Форум » Остальные страны и другие миры » Монреаль (Канада) 0.1 » Ответить
Монреаль (Канада) 0.1
Wolverine: Монреа́ль — город в Канаде, в юго-западной части провинции Квебек, крупный промышленный, научный и культурный центр. Имея население 1 620 693 человек (2006), собственно город Монреаль занимает по этому показателю второе место в Канаде. Вместе с тем, существует понятие «Большой Монреаль» (с пригородами). Его население составляет 3 635 571 житель. Большинство (66 %) населения составляют франкоканадцы. Город также является центром англоквебекского населения провинции. Монреаль — крупнейший город провинции Квебек. Будучи, как уже упоминалось, вторым по величине городом Канады, Монреаль является крупнейшим франкоязычным мегаполисом Западного полушария и вторым по величине франкоязычным городом мира (после Парижа). Девиз Монреаля — лат. Concordia Salus, (Процветание в единстве).
Ответов - 19
Wolverine: ~Домик Росомахи в Канаде~ Росомаха рассчитал время с точностью до минуты. Ровно в назначенный час они с Тессой зашли в кафе в центре города. Это заведение было очень уютным, небольшим, тихим и спокойным. Внутри их уже ждал Томас: мужчина средних лет сидел за столиком в углу, читая утреннюю газету и явно нервничая от ожидания. Едва Хоулетт появился в дверях, как он тут же подскочил со своего места и, широко улыбаясь, пригласил вошедших присесть рядом с ним. Джеймс и Тесса подошли к столику, мужчины пожали друг другу руку и обнялись, похлопав по плечу друг друга, затем Рос галантно отодвинул Сейдж стул, предлагая ей сесть и сам присел рядом, внимательно глядя на Томаса, который будто светился от счастья. - Кто эта прекрасная особа, Джеймс? Ты же представишь нас? - Да, конечно. Томас, это моя возлюбленная, Тесса. Сейдж, мой старый друг, Томас. Кстати, Горностай, кем ты теперь работаешь? И каково звание? – Рос внимательно смотрел на друга. - Очень приятно, Тесса. Джеймсу повезло, вы просто удивительны… - Томас говорил искренне, от всего сердца, радушно улыбаясь, но Хоулетт кашлянул, прерывая своего любвеобильного друга. - Ах да, извини, дружище. Я работаю в Отделе безопасности начальником управления внутренней разведки. Ты не представляешь, как же здорово, что ты вернулся! В правительстве сейчас сидят практически все наши товарищи. Помнишь Джона, младшего лейтенанта? Он дослужился как и я до генерала, заведует внешней разведкой. Да-да, тот самый парнишка, которого ты закрыл собой в Вьетнаме от снаряда. Он обязан тебе жизнью и помнит об этом. А Марка Кларка, который у нас несовершеннолетним в Афганистан попал, не забыл? Он теперь управляет отделом международных отношений. А еще… - Том, спасибо за рассказы, но давай пока остановимся на этом и перейдем к делу. - Да, конечно, слушаю тебя. - У нас с Тессой есть достоверная информация обо всех планах правительства США и ФБР на ближайшие несколько лет. Когтями ручаюсь, что это реальные сведения…Теперь вот вопрос, нужны ли они Канаде? – Хоулетт прищурился. Он знал, он был совершенно уверен в том, что эта информация еще как пригодится родной стране. - Джеймс, ну что за вопросы! Конечно! Тебе ли не знать, как глубоко мы все годы копаем под США! Тебе обязательно нужно зайти в здание правительства и направиться прямиком к Джону и Марку! Они на руках тебя носить будут… Росомаха усмехнулся и покачал головой: - Ты уверен, что мое появление в этом здании не принесет бед? - Джеймс, послушай. Ты не в Америке. Это Канада, твоя родина, ты столько лет посвятил службе на ее благо, у тебя очень много связей в высших кругах, поверь мне. Все твои старые подопечные, все, кем ты командовал в отрядах, теперь заседают в правительстве, в отделе безопасности, в разведке и других структурах. Сколько раз ты спасал каждого из нас? Пять, семь? Росомаха, дружище, тебе все нынешние генералы жизнью обязаны, и конечно тебя помнят! – Томас говорил горячо, быстро, однако Хоулетт по-прежнему невозмутимо молчал, внимательно глядя на друга. - Да, я понимаю, Том. Каково отношение к мутантам сейчас в Канаде и в частности в правительстве? Что-то изменилось? -Нет, Джеймс, наоборот, отношение улучшилось. В правительстве работают мутанты и люди совместно, вместе принимают решения и планы. И все осуждают политику США. - Что ж, отлично. Тогда каковы наши дальнейшие действия? - Вы с Тессой завтра сможете подъехать в Оттаву? Да? Отлично! Держите пропуски… - он протянул Найлз и Хоулетту пластиковые карточки с эмблемой правительства Канады. - Спасибо, Том. - Джей, - так раньше когда-то называли Роса его друзья, - мы все твои должники, есть ли у тебя какие-либо просьбы? Все сделаем. Росомаха задумался и коротко кивнул: - Да, их несколько. Прежде всего нужно подкинуть в главную больницу Нью-Йорка левый труп. Чей? Какой-нибудь молодой девушки, темноволосой, с голубыми глазами и двумя шрамами на щеках. Да, Томас, ты не ослышался. И чтобы она «умерла» от пулевых ранений в спину. Это реально устроить? – мужчина хотел замести следы Найлз, чтобы правительство США не вздумало искать ее и успокоилось, получив сведения о найденном «теле» Сейдж. - Да, это вполне осуществимо. У нас есть свои агенты в Нью-Йорке. Еще что-нибудь? - Паспорта с канадским гражданством. На меня и на Тессу. Естественно, на другие имена. Чему ты удивлен, Том? Мой паспорт был утерян еще 20 лет назад. - Хорошо, Джеймс, без проблем, завтра же будут у вас на руках. Может быть квартира понадобится? - Нет, дом мы купим позже. Необходимо разблокировать мой счет в нашем национальном банке. Один очень умный генерал сунул нос не в свое дело и после моего исчезновения заблокировал всю находившуюся там сумму… - Да, это был генерал Джонсон. Он уже давно умер. Не злись на него, Джеймс. Джонсон действительно думал, что ты погиб…Поэтому и решил предотвратить хищение всего накопленного тобою. Насколько я знаю, там лежит хорошая сумма, да еще и с процентами. - Да, Том. Мне нужны эти деньги. - Хорошо, дружище, сделаю сегодня же. - Спасибо, Том. - Скажи, ты окончательно вернулся к нам в разведку? – взгляд собеседника загорелся особенным огоньком. Хоулетт усмехнулся и негромко ответил: - Я никогда не оставлял службу в разведке. Ты же знаешь… - Так это ты анонимно присылал просто драгоценные сведения в течение 10 последних лет? - Да.. – Росомаха улыбнулся и кивнул. Затем поднялся, подал Тессе руку и, обняв девушку за талию, снова обратился к Томасу: - Насчет квартиры...Я подумал и вспомнил про свое убежище в столице...Моя квартира в Оттаве отдана кому-то или ты сохранил ее? - Сохранил конечно, о чем речь. Даже ключи с собой взял, держи. – мужчина подал Хоулетту ключи и снова пожал ему руку, на этот раз на прощание. - До завтра, Том. - До встречи, Джеймс, Тесса. Жду вас с утра в здании правительства Канады. Спасибо вам. – благодарный взгляд задорных глаз заставил Росомаху улыбнуться. - Ты по-прежнему такой же несносный ловелас и задира, как я вижу. Помню этот взгляд… - тихо добавил Хоулетт и, подмигнув Горностаю, вместе с Сейдж покинул кафе. Они вернулись в машину, пребывая некоторое время в молчании.
Sage: Бугатти остался дома - внедорожник был более подходящим транспортом. Как только автомобиль въехал в город, Тесса принялась смотреть в окно. Ей понравился Монреаль. Расположенный в провинции Квебек, он, являясь вторым по величине городом в Канаде, был, по всей видимости, достаточно крупным культурным центром. Сейдж по пути успела заметить не мало музейных вывесок, домов, где проходили выставки. Проезжали они и мимо театров, и многих других занимательных мест. Памятники и различные достопримечательности тоже заинтересовали Найлз, и она подумала, о том, что была бы не против просто прогуляться по городу. В голове у Тессы всплыло не мало информации относительно истории Монреаля, которая ей была известна, хотя в основном это были всего лишь общие сведения. Автомобиль проехал мимо большого комплекса, на котором Сейдж заметила крупную надпись "Place des Arts", и тут же перевела ее как "Площадь искусств" - другой язык для Найлз был не проблемой. В целом город показался ей современным и красивым. Наконец Росомаха затормозил и припарковался, и затем повел девушку в кафе, к которому они подошли точь в точь в то время, о котором Джеймс договорился со своим другом. Пунктуально получилось. Внутри было тепло и уютно, атмосфера располагала к доброй и непринужденной беседе. Многие люди сидели парами, попивая горячий кофе или чай, либо же в одиночестве, читая сегодняшний номер газеты. Витал аромат булочек и латте. Играла едва слышная легкая мелодия, для фона. Тесса посмотрела по сторонам - ведь она не знала, как выглядел товарищ ее возлюбленного. Но тут взгляд Сейдж наткнулся на представительного и солидного мужчину средних лет, который, сияя от радости, глядел в их сторону, а преимущественно на Росомаху. Найлз догадалась, что это он и есть. Они прошли к его столику, и Джеймс, будучи настоящим джентльменом, отодвинул стул для Тессы и только после этого сел сам, - Рада знакомству. Джеймс рассказывал о вас много хорошего, - Сейдж вежливо улыбнулась. Томас был приятной наружности, статный и хорошо сложенный. Напоминал истинного ловеласа. По лицу Тессы скользнула мимолетная улыбка в тот момент, когда Хоулетт деликатно прервал своего друга. Сейдж, конечно, было приятно слышать комплименты в свой адрес, но они тут все-таки были по делу. Девушка внимательно слушала их разговор, не пропуская ни единого слова - она предпочла помолчать и не вклинивалась в их беседу, но всё запоминала, вникая в каждую фразу. За протянутый ей пропуск Найлз поблагодарила и спрятала его в свою сумочку, глянув на Джеймс, когда тот описал первую свою просьбу - подыскать труп девушки с внешностью похожей на Сейдж. А затем перевела взгляд на Томаса. Его положительный ответ обрадовал Тессу. Она представила, как, возможно, поначалу взбесится правительство, когда до них дойдет эта весть. В их планы пока явно не входило избавление от мутантки, чья голова набита информацией, которая так же выгодна и властям. Кроме того, они буду считать, что крупно прокололись - ведь Росомаха по сведениям врачей так же мертв. «Нолан, тебе, боюсь, грозит сокращение - ведь это был твой отряд. Это тебе нужно было взять живой меня и Джеймса.» Найлз мысленно усмехнулась, не отключаясь от слушания разговора Росомахи и Горностая, который, кстати говоря, кажется подходил к концу. Тесса немного удивилась, узнав, что Хоулетт все это время был этаким канадским агентом в Нью-Йорке. Ей в этот момент вспомнилось, что в архивах на мутанта Росомаху она видела заявление, в котором Джеймс подозревался в шпионаже. Но на листе была поставлена печать и отклонение - мол, информация не верна. Сейдж едва заметно улыбнулась - все эти годы мужчина умудрился не засветиться. Это было достойно похвалы. Беседа была окончена, старые друзья попрощались и это же сделала Тесса с Томасом, предварительно поблагодарив его. В молчании Росомаха и Сейдж вернулись в машину. Как только двери закрылись, девушка глянула на Джеймса, еще пару минут удерживая повисшую тишину, - По-моему, всё хорошо прошло. Что скажешь, родной? Он был рад тебя видеть.
