Форум » Остальные страны и другие миры » Частная клиника [Германия] 0.1 » Ответить
Частная клиника [Германия] 0.1
Wolverine: Это закрытое медицинское учреждение, которое принадлежит немецкой организации БНД (Федеральная Разведывательная Служба Германии). Здесь лучшие врачи со всей Европы лечат только работников данной организации и их родственников. Максимально комфортные условия и достаточно внимания к пациентам. Находится в Берлине. Интерьер палат
Ответов - 13
Ermittler: /Англия/ С того момента, как Кристоф нашел Эриха, прошло уже восемь часов, и за это время ничто не изменилось. Шульц так и сидел в коридоре на небольшом диванчике, терпеливо дожидаясь, пока наконец появятся новости. Он переживал за друга и, похоже, уже эмоционально перегорел, так как сейчас ему просто хотелось узнать о Крамере хоть что-то. Но белоснежная дверь, за матовыми стеклами которой ничего не было видно, оставалась неподвижной. Врачей отрывать от работы мужчина не хотел, поэтому старался занять себя чем-нибудь, чтобы отвлечься. Девушке Агента он позвонил сразу же, как доставил раненого в госпиталь. Он не знал ее лично, имя услышал от коллег в отделе, но был уверен, что она должна быть здесь. По двум причинам. Во-первых, после короткой беседы и поступка Рихарда, когда тот сломя голову бросился в одиночку против целой организации, после всего этого Кристоф понял, что друг действительно серьезно влюбился. Ну а второй причиной была плотно засевшая в памяти картина, когда три года назад после плена, еле выкарабкавшись, псионик очнулся, и Шульц увидел его глаза с немым укором и болью, не физической, моральной. Мужчина не хотел, чтобы история повторилась. Пусть его друг и кажется всем неуязвимым супергероем, Кристоф-то знал, насколько Крамер нуждается в поддержке. Стараясь чем-то занять себя, Шульц уже приготовился ко встрече с Эль. Он нашел для нее белоснежный халат, заварил чай в термосе, сделал бутерброды и продумал утешительные и приободряющие фразы. Он догадывался, что девушка, если ее пустить к Рихарду, не отойдет от него ни на минуту. Странно, он ни разу не видел ее, но был уверен, что сразу же узнает. И когда в очередной раз мужчина взглянул на часы, в его кармане зазвонил мобильный. - Привет. Ты уже здесь? Сейчас спущусь, подожди минутку. – наконец-то время стало идти быстрее. Кристоф захватил с собой халат для девушки, поправил свой, накинутый на плечи и, бросив короткий взгляд на неподвижную дверь, спешно спустился вниз в холл госпиталя. - Все в порядке, она со мной. – обратился он к охране, кивнул одаренной и удивленно замер в нескольких шагах от нее. - Вид у тебя ненамного лучше. Что случилось? Шульца – это я, да. Жаль, что мы знакомимся при таких обстоятельствах... – он заботливо снял с нее плащ и помог одеть халат. - Извини, что тебе пришлось добираться самой. Я просил прислать тебе самолет или хотя бы машину к аэропорту подогнать, но в отделе сейчас такой дурдом… - он не стал уточнять, с чем именно тот связан, утешительно улыбнулся и подозвал одного из знакомых врачей. - Тебя осмотрят сначала. К нему пока торопиться бесполезно, я тут уже больше семи часов, а меня все не пускают. Там шаманит над ним целая группа лучших докторов. Не беспокойся, как только можно будет, мне позвонят. Господин Кунц, какой кабинет сейчас свободен? – он обратился к подошедшему к ним высокому блондину лет сорока, и тот указал на одну из ряда дверей. Шульец, поддерживая девушку, направился туда, и только сейчас он заметил, что за ними идет крупная овчарка. - Твоя? Оставим ее в кабинете, ей принесут воды и что-нибудь перекусить. С собакой к нему точно не пустят…
Electricity: Квартира Эль ---> Никогда не думала, что полет в самолете может быть настолько ужасным. И кресло было удобным, и сервис отличным, и надоедливого соседа не было – Эль посчастливилось честь рядом со спящим мужчиной. Но девушке не удалось этим насладиться. Она, как заведенная, то и тело старалась незаметно прошмыгнуть в туалет, просто потому, что начинала поддаваться соблазну сомкнуть веки и провалиться в небытие, а этого нельзя было делать. Там, в маленькой кабинке, девушка сразу же вспоминала о своей клаустрофобии, потом забывала, проверяла себя на предмет целой поверхности, хоть где-нибудь, умывалась холодной водой и вновь возвращалась на свое место. Плевать, что пассажиры начинали нервничать. Пусть считают ее юным и очень пьяным Старком, им же лучше будет. Сейчас одаренная думала лишь об Эрихе, всеми силами надеясь, что с ним все в порядке. Со слов его друга, это было далеко не так, хоть он и пытался сказать мягче. Эль не знала, как реагировать. С одной стороны, это известие было для нее, если не больнее, чем все раны вместе взятые. Но с другой, она радовалась. Если он ранен и в больнице – он жив. Жив! Это ожидание было призвано добить и без того раненную англичанку, чтобы больше судьбу никогда в жизни не искушала. В голове промелькнула мысль, что на собственном самолете было бы куда быстрее, и на какие-то пару секунд это даже немного развеселило брюнетку. Просто она представила себя за штурвалом истребителя, после ее подвигов на автомобиле. В воздухе же не во что врезаться, да? Кстати, надо будет рассказать своему мужчине про этот «маленький» секрет, правда, неизвестно было, поверит ли Крамер, что самолет ей подарила подруга на день рожденья… Столь радостные мысли были прерваны назойливым голосом Джи, перебиваемым беспокойством стюардессы. Видимо, одаренная не сумела побороть себя, и отключилась, благо, была не одна. Этот шум медленно, но верно вырвал Эль из пропасти, где она чуть было, не пропала. Ответив на ругательства пса парой слов на немецком, Эллоусис благодарно приняла помощь милой девушки в небесного цвета униформе и покинула самолет. Ее уже не смущало отсутствие туфель, ведь каблуки бы просто убили одаренную. Ее смущал Джи, в очередной раз, застрявший на таможне. Немцы – педантичны, не то, что американцы. Те даже не потрудились проверить, когда их система начала давать сбои именно на этом псе, хоть он просто «кричал» о своей ненормальности. Сейчас у его хозяйки было недостаточно сил, чтобы облегчить процедуру, даже банально лампочку зажечь она не могла. Потому трехголовый красавец выпутывался сам, пока девушка устало прислонилась к стене и ожидала. Мысленно она то и дело повторяла адрес, по которому необходимо отправиться. Мысли начинали путаться, и она отчаянно держалась за эти данные, так, будто ее жизнь в прямом смысле зависит от этого. Наконец, они покинули помещение, тут же поспешив воспользоваться услугами такси. Когда девушка вошла в больницу, сбои в «системе» стали куда более значимыми и даже забавными. Теперь в знаки давалось не физическое недомогание, а моральное расстройство. Сначала, она трижды пыталась выговорить имя нужных ей немцев, потом еще больше раз, пыталась набрать нужный номер, пока охранник не выкинул ее отсюда. Когда, наконец, таинственный Кристоф появился перед ней, Эль, самую малость вернулась в норму. Первой ее мыслью было то, что это плохая шутка. Нельзя делать лучших друзей твоего возлюбленного столь симпатичными. Дальше, видимо, в ее голове мысли стали развиваться сами собой, так как немец говорил с ней как со старой знакомой, да и не собирался пускать к Эриху. Почему-то сознание Электрисити решило - этот парень потенциально опасен и его стоит опасаться. Не в прямом смысле, а в смысле того, что сейчас она не совсем вменяема, а этот народ очень открыт к новым знакомствам. Более того, теперь ее стали пугать все немцы, вместе взятые. А доктор, призванный спасать ее, вдруг напомнил какого-то персонажа из фильма, который вызывал смешанные чувства. Он вампир! Проще говоря – после полученных ранений, перелета и всего с этим связанного, до Эль наконец-то добрался жар и вытекающий из него бред. - Одарили же хозяйкой, Эль, только молчи! Под тихое сопение Джи, который, усердно подталкивал брюнетку к нужному кабинету, девушка внимательно слушала предназначенную ей информацию и пыталась ее переварить. К сожалению, сейчас ей это очень плохо и тяжело давалось. Те временем ее пес окончательно встал на дыбы, узнав, что он теперь «твоя собака». Будучи прототипом своей хозяйки в ее юные годы и к тому же, гиперболизированным, пес страдал, нет, наслаждался, более чем завышенным самомнение и себялюбием. Потому, стоило ему войти в кабинет, он тут же грохнулся на пятую точку и уставился на Кристофа ошарашенным взглядом. - Это кто тут собака? Эй, ты… Закончить мысль пес не успел, так как его хозяйка именно в этот момент потеряла сознание. Больше сил бороться с усталостью не было. Впрочем, это было не так плохо – теперь медикам ничего не мешало, а мешать Эль умела лучше всех. Очнулась Эль ближе к утру. За окном еще было темно, но утренняя прохлада ощущалась даже в палате. Оглянувшись по сторонам и не увидев никого, кроме одинокой камеры в углу, девушка незамедлительно закрыла глаза и попыталась проверить себя на работоспособность своего дара. Ей это удалось, правда, не с первого раза. Запись была остановлена, а брюнетка тем временем приняла сидячее положение и взялась рукой за голову. Сейчас, на свежую голову, когда боль была заглушена медикаментами, все предстало в куда больше ужасном свете. Какого черта она лежит здесь? Какого черта?! Спустив ноги на пол, девушка замерла на миг, привыкая. После чего осторожно отсоединила приборы, которые могли ее выдать, не без применения своих способностей. Увы, так уж отложилось в голове одаренной, что больница – это место, из которого в любом случае надо бежать. Бежать не удалось, потому, как даже чтобы встать понадобилось крепко вцепиться в подставку для капельницы. Впрочем, было все не так уж и плохо. Ему сейчас намного хуже. Чуть прихрамывая, может, с непривычки, так как будучи в состоянии аффекта ранее Эль не заметила у меня никаких травм связанных с ногами, девушка отправилась в коридор. Предусмотрительно остановившись у спящего Джи рядом с полными мисками, она попросила того ее «прикрыть». Далее, нужно было найти палату. Войти в сеть не удалось с первого раза, что было для одаренной в новинку. Потому она решила действовать проверенным способом – искать Кристофа. Забавно, но получить доступ к камерам было намного проще. Попутно, проходя по длинному коридору, девушка взглянула на себя в зеркало, наивно рассчитывая увидеть там спящую красавицу. Красавица же, была бледной, с ссадиной на скуле и разбитой губой, имела более чем милый гипс на левой руке и отметину на шее. Легко обошлась. Видимо, остальные повреждения были скрыты под больничной сорочкой, и это хорошо. Лучше уж было поплатиться каким-то ребром, чем навредить Эриху еще больше. Выждав, пока немец отойдет хоть куда-нибудь, благо, все мы люди и кофе пьем, одаренная ловко миновала оставшееся расстояние до двери, стараясь как можно тише волочить по полу капельницу. Потом остановилась ненадолго, задумавшись: а зачем она ее с собой притащила? Не найдя ответа, Эль быстро выдернула иглу из руки и чертыхнулась, пытаясь спрятать улики. Теперь преград больше не было. Оказавшись в палате, Эллоусис очень медленно повернулась в сторону кровати, ожидая увидеть самое худшее. Но увидела нечто совсем другое, чего совсем не ожидала. Это был не он. Глаза девушки удивленно распахнулись еще шире, потому как в «охраняемой» Кристофом палате был совсем другой мужчина. Не смотря на изрядное количество бинта и приборов, в нем узнавался светловолосый немец, который, мало того, что был крупнее ее Эриха, так еще и имел совсем другие черты лица, да что там, у него все было совсем другим. Шумный вдох сопроводил разочарование, и Эль собралась покинуть палату, но что-то не дало ей этого сделать. Замерев на пороге, девушка повернулась и еще раз взглянула на раненого. Подошла ближе, не сводя с него взгляд, и опустилась на кресло рядом с кроватью, видимо, передвинутое Шульцом. Это сложно было описать словами, но одаренную сейчас вели ее ощущения и только они, чего никогда не бывало раньше. Если верить глазами – этот человек не мог быть ее возлюбленным. Эль была и эмоциональной, и сентиментальной, но никогда ранее не испытывала таких чувств при виде ран чужого человека. А сейчас, когда она сидела рядом с этим мужчиной и смотрела на многочисленные датчики и повязки, сердце просто кровью обливалось. Сначала, девушка закрыла целой рукой рот и попыталась справиться с собой, понять, что это такое. Почему этот человек казался таким родным. На глаза снова навернулись слезы, но совсем иные, чем в прошлый раз. Эль осторожно протянула ту же руку к спящему мужчине, осторожно прикоснувшись к его руке подушечками пальцев, а после, так же аккуратно взяв его большую ладошку своей рукой. Она не знала всех способностей Крамера, но так же не знала, чему ей оставалось верить. Пусть это абсурдно, но Эль решила рискнуть. - Эрих?..
