Форум
Наши рассказы 0.4
Wolverine: Проба пера на различные темы...
Ответов - 62, стр:
1 2 3 All
Wiccan: Crossbones Он ведь, как и я, такой же, такой же разделенный. Слава Богу не расчлененный… угу. Открыв окно, подставляю себя холодному ночному ветру. Герой с окна в свободный полет шуганул, с головой, топориком? Нэ? А похоже… Но город болен, он выпускает газы Ну дайте городу эспумизан… гляди полегчает… Дело не в рамках… просто есть литература… а есть не литература, просто идея. Вот и все. И если человек не понимает этого, то мне весьма жаль. Возник вопрос…а нужен ли на роле критик литературы как такой? Чувствую что нет…
Arnim Zola: Wiccan Показал профессиональному корректору. К сожалению, он с вами не согласен. Сказал, что есть проблемы с запятыми и словами паразитами, с временными оборотами, а в целом все хорошо, но, затем добавил - Дар, ты можешь лучше, не твой уровень. Хотя я ей уже говорил, что малость навыки растерял. Он ведь, как и я, такой же, такой же разделенный. Открыв окно, подставляю себя холодному ночному ветру. Но город болен, он выпускает газы Включаем образное мышление и фантазию, а так-же ум. Но город болен, он выпускает газы - вот с этой фразой, промашечка, подметили не то что нужно, а вот Лера ткнула носом. Я писал, что герой в чем-то ассоциирует себя с городом, который разделен, имеет две сущности, дневную и ночную, свет и тьму, добро и зло (кстати вот расшифровка разделенности) "Он такой же как и я" а затем написал "Выпускает газы" (имелась ввиду грязь, загазованность, токсичные испарения и людская низость) выходит уже герою пора эспумизан давать, а не городу.) У меня складывается впечатление, что вы из читателей, которым необходимо все разжевывать и тыкать носом в смысл (видимо книги Филлипа Дика вы тоже на дух не переносите, а также фильмы Тарковского, которые полны символизма). Но я не тысяча баксов, чтобы нравиться всем, есть люди которым нравиться меня читать, а сеть те кому не нравиться. Я прекрасно знаю свои минусы и плюсы, но не люблю, когда люди умничают вот так в открытую, сыпая литературными терминами и выдавая себя за профессионалов и считая себя истиной в последней инстанции. Половина вашей критики пустой звук, в чем я убедился еще раз пообщавшись с человеком который занимается критикой профессионально, но повторюсь лишь половина, в чем-то вы правы. Не стоит браться за работу, если не можешь выполнять ее нормально. Мои резкие высказывания, отнюдь не основаны на личности, они являются плодами восприятия вашей "критики". И мне кажется, тема была закрыта, а вы все не можете успокоится, вынуждая меня еще раз вам все разжевать, это утомляет. Тема закрыта.
Cassie Hack: И опять "из записок среднестатистического психа". 1. Маленькие истории города-мизинца. Ничего нельзя поделать, разве что пойти повесится на собственной шнурке от "флэшки". Да...вот мой разъем, вот твой разъем, вместе мы система ценностей прогнившего социума. Знакомая пишет - давай общаться, а затем скрывается в сетевом пространстве словно и не было ее никогда. Словно не было школы и десяти лет обмана, когда думаешь что жизнь - ничто, а все твои друзья - одноклассники. Никогда так не думал и не буду думать. Пусть для кого-то это звучит горькой правдой, но не многих людей могу назвать своими друзьями, и одноклассники - приятели не более, не менее... Сеть опять опутывает. и вот мне уже сниться, что у меня механические руки и ноги, да и вообще напоминаю себе майора Мотоко. 2.Маленькая принцесса тоже хочет гулять. дети.... Злые цветы на могилах наших предков, способные разрушить реальность. В каждом из нас живет ребенок-дебил, способный вырваться наружу и заставить жалеть о многом. Пишу сейчас, потому что не могу молчать,а не было никого вокруг, можно было бы закричать... Когда они молчат они кричат - гласит латинская поговорка, с чем я и соглашаюсь. Иногда дети такие тихие, но стоит им открыть свой мерзопакостный ротик... Лолиты другого времени, способные вывести из равновесия мужское либидо.... Все люди в душе дети и чем больше общаешься с ними, тем больше убеждаешься. Возьми дробовик и вышиби себе мозги, чтобы не стать таким...старым и детским. 3.У дяди Илюши вкусные... Солнце. Жара. Песок, на котором можно готовить не только яичницу, но и бифштекс из барашка. Не самое приятное сочетание. А особенно если вы бледны как труп. Ну не получается загорать у меня что ж поделать. Я – Господь Бог на страницах, но не Господь Бог в плане принятия солнечных ванн. Что ж, будет наверстывать упущенное с помощью 500 мл красного Каберне. Странно, но зачем люди едут на юг, подобно птицам-пересмешникам. Лишь для того чтобы приехав, завалится на горячий песок у самой кромки воды, чтобы морской бриз обдувал тебя со всех сторон, будто языком лизал, а солнце делало из тебя подобие жертвы огненного холокоста. Какой-то парень подошел ко мне и спросил который сейчас час. Явно цель его была в другом, так как часов на мне естественно не было. Но увидев, что я молчу сразу отвалил. И что за люди? Да недовольство росло, но так же легко оно могло расти за телевизором, когда наши пропагандисты телеведущие идут впереди с флагом анти-американской пропаганды. Да, было бы странно не терять самообладания, но еще более странная вещь происходит потом. Когда на берег высыпает множество торговцев, и в названиях мелькающих мимо ушей нелегко уловить суть. Иногда они могут вам предложить варенных раков, но под ширмой скрываются волки, которые говорят на самом деле – дайте нам денег, дайте нам денег! Каждый зарабатывает как может. В этом проблема небольших курортных городов. Летом у них есть работа, но стоит солнцу зайти и город почти вымирает. Что делать….не все отведена доля продавцов и фабрикантов, но тем не менее иногда может показаться, что они за лето зарабатывают больше чем ты за пять лет. Была у меня мысль податься к ним. Сегодняшняя зарплата меня устраивает, но что дальше? Не думаю что на своем бескостном языке далеко можно уехать. Если получилось у одних… - У дяди Илюши вкусные груши… Не хочу писать много об этом удивительном торговце, который уже на протяжении десяти лет установил монополии на груши, семечки и кукурузные палочки на пляже, да и чуть ли не во всей Анапе, однако… Если вы встретите его в обычной жизни, то как пить дать, он будет в шикарном Ситроене, напротив собственного особняка. Правильно сказал как-то один человек…. Самые талантливые, всегда самые бедные…. Бедные от богатства. 4.Подарок для хромого человека. Красивая обертка, выцветшая от времени, и бант, который рассыпается в руках. Вот наверное наилучший подарок тем, кто достоин прозябать на краю вселенной этого мира, который зовется Эрой Человечества, и за которым последует нечто иное как исчезновение данного вида. Вопрос выживания или только вопрос жизни, который в сущности одно и то же для создание способного лишь приспособиться, но не создать что-то по настоящему живое. Каждый раз спускаясь на глубину пятнадцати метров под уровнем земли думаешь о том, что масса над тобой – единственный фактор развития, и ты уже не царь природы, и даже не крот. Не сможешь выбрать если все это упадет на тебя и не потому что не будешь стараться, а просто потому что рядом с тобой будет бетон. Бетон цивилизации.
Arnim Zola: Cassie Hack Вот последнее... почему-то захватило больше, чем груши от Илюши и Маленькая принцесса с Маленькими историями. Продолжай в том же духе, хорошо получается, очень хорошо. Ты пишешь исходя из собственного опыта? или так анализ окружающей реальности?
Cassie Hack: Arnim Zola Из анализа виденной и окружающей реальности и выходит опыт, в данном случае иногда он выливается в такие именно миниатюры. Я не люблю быть голословной и просто говорить о чем, не имея твердой почвы под ногами, даже созданной чисто из собственных убеждений, не могу. Потому все так или иначе было пережито лично.
Wiccan: Arnim Zola 1. На личности переходить, это ниже любого достоинства, но раз уж начали... 2. Идиотизм не лечится… То, что вы хотели сказать я таки понял. Я подчеркнул, как вы это сказали. А сказали вы это глупо и не красиво. 3. Критик и корректор - разные по сути вещи. Это раз. Знать надо. Критиком тружусь уже третий год. Корректором, по части филологии, два года. Это два. А три, очень хотелось бы пообщаться с вашим корректор. 4. Судя по вашей реакции, об основный минусах своих робот, вы и не подозреваете. 5. Звук пустым быть не может, у него всегда есть хоть какой-то тональность. За каждое написанное слово, я отвечаю как автор. И могу его подкрепить цитатой или отрывком. 6. За мой ум, интеллект и мышление (в том числе и образное) можете не переживать. Если бы не было каких либо оснований писать критику на другие произведения, я бы ее не писал. Маленькое пожелание на будущее – не заканчивал МИСИ, не корчь архитектора. Хватит строить из себя мастера пера. У всех есть ошибки и недочеты. А если вы знаете о своих ошибках и не хотите их исправить, то это схоже с кретинизмом. Вот теперь точно все… смысла нет спорить с величайшим… P.S.А не жирно сравнивать себя с одним из моих любимых режиссеров и писателем, Предпоследнюю правду и Человека, который высмеивал я, перечитывал раз двадцать. И символов у тебя там нет… одни потуги. ИМХО! Совсем озверели. Cassie Hack Прочел, очень понравилось, есть кое-какие недочеты и моменты. Если нужна будет критика, отправлю в ЛС. Если нет, то ничего страшного.
Cassie Hack: Wiccan критика нужна всегда. )
Wiccan: Cassie Hack тогда вечерком отправлю в личку.
Cassie Hack: Wiccan буду ждать. Спасибо.
