Форум » Школа Ксавьера » Медпункт 0.7 » Ответить
Медпункт 0.7
Lady Deathstrike: Здесь проходят лечение и осмотр все жители школы Ксавьера. После очередной миссии некоторые из иксменов попадают именно сюда, отлеживаются несколько дней под чутким присмотром Зверя и быстро встают на ноги. Просторное помещение с перегородками и персональными мини-палатами, оснащенными по последнему слову медицинской техники.
Ответов - 41, стр:
1 2 All
Darkon: Черт... Просил помощи, вот и получил. Зверь довольно быстро обратил на раненого Мику внимание, и, как можно более осторожно подняв его на свои мохнатые лапы, перенёс на одну из свободных коек, заставив сидеть и не завалится снова. Вымученный Даркон не возражал против осмотра и терпеливо сносил все те ощущения, которые он доставлял, приплюсовывая еще и то, что уже имелось. Чёрному Коню на самом деле хотелось только одного - выть. Долго, отчаянно и во весь голос. Редко когда в жизни душевная боль застилала собой физическую, но сейчас это было так. Мика как-то мало обращал внимания на то, что говорил ему Хэнк. Если продержался столько времени с подобным ранением, и дошел с ним до врача, значит жить всё равно будет. Не помрёт. Странным было само это ощущение. Иксмены, да и вся эта Школа не были ему близки. Никто из этой Школы, не считая брата, не знал его самого... он был для них таким же чужаком, как и они для него. А сейчас вся надежда почти только на них. Странно... Зверь вколол изрядную дозу обезбаливающего и через какое-то время стало полегче, хотя боль и не отступила целиком. Постаравшись отвлечься от того, что там МакКой говорил ему про сквозную рану и что вообще он с ней делал, Мика перевёл взгляд на Белую Королеву. Единственную из всего Клуба, кроме него самого, кто здесь присутствовал в настоящий момент. На первый взгляд, она была цела и невредима. Хоть что-то хорошо... Было, о чём поговорить с ней, но вернувшийся Росомаха опередил намерения Даркона и увёл супругу с собой. Беллз удивлённо приподнял бровь. Командир Иксменов был совсем немногословен по отношению ко всем тем, кто здесь находился. Впрочем, и у него наверняка имелись свои веские причины на то. Не смотря на плохое и настороженное настроение врача, атмосфера сохранялась "адекватная". Но уже в следующую минуту здесь грозил начаться хаос. Когда неизвестная Мике девушка буквально ввалилась в медпункт, таща на себе окровавленного и почти бессознательного Джона, Даркон сначала отказался верить в увиденное, а потом от охватившего его удивления дёрнулся было вперёд и едва не свалился с койки. Хэнк вовремя его подхватил, прежде чем отправится на помощь брату. Будучи не в состоянии хотябы сползти с койки даже просто от осознания, что всё равно ничем помочь не сможет, Мика с совершенно потерянным видом наблюдал за действиями синего мохнатого врача. Усыплённый, но по-прежднему зоркий взгляд анималиста сразу же указал на главную причину такого плачевного состояния брата. Не мог он этого сделать...не мог! Брат, брат...я знал, что ты воспринимаешь такие вещи остро, но не думал что ты...что ты дойдёшь до такого. Держишь, слышишь там! Только попробуй уйти!!! Черт, черт...какой же я... и ну почему я его не остановил?! Отлично понимая, чем может эта его попытка закончится, особенно когда он и так был довольно плох, Мика вдруг почувствовал, как вновь на глаза накатывается влага. Ну же! Нельзя так... но страха не было. Даркон понимал, что не будь он его лишен, сейчас его бы уже просто колотило во всю. От боязни за жизнь одного из единственных по-настоящему дорогих людей в этом мире. А так он даже не знал, что это такое за чувство... Помогите ему, спасите... пожалуйста... Видно было, что девушка принесла брата, когда он находился уже на последнем издыхании, и времени терять было нельзя... - Группа крови у него какая? Вопрос прозвучал неожиданно и явно озадачил всех окружающих. Но без ответа на него сделать было в этом случае нельзя уже ничего... - Вторая... - мгновенно подал голос Мика, до сего старавшийся оставаться незаметным и вообще державшийся так, как будто его сдесь нет. Не любил он подобные столпотворения. Общая их черта. - Вторая положительная. Зверь кивнул и принялся за дело, стараясь не терять ни секунды. Беллз жадно следил за ним, буквально не спуская голубых глаз и стараясь не упустить ни одного его движения, жеста. Практически тихо моля о том, чтобы всё получилось. Даркона мало волновала девушка, которая принесла сюда Джона, но всё же он был ей благодарен... Лекарство действовало и вызывало какую-то сонливость, и, сидя всё в том же положении, Мика всё же чуть прилёг на бок, продолжая наблюдать за происходящим. В медпункте вдруг появилась какая-то девушка; Чёрный Конь уже видел её однажды, еще когда они летели в самолёте. Она мгновенно оказалась у раненой Феникса и, судя по всему, вылечила её. То же было и с остальными ранеными, так что вскоре дело дошло и до брата. Ну и, соответственно, до него, Мики, самого. Кушетка, на которой полусидел-полулежал Даркон сама собой перенеслась и встала рядом с кроватью брата. Не зная про телекинез, Мика бы решил, что у него уже просто начались галлюцинации. Уйди... - тихо, но искренне зарычал анималист, когда крылатая ни с того, ни с сего принялась осматривать его и, судя по появившимся силам, как-то воздействовать на него. Ему не нравилось, что незнакомая пытается вот так сразу помочь всем сразу, да и просто как-то не по душе было это всё. Но помочь-то она помогла - хоть чувства и были сильно приглушены, Мика всё же ощутил, как рана стала сама собой потихоньку затягиватся. Хэнк оказался не столь терпеливым и просто отправил крылатую отдыхать. Сдавленно рыкнув, Мика вздохнул свободнее. Чувствовал он себя получше, хотя всё было почти по-прежднему. Возможно, рану его и подлечили, сделали менее серьёзной... но душевная боль осталась. Вся. У койки Ворона собрались все присутствующие. Появилось желание разогнать по своим делам всех и просто посидеть с братом наедине. Может, оставить девушку, которая его принесла, потому как она явно была близка ему, как и он ей. Но вот остальных... Получив наконец такую возможность, Даркон прилёг и с грустью уставился на Джона. Держись... ты не можешь так. Я же тебя знаю... И только попробуй уйти. Иначе на том свете одной затрещиной от меня не отделаешься.