Wolverine: Джеймс кивнул, внимательно глядя на Тессу, и улыбнулся: - Да, родная, ты права. Все прошло отлично, думаю, мы получим доступ в правительство и сможем насолить США. Мне приятно, что Томас остался прежним, верным мне другом. Мы довольно долго работали вместе и, несмотря на то, что я был его командиром, у нас были хорошие отношения на равных. Этот мужчина вряд ли предаст меня когда-либо… Хотя в моей биографии было столько неприятных моментов, что я привык не доверять никому. Только тебе. – подмигнул Хоулетт и, коснувшись ладонью колена Сейдж, продолжил: - Я предлагаю прогуляться по Монреалю, посетить самые любопытные места, а затем уже отправиться в Оттаву. Ехать до нее всего пару часов, думаю, мы успеем даже выспаться и к утру уже быть в здании правительства. Только перед прогулкой давай заедем кое-куда, тут недалеко. – Росомаха завел внедорожник и, свернув куда-то на менее оживленную улицу, увез Тессу за город, предварительно купив несколько роз, но не для возлюбленной. Здесь, на окраине, стояли маленькие одно- и двухэтажные домики, как современные, так и старинные. У одного такого очень старого здания они и остановились. Дом был покосившимся и очень старым, в некоторых местах он практически полностью был разрушен, но в целом еще держался. Джеймс вышел из машины, медленно прошелся по развалинам, задумчиво разглядывая каждую деталь, каждую мелочь и так постепенно оказавшись в одичавшем садике позади домика. Здесь гордо и печально возвышались четыре каменные плиты внушительных размеров. Росомаха присел на колено перед одной из таких надгробных плит, тяжело вздохнув и положив на сырую траву розы. Он замер на несколько минут, всматриваясь в уже потемневшую надпись «Джон Хоулетт». Годы жизни стерлись, их уже было невозможно разобрать. Это была могила отца Джеймса, приемного отца. Рядом – плита приемной матери, «Элизабетт Хоулетт». Чуть дальше – маленькое надгробие и еще один «Джон Хоулетт-младший» - это был старший брат Роса, который умер в раннем возрасте. Мужчина поднялся с травы, медленно подошел к последней могиле и, прочитав надпись, холодно усмехнулся. «Джон Хоулетт-старший» - дед Джеймса, тот самый, что так не любил его и прогнал из дома после гибели родителей. - Смотрю ты умер не так давно, Старик. Что ж, надеюсь жизнь у тебя была такой же несладкой, как и у меня… Чтоб ты в могиле перевернулся. – прошипел Росомаха и, снова бросив печальный взгляд на остальные три плиты, развернулся и, подойдя к Тессе, негромко произнес: - Здесь я жил до 12 лет. После смерти последнего из Хоулеттов, Джона-старшего, дом, думаю, пытались продать. Но видимо никто не осмелился приобрести его – легенда о чудовищной гибели хозяев долгие годы обрастала новыми подробностями и наверняка приобрела просто фантастические масштабы. Что ж, я рад, что здесь никто не поселился. Пусть это место останется памятью о событиях, произошедших более 100 лет назад… - Рос умолк и, снова о чем-то задумавшись, добавил: - Поехали в Монреаль, родная. Куда бы ты хотела, в музей или в театр? А может во все и сразу?– он обнял девушку за плечи и нежно поцеловал в сладкие губы.
Sage: - Хорошо, когда есть такие друзья. Которые и спустя столько лет хранят верность, - негромко ответила Тесса, взглянув сквозь лобовое стекло на улицу. Ей отчего-то сейчас вспомнились слова Леди тогда, в квартире Найлз. Когда Ояма сказала о том, что многие их друзья обернутся против них, если они уйдут из своих организаций. Девушка едва заметно нахмурилась. Было неприятно осознавать, что такие "друзья" в любой момент могут воткнуть тебе нож в спину. Сейдж вздохнула и опустила глаза. Она подумала о том, что, интересно, сейчас делают Йори и Джон, всё ли с ними хорошо. Найлз задумчиво глянула на руку Джеймса на своем колене. Тесса далеко не сразу среагировала и лишь согласно кивнула только тогда, когда мотор уже был заведен, и внедорожник мягко двинулся с места. Сейдж спокойно смотрела в окно, пока они ехали. Вскоре высокие здания и оживленные улицы сменились низкими, но симпатичными домиками и людей встречалось совсем не много. Это была окраина города. Машина затормозила около очень старого дома. Фасад его покосился, углы облупились. Местами он был вовсе разрушен. Стекла кое-где выбиты, а одно окно совсем глухо заколочено. Тесса с любопытством покосилась на Хоулетта и вышла из автомобиля, последовав следом за мужчиной. Когда Джеймс уже скрылся за домом, Сейдж еще задержалась перед ним. Ее ладонь скользнула по шершавой стене. Послышался шорох и с крыши вспорхнула одинокая птица. Девушка медленно отдернула руку и обошла здание, оказавшись в саду. Он был опустевшим и заросшим вдоль ограды, но в глаза тут же бросалось одно - четыре надгробные плиты, серые, несколько невзрачные, надписи на них полустерлись. Кроме последней. У Тессы по коже побежали мурашки. «Джон Хоулетт... Элизабет Хоулетт... Джон Хоулетт-мл. И Джон Хоулетт-ст.» Сейдж слегка нахмурилась. Ей показалось, что здесь была какая-то другая атмосфера, и дул легкий ветерок. Тихо и спокойно, но в то же время какое-то ощущение напряжения. Тесса подошла немного ближе. Она помнила рассказ Росомахи тогда, в ресторане Ресто. Найлз задумчиво глядела на полуисчезнувшие надписи. Розы, положенные на три могилы, выглядели красиво, но одиноко - их лепестки слегка трепетали от ветра. Над четвертой могилой Джеймс холодно усмехнулся. Сейдж прижала руки к груди, встав перед той плитой, которая располагалась между тех двух, на которых лежали цветы. Более ста лет назад... Эти слова почему-то заставили Тессу вздрогнуть. Это было так давно, но тоска все равно ощущалась. Найлз почувствовала необъяснимую грусть. Пусть приемные, но тут лежали родители Джеймса. И брат. Сейдж казалось, что пережить тех, кого ты любишь - это кошмарно больно. Она не могла ощутить этого в полной мере - ведь о своих родных девушка была вынуждена заставить себя забыть. Найлз несколько пространственно посмотрела на возлюбленного, а потом окинула взглядом дом, прижавшись к Хоулетту, - Я... - Тесса задумалась. Это место одновременно притягивало и отталкивало, - Музей, наверное, - как-то автоматически произнесла Найлз и внезапно прибавила, - Ты не думал о том, чтобы зайти внутрь? Вдруг там могло остаться что-то... какая-то память. Всё разграблено? Или тебе не хочется? - Сейдж отстранилась и подошла к стене с окном, проведя рукой по обшарпанной раме.
Wolverine: Джеймс не сразу понял вопрос Тессы, ненадолго выпав из реальности и уйдя в собственные мысли. Голос девушки заставил его очнуться и, вздохнув, произнести: - Даже не знаю. Не задумывался об этом. Тогда я был ребенком, какие могут быть воспоминания… ничего полезного, какие-нибудь глупости да мелочи. Но все-таки последую твоему совету. Пойдем. – он взял Сейдж за руку и повел ее внутрь. Они зашли с черного входа, поскольку главная дверь дома уже давно была заколочена и изнутри заставлена разным хламом. Солнечные лучи местами освещали покрытые толстыми слоями паутины и пыли элементы интерьера внутри. Перегородки между комнатами и этажами кое-где полностью рухнули, где-то лишь опасно накренились. Росомаха брел по полуразвалившемуся, еле живому дому, едва касаясь кончиками пальцев каких-то предметов, а в памяти отчетливо вставали образы из прошлого: улыбающаяся мать, всегда относившаяся к нему тепло и ласково, строгий, но справедливый отец, который пытался воспитать в приемном сыне настоящего мужчину, Роза, всегда поддерживавшая его и добавлявшая в жизнь яркие краски…и дед, которого маленький Джеймс подсознательно, прислушиваясь к только-только развивавшейся интуиции, избегал. Росомаха остановился в гостиной, большой и просторной комнате в старинном стиле, перед огромным (от пола до потолка) зеркалом в причудливой раме с цветочным орнаментом. Джеймс поднял тяжелый мрачный взгляд на свое отражение и, резко отвернувшись, прошептал, переменившись в лице: - Уйдем…уйдем отсюда. – он очень быстро покинул дом, вернувшись на улицу и, оперевшись спиной о внедорожник, прикрыл лицо рукой. Хоулетт понимал, что это была лишь игра его воображения, что никаких призраков Джона и Элизабет в гостиной не было…но они так смотрели на него, а отец вообще протянул руку, коснувшись его плеча. Росомаха резко сдернул с себя одежду, словно пытаясь проверить, не осталось ли на теле каких-либо следов. Ничего не было… Вздохнув, Джеймс осторожно застегнул рубашку, поправив заодно бинты и подняв взгляд на Тессу. - Все в порядке. Нам пора… - успокаивающим тоном то ли для себя, то ли для Найлз произнес мужчина и, пригласив Сейдж сесть в машину, занял место водителя. Некоторое время просидев, уставившись на руль, Рос добавил тихо: - Никогда не верил в призраков… - он завел двигатель, и внедорожник направился в сторону Монреаля.
