самом деле, чего стоят эти слова? Знаешь? Знаешь чего стоит то, что он тут рядом, и не ушел? Это ведь все не просто так. Все трудно, все тяжело, все запутанно. С ним не бывает легко. С ним даже не то слово, неосторожное, случайное превращает все в сложно. Ведь у него свое представление о мире, о жизни, обо всем. Свое особенное, свое, и где-то даже непонятное, и скорее всего, даже не правильное, но свое. Сложное. Ведь все это совсем трудно. Ведь он обещал не любить, он ломал себя что бы не любить, он разбивался на осколочки лишь бы не любить, дробил и потрошил себя, сам, потому что нельзя ему любить, любовь у него неправильная, такая же сумасшедшая как и он. Не научил его никто любить правильно, поэтому любит как умеет. А ведь он сейчас, почти говорит тебе прямым текстом, что не может жить без тебя, почти снова признается в любви. - У меня регенерация! Я не умру пока сам этого не захочу. покачал головой брюнет. На работе его точно никто не мог убить. Он вздохнул, успокаиваясь, хотя, это не очень помогало. Он не сможет от нее уйти, никогда. Он не сможет прожить без ее глаз, без ее губ, без нее. Даже без ее истерик он не сможет. Нахмурившись, он опустил взгляд. Ему все еще было больно, дурацкое чувство, когда как будто пытаешься склеить что-то скотчем, а ничего не получается, не так-то просто заклеить себя скотчем. Луна так легко на кусочки забила его внутренне, да так, что он сам удивился, да так, что уже почти и не встать, просто несколько слов, просто несколько безразличных мгновений и каков итог?.. Злость на нее ушла, да и обида ушла. Он все высказал, конечно это было даже не близко то, что он чувствовал на самом деле, но он сказал, что накопилось. И теперь.. Он просто знал, что не сможет без нее. И это не было чем-то странным для него, как раньше может быть. Сейчас это было нормально для него, он не мог ничего поделать с тем, что он был от нее зависим. Продолжая хмуриться, Дакен поднял взгляд, натыкаясь на Луну, которая была близко, очень. Один маленький шаг назад. Они ссорились раньше. Но она не била его в вдребезги раньше. Так сильно. Но. Все же не до конца. И все таки теперь надо быть осторожными. Им обоим. Ей с ним. Ему с ней. Если что-то в нем сломается, надломиться окончательно, такого его больше никогда не будет. Он будет другой. А другой он будет ей не нужен. Она ему другому будет не нужна. Ему другому никто будет не нужен, он ведь другим будет. - То, что кто-то что-то там знает, еще не повод для меня что бы.. сглотнув, Дакен вздохнул - что бы остаться. посмотрев куда-то за Луну, за стену, за горизонт, а потом резко закрыл глаза. Он любил ее. Дакен ее очень любил. И она была жива. Давай, Луна ты будешь осторожнее? А он будет любить тебя, каждый день, каждый час, каждую секунду, мгновение каждое, он позволит себе это снова, он будет показывать тебе свои чувства всегда, он будет защищать тебя, потому что знает, что ты бесстрашная, сильная, а сама-то с собой ранимая, хрупкая. И он будет держать тебя в своих руках так, как никого никогда не держал. Любить тебя будет так, как никого никогда не любил. Целовать будет так, как никого никогда не целовал. Жить тобой, никем ведь не жил. Главное, не потерять это, не разрушить. А ты позволь любить тебя, позволь жить тобой, позволь быть с тобой. И будь осторожна со словами, они ведь могут убить. Открыв глаза Хоулетт вздохнул взглянув на нее. Он ей нужен. И не кто-то там что-то знает, а просто он ей нужен. И она не хочет что бы он уходил. - Ты ведь даже и не представляешь, как ты мне нужна, не представляешь даже близко, тебе даже не снилось, это же просто невозможно, это то самое, без чего невозможно жить вообще, нужнее кислорода, потому что если будет он, а тебя нет, то нет смысла - дышать в пустую. медленно подойдя к Луне, он взял руку, которую она обожгла и осторожно подул, одной рукой обнимая девушку, Дакен покачал головой - Только ты так можешь умудриться обжечься.. убирая рыжую прядку за ушко, он улыбнулся, прижимая ее к себе и зарываясь носом в волосы. Он скучал по ней. Он очень по ней скучал. - Я люблю тебя. прошептал Дакен. Задумчиво заглядывая ей в глаза и сначала осторожно, пробуя ее губы на вкус, целуя. Куда-то вниз ухнуло сердце и оттуда забилось с силой, отдавая в висках, Хоулетт почувствовал, что голова закружилась и стало не хватать воздуха. От ее близости, он всегда чуть-чуть пьянел, не умея себя сдерживать.
Luna Maksimoff: Луна судорожно и нервно выдохнула. Она снова раскрыла свой разум, и аккуратно прикоснулась к мыслям Хоулетта, чтобы хотя бы чуть-чуть понять его. А он любил её. А она не верила ему. До этого момента не верила, а теперь вот поверила, мягко улыбаясь, со всей нежностью, с трепещущим сердцем, как маленькая и наивная девочка. О, нет, она больше не будет так поступать, а он не будет так её пугать. Если они и правда хотят сохранить этот хрупкий мир, то придётся постараться обоим, со всей ответственностью. - Регенерация - не бессмертие, - очень тихо и с болью в голосе ответила Максимофф, опуская голову и внутренне съёживаясь. Она знала, о чём говорила. Ведь это на самом деле так. А что, если бы он захотел умереть? Тогда бы он умер, а она даже ничего и не узнала бы об этом, и ходила бы по миру и людям, мучаясь от неизвестности, умирая в страхе и боли. Неужели он этого не понимает? Как раз наоборот, всё прекрасно понимает, потому и злиться так, потому и бьёт её наотмашь своим равнодушием и пофигизмом. Это же просто маска, защита от всего, а, прежде всего от самого себя, чтобы снова ненароком её не обидеть. Я не обижусь, нет. Я же всё понимаю. Разве ты ещё не успел понять того факта, что я тебе всё-всё прощаю и прощу?.. Ну, почти всё. Кроме измены, пожалуй, ведь тогда получится, что ты вовсе не любишь меня. А зачем прощать того, кому ты не нужен?.. Но ты не сделаешь так. И я не сделаю. Не потому что что-то там, а потому что не захочу. У меня ты есть. Нежный, нужный и любимый. И кто бы что ни говорил про него, неё, про них, как бы ни во что не верил, кому это надо? Пока всё хорошо, пока тепло и уютно, то пускай так и будет. Ведь всё изменится ровно в тот момент, в какой надо. Ну, а пока весь мир сходит с ума, сражается, проливает чью-то кровь, понапрасну кому-то что-то доказывает, она будет тихо любить его. Устала она от постоянных выяснений отношений, скандалов и истерик. - Разбиваю твоё сердце также неосторожно, как ты вырываешь мою душу, любимый, - тихо заметила Луна в ответ на мысли Хоулетта, которые пронзили её сознание. Сколько можно?.. Давай просто всё забудем, как делали это тысячу раз, на протяжение двух лет, и ещё ни разу не пожалели о том, что делали. - Я знаю, как ты мне нужен. Мне этого достаточно… Я не могу и не хочу расписывать это чувство, ты и сам всё знаешь. Просто хотя бы потому, что без тебя – нет меня. Я существую в физическом плане, а вот в моральном, духовном полностью уничтожена, - Максимофф внимательно следила за тем, как к ней мягкой походкой подкрадывается зверь, и невольно на её губах распускалась нежная улыбка, сдержать которую было невозможно. После подобных ссор, подобных выяснений обстоятельств, любые другие пары на их месте давно разошлись бы. А любая девушка просто ни на грамм, ни на йоту больше не поверила бы, никогда и ни за что, а Луна глупая женщина вообще была. Она любила так, что никого не видела и не слышала. И сердце лишь гулко билось о рёбра, желая вырваться наружу, чтобы осветить всё вокруг, чтобы показать какое оно большое, и что любовь в нём только к одному человеку. Ведь у Луны не было в этом мире совсем никого, кроме Хоулетта. Ни семьи, ни родителей, ни друзей, которые были бы рядом, когда действительно нужны. Никого. И лишь Дакен, который всегда оказывался рядом, подставляя плечо, крепко сжимая за талию и не давая упасть. Он следил за ней, заботился. Даже когда уезжал куда-то на пару дней, строго приказывал делать то и то, чтобы она не забывала есть, что часто случалось с ней, чтобы за здоровьем следила. И Луна искренне этому радовалась и не понимала, что это в порядке вещей для других людей. Дакен был для неё всем. И сразу. Максимофф с удовольствием прижалась к тёплом Дакену, уткнувшись носом в его плечо, и чувствуя, как постепенно боль из ладошки уходит. - Не надо никуда уходить, и не пугай меня так больше, пожалуйста, - Лу подняла взгляд, глядя в глаза Хоулетту и чуть приподнимая уголки губ в лёгкой улыбке. – Ну, Хоулетт, ты же меня знаешь, я вечно вляпываюсь в какие-то истории в пределах своей квартиры. Так что меня надо охранять тут, а не где-то ещё, - Максимофф тихо рассмеялась, обнимая Дакена, и прикрывая глаза. С ним было по-настоящему уютно и тепло, и не было никаких мыслей о том, а что будет завтра? И с кем будет. Было только сегодня и ничего более. - И я тебя люблю. На выдохе, с нежностью, на которую только была способна, чтобы доказать, что он один, и всё. И кто бы ни был до, или может быть даже после, он будет просто единственным, вот и всё. Луна прикрыла глаза, раскрывая губы навстречу поцелую мужчины своей мечты, и обхватывая его руками за шею, едва касаясь пальчиками волос. Максимофф приподнялась на цыпочках, чтобы удобней было. Она едва ли не застонала от удовольствия, и лишь глубоко вздохнула, когда Дакен отпустил её. Луна смотрела ему пристально в глаза, в которых светилось маленькое счастье. - Ты сегодня останешься у меня, или же тебя ждут какие-то дела?.. – Девушка бросила быстрый взгляд на мобильный телефон, который совсем недавно был в руках у мужчины, и многозначительно выгнула бровь. – Просто я приготовила ужин на двоих, и будет обидно, если он пропадёт… Поэтому… Может ты сегодня останешься всё-таки со мной? Мы могли бы посмотреть фильм, послушать музыку…заняться любовью, пристрелить парочку клиентов… - пробормотала рыжая, едва касаясь губ Дакена, и облизывая их кончиком языка. - Хотя, я с удовольствием выслушаю все твои предложения по этому поводу… - Девушка легко освободилась из объятий мужчины, хитро ему подмигнув, и проходя обратно к плите. Сердце у Лу громко стучало, а на губах не переставая играла довольная улыбка, она не могла с собой справиться. Странная девушка – сама начала скандал, и сама его закончила. Всё, как обычно. Но так любит его ведь...
Daken: Что бы там кто ни думал, а Дакен на самом деле, был очень эмоциональным, действительно. Просто, его эмоции были связанны с его звериным нутром, и потому, ему было нужно, необходимо научиться себя контролировать так, что бы потом не приходилось жалеть. Он научился. Но он ни в коем мере не стал равнодушным. Может, если только чуть-чуть, снаружи, внутри же всегда бушевал океан. С Луной.. с ней не получалось, даже если очень захотеть спрятаться, никак почти, очень редко. Да и хотелось-то редко. Вообще не хотелось. Она была той, которая могла знать его, настоящего целиком и полностью, которая получила на это свои уникальные права, единственная. Она была слабым и в тоже время сильным местом, ведь именно она, а не кто-то еще придавал ему сил, ведь именно благодаря ей, последнее время он чувствовал себя так, как не чувствовал себя никогда. -Знаю, нет. Но почти. он чуть заметно пожал плечами. На самом деле, он порой был слишком самоуверен. Частично, это было оправданно, но все таки громко. Он не думал раньше о том, что за него кто-то может действительно беспокоиться, хотя бы потому, что раньше такого не было, не везло ему с теми, кто действительно о нем мог хоть как-то заботиться, при чем не везло ему в этом с самого детства. Так уж получилось. Дакен вздохнул, на секунду опуская глаза. Она ведь не устраивала ничего просто так, без причины. Она ведь была права, и он это понимал. Но не хотел снова это обсуждать, не хотел снова переживать это сам и заставлять ее. Они уже пережили это один раз, чуть не уничтожив все, не стерев в порошок все, что было. Второй раз было не нужно, даже на словах. Брюнет резко поднял на нее глаза, четко слыша, что прошептала девушка и покачал головой. Нет, нет, нет. И еще раз. Он любил ее. Он ее любил и ему было уже наплевать на то, сколько боли она ему причинила, он ведь заслужил, ему было плевать на то, сколько еще будет скандалов и ссор в их жизни, сколько будет обид и взаимной боли. Ему было наплевать, потому что ради жизни с ней, он готов пойти на все. Он хотел быть с ней. Просто. Видеть ее по утрам, по вечерам, спать вместе, и пусть они ссорятся и он ревнует её, молча и тайно, а она его - открыто и сумбурно, но ведь, это все того стоило. Ее улыбка, вот эта, нежная, открытая, ее взгляд, доверчивый и теплый, родной. Любви ведь не бывает без страдания. - Я тебя люблю.. тихо прошептал брюнет - Тебе придется все равно меня терпеть, но я постараюсь исправиться, просто это не так быстро и легко получится, когда всю жизнь я сам о себе заботился.. он осторожно сдул прядку медных волос, и ласково улыбнулся. Он исправится. Он будет стараться. - И никто раньше обо мне не волновался. слегка улыбнувшись, Дакен вздохнул. - Прости, что так напугал тебя, я больше постараюсь так не делать.. легонько прикасаясь к ее губам, проговорил он. Дакен о ней переживал очень сильно. Безумно. Но не всегда задумывался о том, что она переживает не меньше. В этом он был не прав, но он исправится, когда-нибудь, может быть. В его жизни раньше не было постоянства и привыкнуть к нему было не так просто как могло бы показаться, слишком уж долго он жил не задумываясь о ком-либо. Луна ведь запросто перевернула всю его жизнь, так легко и просто, наверное, она даже не очень и знала, что благодаря ей изменилось абсолютно все, а главное, то, в чем он всегда был уверен. Пожимая плечами, своим мыслям, он чуть улыбнулся. Хоулетту это было не важно, ему было важно только то, что он чувствовал. Главное, что он не ошибся. Главное, что она любила его. По прежнему. И все, все остальное было не важно, на все остальное можно было наплевать, все остальное можно было забыть, все остальное могло подождать их двоих, им необходимо было побыть вдвоем. Дакен улыбнулся - На сегодня у меня не было планов, и я кажется целую вечность не ел.. проговорил брюнет, посмотрев вслед девушке, а потом неторопливо проходя за ней на кухню, и останавливаясь в дверном проеме, сложив руки на груди и облокачиваясь о косяк. Внимательно наблюдая за ней. За тем, что она делала на кухне, и слушал что Луна ему говорила, а потом чуть улыбнулся - Пристрелить парочку клиентов, точно отменяется, тебе надо отдыхать.. пройдя на кухню, Дакен стал помогать Луне накрывать на стол, то и дело на нее посматривая, а потом не выдержав, остановил ее и поцеловал. - а вот все остальное мне нравится.. пробормотал Хоулетт, снова целуя ее и забираясь руками ей под одежду, но вовремя остановившись посмотрел ей в глаза, с легким смешком, целуя девушку в носик сказал - Но сначала, надо поесть. Сумасшедшие последние несколько часов, с трудом укладывались у Дакена в голове. Сначала они поссорились, расстались, сломались, потом снова встретились, он чуть не потерял ее, они снова поругались, потом помирились, этот дурдом и вереница бесконечной нервотрепки, весьма сильно эмоционально его вымотала, физическая усталость тоже накладывалась, особенно учитывая, что он вернулся с работы, где практически на отдых времени не было. Вздохнув, брюнет сел за стол, принявшись за еду, уплетая все с невероятной скоростью, грозя съесть точно все и попросить много-много добавки. - Вкусно. с набитым ртом проговорил Хоулетт младший, чуть заметно улыбаясь. С приходом понимания того, что они помирились, у Дакена стали появляться в голове всевозможные вопросы, как она жила, что она делала, что появилось нового.. И он разрывался, потому что с одной стороны, ужасно хотелось узнать ответы на свои вопросы, а с другой, ему безумно хотелось поцеловать ее и не давать ей возможности говорить ничего вразумительного, кроме просьб не останавливаться..