Wander Caoke: Звон... стремительно расползаются кольца по гладкой, зеркальной глади... Или где?.. Похоже было на воду, на огромное озеро в закрытой, подземной пещере с высоким сводом. Без света, без тепла, без... но нет, чувства всё же были... Эхом раздался чей-то стон. Протяжный, мучительный... полный боли. Молящий о пощаде, о помощи... но не получающий её. "Это всё просто какой-то кошмар... я сплю, и мне всё это мерещится... мерещится!" Эхо усилилось. Ему начали вторить другие голоса, но тема горестной песни была та же... её ему пели тени. Тени недавнего прошлого... обвиняя, проклиная... Он не контролировал собственные чувства и инстинкты, когда становился зверем. Лишь отголоски сознания, не позволявшие полностью забыться. Но всегда, да и тогда он по-прежнему чувствовал всё то, что испытывали падшие от когтей хищника люди. Монстру было всё равно: это то, с чем он проживал когда-то каждый свой день. Он привык к этим чувствам. Это была его жизнь. Его сущность. Его. Не Ворона. Но настоящий он помнил всё. Как сам терзал, рвал, вгрызался клыками в практически незащищенную кожу, ломал кости. И он мог точно определить, какая эмоция, какая мысль перед смертью кому принадлежала. Разве что не знал своих жертв по именам... Но всего этого было с лихвой достаточно для того, чтобы наконец узнать себе цену. Уийца... не скрывающий слёз раскаяния, которое никому не поможет. Сдавленный крик отчаяния оборвал чужие голоса... И настала тишина... Атмосфера в помещени стояла весьма напряженная, да и не могла быть иной в такой ситуации. А если бы Даркон не ответил на поставленный вопрос, всё могло быть еще хуже, чем уже есть. Но к счастью для Айрена, его брат был осведомлен в плане подобной информации и вовремя подал голос в желании помочь. К моменту, когда в медпункт буквально влетела Хелависа, Хэнк уже подключил Ворона к системе переливания крови, которой он потерял недопустимо много, и обработал ранения. Впринципе, врач мог бы уже спокойно сказать, что парня принесли сюда вовремя и что его жизни теперь уже ничто не угрожает. Но пока не стал этого делать. И вряд ли он скажет это в ближайщие несколько часов, в течение которых всё еще могли возникнуть достаточно неприятные осложнения. Всё, что теперь оставалось делать, так это следить за показаниями приборов, отмеряющих сердечный ритм. После же нужно будет наблюдать уже за самим пациентом, потому как в настоящий момент было совершенно непонятно, как он станет себя вести. Всё-таки раз решился на такое, да еще и после боя, с которого живыми вернулись все и вместе с Тессой, значит причина была, и достаточно для того серьёзная... Хелависа в самом деле хотела, да и могла помочь в этой невесёлой ситуации. Магией она залечила раны (наверное, это заметно было только по порезу под глазом, который единственный оставался открытым для всеобщего обозрения, и от которого спустя мгновение не осталось и следа), но то, что она захотела делать дальше... Откровенно говоря, Зверь пришел в бешенство. Да, все проблемы у Джона сейчас заключались лишь в сильной потере крови, но чтобы так плевать на общие санитарные и технические нормы, на себя, не зная абсолютно ничего нужного для принятия подобных мер и полагаясь лишь на непредсказуемую магию... нельзя всё отдавать на волю случая, особенно когда речь идёт о самоубийце. Желание умереть зачастую оказывается сильнее всех остальных, и в данной ситуации любая ошибка может стать неисправимой. В таких как раз сам случай по их же воле отворачивается от них. Они просто сами от него отказываются, если им дают такую возможность. Вырвав у девушки из рук иглу и довольно сильно встряхнув её, Хэнк не особо думая отправил ту отдыхать. Ведь и сама она выглядела уже достаточно истощенной для того, чтобы получить наконец заслуженный отдых. И хоть от природы МакКой был существом добрым и понимающим, он мысленно пообещал ей устроить серьёзное разбирательство и выдать подробную консультацию на тему оказания первой помощи и правильной оценки ситуации. Подошли Милена и Джин. Хэнк к этому времени уже снова переключился на Даркона, который оказался братом главного организатора столь доброй нервотрёпки девушкам. Хелависа на самом деле подлатала его и решила многие неприятные вопросы. И всё же, осколки шприца и колбы пришлось извлекать вручную. День у Хэнка явно выдавался насыщенным и прожитым не зря. Бывает же такое... Два "хорошо" раненых брата, вернувшихся с поля боя. Один самоубийца, второй наркоман. Впрочем, так как о Втором явно никто и ни о чём еще не догадывался, вслух МакКой своих догадок и определений не высказывал. Нужно было иметь хоть какое-то уважение к тому, кто в данном случае являлся гостем. Но слова Феникса Хэнка насторожили и где-то что-то начали объяснять. - Джина, что ты ему сделала, чтобы теперь прощения просить? - не понял Зверь. Но выслушав дальнейшее, довольно сильно нахмурился. - И что он там сделал? Хотя ответ напрашивался сам собой, стоило только вспомнить о том, в каком виде пациента сюда принесли. Кровь на нём была чужая... из сказанного можно заключить, что пролил её как раз он... Сурово просверлив взглядом Феникса и ожидая от неё объяснений, Зверь пробормотал что-то себе под нос и, потянувшись за бинтами, уже громко сказал: - Что бы там ни произошло, стирание памяти - не выход. Хуже будет, если он узнает о том позже, и от кого-то постороннего. Намного хуже. Дообработав и перебинтовав лису ногу, в которой до этого находились осколки от шприца, Хэнк ненадолго скрылся с поля зрения, пребывая далеко не в самом весёлом расположении духа. Тьма сменилась чем-то непонятным. Серым и мелькающим, изменяющимся. Тишина оставалась тишиной, но недолго: очень скоро её начали наполнять какие-то совершенно неразборчивые звуки. Мысли спутались и какое-то время в голове царил полный бардак. Джон не спешил выяснять, где он находится и просто лежал, как есть, "зрительно не подавая признаков жизни". Просто пытался разобраться во всём сам. Злость, гнев, отвращение и страх уступили место пугающей пустоте. "Я жив... Меня... всё-таки спасли... - осознал он, когда разобрал в мутной какофонии чьи-то голоса. Вспомнил и то, что видел Никки... тогда он думал, что ему это уже просто померещилось. Оказывается, нет. Значит, она здесь и сейчас... - Никки... зачем? Откуда ты узнала? Ты же наверняка не знаешь ничего... ничего того... я же убийца... Нельзя... Как ты станешь относится ко мне, узнав, что я натворил?.. Наверняка просто возненавидишь... лучше уйди... и всех с собой забери... я просто... Я... я... Еще какое-то время Айрен лежал, не двигаясь, прислушиваясь к разговорам и пытаясь понять, кто здесь еще. Голова работала довольно плохо, но хоть как-то. Мелькали и знакомые, и совсем незнакомые голоса. Хотя какая разница? Почти все звучали, как один, просто на разных тональностях. Интонации и чувства были одни. "Чем им дался безжалостный убийца?.." Себя он как-то не чувствовал, да и не хотелось двигаться. Совершенно не было на то сил. Вернулся Зверь. Миниатюрным, несильным фонариком он хотел проверить реакцию зрачков на свет, чтобы хоть как-то судить об изменениях и прошедшем времени. Ослеплённый на один глаз, Джон, дёрнувшись, мотнул головой и заморгал, скривившись. Даже хорошо, что из-за этого он не разглядел самого врача. Когда в глазах перестало слепить, Ворон как-то отстранённо оглядел собравшихся. Феникс, какой-то незнакомый синий шерстяной шарик, Милена, Китти шмыгнула за дверь помещения, сидящий на соседней койке и внимательно наблюдающий за всем брат... И Никки, на лице которой отчего-то застыли кровь и слёзы... Джон хотел было приподнятся, но попытка не удалась. Конечности казались обмякшими и слушались совсем плохо. От того, что он сам был влажный и с мокрой, не так давно вымытой головой, помещение показалось непомерно холодным, и от неприятных колебаний воздуха по нему пробежалась невольная, мелкая дрожь. Поняв, что это бесполезно, Айрен опустился обратно на подушку и уставился в потолок. Натянулась цепочка, и он наконец-то её почувствовал на себе. Необременённой иглой, ощутимо онемевшей от кровотечения и жгута рукой он потянулся к ней и неслушающимися пальцами - не с первой попытки - её поймал. Чуть приподнял серебряный крест над собой, просто желая на него посмотреть. Тугая повязка на запястьи, в которой уже не было ни малейшей необходимости, осталась без внимания. - Уходите... - прохрипел Као слабо и едва слышно, не узнав собственного голоса, и опустил руку с крестом на грудь, просто не в состоянии удерживать её больше. Во рту давно пересохло, но он не собирался просить воды. Не считал, что заслуживает. Чтобы дальше не путаться: Star Dust, Sirenia, Phoenix, Darkon, я. Сейдж, с тобой чё-то как-то... в общем, как возможность появится, так и пиши.)