Sage: После решения Джеймса войти в полуразрушенный дом, внутри у Сейдж будто что-то затрепетало и струнка натянулась от лёгкого напряжения, которое плавно перетекало в нетерпение. Тессе было интересно, возможно ли будет найти какие-то фотографии. Её отчего-то терзало смутное сомнение, что нет. Прошло очень много времени и, наверное, тут побывало так же не мало грабителей. Они вошли с обратной стороны дома. Плохая крыша, по всей видимости, пропускала сквозь себя любые погодные условия и большая часть пола и досок попросту сгнили. Были явственно заметны следы обвалов. Cквозь щели пол на неровные полосы в некоторых местах разделял солнечный свет. Многие окна были заколочены потемневшими от воды досками. Всё покрывалось плотным и толстым слоем пыли, предметы разбросаны. В углу, наверное, некогда стоящий там шкаф был повален, отчего практически развалился. Какие-то бумаги, газеты, пожелтевшие от времени. Тесса аккуратно прошла вперед. Пол даже под осторожными и легкими шагами поскрипывал. Девушка огляделась и возвела глаза к потолку. В паре мест в нем были дыры и обломки щепок внизу - вероятно, какие-то непрошеные гости, шагая по второму этажу, проваливались вниз. Сейдж слегка сдвинула брови и закусила губу, посмотрев на Росомаху, который остановился перед большим зеркалом. Красивая рама местами потемнела и была поцарапана, но зеркало было таким чистым, словно его ежедневно протирали с какой-то особой заботой. Тесса присела на корточки возле кипы макулатуры, отложив верхний лист в сторону. Здесь в основном были старые газеты, в некоторых статьях можно было заметить цифры, года, которые указывали на то, что данный выпуск был сделан добрых лет восемьдесят назад, а некоторые и еще раньше. Удивительно, что листы еще можно было вообще держать в руках, хотя Найлз все равно делала это с аккуратностью, словно это были документы или древние манускрипты, либо что-то в этом роде. Тесса взяла следующий номер, и ее глаза наткнулись на крупный заголовок "Проклятие или проделки Сатаны?". Под ней потускневшая фотография, на которой был изображён этот дом - но только не разрушенный, а пока целый и ровный. Рука Сейдж дрогнула, но когда Найлз поближе к глазами поднесла статью, то ее голову прострелило такой неожиданной болью, что девушка невольно даже отшатнулась и резко поднялась на ноги, выронив газету. В Джеймсе же произошла перемена, когда он взглянул на свое отражение - мужчина поспешно отвернулся и пожелал покинуть дом. Тесса последовала за ним, но задержалась практически у выхода, отстав от Росомахи. У девушки по коже побежали мурашки, и она обернулась, будто надеялась увидеть кого-то. В сознание прокрался какой-то шум, будто рой быстрых мыслей, сменяющих друг друга, за которыми сложно уследить. «Once more you open the door...»*. Сейдж осмотрелась, но она никого не почувствовала - дом был пуст. «...and you're here in my heart...James... James, James..»* Сбивчивый шепот, похожий на отголосок эха. Найлз тряхнула головой, рыкнув про себя и попеняв на галлюцинации, и быстро вышла на улицу. Там она поспешно вернулась к машине, где Хоулетт застегивал растегнутую рубашку, параллельно поправив свои повязки. Сейдж несколько растерянно взглянула на него и молча кивнула, усевшись на место рядом с водителем. Повисла тишина. Каждый, кажется, был погружен в свои мысли. Фраза мужчины, произнесенная через некоторое время, вызвала у Тессы очередной легкий озноб - девушка посмотрела на Джеймса, затем опустила глаза, и когда внедорожник развернулся, чтобы двинуться в сторону города, глянула на серый покосившийся дом, - Я тоже... Не верю - как можно более уверенно произнесла Найлз, напрочь закрывая свой разум. Те ощущения при выходе крайне смутили ее и почти весь путь Тесса молчала, как рыбка. Вскоре низкие здания вновь сменились высокими, на улицах кипела жизнь. Они въехали обратно в Монреаль, и Сейдж теперь постаралась расслабиться и вернуть себе тот непринуждённый вид, потому что до этого можно было подумать, что Тесса либо вышла в астрал, либо увидела приведение... Но ведь ни того, ни другого не было. Верно? ____ * Ты снова открываешь дверь. * И ты здесь, в моем сердце... Джеймс... Джеймс, Джеймс..
Wolverine: Практически вся поездка прошла в молчании. Джеймс был напряжен, он сосредоточенно смотрел вперед, а сам все еще пытался осознать и обдумать увиденное в старом доме. Он редко вспоминал о родителях, да что тут говорить, десятилетиями вообще не помнил про них ничего, находясь в плену амнезии. А теперь в памяти всплыли мельчайшие подробности детства. Лишь при въезде в центр города Хоулетт позволил себе немного расслабиться, он отвлекся от собственных мыслей и, взглянув на Тессу, подмигнул ей, тем самым отмечая, что все в порядке. Здесь, в самом центре Монреаля, кипела настоящая жизнь. Они припарковались и решили прогуляться пешком по улицам города, рассматривая старые и новые здания, бок-о-бок стоявшие на каждом углу. Странная архитектура: старинные соборы, музеи и тут же рядом современные небоскребы, бизнес-центры. Росомаха рассказывал Сейдж о каких-либо домах, чьи истории он знал, а вот на новостройки решительно не обращал внимания. Он был противником такого смешения стилей в самом центре Монреаля. Возлюбленные, обнявшись, направлялись в Музей изящных искусств, по пути заворачивая на маленькие узенькие улочки и снова, ловко возвращаясь на оживленные места, направлялись к цели. Джеймс остановился перед одним собором, который явно теснили соседи-небоскребы. Мужчина поднял взгляд к кресту, увенчивавшему купол, и негромко пояснил для Найлз: - Это Собор Святого Джеймса, был построен в 1870 году. Двадцать с лишним лет спустя меня крестили здесь и назвали именно в честь этого святого. Внутри там очень красиво, я заходил как-то лет 40 назад. Если хочешь, мы конечно можем зайти… До музея осталось немного, минут 15 пешком. Думаю, успеем при желании. – Хоулетт, посмотрел внимательно на Сейдж, ожидая ее ответа и крепче сжимая ее в своих объятиях. - Тесса…я хотел спросить кое-что…Почему ты полюбила меня? И когда это случилось? – ясные голубые глаза вопросительно глядели на точно такие же глаза девушки. Джеймс, будучи достаточно самокритичным в глубине души, плохо представлял, за что именно его можно полюбить. Обычно женщинам в нем нравилось тело, пронзительный взгляд и редкая, но очень запоминающаяся улыбка, ну и наконец голос. Все остальное, а именно внутренний мир, оставалось закрытым для таких особ, которые в общем-то и не слишком стремились узнать, что же на самом деле творится в душе мужчины, с которым они спят. При воспоминании о таких коротких романчиках Хоулетт презрительно усмехнулся, отвернувшись и опустив взгляд. Он никогда не был сторонником «отношений на одну ночь» и, снова встретив своего старого друга Томаса, вспомнил их разговор тридцатилетней давности, закончившийся дракой. Единственной дракой, которая случилась между Горностаем и Росомахой за все их годы знакомства: « - Я поражаюсь тебе, Джей. Вокруг столько потрясающих девушек с удивительными фигурками, а ты все еще думаешь о своей возлюбленной. Черт побери, Рос, мы же на войне, нужно проживать каждый день как последний, а ты после наших отрядных походов в бар исчезаешь в лесах, вместо того, чтобы поддержать нашу компанию. Сходи с нами хоть раз, Хоулетт, и ты поймешь, что здесь действительно отличные девчонки… - Нет, Том. У меня есть девушка. Другой мне не надо. - Но ты ведь наш командир, Джеймс. Что же это за командир, если он отдаляется от отряда? Твоя ничего не узнает, между вами тысячи километров и война! - Изменять любимому человеку ради удовольствия на одну ночь? Нет, Томас. - Я не узнаю тебя…Что ж, ладно. Но помнится ты сам рассказывал, как еще в шестидесятых тебе было не успокоиться. - Да, тогда после попадания в лапы к ученым, я на долгое время перестал контролировать своего зверя и он творил что считал нужным. Но Росомаха снова под контролем, как и инстинкты. - Меня начинают терзать сомнения относительно того, что та мина, на которой ты подорвался неделю назад, действительно не особо навредила тебе. Что ж, я передам нашим, что командир собирается стать монахом. Посмотрим, как они отреагируют на это.» - большего из сознания выудить не удалось, последнюю часть беседы Джеймс не помнил. Он уже находился в разъяренном состоянии и поэтому разговор закончился дракой… Вспоминая все это сейчас, Росомаха уже не злился на друга, в те годы Томас был еще довольно молодым и безалаберным парнем, который с удовольствием кутил и проматывал все жалованье, а также слыл первым казановой в их отряде. В который раз за последний день Джеймс выпал из реальности, уйдя в собственные мысли. Пора было собраться с силами и навести наконец порядок в собственном сознании, но не сейчас…Сейчас он ждал ответа Тессы, крепко сжимая ее и ласково смотря в удивительные голубые глаза.