Ermittler: - Он спит, ему несколько часов назад сделали последнюю операцию. Доброе утро. – на пороге палаты бесшумно и неожиданно появился Кристоф, держа в руках две чашки горячего кофе. Он прикрыл за собой локтем дверь и прошел к кровати, поставив порцию ароматного напитка перед Эль, а сам обошел койку с другой стороны и обеспокоенно взглянул на своего друга, а затем и на датчики рядом. - Все в порядке, он скоро проснется. – тут его взор переместился на девушку, чье удивленное лицо вызвало у него такую же реакцию. Но, будучи достаточно проницательным, он сразу все понял. - Он тебе не показывал, да? Ну, обычно он для всех… Ну Эрих. А это Рихард. – тихо начал Шульц, захватив второе кресло и сев с другой стороны, напротив Эль, так, что герой дня оказался между ними. - Ты только не подумай, у него нет раздвоения личности, он вполне цельный человек, просто… просто у него две внешности, и такое бывает. Это как два любимых имиджа, которые ты постоянно меняешь. И между ними есть определенная разница… Я могу рассказать тебе, откуда это пошло, в чем причина… Пока он спит. Обычно он мало что о себе рассказывает, но я видел преобладающую часть его жизни, поэтому знаю о нем даже больше, чем он сам. Кстати, он тебя очень любит. Хотя думаю, ты и сама это знаешь. – Кристоф умолк, сделал глоток кофе и решил сообщить уже более серьезную информацию. - Я говорил с врачами, пока ты набиралась сил. Они успокаивают, что опасности для жизни нет. Но прогнозы делать не торопятся, у него есть и ерундовые, и серьезные повреждения. – мужчина тяжело вздохнул и вновь покосился на друга. Сейчас тот казался более чем спокойным, и на разбитом лице его, столь привычным с улыбкой, держалась серьезность плотно сжатых губ. - Хорошо, что я не стал дожидаться трех часов, а как только узнал о его одиночной вылазке, сразу же собрал группу и отправился на подмогу. Мы пришли туда вовремя… Кстати, на базе по нашим подсчетам не хватает двух тел. Либо кто-то сбежал от него, либо просто находился в другом месте, пока мы точно сказать не можем. А что касается Эриха, он конечно молодец. Под землей ничего не осталось, мы еще подчистили огнем, так что их больше не существует. Думаю, его приставят к очередной награде и очередному повышению. Скоро уже сейфа в банке не хватит под медали. – Он улыбнулся и пожал плечами. Все немного, по-доброму, завидовали этому немцу с двумя внешностями. Далее, чтобы не быть голословным, Кристоф достал откуда-то из халата лист с диагнозом и протянул его девушке. - Многочисленные ожоги – это не так уж страшно, выше третьей а-степени нет. Сломанный нос вправили, обещают, что дышать будет нормально, когда отек спадет. Есть ушибы внутренних органов брюшной полости, особенно пострадала печень, но и это не беда, залечат. Меня больше беспокоит его левая нога, бедро, и тот факт, что его здорово шибануло током. Врачи говорят, что когда он проснется, могут быть проблемы… По их прогнозам возможно частичное временное онемение тела. Но утешают тем, что парализованным он будет не полностью и недолго, его быстро вернут в форму. А вот что с ногой делать – не знаю. Там куска не хватает. Чертов громила швырял его по всему помещению, видимо, напоролся он на обломки после небольшого взрыва, а верзила и не наигрался. Его кусочки тканей уже отправили в лабораторию, попробуют вырастить, так как само заживать будет слишком долго. А так все в порядке, он просто потерял много крови и устал. И еще не просыпался, видимо, ждет тебя. Смотри, рукой шевелит. – мужчина вновь замолчал, улыбаясь и наблюдая за тем, как подрагивают пальцы друга со стороны Эль. - Спящий красавец, пора просыпаться. - негромко произнес он, осторожно похлопал его по плечу и, не желая мешать им, молча вышел из палаты, хотя безумно хотел остаться рядом, но чувство такта не позволяло.
Electricity: В таких ситуациях снова чувствуешь себя маленьким ребенком, застуканным на горячем. Эль непроизвольно вся сжалась, втянув голову в плечи и ожидая нотации со стороны Кристофа. Почему эти двое ходят так тихо? Надо дать им пару уроков, как пересечь помещение с максимальными убытками, метод для лентяев. Потому как этот метод в самый ответственный момент всегда включался у самой девушки. Но, к ее удивлению, обратно в палату Эль никто не отправил. А она уже была готова обороняться. - Доброе утро. Спасибо, но у меня так болит живот, что кофе будет безоружно. Каким было ее удивление, когда ее же безумное предположение оказалось правдой. Лицо Эль стало еще более удивленным, когда выяснились новые подробности жизни ее возлюбленного. По первому впечатлению девушка не дала бы Кристофу больше двадцати с хвостом, сколько же ему лет и сколько они знакомы с Эрихом? Две внешности… Что ж, если это просто две внешности. Конечно, было достаточно странно узнать такое. Но обижаться – не было причины, ведь они знакомы совсем недавно, чтобы знать друг о друге такие подробности. По крайней мере, одаренная считала так, да и ей не до обид было. Когда же Шульц предложил рассказать о Рихарде больше, Эллоусис хотела ответить согласием, но передумала сразу же, услышав его дальнейшую фразу. Да, это было так. Эль непроизвольно улыбнулась. Девушка никогда не сомневалась в чувствах своего мужчины и не просила его говорить об этом, разве что, когда настроение были запредельно игривым. Эрих и сам не упускал возможность сказать это вслух. Но сейчас, когда об этом говорил другой человек… Он сам расскажет о своем прошлом, когда придет время. А вот дальше следовала совсем неприятная часть их беседы. Узнав, что пришлось пережить любимому, сколько у него повреждений, Эль сдавленно выдохнула и лишь сильнее сжала руку того своими пальцами. Внешне все выглядело не настолько страшно, насколько звучало. Уже сейчас девушка прекрасно понимала, сколько времени займет его реабилитация и насколько это будет сложно, в том числе и морально. И ведь все это ради нее. Девушка не сдержала слез, которые предстельски вновь ее выдали, но смахнуть их не могла, так как рука была занята. - Я должна была его остановить, - Эль шмыгнула носом, и чаще заморгала, пытаясь унять свои переживания. Она вообще если и плакала, но вдали от других, забившись в укромный уголок, как кошка. Сейчас же совсем выпала из колеи, делая снова и снова. – Может, я могу как-то помочь? У меня был опыт работы с нано-роботами, они в считанные секунды кости реанимировали, наверное, и с плотью смогут. Подожди, если его ударило током, то чего мы ждем вообще?! Если бы Кристоф не перебил ее, то девушка бы прямо сейчас бросилась помогать Крамеру. С ее способностью распадаться на заряженные частицы не составит труда забрать своих сородичей из тела Эриха. Тогда хотя бы одного негативного последствия этого поступка можно будет избежать. Только сейчас кое-что было куда важнее грядущих дел. Столь незначительный жест, он просто пошевелил пальцами, но это было сравнимо с пробуждением из мертвых, не меньше. Радость, такая, которую могут испытывать разве что дети, охватила одаренную, и она мельком взглянула на друга Эриха, желая поделиться этим ощущением с ним. - Спасибо, за то, что ты есть у нас. Эль не просила его, то Шульц сам поднялся и покинул палату. Девушка была очень благодарна ему сейчас, потому как этот момент был действительно слишком личным. Просто горя от нетерпения, когда же она сможет увидеть глаза любимого, увидеть, что он действительно в относительном порядке сейчас, Эллоусис сдавленно выдохнула и ближе придвинулась к нему. Сейчас она волновалась даже больше, чем тогда, при их прощании в Нью-Йорке. Как бы ни было обезображено тело Рихарда, какие бы шрамы не остались после, какие бы ужасные трубки и датчики не были закреплены на нем, это ничуть не влияло на желание одаренной поцеловать его, обнять. В ее глазах даже сейчас он был все тот же. - Эрих, очнись, пожалуйста. Я здесь, с тобой. Все в порядке. Подобрав ноги под себя, чтобы иметь возможность больше наклонится к нему, девушка сделала это и замерла в нескольких сантиметрах от лица Рихарда. С одной стороны, это действительно был ее любимый мужчина, и, не терпелось хоть как-то это проявить, но только сейчас у нее появилось странное ощущение, будто она Эриху этим поцелуем изменит, что ли. Это еще более абсурдно, чем ее предположение изначально, но такое уж было ощущение. Эллоусис на нем не сосредотачивалась, с этим у них еще будет время разобраться. - Просыпайся, все позади. Ну, проснись, пожалуйста, иначе я не смогу тебя поцеловать. Эрих, ты не настолько жесток, я знаю!