Cassie Hack: Жду критики и выкладываю следующий... как бы небольшая сказка...немного... Русалка. Говорят, если ночью, в новолуние подойти к самому краю воды, кинуть в нее рыбу и напеть самую мелодичную песню, которую поют птицы на рассвете, из глубин вод появится русалка. С прекрасным лицом ангела и характером настоящего беса это создание способно будет очаровать вас за доли секунду, и горе вам, если русалка будет очарована вами. Ее не волнуют какие-либо доводы, законы физики, морали, она захочет владеть вами полностью, а уж где (в мире живых или мертвых) это неважно. Вы можете ее приручить. Но стоит помнить несколько правил. Первое. Всегда кормите ее только самой свежей рыбой, и обязательно каждый день. От голода ум вашей прекрасной гостьи помрачится, а в природе есть только один закон – выживает тот, кто нападает первым. Второе. Никогда не давайте ей красного мяса, это касается и человеческого мяса и крови. Особенно, человеческого мяса и крови. Попробовав единожды, русалка не забудет сладостного вкуса этого деликатеса. Третье. Всегда следите, чтобы вода, в которой она плавает, была чистой и соленой. Это небольшое замечание играет большую роль. Ах да, еще одно небольшое напоминание. Не подходите к русалке слишком близко, народная молва не лжет, прелестница утопит вас, едва улучив подходящий момент. - Вы что-то сказали? – рыбак повернулся к сидящему в отдалении незнакомцу. - Нет, что вы, просто заметил, что увидеть женщину с хвостом рыбы в разгар июльской жары очень редкое явления, - улыбнулся тот в ответ. Люди в толпе стали перешептываться. - Да, у вас, кажется, пресная вода еще закончилась, - незнакомец поднял вверх указательный палец, акцентируя внимание публики на этом факте. – Но это, наверное, мелочи для вас, сударь, - отмахнулся он. Лицо рыбака перекосилось, он сделал пару тяжелых шагов в сторону незнакомца. - А с кем имею честь, сударь?! Незнакомец улыбнулся, несколько наигранно, и, сняв шляпу с большими полями, раскланялся со всем достоинством аристократа. - Тот самый, который верит вам, - насмешливая улыбка не сходила с его лица. – Я охотник. А охочусь я на русалок. Толпа замерла. Казалось, люди просто не решили для себя разыгрывается ли перед ними спектакль, либо же все взаправду. - И надеюсь, вы мне покажете, где конкретно столкнулись с этой красавицей. Рыбак, до того полный энергии и переполнявших его чувств, стоял неподвижно, словно посмотрел в глаза Медузы. Постепенно, небольшими группками, зеваки стали расходиться. Что еще они могли услышать? Пару сказок, да счастливый финал. Нет, не было у них времени выслушивать бред двух сумасшедших, да и желания тоже. Незнакомец подошел к напряженному до нельзя человеку. - Меня зовут Дитто, обращайся ко мне именно так и только так, а теперь пойдем, тебе еще нужно показать мне то место, где ты столкнулся с ней, - и он прошел к небольшому рыбацкому баркасе. Рыбак, до этого не представляющий что ему говорить и как себя вести, вновь преисполнился решимости. - Нет уж, постойте, - в два прыжка оказавшись перед Дитто, он преградил ему путь. – Я не позволю такому нахалу сначала выставлять меня дураком, а затем превращать в помешанного. Ты хоть представляешь что теперь мне прохода не дадут?! Он потряс массивными кулачищами у самого лицо незнакомца. - Моя честь попрана, и сейчас, мистер кто-бы-вы-ни-были, я преподам вам урок! Едва он замахнулся для удара, как противник взял его за грудки и притянул к себе. Ростом Дитто оказался гораздо выше, чем казалось первоначально, так что рыбаку оставалось только беспомощно болтать ногами в полуметре от земли. - Послушайте, сударь, - голос незнакомца не выдавал ни капли раздражения, - я здесь не для того, чтобы цирк устраивать да маленьких детей веселить. Вам это ясно? Рыбак закивал головой. Довольный результатом незнакомец улыбнулся, при этом его лицо приобрело некое женское обаяние. Он опустил человека на земли и? надвинув шляпу на зеленые глаза? прошествовал дальше. Беспомощному рыбаку ничего не оставалось кроме как следовать за этим странным существом, так похожим на человека. Новая луна, яркая, серебряная, царствовала на ночном небе. Звезды водили хоровод вокруг новой царицы, и неземной голос пел ей колыбельные, какие поют только Богам. Черные волны моря исчезали за горизонтом, ударяясь о прибрежные скалы, словно в самоуничтожении. Песнь продолжалась. Прелестница сидела, раскинув свои изумрудные пряди на выступе в скале, и молила. Молила воду и землю, воздух и небеса. Мелодия разливалась в атмосфере подобно меду, проносилась метры, мили, и окутывала своим очарованием юношу, что стоял рядом. Глаза его были прикрыты, сердце билось едва ощутимо, наслаждение переполняло его душу. Русалка закончила. Взгляд обратился к человеку с некоей нежностью. - Очень красиво, - прошептал на выдохе юноша. Казалось будто он до сих пор боится произнести малейший звук, иначе магия песни разрушится. Русалка смущенно опустила голову. - Пожалуйста, не уходи, - человек сделал шаг ей навстречу, она подняла на него окутанные белой пеленой глаза. – Прошу, побудь еще немного со мной. Грустная улыбка, и песнь продолжилась. «Я всегда буду твоим, только твоим». - Мы здесь уже третий час плаваем взад вперед, а толку никакого! Если вы решили подшутить надо мной, мистер, то клянусь… - Успокойтесь, - абсолютно равнодушно отозвался незнакомец на гнев рыбака. – Мистер Ален, имейте терпение и вам воздастся. Рыбак причмокнул. Может этот странный тип и был прав по-своему, однако у старины Алены были дела и поважней, чем гоняться за какими-то чудищами. Он и сам стал подумывать о том, что все это ему привиделось из-за жажды. - Ладно, ведите лодку к берегу, сегодня мы не найдем ее, - Дитто махнул рукой в сторону бухты. - Ну наконец-то, я уж думал мы тут до Пасхи проторчим, - ворча себе под нос отозвался мистер Ален. – А вот вы мне скажите, почему вы думаете, что это тварь не уплыла в океан? Столько времени ведь прошло, - вытаскивая из воды сеть, поинтересовался он. - Русалки крайне редко подплывают настолько близко к людям, они могут появиться в бухтах только тогда, когда уверенны – поблизости нет ни одной живой души человеческой. - Хм, вон оно как, - рыбак на минуту задумался о той прибыли, которую он может получить за живую русалку, но вслух решил об этом не заговаривать. – И почему же она появилась здесь, всего в паре километрах от города? - У нее есть возлюбленный. - Что? - Возлюбленный, - насмешливо повторил Дитто. – Русалки очень падки на мужской пол, тем более, если особь красива и душой, и телом. Они очаровывают его своей песней, после этого…человек навсегда становится их рабом. И уже им решать оставить его в живых, или же утопить. Ален раскрыв рот слушал незнакомца. - Если мы найдем возлюбленного, мы найдем и русалку, все очень просто, - подойдя к рыбаку вплотную, охотник улыбнулся. – И еще одно небольшое условие, если хотите работать на меня… - Работать на вас, - рыбак проснулся тотчас, - это когда я к вам успел подрядиться? - Как только начали охоту вместе со мной. Вы ведь хотите на этом деле получить свой драгоценный алмаз? Поняв, что новоиспеченный компаньон давно раскусил его как простой орех, рыбак кивнул в ответ. - Вот и славно. Так значит о моем условии, - Дитто отстранился от человека, - убивать прекрасного ангела вы не будете. - Но тогда в чем смысл этой охоты? Вы же сами сказали, что они топят людей. - Только тех, кто им нравится. Им не нужны в подводном царстве лодыри и уроды вроде толпы пирующей в пабе. Рыбак сел на край баркаса и почесал затылок. - Я вижу, вы не совсем понимаете меня, - надвигая на глаза шляпу, заметил Дитто. – Что ж, ведите лодку к берегу, а я вам расскажу сказку, очень занимательную, которая, возможно, ответит на все ваши вопросы. Когда-то, давным давно, весь мир был погружен в бескрайний и глубокий океан. В толще воды жили разные создания, там были птицы, и бабочки, и рыбы, все они были под водой. Все они жили в гармонии с окружающим их миром, не разрушали его, а только лишь строили. Однажды мирозданию вздумалось создать что-то более высокое, неровное, несовершенное, - так появилась земля, которая так разительно отличалась от океана, что стала для мироздания домом сущим и единственным. Земля приглянулась, и части обитателей водной глади, и они перебрались на поверхность, по запаху, цвету, и ощущениями отличающуюся от их мира. А рыбы остались. Они не понимали, что хорошего может быть в ветре, который превращает все в хаос, что может быть хорошего в сухом камне, который навевает тоску и уныние, что может быть хорошего в зеленой траве на лугу, ведь она скрывает за своей длинной хищника. И так повелось, что обитатели земли не вторгались в водный мир, а рыбы не выходили никогда на берег и даже не подплывали к поверхности. Но все изменилось когда мироздание сотворило человека. Он был невинен и наивен как все новорожденные дети. И поначалу все шло хорошо. Затем человек научился собирать еду, чтобы выжить, разжигать огонь, чтобы выжить, убивать других, чтобы выжить. В конце концов, он подчинил себе почти весь мир, который был доступен его взору. Весь, кроме водного царства. Он не мог дышать в воде, он не умел хорошо плавать, да и сам этот мир представлялся для него загадкой. И вот однажды, сидя на берегу реки и оглядывая свою территорию, человек встретил рыбу. Бурный поток выбросил бедняжку на сушу и теперь она задыхалась. Человек склонился над рыбой и силился понять, что же от него требуется. Взяв несчастное создание в руки он поднес ее к реке и бросил в воду. Рыба сделала круг другой, переводя дыхание, и посмотрела сквозь толщу на своего спасителя. «Как же мне его отблагодарить», - подумала она. Но что она сделать? На сушу ей не выйти, так как она умрет и человек не может плыть в воде как она. Тогда мудрая рыба обратилась с мольбой к мирозданию и услышав призыв одного из своих творения оно рассудило по-своему. Словно яркая вспышка возникла и исчезла перед глазами человека. От неожиданности он повалился наземь, а когда открыл глаза то увидел перед собой себя же. У существа было две руки, две ноги, голова, рот, нос, глаза, все как у него. Но были и отличия. Волосы создания были длиннее и на вид опрятнее, черты лица мягче, а там где должна была быть мышца хобота, не было ничего кроме волосков. Человеку оставалось только дивиться, впрочем, и рыбе то же. Ведь это она преобразилась по воле создателя. И были им даны имена мужчины и женщины. Они шли по жизни всегда рука об руку, они стали настоящими друзьями, однако как ты уже понял, ничто хорошее не вечно и беды движутся с куда меньшей скоростью, скорее всего потому что они осторожнее счастья на трасе вселенной. Мироздание всегда в движении, и вот спустя какое-то время оно создает ошибку за ошибкой, затем же пытается все исправить. Мироздание обратилось к своим любимцам, к Мужчине и Женщине. Оно увидело что даже приняв идентичную форму своего спутника Женщина сохранила повадки рыбы. Ей нравилась вода, когда Мужчина ее опасался, она не могла есть другую рыбу, тогда как Мужчина любил мягкое и вкусное мясо морских чудовищ, и что самое главное она не могла подарить ему потомка, того кто бы заполнил пустое пространство в мироздании, когда мужчина умрет, ибо все еще откладывала лишь икру. Плотские утехи были в тягость Женщине, и когда Мужчину обуревала страсть после удачной охоты она убегала к реке, в которой он ее нашел. Просчитав все с точностью до самой мелочи Мироздание сотворило еще одну женщину, из ребра Мужчины. Таким образом, новая жизнь была более похожа на человека, а так как это была плоть от его плоти то новая женщина была спокойнее и покорнее. И Мужчину полюбил ее, и некогда рыба не могла ничего поделать. Она держалась в стороне и наблюдала, как быстро перед ней проносится жизнь любимого ей создания. Ведь теперь когда он мог размножаться, человек стал жить меньше, дабы уступить дорогу в этом мире своим детям и внукам. «Зачем тогда мне быть здесь?», - подумала женщина-рыба и с ненавистью посмотрела на покорную новую женщину. Она обратилась к мирозданию с просьбой вернуть ей прежний облик, и мироздание откликнулось. Однако ненависть завладевшая сердцем рыбы-женщины не могла так просто исчезнуть. И вот в свой последний вечер с любимым мужчиной рыба выкрала семя человека. Она подошла к новой женщине и сказала: - Впредь, мои дети будут похожи на твоих, но их отчизна будет в воде, отчизна твоих детей на земле, и пока они будут придерживаться данного правила все будет хорошо. Но знай, что мои дети будут превосходить вас по красоте и грации, и каждый твой потомок вступивший в их владение будет утоплен и