Sage: Тесса задумчиво смотрела в окошко, пока они ехали по Монреалю. Люди шли каждый по своим делам - кто-то сосредоточенно двигался вперед, а некоторые компаниями неспешно вышагивали, смеясь над чем-то и обсуждая что-то. Мимо проносились здания, магазины, витрины, кафе, выставки и театры, но Найлз глядела на это несколько отсутствующим и невидящим взглядом. Она все еще раздумывала над старым домом, в котором Росомаха прожил до двенадцати лет. Это место определенно одновременно притягивало и вызывало желание уйти, уехать куда подальше. Странные ощущения, которые Сейдж испытала перед самым выходом из дома, преследовали ее до тех пор, пока внедорожник не въехал в город. Ей это показалось несколько странным, но девушка и правда не верила в призраков и по-прежнему спихивала всё на галлюцинацию, игру воображения от всей разрухи, которая там царила. Тем не менее, две фразы, которые словно эхом раздались там в голове Тессы, ставили ее перед неопределенностью и вопросом. Ведь она точно знала, что не думала ни о чем подобном. Но она так же понимала, что ничьи мысли прочесть не могла - ведь в помещении кроме них с Хоулеттом никого не было. Найлз тряхнула головой, запустив пальцы в волосы и стараясь оставить эти размышления. Ответов всё равно не находилось, а всё это лишь погружало девушку в состояние отрешенности и полного ухода в свои мысли. В центре города Росомаха остановил машину и аккуратно припарковал ее. Мутанты вышли и пешком пошли по Монреалю, осматривая архитектуру и просто наслаждаясь прогулкой по улицам. Сейдж разглядывала здания. Ее взгляд был спокоен, когда они проходили мимо новых построек, но девушка принималась внимательно осматривать старые здания, в которых наблюдалось смешение различных стилей. Тессе не слишком нравилось, что бок о бок стояли небоскребы и архитектура, свидетельствующая о более раннем времени. Лучше бы уже тогда разделили Монреаль на старый и новый город. Но нет. И эта резкая грань между старыми и современными зданиями слишком бросалась в глаза. Но все равно Монреаль был красивым, несмотря ни на что, и гулянье по нему доставляло удовольствие. Росомаха рассказывал много интересного, и Тесса внимательно слушала его, иногда поглядывая на возлюбленного, улыбаясь уголками губ. Из Джеймса получился бы отличный гид. Девушка обняла его за торс, и так они вместе дошли до прекрасного собора перед которым остановились. Найлз возвела глаза вверх - крест отражал солнечные лучи, ослепляя. «Собор Святого Джеймса... » Сейдж покрепче прижала к себе Росомаху, слушая его. По окончанию Тесса задумалась над предложением мужчины войти внутрь. Они никогда не заходила в церкви и прочие святые места, потому что была неверующей. Лишь предположение о том, что в соборе может быть очень красиво, манило ее согласиться. И девушка уже хотела было сказать что-то вроде "да, давай, но только главное не опоздать в музей - туда тоже хочется попасть", как Джеймс задал вопрос, который заставил Найлз в буквальном смысле замереть. Этот вопрос, можно сказать, озадачил Тессу. Она несколько растерянно посмотрела на Хоулетта, а потом вновь глянула на чудесный собор. За что полюбила? Повисла тишина, нарушаемая гулом машин и разговорами других людей, - Джеймс... - прошло, наверное, долгих минуты три-четыре, когда Тесса промолвила хоть что-то. Но потом Найлз взяла себя в руки и уже заговорила нормально, - Столько лет я воспринимала тебя лишь как друга и даже никогда не думала о нас, как о... - Тесса едва заметно нахмурилась и вздохнула, - Но в тот переломный вечер я ощутила острое желание заботиться о тебе, делать что-то для тебя. Делать что-то, что заставляло бы тебя улыбаться и забывать о горестях и печалях. Хотелось просто быть рядом и поддерживать, - Сейдж задумалась и вновь замолчала на несколько мгновений. Ее сознание подернулось пеленой воспоминаний, - Многие мои мужчины - любовники - что были до тебя, хвастались и бросались громкими словами о том, что любят меня за глаза, за улыбку, за необычные шрамы, за фигуру, за поведение, за поцелуи и губы, за постель и ночи... Я снисходительно улыбалась и молчала, потому что мое сердце было холодно. Чувства, которые я испытываю к тебе, для меня новы. Но я знаю, что люблю. Ты спрашиваешь, за что? - Сейдж немного отстранилась и пронзительно посмотрела в голубые глаза Росомахи, - Разве нужно любить именно за что-то? - Тесса пожала плечами. В ее взгляде можно было заметить легкое непонимание, но тон девушки был уверенным и твердым, - Я люблю тебя не за твое тело и не за то, что ты красивый, кажется, идеальный мужчина, о котором мечтают многие женщины. Я люблю тебя не за то, что у тебя прекрасные глаза и чудесная улыбка. Я люблю тебя не за то, что ты согреваешь меня своим теплом и делаешь счастливой, заставляя улыбаться и радоваться. Я люблю тебя не за твой характер или поведения. Я люблю тебя не за что-то одно, потому что просто люблю тебя всего. Такого, какой ты есть. Просто люблю тебя за то, что ты - это ты, а не кто-то другой, потому что другой мне не нужен, другие остались в прошлом. Я люблю тебя просто за то, что ты для меня единственный и неповторимый. Тот единственный, с которым я хочу просто спокойной жизни. Мне не нужно ничего - ни дорогих подарков, ни роскоши и богатства, ни звезд с небес. Просто быть рядом и знать, что ты чувствуешь то же, что и я... Здесь нет никаких секретов, Джеймс. И у меня нет точного ответа на твой вопрос - он, признаться, немного озадачил меня. Я просто люблю тебя и всё, - Сейдж снова пожала плечами и ласково провела рукой по щеке мужчины, а потом нежно обхватила его лицо ладонями, смотря Росомахе в глаза.
Wolverine: Джеймс с замиранием сердца слушал Тессу, впитывал в себя каждое ее слово, обращал внимание на каждую интонацию и, не смея нарушить эту чудесную речь, которую он еще никогда в жизни не слышал, он молчал. Молчал, но голубые глаза мужчины говорили с Сейдж: они благодарили ее, они рассказывали о том, как любят ее, как готовы ради нее на все – все это выражалось в одном взгляде, блестевшем от подступивших слез счастья. Хоулетт не был сентиментален, но такие слова могли растопить любое ледяное сердце. Сейчас Росомаха окончательно избавился от последнего осколка льда, сковывавшего его чувства, сердце затрепетало от радости, и, когда Тесса обхватила возлюбленного ладонями за лицо, он положил свои руки на ее, прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями, и прошептал горячо: - Спасибо за то, что ты есть, родная. Спасибо, что любишь меня. Спасибо за эти слова. Никогда в жизни я еще не любил так никого…и не был так счастлив. Мы вместе полтора месяца, а кажется, будто прошло уже несколько лет. Я уверен, что всегда любил тебя, только не понимал этого до переломного момента. А на этот вопрос, Тесса, есть только один верный ответ – и ты дала его сегодня. Если ты спросишь тоже самое меня, то я отвечу так же: я люблю тебя за все и сразу, и не могу поделить это безграничное чувство на какие-либо части. – нежный поцелуй завершил монолог мужчины, он скользнул кончиками пальцев по запястьям Найлз и, взяв ее за руки, добавил: - Такая любовь бывает раз в жизни, либо не бывает вообще. Нам нужно беречь ее…И еще, Сейдж. Я хотел бы быть с тобой всегда… Не знаю, получится ли, но может быть мы сумеем устроить спокойную и размеренную жизнь, получим более-менее безопасную работу, создадим семью. Даже самому смешно слушать себя. Росомаха решил стать порядочным семьянином, замечательным отцом и мужем. Бред… - он как-то тяжело вздохнул, опустил взгляд в асфальт и, отпустив руки Сейдж, провел ладонью по собственному лбу, затем достал из кармана сигару и зажигалку и, нервно закурив, продолжил: - Все, кого я любил, умирали раньше назначенного им свыше срока. И в этих смертях была моя вина: не уследил, не защитил, не был в нужном месте вовремя. За 120 с лишним лет я был женат дважды. – рука, державшая сигару, предательски дрожала от напряжения. Он глубоко затянулся и, выпустив дым, продолжил: - Первый брак был не по любви. Женщина поразительным образом заставила меня жениться на ней, поскольку ей был выгоден этот союз. Ее звали Гадюка, такой и была... дрянью…Она хотела захватить трон в организации Г.И.Д.Р.А, а поскольку я мог быть полезен ей в этом деле, то она не преминула воспользоваться столь замечательным моментом. Думаю, даже не избежала применения своих сил. – Хоулетт презрительно усмехнулся и продолжил: - Своей смертью она дала мне развод и свободу. Это было довольно давно, но вспоминать по-прежнему противно. Терпеть не могу, когда меня используют. Второй моей женой была Итсу, мать Дакена. Долгой и счастливой жизни тоже не получилось..Я даже не знал, что она беременна... Когда ее убили, казалось, все кончено. Не представляю, как Дакен выжил. Видимо ему в этом помогли господа ученые, вырастившие оружие для убийства меня. Эдакий клон Росомахи, который уничтожил бы своего отца… Как видишь, семьянин из меня никакой. Отец – никакой. Все мои дети росли в неполноценной семье или вообще в лаборатории. Муж…Если учесть, что первую жену я ненавидел, а вторую не сумел спасти, то муж тоже никудышный. Не знаю, хочешь ли ты после всего услышанного связать свою дальнейшую жизнь с таким как я… Тесса, я так сильно тебя люблю, что больше всего на свете боюсь, что с тобой что-то случится, особенно если в этом будет моя вина. Эта мысль не отпускает меня еще с твоего ранения в больнице. Каждую ночь просыпаюсь и первым делом проверяю пульс, затем, уже немного успокоившись, прислушиваюсь к дыханию, потом просматриваю раны, если нужно – меняю повязки… Уже и позабыл, если честно, что и сам не вполне здоров. Вся моя жизнь – это ты. Я дышу тобой. – тон снова потеплел, как и взгляд, Хоулетт по-прежнему обнимал Найлз, давно уже бросив сигару в урну. В соборе раздался приятный звон – это начиналась служба. Люди поспешили войти внутрь, а Джеймс лишь улыбнулся и негромко произнес: - Думаю, нам уже не стоит туда заходить. Сейчас будет слишком много народу…Пойдем лучше в музей… - и, продолжая обнимать девушку, он повел ее к заданной цели. К музею они пришли через пятнадцать минут, как и говорил Рос. Ничто здесь не изменилось за столько лет, здание по-прежнему было удивительно красивым, внушительным. - Вот мы и на месте. Зайдем?
Sage: Когда Тесса закончила, то она, затаив дыхание, смотрела в глаза Джеймса. Она видела все чувства, которые испытывал к ней мужчина - эти чувства были такими же, как и ее. Самые искренние, самые теплые. Вопрос Росомахи в самом деле поначалу озадачил Сейдж, но слова будто бы сами нашлись. Сердце подсказало, наверное. Найлз просто поведала о том, что она чувствовала на самом деле, и эти чувства, основанные на кристальной и чистой правде, и явились ответом. Прикосновение рук Хоулетта к лицу Тессы заставило душевное тепло новым потоком разлиться по телу девушки, и даже уличный гул словно бы померк. Лишь прекрасные голубые глаза возлюбленного и его шепот существовали сейчас для Найлз. Она внимательно слушала его и едва заметно улыбалась. Сердце колотилось быстро-быстро и хотелось буквально воспарить в небо от радости и охватившего счастья. Но нет, Сейдж не нужны были крылья, чтобы рассекать ими воздух. Ее воздух, ее сердце, ее жизнь и ее счастье - всё это было сейчас здесь, и всё это являл собою Джеймс, чьи слова и фразы заставляли Тессу трепетать, ее ресницы чуть подрагивали, и Найлз старалась удержаться, чтобы не обронить несколько слезинок - слезы радости. Сейдж еще никогда не приходилось плакать от радости. Еще никто не говорил ей таких теплых и искренних слов. Речи ее предыдущих мужчин были пропитаны лицемерием и ложью. А даже, если это касалось и не всех, то сердце девушки все равно было одинаково холодно ко всем. Покрытое льдом и той самой компьютерной бесчувственностью - все эти заслонки рухнули, когда Тесса поняла, что любит Джеймса. Она была готова полностью открыть ему свою душу и уже сделала и продолжала это делать. Единственный, кому она полностью и безраздельно доверяла. Единственный, с кем захотела связать свою жизнь действительно серьезно и прочно. Росомаха, пожалуй, был прав, когда говорил, что это любовь, наверное, была всегда. Вероятно, им просто не хватало такого резкого толчка, чтобы понять это. Прозреть наконец-то и новым взглядом посмотреть друг на друга. Наверное, эта сильная любовь всегда дремала в глубине их сердец и лишь ждала удобного момента, чтобы вырваться на свободу. Росомаха закурил, Тесса прижала свои руки к груди, продолжая, не перебивая, слушать Джеймс. Сейдж едва заметно нахмурилась и на долю секунды закусила нижнюю губу. «Гадюка...» Найлз явно слышала это кодовое имя, но лично с этой женщиной никогда не встречалась. И, следуя из дальнейших слов мужчины, уже не встретится. Оно и к лучшему. Подробности рождения Дакена зато Найлз удивили. Она этого не знала, и ее сердце сжалось от некой тоски. О Рине Тессе тоже мало что было известно - Сейдж лишь знала, что Росомаха сравнительно недавно узнал, что она его дочь. Джеймс отбросил сигарету в урну и вновь обнял девушку. Найлз прижалась к Хоулетту, уткнувшись носом в его грудь, но по-прежнему немного хмурилась. Как только мужчина закончил говорить, Тесса помолчала около минуты, обдумывая услышанное, а затем вздохнула, - Родной, тебе не стоит настолько бояться за меня. Наша жизнь продолжается, враги остались врагами, но теперь мы с тобой - опора и поддержка друг для друга. И твоей вины ни в чем не будет по одной простой причине - со мной всё будет в порядке. Все эти годы было. А теперь и подавно, потому что теперь у меня есть ты. Мне есть, ради кого жить и есть кем жить, - Сейдж слегка отстранилась, и кончики ее пальцев прохладными порхающими мазками скользнули по щеке Джеймса, - У нас есть общая цель, и мы ее достигнем. Потому что никто не сможет отобрать у нас нашу веру и нашу мечту. Ты единственный, с кем я хочу связать свою жизнь. Чтобы было так, как ты описал - семья. Мне тоже немного необычно это слышать и представлять, но у меня теперь есть надежда. Я никогда не думала о таком, но лишь полюбив тебя поняла, как остро мне хочется этого. Я люблю тебя такого, какой ты есть и мне не важно, как всё складывалось в прошлом. Я считаю, что тебе не за что себя корить, учитывая твой образ жизни. Сейчас мы в настоящем, и у нас будет семья. Я верю и готова сделать всё для этого. Я буду рядом с тобой, что бы ни случилось, - Сейдж поднялась на носочки и коснулась губами лба Джеймса, как-то успокаивающе погладив его по голове. Тесса улыбнулась, тепло глядя на Росомаху, а затем обернулась, заметив, что люди спешат в собор на службу. Она была согласна с мнением мужчины о том, что заходить им не стоит. Может, в другой раз. Мутанты двинулись дальше и минут через пятнадцать достигли-таки музея. Это здание было красивым, не современным, а выполненным в раннем стиле. Сейдж это понравилось, - Конечно зайдем, - бодро и невозмутимо ответила Тесса. Подул легкий ветерок, чуть растрепавший волосы Найлз, но она лишь улыбнулась и, взяв Джеймса за руку, потянула его ко входу в музей.