Luna Maksimoff: Луна грелась в лучах этой нежности, источаемой этим не прирученным зверем, и понимала, что она и впрямь попала, по-крупному так. Ладно, тот факт, что она сама не уйдёт, давно всем был известен, но вот то, что сам Дакен никуда её не отпустит, немного удивлял. Ведь иногда, когда Максимофф смотрела на него, ей казалось, что он вовсе не любит её, и что тут замешаны какие-то совсем другие чувства, на ином уровне. Но потом он делал или говорил что-то такое, от чего сердце уходило в пятки и ничего уже не надо было. - Так и быть, я прощаю тебя, Хоулетт. Хотя прекрасно знаю, что это далеко не последний случай. И что меня бы ты точно не простил. Но такова моя женская доля, прощать и терпеть, - с лёгкой усмешкой ответила Луна, проверяя всё ли готово, и направляясь к холодильнику, выуживая из него свежие овощи. Сполоснув их под прохладной водой, Лу быстро порезала всё в одну глубокую тарелку, сверху полила оливковым маслом и заправила приправой для салатов, и после всего этого, поставила тарелку на стол, который располагался неподалеку от основного рабочего места. - Ну, я рада, что сегодня мы всё-таки проведём вместе. И так уж и быть, я тебя покормлю. Я просто буду не в состоянии съесть всё это одна, - Максимофф обвела рукой приготовленные ею блюда, и ласково улыбнулась Дакену, который оттолкнувшись от косяка снова направлялся к ней. – Ну, почему же отменяется? Я себя превосходно чувствую, а убийство придаст мне ещё больше сил. И я буду вся такая, вааау! – Луна сделала большие глаза, расставляя тарелки на столе, и возвращаясь обратно к плите. В этот момент Хоулетт как раз поймал её за руку и прижал к себе. Подняв на мужчину недоуменный взгляд, Луна склонила голову набок, и затем хитро улыбнулась. Она запрокинула голову назад, подставляя губы под поцелуи мужчины, и нежно обнимая его за шею. Чувствуя горячие ладони под длинной хлопковой майкой, Максимофф уже хотела было забыть про еду, сон и прочие прелести сего мира, чтобы, как тогда, в самый первый раз, заняться любовью на кухонном столе, среди всей этой еды. - А ещё можно повторить сцену из 91/2 недель, - прошептала Луна, выгибаясь под лаской рук, и снова целуя Дакена, едва касаясь кончиком языка его нижней губы. Девушка зажмурилась и разочарованно выдохнула, когда он по-братски поцеловал её в кончик носа. – О, мужчины! А ещё женщин вы называете коварными. Да, вы хуже нас! Сначала заведёте, а потом сбегаете к еде, коварные! – Луна рассмеялась, отпуская брюнета, и возвращаясь к обязанностям хозяйки. Зная Дакена, зная его аппетит в обычном состоянии, и понимая, что сейчас будет совсем атас, Лу недолго думая, поставила на середину стола сковородку с мясом, и рядом с ней полную тарелку гарнира, понимая, что через пару минут ей надо будет нарезать ещё салата. Лу устроилась напротив Дакена, со своей относительно небольшой порцией еды, с бокалом красного сухого, и поджав под себя ноги, удобно сидела на мягком стуле, с умилением глядя на то, как взрослый мужчина в одну секунду превращается в мальчишку. Голодного, взъерошенного и такого родного. Луна понимала, что по сути-то дела, он был прав в своём поведении. Ведь для него сложнее измениться, он живёт так уже много лет, и даже любовь к ней безумная, не может сразу всего изменить. Луна лениво ковыряла вилкой в тарелке, так ничего и не съев. Её желудок просто не выдержал бы такого количества еды. Сделав глоток вина, Максимофф снова перевела взгляд на Хоулетта, чуть приподняв уголки губ, в ответ на его заявление. - Даже в предсмертном состоянии я умудряюсь вкусно готовить, Аве мне! – Проговорила девушка, прикасаясь губами к краю бокала и делая ещё глоток. А затем она ответила на невысказанный вслух вопрос Дакена. – Если хочешь, я расскажу, что и как было. Только давай перейдём на балкон, там попрохладней и посвежее, а то мне что-то нехорошо тут, - Луна подхватила свой бокал, бутылку с вином и тарелку, и дождавшись, пока Хоулетт подложит себе ещё еды, направилась к большим стеклянным дверям, ведущим на небольшой, но вместе с тем весьма удобный балкон. Поставив тарелку и бокал с бутылкой на столик, Луна уселась на небольшой диванчик и тут же укуталась в плед, так как ноги моментально замёрзли, будучи прикрытыми лишь одними короткими шортами. Потянувшись за пачкой сигарет, лежащей неподалёку, Луна посмотрела в темноту города и тихо выдохнула. - Садись рядом со мной, я буду об тебя греться, - промурлыкала девушка. Когда Дакен сел рядом, Луна протянула ноги, положив их на колени Хоулетта, и закурила. – На самом деле ничего необычного со мной не произошло. Я была в Греции некоторое время, меня больше пяти или шести раз пытались убить, ну а небезыствестный нам месье Ле Бо любезно меня спас. Не ревнуй только ради Бога, меня с ним связывали только деловые отношения, - Лу медленной струйкой выдохнула дым в звёздное небо и продолжила. – Затем я вернулась в Нью-Йорк, где решительно занялась «Стелсом», доставшимся мне ещё от матери. И одновременно с этим я ждала хоть каких-то новостей от тебя, ну, вот, в общем-то и всё, - Луна улыбнулась, склонив голову набок, и любуясь чеканным профилем Хоулетта. - Я очень люблю тебя, Дакен. Ты даже не представляешь насколько, - задумчиво произнесла Луна. – Да, мы эту тему уже столько раз обсуждали, но просто… Когда ты действительно в первый раз вот так любишь, то башню сносит, становится настолько плевать на окружающих, да и на себя тоже, что в какой-то момент перестаёшь себя контролировать, и пытаешься начать контролировать того, кого ты любишь. Проявляя сильную заботу, которая может задушить. А ревность просто не знает границ. Она съедает тебя изнутри, мучает, - Луна подбросила бычок в воздух, и тот тут же вспыхнул алым огоньком и не упав до пола исчез. – В каких-то моментах я могу быть груба, резка, неправа, но… Я всё это делаю лишь потому, что не хочу и не могу тебя потерять, вот и всё, - Луна снова мягко улыбнулась. И снова быстро сменила тему, будто бы она ничего и не говорила. – Расскажи мне, как ты провёл время. Что у тебя нового?
Daken: Порой Дакен не понимал, почему она его прощает. Ведь он сам так бы жить не смог, и прощать бы ее наверное, тоже, она это знала. И по идее, тоже не должна была его прощать, возвращаться, и так любить, но она это делала, вопреки всем законам, а главное, вопреки какой-либо логике. И он за это был ей благодарен, очень сильно. Она сглаживала многие углы, на которые они могли бы вместе налетать. И об которые они могли сильно пораниться. - Я соскучился, тихонько проговорил брюнет, обнимая ее, на самом деле, даже какой-либо еды, совсем не желая выпускать ее из объятий. Он понимал, что впереди у них есть еще время, много времени, у них есть будущее, и дни впереди, что он никуда не сорвется сейчас на неизвестное количество времени, даже не потому что не надо, а потому что он не сделает этого, даже если будет нужно, но ему все равно не хотелось ее отпускать, ведь это бы означало, перестать ее чувствовать в полном, абсолютном физическом смысле, он давно не держал ее в руках, не целовал ее губы и вдыхал дурманящий аромат. - Ты итак у меня вааау.. прошептал он, слегка целуя ее в шею и наконец, отпуская. Да, Холулетт любил покушать, и мог съесть все, что ему предложат, попросить добавки, съесть ее, подождать еще пол часика, а потом съесть в два раза больше. Так уж получилось, что питание у него было не регулярным, и порой он не ел несколько дней, а вот зато когда он наконец получал что-то, то съедал много и на будущее. Для простого человека, такой образ жизни на протяжении многих лет, был бы весьма губителей, но регенеция Хоулетта позволяла жить ему так, как он того хочет не волнуясь о том, что с ним может что-то случиться. Мясо было чертовски вкусное, потому молодой человек, расправился с ним быстро, забирая себе остатки салата, а потом подняв глаза, недовольно поморщил нос - А ты почему ничего не ешь? Меня с ложки кормить, м? смягчив свое заявление улыбкой, брюнет многозначительно посмотрел в ее тарелку, всем своим видом показывая, что не потерпит каких-либо возражений, и продолжил поглощать свою порцию, рассчитанную по меньшей мере на троих. Согластно пожимая плечами, брюнет доложил остатки на тарелку, выходя вслед за девушкой на балкон, и сначала пристраиваясь в дверях, а потом все же присаживаясь, обнимая Луну, и грея ее, чуть ли не урча как довольный кот, от удовольствия близости родной и единственно любой девушки. Слегка поглаживая ее кончиками пальцев, мужчина внимательно слушал ее рассказ, прикрыв глаза. В некоторых местах он невольно нахмурился, быстро с этим справляясь и разгоняя хмурость, но все же это было. Открывая глаза, он перевел их девушку, задумчиво разглядывая ее лицо, глаза, россыпь веснушек, и не удержавшись, легонько поцеловал ее в губы. - Интересно.. наконец протянул он, воздерживаясь от каких-то выяснений подробностей или высказывания комментариев. Ну она же просила его не ревновать. Еще некоторое время, он молчал, задумчиво вглядываясь в сначала в темное небо, а потом в глубь города, который был освещен сотнями фонарей и горел, двигался, и жил своей отдельной жизнью. Луна не прерывала его раздумья, а Хоулетт казалось совсем ушел в себя, когда наконец повернулся к ней, задумчиво оглядев ее, а потом чуть улыбнулся - я тут подумал.. не спеша начал он - А ты не хочешь, ну скажем..общую квартиру? усмехнувшись он пожал плечами - Конечно если мы совсем-совсем будем жить вместе, то тогда тебе придется мне что-то готовить, видеть меня постоянно, и ммм.. легкая улыбка пробежавшаяся по губам и Хоулетт продолжил - заниматься со мной любовью в любое время дня и ночи.. Да, они периодически жили друг у друга, но это была либо его, либо ее квартира. А ведь общая квартира, это что-то совсем другое. Правда, Дакен не очень знал, что именно, у него общих квартир ни с кем и не было, но ему казалось, что это очень важно, что это какой-то важный шаг в их общей жизни. Хоулетт продолжал задумчиво любоваться ей, ожидая, что она ему скажет и как отреагирует. Честно говоря, он не думал об этом раньше, почти, а почему сейчас захотел, совсем не знал, может, подействовало, что он так долго ее не видел, и понял, что хочет видеть ее абсолютно каждую секунду своей жизни, впрочем, он понимал это давно, только, может, просто не мог решиться на этот шаг, не зная, что она ему на это скажет, не зная, хочет ли она и готова ли, а сейчас.. Сейчас он не боялся ее ответа, любого. Потому что главное, что он сам понял для себя, что ему это нужно, что он этого хочет. Очень. А ее..если надо, он будет ждать ее столько, сколько понадобиться. После случившегося недавно, она вполне может не быть в нем уверенна и Дакен это осознавал. Легонько улыбнувшись, он в ловким движением, забрал у нее бокал с вином, делая небольшой глоток, и едва заметно довольно кивая головой, Дакен был весьма требователен. Не спеша отдавать ей бокал, он сделал еще глоток, кажется, ему говорили, что бы из ее жизни временно был исключен любой алкоголь и табак, да? Распространяется ли это на вино он не знал, но тем не менее, решил что лучше пусть не будет даже его. С сигаретой он ничего сделать не успел, впрочем, в следующий раз, точно успеет. Поставив бокал на столик рядом с бутылкой, он откинулся назад, довольно жмурясь, продолжая ее обнимать, грея и сам греясь от ее близости. - Я не самый вменяемый и надежный, проговорил он не громко - но я люблю тебя, чертовски сильно люблю.