поглощен потоками вод. - Хорошо, - ответила ей новая женщина. – Но и ты знай, если твой потомок ступит на земле, он будет сожжен огнем, который даровало нам Мироздание. И женщина-рыба вернулась в реку. С этих пор на Земле появились русалки. - Значит это война? – рыбак подвел баркас к причалу. - Нет, я бы сказал, что это соглашение, - отозвался Дитто, голос его приобрел печальные нотки, однако не потерял своей притягательности. – И люди нарушают его каждый божий день, а русалки ничего не могут более делать. Потому что знают, что тогда они потеряют весь род. - И вы охотитесь на них, чтобы…. - Чтобы вернуть их в воду, туда где люди никогда не бывают хозяевами. - Эй, постой…но ведь они топят нас! - Да, если вы угрожаете им, - охотник сошел на причал и устало оглядел город, который предстал перед ним в вечернем свете совсем брошенным и пустым, будто здесь и люди-то не жили. - Ты же говорил тех кто им нравится, - не сдавался рыбак. - Все верно. Они опасаются что с ними произойдет то же самое что и с их прародительницей, а потому они топят тех, кто им приглянулся. - Как все сложно… - Простых вещей не бывает, друг мой, пойдем, я налью тебе горячего напитка который обжигает горло и концентрирует мысли, - уже бодро Дитто обнял рыбака за плечи. Тот с улыбкой посмотрел на него, и охотник добавил: Чая, я налью тебе хорошего травяного чая. Плечи рыбака опустились. Русалка перебирала волосы своего возлюбленного. Ее глаза изучали каждую черточку лица человека и упивались им. Где еще она могла увидеть столь прекрасный образ, ведь все они, русалки, были так похожи, так однотипны. А люди. Нет. И вот доказательство этому лежало у ее хвоста. Ах, если бы она могла показать его остальным. Песня, подобной которой вы не услышите нигде, снова заполнила ночной берег. Но что-то странное было в этой тьме. Она больше не скрывала любящих, а была жалкой предательницей их чувств. Юноша только открыл глаза, когда перепуганная русалка в слезах вернулась в море. Позади него слышались крики людей, а впереди было царство тишины и печали. Юноша медленно побрел вдоль берега, сокрушенно взирая на гладкую поверхность вод. Его любимая больше не показывалась. Чай был не таким уж и плохим, решил про себя рыбак. Это было не просто пойло, которое его жена любила навязывать Алену, оно было другим. С прикусом гибискуса, как объяснил Дитто, хотя для просто сельского рыбака эти слова ничего не значили. Они сидели за столом молча, и Ален рад был бы ввернуть хоть словцо, но охотник каждый раз его резко перебивал и заставлял замолчать. Казалось будто странный незнакомец что-то пытается услышать. Через минуту рыбак понял что именно. - Поймали! Поймали! В таверну ворвалась толпа рыбаков. - Она уплыла! – радостно выкрикивали они. – Всем пива! Светлого пенистого пива! Впервые Ален, за свою долгую жизнь, видел столько радостных лиц, и их счастье было искренним. Неожиданно Дитто поднялся со своего места и направился к выходу. - Эй, эй, ты куда? – догоняя его спросил рыбак. - Нужно навестить одного юношу, пока он не сделал глупость. «Снова он говорит странным голосом, будто ему мир не мил», - Алена разрывало на части. С одной стороны он хотел остаться и распить вместе с товарищами хмельного напитка, с другой – любопытство влекло его за охотником. Как вы думаете что выбрал старый рыбак? - Мне нет жизни без тебя, любовь моя! – юноша стоял на балконе. Бриз развивал его свободную одежду и, казалось, что человек вот-вот воспарит птицей. – Мне нет жизни без тебя, любовь моя! Но море молчало. Только чайки смеялись над ним, только волны вторили его горю. В дверь спальни отчаянно застучали. С каждым разом стук становился сильнее, а юноша отчаяние. И вот он уже собрался прыгать, как вдруг чья-то рука сильная и в то же время костлявая удержала его. Юноша обернулся. Перед ним стоял человек весьма странной наружности. Его лицо скрывала широкополая шляпа, одежда не давала угадать телосложения, и голос, которым начал обращаться к юноше, нельзя была назвать ни мужским, ни женским. - Ты любишь ее, верно? И готов ради нее забыть землю, которая вырастила тебя и твоих предком. Юноша молчал. - Ответь всего на один вопрос – ты готов забыть все это? – незнакомец указал рукой на берег. Там высились деревья, сейчас с зеленою листвой, которые шептали о мудрости. Там были цветы, которые наполняли воздух своим чудесным ароматом и говорили о любви. Там шли девушки, смеющиеся звонко и весело. Там была вся жизнь, и белые, и черные краски, там была грусть и радость, там была сама судьба. Юноша поник. - Я все равно стремлюсь к ней. Пусть мои мысли останутся здесь, но душа и тело…. - Хорошо, - незнакомец улыбнулся. – Ты сделал выбор, но не торопись со смертью. Она не любит когда приходят не во время. Неожиданно охотник вынул нож и оцарапал щеку юноши, затем выбросил орудие в море. С высоты утеса, на котором возвышался дом, невозможно было увидеть, как красная струйка крови растворяется медленно среди пены волн. - Я так и не понял, - лицо Алена было красным от чрезмерно много выпитого спиртного, - почему ты не наказал мальчишку. - Он уже наказан мой друг тем, что полюбил невозможное. Такие истории склонны повторяться, и каждый раз у них разное окончание. Дитто вздохнул. Рука-кость, обтянутая кожей легла на стол, между пальцев были видны перепонки, но рыбак этого и не замечал. Хмель пива ударил старику в голову и единственное о чем он сейчас мечтал – это еще одна кружка этого замечательного напитка. А где-то невдалеке, но не на земле, прекрасная русалка стремилась в свое подводное царство, неся в руках и прижимая к груди голову любимого и дорогого ей человека.
Avatar: Кейси... хех… ждал большего, вот скажу как есть, хотя твои рассказы мне очень симпатичны. Первое… думаю не стоит эту серию пускать под тем же названием, что и предыдущие… атмосфера совсем разная, стилистика не совпадает. Да и само название… Если там был дневник психиатра-созерцателя, то здесь даже созерцания психа нету… Мысли четкие и правильные как раз для здравомыслящего человека, анализирующего жизнь… Здесь даже нет присутствия наркотической эйфории. Чистый разум и только. Вот, если нужно, могу дать совет описания мыслей психа… Теперь дальше. В самом цикле нет цикличности, даже если посчитать, что это отдельный сюжетный маневр. Второе и последнее эссе (по стилистике они ближе всего к психологически-философскому эссе лежат, так что и буду их так величать.) связаны одной нитью. Как по мне (это мое мнение после прочтения, думаю, автор скажет верно, оно или нет), мысль, протекающая по этим двум кусочкам, можно выделить как: саморазрушение человечества путем своего развития, во всех направлениях – извращение основных биологических законов (наши дети – гибель нашего будущего, что противоречит усилиям матушки природы; человечество стремится к природе, стать лучше ее, но создает лишь бетонные могилы и железных кукол ). Первое эссе – психология. Тут слышно твое Я. Но эмоции, словно белый шум, они есть, но их нет. Мысль – сеть связала нас, наше поколение, кибернетическими нитями, создавая иллюзию жизнь. Третье эссе – социо-философское. Тут нет копания в человеке, скорее созерцание на него. Если ты разобьешь эти куски в отдельные, самостоятельные части, тогда вопрос структуры отпадет сам собой. А пока он больше всего режет глаз. Теперь по каждому отдельно: 1. Маленькие истории города-мизинца. Плюсы на лицо. Живой язык, хорошая структура построения. Но вот прыжок от времени к времени… Да и настоящее не лучший друг писателю. Может лучше было бы написать: и вот мне уже сниться – и вот мне уже снилось… или допустим – и скоро мне будет снится… 2. Маленькая принцесса тоже хочет гулять. Двойственность идеи – одна, та которую я написал выше, вторая же – социум умирает… Возможно ошибаюсь, не знаю… Плюс – хорошая идея и изложение. Сложность темы говорит сама за себя, но читать легко. Заставляет включить шестеренки в мозгу. А минусы – не латинская поговорка, а римская… Поговорки рождены людьми, а не языком. Плюс две последние строчки резкий скачок по тематике. Не находишь? Этого лучше избегать. 3.У дяди Илюши вкусные... Минус только грамматика и кое-где слова паразиту, остальное превосходно. 4.Подарок для хромого человека. Мысль по древу, но в сугубо выбранной локации… весьма хорошо. Минусы что и к третьему. Все…ах да ИМХО (подпись епт )
Avatar: мля... я ж в личку должен был... ээээ...
Cassie Hack: Avatar да лан, что я так не прочту На самом деле могу сказать по поводу этих записок, - вообще все отрывки соединенны условно и только в силу экономии пространства было так сделано, а писался каждый отдельно, соответственно тогда я не задумывалась. За сим спасибо. )
Avatar: Cassie Hack догда все ясно, но раз выложила под общим названием, вынужден был указать на эту помарку, так сказать... хоть суть я понял или вообще мозги заржавели?))
Cassie Hack: Avatar молодец, все понял )) спасибо большое за критику )) и да, грамматические ошибки - это мое упущение, просто у самой руки не доходят порой отредактировать все по человечески. )) Спасибо
Avatar: Cassie Hack Как ты говорила каждая критика ценна, но надо уточнить. Помогает, допустим моя критика тебе или нет. Вот написал критику на предыдущего автора… он ее принял на голый дикобраз. Поскольку «Русалка» это не коротенькие эссе, то и читать и писать на нее критику тяжелее… Она тебе надо, как писателю, от моей персоны? Или это просто вежливость? раз понял, значит не все потеряно))
Cassie Hack: Avatar Вежливость свойственна мне только при первой встрече и прощании, в остальном, если я говорю - что мне нужен здравый, свежий, новый (нужное подчеркнуть) взгляд на те вещи, что я создаю, будь то хоть рассказы, хоть рисунки, значит так оно есть. Как автор, я не могу в полной мере адекватно оценивать собственное творение, да будет мне позволено так сказать. Только со стороны видно - достойно что-то жить, или пусть отправляется вслед за вторым томом "Мертвых душ".
Avatar: Cassie Hack жди, прочту и напишу отзыв. может стилистическую вычетку произведу, если надо... меня удивляет, почему на форе где есть тема рассказы, играет человек так пять филологов... нет критика, да и саму критику делает исторк
Cassie Hack: Avatar пишет: меня удивляет, почему на форе где есть тема рассказы, играет человек так пять филологов... нет критика, да и саму критику делает исторк ну, что тут сказать... такова жизнь
Stray: Старому Черту, а вернее - его прошлой инкарнации посвящается... Он лежал на асфальте, под градом звезд - могучий, и беспомощный. Он лежал - нелепо, безнадежно. Умирающий зверь. Он лежал, и его ласково гладил ветер, проводя своими пальцами по металлу искалеченных ребер, по вывернутым рукам, смятому телу... Ветру безумно хотелось, чтобы он снова стал прежним - его другом, его сообщником, и чтобы он смог снова лететь рядом с ним, бок о бок, танцуя между его рук, и весело напевая ему на ушко песню... О, эта безнадежность. Страшный миг, ломающий судьбы и жизни. Страшный, непредсказуемый, неуловимый. Его невозможно понять, его невозможно поймать. Роковая секунда, смена цифр на таймере. Миг... И выворачивает внутренности боль, и остается только вспоминать, вспоминать, что секунду назад еще было хорошо... Секунда.. Да не секунда даже... Меньше, куда меньше. Просто резкий перелом. просто разворот... Миг, вспышка - и суставы разрываются болью, и выгибаются конечности под нелепым углом, и уже не осознаешь себя от боли... И только лежишь на холодном асфальте, измятый, избитый, искалеченный... Так и он лежал, глядя в небо. Сегунду назад его тело было могучим и сильным, и он летел вперед, и смазывались звезы на небосклоне, и с завистью смотрели вслед фонари... А теперь.. Он был жив, и это было самое ужасное Нет страха в смерти. Смерть забирает с собой, топит в объятих... Но жить, осознавая, что никогда больше ты не будешь тем, кем раньше.. Осознавая, что суровый перелом, жуткий миг отобрал у тебя все, что и было твоей жизнью... Жить не живя... Лучше погибнуть в ослепительной вспышке, чтобы разнесло на многие мили вокруг твои жалкие останки... Он кричал. Он кричал, избиваемый градом звездных лучей. Он кричал и бился в истерике. Он не хотел. Не хотел вот так вот лежать и глядеть в безжалостное небо, чувствуя под собой теплый еще асфальт, не хотел становиться жалким, беспомощным калекой. Он кричал изо всех сил, но равнодушные стены домов его не слышали. Им было неинтересно. Он кричал, но слышал его только верный ветер... Так он и лежал, и отражались фонари в его искореженных боках, и, никак не смиряясь тем, что нет под ними горяего асфальта, крутились в иссступлении колеса...