Ermittler: Его пробуждение было ознаменовано плавным изменением внешности. Будто в замедленной съемке, каждая черта его лица, сохраняя все повреждения, превращалась в привычный для Эль образ Эриха. Просто мозг при ударе током «заклинило» на Рихарде, а сейчас, будучи истощенным до предела, псионик не мог тратить силы, пусть даже самые малые, на поддержание своей любимой иллюзии. Вот он и вернулся непроизвольно к облику, который приходилось носить с рождения. И только затем медленно приподнялись веки, и утомленные, покрасневшие глаза, учащенно моргая, привыкали к свету. Зрение наконец-то сфокусировалось на приближенном к нему объекте, в котором Крамер узнал Эль. Узнал, улыбнулся, воспрял духом от того, что она здесь, рядом. Он крепче сжал ее руку, тепло которой чувствовал уже давно, и сдавленно прошептал, устало любуясь ею: - А где мой шоколад? Что за утро без горячего шоколада… Я рад тебя видеть… Очень… - он попытался чуть приподняться, чтобы поцеловать ее, но девушка опередила его. Ответ с его стороны был слабым, но ласковым. Тяжело выдохнув, он прикрыл глаза, собираясь с силами после такого активного пробуждения, и вновь распахнул их, теперь уже совсем четко различая черты лица возлюбленной. От него не укрылась ее непривычная бледность, ссадина на скуле и разбитые губы. Эрих опустил взгляд ниже, и заметил, что она тоже в больничной сорочке. И кроме того, вторая рука в гипсе. Слишком много неприятных новостей для измученного больного, только пришедшего в себя. Он тихо простонал, попытался шевельнуться, чтобы быть ближе к Эль, и только сейчас понял, по каким причинам лежит тут, в больнице. Агент не чувствовал всей правой части тела. Ни тепла, ни боли, ни холода. Как будто… Он поспешно открыл глаза и убедился, что под одеялом присутствует и рука, и нога. Значит все-таки встреча с панелью управления даром не прошла… Зато когда он попытался придвинуть другую ногу, то еле сдержался от того, чтобы не взвыть. До крови прокусив губу, он что-то промычал и уставился мокрыми от слез глазами в потолок. Не позориться же перед девушкой, хотя сейчас этого он боялся меньше всего. Крамер лежал без движений несколько минут, как будто задремав или вновь потеряв сознание – веки медленно опустились, скрыв за собой зеленые глаза. А когда спустя некоторое время он пришел в себя, то лишь тяжело вздохнул, нащупал здоровую руку Эль и слабо сжал ее в своей ладони. Их взгляды встретились, он грустно улыбнулся. - Расскажи мне, что с тобой произошло. Это те двое, да? Я не досчитался парочки жертв на базе… Я такой идиот, надо было прежде отправить тебя в безопасное место, а не мчаться быстрее к ним… Прости меня, пожалуйста. Просто меня шокировал твой рассказ, вот я и… не продумал все… Ах черт… Врачи диагноз оставили? Передай мне… будь добра. – говорить было все труднее, боль, исходившая от ноги, нарастала, как и появлялось неприятное ощущение холода справа. Он вымученно улыбнулся и, получив листок, задумчиво взглянул на него. - Так и думал. Хорошо, все уладим… Главное, что ты рядом. Я люблю тебя. – он сжал ее пальчики чуть сильнее, подмигнул и опять опустил веки. Пока ему было сложно надолго оставаться в сознании. Это было странное состояние – как будто он то просыпался, то опять засыпал, не в силах нарушить череду событий. И когда настала очередная фаза пробуждения, Эрих спокойно посмотрел на Эль, взглядом показывая, что ожидает ее рассказа, и тихо добавил: - Я надеюсь, с Кристофом тебе было не слишком скучно. Бедняга, ему всегда достается самое неприятное – вытаскивать меня из разных передряг и усердно переживать в госпитале. Так уж повелось…
Electricity: Никогда еще не видела ничего, столь удивительного, как пробуждение любимого. То, как менялась каждая черта лица, каждая клеточка его тела, он сам менялся, не только внешне. Девушка наблюдала за обращением затаив дыхание, было страшно упустить хоть секунду. Когда ее мужчина стал полностью прежним, таким, как она запомнила его и любила все это время, заговорил ее любимым голосом, Эль не сдержалась, сразу же подарив ему долгий и нежный поцелуй. - Ты не представляешь, как я рада видеть тебя, любимый. Конечно, ты и будучи блондином хорош, но все же… Эллоусис невольно улыбнулась и рассеянно пожала плечами. Девушка настолько спешила его увидеть, что забыла о их маленькой традиции. Хотя, вряд ли горячий шоколад, тем более, из автомата, сейчас пошел бы на пользу организму немца. Сейчас она была слишком счастлива, рада видеть его, чтобы отвлекаться на детали. В голове прочно засел рассказ мужчины, когда он поделился частичкой своего прошлого, ситуация в которой напоминала эту. Поэтому сломив голову помчала сюда, не желая, чтобы он очнулся и вновь не нашел любимую рядом. Похоже, ей удалось хоть немного облегчить его состояние сейчас, ведь все это читалось во взгляде Крамера. Только подумать об этом, как следует, не удалось, так как Эрих быстро заметил все то, что ему не следовало бы замечать. Об этом девушка так же забыла. Нужно было подождать, не показываться ему в таком виде, ведь реакция Рихарда заставила ее саму закрыть рот рукой и всхлипнуть под новым ударом слез. Она просто не могла видеть, как он мучится. Боясь касаться любимого сейчас, чтобы не навредить ему хоть каплей больше, Эль решила действовать иначе, не теряя времени. Она позвала Джи, который был сейчас как никогда нужен. Кристоф очень ошибся касательно этой собаки. Раз уж его тело не имело ни клеточки из плоти, то и о чистоте можно было позаботиться глобально. Чего одна слюна стоила, с антибактериальным эффектом, личная задумка брезгливой, на то время, хозяйки. Пока «песик» пытался незаметно пробраться в палату, Эллоусис вновь сосредоточилась на немце. Он приходил в себя, и девушка не сдержалась, быстро пробежавшись пальцами вокруг глаз того, стараясь стереть слезы, показавшие его боль. Ничего постыдного в этом не было. Он пережил слишком много и доказал свою силу, имея право сейчас расслабиться и выйти из образа бесчувственного солдата. К губам она прикасаться побоялась, все-таки, кровь – это не слезы. В это время Эрих пришел в себя, и одаренная сжала его руку в ответ сильнее, пытаясь хотя бы так показать, что она рядом с ним. Он очнулся, обратился к ней, и одаренная послушно протянула диагноз, так как Агент прекрасно знал уровень ее познаний в медицине и терминах вовсе. Изучив его, он снова потерял сознание. Это начинало пугать девушку, если не больше всего диагноза. Эль внимательно вглядывалась в лицо любимого, все, не решаясь, что делать. Позвать кого-то или дождаться, когда он вернется. Выбор не суждено было сделать, так как мужчина вдруг снова очнулся, и казался теперь абсолютно спокойным и стабильным. Эллоусис удивленно обвела его взглядом, после чего решила ответить, чтобы завязать какой-то разговор. Может, это поможет ему держаться. Если он хочет этого. - Все в порядке, Эрих. С них все началось, ними и закончилось. Я даже в какой-то степени рада, что мне не придется всю жизнь ждать этой встречи. И ты можешь спать спокойно, что бы там ни было, я тебя не выдам. Не волнуйся за меня, это все не серьезно. Нам нужно вылечить тебя, – Девушка постаралась ободряюще улыбнуться ему, чуть больше наклонившись в сторону Агента. – Кристоф славный, правда, в следующий раз предупреждай о наружности твоих друзей. Мне же двадцать лет, гормоны, а ты не в форме! С ума сойду, точно. А «повелось» - ты мне это брось, теперь располагаю мобильным Шульца, и геройствовать в одиночку тебе не дам. Вот так, прыгая с темы на тему, чтобы попытаться сгладить острые углы, хоть это удавалось дипломату куда лучше, Эль пыталась отвлечь их обоих от главного, сама не понимая, зачем. Но вовремя остановилась, решив, что тянуть дальше не стоит. Нужно действовать. В миг посерьезнев, Эллоусис опустила глаза, после вновь взглянула на немца. - Спасибо тебе. За все. Ты не представляешь, что сделал для меня. Мне сложно описать, но когда ты был там, когда мой кошмар начал идти по второму кругу, что-то вдруг изменилось, и я впервые в жизни ощутила себя…человеком, и… после всего этого, даже не смей думать о чем-то плохом. Я знаю, как поставить тебя на ноги и сделаю это, а после у нас будет совсем другая жизнь… Девушка не просто так завела этот разговор. С детства она усвоила одну хорошую речь: если человека заговорить, то ему будет не так больно. Во время своей речи, она не сводила взгляд с глаз Эриха, в то время как ее рука уже успела переместиться на его тело, и сейчас остановилась где-то справа, на ребрах. Эль не хотела, чтобы он заметил это, чтобы не пришлось после уговаривать на столь необходимую процедуру, но спрятать руку никак нельзя было. Единственный способ был заговорить его, и немало важно то, что говорила она искренне. Пальцы и ладонь одаренной, тем временем, медленно превратились в тысячи заряженных частичек, которые без труда проникли через плоть Агента, как раз в той части тела, которая была парализована. Не медля, Эль стала впитывать оставшихся в его теле собратьев, продолжая при этом говорить. - …Знаешь, совсем не хочу возвращаться в нашу квартиру. Сначала, планирую слезно выпросить у тебя экскурсию по Берлину, на знакомство с твоими родными не посягаю, но все же. Только вот паспорт мне сделать придется, настоящий. Я к этому готова. Найти бы фамилию, а так все просто. А что будет потом – еще не придумала, и не буду, потому что мы сделаем это вместе. Лучше ты мне расскажи, как ты себя чувствуешь себя, только говори как есть. Кстати, с тобой хочет кое-кто познакомиться, не зря же так изворотливо пытается обвести Кристофа вокруг пальца. Взглянув на дверь с надеждой, которая была оправдана появлением Джи, девушка мысленно очень просила, чтобы сейчас ни один из немцев ничего не заметил. Сейчас ее импровизация была слишком масштабной. Пес, тем временем, вальяжно прошелся по помещению и сел неподалеку от хозяйки. Даже в этом положении он был прилично выше койки, рассматривая находившегося там человека с неподдельным интересом. - Значит, это твой немец? Странно. - Ты ожидал увидеть солиста Раммштайна? - Да нет, но не думал, что ты сумеешь полюбить кого-то, не вызывающего у меня неприязни. - Джи, он кто ты, кто я, и любит нас, не смотря ни на что. Мы должны помочь ему. Помнишь, я говорила тебе о нано-роботах? - Что ты хочешь, чтобы я сделал? - Отправляйся к Ксавьеру и принеси мне их. Сколько найдешь. Пожалуйста. В это время ее маленькая операция подошла к концу, и девушка ожидала реакции Рихарда, какой бы она ни была. Ей нужно было знать результат, пусть даже все обернется против нее, она уже успела помочь. Внимательно взглянув в зеленые глаза Эриха, Эль осторожно повторила свой вопрос: - Как ты?