Star Dust: Время остановилось, слух обострился, а вот со зрением начались явные проблемы. В глазах снова помутнело от застывших в них слез, в горле сжался тугой горький комок. Мне захотелось встать и громко протяжно закричать. Так, чтобы даже стекла вылетели. Но я не могла. Я не умела показывать свои эмоции... Сзади ко мне подошла Сирения. Во всей этой суматохе я даже не заметила ее по началу. В любой другой ситуации мне стало бы стыдно, ведь она мне тоже не последний человек... Пожалуй, мы с ней слишком редко видемся, но доброта в ней осталась прежняя. Мои острые плечи вздрогнули, а спина наоборот окаменела. Во всем теле чувствовалась послестрессовая слабость, которую вновь перебивала боль волнения и ожидания. Я знала, что теперь он не погибнет, но видеть закрытые глаза для меня казалось чем-то жутким, сравнимым лишь с муками Ада в моей интерпритации. Я даже не смогла толком ответить подруге, просто промычала что-то неоднозначное, не отрывая глаз от Джона. Первый раз я не находдила новых слов, мой бесконечный запас будто сам резко исчерпал себя... Я осторожно коснулась кончиками пальцев плеча Айрена, не зная, почувствует он мое прикосновение или нет. Почему мы снова встретились после долгой разлуки именно в такой ситуации? Я мысленно пообещала себе, что когда это все закончится, то я заставлю его сходить со мной в кафе, как нормальные люди. Хватит уже этой боли, достаточно неприязни. Я больше не могу так жить, да и не хочу. Теперь, смотря на измученного Джона, я осмысливала многое в своей жизни. Я знаю что он творит со мной: вдохновляет. Никогда ничего подобного не чувствовала... Слова Хэнка снова вспыхнули у меня в голове. Нет, я не дам ему второго шанса. И я выскажу ему все, даже если это будет сложно... Я знаю, что не умею делиться своими чувствами, как подобает, но я постараюсь. А если он все равно не изменит своего решения, то умру вместе с ним. Решительности мне хватит, главное не трусить. Да и какая мне жизнь без него? Та же серая рутина, состоящая из ненависти и боязни раскрыться кому-то? Довольно. С меня довольно. Подошла Джин. Я слушала ее в пол уха, как и комментарии Хэнка, однако момент, услышанный краем уха, заставил меня насторожиться. Стереть память? Ну уж нет! -Нет! - мой голос был тихим, но твердым, не допускающим пререканий. В таком состоянии я могла бы налететь даже на Феникс. Для такой эгоистки, как я, существует только одно мнение - мое. И никто меня в этом не переубедит. -Я не позволю стереть ему память! Не важно, что он натворил, он не заслуживает того, чтобы забывать. Никто не заслуживает. Это - кощунство. Я говорила, не отрывая взгляд от Айрена. Моя рука окрепчала, и я уже полноценно сжимала его предплечье. Ну открой глаза, пожалуйста! Хоть один... Ну вот, еще и Хэнк со своим фонариком! -Это что, обязательно? - недовольно покосилась на него я. Зачем лезть к Джону сейчас, когда он так слаб? И вообще, почему здесь такое столпотворение? Хотелось уронить что-то вроде: "Вы не в зоопарке!", но я сдержалась. Момент и ситуация была не та, да и присутствие Джона как всегда меняло все мои повадки и поведение. Хотелось быть вежливее хотя бы для него... Вскрик, не то радостный, не то удивленный, сорвался с моих губ. Я буквально вскочила не обращая внимания на боль в затекших ногах. Он открыл глаза! Он видит меня! Я хотела кинуться ему на шею, уже почти собралась, но вовремя вспомнила, что он слаб и был ранен. Нет, лучше я подавлюсь своими эмоциями. Собственно, именно по-этому я теперь дышала так часто, а мои глаза горели радостью. Едва справившись с собой, я решила, что боль - отличный способ взять себя в руки, и снова села на корточки, хотя ноги уже выли от напряжения. -Черта-с два, я уйду! - гордо кинула я, снова оказавшись на одном уровне с лицом Джона. Его дрожь была мне видна, голова соображала быстро. Я снова подскочила на ноги, во мне заплескалась не пойми откуда появившаяся энергия. Я затеребила Хэнка, выпытывая, где у них здесь одеяло и полотенце. Дура я, неотесанная, могла бы догадаться, что в таком виде ему холодно! Из изумленного Хэнка мне все таки удалось вытрясти местонахождения одеяла и я помчалась за ним. Уже через несколько секунд ткань легла на тело Айрена. -Ты знаешь кто? - мое настроение снова переменилось в самую неожиданную сторону. Я вновь испытала желание дать Айрену хорошего тумака. Который это уже раз за сегодня? И опять это навело меня на мрачные мысли о том, что мы видимся в такой неблагоприятной обстановке... Точно надо сходить в кафе, если мы вообще в состоянии общаться безо всей этой нервотрепки... -Я еще не придумала, кто ты, но кто бы ты ни был, ты получишь, - закончила я, снова не находя слов. Я опять присела на корточки, на этот раз осторожно, медленно, следя за Джоном глазами. Слезы еще не подсохли на моем лице. Как я, должно быть, жутко сейчас выгляжу: вся в крови, бледная, серые глаза горят, но на лице все равно улыбка. Он открыл глаза, как мало мне надо для счастья... Я огляделась, с трудом отлепив взгляд от лица Джона. Сирения, Джин, неизвестный парень, но явно близкий Айрену, Зверь... Ну и толпа собралась! Я осторожно посмотрела на Сирению и... улыбнулась. Я даже сама не поняла, что улыбаюсь. Видимо радость от того, что Ворон очнулся меняет меня. Не знаю, в лучшую ли сторону. А потом мой взгляд перешел на мокрые волосы Джона. Ну да, одеялом укрыла, а голову оставила! Дубина стаеросовая! И снова я подскочила на ноги, хватая полотенце, которое попалось мне на глаза. Покрутив им, как фокусник перед выступлением, будто демонстрируя, что там ничего нет, я принялась осторожно вытерать ему волосы, периодически теребя их назло Айрену. Мне внезапно стало весело, захотелось стянуть его с этой кушетки и закружить по комнате, но он едва ли смог бы устоять на ногах, не то что крутиться с чокнутой девчонкой, у которой мотор в одном месте. Как точно я подметила! Я веду себя, как двенадцатилетняя девчонка... Я еще раз хорошенько взъерошила волосы Ворону, а затем нагло сдула прядку с его лба, легко щелкнув после этого пальцем его лоб. Меня переполняла энергия, хотелось взлететь до небес. Мое тело даже начало светиться, будто готовясь разложиться на частички и улететь далеко отсюда. Но я не могла оставить Джона, а потому опять подавила свои желания и порывы. Во всей этой радостной пляске она совсем забыла о мысли, пришедшей ей в голову во время первого слова Айрена. Хрип, его горло было пересушено, не нужно было быть врачом, чтобы догадаться. Я кинулась за водой, обнаружив ее на небольшом столике в графине возле стены. -Пей давай! - не обращая внимание на его слабое сопротивление и мычание, я таки влила ему приличный глоток. -Больше не заставляй меня так нервничать! - стакан остался у меня в руках. Да что же со мной! Я когда-нибудь успокоюсь? Здесь же люди и они видят, что я не безчуственный чурбан! А я создавала этот образ в их глазах не один год. Я поискала в себе силы, чтобы перестать крутиться вокруг Айрена и стереть улыбку с лица. Сил нашлось только на первое и я нетерпеливо застыла над ним, а затем, будто с неохотой, присела на корточки. Мне не нравилось смотреть на него сверху вниз.