Wiccan: осень Странное время года, эта Осень… Период повсеместного депрессивного психоза и непонятной, даже какой-то весенней влюбленности. Вещи, которые ранее были не заметны или не важны, октябрьским утром контрастно впадают в зону твоего зрения и въедаются в память. Ветер, листва и дождь рисуют иллюзии, миражи, а порой, чего темнить то, привидений. Потом все это выглядит реальней реального и в конце концов выплывает в веселые враки летним вечером у походного костра : «Вот значит иду я парком…» Осень любит играть с людьми, ну или людьми… Как заядлый игрок она тасует колоды городских улиц, путает дороги и покрывает туманом скверы, (а это не мелочи, ни одна из ее сестер такого не умеет), как шахматные фигуры люди стоят на позициях и игра началась! Утро выдалось как всегда : серое, раннее, холодное и мокрое… Так не хотелось выползать из под теплого одеяла, но надо, от жизни под одеялом не спрячешься. По сути, от жизни вообще не спрячешься, ее можно только встретить лоб в лоб, и проверить кто все же из вас бронелобей. Да и одеяло не лучшее укрытие… Но вернемся к сухой прозе, а она заключается в чашке горячего кофе, которое так и осталось не допитым, бисквите и конфетке, случайно найденной в хлебнице (во время поиска хлеба которого там таки не оказалось). Туманный занавес за окном не обещал ничего хорошего, хотя лично я туман люблю. Туман, это такой редкий подарок конца сентября-октября, некая загадка, которая словно прячет тебя от всего мира, или наоборот мир от тебя, пускай всего на пару мгновений…но их всегда хватает для главного вдоха и шага вперед. Скрип входной двери и я на улице. Под холодно-осенними лучами солнца урбанистический пейзаж спального района, каждый раз новый, но и парадоксально одинаковый. Вообще спальные районы это понятие интернациональное, ежели жил в одном из них, то и в других выживешь. Аксиома, однако. Туман начал рассеиваться, и образы города стали более четкими. В нос ударил «свежий воздух», который может быть только в городе и только после дождя : запах умирающих листьев и последних осенних цветов, вонь мусорных баков, выхлопы машин и аромат парфюма, который льется от мимо проходимых людей. Сами люди теряются где-то на фоне, а фон занимает все воображение! Город словно рассказывает отдельную быль известную всем и в тот же момент только ему. Асфальт дороги серый и мокрый, время от времени ботинком попадаю в лужу и брызги летят веером на джинсы… Опять придется чистить. Но под ноги особо не смотришь, не до того. Интересен сам тротуар: трещины, выбоины, груды еще не застывшего асфальта, а с права кусок истории… серые, желтоватые дома, тронутые времен и косметическим ремонтом. Проходя мимо старенькой хрущовки понимаешь, что когда-то это была надежда, а сейчас единственная возможность иметь крушу над головой. Металлическая дверь, магнитный замок, домофон и граффити… выглядит настолько породному, что становится страшно. Далее десятиэтажный дом конца восьмидесятых, обитель счастливчиков – последние кто получил квартиры после распада Советского Союза, потом раздачу квартир прикрыли. А за домами детская площадка, сколько она видела! Сначала мы там играли в салки, потом собирались и пели под гитару или назначали первые свидания. Сейчас же она мертва… Качели, которые помнят десятки детей, сломаны, их кости торчат с земли и вызывают горесть воспоминаний, горку «съела» ржавчина и эрозия, в песочнице есть все - окурки, битое стекло, банки из под пива, только вот песка нету… Чуть дальше появилась новая площадка, и детишки перебрались туда, а здесь теперь собираются местные алкаши, которые еще «вчера» играли здесь же в прятки. На дворе пасмурно и в окнах горит свет, так что легко запутаться утро это или вечер… В новостройках темно, только в отдельных окнах горит лампочка. Вот я и добрел до остановки… Несколько минут и я в маршрутке, еще десять минут и я в метро… Нет такого вагона в который в час пик не влез бы еще один человек, в час пик они становятся резиновыми! Тема метро вообще отдельная, у ж больно оно на жизнь похоже. Тут ты занял место, или на оборот место заняли перед тобой, круговорот людей проходит не останавливаясь, кто-то читает газету, кто-то делает вид что спит, кто-то приходит, а кто-то выходит. Тут с тобой знакомятся или ты знакомишься с кем-то, но итог один приходит момент выйти и сделать пересадку или доехать до конечной… Мертвенно-стальной голос оповещает о твоей остановке и вся философско-житейская чушь теряется в закоулках сознания. С боями пробиваюсь к дверям, а потом поток людей просто выносит меня на перрон. Останавливаться нельзя – затопчут! По дороге к эскалатору проверяю карманы и с удивлением понимаю, что все на месте и даже эмпетришник цел и здоров. Тянусь к свету в недоумении, но тут за спиной вопль, злой или расстроенный, но чаще безнадежный, все становится ясно и просто. Вот оно! Свежий воздух… хотя по сравнению с нахождением в метро и пробка в центре летним знойным вечером будет свежим воздухом. В нос сразу же бьет запах фаст-фуда, а урчание живота напоминает, что толком то так и не позавтракал. Преодолевая животную тягу к еде, подымаюсь к парку. Когда-то исторический центр города теперь красуется уродливыми вывесками фирм, яркими витринами бутиков и секс-шопов, дорогущими Бистро, где еда хуже чем в макдаке. И все это в зданиях которым более ста лет… Шум от машин, людей раздающих рекламки, цыган просящих или угрожающе выпрашивающих звонкую монету, да просто от толпы, начинает острой болью стучать в висках. Этот кусок бульвара ничто иное как шрам на лице улицы… светофор и переулок. Не обращая внимания на красный цвет, перебегаю дорогу и вот я в парке. Брусчатая дорога скользкая после дождя, да и мокрые, опавшие листья не придают уверенности походке. Лавочки пусты – первая пара, студенты еще в университете. Иду медленно, слушая тишину и душа наконец-то свежим воздухом. Молчание порой говорит куда громче любого крика. Серое небо нависло над головой, понимаю, что не взял зонт… ну и черт с ним, надену капюшон. Прохожу чуть в перед и вижу ее… Одинокая фигура идет на встречу, юбка ниже колен, кроссовки, куртка, из под шапки пряди черных волос, тонкие губы, слегка курносый нос… в толпе таких сотни, но она особенная. Словно фонтан сил бьет изнутри, не могу понять… А потом вижу глаза, мельком… но время словно замедлило ход. Неприметная внешность расплывается, и остаются только глаза, а в них пляшут все бляди Амстердама! Нет, не пошло… жизненно! Столько жизни я не видел ни в одном человеке. Я конфужен, мимо воли останавливаюсь и поворачиваю голову и провожу ее взглядом. Это длиться долю секунды, потом я иду в противоположную сторону парка, но образ въелся в сознание... Невольная улыбка себе под нос и немым свидетелям – деревьям. Что-то мокрое падает мне на голову, я стряхиваю рукой волосы – передо мной падает желтый лист с коричневатыми пятнами. Странное время года, эта Осень
Wiccan: Stray а вот мне понравилось... вот просто так. молодец. работать есть над чем, но миг пойимать смогла. умница)
Wiccan: Cassie Hack прочел... мдэ... ждите критика будет длиной...
Wiccan: Cassie Hack И так… Это твое уже целостное произведение… По сути окрещу его притчей-сказкой. Но от притчи тут таки больше. Начнем с грамматики. Первое, что бросается в глаза…это такое мелкое и пакостное, как недочеты… окончания в словах, ошибки при написании слов. Опять таки запятые, кое-где. На этом закончим, ибо не столь важно. Форма. Форма изложения мне симпатична, очень хорошо придумано. Короткие абзацы, словно главы. НО! Начнем с того, что они очень короткие… Нет…как бы глубины. Бесспорно, свое очарование в них имеется. Но его мало. И вот ту…незавершенность, шарм не перекрывает. Содержание. Персонажи. Кэйси, ох… вот… честно… тяжко говорить… но назвался кротом – рой землю. Персонажи пусты, очень предсказуемы в поступках, словно ты не созерцаешь жизнь, а смотришь спектакль. По порядку. Дитто – загадочная личность, охотник на русалок… Может, ошибаюсь, как по мне, ты хотела натолкнуть читателя на природу этого существа. Но вышло так, что еще с первых строк, ты открыла дверь, а в средине повествование пинком под зад, выбросила читателя в эту же дверь. Тем самым, смазав на нет момент великого открытия. Сам персонаж остался тенью-тени. Да и не понятно, какого макара, он играет жизнями людей. Рыбак – это… шаблон. Хорошо описан, но шаблонно… Юнец – ну ту все ясно. Русалка и род ее хвостатый. Первое – живут ли они вечно, от момента рождения. Второе – а не очень то они жестоки? Прямо каннибалы-фетишисты. Третье – если они плодятся и размножаются… то как? Ибо сам охотник наш, судя по всему из рода рыбоногих. Содержание. По ходу сама себе противоречишь – первая русалка рыбу отказалась есть, ее же детей приручают рыбой. Опять каннибализм какой-то… Много чего можно было сделать лучше… Вряд ли перепончатый товарищ, так просто привлекал бы к себе внимание. Думаю описать смех толпы, а потом уже разговор с рыбаком куда правдоподобней, даже для сказки. Идея сказки хороша, но изложения желает лучшего. Просто плохо оно вяжется… Диалоги тяжелые, плохо идут на слух. Описания красивы.. но. Такие описания хороши для твоих коротких заметок. Здесь же они должны действовать на подкорке, так что б читатель слышал эту мелодию.. осязал вибрацию воздуха, а не просто понял, что она красива. Продумай образы, это очень важно. Центральный образ нуждается в сильной доработке. Остальные вообще контурные. Побольше логики в сюжете. Меньше прозрачности в изложении. Лучше разбей это все на две главы, подольше посиди над этим… но здесь нужен объем… его очень не хватает. Брр….остановлюсь…а то понесет… Мое мнение. Вот.