Luna Maksimoff: - Хоулетт, не забывай, иногда я нагло читаю твои мысли! – С лёгкой улыбкой на губах произнесла девушка, легонько ткнув Дакена локтём в бок, отчего тот с притворным выражением боли на лице согнулся. Луна с нежностью посмотрела в синие глаза мужчины, и снова улыбнулась. – И не смей ревновать. Ты же знаешь, что мне кроме тебя никто не нужен. Ты сочетаешь в себе всё то, что я так благополучно терплю, - Максимофф показала язык и хмыкнула. Она поудобнее устроилась в объятиях любимого, покачивая бокалом красного вина в тонких пальчиках, и периодически делая небольшие глотки. Вино легко сбегало внутрь, приятно согревая, а лёгкий привкус трав придавал ему особую пикантность. В тот момент, когда Луна снова делала очередной глоток вина, едва касаясь губами края бокала, Дакен сказал то, что вызвало у девушки лёгкий нервный тик. Она замерла, так и выпив вино, затем медленно опустила бокал на столик, выпрямилась, сложив руки на коленях, и довольно долгое время молчала, задумчиво покусывая нижнюю губу. Сначала Максимофф пыталась понять шутит или нет Дакен, потом осознав, что это вовсе не шутка, она хотела понять чего же она хочет на самом деле. В итоге придя к кое-какому выводу, Луна медленно опустилась спиной на спинку диванчика, и прижалась к тёплому боку Хоулетта, который от такой вот длинной паузы уже начинал немного нервничать. Да, в конце концов, Луна сама нервничала, она едва ли не истерично хихикала, уткнувшись носом в Дакена. Но нет, собрав всю свою волю в кулак, и открыв рот, чтобы сказать какую-то безумно долгую пафосную речь о том, что это слишком сложно, готов ли он на самом деле к такому решительному шагу… - Я не против общей квартиры, - с довольной улыбкой в тридцать два зуба пропела рыжая, потянувшись снова за бокалом и с довольной улыбкой делая ещё один глоток. Девушка пожала плечами. Ну, да. Она была предсказуема. – О, знаешь, меня больше устраивает вариант видеть тебя каждый день, готовить тебе каждый день, нежели не видеть тебя по несколько месяцев. К тому же перспектива спать с тобой в одной постели, а главное просыпаться…Мммм, она меня бесконечно радует! Луна смотрела на то, как бокал уплывает из её руки и хлопала глазами, не в силах даже что-то сказать. А Дакен тем временем говорил о том, какой он ненадёжный и всё такое. - Ага, да вот как-то знаешь, и я не самая адекватная девушка в этой стране, ко всему прочему ещё и истеричка, и наркоманка!.. Верни мне моё вино! – Возмутилась Максимофф, наблюдая за тем, как жидкость пропадает из бокала. Девушка опустила уголки губ и грустно посмотрела на мужчину. – Вот ты любишь меня, а вкусняшку забрал… Но, ладно, - Луна махнула рукой, устраиваясь поудобней в объятиях Дакена и чуть зевая. Лёгкое облачко пара сорвалось с её губ, и уплыло в тёмное небо. Хоулетт даже и не подозревал о том, что сейчас им не так холодно лишь потому, что Максимофф решительно контролирует погоду, позволяя совсем не замёрзнуть, так как вне их кокона погодка была уже чуть ниже двадцати градусов мороза. Совсем не тропики. - Кстати, ты думаешь о совсем-совсем отдельном, новом доме? – Луна внимательно посмотрела на Дакена, убирая уже отросшую чёлку с его глаз, и хмурясь. – Или может просто переехать к тебе в дом? Ведь он почти не обжит, и половина комнат до сих пор пустует. К тому же, - Луна на секундочку замолчала, коротко поцеловав Дакена в губы, и продолжила. – К тому же в то время, пока ты отсутствовал, я вполне там освоилась, - Максимофф широко и невинно улыбнулась. – Хотя, если ты хочешь совсем уж новый дом, я совсем не против, - Луна поёжилась, а потом не выдержав поднялась с диванчика, хмуро уставившись на Хоулетта. – Пойдём в дом, я совсем замёрзла. Хочу что-нибудь съесть вкусненького и выпить горячего шоколада, или какао. А тебе я могу приготовить глинтвейн, пойдём? К тому же, ты же ругался на меня, что я ничего не ем... – Лу протянула руку Дакену, чуть улыбаясь, и бесконечно довольная тем, что он предложил ей жить вместе. Теперь у неё почти будет семья…
Daken: Разумеется он и думать не думал о том, что раньше у него не было такого опыта, как иметь с девушкой свою общую/квартиру дом. Да и жил-то он с девушкой всего раз, и то этот опыт закончился весьма печально для той несчастной девушки. Хоулетт вздохнул. Нет, он не собирался забирать свои слова обратно, он хотел этого. Самым что ни на есть настоящим образом хотел с ней жить вместе. Просыпаться с ней, каждый день хотел видеть ее рядом с собой. Просто вид задумавшейся на довольно долго время Луны заставил его тоже призадуматься над тем, стоило ли это говорить сейчас? Готова ли она была, к тому что он сказал? Ведь она вряд ли об задумывалась, Дакену почему то так казалось, да и он не думал об этом раньше. Просто мысль настолько неожиданно пришла в голову, и так ему понравилась, что он мгновенно решил ее озвучить. Может, все потому что, он так долго ее не видел, не чувствовал, не целовал, а сейчас, когда Луна рядом, он вдруг понял, что хочет проводить с ней больше времени, чем раньше, ведь она ему была нужна, он скучал, когда она была не рядом и не мог остановится, отдышаться, когда она была с ним. - Отлично, а ты сама на это подписалась, любимая. с улыбкой заметил брюнет, обняв ее по крепче и чмокнув, после чего довольно зажмурился на какое-то время. Все таки она согласилась. Сердце довольно ёкнуло и пропустило удар. Хоулетт почему-то был совершенно точно уверен, что она не откажется, но ни смотря на это, ее согласие вызвало тепло и радость. Усмехнувшись, брюнет откинулся на спинку, потягиваясь и посматривая на Луну, которая рассказывала ему о том, что она истеричка и вообще не самая вменяемая девушка. Прикрыв глаза, он улыбнулся - Ты даже себе и не представляешь, как я люблю тебя и твой характер, и..я очень рад, что ты согласилась. еще одна легкая улыбка - Тебе нельзя вообще. пожимая плечами заявил мужчина, забирая ко всему прочему еще и бутылку, беспардонно делая глоток прямо из горлышка, совершенно не заботясь о том, что это показывает его ужаснейшее воспитание, вернее даже, его отсутствие. - Я не думал об этом..На самом деле, мне только сейчас неожиданно пришла эта мысль и я ее тут же озвучил, ничего не продумывая. И мне без разницы где жить, если честно, лишь бы вместе. пожимая плечами, проговорил Дакен и шутливо отсалютовав ей бокалом, сделал еще один большой глоток, после чего, потянулся и чмокнул Луну. «Это чувство сильнее любого медведя И выше подъемного крана, А всё остальное – пыль и болотная тина. » Поднимаясь со своего места, брюнет хитро улыбнулся, подхватывая Луну на руки - Мне прямо таки понравилось носить тебя на руках, негромко проговорил он, отпуская ее на пол только в гостиной, впрочем отказываясь отпускать ее от себя, придерживая за талию и как-то загадочно улыбаясь смотрел ей в глаза. - Ладно..значит шоколад горячий и покушать.. пробормотал он, коротко поцеловав ее в губы, а потом нехотя отпуская от себя. Какое-то время постояв посреди комнаты, Дакен прошел на кухню, и усевшись за стол, стал наблюдать за тем, что делает Луна. Встречая каждый ее взгляд довольным прищуром. Если бы ему кто-нибудь когда нибудь раньше, давно, сказал, что он так влюбится, что совершенно потеряет голову, он бы вряд ли поверил. Но это было в той, другой жизни. То, что он чувствовал к Луне, не поддавалось никакому описанию, это было, казалось, сильнее его. И дико. Совершенно дикое чувство, неуправляемое. Порой, он даже мог держать себя в руках. Что примерно сейчас с ним и происходило. В то время, как она ни о чем не догадывалась, Хоулетт жадно пожирал ее взглядом, желая только лишь ее, а не какого-то там глинтвейна, чувствуя, что ему чертовски жарко.
Luna Maksimoff: - Я готова подписаться на что угодно, если это будет связано с тобой, - Луна улыбнулась, чуть наморщив носик. Она поёжилась в объятиях Дакена, чувствуя, как становится прохладно. Она не могла передать в принципе словами, насколько она была не готова к такому повороту событий, но как при этом была рада этому факту. Девушка не могла перестать улыбаться, эта дурацкая глупая улыбка приклеилась к её губам и не желала оттуда уходить. - Хоулетт-Хоулетт, не знаю, чтобы я делала, если бы несколько лет назад не встретила тебя в том самом парке, если бы ты не перепутал меня с моей матерью, и если бы мы с тобой не переспали будучи знакомы всего ничего, - Луна тихо рассмеялась, посмотрев на Дакена, который довольно ухмылялся, сделав глоток дорогого вина прямо из бутылки. Максимофф покачала головой с тихим вздохом. Дакен был неисправим, и Луне это нравилось безумно. Ей в принципе нравилось всё в этом человеке, и она прощала ему всё. Ну, а что поделаешь? Если не идти на компромисс, то ничего не получится же ведь. - Тебе всё равно, лишь бы со мной?.. Только потом не возмущайся, если я сделаю всё так, как надо мне,- Лу щёлкнула Дакена по носу, и тут же поцеловала в кончик. А затем Дакен поцеловал её в губы, что заставило Лу тихо мурлыкнуть. Девушка охнула, когда мужчина плавно поднял её с диванчика, подхватывая на руки. Луна обхватила его руками за шею, покачав головой. - Ох, смотри, родной, приучишь ты меня к хорошему, я отвыкнуть не смогу, и буду тебя мучить и заставлять меня носить на руках. А тебе это быстро надоест, - девушка хмыкнула. Хочу исчезать... Хочу возвращаясь тебя удивлять, Да не важно... Мне не важно... Только быстрей... Оказавшись в гостиной, Луна посмотрела внимательно на мужчину, который отказывался ставить её на пол, прижимая крепко к себе, и уткнувшись носом в макушку, вдыхая лёгкий аромат волос. Наконец, Хоулетт соизволил отпустить свою драгоценную ношу на пол, но видимо, он полагал, что ноша на ногах ещё не крепко держится, поэтому убирать рук с её талии он отказывался напрочь. Лу приподнялась на цыпочках, и поцеловала ДАкена в ответ. - Иногда я устаю от людей, иногда они меня раздражают, и в такие моменты, я понимаю, что люблю тебя ещё больше. И мне глубоко плевать на окружающих, - рыжая улыбнулась, проведя кончиками пальцев по небритой щеке брюнета и чуть прищёлкнув языком. Он был почти идеальным, её любимый мужчина. Максимофф выпустила Дакена из объятий и снова прошла за плиту, доставая из холодильника молоко и шоколад, и что-то ещё. Девушка вылила молоко в небольшую кастрюльку и поставила её на огонь, что-то при этом мурлыча себе под нос, и явно ощущая на своей спине, и не только, пристальный взгляд Хоулетта. Лу против воли нервно сглотнула, чувствуя, как в животе сразу же запорхали бабочки. В ожидании пока шоколад растопиться в горячем молоке, Лу достала из холодильника большую банку шоколадной пасты, а из хлебницы свежий хрустящий батон. - Сегодня у нас будет шоколадный вечер, еее, - Луна взяла большую ложку, которой мешала шоколад, и засунула её в банку пасты, затем стала её облизывать, довольно улыбаясь. – Прости, что веду себя, как ребёнок. Я так устала от всего, что мне просто надо немножко расслабиться, и почувствовать себя каплю свободней, - Лу виновато улыбнулась, вливая молоко с крахмалом в растопленный шоколад, и чуть помешивая его. – И кстати ты будешь вместе со мной пить шоколад, никакого глинтвейна. Мне лень его готовить, - Луна широко улыбнулась, не чувствуя себя ни капельки виноватой. Закончив с приготовлением шоколада, девушка разлила его по двум высоким бокалам, поставила их на поднос, вместе с бутербродами, и подвинула Дакену. - Не смотри на меня таким плотоядным взглядом, я знаю, что он значит, - Лу закивала головой, понимая, что сейчас Хоулетту больше хочется попробовать на вкус её, нежели этот шоколад. Максимофф не могла отрицать того, что ей хотелось того же самого, но Лу понимала, что она действительно так устала за это время, что у неё просто физически нет сил. Луна села рядом с Дакеном, поставив свои ноги на его стул, и пригубив бокал с горячим шоколадом, который был ещё очень горячим. Девушка смотрела на мужчину нежным и немножко сонным взглядом. Она действительно не могла поверить, что он рядом, что он предложил ей жить вместе, и что всё так. - Мы с тобой чертовски одиноки… - внезапно произнесла Луна, посмотрев внимательно в голубые глаза Дакена. – Вроде бы и родители есть, а с другой стороны… Не так уж мы и нужны им. И рядом никого нет получается. Знаешь, я, правда, очень хочу, чтобы тебе со мной было хорошо и уютно. Я постараюсь сделать всё для этого, - Луна улыбнулась ласково. Она пожала плечами, взяла бутеброд и отправила его в рот, довольно улыбаясь. - И всё-таки было бы неплохо сразу решить, где мы будем жить. И я по-прежнему предлагаю переехать в твой дом. Учитывая тот факт, что я там практически поселилась, пока тебя не было в городе, и за всем там присматривала, и всё там убирала, то… Он мне стал практически родным домом. И я позволила себе даже обставить одну из комнат, для себя, конечно. Но если ты захочешь вернуть всё назад, то я думаю, это легко можно исправить, - девушка пожала плечами. – Кстати, тебе надо переодеться, а то вещи уже стирать пора, - Лу тыкнула пальчиком в пятнышко на брюках Дакена. – Твои вещи лежат в моём шкафу. Если захочешь, то там твой халат висит. А я кстати могу посидеть с тобой, пока ты будешь в душе, - Максимофф широко улыбнулась, снова выпивая свой горячий шоколад. – По-моему я душка. Тебе так не кажется?.. – Тут Лу нахмурила брови. – Что-то мне из конторы давно не звонили. Ладно, об этом я подумаю завтра…А покааа, - Луна посмотрела на поднос с бутербродами с шоколадной пастой, и пожав плечами стала мерно их поглощать. – Расскажи мне, какие у тебя отношения с отцом?..
Daken: Дакен едва заметно улыбнулся. Он бы мог ей рассказать о том, что с ним тяжело, или о том, что она миллион раз пожалеет о сказанном, что захочет взять свои слова обратно, никогда не знать его, или придушить собственными руками, но ведь она знала об этом, а еще знала, что все равно не сделает этого, потому что ни смотря на его отвратительный в каких-то моментах характер, она его любила, и знала что он любит ее так же сильно. - Хм, задумчиво хмыкнул Дакен, слегка улыбнувшись - Смею полагать, что жила бы дальше, обо мне и не подозревая. И думаю, что жила бы ты гораздо спокойнее.. едва заметно улыбнувшись снова, брюнет посмотрел на Луну - Сама посуди, никто бы не врывался к тебе в квартиру.. наклонившись он легонько прикоснулся к ее губам - никто бы не мешал тебе исполнять задания.. очередной коротенький поцелуй - никто бы не доводил тебя.. легонько поцеловав ее еще раз, Дакен наклонился к ее ушку и снова легонько поцеловав, прошептал - но и никто бы тебя так не заводил и не любил бы.. Довольно улыбаясь, брюнет позволил себе очередной внушительный глоток, из уже практически опустевшей бутылки. Пора бы ему уже набраться хотя бы чуть большей серьезности, в свои-то годы, но Хоулетт этого совершенно не хотел, хитро посматривая на рыжую девушку сидящую рядом с ним и сдерживаясь от того, что бы уже в который раз ее не поцеловать. - Если ты сделаешь что-то не так, я все переделаю! радостно заявил Хоулетт-младший, уже не сдерживая себя, от поцелуя. - Отнюдь, так же весело проговорил Дакен, крепко прижимая ее к груди - Я согласен носить тебя на руках хоть всю оставшуюся жизнь, по прежнему весело, но вместе с тем серьезно проговорил Дакен. Пусть и звучало это как банальная, избитая фраза из плохого мексиканского сериала, но она была правдой. Луна была той девушкой, которая была достойна, что бы ее носили на руках, она была той девушкой, которую хотелось носить на руках. Может займемся сексом йогой В этот выходной Выходной. Отпускать ее не хотелось. Но и держать тоже было нельзя. По сему, медленной походкой хищника, брюнет добрался до кухни, устроившись за столом и взглядом голодного зверя стал пожирать Луну, которая занималась обещанным приготовлением еды. Встретив ее заявление о шоколадном вечере спокойно и сдержанно, Дакен лишь что-то хмыкнул себе под нос. По правде говоря, если бы она предложила ему съесть себя, он был бы куда более рад, сначала облизав ее. Но вместо этого, ему предложили бутерброды с шоколадной пастой, которые были совершенно не равносильной заменой. - Каким это взглядом я на тебя смотрю? невозмутимо поинтересовался брюнет, вгрызаясь в бутерброд и словно бы случайно и ненавязчиво положив руку на ножку девушки, чуточку поглаживая. Съев один бутерброд, Хоулетт младший довольно облизнулся, и потянувшись за горячим шоколадом, сделал несколько небольших глотков все еще горячего, но уже не столь обжигающего напитка, после чего, чуть нахмурившись посмотрел на Луну. - Мы по определению не можем быть одинокими, Дакен хмыкнул - Мы же есть друг у друга, если бы мы были бы не вместе.. тогда да, можно было бы сказать, что чертовски одиноки, а так.. он пожал плечами - По сути, я всю жизнь одинок. Хоулетт не беспокоясь о чем сказала Луна, взял еще один бутерброд, откусывая от него чуть ли не половину, он привык быть один, и то что для Луны сейчас было чем-то странным, для Дакена было более чем обычное явление. Практически с самого детства он заботился о себе, не имея семьи. - Тебе не надо ничего делать, ласково улыбнулся брюнет - Мне ни с кем не было так хорошо. Слушая что говорит Луна, Дакен спокойно поглощал бутерброды, запивая их горячим, или уже почти что остывшим шоколадом, периодически хмыкая и кивая головой, тем самым выражая свое полное и безоговорочное согласие с Максимофф. Наверное это было проблемой Дакена, что ему вообще-то было абсолютно наплевать где и как жить, учитывая тот факт, что он имел не мало денег для того, что бы отгрохать себе что угодно. Интерьер, мебель,какой-то особый дизайн, во всем этом он не принимал никакого участия, сбрасывая это на плечи кого-нибудь другого, хорошо при этом приплачивая. - Присматривала и убирала? вспомнив столик в гостиной, заваленный окурками и парой пустых бутылок из под алкоголя, Дакен деликатно промолчал, на самом деле понимая, почему там это все было. Потянувшись и чмокнув, Дакен покачал головой - Если ты хочешь, то конечно мы будем жить там, я только за.. И не надо ничего никуда возвращать. улыбнувшись тому, как девушка перескакивает с тему на тему, Хоулетт бросил короткий взгляд на пятно, согласно кивая, что ему пора переодеваться, не уделяя все же этому, даже примерно столько внимания, сколько этому уделила Луна. Однако же, кое что задумав, он озорно улыбнулся, посматривая на то, как девушка уплетает оставшиеся бутерброды. - Даа.. заурчал молодой человек, поднимаясь со своего места, и обходя Луну, остановившись у нее за спиной - Ты душкаа.. слегка растягивая слова сказал Хоулетт, опуская горячие руки на плечи Максимофф и легонько начиная массировать их. Сытый зверь требовал горячих ощущений, близость Луны, ее запах, ее невозмутимое поедание бутербродов и почти что прямой отказ, который она выдала ему, все это только лишь подогревало его желание. Отказ? Он его вовсе не смущал. Не волновал, он был наглейшим образом проигнорирован. Наклонившись, Дакен сначала легонько поцеловал ее в шею, затем провел языком, в этот же момент, неумолимо забираясь руками ей под футболку, пробежавшись горячими пальцами по животику Луны, Дакен не удержался от утробного урчания, и прикусив ее ушко, на секунду остановился, словно о чем-то задумавшись. - Отношения с отцом? переспросил брюнет, выпуская Луну из своего плена, и делая несколько шагов в сторону, хитро щурясь. - Мы с ним не плохо ладим, наверное потому что я на него похож во многом, но общаемся мало, потому что оба очень заняты..А еще я иногда забываю проявить сыновья чувства и позвонить ему. коротко рассказал Дакен, медленно расстегивая свою рубашку, коварным взглядом посматривая в сторону Луны. Наконец расстегнув ее окончательно, Хоулетт чуть прищурился, а потом снял ее, задумчиво покрутив в руках.а затем новь подошел к девушке. - Ну я в душ.. медленно протянул он, увлекая за собой Луну. Не успели они добраться до душа, как Дакен, резко развернулся, осторожно, но твердо хватая девушку за плечи и разворачивая, прислонил к стене, выставив руки по обе стороны от нее, приблизившись к ней на непростительно максимальное расстояние, и внимательно вглядываясь в ее глаза. Некоторое время, Хоулетт просто молча на нее смотрел, пожирая взглядом, а затем проведя по ее лицу одной рукой, очерчивая контуры губ, сначала осторожно, а затем жадно, требовательно поцеловал ее, в очередной раз забираясь руками под футболку, закидывая ее ногу себе на бедро. - Мне туда.. оторвавшись от нее. проговорил Дакен, взглядом указывая на душевую, - Ну, а тебе.. мужчина чуть заметно улыбнулся - Вообще. тебе конечно самой выбирать, но если ты устала, то не советую.. Хитро хмыкнув, Хоулетт ощутимо провел пальцами по ее ножке, выпуская ее из объятий и выбираясь из них сам, с самодовольной улыбкой направляясь в душ.