Sirenia: Она почувствовала, как вздрогнули плечи подруги под ее рукой и, слегка их сжав, она отпустила ее. В голову мисс Фокс все никак не могло уложиться то, что Джон смог сотворить такое. Зачем? Почему? Ведь должны же быть причины... Милена никогда не понимала таких людей! Да, жизнь дерьмо! Да, ты тоже можешь быть дерьмом, еще каким! Но ведь даже у дерьма может быть друзья, близкие, любимые, которые не смогут без него жить. Человек (пускай, и одаренный) эгоистичен по своей натуре, его интересует только он сам, в данный момент, что ему делать в сложившейся ситуации, как прожить дальше, он планирует все на недели и годы вперед, не задумываясь об остальных частях его жизни - о других людях, которые важны для него. Но никогда, как считала Сирена, никогда нельзя опускать руки! Из любой ситуации есть выход, а покончить с жизнью - выход лишь для трусов, к коим Ворон никогда не относился. "Черт знает что! Или мир сошел с ума, или я! Когда же наконец мы перестанем лить слезы, кричать и сражаться! Просто издевательство какое-то!" "Да, а жизнь вообще фиговая штука, знаешь ли..." - философски заметил внутренний голос. "Да, и с каждым разом терпеть ее выходки становиться все труднее и труднее, но ведь это, черт всех раздери, не выход! О чем он думал?! Посмотри на Николь! Она же вся извелась, она все время плачет... Черт! Он точно получит по морде лично от меня!.. Ну, конечно, когда выздоровеет, или если опять не выкинет ничего подобного!"Подошла Джин, она тоже волновалась за Ворона, и просила у него прощения. Милена тут же вспомнила, как Феникс просила его принять облик того динозавра, который и был и не был Джоном одновременно, который не просто убивал, нет, а разрывал на части, превращая человеческие тела в кровавое месиво. И тут пришла догадка. "Что? Только не говорите, что это из-за того, что он тогда устроил..." - голова слегка закружилась, когда Милена вспомнила ТО, во что превратилось поле боя тогда. - "Хотя, я, наверное, поступила бы также... Кто знает." Подошел Мика, его лицо выражало беспокойство и недовольство одновременно. Его можно было понять, столько людей столпилось возле койки Джона, но ведь они не были ему чужими, все волновались за него, он был для всех них больше, чем просто напарник по команде. Хенк достал маленький фонарик, чтобы проверить реакцию пациента на свет. Пациенту это, видимо, не понравилось, и он наконец-то открыл глаза. Волна спокойствия и радости прошлась по всем нервным клеткам мозга Сирены, стало легче дышать, и живот с сердцем больше не скручивало от непонятного жара и страха. - Уходите... - прохрипел Джон. "Хорошенькое дельце! Смотрите, как мы запели!" - ошарашено подумала девушка, все же облегченно улыбаясь, смотря на этого сумасшедшего мутанта. Ники повернулась к ней, на ее лице сияла улыбка, она была так счастлива, что, ее улыбка оказалась весьма заразительной, потому что Мила тоже улыбнулась ей в ответ. Она взяла ее ладонь в свою и крепко сжала: - Ну вот, видишь, все обошлось! Такие крепкие орешки, как Джон просто так не уйдут из этого мира. - она повернулась к Каоке. - Добро пожаловать обратно в наш бренный мир, сэр! - подмигнула она ему, стараясь не высказать все, что думает о его поступке, чтобы не травмировать его еще больше. так, следующий раз напишу только в четверг... так что, если уж будет совсем невмочь, можете пропустить меня
Phoenix: Джин знала наперед, что ее предложение будет отвергнуто, да она и сама рада бы, чтобы не пришлось этого делать. Но все таки конечное решение оставалось за Джоном, а он только и твердил что "уходите" да "оставьте меня в покое". Женщина встала со стула, на котором до сих пор сидела около койки Джона и кинула взгляд на Хенка: -Долго рассказывать, что я сделала... точнее я сказала, а сделал он... он просто не хотел ослушаться своего командира... Джин сделала пару шагов к Джону и заглянула в его глаза: -Слышишь меня, парень? Я никуда не уйду... и ребята никуда не уйдут. Потому что мы волнуемся за тебя. Ты думаешь, что ты не стоишь того, чтобы о тебе беспокоились? Ошибаешься... ты заслуживаешь это... ты спас нас всех. И я благодарна тебе больше всего... Она говорила негромко, но четко и понятно, чтоб парень вдумался в смысл ее слов, понял, что она хочет донести до него и решил наконец, понял, что она права и все, что он себе напридумывал чушь, ерунда! Только бы он понял... -...ты нужен нам. Слышишь, нужен! Вот зачем мы тебя спасали... почему ты не хочешь этого понять? Джон... я сейчас не твой командир - я твой друг, мы уже не на задании, мы дома. И поэтому я хочу, чтобы ты послушал меня, как своего друга. Мы не уйдем, пока не будем твердо знать, что с тобой все в порядке... и, черт возьми, если мне придется удерживать тебя тут силой, чтобы ты долечился - я удержу. Не потому что так надо, а потому что я действительно хочу этого... Николь в этот момент заставляла Джона пить и Джин с укором посмотрела на него, чтобы тот сделал все таки то, чего ему хочется. Ведь если он хочет пить - значит он чувствует, а раз чувствует, значит он вернется в этот мир... -Пей, Джон, послушай Ники... я знаю, что ты хочешь этого... Вот что радовало Грей больше всего, так это то, что Милена в этот трудный момент все время шутила с парнем, стараясь подбодрить его. Хоть капля хорошего настроения - вот то, что так ему необходимо сейчас... зеленоглазая сама слегка улыбнулась, заставила себя это сделать после всего... Рыжая оглянулась по сторонам, оценивая все то, что тут происходит. Да, после помощи Хелл вроде бы стало полегче - половина раненых уже были почти здоровы, разве что немного сил не помешало бы каждому из них... и Джин тоже... но она не могла уйти отдыхать не убедившись, что Джон уже в порядке.
Sage: Тесса улыбнулась уголками губ, когда Джонни приблизился к ней. В ответ Сейдж обняла его за плечи, слегка прижав к себе и, склонившись к Ирексу, коснулась его макушки губами, едва заметно кивнула и выпрямилась, внимательно глянув на мальчика. - За меня не волнуйся, родной, я в порядке. А вот вам следует хорошенько отдохнуть, - согласилась девушка и ослабила объятия, чуть отстранившись от Хоупа и потрепав его по и без того растрепанным волосам, - Не хотелось бы мне задерживаться в медпункте. Может, дождусь Джеймса и поднимемся к нему в комнату. Надеюсь, мы с тобой встретимся еще. В одной школе-то, - тихо заметила Тесса, на мгновение скосив глаза на Хенка, будто опасаясь, что Маккой подслушивает планы Сейдж поскорее покинуть сие обиталище больных, - Отдыхай, - Хоулетт улыбнулась поцелую в щеку, ласково заглянула в янтарные тигриные глаза и, щелкнув мальчика пальцами по кончику носа, подмигнула Джошу, пожелав и ему приятного отдыха, а потом проводив братьев внимательным и несколько задумчивым взглядом. «Мне кажется, что Джонни бы потом не помешало поговорить с Джеймсом. По-моему, ему есть что сказать Росомахе. Этот маленький скандал при уходе с базы... Не хотелось бы, чтобы всё остановилось на такой ноте.» Сейдж вздохнула и опустилась на кушетку, с виноватой улыбкой отмахнувшись от микстуры Зверя, стакан с которой тот настойчиво пытался сунуть в руки одаренной. Неслышно проворчав что-то в ответ, Хенк смерил Тессу пронзительным взором и отвернулся, оставив лекарство на тумбочке. Если Зверь боялся остаться без дела, то он крупно ошибался. Как только в поле зрения возник Даркон, член Клуба Адского Пламени, Тесса взволнованно выдохнула, заметив, в каком Мика состоянии, и поспешно подтолкнула к нему Маккоя, который и так уже активизировался. Уже буквально через несколько минут медпункт стал стремительно заполняться прибывающими мутантами, которые участвовали в миссии. Сейдж замечала и знакомые лица, а были и те, кого Тесса совсем не знала. Но Белая Королева неизменно благодарила каждого. Ведь каждый внес свою лепту в ее спасение, что было очень важно. Она кивала, улыбалась, с тревогой и замиранием