Ermittler: Крамер с улыбкой слушал девушку, ее взволнованный голос приятно радовал сердце. Не только она избавилась от кошмара своего прошлого, но и ему удалось позабыть наконец то убивающее чувство одиночества и брошенности в самый сложный период своей жизни. Эль подарила ему надежду тогда, в момент их знакомства, а сейчас укрепила ее, и несмотря на все повреждения, внутри у него было легко и спокойно. Мужчина нуждался в поддержке, любви и близком человеке, и получил все это каким-то чудом в образе голубоглазой брюнетки. - А я рассказывал тебе, что мой друг – любимец женщин. Хорошо, буду при каждой вашей встрече делать иллюзию того, что он – горбун из Нотр-Дама… - мужчина коротко и едва слышно рассмеялся, взглядом благодаря девушку за то, что она помогает ему отвлечься и держаться в сознании. Когда идет беседа, гораздо труднее отключиться, чем в тишине. И к тому же, Эль не позволяла ему пока думать о плохом, что тоже давало передышку измученному Агенту. Ее благодарность он выслушал молча, только нежно улыбнулся, но сказать что-то не смог. Он не привык, что ему говорят спасибо за такие вещи… И его поступок казался ему абсолютно естественным. Как же иначе? Его любимая в потенциальной опасности, и он избавляет ее от возможной угрозы. И неважно, какие последствия находит для себя, главное, чтобы с ней все было в порядке. Рихард с молодости не отличался заботой и вниманием к себе, и в больницах отдыхал регулярно, так что рисковать собою привык, и был искренне удивлен, когда Эль поблагодарила его. Настолько, что даже не заметил сразу, как ее рука переместилась на бесчувственную правую часть тела. Она вновь заговорила, он мельком опустил взгляд и заметил странную картину, будто часть руки девушки растворилась… внутри него. Да, похоже им стоило выделить отдельный вечер подробному рассказу о своих силах, о которых ранее они не упоминали. Не имея сил возмущаться и, в общем-то, полностью доверяя ей, Крамер спокойно перевел взор на лицо любимой и с готовностью отозвался: - Я подумывал прикупить дом в Нью-Йорке, где-нибудь на берегу океана. Как ты на это смотришь? А что касается ближайших планов, скорее всего мне опять дадут отпуск, и мы сможем объездить хоть всю Европу. Ну а если на Европу ты посягать не хочешь, тогда предложу экскурсию по Германии, Швейцарии и Австрии, это входит в обязательную программу знакомства с моими любимыми местами. – он улыбнулся, вздохнул и приготовился было ответить на вопрос о родственниках, как Эль повернулась к двери, явно ожидая появления кого-то. - Да, я с радостью… - тихо добавил он, отвечая на последний ее вопрос, и поворачивая голову в ту же сторону. В палате возник огромный пес, настоящая немецкая овчарка, и внутри у Крамера что-то будто перевернулось. Он был до боли похож на его любимую собаку. Мужчина приветливо улыбнулся киборгу в зверином облике, внимательно заглядывая в его глаза. Похоже, Агент был наблюдателем незримой беседы, так как замеревший пес и замолчавшая Эль слишком характерно показывали свои мысли, хотя в помещении наступила тишина. - Подожди, не уходи, Джи. – негромко попросил Эрих, спокойно протянул руку и положил ее на голову овчарки. Он погладил удивительное существо, отметив совершенную маскировку, и обратился к нему снова: - Я рад знакомству с тобой. Обещаю беречь Элю и радовать тебя. Кстати, в кафе на первом этаже тут подают потрясающие куриные крылышки. – он улыбнулся шире, подмигнул псу и проводил его задумчивым взглядом. Все-таки некоторые достижения человечества настолько непривычны, что невольно теряешься, пытаясь понять, как правильно вести себя. Например, чтобы с одной стороны не обидеть существо, заключенное в облик собаки, а с другой – подружиться с ним. - Он необычный. Как и все, что тебя окружает. – обратился уже к девушке одаренный, когда они вновь остались наедине. Одновременно с ее вопросом о самочувствии он замер, ощущая неожиданный прилив тепла к правой части тела. Крамер осторожно попробовал приподняться и хотя бы немного присесть – и ему это удалось. Побочный эффект от удара током исчез, и мужчина справедливо полагал, что это случилось благодаря возлюбленной. - Спасибо. Так гораздо легче. Теперь могу обнимать тебя обеими руками. – Он тихо рассмеялся, притянул Эль к себе, так, что она оказалась у него на груди, и заключил ее в объятия, ласково целуя в шею, ушко и щеку. Наконец, побоявшись, что ей может быть не очень удобно и даже больно в пострадавших местах, он отпустил любимую и теперь просто поглаживал ее по здоровой руке, заглядывая в голубые глаза. - Если ты не против, я хотел бы показать тебе наше родовое поместье и все-таки познакомить с бароном и баронессой фон Крамер. – улыбка испарилась, сейчас он был просто спокоен, но для более проницательного наблюдателя не укрылась бы некоторая напряженность. - Дело в том, что мне могут и не разрешить… Я жду новостей от Кристофа, он либо порадует, либо огорчит. С родней нам разрешают видеться исключительно на Рождество. Боятся утечки информации. Но нет, точно разрешат – после того, что я для них сделал, мне будет немало поблажек… Есть еще и другое… Как ты поняла, они – аристократы и готовиться к этой встрече придется морально. Мне, не тебе. К тебе они будут радушны и благосклонны. А вот я… Ты уже узнала, что у меня два образа, да? Прости, я не хотел пугать тебя в начале нашего знакомства. Но я действительно живу с двумя внешностями, и частично по их вине. – он ненадолго замолчал, перевел дух и, чувствуя в себе силы продолжить эту беседу и это признание, вновь заговорил: - Конечно, эту историю лучше рассказал бы Кристоф, но придется мне… Моя семья принадлежит к древнему роду, это чистейшая аристократия в стране, где дворянства почти не осталось. Они как пережиток прошлого, их статус - красивый и бесполезный узор. Я не могу сказать, что они слишком старые, нет, просто они живут прошлыми понятиями. И меня воспитывали так, будто я рос в восемнадцатом веке. Все мое поведение делилось на три категории: это подобает барону, это возмутительно и это нежелательно. Как ты догадываешься, я всегда делал что-то либо возмутительное, либо нежелательное, таким образом не оправдывая искренних их надежд на достойного потомка. Мне запрещали выбираться в город, общаться со сверстниками, не имеющими голубых кровей, а как ты понимаешь, почти все были такими. Мне не разрешали много чего, в основном, простые мальчишеские радости. Детство, особенно школьные годы, было тоскливым. Я могу сказать, его вообще не было. Из меня сразу стали лепить какую-то энциклопедию и готовить, похоже, к профессорской стезе, хотя я совершенно не собирался заниматься тем, кем они видели меня. Я начал сбегать из дома по ночам, чтобы хоть как-то приблизиться к миру, от которого меня оторвали насильно. Если отец замечал, он ловил меня, сначала воспитывал силой, потом просто бросал в подвальное помещение особняка, где я и начал постигать всю прелесть иллюзий. И это самая развитая у меня сила. Кристоф помнит, как в классе седьмом-восьмом, после того как он летом уехал в другую страну на отдых, я все три месяца оставался в Берлине и познакомился с человеком, который здорово помог мне. Это был мальчишка чуть старше меня, удивительно свободный в душе, в поступках, невероятно раскрытый к миру и яркий, очень яркий. У него был мотоцикл, запретный плод, о котором я мечтал, но опять же, мне это не подобало. И вот мы сдружились, и каждый день у нас был новым – я наверстал за те три месяца все, что упустил за предыдущие годы. Когда началась школа, мы продолжали вместе выбираться куда-то, часто катались на его байке, и как-то раз осенью он прямо-таки заставил меня сесть за руль. В тот день мы разбились. Он умер на месте. Меня собирали в больнице несколько месяцев. Я очнулся с мыслью, что убил своего друга. И когда мне уже можно было жить дома, я неделями сидел в своей комнате, глядя на себя в зеркало. Как потом выяснилось, мне просто не повезло – навстречу выскочил спортивный автомобиль, и дело было не во мне… Но я до сих пор не могу отторгнуть эту мысль о том, что он погиб из-за меня. И с тех пор я очень болезненно отношусь ко всем убийствам, которые приходится совершать, пусть даже среди террористов… Хотя знаешь, когда я зачищал ту базу, у меня вообще ничего не кольнуло в груди. Возможно, излечился от своей гипертрофированной совести… - он замолчал, устало прикрыл глаза и, тяжело дыша, нашел сжал пальчики Эль. Ему нужно было несколько секунд передышки, он не любил вспоминать эту историю, слишком сильно она впечаталась в его сознание. - Мой второй образ – это взрослая копия того парня. Таким я мог бы видеть его, если бы не сел тогда за руль. Зато теперь он помогает мне даже после своей смерти. В образе, который я называю Рихардом, чтобы было проще ориентироваться, я совершенно свободен. Я могу