Luna Maksimoff: - Ты смотришь на меня так, будто я самый аппетитный кусочек пирожного, а ты безумно голоден, - девушка подозрительно прищурилась, устраиваясь поудобней. Приятное тепло от ладони Дакена не действовало возбуждающе, оно просто согревало малышку Амакелин, которая обняла кружку с шоколадом обеими ладошками, и теперь неспешно поглощала напиток, который согревал ещё и изнутри. Луна уже по привычке читала иногда мысли Дакена, но сейчас она поставила внушающий блок, потому что знала, что Хоулетт хочет её немножко оттрахать. Хотя, как это немножко? Да, наверное, подобной силы желание горело в нём во время их самой первой встречи, когда он разорвал на ней одежду, совершенно наглым образом. Луна закрыла глаза, сделала вдох-выдох, и почти сразу же успокоилась. Она точно знала, что нельзя сейчас поддаваться эмоциям. Надо вести себя спокойно. Почему, она не знала. Может ещё до конца не простила Дакена и таким образом хотела его наказать, но наказывать, когда сама хочешь того же самого очень и очень сложно. - Нет, ты не понял меня. Я говорю о том, что мы просто одиноки были. До встречи друг с другом. Во всяком случае, я то уж точно. Если ты привык так жить, то я то нет. У меня всегда была семья, хотя я и ушла уже в шестнадцать лет в криминал, тем не менее я поддерживала связь с отцом, с матерью, и служила я под начальством деда своего… Но мне было безумно одиноко, пока я не встретила тебя, - Луна нежно улыбнулась, поставив чашку на стол, и положив свою руку поверх руки Дакена, которая продолжала ласкать ножку рыжей. Это было двойным действием – высказать свои чувства, и прекратить эту мучительную ласку. – Ты говоришь, что тебе не надо, но я сама этого хочу. Я хочу, чтобы у тебя была настоящая семья. Я очень этого хочу, родной, - Луна потянулась к брюнету и легонько поцеловала его в уголок губ, слизывая при этом крошки с его губ, вместе с шоколадной пастой. Он так забавно ел, с таким аппетитом, что Лу невольно залюбовалась этим большим и сильным мужчиной, который согласился с ней жить вместе, и даже сам это предложил. Для Амакелин это было чем-то невообразимым, странным, неожиданным, но очень приятным. Вздохнув, и с любовью посмотрев на Дакена, Лу чуть склонила голову набок. Как же она сейчас попала, она даже сама не понимала. Она совершила большую ошибку отключив свои способности, и не чувствуя эмоций Дакена, не читая его мыслей. Ибо в его голове созрел самый коварный план из всех. Его не интересовал её отказ, а Луна не хотела этого в упор замечать. - Убиралась везде, кроме гостиной… так получилось, просто я не успела там всё убрать, ты приехал как раз, - Луна пожала плечами, снова берясь за кружку и чуть её подогревая, чтобы шоколад снова стал вкусным. - Я хочу, чтобы мы там жили…- пробормотала рыжая, внимательно наблюдая за плавными движениями Дакена, за тем, как он неспешно обошёл её, встал за спиной. Лу внутренне напряглась, но когда сильные руки брюнета легли ей на плечи, начиная массировать, то девушка сразу же расслабилась. С её губ слетел стон наслаждения, напряжение постепенно уходило из этого тела. Луна прикрыла глаза, довольно улыбаясь. - Это так мило с твоей стороны, Хоулетт. Сделать мне массаж, ничего не прося вза-а-ах..- Луна не договорила. В этот момент губы и язык Дакена стали пробовать на вкус её кожу, а пальцы забрались под майку, касаясь живота, и почти добираясь до груди. Чтобы как-то избежать этой муки, Луна подалась вперёд, упираясь руками в стул, на котором сидел Хоулетт, и прогибаясь в спине. Если от губ она сумела убежать, то от рук нет. Дакен сам подался вперёд, проведя ладонями по соскам, и девушка была вынуждена вернуться в прежнюю позу, стараясь изо всех сил, чтобы не застонать снова. Она уже принципиально ничего не хотела. Хотя нет. Хотела. Чего уж там. Восстанавливая дыхание и чуть подрагивающими пальцами хватаясь за чашку, Луна большими глотками выпила горячий шоколад, согласно при этом кивая на все вопросы Дакена, и пытаясь поставить свои мысли на соответствующее место. Получалось слабо, очень слабо. Лу скосила глаза, внимательно наблюдая за импровизированным стриптизом. В данный момент она почти ненавидела Хоулетта, но ничего не произнесла. Вид его обнажённого тела заставлял Луну нервно кусать губы, а трусики становились влажными. Ну, если Дакен был до неприличия хорош, просто отвратительно прекрасен, тут ничего нельзя поделать. Совсем. Луна выдохнула, поставила многострадальную чашку на стол, отказываясь разговаривать с брюнетом, и вообще всячески игнорируя его. Ей плевать. Плевать. Плевать. - А, вон оно что, понятно… Да… Определённо, - протянула рыжая, кивая головой, уставившись в стол, и не понимая, о чём говорит Хоулетт. Вообще не понимая. Перед глазами Луны всплывали чёрные круги, а сердце бешено стучало. Хорошо, что она хотя бы его эмоции не слышат, а то был бы полный ахтунг. - А я тут при чём? – Округлив глаза поинтересовалась Лу. Но её никто не стал ни о чём спрашивать. Когда было надо Дакен был чертовски быстрым. Он подхватил луну на руки и домчал до комнаты, мягко опустив на пол. Ложный манёвр. Секунд. Луна уже прижата к стенке, её нога закинута на бедро Дакена, руки под футболкой, и настойчиво сжимают в ладонях мягкую и податливую плоть пышной груди, сжимая чуть больнее, нежели до этого. Рыжая прикусила нижнюю губу, тихо охнув. Её глаза оказались прикрыты. Но Хоулетт был весь в том, что ему нравилось обламывать, это была его стихия, он получал истинное наслаждение. А Максимофф вечно на это велась. Постоянно, каждый раз, каждый день. Да, чтоб его. - Я подумаю над твоим предложением, - хмыкнула в ответ Амакелин, опуская ногу, и заводя руки за спину. Опустив голову, она посматривала, как Дакен снимает брюки, кидает их куда-то в сторону, естественно отсутствие белья, зачем ему трусы под джинсами, затем неспешно поворачивается к Луне лицом, но делает вид, что не замечает её, берёт полотенце, и вешает его на дверку, зная, что Максимофф наблюдает за ним. А Луна нервно вздыхает, выдыхает, сжимая руки в кулаке. Ну, потому что как ещё реагировать, когда перед тобой обнажённый бог в полной боевой готовности. - Вашу мать, - с рыком произнесла Луна, когда услышала шум воды, и негромкое мурлыканье Хоулетта какой-то ненавязчивой мелодии себе под нос. Резко оттолкнувшись от стены, не снимая с себя майки и шорт, Луна оказалась под душем вместе с Дакеном. Без лишних слов, повернувшись спиной к стенке, притягивая Хоулетта к себе ближе, запуская пальцы в его мокрые волосы и ловя губами его губы. Лу послушно прижималась к нему бёдрами, пока его пальцы лихорадочно пытались расстегнуть шорты, чтобы стянуть их. Плюнув на это неблагородное занятие, Дакен просто разорвал их, тут же просунув ладонь между влажных бёдер, и с силой сжимая нежную кожу. Свободной рукой он освободил Луну от майки. Девушка подалась вперёд, обвивая мужчину руками за шею, кусая его за нижнюю губу и тут же облизывая её. На каждое его движение Луна отвечала тихим рыком, или громким стоном в зависимости от остроты и болезненности ощущение. То и дело облизывая губы, касаясь спиной холодной стены, впиваясь ногтями в руки Дакена, Луна целовала его. Целовала по-разному, но каждый раз безумно, будто в последний. Ей не хватало воздуха, и не хватало его. Ну, не могла она ничего с собой поделать, это было выше её. А вы что, разве любовью занимаетесь по расписанию? Мол, в четверг мы будем, а вот в пятницу пропустим сеанс сексотерапии?! Да, Луна с ног от усталости валилась сначала, но эти флюиды, посылаемые Хоулеттом, его голос, манера поведения вечно сводили Лу с ума, и лишали разума. Вообще. Вот как он психовал от её запаха, так она психовала от его вкуса.
Daken: В конце-концов, он не видел ее сколько? Не чувствовал? Естественно сейчас, она, вся такая домашняя, с горячим шоколадом, и даже каких либо похотливых намеков, все равно одним только своим видом срывала ему башню. Потому что рядом с ней, он никогда не успокаивался, зверь никогда не был в умиротворении, он всегда хотел ее, и Дакен хотел, от одного ее запаха, ему сносило крышу, и он готов был хватать ее и мучить, мучить, мучить. Он не мог рядом с ней быть полностью спокойным, никогда не мог. Улыбнувшись, Дакен согласно кивнул головой, отвлекаясь на некоторое время от мыслей о том, что безумно ее хочет. Она вот сейчас хо тела, например, наверное спать, и чтобы у него была нормальная семья, и чтобы они не были одинокими. Почувствовав себя на мгновение редкостным извращенцем и озабоченным эгоистом, Хоулетт убрал руку с ее ножки, словно бы передумав ее домогаться. - У нас все обязательно будет.. тихо ответил он, и снова улыбнулся. Ему хотелось что бы было именно у них. А не как-то по отдельности. - И мы будем жить там, где ты хочешь.. уже легонько массируя ее плечи, сказал мужчина. Он не хотел что бы так вот получалось. Вернее нет, ложь. Хотел. Хотел ее. Попробовать. Помучить. пощупать. По ласкать. По кусать. - Даа.. выдохнул мужчина - Я знал, что тебе понравится.. прошептав это ей на ушко, он легонько куснул мочку уха, проводя кончиком языка по шее, добираясь руками до груди, провоцирую Максимофф на еще один невольный стон, который был заменен на нервный выход, впрочем, Хоулетт благодаря своему слуху его замечательно расслышал. Хитро на нее посматривая, он пытался, не очень успешно, но все же пытался, скрыть довольную улыбку и коварный блеск в глазах. Она реагировала так, как он того хотел. Он на это рассчитывал. Какой же он все таки был не хороший. Дакен решил ничего ей не отвечать, дабы у них было меньше тем для разговоров и больше возможностей чтобы целоваться. Что он и делал, жадно, требовательно, уже почти и не интересуясь, желает ли этого Луна, прекрасно понимая, что еще как желает. Об этом говорили ее руки, которые прижимали его к себе, ее губы, которые с ответной страстью его целовали и ее сердце, которое билось с бешеной скоростью. Жадно вдыхая ее аромат, он чувствовал как начинает кружиться голова, с непривычки, как он начинает с невероятной скоростью возбуждаться и что ему не хватает, решительно не хватает воздуха. Резко от нее отрываясь, он на мгновение прикрывает глаза, как же трудно было держать себя в руках.. Как же трудно было отойти от нее. Невозмутимо. Как же трудно было, не утащить ее с собой, а предоставить ей право выбора, а ведь она все таки могла выбрать отдых. Как же трудно было сделать вид, что он не замечает ее. Не видит этого ее взгляда, от которого он возбуждался еще больше. Не слышит ее сердца, которое бьется с такой скоростью, словно она готовилась к прыжку с парашютом, и как будто он не чувствует ее запах, как будто он не манит его к ней. Спокойно повесив полотенце на на крючок, Дакен включил чуть прохладную воду, которая ледяным потоком обрушилась на его разгоряченное тело. Как всегда, температура тела Хоулетт-младшего была выше обычной нормы, а еще сейчас, когда он был в таком состоянии, чуть теплая вода, казалась ему ледяной. Однако, она слегка его успокоила, и он даже расслабленно стал напевать себе под нос какую-то незамысловатую мелодию. Услышав отчаянный рык Луны, Дакен лишь удовлетворенно прикрыл глаза, отсчитывая несколько секунд, и уже ожидая появление своей девочки. Раз, два, три. Прямо в одежде, Луна ворвалась к нему в душ, жадно впиваясь поцелуем в губы, игнорируя донельзя самодовольную улыбку Хоулетта. Не долго возясь с шортами, он с легким движением рук разорвал их, избавляя Луну от нижней части ее одеяния, и пока не торопясь избавить ее от верхней. Дождавшись пока футболка Луны полностью не намокнет, и не облепит ее тело так, словно на ней и вовсе ничего не было, Хоулетт прижал Максимофф к стене, проводя руками по ее телу, и очерчивая грудь, а затем прижимаясь к ней губами, сквозь ткань, опускаясь все ниже. Легонько укусив ее животик, брюнет стал снимать футболку, чертя на теле девушки какие-то узоры кончиком языка, добираясь постепенно до груди, обводя соски, и окончательно стягивая футболку, поцеловал ее в шею, зарываясь руками в уже мокрые, густые волосы. Прижимая ее к себе, мужчина чередовал мягкие, нежные, осторожные прикосновения, с жадными, требовательными и властными, то целуя ее, то кусая, оттягивая кожу, оставляя следы, он то сжимал ее нежную кожу, оставляя отпечатки пальцев, синяки, то едва касался, словно капельки воды, бегал по ее телу горячими пальцами, вызывая мурашки и нервные вздохи. Он гладил ее, сжимал, теребил и облизывал, следуя языком за каплями воды, что стекали по ее нежной коже, он исследовал ее везде. - Я думал, что с ума сойду.. пробормотал он, сжимая ее ягодицы и целуя пухлые губы, чувствуя, как кровь с бешеной скоростью носится по венам, и что начинает стучать в висках звенящим желанием. Он ее не просто хотел, он просто сходил с ума от желания, он терял какой либо контроль, проникая пальцами ей между ног и чувствуя, как она горит под его руками. Облизывая ее губы, покусывая нежную кожу на шее. Прохладная вода не остужала, она лишь подстегивала горящие тела, тянущиеся друг другу, желающие слиться воедино, он почти не чувствовал, что по телу бегают прохладные капли воды, перед ним была только Луна, с затуманенными от желания глазами и приоткрытыми губами.. Тяжело дыша, чувствуя, что кислорода не хватает, что воздуха и вовсе нет, что ему жарко, что его изнутри разрывает от жара, что еще чуть-чуть и он начнет, прямо начиная от сердца, от груди и дальше, начнет гореть в каком-то диком, адском пламени, из уст Хоулетта вырвался утробный рык.