встречая входящих, но мужа пока не было. Тем не менее, Тесса очень обрадовалась, когда появилась Лорна. Во-первых, она была в одной команде с Логаном, а во-вторых Хоулетт была просто рада зеленоволосой, поэтому тут же вскочила на ноги. Она хотела было метнуться к Дэйн, но сделать это из-за количества народа было непросто. Судя по всему, той же проблемой озадачилась и Лорна. Спустя пару секунд окружающие уже могли лицезреть зеленовласое чудо, стоящее на стуле. Когда же Полярис соскользнула с него, Сейдж испуганно зашипела и прищурилась. Лорна после этого подошла к Тессе, и Хоулетт заключила королеву магнетизма в короткие объятия. - Под нож я не лягу, есть более гуманные методы, поэтому доверяю это дело тебе, - негромко отозвалась Сейдж так, чтобы Маккой ненароком не услышал и не обиделся. Впрочем, Зверь полностью погрузился в работу. Ингибитор под воздействием Полярис очень аккуратно и достаточно быстро расщеплялся на мельчайшие частички, но Тесса, ввиду своей связи с любой техникой, всё равно испытывала неприятные ощущения, но ей вполне хватало сил, чтобы блокировать их, не хотелось, чтобы разболелась голова. Лорна действовала ювелирно, так что спустя минуту протянула Сейдж на своей ладони маленький металлический шарик. В ответ на вопрос Дэйн Тесса скрестила на груди руки и, изогнув одну бровь, пристально взглянула на Полярис. Пожалуй, эмоции, отразившиеся на лице Хоулетт, были красноречивее любых слов. Шарик отправился в урну. Улыбнувшись, Сейдж поблагодарила Лорну и кивнула на желание девушки ретироваться. Когда Дэйн ушла, Тесса, немного нервничая, стала ожидать Росомаху. Раз Полярис ничего плохого не сказала, значит всё было в порядке. Оставалось лишь дождаться мужа. Сейдж опустилась обратно на кровать, чтобы не стоять посередине палаты, и спрятала пальцы между коленей, испепеляя входную дверь взглядом и иногда осматривая присутствующих. Наконец, сердце екнуло и прежде, чем Логан появился в помещении, Тесса, опережая его, поднялась на ноги. На ее губах тут же расцвела улыбка, и она, вопреки осторожности супруга, крепко обняла мужа, прижавшись щекой к его груди, когда Джеймс приблизился. - Я в порядке. Давай уйдем отсюда, не хочу толкаться здесь, - согласно отозвалась Сейдж, позволив Хоулетту увести себя, а напоследок беспокойно оглянувшись на Мику, но Тесса была уверена, что Хенку сейчас виднее, что и как лучше сотворить с пострадавшим. «С Дарконом я потом лично побеседую.» - Сейчас поговорим обо всем. Я так соскучилась, - прошептала девушка, уже в лифте вновь с некой трепетной нежностью, словно они не виделись год, прильнув к мужу и прикрыв глаза несмотря на то, что Росомаха осматривал ее на предмет болячек и нормального состояния, - Нога ничего. Колено немного болит при сгибе, но за исключением легкого прихрамывания всё в порядке. Не знаю, насколько хорошо, каким образом, что именно они сделали, но врачи оружия, кажется, ее даже подлатали, - задумчиво пробормотала Тесса, пожимая плечами. P.S. Прошу прощения, что оставила за кадром реакцию на появление каждого и на всё, что происходит в медпункте. Далее см. Комната Росомахи
Darkon: Я виноват...Я так виноват перед тобой..Прости меня, прости, прости... Я хочу помочь тебе, Джон. Но я - ничтожный жалкий комок шерсти, от которого никакого проку. Я умею лишь ломать, я никогда не воздвигал мосты, я их сжигал. В моих руках все находит разрушение, я не могу быть источником чего-то светлого, как ты. Да, я завидовал тебе, Айрени. Но иначе попросту не могло быть. Ты не заслужил того, что сейчас происходит, но я даже не могу отомстить за тебя. Ведь на эту бойню тебя заставил пойти человек явно не чужой тебе. И...я просто не знаю, что вообще здесь делаю. Мне нужно уйти и так будет лучше..... Для тебя, меня, всех. Быть может, даже для Клуба. Полуприкрытые глаза, совершенно пустой стеклянный взгляд, мягкое поглаживание нательного католического креста, - он не был ярым фанатиком, но и не мог с уверенностью сказать, что является атеистом. Его вероисповедание находилось где-то посреди этих двух крайностей, которых он никогда не придерживался, какой бы не сложилась та или иная ситуация. Но он верил. Быть может иногда глухо, слепо, зло, не так, как чувствуют и веруют другие крещеные люди, но это не было так удивительно. На Мике уже давно была кровь других людей и ему от нее никогда не отмыться. Как бы то ни было, но все существующие грехи, а их, поверьте, не так мало, не смогут быть замолены. Именно поэтому Мика за километр старается обходить церквушки, считая себя отреченным от подобных заведений. И, тем не менее, не считает это поводом для того, чтобы избавится от креста. Сдохнет, но не снимет, и не надейтесь. Словно из ниоткуда Даркон продолжал наблюдать за своим братом, который, наконец-то, пришел в себя и теперь рассматривал серебряный крестик, что всегда носил на груди. Со словом "уходите" у Беллз что-то замерло внутри, затаилось, вновь это желание скрыться с глаз людских, как и за несколько минут до пробуждения Джонатана, когда Зверь прошелся взглядом по исколотой иглами руке юноши. Его охватывал стыд, он чувствовал себя прокаженным и сейчас мог лишь безмолвное благодарить Маккоя за то, что он не придал состоянию Даркона огласке. Его собственное состояние заметно улучшилось, хотя крылатой, которую быстро выгнали из медпункта, так и не удалось закончить начатое. Радовало лишь то, что теперь их кровати были так близко друг к другу, что протянуть руку до края кровати Айрени не составляло особого труда. Именно это Мика и попытался проделать, он протянул Джону ту, что была попросту татуированная, без каких-либо намеков на жидкий героин. Достав кончиками пальцев до этого самого края Дарктатор улыбнулся, как смог, пусть натянуто, пусть болезненно. И снова его голос, который до сих пор оставался в тени, на заднем плане, прозвучал в помещении слишком отчетливо: - Я виноват. Сошла улыбка, веки сомкнулись, лис тяжело вздохнул, ощущая, как рука, что сейчас была "в воздухе", начала тихо дрожать, но Мика слишком сильно хотел достать ею до своего брата, что подался немного вперед, жмурясь и продолжая шептать что-то несуразное. Голубые глаза, будто бы две маленькие льдинки, вновь приоткрылись. Прости. Или нет. Лучше не прощай. Зачем тебе такое ничтожество рядом с собой. Я никогда не смогу смотреть тебе в глаза, никогда, Джон. Для любого анималиста, зверя, главное - защитить своего сородича. Что же, я не справился с этой задачей. А если так - то мне нет места рядом, нет-нет-нет...это просто позор. Для любого. Из нас.
Wander Caoke: Не любил Као подобные скопления народа. Ему было крайне сложно разговаривать больше чем с одним человеком за раз, и это не зависело от самочувствия или настроения: на самом деле, он всегда был такой замкнутый и одиночный. От больших и дружных компаний Джон частенько держался в стороне - просто чувствовал себя в обществе неуютно. Что же говорить о нынешнем положении... Голова соображала медленно и совсем неохотно, в глазах немного двоилось, но Айрен таки заставил себя более-менее внимательно наблюдать если не за всеми сразу, то по крайней мере за Николь. Уже просто зная Никки можно было с уверенностью сказать, что как раз она, если уже всё для себя решила, никуда не уйдёт, даже если просить начнут уже совсем не по-хорошему. Хотя как раз перед ней Ворону было откровенно стыдно: совесть больно уколола уже просто за её внешний вид - издёрганный, измученный. На лице застыла кровь и еще влажные, блестящие слёзы. Он не хотел чем-то ранить или волновать её, но и иначе в сложившейся ситуации поступить не мог. А её внешнему виду просто таки противоречил звонкий, полный сил голос, озвучивший гордый отказ едва ли не над самым ухом парня. Почти сразу же девушка вскочила, и, как метеор, зачем-то налетела на сбитого с толку Зверя; через миг она вернулась с одеялом и накрыла его. Ворон вдруг почувствовал себя