Wolverine: Слова Тессы окрыляли, заставляли дышать глубже, улыбаться шире, сжимать ее руки крепче. Он взглядом благодарил Найлз за каждую фразу, наполнявшую его верой и силами. Девушка была совершенно права, Хоулетт мысленно вторил ее словам, все больше убеждаясь в том, что у них все получится. Потому что это Сейдж и Росомаха, и иначе быть не может. Мужчина послушно направился следом за возлюбленной, поднимаясь по ступенькам лестницы. Благо Тесса схватила Джеймса за относительно здоровую руку, это не могло не радовать. Вообще за последние несколько часов Хоулетт не чувствовал боли, а может просто не обращал на нее внимания. Так или иначе, но ему определенно было лучше. В музее стайками гуляли туристы, ведомые экскурсоводами, рассказывавшими интересные и не очень моменты создания тех или иных предметов искусств. А шедевров здесь было предостаточно – от изящных скульптур старинного стиля до современных картин. Мутанты, не отпуская друг друга, чинно переходили из зала в зал, внимательно рассматривая экспозиции. Периодически Росомаха что-то рассказывал про некоторые экспонаты – он бывал здесь уже не раз. Прогулка по музею длилась около двух-трех часов, время пролетело быстро, но слабая усталость и некое перенасыщение информацией уже чувствовались. Возлюбленные покинули последний выставочный зал и, вернувшись на оживленные улицы Монреаля, где господствовал неумолимый и загадочный вечер, они направились в кафе, намереваясь устроить поздний обед. Несмотря на то, что решительно темнело, времени было еще не так уж и много – около четырех-пяти часов дня. Повсюду уже горели фонари, добавляя еще больше романтичности и без того прекрасному городу. Джеймс привел Тессу в дорогое, но очень уютное заведение, выполненное в старинном классическом стиле. Они сели за столик у окна, выходившего на главную улицу Монреаля, подошел официант, оставил две копии меню и удалился. Выбрав блюда, Хоулетт и Сейдж смотрели с улыбкой друг на друга, обмениваясь впечатлениями об увиденных произведениях искусства. Разговор лился неспешно, плавно, беседа была приятной и увлекательной и постепенно тема перетекала в другую – их планы на ближайшее будущее. Принесли заказ, Джеймс и Тесса принялись за обед, не прекращая беседы. - В Монреаль мы еще вернемся и не раз, поэтому не переживай, что не обошли все интересные местечки. Я предлагаю после кафе уже направиться в Оттаву, там действительно есть что посмотреть, да к тому же стоит проверить, в каком состоянии находится квартира. Лично я не было там очень давно и сомневаюсь в наличии необходимых продуктов… И не знаю, убирался ли в ней Томас или все-таки ждал, пока приеду я и сам разберусь со своей квартирой. А потом прогуляемся по Оттаве, может быть сходим в кино или в клуб… - Росомаха умолк, продолжая обед. Он то и дело поглядывал на Найлз тепло и с улыбкой. В глазах мужчины можно было прочитать признание в вечной и бесконечной любви. - Мы ведь поженимся когда-нибудь, правда? У нас будет чудесная тихая свадьба на берегу океана или моря в теплой красочной стране? И медовый месяц в путешествии по всему свету? И наш домик в каком-нибудь небольшом, но очень красивом старинном городе? Правда будет? – голос Роса был тихим, но твердым, он вопросительно смотрел на возлюбленную, а глаза светились надеждой. Хоулетт мечтал уже вслух, ему необходимо было делиться этими мечтами с Тессой, они переполняли его, не давали покоя, он жаждал их и в то же время что-то колючее и ершистое шипело, что такого никогда не будет. Сейчас этот змеиный голос молчал, не отравляя замечательный день, но когда Джеймс оставался один, то боролся с этим шипением в собственном сознании.
Sage: Музей был замечательным. Экспонаты, скульптуры, картины поражали. Тессе огромное удовольствие доставляло это хождение по выставочным залам, осматривание этих красот. Всегда приятно узнавать что-то новое. С разных сторон доносились голоса гидов на разных языках, которые кратко поясняли всё туристам. Сейдж краем уха прислушалась, но все экскурсоводы говорили об одном и том же. Кроме того, Росомаха лично давал ей кое-какие справки относительно тех или иных предметов музея. Залов было много, но из-за интереса, который представляли экспозиции, время пролетало незаметно. Через пару часов возлюбленные закончили осмотр и покинули помещение, выйдя на улицу. На сегодня девушка вполне удовлетворила свое желание совершить культурный выход в свет. Информации было получено много, и Тесса, хоть и успела немного устать, но была безумна довольна. В такие моменты, когда их никто не беспокоил, Сейдж казалось, что уже началась эта размеренная и спокойная жизнь. Но потом вспоминала, что у них на шее продолжала болтаться проблема, именуемая правительством Соединенных Штатов. Тем не менее, Найлз уже относилась к этому более сдержанно. Они твердо и четко решили идти вперед, чтобы преодолеть это препятствие вместе, и Тесса верила, что у них всё получится. Ведь они с Джеймсом действительно заслужили быть счастливыми. На улице был вечер. И Монреаль показался Сейдж еще более красивым. Фонари добавляли романтичности, подсвечивая старинные здания. Окна кафе манили своим комфортом. Где-то за высокими современными новостройками поспешно садилось солнце, уступая свой трон вечеру. Тесса вдохнула полной грудью и покрепче сжала в своей ладони руку мужчины. Вместе они двинулись вдоль по улице, и вскоре Росомаха привел Сейдж в красивое, с теплой атмосферой кафе, по всей видимости дорогое. Интерьер был выполнен в классическом стиле. Они заняли уютный столик у окна и сделали заказы, просмотрев меню, - Хорошо, я никогда не была в Оттаве. А в квартире готова буду с удовольствием убраться самолично, - с озорным блеском в глазах бодро заявила Тесса, уплетая уже принесенное блюдо. Еда была приготовлена отменно и очень вкусно. Любимые овощи Найлз буквально таяли во рту. Сейдж улыбнулась Джеймсу. Предстоящая поездка вдохновляла ее и заряжала энергией и силами. Тесса предвкушала прогулку по столице Канады не менее интересную, чем прогулка по Монреалю. Когда Найлз встречалась с Хоулеттом взглядом, то на ее губах каждый раз расцветала легкая улыбка. Девушка нанизывала на вилку пищу, когда услышала слова о женитьбе. Для Тессы это было настолько неожиданным, что она едва не выронила столовый прибор, чудом поймав его, когда он выскользнул из руки и звякнул о край тарелки. Сейдж вздрогнула и внимательно посмотрела на Росомаху. О свадьбе с ней еще никто не говорил и для Тессы это было крайне необычно - думать о своей собственной свадьбе. Найлз несколько озадаченно глядела на возлюбленного, встречая его вопросительный взгляд полный надежды, который отчего-то заставлял ее немного нервничать. Конечно, Росомаха не делал ей прямое предложение, но косвенное - да. Ни один мужчина еще не заводил с ней эту тему, а тем более не спрашивал так открыто, - Джеймс, я... я... - тихо произнесла Сейдж. Она убрала руки, спрятав их между коленок - кончики ее пальцев предательски похолодели от волнения. Обычно это была невозмутимая и уверенная Тесса, сейчас ее белые щеки едва заметно вспыхнули от неясно откуда взявшегося смущения. Как у школьницы, которую мальчик пригласил на первое в ее жизни свидание. Сердце стучало в груди так, что, казалось, вот-вот все окружающие услышат это. «Свадьба, медовый месяц, семья, дети... Может, во Флоренции ? Или еще где-нибудь, да-да, именно так - в старинном и красивом небольшом городке. Неужели это всё может стать явью? Когда-то раньше я бы и не задумалась об этом, но теперь, когда рядом Джеймс, всё совсем по-другому. Так непривычно, но так прекрасно. И еще чудеснее от того, что это правда. И все наши мечты могут осуществиться.» - подумалось Сейдж. Ее ресницы дрогнули, голубые глаза заблестели, и девушка опустила их, глядя в свою тарелку. А затем резко подняла взгляд на Росомаху, вернув руки на поверхность стола и накрыв ими ладони мужчины, - Конечно. Конечно, родной. Будет свадьба, будет медовый месяц, будет уютный домик и... - Тесса запнулась, сжав руки Хоулетта в своих руках, - ...и дети будут. И мы будем самыми счастливыми на свете, - Сейдж улыбнулась уголками губ. По коже побежали мурашки, а глаза заблестели от подступивших слез, но Тесса взяла себя в руки. Хотя в любом случае, это были бы трепетные слезы радости.