Luna Maksimoff: Луна понятия не имела каких усилий Дакену стоило сохранять вот это самое ледяное спокойствие. Но зато она прекрасно знала, что её нервы на пределе. Также, как и у него, у неё чертовски долго не было секса. Не потому что не хотелось, а потому что с другими не могла она, хоть убейте. Не могла и всё тут. Все эти романы на стороне были до того, как рыжая поняла, что ей Хоулетт один нужен, а потом, как башню сорвало. И даже когда он появился, спустя столько времени, даже когда была злость невыразимая, Максимофф сгорала от желания наброситься на него, разорвать в клочья его одежду и…В общем, фигово ей было, определённо. И в этот момент Амакелин выдохнула, и снова включила свою эмпатию. Её моментально обдало обжигающей волной острого желания Дакена. Так сильно, что почти поехала крыша. Это было что-то с чем-то. Вот у Лу и сорвало башню, вот она и ворвалась в душевую, понимая, что сейчас, как и всегда, все эмоции перемешались. Потому что он чувствует её желанию по количеству феромонов, а она чувствует каждую его эмоцию, которая пронзает её тело тысячью иголочек. Ему доставляло извращённое удовольствие наблюдать её в мокрой белой майке, плотно прилегающей к телу, обрисовывающей его контуры, поддразнивая воображение, предоставляя вниманию высокую полную грудь с просвечивающими сквозь ткань сосками. От шорт и белья всегда избавлялись быстро, они ограничивали фантазию, не давали ей развернуться в полную мощь, что так любил Хоулетт. Стоило только джинсовой ткани, коей теперь и стали шорты, перелететь через дверцу душевой кабинки, как Луна ощутила сильные крепкие пальцы, сжимающие её ягодицы до сильной боли. Максимофф резко вскрикнула, обнимая Дакена за шею, запрокинув голову назад и подставляя лицо тугими каплям воды, которая ни капли не остужала, а лишь ещё больше разогревая. Максимофф ударилась спиной об кафель, но не почувствовала никакой боли. Все эмоции, желания, чувства были сейчас сосредоточены в районе груди, живота. Каждый укус, каждое прикосновение отзывались во всём тело, возбуждая, заставляя Луну стонать каждый раз всё громче и громче. Она не умоляла, не просила. Она отдалась на волю Хоулетта, который дорвался до её тела, как изголодавшийся путник. Теперь Максимофф была его добычей, которую зверь, сидящий внутри его готов был разорвать изнутри. Лёгкий укус – Лу втянула живот в себя, прижимаясь к стенке, вцепившись пальцами в плечи Дакена, и хватая губами капли воды, едва ли не задыхаясь. Майка полетела к чёрту, а вместе с ней и остатки разума, которые ещё присутствовали в головке мисс Амакелин, но теперь же от них не осталось и следа. Она целовала Дакена так, как никогда раньше. Её язык проникал в его рот, жаля, как змея, острые белые зубки едва ли не прокусывали губы до крови. Это было самое настоящее сумасшествие, как в самую первую встречу. Лу подавалась ему навстречу, как покорная рабыня, то резко отступала назад, дразня и нервно смеясь. Она действительно сходила с ума, когда Хоулетт плавными движениями прикасался к её телу. Но эта плавность разительно отличалась от той силы, с который он сжимал её тело, как будто хотел поставить клейма по всему телу, указать всем и каждому, чья эта женщина. А женщина была совсем не против. Она едва касалась возбуждённой плоти Дакена кончиками пальцев, улыбаясь сквозь поцелуй-укус, и ожидая, когда же у него совсем сорвёт планку. Планку сорвало, но не так, как думала Луна. Ему легко удалось приподнять её, обхватив руками ягодицы, прижимая к себе, заставляя чувствовать весь жар крепкого тела. Максимофф громко вскрикнула, когда пальцы мужчины проникли в неё одним резким и быстрым движением, замерев на несколько секунд. Лу прижалась к брюнету, обхватывая его руками за шею, чуть потрясываясь от того возбуждения, которое пронзило всё её тело. Она думала, что этот громкий и протяжный рык, который издал Хоулетт говорит о том, что сейчас её будут трахать, но она опять ошиблась. Её всего лишь нежно насиловали, медленно двигая пальцами, что вызывало у Максимофф нервную реакцию. Она уткнулась лбом в плечо Дакена, оседая на его пальцах, и громко постанывая, её пальцы лихорадочно сжимали его плечи, оставляя глубокие кровавые следы, которые тут же слизывались острым розовым язычком. Нервное дыхание девушки периодически прерывалось сильным и крепким поцелуем, пока Дакен останавливался, и ласкал девушку поддразнивающими быстрыми движениями большого пальца, не выпуская Лу из объятий. Девушка упёрлась спиной в стенку, закидывая одну ногу на бедро мужчины, и подавшись бёдрами вперёд, против воли насаживая на пальцы ещё глубже. - Ты думал, - хрипло простонала Луна, отворачиваясь в сторону, и кусая губы, - а я уже сошла… - Девушка провела пальцами по своей груди, дотронулась до шее, и подняла руки наверх, вновь запрокинув голову назад, и уже ничего не стесняясь и не обращая внимания, стонала во весь голос, двигая бёдрами в такт с безумным ритмом ловких пальчиков Хоулетта. О, Луна прекрасно знала, что это была всего лишь разминка, но кто сказал, что она не может получить удовольствия даже от этого?..
Daken: Впивающееся в нутро, взвивающееся вовне, наряженное пестро, мы снова наедине! Дорвался. Именно так можно охарактеризовать состояние брюнета. Дорвался до нее. До ее тела. До ее мягкой, гладкой, нежной кожи. До ее губ, которые хотелось целовать без остановки. До ее упругой, пышной груди, до ее животика, до ее крепких ягодиц. Дорвался до нее, чувствуя, как в голове стучит миллион крохотных молоточков, заглушая все возможные мысли. Да и мыслей-то и тех не было. Ничего кроме ее. Луны. Сколько, месяц? Подумаешь, всего лишь какой-то месяц. Так мало, казалось бы. Нет, вечность. Бесконечная, тянувшаяся серая вечность. Мгновенно теряясь в ее запахе, который окутал его, мгновенно заблудившись в глазах. Чувствуя, как нервы напрягаются до пределе, не понимая, чего же он хочет больше, оказаться в ней, или довести ее до исступления, губами, руками, пальцами. Чего ему слаще, измучить ее, до стонов и мольбы, или довести ее до изнеможения, находясь в ней. Сжимая ее грудь, требовательно кусая губы, а потом опускаясь губами к груди, словно впервые, изучая ее тело по миллиметру, не упуская ничего, обводя губами изгибы и родинки, касаясь пальцами самых волнующих, самых эрогенных зон, порхая над ее телом языком, словно играючи, сходя с ума от ее частого дыхания, от ее рук на плечах, от ее едва сдерживаемых стонов и нервных подрагиваний, от мурашек, за которыми от следовал пальцами, по плечам, спине, позвоночнику. Чувствуя еще более усилившееся напряжение, желание, волнами накатывающие, и почти что затмевая ему глаза, Дакен уже и вовсе остерегался вдохнуть, чувствуя что после каждого вдоха этого острого, пьянящего запаха Луны, он все труднее и труднее мог держать себя в руках, контролировать ситуацию, чувствуя как горит изнутри, что он практически воспламеняется, и если бы Луна обратила бы внимание на температуру его тела, то он почти обжигал, резко контрастируя с прохладными, чуть ли не умиротворяюще-спокойными каплями воды, зажигая и пылая сам. Как безумец прижимая ее к себе, он никак не мог почувствовать насыщения, с каждым поцелуем и прикосновением, понимая, что ему лишь мало, и хотелось большего, терзая пьянящие своим вкусом губы рыжей, он едва слышно урчал, периодически срываясь на крепкий рык. Пылай, полыхай, греши, захлебывайся собой. Как менада пляши с закушенной губой. Резко, проникая в нее пальцами, он сжимал ее одной рукой, удерживая, уже ничего во круг себя не видя, с требовательным рычание то и дело прикасаясь к ее груди и губам, покусывая и чувствуя, как оставленные ею отметины на плечах, быстро зарастают, однако она все равно проводила по ним губами, языком, оставляя новые, подхлестывая движение пальцев Хоулетта, заставляя ее наконец постанывать, отчего Дакен совсем обезумев, сжал ее сильнее в своих руках, забывая о том, что сегодня был за день, сколько они пережили, опустошая ее и себя, на эмоциональном, физическом и вообще всех возможных уровнях, припадая к ее шее губами, нежно, не в пример своим рукам, водя губами, то и дело покусывая, и тут же целуя, теребя умелыми пальцами нежную плоть девушки, слушая ее прерывистое дыхание, стараясь восстановить свое, понимая что ничего не получается и почти задыхаясь от этой сумасшедшей, от этой мучительной близости, почти что максимальной, но еще не совсем, где-то остатком разума думая о том, что выбрал вариант сначала измучить своими руками.. Почти сходя с ума от ее стонов, от одного только вида ее, такой разгоряченной, полностью отдавшейся его рукам и губам, чувствуя ее влагу, видя капли воды, скатывающиеся по ее животу, груди, то и дело прикасаясь губами к бусинкам сосков, и заставляя ее рот открываться на встречу его поцелуям, Хоулетт сделал несколько особо чувствительных движений пальцами, после чего, выходя из нее, ловя возмущенные взгляды, коварно улыбнулся. Неужели, она думала, что на этом так и остановится?.. Резко разворачивая Луну спиной к себе и лицом к стене, Хоулетт обнял ее за талию, приближая ее к себе максимально близко, дразня ее своей твердой и разгоряченной готовностью, ощутимо медленно поднимая руки вверх, добираясь до груди, сжимая ее, уделяя особое внимание твердым соскам, целуя при этом ее в шею, то и дело кончиком языка едва дотрагиваясь до уха. - Я сгораю, Луна.. тихо прошептал он, после чего, сделал слабый, едва ощутимый толчок в ее сторону и так же обжигающе медленно повел руками вниз, слегка раздвигая ноги и вновь проникая в нее пальцами, слегка с ней поигрывая, чувствуя ее сладостное напряжение, слыша ее неровный стук сердце, видя мгновенные мурашки и конечно же вздохи, от таких вздохов, вскриков, стонов уже можно не сдержаться, однако Хоулетт мог. Я был попросту слеп. Ты, возникая, прячась, даровала мне зрячесть. Зверь, сидящий в Дакене, хотел большего. Он всегда был ненасытен. Он хотел утонуть в ней полностью, слиться в единое целое, жадно сжимая руками ягодицы, и оставляя укусы на плече и шее. Ему не хотелось этих медленных, мучительных движений, которыми Дакен сейчас дразнил Луну, заставляя выгибаться на встречу его пальцам, при этом находясь в крепкой хватке, толком не имея возможности даже пошевелиться. Он контролировал ситуацию, держал ее одной рукой, второй дразнящими, ловкими движениями доводя ее до состояние потемнения в глазах, и диких, уже срывающихся на крик стонов. Покусывая ее за шею, второй рукой, словно бы случайно то ли дело дотрагиваясь до возбужденных сосков, проводя по животику. Уже задыхаясь сам от желания, Хоулетт не дал ей дойти до состояния крайней точки, буквально в последнюю секунду прекратив свои мучительные ласки, разворачивая ее к себе, и обхватывая пальцами ягодицы, впился в губы жадным, требовательным поцелуем. Чувствуя, что еще немного он точно сойдет с ума, слыша собственное сердцебиение, и чувствуя, что сердце еще мгновение и просто вырвется из груди, понимая, что ему просто жизненно необходимо, как вздохнуть, оказаться наконец в ней.