маленьким ребёнком, которого собралась "по-доброму" отчитывать за провинность сразу вся семья в примешку со знакомыми и соседями. Эмпатическое восприятие было сильно подавлено, но даже ослабленное здоровье ничего не отменяло. Частично Джон всё же чувствовал, что могло обрушиться на него со всех сторон уже в следующую минуту, и вдруг захотел провалиться в отключку еще на день-два. Просто чтобы не слышать ничего этого. И без того словами не описать всё то, что было на душе. Чувства сдерживала только слабость. - Ты знаешь кто? "Да-да, идиот. Помню." - Я еще не придумала, кто ты, но кто бы ты ни был, ты получишь. - после некоторой паузы неловко закончила Николь, присев рядом с ним и заметно удивив его таким пространным ответом. Джон чуть повернул голову на бок, чтобы иметь возможность видеть упрямую подругу. Не смотря на строгий тон, не предвещавший ровным счётом ничего хорошего, глаза будто сияли от охватившей её радости, на губах играла искренняя улыбка. Где-то от этого стало немного легче, но всё же Као не собирался обманывать себя. Он слышал, чем ответила на вопрос "Синего" Джина: обычным многоточием. Николь по-прежднему ничего не знала. Просто сказала, что ей всё равно. А если бы всё-таки знала, то стала бы радоваться его присутствию так же, как и сейчас? И относиться к нему, как прежде?.. Наверное, от того слова Милены совсем его не преободрили, хотя им и не было придано особого значения. Парень вовсе не был рад тому, что его вернули с того света, и не собирался это воспевать. Но она-то всё видела, и ей всё равно?.. "Неужели они не понимают?.." Вернулась Никки. В иной ситуации Джон бы как-нибудь осторожно воспротивился подобному отношению к себе, тем более на людях, но сейчас парень был вынужден даже не смотря на всю раздражительность признать своё поражение. Всё, что он мог сделать, пока Николь этим стариннымм методом "сушила" ему волосы, так это несколько недовольно и растерянно смотреть на неё снизу вверх. Хотя чего жаловатся: в итоге ему это даже понравилось. Так или иначе, он на самом деле был очень благодарен ей за всю эту заботу, пусть и чувствовал себя совсем неловко. - Никки, ну хватит... - осторожно и хрипло пробурчал он и зажмурился, когда девушка дунула ему в лицо. Впрочем, она почти сразу снова куда-то ускакала, не сказав ни слова. Но явно радостная... - Слышишь меня, парень? Я никуда не уйду... и ребята никуда не уйдут. Потому что мы волнуемся за тебя. Ты думаешь, что ты не стоишь того, чтобы о тебе беспокоились? Ошибаешься... ты заслуживаешь это... ты спас нас всех. И я благодарна тебе больше всего... - Джон в упор посмотрел на Феникс. Взгляд голубых глаз пересёкся с её - зелёными, и явно не предвещал ничего хорошего. Он ожидал чего-то подобного от неё, но всё равно напрягся еще больше. - ...ты нужен нам. Слышишь, нужен! Вот зачем мы тебя спасали... почему ты не хочешь этого понять? Джон... я сейчас не твой командир - я твой друг, мы уже не на задании, мы дома. И поэтому я хочу, чтобы ты послушал меня, как своего друга. Мы не уйдем, пока не будем твердо знать, что с тобой все в порядке... и, черт возьми, если мне придется удерживать тебя тут силой, чтобы ты долечился - я удержу. Не потому что так надо, а потому что я действительно хочу этого... Несколько раз Као пытался перебить её, но ему это не удалось. Отстранённое раздражение пугающими темпами стала сменять закипающая злость. Когда наконец образовалась удобная пауза, в которой парня могли бы услышать, словно из другого измерения вернулась Николь со стаканом. Ему на самом деле хотелось пить, но в то же время он и не хотел этого просто от неприязни к себе. Вялые попытки сказать "нет" остались проигнорированными, и не смотря ни на что Ник всё же заставила его выпить порядочную порцию жидкости. Кое-как Джон умудрился не захлебнутся, хоть и закашлялся. Хотелось бы дать Звёздной слово, что она попросила, но это было невозможно. Просто эмоции хлестали через край даже в столь подавленном состоянии. - Нужен... так вы... думаете, что всё это - полная ерунда? Шутка?! - зло пробормотал Айрен, получив наконец хоть какую-то свободу, если это можно было таковым назвать. Слова Джин его задели за живое. - Да вы хоть понимаете, ЧТО это такое?! Джон не мог говорить во весь голос, но последнее прозвучало достаточно громко. Игнорируя невозможную слабость, он всё же предпринял еще одну попытку приподнятся, и ему это, как ни странно, удалось. Крылья он не чувствовал от долгого лежания и только уперевшись локтями в перья осознал, что они по-прежднему при нём. - Думаете, что просто согласившись сейчас с вами, со смешком забыв всё, дабы вам же спокойнее жилось, я буду в порядке? - по остервенелому взгляду видно было, что одними словами эта стычка не закончилась бы, не будь он прикован к кровати. - По-твоему, от содеянного можно так просто отречься, да? На мне, на моей совести чужая кровь, чужие жизни, Джин! НА МНЕ КРОВЬ ДЕСЯТКА ЧЕЛОВЕК!!! И это ни о чём не говорит тебе, да?! Ворон так сжал в кулаке крест, что он впился в плоть; и рывком чуть не порвал цепочку, на которой висел этот маленький кусочек серебра. - Да какое мне дело до того, для чего я вам вообще понадобился??? Я - чудовище, необдуманно сорвался один раз, сорвусь и в другой! Был то приказ или не был, мне уже всё равно. Вы не представляете, что это за груз. Я лично знакомился со Смертью КАЖДОГО! Я всё чувствовал и по-прежднему чувствую так, будто бы я до сих пор там. Мёртвые говорят со мной... та плевать. Вы просто не понимаете этого!!! Ничего не понимаете... и не поймёте, каково мне!!! - под конец голос просто сорвался, но надолго парень не умолк, и попытался сдёрнуть с себя капельницу. - Уйди, и оставь... оставьте меня в покое!.. Дайте мне просто помереть следом, чего я и заслуживаю!.. И хоть Николас уже и без того еле держался, его остановили и буквально повалили мощные лапы Зверя, который до сего момента скептическим взором наблюдал за всем происходящим со стороны. Джона просто колотило в беззвучных рыданиях. Он крайне тяжело и лично воспринял всё происшедшее на базе. - Думаю, что вам на самом деле будет лучше уйти, - тихо сказал Хэнк, видя, какую реакцию вызвали слова Феникса, и всерьёз беспокоясь за состояние парня. Лучше бы ему было всё-таки не нервничать, да еще так. - пациенту нужен покой. Зверь с сомнением глянул на Даркона и, судя по всему, девушку Ворона. Первый - его брат, да и сам был не совсем здоров, а Николь хоть и выглядела никак, но всё же имела право остаться. Она явно не являлась ему чужим человеком. Решать это было ей. После недолгих споров Джин всё-таки покинула медпункт, Милену Хэнк с несколько виноватым видом выпроводил следом. Так было лучше в данной ситуации. Вернувшись к койке Каоке, Зверь первым делом дополнительно вколол ему сильнодействующего успокаивающего. Хотя вряд ли бы он стал как-то бушевать: у парня на самом деле ни на что не было сил. Где-то было даже хорошо, что Хелависа не успела передать ему большое количесиво энергии и её помощь ограничилась залечиванием ран. Тяжело дыша, свободной от иглы ладонью Ворон устало закрыл лицо. И почему он не может просто провалиться сквозь землю, просто исчезнуть?.. - Я виноват. Джон опустил руку на кровать и повернулся к Мике, будто только сейчас его заметил. Секундой ранее слабая улыбка соскользнула с его лица. Као хотел протянуть руку в ответ родственнику, но решил этого не делать. Он догадывался и чувствовал, как карит себя Даркон, и от этого становилось совсем не легче. - Нет, ты ни в чём не виноват, брат... - тихо вздохнул Джон. - Только я... Не хотелось смотреть на Николь. Скорее всего, она сейчас либо просто развернётся и уйдёт следом за девушками, либо всё-таки не выдержит и как следует треснет. - Прости... - слабо прошептал Као, запнувшись, и закрыл глаза. - простите... P.S. Sirenia, мне на самом деле неприятно, что я и тебя в это втянула. Прости.