Wolverine: Джеймс, заметив реакцию Тессы, немного оторопел. Он внимательно смотрел на возлюбленную, подмечая каждое изменение мимики, каждое движение…Когда она позвала его по имени, Хоулетт вздохнул, резко помрачнев, и хотел уже было извиниться за свои глупые мечты, как услышал мысли девушки. Они вторили его идеям, что не могло не радовать, однако мужчина не ожидал такой реакции Найлз. Росомаха приподнялся, подошел к Сейдж, обхватил ее со спины и, нежно поцеловав в шею, тихо прошептал на ушко: - Прости. Я слишком рано завел эту тему, да и к тому же надо было сначала делать предложение, а не делиться своими мечтами. Извини, я исправлюсь, обещаю. Как только мы решим все проблемы, мешающие нам жить, будет помолвка. И не волнуйся так сильно, любимая, я же говорил, что у меня серьезные намерения и что я хочу быть с тобой рядом всегда… - он улыбнулся, наклонившись к Тессе и снова поцеловав ее. Затем выпустил из объятий, вернулся за столик и, продолжив обед, добавил уже менее радостным голосом: - Что касается наших проблем…Прежде всего конечно нужно разобраться с правительством, замести следы в США и получить новые паспорта. Еще вдвоем пройдем обследование в центре подготовки канадских разведчиков, там всегда работали очень хорошие доктора. После наших с тобой методов лечения… - Джеймс улыбнулся и подмигнул возлюбленной: - …все же могут остаться кое-какие серьезные травмы. Стоит провериться. – Хоулетт замолчал, увидев официанта, направлявшегося к ним. Тот подошел, убрал тарелки, спросил нужен ли счет или может быть что-то еще. Рос попросил счет, переспросив, не хочет ли чего-нибудь еще Найлз. Оплатив обед, они вышли на улицу, вдохнули полной грудью и, сев в внедорожник, внимательно посмотрели друг на друга. - Сказанное мной про свадьбу было мечтами, но я очень надеюсь, что когда-нибудь они осуществятся. Я не хочу торопить события, не хочу чтобы мы теряли голову и полностью утопали в страсти при принятии таких решений… Давай пока завершим все наши дела, а там уже посмотрим… К тому же, если очень громко мечтать, то кто-нибудь да услышит и все испортит. – Хоулетт вздохнул и немного помрачнел. Он завел двигатель машины и та увезла с собой мутантов прямиком в Оттаву, оставляя позади чудесный город Монреаль. Путь прошел в беседах, поэтому время летело незаметно. Они были в столице Канады уже вечером и направились сразу же домой к Джеймсу. К удивлению мужчины квартира была прибрана, но продуктов не хватало. Поэтому возлюбленные спустились в магазин и вернулись обратно уже с парочкой внушительных пакетов. Разложив все по местам, Росомаха осмотрел квартиру более тщательно, остановившись на несколько минут в своей спальне. Она, как и все остальные комнаты, была обставлено несложно, но со вкусом. Здесь было уютно и в то же время ненавязчиво легко и просто. Рос присел на край огромной кровати и, немного покопавшись в тумбочке, нашел там не только сигары, оружие, но и парочку других полезных вещей. Взгляд Хоулетта упал на фотографию, стоявшую рядом с постелью… Он взял рамку в руки, как-то странно глядя на запечатленных на ней парня и девушку. Фото было очень старым, черно-белым, Джеймс был здесь совсем еще молодой, выглядел примерно так же, каким сейчас был его сын Дакен. Взъерошенные непослушные волосы как всегда забавно топорщились, взгляд по-прежнему был пронзителен, но улыбка…улыбка была другой: легкой, чистой, переполненной эмоциями. Молодой Хоулетт на фотографии был в военной форме еще времен Первой Мировой, но уже с десятком медалей и орденов на груди. Он обнимал девушку, Чернобурку, очень обаятельную и такую же жизнерадостную. Росомаха крепче сжал рамку, опустив голову и тяжело вздохнув. Это был его первый долгий роман, первые серьезные отношения после всех солдатских похождений в период военных действий и безалаберной жизни до этого в городах Канады. Как странно было смотреть на себя молодого, да еще и так заразительно улыбающегося, словно вокруг тогда не было ничего плохого, словно он и не пережил войну, словно не лежал в госпиталях и не подрывался на минах, словно не терял товарищей… Словно не видел смерти. Хоулетт поднялся, подошел к зеркалу, задумчиво глядя то на свое отражение, то на фотографию. Сейчас он видел перед собой совсем другого Джеймса: задумчивого, серьезного, молчаливого, строгого, твердого, но еще сохранившего способность любить, быть преданным, верным, честным. - Ты постарел, Росомаха…жизнь потрепала тебя довольно сильно. Особенно это заметно по взгляду и улыбке. Они другие…Твое тело имеет способность залечивать раны, а душа остается истерзанной.... - сам себе прошептал мужчина, отвернулся и, все еще не выпуская фото из рук, решил показать его Сейдж. Девушка еще была на кухне, Хоулетт остановился на пороге, теребя в рамку, затем приблизился к возлюбленной и, внимательно посмотрев на нее, протянул фотографию: - Сделана после Первой мировой войны… - Джеймс умолк, не зная, стоит ли комментировать дальше этот снимок. Он подошел к окну, задумчиво глядя на другие дома, улицу, людей. Квартира находилась в самом центре Оттавы, поэтому вид из ее окон был не самым лучшим, но зато вокруг всегда кипела жизнь… ~Оттава. Канада.~ PS: Можно писать сразу там, всего 1 пост, а не 2 сразу.
Torrent: / Лес (Канада) / "В твоих глазах застыла боль - Я разделю ее с тобой. А в зеркалах качнется призрак... Призрак Любви." (с) Кипелов Торрент не задавала лишних вопросов - казалось, что она боялась нарушить гнетущую тишину. Впрочем, девушка не собиралась молчать - она хотела отвлечь Джеймса от своеобразной погони, заставить его остановиться. Интуиция подсказывала ей, что этот лес немало значило для обоих - и для Хоулетта, и для Крида. По неизвестной причине Росомаха поехал именно сюда, и она была абсолютно уверена в том, что он отправился на поиски членов собственной семьи. "Если он найдет их тела..., - она бросила на отца взволнованный взгляд - тот расплатился с таксистом и вышел из машины. - Это будет ещё один гвоздь в крышку его гроба, последняя лопата с землей на его могилу", - одаренная молча последовала за Росомахой. Множество известных ей красивых слов и ярких метафор, убедительные фразы, - несмотря ни на что, она не знала, как обратиться к нему, как достучаться до его разума. Не обращая особого внимания на испуганного водителя – тот поспешил скрыться за ближайшим поворотом, как только увидел острые когти, – Джеймс направился к металлической сетке. Пара отточенных движений, яростных, но, тем не менее, точных, и в заборе образовался широкий проход – они преодолели последнюю границу на своем пути и оказались в непроходимом лесу. Росомаха с шумом вздохнул, и Кендалл внезапно осознала, что он выпустил на свободу дикого зверя, позволил человеческим чувствам притупиться и положился на животные инстинкты. Наконец он сорвался с места и побежал навстречу заветной цели – девушка следовала за ним, стараясь не отставать, ведь она слишком хорошо понимала, что не смогла бы отыскать его, если бы выпустила из вида хотя бы на мгновение. Джеймс двигался с огромной скоростью, уверенно уклонялся от деревьев – ей не раз казалось, что он не успеет обогнуть очередное препятствие, но он ускользал в последний момент, и она с абсолютной точностью повторяла его движения. Торрент не знала, как долго тянулась сумасшедшая гонка – отцу сил придавала боль, ей же – страх за него, а это значило, что они могли бежать по лесу не один час, не замечая течения времени. Хоулетт остановился, когда они оказались на развилке, и тут же оскалился – Кендалл замерла, стараясь дышать как можно тише. Вскоре он определился с направлением, обернулся - ей показалось, что он впервые вспомнил о ее существовании – и отрицательно покачал головой. Одаренная предпочла проигнорировать молчаливый приказ и пожала плечами. Джеймс явно не нуждался в ответе - он мгновенно сорвался с места и вскоре звенящую тишину пронзил его крик, полный боли и отчаяния, больше всего похожий на вопль раненого зверя. Торрент бросилась за ним - рассудок подсказывал ей, что Хоулетт не мог ошибаться, но в глубине ее души все еще жила безумная надежда - та, впрочем, уступила место горькому отчаянию, когда девушка оказалась на поляне, в центре которой сидел Росомаха. Мужчина раскапывал когтями землю, поросшую свежей травой. - Не..., - на лице мутанта застыла гримаса боли, смешанной со странной решимостью, и он копал, копал с ожесточением - так, как будто бы от этого зависела его собственная жизнь. Вскоре раздался запах разлагающегося мяса, и Кендалл увидела рукав крохотной курточки - она пошатнулась, и в тот же миг она услышала отрывистый крик Джеймса. Сомнений в том, что он увидел собственного сына, уже не оставалось. Одаренная не раз видела мертвецов, но ни один из них не произвел на нее такого впечатления, как этот маленький ребенок, зарытый посреди канадского леса. Кендалл с трудом могла представить себе всю глубину переживаний отца - в один момент он потерял все то, что связывало его с жизнью, и его остановившийся взгляд служил лучшим тому доказательством. Наконец Росомаха отполз от останков родственников и вжался спиной в широкий ствол дерева - казалось, что он потерял рассудок. Металлические когти замерли рядом с его же шеей, и с постепенно нарастающей паникой она осознала, что он решил свести счеты с жизнью - боль вытеснила не только ненависть и желание отомстить, но и волю к существованию. Еще до того, как Торрент успела сориентироваться, Джеймс резко поднялся с земли - инстинкт самосохранения в какой-то момент победил желание исчезнуть, раствориться в собственных страданиях и оборвать тонкую нить, связывающую его с этим миром. Мутант приблизился к Кендалл - она не пыталась сбежать и лишь смотрела ему в глаза, пока он напряженно принюхивался. Торрент понимала, что и ее жизнь висела на волоске, но не могла заставить себя сбежать, покинуть поляну и оставить его наедине с его же безумием. Хоулетт, по всей видимости, учуял знакомые нотки - он развернулся и побежал вперед. Кендалл от неожиданности растерялась и потому осталась на своем месте. Стараясь не обращать внимания на запах гнили и крохотную ручку, она приблизилась к могиле и наспех забросала ее землей. После этого девушка принялась напряженно всматриваться вдаль – что-то подсказывало ей, что Джеймс мог осуществить свой план и предпринять очередную попытку суицида. Она должна была найти его, но не представляла, куда именно он мог направиться. Это означало лишь одно – ей придется положиться на собственные чувства и уловить его след. Биологический отец не раз повторял ей, что она не должна была оттеснять рассудок на второй план и верить инстинктам – казалось, он всерьез опасался того, что его дочь превратится в него самого, порой не способного справляться с собственными эмоциями. Теперь же настало время нарушить родительский запрет, и она прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Окружающий мир неуловимо изменился – притупившийся трупный запах стал гораздо отчетливее, послышалось шуршание листьев, и среди тысячи различных ароматов она почувствовала слабый след Джеймса. Он двигался бесшумно, осторожно, но теперь она видела слабое покачивание раскидистых веток и быстро двинулась вслед за ним, напряженно приглядываясь и принюхиваясь. Долгий путь вывел ее к бару в неизвестном городке – запах Росомахи усиливался, и она надеялась встретить отца именно здесь. Не задумываясь о правилах приличия, она резко толкнула дверь и вошла в помещение.