Luna Maksimoff: Его эмоции проникали в неё настолько глубоко, как ни один мужчина. Если вы никогда не были эмпатом, вы не поймёте, что на самом деле творилось с этой рыжей бестией. Если отставить в сторону все те ощущения, что вызывали у неё руки, губы, язык Дакена, то в принципе останется голое и чистое возбуждение. Возбуждение ничем не разбавленное, растекающееся по венам. Настолько сильное, что именно оно, а не физический контакт, вызывало у Луны потребность в крике. Она кричала, как дикий зверь, обезумевший под тяжестью природных инстинктов. Зверь, разрываемый от желаний, безумных, неудержимых. Отличие от зверя было в том, что для него это просто потребность в продолжении рода, а у людей… Нет. Потребность в получении удовольствия, потребность в доказательстве того, что ты лучше, чем все те, что были у него до тебя. А даже если не лучше, то уж точно другая. Голубые глаза Луны горели пламенем, с трудом сдерживая рвущиеся наружу силы, которые уже мало подчинялись её контролю, девушка окончательно сдалась на волю другой своей силе, что каждый раз доводила её до белого каления. Эмпатии. Дакен доставлял ей боль физическую. Очень сильную, сильную даже в сравнении с тем удовольствием, в которое постепенно погружал эту девушку. Как бесстыдница, распутница, куртизанка из эпохи Ренессанса, Луна выгибалась навстречу каждому поцелую, каждому укусу, прикосновению. Взмах руки, и эту обезумевшую от любви парочку окружают тонкие струйки воды, закручивающиеся по спирали, едва прикасающиеся к коже, и усиливающие любое ощущение. Какие же у него всё-таки умелые руки. Сильные, ловкие. Эти руки сводили с ума ни одну девушку, доставляя ей неземное удовольствие. И теперь эти руки сводят с ума её. Оттолкнувшись от стены, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя напряжение в его теле, своём теле, Максимофф едва ли не умолять стала, чтобы Дакен прекратил это издевательство над ними обоими, надо было просто удалить жажду. И сделать это, как можно скорее. Но нет, не в правилах истинного садиста, так быстро заканчивать пытку. Белые жемчужины зубов схватили затвердевший сосок, касаясь его кончиком языка, и вызывая очередной приступ боли и наслаждения. Луна думала, о том… Да, ни о чём она не думала. Её спина прогибалась так сильно, что казалось будто девушка сейчас просто сломается пополам, она хваталась руками уже не только за плечи Хоулетта, но и за влажную стенку, цепляясь за неё, всё равно, что за стекло. Бесполезно искать помощи. Луна хрипло дышала, возводя глаза к потолку, и чувствуя прикосновения между ног, эти острые, пламенные прикосновения. Тяжелая мокрая копна рыжих волос полностью облепила её спину и грудь, и тянула опуститься вниз, заставив теперь уже Дакена страдать и мучиться от сладостных пыток. И внезапно пытка кончилась. Луна нервно выдохнула, замерев в предвкушении того, чего ждала с таким нетерпением. Где-то внизу живота уже теплились волны предстоящего оргазма, удовольствия, наслаждения, что должно было накрыть её с головою, а потом добить, прижав своей силой к стенке, или к полу. Холод стенки теперь у щеки. Жар его тела у спины. Горячее прикосновение возбужденной плоти между ягодиц, и язвительное, почти издевательское прикосновение пальцев к одной из самых эрогенных точек на всём теле – спины. Он нажал ладонью на поясницу, заставляя девушку прогнуться сильнее, - тихий, протяжный стон, - руки выше, по бокам, по мурашкам, сминая их силой пальцев, до груди, - громкий резкий вскрик, - подкосившиеся ноги, желание упасть на колени, упираясь руками в пол душевой, нервно хватая губами воздух на пополам с водой. Но нет, он держит. Держит крепко, и упасть не даст. Ничего не даст сделать, продолжая издеваться, доводить до сумасшествия и истерики, её, эмпата. Специально сдерживая свои эмоции внешне, но давая им выход в воображении. Она была послушной куклой в его руках, куклой, у которой были обостренны все чувства до такой степени, что она почти не чувствовала ничего. Руки Луны легли на стенку, она подняла голову, открывая глаза и глядя перед собой помутневшим взглядом. Её эмоциональный фон постепенно начинал восстанавливаться, она всё понимала, чувствовала, сгорала, но теперь могла контролировать. Облизнув губы, девушка сделала плавное движение бёдрами, и снова застонала, при этом сладко улыбаясь. Его эти самые, ловкие пальцы снова были в ней, доведи ранимую, вот в чём суть этой игры. Только никто не стал бы доводить её до логического конца, вовремя выдернув из пропасти. Нет, так легко ей не дадут выиграть, ну или проиграть. Максимофф сжала внутренние мышцы, и стукнула ладонью по стене, на которой моментально появились мелкие трещинке. Лу не ожидала такого эффекта, ведь Хоулетт тут же убрал руку, сделав это очень быстро и резко. Луна чуть повернула голову, увидев выражение лица Хоулетта она поняла, что он себя уже еле сдерживает, ибо зверь в его глазах, ставших уже чёрными, рвался наружу, чтобы насладиться вдоволь сочной девичьей плотью. Лу не могла пошевелиться свободно, так, как ей хотелось бы. Понимая, что уже всё её тело в синяках, засосах, а грудь вся в укусах, покрасневшая, с бесстыдно торчащими сосками, рыжая, не делала никаких попыток остановить Дакена, она лишь подхлёстывала его желание своими уже давно не стонами, а криками. - Ну, же, сделай это…прекрати мучить, - буквально прохрипела Максимофф, захлёбываясь водой, которая по-прежнему хлестала её по телу, которое больше напоминало один воспалённый нерв. И он действительно прекратил. Развернул лицом к себе, впиваясь поцелуем в губы, сжимая руками ягодицы. Луна почувствовала на губах вкус крови. Это была её собственная кровь, она сочилась из прокушенной Дакеном губы, сочилась по подбородку вниз, нежно, медленно слизываемая самим мужчиной. Застыв буквально на мгновение, глядя пристально в её огромные потемневшие голубые глаза, на алые, искусанные губы, брюнет о чём-то задумался, а затем…Он ловко подхватил её, приперев к стенке, в самом углу, чтобы было чуть удобней, заставил её обвить его ногами за талию и резко вошёл, заставив Максимофф чуть ли не взвыть от наслаждения. Луна выгнулась ему навстречу, крепко сжимая внутри себя, держась руками за две небольших полочки, выбитых прямо в стене, сметая оттуда всякие флакончики, баночки. Стараясь удержаться, но не стараясь сдерживать крики, стоны, вздохи и мольбы. И зачем он движется так медленно, зачем так мучительно. Но Луна понимала, что Дакен наслаждается каждым моментом, каждым мигом, каждый его толчок – это маленькая месть самому себе за такое время отсутствия. Каждые поцелуй в розовый сосок – награда за мучения, проведенные вдали от любимой женщины. Максимофф сама была наградой, она дарила своему мужчине то, что он просил. Она не просила ничего взамен, но в тоже время получала всё, что только хотела получить. Кричи, рви, убивай, не молчи. Он резко входил и резко выдыхал в её раскрытые губы, ловя этот безумный взгляд, нервный смех. Луна срывалась почти на истерику, скользя вверх-вниз по Дакену, он жаждал войти так глубоко, чтобы она действительно сошла с ума, сжимая руками её бёдра, оставляя на них явные следы, синяки. Лу двигала бёдрами плавно, мягко, аккуратно, и казалось, что они двигаются в совершенно разном ритме, но гармонию слившихся тел ничем нельзя было нарушить.
Daken: Еще чуть-чуть. Еще мгновение. Короткая секунда, совсем незаметная. И он перестанет быть Дакеном Хоулеттом. Все человеческое что в нем есть, обратиться в звериное. Он очень редко полностью, целиком и всецело позволял вырываться зверю наружу, владеть его мыслями и желаниями, указывать что ему делать. Потом его не так просто загнать обратно в клетку. Кажется, он слишком долго Луну не видел, обезумев от ее близости. С дикими утробными рыками и урчаниями, жадно исследуя ее тело. Слишком долго он был без нее. Слишком долго он не чувствовал ее, не пробовал, не кусал и не ласкал. А сейчас, как наркоман, дорвался до ее идеального тела, упиваясь сладостью ее губ и почти задыхаясь от ее аромата, не зная как насытиться, желая взять все, что бы потом упасть без сил, грохнуться в состоянии какого-нибудь пьяного угара, или настоящего взрывающего кайфа, отключиться полностью, чтобы на губах осталась одна только безумная улыбка, а в голове блаженная легкость и пустота.. Он хотел этого состояния, больше ни с кем такого состояния он не испытывал, не улетал так раньше, и ему хотелось испытать это с ней снова, упасть в эту бесконечную пропасть, не хватаясь ни за что, улететь вниз, умереть там тысячью мелких, крошечных осколочков, вместе с ней, разлететься на частички, а потом подняться в верх, на самое небо, снова собравшись в единое целое, возродившись словно феникс из пепла. Выпуская своего зверя, он совсем не думал о том, что она ведь эмпат. Что она сходит с ума, итак чувствуя эту горячку за двоих. Он всегда знал, что она эмпат, но почему то в такие моменты забывал, хотя, даже если бы и помнил, ничего бы не мог поделать с пожаром в груди. Он горел так. Он так чувствовал. И ей приходилось сгорать вместе с ним. От одного плавного, легкого движениями бедрами, Дакен зарычал сквозь зубы, сдерживая себя от того, что бы не ворваться в нее прямо в эту секунду, понимая, что стоит на грани, что еще немного и он не сможет так нежно и спокойно, как-то почти что трепетно, пусть и мучительно, ее ласкать, что он сорвется на откровенную, грязную грубость, животную похоть. Что он будет мучить ее так долго, что уже все возможные соседи просто решать переехать ко всем чертям. Жадно целуя, кусая ее губы, Дакен уступил место изголодавшемуся зверю, который уже полностью владел Хоулеттом. Прикусив ее губу, он почувствовал вкус ее крови на языке, слизывая капельки, с каким-то безумным блеском в глазах продолжая с силой сжимать ее ягодицы, впиваясь пальцами в нежную кожу. Дважды его просить не пришлось, он уже сам буквально разрывался на кусочки от желания, мгновенно подхватывая ее, прислоняя к стене и заставляя обхватить его ногами, резким движением вошел в нее, с хриплым рыком, сначала начиная отчаянно быстрое движение, чувствуя как прохладные капельки скатываются по спине и сходя с ума этих ощущений, от ощущения того, что в ней находился, от звуков ее хриплого, срывающегося голоса, который уже чуть ли не из последних сил молил его не останавливаться, от стука ее сердце, от стука собственного дикого сердце. От этого безумия, что повисло в душевой кабинке, окутывая их, питаясь от них и питая их. Дакен издевался. Входя в нее плавно, гладко, двигаясь ритмично, но до возмущения медленно, мучая ее. Стараясь дышать поменьше, накаливая обстановку, чувствуя как она внутри сжимается, нервно, видя подрагивающие кончики пальцев и трепещущие ресницы полузакрытых глаз. Закушенная губа. Алая струйка крови. Дразнящим движением языка слизав ее, он чуть заметно улыбнулся. Делая резкий толчок, неожиданный, входя в нее полностью, и на мгновение замирая, прижимая ее к себе. Неожиданно, выходя из нее, Хоулетт отпустил ее, легко придержав, видя как она от неожиданности теряет равновесие, проведя кончиками пальцев, по ее груди, он осторожно повел вниз. А потом, прикоснувшись языком к груди, прочертил небольшую дорожку, до пупка, обводя его, и опускаясь ниже. Да, он был садист. С уклоном мазохиста в какой-то степени. Начинает дразнить ее языком. Лаская при этом ее грудь кончиками пальцев, едва касаясь, словно капельки воды, которые стекали по ее телу. Несколько стонов. Несколько мучительно-сладких мгновений. Мужчина, вновь теряя какой-либо контроль, закидывает ее ноги на себя, резко в нее входя, и начиная быстро, ритмично двигаться, глухо рыча. С диким взглядом, гулом в голову, чуть ли не разрывая ее изнутри, целуя, кусая, облизывая все части тела, что попалась ему, сжимая ее руками, насаживая ее на себя, для более глубокого проникновения, для максимально глубокого проникновения. Так рушатся корпуса, так из развалин икр прядают, небеса вызвездив, сонмы искр. Он уже ничего не слышит, не видит, и еще немного, кажется перестанет чувствовать, Еще один толчок, и Хоулетт замирает, обнимая Луну, закрывая глаза, и падая в ту самую пропасть. Это было почти как выход в астрал. Даже нет, лучше. Каждая клеточка тела звенела. Восприятие было на самом пределе, на высшей точке. Выше уже просто не возможно. Выше - это уже разрываться на части. А время исчезает. Каждая клеточка тела поет. Электричество волной пробегает по телу, останавливаясь на кончиках пальцев, желая найти выход. Внутри все горит, все просто стреляет искрами, все полыхает, дрожит, воет. Какой-то наркотический транс. Каждая клеточка тела просто кричит, бьется в припадке. Чувствуя волнами накатывающие блаженство, стреляющее под колени, чуть ли не сбивая с ног.
Luna Maksimoff: Стой. Подожди. Замри на секунду проклятое время. Замри в тот момент, когда его тёмно-синие глаза в упор смотрят в её ярко-голубые, губы чуть приоткрыты, и с них срывается единственно-возможное «люблю». Прошу, замри!.. Дай прочувствовать каждой клеточкой своего тела, своего мозга, что сейчас происходит. Как это может происходит с двумя людьми, это какая-то поразительная загадка природы, когда секс становится уже не просто сексом, а чем-то большим. Когда после такого хочется действительно плакать, не от горя, от ужаса, нет!.. От счастья, что рядом с тобой человек, который понимает с полуслова, крика, стона, улыбки, взгляда. Не-важ-но. Он просто понимает, знает на какую точку нажать, где поцеловать, и что сказать, чтобы было действительно хорошо. Это Любовь, мать её, с большой буквы «Л», любовь, когда всё в гармонии и ничего больше не надо… …Жарко, жарко, жарко. Как же безумно жарко. Максимофф действительно буквально горела, несмотря на прохладную воду, температура которой впрочем, ни капли не зависила от кого-то там. Луна сама её контролировала, хотя правильней сказать, как раз-таки не контролировала. Эта вода, обжигающе ледяная хлестала по телам, но соприкасаясь с пламенеющей кожей мужчина чуть ли не испарялась, а дотрагиваясь до Лу тут же становилась тёплой, скатываясь вниз, по мурашкам. - Оооох… - Стон на выдохе. Как же мучительно-больно-нежно-медленно. Что он творил, он же в буквальном смысле сводил её с ума. Так нельзя с людьми, это же действительно опасно. Это срывает крышу напрочь. Луна уже не знала, какой ритм он выберет в следующую секунду, просто следуя за ним, подчиняясь движению его тела, подчиняясь его губам. Запрокинув голову назад, втягивая живот при каждом неглубоком толчке, Максимофф что-то бессвязно шептала. Длинные рыжие волосы прилипли к груди, спине, лбу, щекам, огненными полосами разрезая белое, хрупкое тело. Если Хоулетт дышал так, чтобы сохранить спокойствие, глубоко и медленно, то Лу дышала часто, быстро, неглубоко, она задыхалась. От собственных эмоций, от его эмоций. Эта наполненность им, вызывала в ней поистине феерические чувства, объяснить которые было просто невозможно. Луна вновь вскрикнула, когда поняла, что дальше уже некуда. Он был в ней полностью, чувствовал, как её пробирает дрожь, бьющая из самого сердца. Даже не дрожь, вибрации любящего сердца. Луна оторвалась от стенки, что служила ей опорой, и прижалась к Дакену, слушая, как стучит его сердце. Это не были 120 ударов в минуту. Нет. Это была бешеная скачка, вырвавшегося на свободу зверя, и этого зверя разбудила она. Лу вскинула голову, находя губами губы брюнета и целуя их, целуя до невозможности больно, чтобы запомнил, до невозможности долго и сладко. Её язык ласкал его, едва дотрагивался до верхнего нёба, щекоча не только его, но и нервы. Луна целовала почти бога, своего бога. А этому не могло быть никакого