Star Dust: По мере происходящего я начинала постепенно ощущать себя полной дурочкой. А знаете почему? Да потому что все, кроме меня знали причину такого поступка Айрена. Все, кроме меня и, пожалуй, Зверя, но его в счет не берем. Класс! Хотя волновало ли меня, что он там учудил? Ни капельки. Меня больше волновали последствия, я прекрасно знала ранимую натуру Джона, я знала его невинную душу, я знала историю его прошлого... Пожалуй именно это поначалу связывало нас: он был первым и последним, кому я решилась открыть свое прошлое, а я была второй, кому он рассказал свое. Прошлое вообще штука тонкая. Я всегда хвасталась своим талантом судить о людях по их поступкам из прошлого, из их жизни, и нередко находила лишь гниль и беспочвенные гадости. А вот Джон... После того, как его бросили собственные родители он нашел в себе силы не возненавидеть весь мир, за что я втайне безумно уважала его, ибо будучи сама брошенной и отвергнутой всеми, кем только можно, я отвернулась от света белого, выпуская наружу иголки и пряча мякоть внутри. Гниль видна, душа закрыта. Милена подала голос. Из ее подозрительного предложения я извлекла одну суть - она осведомлена о том, что произошло на задании. Далее неглубокомысленная тирада Джин лишний раз доказала, что я ничего не знаю. Я внимательно вслушивалась в смысл ее слов, не столько утешений, сколько упоминаний роковой ошибки, повергшей разум и душу Ворона. Однако суть по прежнему ускользала от меня, как изворотливый угорь в ладонях. Важной для меня информации в словесном потоке Феникс было мало. Я аккуратно присела на краешек койки Джона, держа стакан в руках и разглядывая всех присутствующих. Больше всего мое внимание (после Айрена, конечно) привлекал незнакомый парень, которого успела слегка подлечить крылатая дамочка. Он казался самым разумным хотя бы потому, что все это время молчал. Зная себя, я могла лишь предположить, что он посывает голову пеплом, тихо виня себя во всех смертных грехах и напастях, что приключились с Вороном. В общем-то я считала так же, хоть и не присутствовала на задании. О, если бы я только не поддалась своим глупым эгоистичным желаниям и не ушла от иксменов в очередной раз? Тогда бы Джон, возможно, и не пошел бы на задание... Я могла бы занять его чем-то другим... Чтож, распуская нюни уже ничем не поможешь. Просто впредь я едва ли позволю себе оставить его. Я посмотрела на Джин, испытывая к той смешанные чувства. Будучи еще ученицей, Феникс не вызывала у меня никаких теплых чувств, порой ее всепоглощающее желание помочь сильно раздражало меня. Но теперь я чувствовала благодарность перед этой женщиной, если бы не она я вообще бы врятли узнала о напасти, приключившейся с Айреном. Кто знает, возможно он сейчас бы уже погиб в своей комнате... Я снова вспомнила слова Хэнка про суицид, мои хрупкие плечи вздрогнули, а брови сошлись на переносице. Внешне это совершенно не совпадало с накалившейся обстановкой, но мои мысли всегда текли параллельно с реальностью. Даже я не ожидала такой реакции Джона на слова Феникс, скорее всего потому, что не представляла себе масштаба бедствия. Когда Джон приподнялся на лопатках в неподдельной ярости, я аж подскочила с его кушетки, чудом не расплескав оставшуюся в стакане воду. Я никогда еще не видела его таким... Никогда! Ни разу он при мне не срывался на крик, хотя из-за слабости это было сложно назвать полноценным криком, но по интонациям... Мне стало жутко. Что же такое сказала Феникс? Что Джон услышал в ее словах, что вывело его из себя? Сам смысл предложения "Джон выведен из себя" не укладывался у меня в голове, теряясь где-то по дороге к той части мозга, что осмысливала чужие действия. А потом он упомянул причину и мне стало дурно. Поначалу от того, что мое воображение заклинило и я просто не смогла представить себе Ворона даже в самом жутком обличие какого-нибудь монстра раздирающем людей на части. Ну не могу представить и все тут! Для меня он всегда был и останется милым, скромным и вечно невинным душой человеком, которых один на миллион. Затем букет моих шоковых эмоций дополнил страх, страх за Айрена. Что могли сделать убийства с невинной душой? Хоть я и не верила в Бога, но заповедь "не убий" была включена в мое понимание, как атеистки. Несмотря на всю мою ненависть я ни разу не нарущила данную заповедь, в надежде, что в следущей жизни не стану баобабом. Постепенно, когда яростная речь Джона приходила к своему логическому завершению, менялось и мое настроение. Глаза все еще сияли радостью и даже осознание того, что Джон - убийца, не могло перекрыть этот свет. Однако мои темные брови вновь опасно сошлись на переносице, я яростно пихнула Хэнку в руки стакан, а сама встала в позу, которую обычно называют "руки в боки". Что он такое несет? Я сейчас сама его убью! Да только весь мой пыл пропал так же резко, как и появился, как только лопатки Айрена снова коснулись кушетки. Я испытала новое острое желание обнять измученного Джона, прижать к себе, как раненного младенца. Желание было почти ощутимым, я хотела этого так же, как умирающий в пустыне хочет натолкнуться на оазис. Да только я прекрасно знала, что это только ранит его. Сейчас он не хотел жалости, а я - на удивление - не хотела проявлять привычную твердость. -Нет, - Боги, насколько слабо звучит мой голос! Да в нем же слезы сквозят! Я представила себя со стороны: перемазанная в крови, на щеках прямо по багровым следам дорожки от высохших слез, брови упрямо сдвинуты на переносице, руки уперты в бок и довершали картину капризно надутые губки. Но что я могла с собой поделать? В его присутствии - ничего. -Раскинь мозгами, Джон! Зачем еще две жертвы, если уже принесено десять человек? - голосом, будто доказывает банкиру, что политику надо вести более дальновидную, пробурчала я. Цифру два я подчеркнула намеренно. -И вообще, кто тебе сказал, что ты вправе сам распоряжаться своей жизнью? Решать чего заслуживаешь, а чего нет? - мои слова теперь были холоднее жидкого азота. Вся моя злость за то, что Ворон так со мной поступил вылилась уже после того, как Зверь вытолкал всех наружу. Слова прозвучали уже в тишине, когда в медпункте остались только мы втроем и Зверь. Что он вколол Джону в запястье я уже не видела. Теперь мои руки были скрещены на груди, а взгляд стал пронзительным. Я смотрела и на Джона и сквозь него. Мне казалось, что я вижу кушетку под его измученным телом. Я так и стояла, глядя на Джона, не смея больше подходить к нему, опасаясь не сдержаться и вслепить ему звонкую пощечину или чего потяжелее. -Как ты мог? Да плевала я! Хоть ты весь штат переубивай, ты не имеешь права расправляться со своей жизнью! Десять человек? На задании? Я сомневаюсь, что это были благородные, добрые и милые туристы, Джон! - весьма проницательно заметила я, раскрепляя руки. Во мне снова взбунтовалась неясная энергия. Теперь мне было известно, что этот парень - брат Джона. Или это просто такое обращение? Во всяком случае он для Айрена не последняя инстанция... Я принялась ходить взад вперед, жестикулируя и более не контролируя поток своих слов. На лице отражалась то грусть, то отчаяние, то боль, то ярость... Все сменялось слишком быстро, как и мои мысли, которые теперь вылетали птичками в слова: -Убил и что? Вот что теперь? Как ты мог забыть, что помимо тех десяти у тебя еще есть я, есть... он, - я помедлив кивнула в сторону Даркона, имени которого еще не знала. Возможно позже... Чем ты думал, когда пытался покончить с собой? Не понять нам его... Конечно не понять, простите пожалуйста! - я резко сократила расстояние между собой и Джоном, но трогать его не стала, лишь пристально посмотрела ему в глаза - Ты думаешь ты - монстр? А кто тогда я, Джон? Ангел? Черта-с два! А я уважала тебя за способность отпускать, двигаться дальше, искать светлое. Я ненавидела себя за то, что сама не могу так, а теперь ты решил разрушить все, что я видела в тебе? Да как ты мог? - мой голос достиг просто рекордной высоты. Я с отчаянием взмахнула рками, боднула головой воздух. Мое лицо исказилось до неузнаваемости, а затем все стихло. Я тяжело вздохнула, чувствуя тугой комок в горле, а затем снова скрестила урки, зарывшись в одну из ладоней лицом. Я молчала с минуту, прежде чем продолжить уже более ровным и привычным голосом, однако изменения в нем были - появилась неопределимой глубины глухота и пустота. -Неужели ты не понимаешь, что перестав существовать ты перечеркнешь последнее, что связывает меня с этим миром? - я осторожно присела на корточки, снова оказываясь лицом на одном уровне с Джоном. -Для меня? Пожалуйста... - жалобно проскулила я. Мой внутренний стержень распустился до безобразия, размякшее сознание отказывалось натягивать его снова. -Не надо больше так. Я не хочу той серости, не хочу ненависти... Не хочу так жить! А у тебя еще вся жизнь впереди... Если я тебе безразлична, скажи сразу и я уйду. Честно, возьму и уйду и ты больше никогда меня не увидишь, - я говорила серьезно. Я знала, что смогу уйти, если он не захочет меня видеть. Я буду наблюдать за ним издалека, продолжать относиться к нему так же, но более не вторгнусь к нему в жизнь. Если он оборвет свою, я оборву свою следом за ним, как послушный раб по приказу хозяина. Но если нет... Если нет, то мне придется как следует разобраться, что же именно я испытываю к этому бестолковому мазохисту?