делать все, что угодно: танцевать на столе, есть из собачьей миски, пускать мыльные пузыри – все, абсолютно. Это мой выход из сложившейся ситуации с тем, что подобает, а что нет делать аристократу. Эрих, которого держали в строгих рукавицах, действительно не порочит честь своего рода, и я спокоен в этом плане, и родители тоже. Зато есть Рихард, который отрывается в ночных клубах, с упоением поет в караоке и обожает стрелять из водных пистолетов. Ты подумаешь, возможно, что у кого-то детство не прошло. Скорее у меня его не было, и сейчас я его наверстываю в образе человека, свободой которого я восхищался. Кстати да, о титуле. Если честно, я был даже рад хотя бы временно избавиться от этой приставки «фон» перед своей фамилией. В БНД все равны, и на службе нельзя носить дворянский титул, так что и здесь я освободился от оков, которые держали меня в детстве. У меня хорошие родители. Идеальные барон и баронесса. Сейчас они поняли свою ошибку, и каждый раз очень мягко со мной обращаются, так как видимся мы всего ничего. Просто мне морально нужно собираться перед каждой встречей с ними, перед тем, как войти в фамильный дом. Войти и знать, что сегодня ты не будешь ночевать в подвале, хотя грешишь гораздо сильнее, чем когда играл с ребятами на улице в футбол. – он замолчал, грустно улыбнулся и опустил взгляд. - Кстати, благодаря тебе, мне как Эриху стало гораздо легче. Я сумел, не меняя образ, прожить две восхитительные недели и совершать самые разные вещи, которые раньше не позволял себе при такой внешности. Ты помогаешь мне быть свободным и здесь. Вполне возможно, я буду все реже использовать второй образ, если получится быть на сто процентов собой и так. Забавно, но самые сильные наши комплексы и ограничения, которые мешают и не дают наслаждаться всем полностью, взращивались в нас нашими родными и близкими людьми с первых дней жизни.
Electricity: - Дом? Шутишь? Я думала о какой-то квартире, не знаю. Наш дом, на берегу океана, это же.… Пользуешься тем, что я не могу тебя обнять! Давай сразу после экскурсии поедем в агентство? Или ты уже нашел дом? Хех, ну насчет этого, то, увы, придется ограничиться твоими любимыми местами. Это в США все смотрят на фамилию «Старк» и не задумываются о подлинности документа, с немцами так не пройдет. Мне просто повезло в аэропорту, что все была заняты Джи. Не знаю, надо будет заставить кого-то из моих папаш, наконец-то меня признать, или, не знаю. Старую фамилию брать не хочу, ведь теперь все иначе. Придумать ее, что ли? Интересно, за мной там никакой титул не сохранился, люблю я сложные имена. Сама же «Эллоусис» придумала… Тут Эль непроизвольно намекнула на свои прошлые подвиги. Просто не хотелось, чтобы они были каким-то «табу», ведь ничего такого не было. Да, она была замужем. Окей, два раза. Первый раз вовсе не считается, по понятным причинам. А второй – это скорее комедия. Выйти замуж за лучшего друга, чтобы тот получил наследство – кто еще не такое способен? По крайней мере, она порадовала его отца перед смертью. Ведь тот самый ее друг вряд ли когда-нибудь женится на том, кто был бы угоден родителям. Собственно, во всем свои плюсы – побывав частью аристократического мира, начинаешь ценить простые вещи. И ненавидеть косметику. Когда Джи покинул их, девушка послушно поддалась вперед и прижалась к любимому. Она уже успела соскучиться по этому ощущению, когда любимый обнимал ее так крепко. Только сейчас насладиться этим моментом ей не удалось: ее травмы воспротивились такому посягательству на их территорию. Но все равно это было приятно. Нет, это Эль ни на одного, пусть даже самого симпатичного парня, не променяет. Они на такое не способны. Вновь сев ровно, девушка облегченно вздохнула. У нее получилось, и Эриху была значительно лучше. Большего ей и не было сейчас нужно. - Я же говорила, что знаю, как поставить тебя на ноги, - Одаренная улыбнулась и подняла руку Эриха, быстро ее, поцеловав и прижав к своей щеке. Их встреча с Джи прошла более чем удачно, Эль и не надеялась на такое. Пес был ревнивым до жути, и еще ни один из ее знакомых не пришелся тому по душе. Чтобы вот так, добровольно уступить место в кровати рядом с любимой хозяйкой – определенно, этот немец был ей предназначен высшими силами. Куда повыше купидона. – Ты понравился ему, милый. И крылышки тут не причем. Думаю, с твоей харизмой, мы половину питомника домой принесем. Тихо рассмеявшись, Эль сразу же угомонилась, стоило мужчине затронуть столь важную для него тему. Она внимательно следила за его глазами, малейшими изменениями на его лице, понимая, насколько важна эта информация, и как тяжело ею делиться. Девушка очень удивилась, узнав, что встречается, на самом деле, с бароном. Ожидала всего, но только не такого. Не потому, что ей не нравилось, или нравилось это. Честно сказать, для Эль - этот факт не менял ничего. Просто как-то все было, слишком уж в ее стиле. Сбить на перекрестке в Нью-Йорке немецкого барона. Ничего себе карма. Подумав логически, что всеми возможными бактериями они уже обменялись, да и в крайней случае послезавтра прибудет Джи с нано-роботами, то можно не бояться, позволить себе больше. Ведь койки в этом заведении были достаточно большими, чтобы уместить и двух человек. Сейчас, как никогда ранее, одаренной хотелось быть ближе, чувствовать его рядом и чтобы Эрих ощущал ее поддержку, было мало просто держать его за руку. Так, как сломана, была левая рука, Эль не без труда забралась на койку и осторожно устроилась рядом с мужчиной, лежа на боку и ни в коей мере не прикасаясь к его ноге. Теперь Агент мог снова обнять ее, как ему хотелось этого, без вреда для обоих. Радужная часть его признания быстро подошла к концу, сменившись куда более грустными и трагичными деталями. Эллоусис и представить не могла, что у этого уверенного в себе, способного на любой поступок мужчины, было такое детство. Что над ним так издевались. В ее глазах он был, наверное, самым дисциплинированным человеком на свете, но далеко не загнанным под старомодные нормы. В голове не укладывалось, что за этой улыбкой кроется столько всего. Действительно, они друг другу идеально подходили. И за то, что Эрих подарил ей уверенность в завтрашнем дне, девушка была готова превратить каждый этот день в незабываемый кусочек их общей истории. Эрих заслужил обычной человеческой радости, и если ему саму воспитание не давало возможности про это заявить, то теперь голос у него есть. Видимо так уж получилось, что сегодняшний день ознаменовал конец их кошмаров, открыв дверь в новую жизнь. Эль хотела обнять любимого, но после второй попытки вспомнила, почему рука не двигается, и просто ткнулась носом в его грудь. - Знаешь, когда я увидела тебя в другом облике, то узнала и без помощи Кристофа. Ведь это был не тот парень. Мне очень жаль его, правда. Я хочу сказать, что…кто вообще сказал, что у человека должна быть одна внешность? Если это помогает тебе, то не надо отказываться только ради каких-то канонов. Я приму тебя любым, как и Кристоф, уверена, и твои родители тоже. Мне кажется, их поступки можно в какой-то мере оправдать. Если бы тебя не ограничивали, ты бы не стал тем, кем являешься сейчас. Наверное, они просто не видели в тебе того, что вижу я. Ты очень сильный, и не благодаря своим способностям. Ты настоящий, сколько бы врать не пришлось. И так как ты, не любит никто. Поверь, тебе еще предстоит не только наверстать детство, а и пережить столько всего, что никаким баронам не снилось. Я никому не позволю больше так поступать с тобой. Откинув голову назад, Эль нежно улыбнулась Эриху и поцеловала его в шею. На щеках мужчины уже нашлось место для щетины, как и в день, их знакомства, что как-то даже символически было. Сейчас он точно был расслаблен. Вот когда начнет выискивать лезвие в комнате, значит, пора выписывать. Одаренная решила вновь подбодрить возлюбленного, не позволяя ему снова думать о плохом. - Мм, а я представляю тебя в образе барона. Ах, эти страстные зеленые глаза, чувственные губы, чуткие пальцы.… Если бы ты пошел по этому пути, то и Генриху пришлось бы подвинуться. Бьюсь об заклад, в поместье есть твой портрет в этом амплуа. В этом что-то есть. Но знай, если я встречу тебя на кухне поедающего ужин Джи, то без зазрения совести накажу и отправлю спать на диван. Лишу барона фон Крамера секса, звучит? Улыбаясь, девушка сдержалась, чтобы не смеяться и вновь прижалась к груди Эриха. Какой он все-таки замечательный. Порой на нее накатывало такое желание, вот как сейчас, кричать об этом всему миру, ведь они не понимают этого и не ценят. - Вот как только ты побреешься и наденешь костюм, а я начну клянчить у медсестер косметику, вот тогда сразу и отправимся к твоим родным. Ты ведь знаешь, я умею производить на людей впечатление, все пройдет отлично. Если что, вместе сбежим через окно.