сравнения. Луна распахнула глаза, когда её губы перестали чувствовать это необходимое тепло, она едва ли не разочарованно выдохнула, когда мужчина внезапно покинул её, и холодный ветер обхватил тело рыжей. Но нет, она рано расстраивалась, этот мужчина никогда просто так ничего не делает. Его губы нашли более интересное занятие, они снова и снова исследовали её тело, как будто ему не хватало, как будто он постоянно хотел пробовать её на вкус, облизывать, как мороженое, и оставлять в памяти всё, даже запах кожи. Ей-Богу, это какая-то адская пытка, Луна не понимала отчего её бьёт настолько сильная дрожь, то ли это ледяная вода, то ли пальцы Дакена, заскользившие по её телу. Зажав между средним и указательным пальцем сосок, лаская его большим пальцем, аккуратно, едва заметно, но вместе с тем безумно возбуждающе, он спускался всё ниже и ниже, будто ему было недостаточно видеть на лице Луну мольбу о пощаде, она бы просто не выдержала того, что пытка продолжится. И она продолжилась. Никаких вскриков, лишь глухие, протяжные стоны. Её пальцы, крепко схватившие его за волосы, потянули вверх, и тут же отпустили, а на губах распустилась блаженная улыбка. Кончик языка на кончике её безумия, легко, почти невесомо, но чёрт возьми, как же ощутимо. Ощутимо так сильно, что сводит мышцы, и снова подкашиваются ноги. Ох, уж эти ноги… Максимофф даже не успела очнуться и понять, что происходит, когда её ноги плавно поднялись наверх, придерживаемые сильными руками Хоулетта, они были разведены в стороны, для дальнейшего безумия. Луна застонала, зажмурившись, вновь прокусив губу, держась руками за плечи мужчины, и чуть сжимая их. Ведь ей не надо было делать ничего, он всё делал сам. Она лишь могла скользить вверх-вниз, его ритм, его желания, но её удовольствие. Максимофф не помнила в данный момент даже себя, она просто умирала. Ей было так хорошо, что не хотелось ничего. Кроме разве что этой безумной скачки, это лёгкой боли, которая появлялась то в груди, то в ягодицах, а то чуть ниже живота. Прижавшись на несколько мгновений к мужчине, уткнувшись носом в его шею, тяжело дыша, держась из последних сил, сжимаясь изнутри, чтобы помучить ещё и его, Лу едва удерживала саму себя в сознании, понимая, что стоит только отпустить, как точно что-нибудь произойдёт, как ещё дом не взорвался, она удивлялась, но уже потом. И тут Луна решила отомстить за все эти пытки и мучения, она заставила Хоулетта почувствовать то, что чувствовала сама. Весь спектр эмоций, сил она направила на него, не боясь при этом остаться ни с чем, о, нет, она получит вдвое больше. Как только Лу открыла глаза, понимая, что до Хоулетта дошли её эмоции, девушка улыбнулась, глядя на этого мужчину. Один короткий толчок, последний и всё. Его душа понеслась в рай, а сердце почти вырвано из груди её же цепкими пальчиками. Она стала его демоном, а не ангелом. Максимофф почувствовала, как сходит последняя волна наслаждения брюнета, и теперь уже позволила расслабиться себя, она двинула бёдрами, и этого хватило, чтобы все накопившиеся за этот небольшой период времени эмоции взорвались в ней ярким фейерверком. Лу медленно закрыла глаза, приоткрывая губы, с которых буквально вырвался долгий, протяжный, и сладкий для любого мужского уха – стон. Её ноготки, впившиеся в предплечья мужчины, шли вниз, разрывая плоть. А Луна целовалась с небесами. Вот именно так, и никак иначе. Она дрожала, её мышцы сокращались, кровь неслась по венам, но всё это было по барабану Максимофф. Она взлетела высоко, настолько высоко, что не желала возвращаться назад. Внутри неё всё сгорело, высушило, а потом обдало спасительной влагой. Девушка выгибалась и выгибалась, отпуская руки Дакена, и хватаясь пальцами за стену. Истерика. Тихая, ненормальная истерика, когда сумасшествие достигло своего апогея. Когда ты понимаешь, что всё. Это ахтунг. И когда тебя наконец-то, прижимают к себе, стараясь успокоить нервно бьющееся в оргазме тело, сжимая за талию, и целуя в шею. Нет-нет, остановись, прошу, это настолько прекрасно, что безумно больно. Человек просто не в состоянии выносит такого удовольствия, но придётся, ведь делиться ни с кем не хочется. Затихнув Луна дрожала в объятиях Дакена, уткнувшись носом в его плечо, и касаясь искусанными загорелой кожи. Она чувствовала прикосновение его рук, и не хотела, чтобы он покидал её тело. Останься на пару минут рядом. - Я так устала без тебя…
Daken: Да, это было безумие. Настоящее. Чистое, хрустальное и красивое. Бе-зу-ми-е. Он сходил с ума от этого, просто это было что-то нереальное, казалось, что душа рвется, что она бьется в таком же бешеном экстазе. Она требовала выйти, стучала под горлом, билась. Это был не просто физически контакт, это было что-то гораздо большее, что-то совсем другое, не просто наслаждение, это был какой-то дурман, дикий кайф, какой-то смывающий все другие чувство водопад эмоций, ощущений, в котором крутило. Только когда были такие сильные чувства, когда была любовь, могли быть такие эмоции, по другому никак. Да он и представить себе не мог раньше, что такое может быть, что может так вот крутить, что можно так любить, так чувствовать, и что занятия любовью могут превращаться не в просто контакт, не в просто удовольствие, а в какой-то выход в астрал, в какое то безумие, в какое-то сверх-ощущение, вот именно когда он был в ней, он чувствовал то, что они неразрывны, чувствовал то, что они одно целое, что они вместе в абсолютном значении этого слова. Как будто сложный пазл, который никак было не собрать, наконец сложился вместе. И ее стоны было самое лучшее, что можно было слышать. Это музыка, когда она под твоими руками стонет, это наивысшая награда, когда она получает те же чувство, тоже удовольствие что и ты. И ничего было не нужно, ничего просто не было в этот момент, все исчезло, сгорело, разлетелось. Не было этого города, этого дома, этой квартиры, этого душа, этой воды, которая хлестала по их разгоряченным телам, да даже этой стены и пола - не было. Была она. И Он. И ее губы, чуть приоткрытые глаза. Разметавшиеся, мокрые, медные волосы. Ее руки. Ноготки. Сердце. Бешеное сердце. Дыхание, быстрое, прерывистое, нервное. И это было то самое, самое главное, самое важное, самое нужное, единственно существующее на данный момент, единственное важное впринципе. И было просто наслаждение. Которое заглушило все. Которое эйфорией накрыло. Которое звенело каждой клеточкой. А потом, ее истерика. Самая настоящая истерика, Хоулетт прижимал ее к себе, чуть ощутимо целуя, поглаживая и что-то шепча. Не желая покидать ее тело, не желая отпускать ее из объятий ни на секунду, не желая хоть как-то разрывать этот контакт, от которого он сходил с ума. Не желая переставать ее чувствовать вот так - абсолютно, ни на секунду. Легонько, успокаивающе дотрагиваясь до ее кожи, Дакен вдыхал ее запах, едва касаясь ее губами, прикрыв глаза, чувствуя свое, то и дело сбивающее сердцебиение, слыша ее шальное, родное сердце, и что оно так же неровно билось. Казалось, что они останутся так навсегда. Совершенные. И в его руках была богиня, на благосклонность которой, когда-то он даже и не надеялся, богиня, которой он принадлежал весь, до каждого вздоха и стука сердца. Которая была слишком хороша для этого мира, который был слишком низок, мелок и жалок, в сравнении с ее совершенством, ни какое не небо ее глаза, и все звезды ни о чем. Его Богиня, которую он обожал, от которой он сходил с ума, и которой он преклонялся, найдя в ней свое единственно возможное счастье. Легонько целуя ее плечи, Дакен улыбнулся. Он знал, что не сможет ее никогда, никому отдать. Да он и не собирался ни за что этого делать. Она была его счастьем, его страстью, его безумием, его любовью, такой, которая бывает лишь единожды. - Я люблю тебя.. взглянув ей в глаза, он улыбнулся, не целуя, но ловя дыхание, обнимая и крепко к себе прижимая - Прости. не удержавшись, чтобы вновь не поцеловать ее, вновь не почувствовать вкус ее дурманяще-хмельных губ, Хоулетт подхватил ее на руки, прижимая к себе. - Тебе надо отдохнуть у тебя сегодня сумасшедший день.. легонько чмокнув ее в кончик носа, Дакен снова улыбнулся ей, просто не зная, как вообще возможно сдержать улыбку. Она была такой родной. Такой любимой. Оказавшись рядом с ней на кровати, мужчина легонько поглаживал ее, едва касаясь кожи кончиками пальцев, вырисовывая какие-то никому неведомые узоры и чуть улыбаясь своим мыслям. На сердце впервые за долгое время, было не тревожно и как-то натянуто, а расслабленно и спокойно. Рядом с ней он чувствовал все возможные чувства, а сейчас было какое-то умиротворение. Чмокнув ее в плечико, Дакен откинулся на подушку и посмотрев куда-то вверх, наконец прикрыл глаза, чувствуя как Луна, устраивается у него на груди. Не открывая глаз, Дакен обнял ее, прижав к себе, и улыбнувшись. Эмоционально наполненный день давал о себе знать, и Хоулетт сам не успел понять, как стал провалиться в сон. Спокойный. Теплый. Такой сон мог быть, только он знал, что рядом с ним Луна, если он ее чувствовал.
Luna Maksimoff: «С тобой тепло. Ты вкусно пахнешь. Даже сквозь этот запах хлорки, идущий от воды, сквозь запахи разнообразных гелей, шампуней, пенящихся у нас под ногами, я чувствую твой запах. Родной, любимый, узнаваемый. Я вдыхаю его, прижимаясь к тебе, уткнувшись носом в шею, нервно, всё ещё немного истерично. Не хочу, чтобы ты уходил от меня, чтобы отпускал. Я так давно не была с тобой. Ведь даже когда мы были рядом, мы были далеко. Это неправильно, это плохо. А сейчас ты тут, со мной…». Мысли медленно, тягуче шли в голове Луны, обнимавшей Дакена за шею, подрагивая то ли от холода, то ли от спадавших волн оргазма. Она наслаждалась им и его телом. Ну, что ещё надо? Да, ничего больше. Кроме этих успокаивающих сердце и душу губ, рук. Казалось, что Дакен может держать её вот так, сколько душе будет их угодно. Душе?.. Почему одной? Одна на двоих, уже давно. Да и Максимофф отдала бы свою за этого человека не задумываясь. Что бы ей ни говорили, как бы ни уговаривали, что это не её, что не надо, что плохо будет. Как бы она сама ни видела, что иногда бывает адом их совместная жизнь, что её нервы на пределе, а ему всё равно, Лу понимала, что без него ей будет намного хуже. Она просто потеряет кусочек себя. Хотя, какой там потеряет. У неё останется всего лишь кусочек от самой себя. Лу оторвалась от плеча Дакена и подняла взгляд, устремив его на мужчину. Его ресницы слиплись, и с них капали небольшие бисеринки воды, которые рыжая с лёгкой улыбкой ловила губами, ничего не говоря. Она вела себя наверное слишком неадекватно, да и плевать, разве кому-то есть какое-то дело до того, что творится в пределах её спальни, её ванной, её сердца. Не-важ-но. Неважно мнение других. Важно ведь только его мне мнение и его желание. И сейчас его мысли буквально сводили Луну с ума, не от желания, а от той нежности и тех слов, что проносились в его голове. Максимофф задыхалась от смущения, пряча лицо снова и снова на груди у Хоулетта, и не желая смотреть ему в глаза. Но это стоило сделать. Ведь он же любит её, так?.. - Я люблю тебя, - ответила ему с ласковой улыбкой девушка, обнимая крепче за шею, и чуть улыбаясь. Сердце не могло не петь от радости. Каждый раз, когда он произносил три этих простых слова, у Луны срывало крышу. Невозможно так сильно любить человека. Хотя, когда у тебя такая натура, то возможно всё. – Прощаю…Если ты будешь так всегда просить у меня прощения… - Луна хитро прищурилась, снова чуть двинув бёдрами вперёд и почувствовав, как Хоулетт невольно вздрогнул, крепко целуя её в губы. Но он был прав, она слишком вымоталась за сегодня, чтобы продолжать эту безумную гонку за удовольствием. Огромная постель манила своей темнотой мягкого батиста, также упругостью пружин и кучей подушек и, конечно, пухового одеяла. Поэтому не споря, не возмущаясь, и уже почти засыпая, Максимофф согласно кивнула головой, сонно моргая, и устраиваясь на груди у Дакена, хотя понимала, что её сейчас отдадут уже в мягкие объятия постели. Лу не думала о том, что она может остаться одна. Вы издеваетесь?.. Да, Дакен от неё ни на миллиметр не отойдёт, а она и не отпустит. Девушка растянулась на кровати, потягиваясь и зевая, она уже в полусне натянула на себя сверху одеялку, и почувствовав, как мягко просела кровать с другой стороны, придвинулась ближе к Дакену, закидывая на него сверху ножку, и положив голову на грудь, вслушиваясь в мерное биение любящего сердца. Лу глубоко вздохнула, и под лёгкое, щекочущее прикосновение нежных пальцев, постепенно стала засыпать, под свои лёгкие и невесомые мысли о том, как сильно она любит этого синеглазого засранца, промотавшего ей столько нервов, но самого замечательного в мире. Для того, чтобы восстановить силы, Луне обычно не требовалось много времени, так произошло в этот день. Интуиция буквально вопила о том, что сегодня она получит информацию от Клуба. Максимофф медленно открыла глаза, и посмотрела вперёд себя, чуть затуманенным взглядом, ещё не совсем проснувшимся. Луна приподнялась, проведя кончиками пальцев по щеке Хоулетта, и коснулась его приоткрытых губ своими губами, после чего незаметно выбралась из постели, и одев на себя майку и широкие шорты, вышла из комнаты, тихонько притворив дверь. Умыться она могла и на первом этаже, а сейчас пусть Хоулетт поспит, он выглядел не менее уставшим, чем и она, и учитывая, что Лу знала Дакена очень хорошо, то он проспит ещё несколько часов. Покачав головой, улыбаясь сама себе, и едва ли не распевая от счастья всякие дурацкие песенки, Лу спустилась на первый этаж, заглянула в ванную, а потом отправилась на кухню, чтобы приготовить завтрак сначала себе, а потом уже Дакену. Когда девушка щёлкала каналы в поисках чего-нибудь интересного, и пила свой кофе, в дверь неожиданно позвонили. После вчерашнего, Луна чувствовала себя слишком расслабленной, чтобы реагировать на чужие эмоции. Чуть нахмурившись, рыжая прошла к двери, распахнув её. На пороге стоял молодой мальчик курьер, который смотрел на неё обалдевшим взглядом, нервно сглотнув. Максимофф мысленно застонала. - Чем могу помочь? - Мисс Амакелин? - Ммм, да, - Лу чуть нахмурилась, почему её назвали второй фамилией?.. Значит это из Клуба. - Для вас конверт, - мальчик протянул ей большой бумажный конверт и форму для росписи. Расписавшись, Луна попрощалась с курьером, и на ходу распаковывая конверт прошла обратно на диван, вытряхивая на подушки всё содержимое конверта. Одновременно с этим занятием, у Луны на телефон пришло сообщение, немного подумав, рыжая всё-таки прочитала сначала сообщение, а потом уже вернулась к конверту, и постепенно всё стало на свои места. Сохранив номер, и углубившись в чтение сути задания, Максимофф лишь довольно хмыкнула. Она давно не была в Лондоне, и учитывая, что в конверте было два билета на самолёт, то верхушке Клуба было понятно, что она поедет с сопровождающим. Сложив обратно всё в пакет, Луна положила его на стол, а сама перепрыгнув через каретку дивана, и довольно взвизгнув от этого факта, при этом забыв о том, что она и не такое может, Лу почти взлетела на второй этаж, врываясь в комнату к Дакену, и запрыгивая на кровать, стягивая одновременно с этим одеяло с сонного мужчины. - Просыпайся, просыпайся, просыпайся! – Бормотала рыжая, целуя Хоулетта в шею, и щекоча его. – У нас есть задание, мы летим в Лондон. Так что подъём!.. – Луна довольно улыбнулась, чувствуя, что кое-кто совсем непротив продолжить вчерашнюю ночь. – Нет, я конечно и это тоже имела в виду… - промурлыкала Максимофф, коснувшись кончиком языка губ Дакена, и чуть поелозив на нём сверху. - Но нам надо собираться...