Wolverine: /Лес Канады/ Вспышка. Мрак. Вспышка. Мрак. Удар. Пустота. Еще удар. Пустота. Вздох. Хрип. Выдох. Дым. Много дыма. Клубистый, густой, серый. Дым окутывал его со всех сторон, валил из него самого и изо всех щелей помещения, дым был повсюду. Где-то что-то тлело. Сигареты, сигары, окурки. Лично у него тлело сердце. От него осталась только выжженная пустошь. Черная, с копотью. Вспышка. Мрак. Он снова зажмурил глаза, так же резко открыв их. Бесполезно. Образ никуда не уходит. Он на поляне, он все еще там. Удар. Пустота. Что-то внутри еще бьется, задавая ритм мыслям, ритм боли. Вздох. Хрип. Лучше задохнуться. В ноздрях запах с той самой поляны. Выдох. Дым. Дым спасает его. Больше дыма. Голоса. Он слышит детский смех. Кто-то зовет отца. Женский голос вторит ему. Их дуэт прерывает стон. Он не сдерживается. Стон перерастает в тихий вой. Кто-то коснулся его плеча. Дым рассеялся, картина перед глазами растворяется. Смех утихает. Тишина. - Ты что, совсем обкурился? Иди-ка лучше проветрись! – грубый мужской бас. Пропитый. С гонором. С душком. Прогнивший тип. Даже смотреть на него не нужно, чтобы понять это. Но все же он медленно поворачивает голову, чтобы увидеть того, кто толкнул его. Размытые очертания становятся более четкими, из полумрака проявляется человек. Жирный окорок размером со шкаф, около сорока, запутанная грязная борода, страдает язвой и излишней агрессией. Любит пить. Джеймс равнодушно смотрел в его сторону, чуть подавшись вперед из темноты своего угла. Не на мужчину, сквозь. Тот отступился на шаг назад и больше к его столу не приближался. Вопросы исчезли, едва их взгляды встретились. Мутант снова откинулся назад, в спасительную черную дыру этого захудалого бара. Перед ним все было усыпано бутылками. Сплошь и рядом, на столе и на диване, на полу. Пустые, разбитые. К нему боялись подходить. Даже хозяин бара, и тот не решался убрать, пока не уйдет этот странный клиент. А клиент не собирался никуда сваливать. Он идеально сочетался с темным углом, напоминая о своем присутствии лишь новыми облаками сигарного дыма и иногда коротким жестом, означавшим одно простое требование - еще. Приносили ему только самое крепкое. Все остальное из мрака отправлялось прямиком в стену напротив. Хозяин бара злился на испорченное добро, но молча записывал это в счет. С приближением рассвета посетители расходились. Росомаха не двигался с места. Количество бутылок вокруг него возрастало, как и заполненные пепельницы. Люди, косившиеся в его сторону, невольно удивлялись, как столько может выдерживать организм. А организму было уже все равно. Джеймс пусть и медленно, но пьянел. Была запущена программа самоуничтожения. И для этой цели он подсознательно избрал более медленный и изощренный способ самоотравления. В момент, когда двери бара распахнулись особенно громко, мужчина закуривал новую сигару, блеснув на миг огоньком зажигалки и вновь растворившись в темноте. Мыслей не было. Вспышка. Мрак. Вспышка. Удар. Пустота. Удар. Вздох. Хрип. Дым. Выдоха не последовало. Нос уловил знакомый запах. Зверь насторожился, крепче сжал стакан с водкой и издал утробное, едва слышное, но жуткое рычание. Что-то человеческое внутри шевельнулось. Это движение отозвалось дикой головной болью.
Torrent: Появление Торрент, как и следовало ожидать, не осталось незамеченным - девушка напоминала дикого зверя не только внутренне, но и внешне. Безнадежно испорченный костюм, порванный, грязный, похожий, скорее, на лохмотья; растрепанные волосы - назвать это воронье гнездо творческим беспорядком не смог бы даже самый отчаянный оптимист, - пожалуй, сумасшедшая гонка наложила определенный отпечаток на облик Кендалл. Не обращая ни малейшего внимания на изумленные взгляды посетителей захудалой забегаловки, девушка направилась к барной стойке - сомнений в том, что Хоулетт находился именно здесь, уже не осталось. - Джеймс, - еще до того, как она увидела знакомую фигуру, в зале раздалось утробное рычание. Почему-то казалось, что Росомаха считал ее своим врагом - для того, чтобы осознать, что ее одежда, ровно как и она сама, все еще хранила запах трупных останков, ей понадобилось несколько секунд. "Сколько же ты можешь выдержать", - обилие пустых бутылок, битого стекла и окурков указывало на то, что мутант провел в этом баре всю ночь, тщетно пытаясь уничтожить в себе ту силу, что делала его человеком, а теперь превратила его существование в ад. К сожалению, Торрент не смогла восхититься стойкостью его организма - фактор сыграл с ним злую шутку, не позволил провалиться в спасительную темноту, равнодушную ко всем неприятностям и бедам. - С ума сошла, - приглушенный шепот незнакомого мужчины нарушил ту мертвую тишину, что воцарилась в зале после того, как девушка подошла к Росомахе. Любители крепкой выпивки и острых ощущений боялись его - она ощущала их страх - и страстно желали узнать, чем кончится эта история. "Напоминают стервятников", - брезгливо отметила девушка и тут же поморщилась - чужое внимание раздражало ее, ведь она не хотела, чтобы посторонние люди видели ее отца таким. Она не стыдилась его, вовсе нет - проблема заключалась в том, что его чувства и переживания казались ей сугубо личными, и близость людей, похожих на безумных туристов, способных уничтожить древний памятник забавы ради, вселяла в нее непреодолимое отвращение. - Вон, - кратко приказала она, и в ее голосе без особого труда можно было уловить нотки неуправляемой ярости. Торрент не собиралась тратить время на выяснение отношений - если бы люди остались на своих местах, она вернулась бы к Джеймсу, но посетители забегаловки неведомым образом уловили ее настроение и поспешили убраться восвояси. - Пап, - она присела рядом и посмотрела ему в глаза - одаренной казалось, что она видела перед собой живого мертвеца, лишенного не только цели, но и надежды. "Можно подумать, что я сумею сказать хоть что-то, что поможет тебе", - она глубоко вздохнула и тут закашлялась - содержание табачного дыма в воздухе явно превышало допустимые нормы. - Рано или поздно тебе придется расстаться с бутылкой. Ты не сможешь утопить боль в алкоголе. Еще ни у кого не получалось, - твердо проговорила она и покачала головой. "Почему я не эмпат", - она вспомнила мутантов, способных управлять чужими чувствами, и впервые в жизни пожалела о том, что не обладала подобным даром. Стереть счастливые воспоминания, уничтожить горечь, - она не умела манипулировать сознанием и влиять на физиологические процессы, ответственные за возникновение переживаний, и потому ей оставалось лишь говорить, говорить, пробуждать в нем заложенные природой стремления. "Проще всего - разозлить. Направить ярость в нужное русло, сделать все, что угодно, лишь бы он стряхнул с себя этот груз", - должно быть, именно поэтому она решительно отобрала у него у спиртное - она не испытывала страха за свою жизнь. Гораздо больше ее волновал тот факт, что она могла не спасти его, не спасти от себя самого. И в следующий момент она задала неожиданный вопрос, вполне естественный в данной ситуации, и лишь потом поняла. что он помог бы ему выговориться, смириться с потерей. - Какая она была?