Ermittler: После признаний стало намного легче, и несмотря на пропадающий эффект обезболивающих, у Эриха было прекрасное настроение. Он благодарно улыбнулся, когда девушка прилегла рядом – так было гораздо проще любоваться ее глазами и притрагиваться к ней. Он не упустил возможности обнять возлюбленную одной рукой, а вторую незаметно положить на ее гипс. Теперь пришла его очередь помогать – все свои оставшиеся силы и подаренную сейчас девушкой энергию он пустил на сращивание ее костей. Странно, но в какой-то момент ему даже показалось, что его биокинез стал более мощным, что стерлись преграды, мешавшие ему полноценно его использовать. Возможно, электрический ток так подействовал на псионика. В любом случае, это открытие было более чем приятным и, пока Эль веселила его, он искренне и негромко смеялся, продолжая втихаря лечить ее. У него сердце кровью обливалось, когда он видел, что девушка травмирована и испытывает боль, пусть не настолько сильную, как у него, но достаточную, чтобы ее в глазах потух огонек счастья. С наслаждением принимая поцелуи, Агент коснулся губами кончика ее носа и задорно расхохотался, когда она завела речь об ужине Джи. Ласково скользнув по ее щеке кончиками пальцев, он тихо и уверенно отозвался: - Тогда ты накажешь и себя тоже, моя прекрасная хищница. Но обещаю к его еде не прикасаться. Правда-правда. – Крамер подмигнул, подавляя в себе смех и с удовольствием чувствуя, как возлюбленная еще крепче прижалась к нему. Если бы всегда так приятно болелось, он точно был бы лишен стимула к выздоровлению. Тишина, покой, любимая рядом, лиричное настроение и невероятная тяга друг к другу. - Решено, мы нанесем им визит и немного развлечем. А готовиться ко встрече вовсе не обязательно здесь! Боевую раскраску будешь наносить у меня дома. Покажу, как живут типичные бароны-холостяки за пределами семейного особняка. Как только встану на ноги… - мужчина не сдержался от тяжелого вздоха, ему постепенно становилось все больнее – проходило действие лекарств. И хотя по натуре он был оптимистом, но сказать хотя бы примерно, когда сможет уже ходить, Рихард не мог. Он отчетливо помнил, как здорово ему досталось, и понимал, что такие раны быстро не затягиваются, даже с учетом его биокинеза. Не желая думать о плохом, немец снова переключился на созерцание Эль и, будто вспомнив что-то, крепче сжал ее ручку и заговорил: - Я пока только присмотрел парочку интересных вариантов, но мне нужно и важно твое мнение, поэтому выбирать будем вместе. Хочу, чтобы у тебя было только самое лучшее… - он замолчал, пытаясь решить, говорить девушке ее настоящее имя или нет. Что-то подсказывало ему, что если бы она хотела знать, то давно уже посмотрела бы данные, хранившиеся у нее не один год. Вздохнув, Эрих потянулся к ней, лег поближе и поцеловал ее в губы, коротко и нежно. И спокойно добавил: - Могу предложить тебе свою фамилию. Правда, пока без титула – ведь я тоже не ношу его, но зато у тебя будет самая настоящая фамилия, которую не нужно придумывать. Если, конечно, тебе захочется… - он затих и вопросительно взглянул на девушку, не зная, как та отреагирует на такое предложение. В их отношениях все было необычно, все шло в каком-то странном порядке, и Эриху это нравилось. Нравилось, что у них все, не как у других. Что они – неповторимая пара. В ходе беседы свои силы одаренный направлял на лечение руки Эль, и сейчас, когда уже прошло достаточно времени, у него просыпалась мигрень. Обеспокоенный этим, он хотел успеть обсудить все важные моменты с возлюбленной до того, как не сможет и слова сказать от привычной и ненавистной головной боли. За способности чем-то приходится платить. И уже после того, как он увидел радостную реакцию брюнетки на его предложение, устало улыбнувшись, мужчина прикрыл глаза, дождался, пока она договорит, чтобы не перебивать ее, и слабо произнес: - Осталось еще немного секретов с моей стороны. У меня хроническая мигрень, потому что я какой-то неправильный псионик, и еще… - он моргнул и внимательно посмотрел на нее: - … и еще я обладаю гипнозом. Это моя вторая по силе способность… Просто чтобы ты знала… - он отпустил ее руку и прикрыл ладонью глаза. Ему явно требовалась помощь в виде обезболивающего и для головы, и для ноги, и немного снотворного, так как Крамер порядком устал: при первом пробуждении столько говорить и столько эмоций испытывать. - Извини, кажется, села моя батарейка…
Electricity: Эль, как никогда, сейчас не верила, что все происходит на самом деле. Он говорил не только о доме, их доме, но еще и о фамилии. Когда девушка говорила о последнем, но и не задумывалась о таком возможном развитии событий. Но услышав предложение Эриха, одаренная, если бы могла, то бросилась бы ему на шею и расцеловала, жаль, состояние сдерживало. В понятии Эль брак, это была такая относительная вещь, о которой она думала в последнюю очередь. Конечно, как любая девушка, она в глубине души мечтала о браке с любимым, но еще сама этого не осознавала, да и опыт был не самый лучший. Так что сейчас, когда любимый захотел дать ей свою фамилию, то это в мире Эль было абсолютно нормальным явлением, будто все люди так и делают, и она была счастлива услышать такое, когда речь шла именно о них. - Ты это серьезно? Твоя фамилия… Я очень-очень хочу! Это…даже не знаю, что сказать. В этом году мой день рожденья можем не праздновать, ты уже подарил мне целых два подарка! Даже не знаю, чего хотеть дальше, честно. Не смеши, зачем мне титул, Эрих? Я для него еще недостаточно баронесса, но уже достаточно Крамер, правда? Эллоусис Крамер или Эллоусис Эль Крамер, как лучше? Это же теперь у меня будут и паспорт, и водительские права, и роспись! Ты самый-самый лучший! Как-то непривычно было радоваться без активных телодвижений. Обычно Эль прыгала, тянулась обниматься, и вовсе вела себя как маленький ребенок, которому купили шарик, если радость просто зашкаливала, как сейчас. А в данный момент пришлось обойтись поцелуями, куда девушка только смогла дотянуться. Странно, но ей даже показалось, что рука начала проявлять активность. Та, что была в гипсе. Эллоусис невольно приподняла бровь и взглянула на мужчину с укоризной: это было его рук дело. Впрочем, отговорить его было бы невозможно в любом случае, даже если бы Эль знала о его авантюре. Такая уже штука любовь, в первую очередь думаешь о другом человеке. Сама была такой же. Жаль, что радость как в предыдущих случаях была кратковременной, ведь их признания еще не подошли к концу. Улыбка Эль сменилась более грустной ее версией, и девушка непроизвольно приподнялась и нежно коснулась губами его виска. - Все хорошо. С мигренью мы справимся, а гипноз ты ко мне не применял. Я это знаю. Тебе нужно отдохнуть, схожу за медсестрой. Люблю тебя. Поцеловав мужчину еще раз на прощание, одаренная поднялась с кровати и направилась к двери. Выглянув, предусмотрительно, девушка сначала обратилась к Кристофу, а после отправилась на поиски медсестры. - Онемение отменяется, только теперь появилась мигрень. Все будет хорошо, только ему нужно еще немного отдохнуть. И, спасибо тебе, еще раз. На этот раз, разумеется, Эль вернулась в палату. Только ввести себе новую порцию лекарств не дала. Сейчас ей снова было не до сна, ведь нужно было следить за действиями Джи, да и просто не терпелось быстрее покончить с мучениями Рихарда. Конечно, можно было попросить медсестру дать только одно из лекарств, но, Эль врачам никогда не доверяла и не собиралась доверять. Пес, тем временем, активно жаловался на весь окружающий мир, который, почему-то, относился к нему как ко псу. Никакой совести, и вправду. Травмы давали о себе знать, но радовало, что благодаря Эриху рука болела не столь сильно. Плохо, что ее кость была травмирована не один, и не два раза, поэтому на заживление нужно было больше сил. Ожидание томило, а делать вид, что она спит - ведь на самом деле Эль просто капельницу поставила на место, но немного мимо - было более чем утомительно. Отдохнуть это не помогало. Более того, нервы были на пределе, ведь стащить что-то из школы было далеко не просто. Объясниться с Росомахой или Профессором можно было, но тогда, все намного бы усложнилось. Зачем, кому, уверенна ли, сами доставим, да, нет – этого только сейчас не хватало. Методом Эль было просто прийти и взять, а уже потом объяснить. Все крепче спать будут. Образно. Прошло полдня, даже больше, уже была практически полночь, когда Джи объявился. Это был вздох облегчения, ведь можно было начинать. Поднявшись с койки и привычным движением вытянув иголку из матраса, и порадовавшись, что медперсонал занимался в основном агентами, а ее ранение были не критичны, девушка покинула комнату и вновь пошла на поиски Кристофа. Найдя сонного немца в палате друга, одаренная наклонилась к нему, чтобы разбудить, и сразу пожалела об этом. Раньше, под действием лекарств, она своих ран и не замечала, но вот сейчас, когда она была без лекарств уже достаточное время, ее совсем не суперменское тело протестовало. Сгорбившись, Эль оперлась рукой о плечо мужчины. - Ей, просыпайся! Ты у нас почти как член семьи, а значит, будешь моим заложником. Вставай, кому говорю! Нас атакуют марсиане! Достучавшись до Шульца, Эль облегченно вздохнула и повернулась к двери, в которую через несколько секунд вошел Джи. Теперь будить надо было Эриха. Не то, чтобы очень хотелось, но нужно было знать его реакцию во время процесса. Поэтому, покинув одного немца, она направилась к другому и незамедлительно забралась на его кровать, сев справа от раненого. Осторожно положив руки на плечи Крамера, и легонько потрясла. - Очнись, пожалуйста. Это Эль. Я пришла тебя лечить. Серьезно, я сегодня коварная медсестра. Просыпайся, разве ты упустишь такое? Повернувшись к Кристофу, она растерянно улыбнулась, всего на миг, но быстро нашлась, ведь лучшая защита – это нападение. Девушка предпочла не объясняться, а сразу раздать указания. Отступать от своего она не собиралась ни в коем случае. Не одному Эриху было больно смотреть на страдание любимого человека. - Пожалуйста, найди мне стандартный набор: перчатки, антисептик, сменные иглы, пластырь, вата и все такое. Дело очень важное. Получится – выгоним нашего друга отсюда максимум через неделю! Давай! Видимо, на сонных немцев очень хорошо действует слово «давай», потому как парень, пусть и не особо хотя помогать в этой авантюре, скрылся за дверью. Наверное, еще сказалось то, что в прошлый раз у нее получилось помочь. Вернувшись к Эриху, она обнадеживающе улыбнулась и наклонилась чуть ниже, чтобы прошептать ему на ушко. - Просто доверься мне. Будет немного неприятно, но это точно поможет. Потом применишь немного биокинеза, и через пару дней уже встанешь. А там еще немного, слышишь? Взяв любимого за руку, она прижала ее к своей щеке, дожидаясь Шульца. Руки предательски тряслись, потому, как волнение просто зашкаливало. Наконец-то друг Эриха появился в палате, потирая глаза, и медленно, но верно доставил требуемое. После этого Джи подошел к хозяйке, и лег за кушеткой, на несколько секунд приняв свой подлинный облик, чтобы из пасти того, коих теперь насчитывалось целых три, хозяйка взяла контейнер. Пес вернулся в прежнее состояние и отошел к двери, внимательно прислушиваясь к шагам. А Эль вновь, чуть ли не слезно обратилась к Кристофу, чтобы тот помог ей надеть перчатку и приготовить все к уколу. - Это нано-роботы, не спрашивай, где взяла. Мне когда-то вводили их, и они срастили кости за несколько минут. Думаю, им не составит труда напрячь тело Эриха, чтобы то быстрее вырастило недостающий кусок плоти. Тем более, ими буду управлять я, все будет под полным контролем. Сам подумай, кто больше тебя хочет, чтобы он быстрее выздоровел? Еще более облегченный вздох раздался в помещении, когда Шульц поверил приведенным аргументам. Получив шприц, девушка попросила оголить непосредственно ногу мужчины, это было немало важно. Стиснув зубы, понимая, что такой укол будет куда больнее обычного, она выбрала место чуть пониже раны. - Потерпи, пожалуйста… Введя в обработанное место иглу, девушка медленно выпустила своих маленьких друзей прямо в тело Рихарда. После этого, выбросив шприц, одаренная сразу же закрыла место укола пластырем и положила ладонь сверху. Электрисити перевела взгляд на потолок, полностью сосредоточившись на связи с этими маленькими творениями науки. Они должны были разойтись по всему организму в поисках повреждений, но одаренная сосредоточила их на лечении именно ноги. Сразу же начав их подпитывать, чтобы процесс не прерывался, Эль постаралась взять себя в руки – слишком много зависело от нее, чтобы поддаваться волнению. - Они начали работу, чувствуешь?