Daken: Всегда, всегда, всегда, с Луной было что-то дикое и насыщенное, вне зависимости от того, чем они занимались, будь то очередная ругань, заканчивающаяся страстным занятием любовью или же сразу, без ругани, занятие любовью. Столько эмоций он ни с кем еще не испытывал, и несмотря на свою регенерацию, почти бессмертие, он уставал и мгновенно засыпал, при этом проваливаясь в такой глубокий сон, что казалось, даже пушка не могла бы разбудить его. Однако, даже сквозь столь глубокий сон, Хоулетт хорошо чувствовал с ним ли рядом любимая или уже проснулась и убежала. Луна, как правило, всегда просыпалась раньше Дакена, и вместо того, что бы его разбудить, уходила куда-нибудь на кухню или в душ. Конечно, Хоулетт не протестовал, против завтрака в постель, но все таки, иногда он готов был затащить ее обратно в кровать, вместо этого несчастного завтрака и не выпускать из своего плена очень и очень долго. А еще лучше, вообще проснуться вместе с ней. Но, он всегда любил поспать, а Луне хватало нескольких часов, что было странно, ведь это у Хоулетта была регенерация. Крепко уснув, брюнету снились какие-то приятные сны, мерное стучание сердца Луны, ее дыхание, и тепло ее тела, все это действовало на него, даже сквозь сон успокаивающе и как-то, несколько гипнотически. Продолжая обнимать ее, и не желая отпускать от себя, Хоулетт полностью расслабился, отдыхая и набираясь сил, отключая на какое-то время, все свои инстинкты, мозг, не ожидая атаки, не вслушиваясь в лишние шорохи и не находясь в состоянии напряжения. Почувствовав, что Луна мягко выпутывается из его объятий, он возмущенно фыркнул, прислушиваясь, сквозь сон, к тому, что происходило внизу. Подглядывать при помощи слуха за Луной не было никакому смысла, учитывая, что итак можно было догадаться, чем она там занимается, Дакен благополучно отключился дальше, позволяя сну снова им завладеть. Все таки Хоулетт обожал спать. Вне зависимости сколько это занимало времени, что ему нужно было что-то сделать, всегда сначала он высыпался, а уже потом принимался за какие-то незаконченные, или еще даже не начатые дела. Черт возьми, да даже когда он получал крупные заказы, он не вылезал из постели, пока полностью не выспится. Услышав, как кто-то позвонил в дверь, Дакен нехотя приоткрыл глаза, не торопясь вылезать из постели, и вслушиваясь в происходящее, Луна получила смс, а потом на некоторое время, можно было услышать лишь шуршание бумаги. Через какое-то время, девушка уже мчалась в комнату, а еще через несколько секунд, оказалась сверху на брюнете, который уже успел приподняться на локтях, и со снисходительным любопытством наблюдал за рыжей, усевшейся сверху. Приподняв одну бровь, он лениво улыбнулся, легонько чмокая ее и поинтересовался - У нас? Дакен хмыкнул, откидываясь назад на подушки, и на мгновение прикрыв глаза и зевнув, вновь посмотрел на девушку, которая очень откровенно намекала на то, что Хоулетт не успев проснуться, чертовски хочет Лу. Ничуть не смущаясь сему факту, он вновь приподнял на кровати, обнимая ее сначала за талию, а потом, медленно забираясь руками под футболку, мимоходом поинтересовался - Да что ты, собираться, говоришь.. уже целуя ее в шею, он легко, едва дотрагиваясь прикасался кончиками пальцев к нежной коже, медленно, но верно поднимал футболку выше. - А мое мнение никого не интересует, даа?.. негромко проговорил он, наклоняясь и целуя уже оголившие части тела, проводя по ним кончиком языка и вдыхая ее аромат. Ему совершенно не хотелось ехать ни в какой Лондон. Дакен был ужасно ленивым, особенно когда его утро начиналось с того, что он более менее выспался, рядом с ним, а если говорить еще более честно, прямо на нем, шикарная девушка, от которой он был просто без ума, и по которой он чертовски соскучился, а с кухни шел аромат свежего кофе.. Нет, он совсем никуда не хотел. Он хотел сначала Луну, потом кофе. И покурить. А потом снова Луну. И ещё. И так очень долго. - Что ты забыла в Лондоне? наконец оторвавшись от повторного подробного изучения ее тела, Дакен взглянул в глаза девушки, с некоторым удовольствием, наблюдая там уже меньший энтузиазм к поездке куда-либо, и гораздо большее желание заняться кое чем сооовсем другим. Не сдержав довольной улыбки, Дакен легонько чмокнул Луну в кончик носа, продолжая ее обнимать, едва ощутимо поглаживая и пытаясь изобразить искренний интерес к тому, зачем же все таки им необходимо ехать в Лондон, и так ли важно это задание. Где-то в глубине души, он понимал, что это важно, и нужно, и что наверное, ему сейчас придется пойти в душ, потом собираться, попить кофе и куда-нибудь ехать, а точнее, в какой-нибудь аэропорт, но тот факт, что она была так близко, очень близко, так вкусно пахла, что ее губы были такие сладкие, а тело таким манящим, несколько, мягко говоря, сбивали его с толку, вернее, он, этот факт ее близости, вообще наталкивал его совсем на другие мысли. И абсолютно, совершенно на другие желания, о которых она прекрасно знала. Несколько почти что невесомых поцелуев. Интересно, он все таки снимет с нее эту футболку прямо сейчас?..
Luna Maksimoff: Луна конечно подозревала, что Дакен уже не спал, но всё равно, она хитро улыбалась, предвкушая то, как он проснётся и будет не совсем доволен тем, что его так нагло разбудили. Но разве это когда-нибудь останавливало Лу? Да, никогда. Рядом с этим мужчиной она чувствовала себя совсем наивной, маленькой девочкой, бесконечно влюблённой ко всему прочему. У неё путались мысли, она теряла голову и едва ли не сходила с ума от той близости, которая была между ними. Невозможно так сильно любить человек. Хотя, нет ничего невозможного. - Именно у нас, - хриплым, эротичным голосом произнесла рыжая, состроив бесконечно томный взгляд, проведя языком по губам, и приоткрывая их. Луна упёрлась руками в матрас по обе стороны от подушки Хоулетта, и теперь нависала над брюнетом, стараясь сохранить относительно спокойствие, когда его руки стали медленно пробираться под её майку, дотрагиваясь лишь до спины и живота, но Максимофф-то точно была в курсе, что этим дело не ограничиться. Выпрямившись, и запрокинув голову назад, подставляя белоснежную шейку, с бьющейся голубой жилкой, для невесомых поцелуев, растягивая губы в улыбке, чувствуя скольжение хлопка по голому телу, которое сейчас было как один сплошной оголённый нерв. Мурашки овладели каждой клеточкой, добрались до груди, и заставили соски моментально затвердеть от такой интимной ласки. Луна зарылась пальцами в густые, спутанные волосы Дакена, справляясь с желанием прижать его к себе ближе. Она была бодра, выспавшаяся и её тело требовало не только ласки и нежных поцелуев, но и секса. Господи, да у неё его столько не было, что впору взвыть. Это нормальное человеческое поведение. Но работа… Надо ехать… -Твоё мнение сейчас интересует меньше всего, - пробормотала Максимофф, когда чуть шершавый язык Дакен коснулся её груди, вызвав острый приступ желания, где-то чуть ниже живота. – Куда больше меня волнует твой язык, губы, руки и… -уже ладони Максимофф скользнули вниз, едва дотрагиваясь до Хоулетта, а губы Лу тронула хитрая улыбка. – Кое-что ещё… - Максимофф тяжело вздохнула, понимая, что придётся прекратить ласки, но с парня не слезла, продолжая нагло восседать на нём, и вроде бы бездумно водить пальцем по самому чувствительном органу этого идеального тела, сквозь ткань простыни. - Я забыла там работу и задание, которое мне прислали только сегодня. Поскольку контора думает, что ты мог бы вступить в наши ряды, она прислала два билета в Лондон. Мы должны забрать кое-какие документы и доставить их в Нью-Йорк. В целом, ничего страшного, но я удивлена, что выбрали меня, - Луна нахмурила брови, понимая, что она Чёрный Офицер, а значит, что будет бойня. Обычно за документами отправляли белую ветку. Ну, ладно, об этом она подумает завтра. - И ты едешь со мной, но… у нас есть немножко времени… - Луна стянула с себя майку, оставаясь в одних трусиках. Она опустила голову вниз, проводя языком по шее мужчины, и спускаясь всё ниже и ниже, щедро одаривая идеальный пресс, грудь влажными поцелуями, лёгкими укусами, вместе с тем стаскивая одеяло вниз. Когда розовые губы Луна дошли до боксеров, она на мгновение замерла, подняв взгляд на Дакена, и провела языком прямо по ткани, делая это снова и снова. Её тонкие пальчики, потянули бельё вниз, не снимая, но приспуская, а губы, то и дело касались обнажённой кожи, лёгкими и дразнящими поцелуями…Впиваясь ноготками в бока, Луна медленно выдохнула, проведя языком по горячей плоти, и останавливаясь на самом кончике, наградой за эту маленькую шалость был сладкий и глубокий стон Хоулетта. Луна улыбнулась, перебросила волосы на одну сторону, стянула окончательно ненужное бельё, и с почти детским восторгом, опустила голову, возвращаясь к своему занятию… …Максимофф откинулась на подушку, уткнувшись в неё носом и тяжело дыша. Разве может быть что-то прекрасней утреннего секса, когда твоё тело, отданное сладостной неге буквально поёт от счастья. Рыжие прядки прилипли к влажному лбу, а грудь тяжело вздымалась. У Луны болело всё тело, но это того стоило. Хоулетт как с цепи сорвался, протащив её буквально по всей комнате, и снова оказываясь на кровати, только на этот раз, на кровати была одна она, упираясь коленями и ладонями в матрас. Но сейчас они лежали вдвоём, тяжело дыша и довольно улыбаясь. - Надо собираться… - Луна медленно выползла из постели и скрылась за дверьми ванной. Быстро приводя себя в порядок. Выскочив оттуда, она шлёпнула Дакена по попе, когда тот заходил в ванную, после неё и довольно хихикнула. Девушка вытащила из шкафа большую дорожную сумку и покидала в неё кое-что из одежды, косметики и обуви, захватив заодно чистые вещи и для Дакена. Шкаф Максимофф давно уже делился на две половины: её и её мужчины. Натянув на себя бельё, джинсы и майку, Луна спустилась вниз, крикнув Дакену, что она будет ждать его на кухне. Приготовив быстро завтрак, и снова уставившись в экран, Луна вспомнила, что неплохо бы сложить и документы, достав свою сумку, Лу аккуратно положила туда всё необходимое, в том числе и поддельные паспорта, которые были также присланы, и ноутбук. А через пару минут спустился и Хоулетт, который легонько поцеловав девушку, сел напротив неё, приступая к завтраку. Максимофф же снова пила кофе и курила. - Люблю тебя, хороший мой, - промурлыкала девушка, перегибаясь через стол и целуя, жующего брюнета. Тот чмокнул её в ответ и покормил из своей тарелки. – Спасибо, наш самолёт через четыре часа. Думаю, что мы успеем добраться до аэропорта, пробок вроде нет.
Daken: Не то что бы его волновало то, что он совсем недавно сам вернулся с работы, у Хоулетта было весьма призрачно и размыто понятие усталости, особенно что касалось физического плана, ведь регенерация в момент восполняла его силы, просто ему было лень. Да-да, брюнет был ужасно ленив, он любил свою лень и поощрял ее. А особенно ему было лениво ехать куда-то, когда вместо этого можно было наслаждаться любовью Луны, которой ему так не хватало за то время, что он был занят на задании. Он хотел ее близости, каждую секунду, не хотелось вылезать из теплой кровати, и куда-то идти. Тело Максимофф, даже учитывая ее попытки контролировать себя, чутко реагировало на горячие руки брюнета, отзываясь на его ласки. Он это чувствовал. Её сердце, ее дыхание, ее запах, ее взгляд, он заводился только больше от этого, игнорируя ее слова о работе, игнорируя даже то, что это вроде бы так важно. - Может быть просто они понимают, что я тебя никуда не отпущу.. едва касаясь губ пробормотал он, с легкой, но самодовольной улыбкой. Не сейчас, черт возьми. Брюнет проводит кончиками пальцев по нежной коже, по напряженному телу, что мгновенно покрывается мурашками, которые выдают ее и без того видное возбуждение с головой, едва ощутимо проводя кончиком языка по затвердевшим соскам, Хоулетт горячими пальцами вырисовывает узоры на спине и лопатках Луны, медленно опускаясь ниже, добираясь до поясницы, замирая на мгновение и прижимая разгоряченное тело к себе, находя своими губами ее губы и чувствуя как обнаженной груди касается ее грудь, заводя его еще больше, хотя куда уж можно. На мгновение оторвавшись от ее губ, мужчина смотрит в глаза рыжей, легонько улыбаясь и нежно прижимая ее к себе, чуть поглаживая. - Немножко времени это замечательно.. едва слышно отвечает Хоулетт, опускаясь на подушку и едва придерживая девушку за талию, чувствуя каждое прикосновение ее губ к своему телу, с шумным выдохом прикрывает глаза, с удивлением обнаруживая бешеное сердцебиение и непроизвольно сжавшиеся в кулаки руки, которые уже отпустили Луну, которая в свою очередь решила видимо, довести Хоулетта. Чувствуя себя как натянутая струна, он глубоко выдыхал, судорожно хватая ртом воздух, срываясь на хриплые стоны и дикий рык. Не в силах сказать ничего вменяемого, в мыслях сотню раз благословляя и проклиная Максимофф, которая доводила его своими действиями до невменяемого состояния. Дакен не мог долго терпеть эту пытку, через какое-то время сладких мучений, он прекратил агонию, схватил Луну в свои объятия и изощренно ей мстя, с наслаждением чувствуя, как она выгибается ему на встречу, не сдерживает, не может, или не хочет, стонов и отдается ему, царапая спину, обнимая, и умоляя не останавливаться. Сходя с ума от нее, Хоулетт казалось сломает ее хрупкое тело в своих крепких, жадных объятиях, впрочем, еще как-то контролируя свою силу, с жадностью целуя ее и проникая в любимое тело единственно ему нужной женщины. Потягиваясь на кровати и выглядя как довольный кот, Хоулетт проследил за тем как Луна скрывается в ванной, откинувшись на подушки и еще тяжело дыша, чувствуя как сердце дико колотиться в груди, так и норовя выскочить. Нехотя поднимаясь с кровати, Дакен вышел на балкон, щурясь от яркого солнца и закуривая, а через несколько минут, мужчина наконец добрался и до душа, намеренно включая прохладную воду, в надежде хоть немного остудить разгоряченное тело, а так же привести в порядок перемешанные мысли. Некоторое время проведя в душе и придя в себя, Хоулетт быстро оделся, спускаясь на кухню, откуда он мог почувствовать запах кофе и чего-то вкусненького, что ему приготовила заботливая Луна. Вот как она так все успевала?.. Поцеловав девушку, Хоулетт легонько ущипнул ее, хитро прищурившись и улыбнувшись, усаживаясь за стол, принимаясь за еду. - Я так полагаю, ты уже все собрала, и мне ничего не нужно делать, кроме как наслаждаться замечательным завтраком? на мгновение взглянув на сумку проговорил он, чуть улыбнувшись в очередной раз, и сделал глоток кофе. Легонько поцеловав рыжую, Дакен покормил ее, ласково улыбнувшись и пожимая плечами, мгновенно доел остатки, допивая кофе - Надо вызвать такси.. пробормотал молодой человек и вытащив из джинс мобильник, нажал на кнопку вызова, заказывая такси и сообщая девушке, что машина будет через несколько минут. Поднимаясь со своего места, брюнет обошел стол, подходя к Луне и обнимая ее сзади нежно чмокнул ее в шею и едва слышно проговорил на ушко - Завтрак был просто замечательным..а утро просто чудесным.. снова легонько чмокнув ее, Дакен улыбнулся - Я люблю тебя.. Спустя несколько минут, позвонили, сообщая что такси ждет, подхватив сумку, Хоулетт распахнул перед Луной дверь, захлопывая ее после и спускаясь вместе с девушкой вниз, он уселся рядом с ней на заднем сидении и велев таксисту ехать в аэропорт откинулся на сидении. Положив руку на коленку рыжей, Дакен легонько поглаживал ее, то и дело наклоняясь к ней, что бы поцеловать, совершенно не имея никакой возможности или желания вести себя более сдержанно. >>> аэропорт-Лондон >>
полная версия страницы