Wolverine: "Я сам не свой. Мой след потерян. Я с головой В песчинках времени. Упал на дно И метроном Считает в тишине… Я сделал всё И всё оставил, В моей игре Почти нет правил, И мой герой Не держит строй И лезет на рожон… Я сбыл мечты и откровения, В руках судьбы мое спасение, Мой главный нерв Продет в иглу, Предельно обнажен… Вечная призрачная встречная Сможет уберечь меня, Обыденный сюжет Всех религий. Предана. Мне и мною предана. И сполна изведала Рождение и смерть В каждом миге." (с) Би-2 Его вновь потревожили. Появление девушки, от которой так и несло тем запахом, что сводил Хоулетта с ума, было встречено напряженным молчанием, лишь в глазах сверкнул предупреждающий огонек, и они снова тут же потухли. Он по-прежнему оставался в темноте угла, наблюдая оттуда за тем, как одаренная отгоняет от его столика пьяных посетителей бара. Очевидно, она направлялась к нему, уверенно и быстро, и зверь внутри злился – запах становился отчетливее. Поэтому когда она присела рядом, совсем близко, Росомаха сильнее вжался в спинку дивана, мертвой хваткой вцепившись в бутылку водки, которую собирался открыть. Вот-вот, и она разбилась бы от такого давления, но была вовремя спасена девушкой. Вырывать алкоголь из его рук было сродни отбиранию добычи у хищника, и последующее недовольное рычание подтвердило, что зверю все это не нравится. Она мешала ему. Она взывала к его человеческой части, не давала ему забыться своими словами, действиями, просто своим присутствием. Хотелось избавиться от нее, прогнать или уйти самому, так как вместе с этой одаренной, чье имя он никак не мог вспомнить, к нему возвращалась боль и горечь утраты, воспоминания о том, что он старательно пытался забыть. - Уходи. – Сдавленно прохрипел он, подняв на нее пристальный ледяной взгляд, сделал глубокую затяжку и выпустил облако дыма прямо ей в лицо. Чем дольше она оставалась в поле его зрения и обоняния, тем тяжелее ему было – она заставляла его бороться с самим собой. Свободной рукой мужчина дотянулся до еще одной непочатой бутылки, и демонстративно, срезав край горлышка когтем, сделал мощный глоток, опустошив ее почти на треть. Помимо всего прочего ее настойчивость пробуждала в нем отрезвление, и он спешил исправить это. Когда Росомаха собрался вновь напомнить ей о своем требовании оставить его, Торрент задала такой вопрос, который он меньше всего на свете желал сейчас услышать. Алкоголь молниеносно отправился в стену напротив, с звоном разбившись и разлетевшись осколками по бару. Джеймс подскочил, перевернув вместе с собой стол так, что музыку в заведении заглушил громкий грохот. Он навис над Кендалл черной тенью, и в темноте выделялись только его глаза: они горели ненавистью. На миг блеснул адамантий – выскочили когти – но тут же исчезли. Опасаясь того, что он почти полностью потерял контроль над собой, чтобы как-то охладиться, отвлечься, мужчина вытащил сигару изо рта и с силой вдавил ее в ладонь правой руки. Послышался запах паленого мяса, и острая боль отвлекла воспаленный мозг от навязчивого желания придушить девушку здесь и сейчас. Он тяжело выдохнул, сжал поврежденную ладонь в кулак, чтобы продлить момент отрезвления и усилить неприятные ощущения, и тем самым на некоторое время вернул себе остатки разума. «Прочь…» - мелькнула единственная мысль, и молча, призраком, он проскользнул меж поднявшихся со своих мест любопытствующих и выбрался через черный выход на улицу. Грязный и плохо освещенный тупик, доносящийся изредка шум проезжающих мимо машин, гнилостный запах из мусорных баков и канализации. Джеймс поспешил свернуть направо, в более приличный переулок, и засунув руки в карманы куртки, чуть втянув голову в плечи, потупив взгляд, он быстро направился вперед, не задумываясь над тем, куда несут его ноги. В голове тупой болью отзывался вопрос Кендалл. Он вертелся в сознании, не позволяя забыть себя, и невольно мужчина подбирал слова, которые могли верно охарактеризовать ее, тем самым словно отвечая на эту фразу. Поначалу было тяжело. С каждым эпитетом, каждым описанием он подавлял в себе рвавшийся наружу стон и ускорял нетвердый шаг, но затем, отвлекшись от засасывавшей его внутренней пустоты, Хоулетт увлекся воспоминаниями о ней, о нем, о совместно прожитых годах. Он был полностью поглощен прошлым, поэтому следования за собой Торрент не замечал. Пару раз мужчина чуть не налетел на фонарный столб, но вовремя уворачивался и продолжал путь. Остановился он у небольшого пятиэтажного дома на периферии, и только здесь, услышав позади шаги, медленно развернулся и с беспредельной тоской посмотрел на девушку. Он снова оказался в настоящем, и это возвращение обдало его пронизывающим холодом, не столько снаружи, сколько изнутри. Поежившись, Росомаха потянулся в карман за сигарой и зажигалкой, вновь закурил и только после первой затяжки тихо произнес: - Кого ты ищешь? Они стояли в десяти шагах друг от друга под тусклым фонарем у дома, где Джеймс когда-то имел двухкомнатную квартирку. Все еще господствовала ночь, начался моросящий ледяной дождь, и улица была абсолютно пустой. За исключением двух мутантов. - Твоего отца нет. Он умер в твоем мире. Твоего альтернативного отца тоже нет. Он умер сегодня в лесу. Мне жаль. Удачи. – мужчина развернулся к Торрент спиной, медленно поднялся по ступеням крыльца к двери и почему-то задержался у нее, замерев и чего-то ожидая. Пока она уйдет. Наконец оставит его наедине с его безумием, с его болью. Даст ему возможность действительно умереть, хотя бы как человеку. Когда он останется один, бороться уже будет незачем.
Torrent: И снова ошибка - ее слова не помогли ему отвлечься от горя, не избавили от мучительной боли. Напротив, ее бесхитростный вопрос произвел эффект взорвавшейся бомбы и довел его до последней стадии бешенства. В стену полетела очередная бутылка водки - хозяин бара, по всей видимости, успел привыкнуть к подобному поведению странного клиента и потому устало покачал головой. Джеймс же мгновенно поднялся со своего места, перевернув при этом стол, и приблизился к ней - в темноте блеснули металлические когти. Она, впрочем, видела перед собой не обезумевшего зверя, а человека, повергнутого в пучину отчаяния. Несмотря на воинственное поведение, он казался ей уязвимым именно сейчас, когда любое неосторожное слово могло вывести его из себя, напомнить о том, что он страстно желал забыть, о том, что грело его изнутри и в то же время разрывало его душу на части. Росомаха, к ее безмерному удивлению, справился с собой и выскользнул из мрачного помещения - сцена с сигарой произвела на нее гнетущее впечатление. "Хочешь избавиться от меня? Не получится", - она отбросила со лба прядь светлых волос и молча последовала за Хоулеттом. Торрент понимала, что он должен был разобраться в себе, но так же хорошо она осознавала и то, что в одиночестве он не пытался бороться. Хотел провалиться в счастливое небытие, раствориться в табачном дыме и парах алкоголя, сбежать от пугающей действительности, включить механизмы регрессии, отрицания или злости, - подсознание стремилось защитить его от психической травмы и жертвовало при этом рассудком, здоровьем, спокойствием. Одаренная не знала, куда они направлялись - она шла за ним, подобно тени, молча, неотступно, не думая при этом о конечной цели их путешествия. Ситуацию усложняло то, что он не замечал ее присутствия, с легкостью отказывался от ее поддержки, - потеря близкого человека расставила все по своим местам, и из внезапно обретенной дочери она превратилась в малознакомого человека, преследующего его с настойчивостью маньяка. Кендалл не была уверена в том, что она поступала правильно - быть может, она должна была исполнить его приказ и исчезнуть во тьме, оставить его наедине с его же горем. "Я не сумею понять его, и он это знает, - она до боли сжала кулаки, - я могу сочувствовать ему, жалеть его супругу, но ее гибель никогда не станет для меня концом света. Мне досталась роль свидетеля, человека, готового отдать все, что угодно, ради его счастья, но вынужденного при этом отстраненно наблюдать за развитием событий", - они остановились возле пятиэтажного дома и он впервые посмотрел на нее. - Он жив, - твердо сообщила она в ответ на его фразу - в его взгляде сквозила обреченность, а в голосе звучала безграничная тоска, и это ранило ее гораздо больше, чем жесткие слова. - Я оставлю тебя в покое, обещаю, - быстро проговорила она, невольно повышая голос. - Я никогда не подойду к тебе, если ты ответишь на один вопрос. Твое спокойствие стоит минутного разговора со мной, не правда ли? Как ты думаешь, Джеймс, - она специально назвала его по имени, чтобы в очередной раз напомнить о том, что он до сих пор оставался человеком - разбитое сердце не приближало его к животному миру, а, напротив, возвышало над ним. - Что скажет она, если увидит тебя таким? Она хочет твоей смерти? Хочет, чтобы ты, подобно верному псу, умер в вашей квартире? Чтобы ты опустился и позволил себе превратиться в дикого зверя? - Кендалл нисколько не сомневалась в том, что этот дом принадлежал когда-то им обоим. - Или же она желает тебя счастья? - она не осмелилась произнести имя его жены. Он ревностно охранял память о ней, не желал делиться осколками чувств, и она понимала, что могла бы разозлить его - на этот раз она к этому не стремилась. - Что скажешь теперь? - тихо произнесла она, глядя ему в спину - спутанные волосы прилипли к лицу, она промокла до нитки, но не спешила прогонять ливень - все ее мысли были заняты лишь отцом.
Wolverine: Каждое слово монолога Торрент отзывалось гулким эхом внутри него, сопровождалось болезненным спазмом опустевшего сердца. Он снова был трезв и прекрасно понимал, что, зачем и для чего она говорит. Попытка воззвать к его разуму, надавить на то, что ему всегда было важно мнение супруги. Но сейчас эти реплики казались бесполезными и абсолютно неестественными. Какая теперь разница, что именно подумала бы она о его поведении, о его намерениях? Не все ли равно, если она уже мертва? Ее нет, а он все еще здесь. Задержался в этом проклятом мире. Ему придется делать свой выбор, и призраки, пусть недавнего, но прошлого, не смогут ему помочь ни в чем, теперь они приносят лишь глубокую острую боль. Джеймс медленно повернулся к Кендалл, сквозь стену дождя всматриваясь в ее лицо, освещаемое фонарем. Она уже промокла до нитки, как и он… Не следовало быть настолько жестоким и равнодушным к окружающим лишь потому, что ты сам уже перестал ценить жизнь. Все-таки она приходится ему родней. Она последняя из близких ему людей, а он весь вечер только и делает, что игнорирует ее, упиваясь собственным горем, утопая в нем. Не предательская ли это слабость? - Идем… - тихо произнес он, тут же развернувшись обратно к двери, открыл ее и, пропустив одаренную вперед, молча проследовал с ней до лифта, не нарушая тишины, поднялся на нужный этаж и, поддев входной замок квартиры когтем, только сейчас подал голос: - Проходи. Располагайся. – вновь позволив ей пройти первой, Джеймс прикрыл за собой массивную металлическую дверь и включил свет в коридоре. Здесь было немного пыльно: в последний раз он приезжал сюда полгода назад. В холодильнике хранились лишь продукты с длительным сроком годности, но зато бар был наполнен всеми возможными видами алкоголя. Жестом указав девушке на ванную, тем самым предлагая ей принять душ, он, так и не ответив на все ее вопросы, уединился на кухне. Росомаха присел на корточки перед мини-баром, достал оттуда сразу четыре бутылки разных видов напитков, не заботясь о бокалах, когтем срезал горлышко первой и сразу же приложился к ней, чуть запрокинув голову. Острая боль в области сердца притупилась с первым же глотком, и облегченно вздохнув, он опустился на широкий подоконник кухни, прислонился спиной к стене и закурил. Огонек в его руках, когда он зажигал сигару, подрагивал. Мутант сидел в темноте, уставившись мертвым взглядом в черневший из-за окна пейзаж. И потом, не обращая внимания, присутствует ли в помещении Торрент или нет, он шепотом заговорил, как будто беседуя сам с собой. - И все-таки меня больше нет. Я ничего не чувствую. Нет холода, нет голода, ничего кроме пустоты внутри. Даже в боли я не уверен. Есть ли она. Или же она просто должна быть во мне. Я думал, что сойду с ума сразу. Или тут же убью себя. Ничего не случилось. Кратковременное помешательство. Никакого спасения. Только выпивка и никотин. Они создают иллюзию, что я еще жив. Я пью, я выдыхаю дым. Значит я еще тут. Ходячий мертвец. Сто двадцать с лишним лет ада. Нет, меньше. Были и хорошие годы. Но за все приходилось расплачиваться. За любое крохотное счастье. А тут был целый океан его. Пришло время отдавать долги. Самым ценным. Я не буду мстить. Пока. Я мстил ему всю жизнь. После каждого подобного случая. Это ничего не изменило. Если мы встретимся еще раз… На своих ногах ни я, ни он – не уйдет никто. Странно, но уровень ненависти к нему прежний. Просто больше уже некуда. Еще схлестнемся. Вцепимся в глотки друг другу. Чуть позже. Когда буду убежден, что действительно ничего не ощущаю. Что терять нечего. Что жить точно незачем… Как прежде уже не будет. Внутри слишком пусто для этого. Остался лишь зверь. И осколки меня. Искаженные, разбитые, тысячи осколков. Не собрать. Зверь всегда сильнее. Был и будет. Ему обязан тем, что еще здесь. Он и будет жить дальше. Мне это не нужно.
полная версия страницы