Ermittler: - И я тебя. Люблю… - тихо, почти неслышно отозвался Крамер, тяжело вздохнув, когда послышался звук закрывшейся двери. Она ушла, и сразу стало пусто, холодно и как-то одиноко. Боль решила воспользоваться моментом и усилилась в несколько раз, без предупреждения и сожаления к немцу. Сейчас ему казалось, будто ногу разрывает на части что-то раскаленное – все бедро горело, а колено и голень и вовсе онемели и не двигались. Интуиция подсказывала мужчине, что повреждены не просто мягкие ткани, но и мышцы, связки, артерии. Подавив в себе стон, он осторожно повернулся на бок и уткнулся лицом в подушку, на которой только что лежала Эль и которая еще хранила ее запах и тепло. Уставший, измученный, он задремал и не услышал, как к нему заглянул врач с медсестрой, зато он почувствовал сразу, что ему ввели лекарства и снотворное. «Мне это необходимо…» - последнее, что пронеслось у Рихарда в голове до того, как его организм поддался действию транквилизаторов. Он провалился в сон, спасительный и лечебный. Хотя прошло довольно много времени, и вечер уже вступил в свои права. Крамер не собирался приходить в сознание. Он не отреагировал на появление возлюбленной и то, как она поднимала Шульца, и далеко не сразу сквозь мутную пелену до него донесся ее голос, когда она начала трясти его. Пусть осторожно, но все равно ощутимо. Сдавленно выдохнув, он пробормотал что-то еле слышно и медленно открыл глаза, прищуриваясь и еще не понимая, в чем дело. Сонный, вялый, Эрих недоуменно покосился на Кристофа, которому уже выдали поручение. Он устало кивнул другу, чтобы тот исполнил просьбу, и тихо обратился к Эль: - Привет… Нашу ночь в образе тебя-медсестры и меня-пациента я представлял немного иначе, но… Если ты можешь чем-то помочь мне, я буду… очень благодарен. Правда, там только мутант-лекарь мог бы что-то исправить… - поначалу стараясь держаться бодро, к середине короткого монолога Агент уже был менее воодушевлен надвигающейся процедурой лечения «от Эль». И вовсе не потому, что не доверял ей. Наоборот, он верил в нее даже больше, чем в себя. Просто он не хотел, чтобы она видела его раны. Очень не хотел пугать ее, расстраивать, но, похоже, у девушки на этот счет было иное мнение. - Делай со мной все, что считаешь нужным. Я же весь твой. – тихо отозвался Рихард и грустно улыбнулся, заметив волнение девушки. Он погладил ее по щеке, с немым вопросом во взгляде всматриваясь в ее лицо. Что она собирается делать? Только сейчас Эрих заметил овчарку, верного помощника его возлюбленной, который на мгновение принял свой настоящий образ. Стоит признать, зрелище было интересным и грозным, но отдать должное такому моменту мужчина сейчас не мог – все его мысли были заняты абсолютно другим. Он позже поинтересуется, куда Джи прячет две остальные головы в своем более собачьем облике. - Нано-роботы… - эхом отозвался Эрих, переглянувшись с Кристофом. Тот удивленно пожал плечами, но препятствовать девушке не стал. Как и рассказывать некоторые подробности их общения с наноботами в агентском прошлом. В данный момент все трое желали лишь одного – поскорее завершить эту историю счастливым окончанием и покинуть госпиталь. Прошептав что-то ободрительное, Шульц приблизился к мужчине и осторожно оголил раненую ногу. Крамер стиснул зубы и широко раскрытыми глазами уставился на одаренную, вид которой со шприцом не слишком радовал. Он кивнул, таким образом обещая терпеть до последнего, и судорожно собрал рукой простыни рядом с собой, крепко сжав их. Игла попала как раз в наиболее горевшее место, и потребовалось немало усилий, чтобы не издать ни звука. Эрих побледнел от напряжения, и когда Эль присела рядом и начала колдовать над его раной, он нервно усмехнулся и медленно освободил постельное белье от железной хватки. - Чувствую, но не могу сказать, что это приятно… Арр, черт!.. Полегче, пожалуйста, обезболивающее уже прошло… - он умолк, неотрывно глядя на девушку и стараясь не мешать ей. Поначалу нестерпимая, через пару минут боль превратилась в ноющую, а затем почти притихла. Немец пообещал себе, что обязательно спросит как-нибудь, что именно сейчас делала с ним Эль, как ей удалось принести ему облегчение и, что самое удивительное, начать наращивать его ткани на кости и остатки мышц. - И ты сможешь убрать большую часть повреждения, да? – с надеждой и восхищением прошептал Агент, непроизвольно любуясь сосредоточенной одаренной. Она невероятная, она творит чудеса неведомым Крамеру образом. Если его когда-нибудь спросят, что ему запомнилось больше всего из всей истории с уничтожением базы, он без колебаний ответит – ощущения, когда девушка применяла свою способность к нему, управляя наноботами и затягивая рану. Он не знал, сколько времени прошло, но когда заметил, что Эль уже не в форме, он осторожно приподнялся, сел на кровати и накрыл ее руку, зависшую над бедром, своей, а затем и вовсе переместился поближе и приобнял ее за плечи. Благодарный поцелуй, он уткнулся лицом в ее волосы и ласково произнес: - Спасибо, родная. Посмотрим, как там?.. – не дожидаясь ответа, сам на деле сгорая от любопытства, он осторожно приподнял повязку и удивленно присвистнул. Осталось затянуться тканям, половиной сантиметра глубиной. Фактически все самое сложное и болезненное осталось позади. С таким пустяком он дальше справится сам, биокинезом, и уже через 1-2 дня точно покинет это унылое, насквозь пропахшее лекарствами и болью, место. Радостно улыбаясь, мужчина крепче обнял свою избранницу, вновь поцеловал ее и довольно уставился на Кристофа, тот все понял, кивнул и улыбнулся в ответ, поблагодарив от себя Эль и оставив ее наедине с Агентом снова. Было уже достаточно поздно, если верить часам на стене, и за окном уже давно стемнело. И теперь они наконец-то могли более-менее нормально провести время друг с другом, без потери сознания, без мучений и неприятных ощущений. Он уже мог сидеть и довольно уверенно вести беседу. А еще Эрих выпрашивал зеркало. Немец точно шел на поправку. - Останься сегодня со мной...