Sirenia: Все вроде шло хорошо, все облегченно смотрели на живого и относительно здорового Джона. Его просьба уйти не была воспринята, как серьезная, поэтому все остались. Видимо, не только Милену возмутил поступок и теперешние слова Джона. Джин наклонилась к нему и высказала то, что хотела сказать и Сирена, правда, в более мягкой форме. Ники выглядела растерянной, она не знала, из-за чего ее... парень (может, и так, по крайней мере, он ей точно не безразличен, что причиняло боль самой Милене) сделал это с собой, но она понимала, что и Джин, и Мика, и сама Милена знают об этом. Знают и молчат. А что им надо было сделать? Похлопать ее по плечу со словами: "Не беспокойся, он просто превратился в чудовище и жестоко растерзал с десяток человек! Ничего особенного!" - и еще так небрежно махнуть рукой. Бред! Реакция Джона на слова Джин последовала незамедлительно. Он приподнялся на кушетку, хотя ему это было тяжело, и заорал. То есть, это скорее всего был крик, голос, как и все тело, еще не приобрели былой твердости и силы. Но его слова... Каждое слово было пропитано болью и отчаянием. Не нужно было быть эмпантом, чтобы понять, то он действительно хотел и хочет покинуть этот мир. "Да он просто псих! Сумасшедший! Как он может быть таким эгоистом?! Он совсем не заботиться ни о ком! Даже о Никки, она ведь совсем извелась, о Небо, она все поняла..." "Да, таких психов еще поискать надо! Зря мы, детка, вообще подошли к его койке. Помирал бы себе в одиночестве, если ему этого так хочется!"Но все равно каждое его слово отдавалось болезненным ударом сердца. Милена не хотела этого слушать, она видела, как ему трудно, но не могла помочь. Но ей было больно и из-за того, что он не видит, как все они, его друзья, волнуются за него, боятся потерять. Но нет, ему плевать! Джин вышла, Хенк подошел к все еще стоящей Милене, которая смотрела на Джона осуждающим и обиженным взглядом. Зверь положил свою мохнатую синюю лапу на плечо девушки и проводил ее к двери, извиняясь взглядом за поведение пациента. Милена ободряюще улыбнулась Хенку и ушла из медпункта. >>Комната Сирены 0.1 Wander Caoke, ой, да ладно! Все нормально
Wanderer: Хотелось бы верить в то, что всё это просто кошмарный сон, что он просто спит, а проснётся - больше не будет этого ничего. Что никуда они на самом деле не летали, никого не спасали, никого не убивали, и что брат не пострадал... Но, к сожалению, несомненно, это уже явь... Айрен - зрительно - лишь краем уха слушал всё то, что говорила-выкрикивала в его адрес Николь. Он даже на Мику не смотрел, а просто отсутствующим взором глядел куда-то в пространство. Но лишь бы не на Никки. Некуда было деться от её слов, наваливающихся и давящих не хуже горной, ледяной лавины. Айрен хотел бы просто не слышать ничего этого. Теперь-то он начал понимать, что на самом-то деле чуть было не сделал, и что на самом деле доставил и без того побитой жизнью девушке. Если не считать неприятного и давящего на ум звона, с которым воспринималась столь громкая и эмоциональная речь, то слышал эмпат всё-таки всё. Или почти всё. Мысли парня сошлись в итоге на том, что он за один только час стал конченой сволочью во всех смыслах. - ... Убил и что? Вот что теперь? Как ты мог забыть, что помимо тех десяти у тебя еще есть я, есть... он, - Ник, помедлив, кивнула в сторону Даркона, имени которого еще не знала. Впрочем, Ворон всё равно изображал из себя ничего не видящую статую, на девушку упорно не смотрел, и так или иначе этого жеста не заметил. Но он не умел игнорировать и, в любом случае, это лишь так выглядело со стороны. - Чем ты думал, когда пытался покончить с собой? Не понять нам его... Конечно не понять, простите пожалуйста! - она резко сократила расстояние между собой и Джоном. От парня это уже укрыться совсем не могло. Он отлично понимал все чувства Николь и потому невольно и интуитивно вжался в кровать, решив, что Норвильт на самом деле сейчас не сдержится и хорошенько, что говорится - от души его стукнет. - Ты думаешь ты - монстр? А кто тогда я, Джон? Ангел? Черта-с два! А я уважала тебя за способность отпускать, двигаться дальше, искать светлое. Я ненавидела себя за то, что сама не могу так, а теперь ты решил разрушить все, что я видела в тебе? Да как ты мог?! Ворон наконец-то заставил себя взглянуть на подругу. Глаза казались мутными, перед ними всё плыло и парню было немного сложно сфокусироватся на чём-то конкретном, хоть он и старался этого не показывать. Ему было нечего сказать. Её вид Као совсем не воодушевил, скорее, даже наоборот - напугал. Он и подумать не мог, что она так из-за него изведётся. Её издёрганное, окровавленное и влажное лицо, да и сказанное всё же заставили задуматься над собственным поступком и от этого стало еще тяжелее. Он просто уже и не подозревал, что такое возможно после того, что он сделал. Джон редко испытывал страх, но в этот раз он очень сильно перепугался. С себя. Он вообще тогда уже мало что понимал и осознавал. Никогда раньше он не попадал в такие ситуации и просто не мог себе представить, чем это всё обернётся. И сейчас уже еле держался. Когда он на это решение пошел, он хотел искупить вину, понести наказание за то, чему прощения нет. Зверь, хоть и видел этого парня в первый раз, с медицинской точки зрения отлично понимал всё его положение, и, молча, хмуро взирал на внутреннюю борьбу с самоистязанием со стороны, решив пока не вмешиватся в оную, если это так можно назвать, разъяснительную беседу. Хотя во благо психики пациента и было желание негромко цыкнуть на Звёздную Пыль. Не нужно было сильно вдумыватся в ситуацию и вглядыватся в Николаса, чтобы понять, что её слова на него неслабо давят. Но с другой стороны, качественная встряска тоже была необходима. - Неужели ты не понимаешь, что перестав существовать ты перечеркнешь последнее, что связывает меня с этим миром? - Николь осторожно присела на корточки, снова оказываясь лицом на одном уровне с Джоном. Ворон неохотно проводил её взглядом и теперь грустно смотрел прямо ей в глаза. Просто было очень стыдно перед ней за всё это. Его поразило, до какой степени вдруг переменился голос Звёздной. Такого он никогда не слышал от неё и, хоть и отлично знал, какая Никки на самом деле, никогда не ожидал услышать. - Для меня? Пожалуйста... - жалобно проскулила она. - Не надо больше так. Я не хочу той серости, не хочу ненависти... Не хочу так жить! А у тебя еще вся жизнь впереди... Если я тебе безразлична, скажи сразу и я уйду. Честно, возьму и уйду и ты больше никогда меня не увидишь. Что-то оборвалось внутри. Хоть Као и не хотел в это верить, он отлично понимал, что она говорит серьёзно, как никогда и не бросала своих слов на ветер. Если она уйдёт после всего этого, то он точно жить с осознанием всего содеянного не сможет. Даже если он сам и не будет уже ничего с собой делать, то просто не выдержит этого сердце. - Не уходи... - тихо попросил Ворон. Голос звучал теперь слабо, едва не моляще, совсем не так, как всего несколько минут назад. Больше всего он боялся именно этого. Парень никогда особо не задумывался над тем, что чувствует к этой замкнутой особе, но доверие к ней, да и её доверие к нему не было пустым звуком. Она была Джону одним из самых дорогих людей, была одной из немногих, кому он доверял почти всё. И как Мике, Ирексу или Икару, когда-то он клялся себе оберегать её, не оставлять. Возможно, стать тем первым и единственным, на кого она может всегда полагаться, кому может верить в том жестоком месте, в котором, как она сама привыкла считать, всегда жила. Одна за себя и против всего мира. А что же теперь..? Айрен повернул голову обратно к потолку. Препарат, который ввёл ему Хэнк, постепенно начинал брать власть в свои руки, как бы подавляя перегруженную нервную систему и оставляя после себя пугающую пустоту. Но душевная тяжесть и поглощающее чувство вины всё равно отказывались уходить. - Никки... - тихо и жалобно сказал Ворон и, глубоко вдохнув и вновь скрыв лицо свободной рукой, закрыл глаза, которые от напряжения и невозможности "навести фокус" уже стали немного болеть. Не было сил думать. - Мне плохо... И всё равно, что подумает Мика. Всё равно, что в итоге решит для себя Ник. Айрен не любил жаловаться, не любил показывать свои слабости. Но с этим грузом, с этой тяжестью сам уже справится не мог.
полная версия страницы