Cassie Hack: "Не так давно, а может быть и вчера, случилось то, что перевернуло жизнь целой планеты, хотя никто этого даже не заметил. Сейчас лето, а значит самое время расцветающим чувствам любви и порока. Тебе, малышке, это не понять, но когда вырастишь еще вспомнишь мои слова, и возможно помянешь мертвого деда не всуе, а добрым словом. Жила недалеко от нашего дома девушка, такой красоты, что все языки мира, все их слова не могут передать красоты этой молодой особы. Когда она проходила мимо оранжерей, цветы увядали от зависти, птицы падали замертво от сияния ее души, а люди, с которыми она заговаривала, запутывались в собственных мыслях и приходя домой могли все делать наоборот, доить овощи, шить коров, чистить ткань. Естественно, все парни были влюбленны в нее, или они считали что были влюбленны. Однако среди них был один, чувство которого было воистину искренне и светло. Но что поделать, девушка не замечала его, как и остальных. Когда человеку с ранних лет внушают что он особенный, что отличается от других, превосходит всех, то он действительно начинает так считать, а там и до высокомерия и гордости недалеко. И как часто это бывает с хорошенькими девушками, она тоже была высокомерна, думала только о себе, своей красоте. И так продолжалось день за днем, год за годом. И лишь пришла восемнадцатая весна, девушка осталась одна. "Где же вы, поклонники и воздыхатели?", - сокрушалась она сидя у распахнутого настежь окна в полном одиночестве. И всегда на ее вопрос, словно бы из ниоткуда выходил тот парень. Он единственный не перестал восхищаться ею, боготворить. И как же по-твоему, моя малышка, она отплатила ему? Едва юноша выходил с сжатым в руках букетиком полевых цветов, как девушка закрывала окно со звоном бьющегося стекла. День за днем, год за годом. Ей богу, я никогда не видел более преданного поклонника. Едва он заканчивал свою работу в галантерейном магазине, тотчас мчался к ее дому. И всегда у него были цветы. Весной он собирал первоцветы, летом дарил ей то, что росло на лугах за городом, осенью переливались золотом клиновые листья, а зимой он сам делал из шелка бутоны, которые к тому моменту даже у садовников не росли. Жестокосердная, она была польщена, но не придавала ему значения. И вот однажды в один из таких дней, сердце юноши не выдержало. Едва она захлопнула ставни и осколки посыпались на землю, парень бросился грудью под стекло и один из самых больших угодил ему прямо в сердце. Он умер мгновенно, но продолжал сжимать цветы, будто они были единственным, что для него осталось на память о возлюбленной. Ты спросишь, что же случилось с той красавицей? Годы не пощадили ее, красота улетучилась, а сердце осталось все также холодным. Она окончила своей путь старухой, однако поговаривают, будто до самого конца она держала подле сердца тот последний букет погибшего поклонника."
Crossbones: Оживить темку что-ли Вот недавно нарыл у себя в загашнике, небольшое творение по вселенной игры Фоллаут (кто знает, то поймет). Выкладываю часть. Мегатонное солнце Будни тех, кто живет в мире, пропитанном радиацией, наполненном ужасами и последствиями ядерной войны, трехсотлетней давности, нельзя назвать легкими. 1. Даркуотер Меня зовут Дилан… Сколько я себя помню, я всегда был таким. Сволочным, немного эгоистичным, думающим только о собственной шкуре. Возможно, это и не правильно, но мне кажется, только так в этом мире можно увидеть очередной рассвет. Не доверяй никому, даже тем, кто прикрывает твою спину, особенно им. Все время приходится оглядываться назад, не мелькнет ли тусклый отблеск на лезвие ножа, того, кто минуту назад рисковал своей жизнью, спасая твою башку. Так всегда, сначала вы дружная команда, а когда все кончится, начинается дележка шкуры убитого медведя, вход идут кулаки, ножи и пистолеты. Да, не доверять никому… Я остановился и, сняв с пояса флягу, приник к горлышку пересохшими губами. Два глотка, теплой, чуть солоноватой от дезактивирующих веществ воды. Дневная норма, которую я сам себе назначил, до ближайшего города, было еще около дня пути, приходилось экономить. Правда, псу я давал вдвое больше. Бедняга просто варился в своей мохнатой шкуре, я бросил на Пайка косой взгляд. Бока пса вздымались, а розовый язык был высунут, и свисал на бок, из широко разинутой пасти, которой он жадно глотал горячий воздух. Ничего бродяга, потерпи чуток, скоро сможем вволю налакаться. Сейчас бы мотоцикл, но мотоцикл давно уже лежит грудой металлолома, в нескольких милях позади. Жаль, хороший был аппарат, удобный, за пару-тройку секунд, мог разогнаться до двухсот миль в час, а все спасибо Майку, талантливый механик, мать его за ногу. Я пнул запыленным ботинком камень и сплюнул, нет, зря я так, воду надо беречь, вода сейчас для меня ценнее денег. С горькой усмешкой я вспомнил, что ведь именно ради этих бумажек, ввязался в это дело. Теперь я желал Дереку подтереть его черную задницу этими сраными баксами. Проклятый нигер, ведь ты не до конца посвятил нас в детали заказа, если бы я знал, что нас ждет, то засунул бы ствол пистолета тебе в глотку и нажал на спусковой крючок. Хотя, возможно я еще успею это сделать, если конечно, тебя не пришьют раньше, ты уж постарайся пожить еще не много, мой черномазый друг. Мысль о расправе над наводчиком, подарила несколько приятных минут и немного подняла спущенное в унитаз настроение. С улыбкой я погладил свой 233. Калибр, висящий на бедре в кобуре, представляя, как разношу лысую башку Дерека на мелкие куски. Мне было плевать, на остальные стволы, которые я потерял на деле, главное я сохранил свою игрушку. Этот пистолет был особым, сделанным на заказ. Анатомическая рукоять и увеличенный магазин, были лишь парой плюсов из многих, да и выглядел он внушительно, и был хорошим аргументом в деловых разговорах. Поэтому однажды я трижды сломал руку парню, который пытался его присвоить, а потом свернул бедняге челюсть. После этого охотников желающих обзавестись моей игрушкой, резко поубавилось. Идти мне надоело, поэтому я остановился и присел в тени обломка скалы, приютившегося около разбитого грузовика. Фонило от него не слишком, поэтому я устроился поудобней и закрыл глаза, погружаясь в сладкую дрему. Сквозь полузабытье, я почувствовал, как Пайк лег рядом и положил свою тяжелую голову на мои ноги, от этого стало еще жарче, но пса я прогонять не стал. Даже в таком состоянии, я оставался собранным и готовым ко всему, сказывался образ жизни, годы, проведенные, по большей части в прицеле автомата или винтовки, наложили свой отпечаток, даже на мою манеру отдыхать. Ты словно делишься на две личности, одна полностью расслаблена, а другая со зверским оскалом смотрит по сторонам, держа палец на спусковом крючке. Важно не давать, этой второй личности, много свободы, а держать на коротком поводке, иначе можно наделать глупостей. Сон, как и всегда, пришел незаметно, просто, раз, и я уже в другом месте, за много миль отсюда. В лицо летят прохладные водные брызги и слышен смех, звонкий и беззаботный. Это смеются дети, играющие в реке. Около воды так приятно лежать на мягкой траве, слушать веселый смех и щебетание птиц, скрытых в густой листве деревьев. Я развожу руки и сжимаю ладони, захватывая мягкие стебли сочной травы, на которой так сладко спать, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух. На лицо падает тень, и чьи-то мягкие ладони накрывают мои глаза, а затем раздается рычание. Рычание?… Какого? - Эй, парень, ты живой? – фраза, произнесенная грубым хриплым голосом, выдергивает меня из сна, и теперь я четко слышу рычание. Это Пайк, встав на все четыре лапы, смотрит исподлобья на грузного человека и, оскалившись, глухо рычит. Заслонив глаза рукой от солнца я смотрю вверх, на того кто потревожил мой покой, хотя, может быть на горизонте замаячило что-то выгодное? Довольно полный мужик лет пятидесяти, одетый в более, менее приличный костюм, смотрит на меня сверху вниз, сидя на повозке, запряженной парой браминов. Краем глаза, я замечаю несколько серьезного вида ребят, упакованных в броню и сжимающих карабины. «Торговец, наверное, а может работорговец, хотя у него на лбу нет клейма, либо просто важная шишка, во всяком случае, кое какую выгоду извлечь можно» Я подтянул к себе ноги и обхватил колени руками, щуря глаза от бьющих в них солнечных лучей. - Эй, мистер, вы прервали чертовски хороший сон! – я поднялся на ноги, отряхивая штаны от пыли и повел плечами, набрасывая на себя куртку. – Я живой, причем живее многих других, какого черта надо было меня будить? - Да я думал ты дохлый, хотел уже посмотреть, есть ли, чем поживится, - Толстяк чуть прикусил губу, было видно, что он немного расстроен, тем, что я оказался жив, ну ничего милый, бывает. Я заметил, как он скользит взглядом по моей фигуре, выискивая глазами ценные предметы. Я даже увидел, как его поросячьи глазки, задержались на моей Бэти. “Что жирдяй, красивая пушка, да? И наверняка бьет отменно, ты ведь об этом думаешь? А вот хрена тебе лысого” Я зевнул и почесал шею, после чего мотнул головой. - Ну, на тот свет, я еще не собираюсь, а вы, куда путь держите почтенный? – Я уже успел пересчитать охрану, человек десять, почти все с Ак-47, парочка с дробовиками, и бронированы лучше, видимо личные телохранители. Толстяк тоже не был дураком и заметил мой взгляд, брошенный на его охрану. Хмыкнув, он вытащил пачку и, достав из нее сигарету, протянул мне, вызвав мой благодарный кивок. - А что? Хочешь наняться? – Он чиркнул зажигалкой, прикуривая, и бросил ее мне. - Возможно, смотря, что можете предложить. – Я прикурил и вернул зажигалку владельцу. Первая сигарета за три дня, определенно духи пустыни, сегодня ко мне благоволят. – В принципе готов взяться почти за любую работу, хоть охранником, хоть разнорабочим, если позволите присоединиться и обеспечите кормежкой меня и моего пса. Толстяк раздумывал где-то минуты три, мы стояли в полном молчании, и лишь Пайк бродил вокруг повозки, принюхиваясь к меланхоличным, жующим жвачку браминам. - Ладно парень, охраны у меня в принципе и так хватает, хотя если поможешь, возникни вдруг неприятности, подкину деньжат, а так можешь забираться в одну из повозок, будешь помогать при погрузке товара. - В одну из повозок? – теперь я точно удивился, потому что кроме повозки торговца и его охранников, рядом никого не было. - Да, сейчас подтянется основная часть каравана. А вот, кстати, и она, - Торговец махнул рукой назад, и я выглянул из-за повозки. Действительно, к нам уже подтягивался обоз из десяти повозок, вздымая клубы пыли и окруженный охраной. Я тихо присвистнул и потер лоб ладонью, куда же это он направляется? Насколько я помнил карту загруженную в мой Пип-Бой, ближайшими городами были Реддинг и Брокен Хилс, почему-то чутье мне подсказывало, что этот караван, шел явно не в Реддинг, почему я так подумал, не знаю… чутье. - Ну что парень, договорились или нет? – Торговец, прищурив один глаз, смотрел на меня, попыхивая сигаретой. Конечно, ваш покорный слуга в долгу не остался, скорчив точно такую же гримасу, я пыхнул сигаретой и хрипло произнес, - О’кей парень, договорились, - Чем вызвал дикий ржач охранников, слышавших мою реплику, ведь мне почти удалось скопировать голос их хозяина. Торговец лишь хмыкнул и протянул мне руку. - Вик Морин, а ты? – Я аккуратно, стараясь не показывать всю свою силу, сжал на удивление крепкую ладонь торговца и представился, конечно же, первым попавшимся именем – Дилан, приятно познакомится шеф. Интересно, чтобы было, если бы я назвался своим настоящим именем? Вскочив на подножку, я погрузился в ближайшую повозку и весело улыбнулся сидящим в ней людям. Пайк что-то тихо проворчал на своем собачьем и, вильнув хвостом, присоединился ко мне, развалившись в теньке, на дне повозки. Среди ответных улыбок я заметил две серьезные физиономии. Двое