Electricity: Сначала Эль не подумала, чем все это чревато. Дошел смысл до одаренной лишь тогда, когда повязка была снята и на свет явилась рана ее любимого мужчины. Зрелище не из приятных. Еще хуже то, что ощущалось это увечье намного хуже, чем смотрелось, девушка была уверенна. Но отказываться от этой затеи уже не имела права – совесть бы мучила до конца дней своих. Скрипя сердцем, точнее, отбивая пульсом в ушах, волнение накрыло собой все, когда угла вошла в тело немца, и тот ощутил еще более сильный прилив боли. Эллоусис хотелось провалиться сквозь землю в этот момент, но она пообещала себе, что отныне больше не будет бежать. В конце концов, детство закончилось вместе с кошмаром ее прошлого, наконец, пустив брюнетку во взрослую жизнь. Пора отвечать за свои поступки. - Потерпи, пожалуйста, любимый. Я делаю все, что могу… Эль пыталась сосредоточить взгляд на ране, которую накрыла здоровой рукой, но то и дело ее глаза скользили по лицу Рихарда, что болезненно отдавалось в груди. Это было ужасней всего, что ей приходилось переживать на больничной койке. И унять его боль сейчас она не могла, нужно было время. Хоть немного времени. Видимо, на нервной почве она не рассчитала и заставила работать бедных роботов на пределе возможностей, потому ткани возобновлялись столь сильно. Уже через минут десять они сделали большую часть работы, но эти «десять» были настолько образными, а часов в помещении не было. А нет, были. Просто англичанка их не видела в данном состоянии. Одаренная настолько погрузилась в свое занятие, вступив в связь с «родственными душами», чуть ли не с каждым из нано-роботов, раздавая указания, что даже не сразу заметила Эриха. Его присутствие столь близко девушка ощутила только после поцелуя, будто ее выдернули из другой реальности. Помотав головой, чтобы прийти в себя, Эль повернулась в сторону Крамера и слабо улыбнулась. Действительно, ей удалось это. В то время как результат вызвал у раненого удивление, то доктор Эль была довольна проделанной работой. Самое страшное уже позади, теперь он и сам справится. Правда, выводить «лекарство» она не собиралась пока, желая еще «подлатать» любимого. - Самое страшное позади. Получилось… Облегченно выдохнув, оказавшись в объятиях Эриха, Эллоусис закрыла глаза. Ее усталость была явной, но она продолжала упрямо держаться, пока хватало сил. Рука с бедра мужчины переместилась на щеку Рихарда, которая теперь была еще более колючей. Он был такой забавный со всей этой щетиной и растрепанными волосами. Даже дикий какой-то, но в то же время милый. А главное – родной. Сейчас девушка ощущала это как никогда сильно, наслаждаясь теплом любимого. Даже в этом он изменился теперь, избавившись от гнетущей боли. Было жутко приятно знать, что сама приложила к его выздоровлению руку. Открыв глаза, одаренная проводила взглядом Кристофа и вновь блаженно закрыла их, прижавшись к плечу немца. - Конечно, я останусь. Думала, с ума сойду, дожидаясь Джи, чтобы отправится к тебе. Не могу без тебя спать, вообще расслабится, ведь я очень боюсь врачей и в каждой капельнице вижу опасность. Поэтому свою выпустила в матрас. Будет вампиру сюрприз. Сдавленно рассмеявшись, под вампиром подразумевая ее врача, одаренная медленно отстранилась от Рихарда, собрав свои силы в кулак. Нужно было сесть с другой стороны, ведь сломана была левая рука. Ступив на пол босыми ногами, Эль поморщилась от внезапно напавшего на нее холода. Еще жутко хотелось избавиться от гипса, что она попыталась сделать на пути к кровати, но как-то не удалось. Забравшись на последнюю, Эллоусис сразу же потянула за собой плед и укрыла обоих, уютно устроившись на подушке. Сейчас ее мысли были полностью поглощены Эрихом и его состоянием. Он шел на поправку, причем, значительно быстрее, чем она рассчитывала. И это было огромным поводом для радости. Но праздновать можно будет лишь после того, как они покинут стены этого заведения. - Лучше расскажи, как ты себя чувствуешь. А зеркало дам, после того как выведу нано-роботов. Во-первых, я тебя и с ожогами люблю, а ты можешь ринуться их сводить, а во-вторых, у меня его нет. Слабо улыбнувшись, одаренная обняла себя одной рукой, стараясь не меняться в лице. Все-таки зря она отказалась от лекарств, полагаясь на былую сноровку. Потому как сейчас даже сложно было сказать, что именно болело. Создалось такое впечатление, что болит все, от ребер до зубов. Еще и неприятна усталость давила непосильным грузом, и пора было подумать над более теплой одеждой, чем эта сорочка. Либо у них что-то с отоплением, либо у нее с головой. - Ложись ко мне, спящий красавец. Не дай своей красавице замерзнуть. Я так по тебе соскучилась, родной… Наконец-то оказавшись в объятиях Агента, Эль расслабилась, пытаясь уснуть, не обращая внимания на препятствующие этому ощущения. В конце концов - она девушка, куда терпеливее мужчины, разве нет? Как-то все слабее верилось с каждой минутой. - Расскажи мне, каким ты видишь наш дом?
Ermittler: Низким, но мягким голосом Крамер, крепко обнимая девушку, описывал дом своей мечты – уютный особняк с уклоном в старину и элементами барокко, на просторной территории с фруктовым садом и собственной прибрежной полосой океана. Светлое и статное здание, где достаточно места для большой семьи. Неспешно целуя личико Эль и незаметно продолжая лечить ее перелом, он увлеченно рассказывал о том, какой могла бы быть спальня, ванная, гостиная, кухня, комната для тренировок, как выглядел бы коридор, кабинет, винный погреб… Казалось, мужчина уже видит перед собой каждый закоулок в этом доме – так живо, ярко и красочно описывал он особняк, комментируя, как они вдвоем вели бы себя в этих стенах, среди такого интерьера. Отдельное внимание Эрих уделил их спальне и ванной, рассказ о них был наиболее живописным и волнующим. Конечно, в жизни еще ничего подобного не существует, что подходило бы полностью под фантазии одаренного, но они с возлюбленной могли бы воплотить это сами. Его монолог действовал на нее убаюкивающе, и впервые за их знакомство немец, чтобы Эль сильнее прониклась его идеями, создал иллюзию, словно они уже в своем собственном особняке, вдвоем на огромной мягкой кровати, без каких-либо травм и напоминаний о госпитале. Он так же крепко обнимает ее, продолжая свою тихую речь, а вокруг них совсем другая обстановка, романтичная и уютная атмосфера, чувство защищенности и покоя. Стираются границы между сном и явью, и вот наконец Рихард добивается того, что его любимая засыпает, уткнувшись в его плечо и поплотнее прижавшись к нему. Иллюзия медленно растворяется в воздухе, словно дымка, и мужчина, тяжело вздохнув, одними губами желает ей на немецком доброй ночи, устало прикрывает глаза и продолжает восстанавливать ее руку. Через несколько часов псионик, окончательно вымотавшись, проваливается в сон с чувством выполненного долга – перелома у Эль больше нет. Отдых ему в таком количестве, как девушке, был не нужен, поэтому проснулся он ранним утром первым, осторожно, чтобы не разбудить ее, выскользнул из объятий и, присев на кровати, отправил сообщение Кристофу. Их переписка продолжалась несколько минут, и в ожидании визита своего друга, Крамер вернулся к одаренной, наклонившись над ней и нежно целуя все открытые участки изящного тела. Прикосновения были осторожными, легкими, так, чтобы не помешать ее сну. Он почему-то был уверен, что сейчас она в мечтах бродила где-то по их будущему общему дому, а может даже купалась в океане вместе с ним. Задумчиво улыбнувшись сам себе, Рихард замер в удобном положении, наблюдая за спящей девушкой и в который раз испытывая благодарность перед судьбой за такой подарок. Он любил ее даже больше, чем мог осознать и оценить масштаб своих эмоций. Он уже просто не мог жить без нее. Сегодняшнее настроение было у Крамера прекрасным, и от ран уже почти не осталось следа, и силы вернулись к нему, и биокинез работал гораздо лучше, чем обычно. Все это привело к тому, что он в это утро выбрал для себя образ Рихарда, и именно в нем встретил вошедшего в палату Шульца. Молча поприветствовав его широкой улыбкой, немец забрал у него пакеты, нашел свои вещи, которые просил подвезти, и переоделся в белоснежный джемпер с длинным рукавом, синие джинсы и белые кеды. Оставив пока белую кожаную куртку на стуле, он вышел вместе с Кристофом из палаты в коридор и коротко обсудил с ним кое-какие вопросы. Парень передал ему связку ключей, похлопал по плечу, быстро обнял и пожелал удачи с поездкой в родной особняк. Он знал, насколько непросто будет Крамеру возвращаться туда. - Передай от меня привет Эле. Она замечательная. Все, старик, я на службу. Веселитесь! – Шульц подмигнул ему напоследок, развернулся и ушел, его ждала работа, а Агента – очередной отпуск, которому он был более чем рад. Вернувшись обратно в палату, где запах принесенного Кристофом горячего шоколада на двоих уже заполнил все помещение, Рихард углубился в изучение остальных полученных пакетов и выудил для девушки предназначавшиеся ей вещи: нижнее белье, блузку, джинсы и мокасины – все это было совершенно новым, сохранились даже бирки, и как Шульцу удалось достать с утра пораньше вещи из бутиков, которые открываются далеко не в семь часов, Крамер не знал. Однако он лишний раз убедился, что для его друга нет ничего невозможного, в том числе и запомнить все параметры женского тела, которые ему на глаз описал Агент. Он искренне надеялся, что вещи подойдут его девушке, а то покидать госпиталь в местной рубашке или в одежде, которая напоминала о недавних событиях, было бы плохим началом их новой жизни. Наконец, когда все было разложено, он подошел к кровати, наклонился и долгим поцелуем оповестил Эль о необходимости просыпаться. - Доброе утро, солнышко. Как самочувствие? Шоколад уже ждет нас. – Рихард улыбнулся, зная, что сейчас, когда она откроет глаза, его образ станет для нее сюрпризом во второй раз. Он понимал, что так быстро к другому лицу не привыкают, но у Крамера больше не было причин лишать себя любимой привычки. Сегодня он светловолосый, голубоглазый, широкоплечий и мускулистый немец, который может творить и говорить совершенно безумные вещи, и достаточно одной лишь улыбки, чтобы ему все можно было простить. - Наш добрый друг позаботился и о булочках с колбасой. Перекусим и в дорогу, да? Все готово, карета подана, наряд для тебя есть, любимый мужчина рядом. Что еще. Ах, да, Джи! Мне нужно было заказать шоколад и для него, да? – Агент рассмеялся, протягивая девушке ее стаканчик и ясными голубыми глазами преданно глядя на нее. Он был бодр, весел и совершенно не напоминал человека, который еще вчера вечером еле разговаривал. У него в жизни все происходило быстро, странно и к лучшему, если рядом оставалась Эль. /Дом Крамера в Берлине/ Джемпер Вся остальная одежда
полная версия страницы