работяг, хмуро на меня посмотрели, затем один из них, что-то прошептал другому на ухо. Я оскаблившись махнул им рукой “Ребята, ну зачем так явно замышлять плохое?” Поставив напротив их рож, в уме, две галочки я наконец-то расслабился и, устроившись удобнее, поспешил погрузиться в сон. Расовый коктейль с урановой крошкой, или добро пожаловать в Брокен Хиллс. Наверное, нет такого другого города, как Брокен. Мертвяки, мутанты и люди мило уживаются друг с другом, под присмотром большого папочки. Город выглядит почти цивилизованно, каменные постройки, электростанция, больница, почти все блага прошлого, вот только этот городок очень тихий. Два бара, да кафешка, вот и весь досуг. Даже преступности нет, хотя это и неудивительно. Когда обязанности полиции выполняет трехсот килограммовая туша с дубовой шкурой и Гатлингом в качестве штатного оружия, хвататься за нож как-то не хочется. Даже рейдеры, не решаются совершать набеги на этот город. Таким как я здесь делать нечего, но провидение на данный момент мне благоволит, и я оказался в нужном мне месте раньше, чем рассчитывал и надеялся. Прибыли мы в Брокен Хиллс ночью, поэтому разгрузку решили отложить на утро, конечно, я мог смотаться, пока все дружно храпели, но не стал этого делать. Проблема была даже не в моей честности (которая была пока в своем развитии, на стадии эмбриона), а в том, что городок был небольшим, а у меня еще здесь были дела, и не стоило портить отношения с местными властями. Поэтому я заснул сном праведника и отлично выспался, использовав Пайка как подушку. Никогда не думал, что физический труд так отупляет. Теперь я понимаю, почему у рабочих караванов, вечно плохое настроение и так развита тяга к старому доброму палачу почек. Вкалывай я так все время, я бы кого-нибудь пристрелил, нет определенно, моя работа еще не самая худшая. Вытерев пот майкой, я опустился на ящик и вытянул ноги. Интересно, что у него в мешках, неужто в шахте урановая руда перевелась? Хм, неужели вяленое мясо не первой свежести, вода и восьми часовое катание в повозке, стоят таких тяжких трудов и моего пота. Если да, то определенно карьера работяги меня не прельщает. Впрочем, у них не так все плохо, они не рискуют своей жизнью, не лезут под пули и не оглядываются постоянно назад. Зато таких ощущений, такого адреналина и такой насыщенной жизни как у меня, у них никогда не будет. В конце концов, я понял, что дальнейшие сравнения, окончательно заведут меня в тупик и плюнул на это дело. У каждой жизни есть и плюсы, и минусы, каждому свое, как говориться. Как однажды сказал мне дядя Сальваторе: “Если бы ты, стал обыкновенным трудягой или врачом, торговцем, не дай бог работорговцем, ты бы закопал свои таланты в землю” Да, пожалуй теперь, я с ним согласен, я делаю то, что у меня получается лучше всего, и нет смысла смотреть на других. Поэтому я для приличия, немного покряхтел и поднялся, присоединившись к своим братьям “муравьям” разгружавших две последние повозки. За этим весьма увлекательным занятием, я даже не сразу заметил, как на меня упала здоровая тень, я вдруг оказался в приятной прохладе, что конечно воспринял с удовольствием. Я лишь отметил, что одному как-то работать не очень удобно и обернулся, дабы выразить свое неудовольствие крепкими словами. То, что я уперся носом в каменный живот местного копа, меня почему-то не слишком обрадовало. Массивная туша супермутанта нависала надо мной словно гора, а серый цвет кожи лишь усиливал это впечатление. Почесав своей лапой шею, мутант рыгнул и уставился на меня своими глазами с едва заметными проблесками интеллекта, правда стоит отметить, что наличие американского патриота в руке, по имени М60, это с лихвой компенсировало. В такие моменты, когда непонятно что будет дальше, но вот-вот запахнет жареным, во мне просыпается юморист, с плоскими шутками. Задрав к верху руки, я сделал шаг назад и взглядом осадил ощетинившегося Пайка, готового порвать в клочья любого, кто бросится на меня. - Сдаюсь ваше судейство, готов покаяться во всех грехах и преступлениях, совершенных в детстве и бурной юности. – Признаться честно, особым словоблудием я никогда не страдал, но в такие моменты меня распирает просто, видимо нервы. Мутант явно чувством юмора не обладал, смерив меня хмурым взглядом, он буркнул себе под нос, что-то неопределенное, вроде: “Шутник хренов” и ткнул меня стволом в живот. - Ты, это… с тобой шериф хочет поговорить. Жалобы на тебя поступили. Я опустил руки и с не поддельным удивлением уставился на копа. - Ты мать твою издеваешься? Какие жалобы, да я здесь еще и суток не провел, от кого!? - Я что тебе справочное бюро хум? Сказано к шерифу привести, значит, приведу, а будешь рыпаться, ноги вырву. В том, что эта серая сволочь вырвет мне ноги, я не сомневался, видел его коллег в действии, поэтому лишь кивнул и, взяв куртку, прошел вперед, засунув руки в карманы. Мутант немного потоптался на месте, затем наконец в его башке всплыло, что он еще должен был сделать. - Стой! Пушку сдай, а то мало ли, шутить опять вздумаешь – Он приблизился ко мне и взял пулемет обеими руками, сверля меня взглядом – Пожалуйста, говорю, даже. - Пушку сдам только Маркусу – Я положил руку на кобуру, не отводя от мутанта глаз, начиналось типичное противостояние двух головорезов, кто кого переглядит. - Ты не охренел ли чел? Я же сейчас тебя порву за сопротивление властям! – глухо прорычав, коп приблизился ко мне почти вплотную, но резкий голос сзади, осадил его назад. - Микки заглохни и успокойся! – владельца этого голоса я опасался и уважал и никогда бы, не захотел быть его врагом, возникло бы слишком много хлопот. Мужчина лет сорока, с аккуратной щетиной на обветренном, прокопченном солнцем лице, с положенной на плечо М16, появился из-за спины мутанта. На шипастой броне была видна почти стертая надпись “Я не отступаю, пока в обойме есть хоть один патрон” я знал, что этот лозунг был написан не от балды, этот человек поступал именно так. Мужчина опустил винтовку стволом вниз и бросил на меня тяжелый взгляд. - Опять шалишь Ричард? - Дядя Макс, что вы, я просто не люблю, когда меня просят расстаться с моей Бэти. Вы же знаете, что мы никогда с ней расстаемся. Макс Ридер, в прошлом один из самых отчаянных головорезов пустошей, был из тех людей, которые прочно ассоциируются с понятием “опасность” никогда не знаешь, что ожидать от этого человека. Если я кого-то и боялся, то он был одним из таких людей. Жесткий, можно даже сказать жестокий, и в тоже время располагающий к себе. Он легко находил общий язык практически с любым, вероятно еще и это помогало ему выживать, наряду с талантом спускать во время курок. Впервые я встретился с ним в Нью-Рено, нас познакомил Сальваторе и в последствие Макс оказал мне одну небольшую услугу, выручив нас с Джулией. Мне показалось странным, что Ридер ничего не попросил взамен, даже ста долларов. Тогда я списал это на его благородство, которым сегодня обладают не многие, но потом я понял, что просто Макс очень расчетливый человек, он изучил меня, понял, на что, я способен и не стал понапрасну растрачивать мой должок. Он просто однажды сказал, что ему нужна помощь, и я не мог отказаться, потому, что он когда-то не отказал мне. Дядя Макс всегда поступал так, делал из своих должников ценные или не очень ценные инструменты для своих дел. Однако я не жаловался, потому что свои ценные инструменты он берег и не давал загнуться понапрасну. А вот что мне не было понятно, так это причина, по которой Макс очутился в Брокен Хиллс. Ради меня? Маловероятно, я здесь только день. Ридер всегда брался, только за серьезные дела. Наемником он быть перестал и стал “частным детективом” проще говоря, охотником за головами. Да, определенно у меня сегодня удачный день.
Cassie Hack: Crossbones Прости, что сразу не прочла, хотя распечатала себе давно уже. На уровне. Этакий - один день из жизни обычного человека в фантасмагорическом постапокалиптическом будущем. После прочтения почему то сразу захотелось в очередной раз перепройти полюбившуюся игрушку. Немного правда еще напоминает чем-то Безумного Макса.
Crossbones: Cassie Hack По сути так и есть там три героя жизни которых переплетаются, Первый Ричард Даркуотер, второй Джулия, третий Саймон, полукиборг с одной из военных баз. Да я и старался писать так, буднично, никаких мега-злодеев или славных героев, не в них прелесть Фола. Фолаут есть не что иное как смесь Безумного Макса и старой игры Wasteland, которая считается мамой серии Фолаут. Спасибо за оценку, чудо)
Cassie Hack: Смерть желает умереть. Костлявая рука зависла над шахматной доской, словно бы в нерешительности. Захрустели фаланги пальцев, рука подалась чуть влево, затем остановилась и отпрянула. В конце концов, тонкие кости перехватили ферзя и перенесли на две клетки вперед. - Нет, так нельзя, - раздался голос из ниоткуда и ферзь вернулся на свою изначальную позицию. И снова рука взяла одну из шахматных фигур, на этот раз простую пешку и сделала ход. - Так мы до конца всего сущего не закончим, - вновь произнес голос, в котором можно было угадать нотки раздражения. - Закончим. Времени у нас достаточно, - ответил ему второй, более глубокий и внушительный. Граф Амальдевил был, пожалуй, самым юным вассалом короля, которому не единожды выпадала честь присутствовать на пирах в непосредственной близости от Его Величества. Многие задавались вопросом, как наследник разорившегося почти три поколения назад именитого рода, смог за считанные лета вернуть себе и имя, и титул, причитающийся по рождения, и состояние, буквально до последнего сантима отданного на благо государства (в те незапамятные имена переживавшего не самую лучшую пору). Все долги были уплачены, должники рассчитаны, а сам граф уже всем сердцем и душой, а также и мыслями несомненно, стремился к светлому будущему, украшенному не только собственным богатством, но и красотой инфанты. План был хорош, несомненно. Все было просчитано до мелочей. И в скором времени юный Амальдевил уже собирался примерить корону. Да, все оказалось не столь благородным и возвышенным каким было на первый взгляд. За всем стоял грубый расчет, хотя слово «грубо» не подходит к столь трепетной душе юноши, который, несмотря на корысть, к инфанте, тем не менее, испытывал искреннюю привязанность. Близился час торжества, точнее час очередного торжества, приуроченного к одному из многочисленных народных праздников, благополучно плодящимся и развивающимся, преобразовывающимся со временем, меняющим маски и имена, и все-таки продолжавшим появляться. Порой задаешься вопросом: есть ли день в году, когда ты можешь без опаски взглянуть на висящий на твоей стене календарь и не ужаснуться при виде небольшой поздравительной приписки. День Пахаря, День Первой Ночи Выгула Скота После Зимы, день, день, день. Признаться, голова начинает болеть, но скорее желудок. Итак, близился час торжества. Гости, шумные и неугомонные, пьющие и пожирающие, поющие и танцующие, заполнили резиденцию Его Величества, словно крысы последнюю лодку на корабле. Они веселились, и в этом веселье можно было разглядеть последний вакхический танец перед Концом Света. Так жертва ускоряет свой бег от хищника, чтобы выиграть еще пару секунд и насладиться запахом леса и самой жизнью пока зубы не вопьются в плоть и не перегрызут горло. Последний танец перед самым что ни на есть концом. И не скажешь по-другому. Кто ни разу не бывал на пире, не поймет и доли описания того чувства, что охватывает тебя, едва ты переступишь порог зала. Грусть, тоска, все улетучивается. Впрочем, уходит и искренняя радость, исчезает в пьяном дурмане все самое положительное, и что остается в замен? Подделка чувств. Или ощущений. Скорее последнее. Но немало важное. Это тоже театр, это тоже игра, однако построенная на таких глубоких первобытных инстинктах, что не многие во время вакханалии достойной языческих времен вспомнят о лицемерной вере в иное. Молодой граф был весел как никогда, он стремился присоединиться к пирующим, и уже направился в залу, когда неожиданное обстоятельство, действительно, непреодолимой силы, задержало его на полпути к счастью. По спине молодого графа подул легкий холодок, сердце на мгновение замерло в груди, и человек прислушался бьется ли оно или же уже остановилось. Темная фигура в дальнем углу одной из комнат медленно стала приближаться к нему, и нечто зловещее чувствовалось в этом облаченном во все черное господине, а может и госпоже, без лица. Амальдевил был храбрым человек, и потому, первое замешательство и страх отступили в сторону, он набрался мужества и воскликнул: - Я ждал тебя позднее! Безмолвная фигура остановилась и казалось будто бы качнула головой. Меж тем, человек продолжил: - Но как? Неужели где-то я допустил просчет? Нет. Нет, у меня все учтено и ты явилась слишком рано, - не смотря на всю дерзость высказывания и вызов, который чувствовался в голосе молодого графа, голос его дрожал. Каждое слово и новое предложение рождающееся из сплетения слов становились все тише и неувереннее. – Я знаю, что ты пришла рано и ты меня не переубедишь. - Я никогда не прихожу рано, это было бы крайне нелогично и непродуктивно, - раздавшийся со стороны темной фигуры голос эхом отозвался в голове графа, он будто бы наполнил собой всю комнату, одновременно громкий как сами трубы Иерихона и в то же время тихий и спокойный, словно шепот. Человек потупил взор, отвел взгляд от черной фигуры Смерти и уже хотел покинуть злосчастную комнату, в которой совсем недавно, буквально неделю тому назад, клялся в верности королю, не кладя руку на Библию. - Но ты не уходишь, - предвидя его желание заметил Смерть. – Почему? - Потому что знаю, что бегство от тебя ни к чему не приведет, ты все равно догонишь. От смерти не уйти, так написано в Святом Писании, так записано в человеческой душе и мудрости поколений. Если пришел твой час и срок, то ты можешь предпринять все, что угодно, - прятаться, бежать, умолять, молиться, - ничего это уже не повернет время вспять. Неважно как, важно когда. Если кошка должна съесть мышь, она съест ее, и не важно будет эта мышь из церкви, жирная и никогда не голодающая, или маленькая полевка, борющаяся за свою жизнь ежечасно. - Так ты олицетворяешь себя с мышью? – на минуту человеку показалось, что Смерть удивлена, но лишь на минуту. Молодой граф прекрасно понимал, что такой бесплотный дух как Мрачный жнец, не может мыслить и чувствовать как человек, а следовательно, следуя логике, в его голосе не будет удивления или каких-либо других эмоций. И все же, он готов был поклясться, что услышал именно удивление. - Нет, я - кошка. - Любопытно, - Смерть приблизилась к человеку, и теперь граф Амальдевил смог взглянуть ей в лицо. Собственно, ничего ужасного он там не увидел, оскалившийся череп, и где-то в глубине глазниц, будто две свечи на праздник Всех Святых, горят два желтых огонька. - Да, кошка, - подтвердил свои слова человек, уже более уверенным голосом. – И могу это доказать. Я вызываю тебя… - Ты хочешь выиграть время у Смерти? – перебил его Жнец. - Да. Да! – молодой граф сделал шаг вперед. Смерть отвернулся от него, прошел к двери ведущей в залу с пирующими, а затем вновь посмотрел на графа. - Ну, хорошо, - человек облегченно вздохнул. – Тогда садись за стол, карты я достану. - Хор… Какие карты? – Амальдевил уже отодвинул стул, когда до сознания дошла полученная информация шедшая вразрез с измышлениями самого графа. Это было невероятно и тем, что противоречило всему, что он до этого усваивал и постегал, что видел и о чем слышал. – А, как же, ты ведь всегда играешь с рыцарями в шахматы. - Признаться тебе, но только между нами, - Смерть меж тем уже удобно расположился за столом, - карты мне нравятся больше. - А как же традиции? – ошарашено гладя на фигуру в черном спросил человек. - Во-первых, это традиция жизни, ваша человеческая, а я – не жизнь. И, во-вторых, я не умею играть в шахматы, - жнец перетасовал колоду и стал раздавать карты. Едва взглянув на свои, граф побледнел еще больше, чем до того, когда его повергло в шок предложение Смерти. Сегодня удача отвернулась от него, потому что он перестал значиться в списке живых, а мертвым Фортуна ни к чему. Замок горел так ярко, что рассеивалась ночная тьма, чуть ли не до самой столицы, своим светом. А крики людей оглашали округу и повергали в ужас всех, кто мог их слышать. Крики отчаяния и боли, предсмертные стоны людей, чьи нити жизни сплелись сегодня в единое полотно, красивое и безупречное, но недолговечное, при первой же проверке на прочность порвавшееся пополам. Смерть сидел неподалеку и наблюдал за тем, как те, кто находились совсем близко к выходу из злосчастного строения, пытались выбраться. Вот конюх выпрыгнул в окно, в надежде, что высокая трава смягчит падение, но он забыл, что траву давно сживал скот, когда крестьянин проводил стадо мимо замка. А повар с шутом нашли свой конец под балкой ворот, рухнувшей им прямо на головы, когда они были в миллиметре от спасения. Смерть вздохнул. На этом все. Несколько жизней, которые должны были найти здесь конец своего пути. Интересно о чем они думали? Жалели ли они о пережитом, или наоборот гордились тем, что успели сделать то, что задумали. Смерть вздохнул еще раз, встал, в последний раз оглянулся на пожарище и исчез. Ничего не менялось на протяжении многих лет, и это было правильно. А логика и правила как раз и созданы для Смерти. Не будь ее, чтобы тогда было? Он мог представить, что бы было, если не было допустим веры в Бога, или веры в безумную женщину, которую дети ласково называют Зубной Феей. А что с ним? Возможно, впервые именно тогда Смерть задумался о том, что сам он никогда не умирал. Это и не нужно было. Древние ритуалы, построенные на крови и костях, когда в жертву алчному и жестокому богу приносится чья-то жизнь дабы возродить ее же в новом виде, были ему незнакомы и неведомы, просто потому что для него в них не было необходимости. Людской разум придумывал разные ипостаси, воображал себе множество главенствующих духов над ним, и никогда не оказывался прав, может потому что нуждался в каких-то иллюзиях о бегстве, а может просто не мог понять, что явление, при котором он перестает существовать для окружающего мира, привычного ему, является просто явлением, и не подчиняется чьей-то воле, а даже наоборот, стоит выше чей-то воли и подчиняет ее себе. Как бы это странно не звучало, эта была абсолютная истинна, хоть некоторые и склонные считать абсолютность понятием относительным и нереальным. Тем не менее, так оно и было, и, скорее всего, именно абсолютность самого себя и заставила Смерть задастся вопросом – каково это? Солнце скользило по краю земного диска, никак не решаясь скрыться окончательно за горизонтом и последний раз осветить своими лучами на прощание кроваво-красное небо, которое сейчас было подобно океану, стоило взглянуть, и взгляд тотчас утопал в волнах темных облаков и поглощавшей их с другого края темной синеве уже ночного неба. Старый рыцарь сидел на каменистом берегу моря и обдумывал свой следующий ход. Его благородное лицо, испещренное десятками морщин перемежавшихся со шрамами, полученными в многочисленных битвах, сейчас было еще более искажено печатью глубокого раздумья. Не мудрено, ведь следующий ход мог спасти его, равно как и погубить. Человек не торопился, однако его партнер по игре ни капли не проявлял своего нетерпения. Казалось, что он совсем и не обращает внимания на ход игры. То ли эта была рассеянность, то ли какая-то уловка. За уловку рыцарь принимал и то, что соперник раз за разом будто бы поддается ему, игра была слишком легка сейчас, не о том читал он однажды. Думая об очередной хитрости и двуличности соперника, рыцарю просто не могло придти в голову, что оппонент не такой хороший игрок, каким казался, или же каким его описывали другие, те, что не выходят из дому по двадцать лет, но утверждают, что знают о мире гораздо больше прочих. - Ты очень умна, но я не сделаю того хода, что ты от меня ждешь, - заметил рыцарь несколько высокомерным тоном. - Я ничего не жду от тебя, человек, - до того глядя на тихие воды Северного моря, Смерть возвратил свой взор к рыцарю. - Ты ошибаешься, - покачал тот в ответ. – Ты ждешь меня, моей души, моей жизни, чтобы прервать одну и отнять другую. Ты выжидаешь каждого из нас, за углом, под пологом постели, за дверью дома, в винном погребе и у прекрасной женщины под юбкой. Ты ожидаешь от нас того, что мы сами называем смертью, а затем приходишь, чтобы показать – о чем именно мы говорили, но о чем не подозревали. Смерть молчал, и это подвигло рыцаря продолжить свои рассуждения. - Я участвовал во многих сражениях, побывал во многих странах этого мира, был на Западе и Востоке, доплыл до самого юга, где берет течение Нил, и поднялся на север, где царствовала Брунгильда. И везде я видел тебя. Ты преследовала меня, казалось, но – нет, ты всего лишь ждала других. Когда я видел, как люди останавливались, взгляд их застывал и становился схожим с бездной, в их глаза невозможно было смотреть без внутреннего содрогания, какой бы храбростью я не обладал, я понимал, это ты стоишь рядом с ними, это твое нереальное дыхание чудится им, это твой голос указывает, куда идти, и это твоя длань рассекает тонкую связь души и тела, связь двух компонентов жизни; один ты отправляешь на небеса, предстать перед судом Божьим, а второй оставляешь тлеть на грешной земле. Смерть продолжал молчать, и так как у рыцаря больше не было измышлений по вопросу природы и причины смерти, он сделал свой ход. Мрачный Жнец посмотрел на доску и, на минуту человеку именно так и показалось, устало вздохнул. - Так много слов, но все они пусты, - отрезал жнец, делая свой ход. – Шах и мат. Кажется. Рыцарь сидел молча, опустив глаза и вглядываясь в расставленные на доске фигуры из черного и белого камня. И тут, воистину хвала Всевышнему, он заметил неточность. - Смотри-ка, только шах, у меня есть еще шанс, - торжественно вскинул он руку. - Да? – Смерть наклонился, поднес костлявую кисть к подбородку, будто задумываясь. – Действительно. Видимо я что-то упустил. Надо будет еще подучиться на досуге. Рыцарь недоуменно посмотрел на сидящую напротив него фигуру в черном. - Да, да, ферзь здесь, а король здесь, и как я не заметил, - пожал плечами Смерть. – Боюсь, мне придется обдумать следующий ход хорошенько, а потому, - Смерть встал и взяв косу в руки рассек ею воздух. Оставшись на побережье Северного моря в одиночестве, жнец еще раз взглянул в сторону скрывающегося за горизонтом солнца. - Это будет несколько противоречащее правилам решение, - размышлял он вслух. – И все же – это правильно. - По-моему как то так, - беря в руки кирпич заключил жнец. По реке расстилался туман, а сама погода чуть ли не благоволила сводить счеты с жизнью. Типичный английский пейзаж, видя который раз, начинаешь верить в тот факт, что он примирителен ко всему большому Британскому острову. - А вот что делать с веревкой, -темная фигура, стоявшая на пирсе почесала затылок. Мимо проехали на своих велосипедах школьники, затем прошла старая леди с собачкой, наконец, у пирса остановилась группа туристов, пожелавшие арендовать лодку для прогулки по реке. Видя, что на пирсе кто-то стоит, они сначала приняли его за местного рыболова, который, видимо, никак не мог решить что ему делать с найденной веревкой и кирпичом. Один из мужчин, а всего их было четверо, две милые пары молодоженов, еще не успевшие надоесть друг другу, но уже ищущие новых впечатлений, как бы то ни было – один из мужчин подошел к Жнецу и не глядя на него поинтересовался. - Рыбу ловите, уважаемый? – он с интересом посмотрел на скраб незнакомца. - Нет, уважаемый, - Смерть сам не знал как обращаться к человеку, когда он вот так вот просто подходит к тебе и что-то спрашивает, потому решил взять урок вежливости у его спонтанного собеседника, при этом обращение у него вышло в несколько саркастичном тоне, что уже не понравилось человеку. – Топлюсь. - Что? – переспросил мужчина, но вопрос был скорее риторический и не требующий ответа. Смерть уже было хотел более громко повторить свое намерение, однако ни с того ни с сего его собеседник стал кричать и возмущаться, дескать, как тот смеет в такой прекрасный день (для Смерти он не был прекрасным) топиться, да еще тогда когда они (мужчина указал рукой на друзей и жену) собрались отдохнуть и прокатиться на лодке; пусть он выбирает другой день или место, но ни здесь и не сейчас, он, человек, не позволит ему, Смерти, наложить на себя руки. Обычно при подобной дерзости боги сразу склонны впадать в приступ ярости и гнева. В такие дни к ним лучше не подходить, да и всю неделю после подобного происшествия тоже, мало ли что у них на уме. Некоторые, и в этом мы не будем спорить, настолько милосердны, что прощают наглеца, посмевшего помешать им или перечить, просто напросто лишая его жизни, и поступают они так только из-за доброты вселенских масштабов. А вот злые и антропоморфные боги, придуманные самим человеком себе же в несчастье, куда коварнее, могут преследовать вас всю жизнь или просто содрать кожу, а то и в паука превратить, а может в кого и похуже. В общем, боги очень впечатлительные натуры, Смерть тоже был таким, но в отличие от богов он не понимал зачем сочувствовать или презирать ту или иную тварь живущую, а потому речь человека его просто обескуражила и он растерялся. Стоя и держа в одной костистой руке кирпич, в другой – веревку, он переводил взгляд с реки на мужчину, с мужчины на его друзей, с друзей снова на мужчину, а потом опять на воду. - Я прошу прощения, - наконец, сказал он, кладя инструменты для свершения самоубийства под ноги человеку. Жнец повернулся к мужчине спиной и зашагал прочь, время от времени иногда все же оглядываясь назад. Только когда он ушел, когда все четверо наконец арендовали лодку, разместились в ней, проплыли несколько метров, перевернулись и выплыли, чтобы встретить незнакомца вновь, только тогда человек понял, с кем он разговаривал. - И что? Ты так и не смог? – гном поправил шапку у себя на голове и посмотрел на скелет в черном балахоне, сидевший рядом на бревне и сжимавшем косу. - Нет, не смог. Не получалось, и не знал я, как делать все, - пожал плечами жнец. - Эко ты умудрился, ведь сколько уже собираешь свою жатву, - присвистнул коротышка. - Не всякий плотник знает, куда ставить стол на кухне, а повар – что делать с готовым блюдом. Смерть и гном сидели на поваленном дереве, в самой лесной чаще, не такой темной чтобы казаться страшной, но расположенной достаточно далеко в глубине леса, чтобы сюда не смог прокрасться ни один человек. Перед ними к дереву была привязана девушка. Бедняжка все пыталась высвободиться от пут, но только больше и больше уставала и примирялась с собственной судьбой. - Тем более я понял всю точность расчета того, что я испытаю, а может переживу то, чем меня называют, этим фактом окончания, - продолжил Мрачный жнец. – Рано или поздно все заканчивается, чтобы что-то началось другое, начало и конец – это логика мироздания, это его принцип, бесконечность порождается лишь нашим воображением и самообманом, или просто тем, что некоторые привыкли называть сохранением энергии. Кто-то умудрился за это даже приз получить. Приз за то, что знают все, но высказанное вслух, - Смерть усмехнулся. – Как бы то ни было, это и есть тот принцип, по которому я еще мыслю себя и существую, выполняя то, что положено и корректируя и исправляя то, что недопустимо. Если не я, то кто-нибудь другой, новый, и это произойдет. Только мне это неведомо, а может, я намерено забыл об этом. Столько всего видеть и знать, и при этом потерять кроху, рассказывающую о чем-то важном, но эта важность будет иметь свойства личностного характера, и кроме меня, если быть честным, никого волновать не будет. - Ну, ну, вот и я говорю о том же, - поддакнул гном. - Я хочу сказать, - Смерть встал и поправил капюшон, надвигая его на надбровные дуги черепа, - что если Смерть умрет, то появится Смерть. Эта небольшая абсурдность компенсирует факт наличия незыблемого порядка, что не ввергает большую часть вселенной в хаос. А теперь, я пойду. - Давай, давай, скоро увидимся да? – гном досадно вздохнул. - Да, четыре три года три месяца и двенадцать дней. - Ты мог бы соврать мне. - Да, но ты уже ловишь единорога в роще, где полно хищников, а я уже проиграл тебе три партии в карты.
Rain: Ангел? Зимняя ночь. Что за чудесное время суток? На улице царит пустота и тишина. Такая необычная тишина всегда вызывает легкий шум в ушах, которая накатывает на тебя словно волны тихого, беспечного моря. Невесомые снежинки в медленном вальсе спускаются на землю, и совсем скоро земля становится такой белоснежной, что глаза начинают болеть от такой невероятной чистоты. Я медленными шагами стал двигаться к парку, который был совсем недалеко, он всегда вызывал у меня приятные воспоминания, гревшие душу изнутри, словно разжигающийся огонь в камине. Вот и он: высокие деревья, окутанные легким снежком, пустующие многочисленные лавочки, стоявшие в идеально ровном полукруге и снова эта тишина, нарушаемая только моими мыслями и тихим поскрипыванием снега под ногами. Я смотрел куда-то вдаль, бездумно шагая по снегу. Куда я иду? Зачем? К сожалению, на эти вопросы я не знал ответа. Хотелось развернуться и пойти обратно домой, но я не смог… Вдали я увидел неяркое, голубоватое сияние, оно жидкими лентами сочилось с другого конца парка между деревьев. Мне стало интересно, что излучает такой приятный свет. Я остановился, хорошенько закутался в длинный плащ. В голове галопом понеслись мысли, но, приняв решение, я двинулся к странному свету. Подойдя к деревьям, из-за которых проникало это таинственное сияние, я двинулся между ними. Снега было намного больше, чем я рассчитывал. Утопая в холодном море, я понял что замерз. Исполинские деревья окружили меня со всех сторон. Я быстро пошел дальше, несколько раз падая прямо в снег. Кисти рук раскраснелись и онемели. Лицо замерзло, да так, что я почувствовал, будто сотни маленьких иголок вонзились в него. Дойдя до конца сгущающихся деревьев, я оказался на окраине маленькой поляны. Сейчас зима, но в ее пределах наступило настоящее лето, разномастные цветы росли по всему периметру: красные, синие, желтые, пурпурные, лавандовые - они разноцветным морем колыхались от малейших порывов ветра. Голубоватое сияние, которое я видел из парка, разливалось во всех направлениях, проникая во все, что было вокруг. Глазами я пытался найти источник этого удивительного света. Все выглядело странно, и я начал подумывать, что сошел с ума. А может, я просто сплю? Или я умер? Вопрос, адресованный самому себе по поводу собственной кончины, заставил вздрогнуть. Нет! Не мог же я пропустить собственную смерть? Или мог? Мои глаза лихорадочно шарили по поляне, сердце отбивало бешеные ритмы, от которых я чувствовал, как оно бьется об ребра. И тут, я увидел ее! Она лежала спиной ко мне, полностью обнаженная с идеальной белоснежной кожей, даже снег на ее фоне казался серой массой. Ее длинные, белокурые волосы волнами лежали на земле, словно шелковый платок, невесомый, прекрасный. Внутри все сжалось, таинственный свет вырывался из двух ран на ее спине, я был обязан помочь, но мой воспаленный, от удивления, мозг не мог принять решение. Только через некоторое время я сделал неуверенный шаг. Выйдя из-за дерева, я переступил грань между зимой и летом, которое создавала эта девушка, а возможно, вовсе и не девушка. Страха не было, только сильное желание хотя бы просто прикоснуться к ней, потрогать ее волосы, вдохнуть аромат ее тела, ее волос, ее дыхания. Между нами осталось расстояние вытянутой руки, я остановился завороженный красотой, меня бросило в жар, то ли от ее вида, то ли от резко наступившего лета. Я снял с себя пальто, и держал его в руках. В моей голове пронеслась мысль - девушке понадобиться хоть какая-то одежда. Я встал на колени перед девушкой, она меня видеть не могла - это усиливало нарастающее волнение. Моя рука, с легкой дрожью потянулась к мраморной коже девушки, когда моя рука достигла цели, я ощутил легкий электрический разряд, пробежавший по телу. Как я и ожидал, кожа была идеально гладкой и нежной, словно шелк. Из двух зияющих ран текла жидкость, но она не была похожа на кровь, скорее походила на ртуть, она тонкой струйкой текла по телу девушки, под которой уже набралась приличная лужица. Раны напоминали два, идеально ровно проведенных, симметричных ножевых ранения, но ширина каждой полосы опровергала эту теорию, они были слишком широкие. Я накрыл девушку своим пальто, резко потемнело, в кромешной тьме разобрать что-либо было почти невозможно, но скоро глаза привыкли к тьме, и стало более или менее видно, что происходит вокруг. Осторожно повернув девушку лицом вверх, тогда я даже не подумал, что на спине у девушки были раны. Ее лицо больше походило на лицо ангела, чем на лицо обыкновенного человека: мягкие черты лица, глаза закрыты, кажется, спит, пухлые розовые губы, похожие на нежнейшие лепестки роз, и все та же необычайно чарующая бледность. Грудь томно вздымалась от каждого вдоха девушки - она жива. Мне стало немного легче, но волнение не уменьшалось, а только увеличивалось. Бережно проведя тыльной стороной ладони по ее лицу я следил за ее реакцией: веки мимолетно дрогнули, но я это заметил. -Девушка, что с вами? - мой голос предательски дрожал. Глаза медленно открылись, удивительно голубые глаза, которые я смог рассмотреть в полумраке. Она смотрел наверх, прямо в черное, как уголь, небо, по которому беспорядочно рассыпаны звезды. Глаза девушки тут же наполнились слезами, одна скатилась по щеке и затерялась в волосах, оставив на белоснежной коже влажную дорожку. Из ее груди вырвался стон, он походил на крик души, так и не высказанный вслух. -Оставьте меня! – ее слова, словно внеземная музыка, ласкали уши. Речь лилась из ее уст нежнейшим потоком. -Может отвести вас в больницу? – только позже я понял, какой глупый вопрос задал. -НЕТ! Мне больше ничего не надо! Я сделала ошибку и понесу наказание…- ее голос срывался на крик, но и он был настолько приятен, что я бы слушал его до конца своей жизни. -О чем вы говорите? – уже ничего не понимая, я стал убеждаться, что сошел с ума. -Ты не должен этого знать, еще не пришло твое время, но ты обязательно узнаешь, обещаю. – Сейчас она говорила спокойно, и смотрела прямо мне в глаза, внутри все перевернулось от ее завораживающего взгляда. О чем она говорит? Какое время? Я оказался в тупике и, похоже, мне из него уже не выбраться. На лице девушки растянулась довольная улыбка, вместе со слезами она выглядела весьма сомнительно, но я не спорил, что это улыбка радости. Я внимательно смотрел на лицо девушки, та беззаботно лежала, и смотрел на меня, я взял ее руку, она оказалась очень теплой и такой же нежной, как и тело. Держа руку, я постепенно утопал в пространстве, голова закружилась, но я смог сдержать это пьянящее чувство. Странное на сегодня еще не закончилось, девушка быстро встала, пальто безжизненно соскользнуло с ее тела. Она впилась в меня страстным поцелуем. Я понял, что забыл как дышать, перед глазами все закружилось, такого поцелуя у меня еще не было. Одно только ее прерывистое дыхание сводило с ума. Постепенно я почувствовал, что поцелуй идет к своему концу, мои руки, обнимавшие девушку, стали утопать прямо в ней. Мгновение… и я остался в одиночестве, девушка испарилась в воздухе, словно ее здесь и не было…
полная версия страницы