Форум
Конкурс: Неодушевленный мир.
Venom: Правила: 1. Предметы не могут вдруг начать разговаривать сами по себе, конечно если этот предмет не телевизор или радиоприемник. 2. Не задавайте совершенно дикие предметы по типу: Куллер процессора или талая вода в ведре. 3. Если вы взялись отвечать на данное вам задание предшествующим игроком, отправляйте сначала слово "Пишу пост", а потом используйте правку. Посты, данные вне очереди не засчитываются, энтузиасты)) 4. Не менее 7 строк осмысленного текста. 5. Можно использовать не идеальность правил. Вроде просто всё. Пример: Огонь в камине. Отчасти дом теплился им самим и конечно уютом, который без него не представлял величественной пышности и горделивости. Камин словно понимая это, громко щелкал раскаленными углями. Вся семья собиралась и рассаживалась на софах. Мужчина набивал трубку и изредка смахивал отходы в камин, отчего огонь в нем недовольно ежился и сердито трепыхался. Тепло распространялось быстро, но чьи-то тонкие руки продолжали закидывать в огонь поленья. В эти счастливые минуты пламя закручивало свой дикий хоровод и вот уже крупные искры падали на каменную кладку пола. Еще немного и камин сможет докинуть яркий снаряд до ковра и тогда тепла и уюта будет еще больше. Весь дом станет одним большим ярким камином… Но тут огонь получил кочергой по полену и обиженно оборвал струящиеся языки, разревелся снопом искр и отступил. Задание: Разбитое окно.
Ответов - 12
Star Dust: Тема: разбитое окно. Ветер гудит и завывает. Ветер рвет и мечет. Непогода стремится добраться до человека, опустошить его жилище своей безпощадной могучей силой... А как удобнее это сделать, если не через окно или дверь? Но последнюю скрипучую старушку люди давно научились закрывать и защищать от непогоды. А вот окна оказались куда беззащитнее, и порой именно им приходится страдать от бушеваний людей, в свою очередь, будто из мести, пропуская непогоду в их жилище, позволяя своему создателю мерзнуть и мучиться... Супружеска пара вновь что-то не поделила, скандал взорвался ярким фейрверком посреди кухни их дома. И вот уже фарфоровая кружка, которую муж подарил жене в знак их вечного союза, летит в окно. В ужасе стекло начинает дрожать, пытается сбежать, рвется, мечется, но рама держит его крепко. Всего мгновение и спастись не удалось; окно брызнуло осколками, которые обиженно зазвенели в воздухе, упрекая супругов за столь жестокое обращение с хрупким предметом. Торжествуя рама пытается вытолкнуть оставшиеся рваные куски прозрачного стекла, подобно яростным завоевателям, которые стремятся уничтожить рассу до последнего маленького существа. Некоторые осколки и впрямь медленно выпадают вслед за товарищами, однако же остальные упрямо сидят, прицепившись как клещи. Пускай окно и пострадало, и рама негодующе расслабилась, но прощальный звон стекла все же смог унять пыл супругов, напомнив им, что они разрушают не только предмет, но и собственное счастье...
Star Dust: Спасибо)))) Ох, точно, совсем забыла... Тема: Красочные обои
Tifone: Калейдоскопичность комнаты поражала. Дело было даже не в убранстве - эклектичном и вздорно-несообразным, словно вытряхнутом из мешка Санта-Клауса в случайном порядке. Глаз сразу же начинал загнанной птицей метаться по стенам, покрытым обоями. Вы когда-нибудь представляли себе, как мог бы выглядеть восьмой цвет спектра, появись он вдруг в реальности? Обои не оставляли места подобным фантазиям. Казалось, все цвета мира, собравшись в дружный хоровод, сплели совершенный узор, созданный изрядно пьяным богом, решившим опробовать свою палитру. Волшебные разводы и линии, сочные и настолько живые, что сама реальность казалась блеклым карандашным наброском, покрывали обои. Краски словно жили своей жизнью - казалось, будто в общем хаосе оттенков и пятен есть закономерность, можно было при желании выхватить отдельные фигуры и очертания...затем начинал вырисовываться сюжет и композиция полотна, но тут следовало или сойти с ума или признать, что яростные цвета обоев так же далеки от человеческого воприятия, как сам факт того, что подобное полотно используется для банальной декорации. Мириады бабочек, слетевшихся из Эмпирей составляли его. Мириады вечных цветов. Задание: кресло-качалка
Sirenia: Задание: кресло-качалка Порывы ветра то открывали, то закрывали шаткую дверь. Она с веселым скрипом ходила то назад, то вперед, ее скрипучий смех сливался воедино с менее звонким, но более мелодичным поскрипыванием в комнате. «Скрип-скрип, скрип-скрип», - пело кресло-качалка. Оно величественно стояло посреди комнаты, возле слабо горящего камина, как бы показывая всей мебели, что оно здесь хозяин по праву самого старшего. Его когда-то мягкая, но сейчас давно загрубевшая и стершаяся от старости кожа, шуршит под фалангами пальцев. Его деревянные, побитые ножки приостанавливаются, приглашая присесть, как они делали тысячу раз. Спина ощущает упругую кожу спинки, а глаза видят то потолок, то низ стены, то потолок, то низ стены… Убаюкивающий треск камина, смех двери и мерный скрип кресла – все это помогает отправиться в мир грез и сказок, которые рассказывала бабушка, сидя в этом кресле, работая спицами при вязке очередного шарфа, вечно поправляя свои очки в толстой оправе и постоянно улыбаясь и поглаживая своего друга, верного кресло-качалку. Оно останавливается и замирает, будто тоже вспомнив свою давнюю подругу. Погладив на прощание спинку качалки, человек разворачивается и уходит. Кресло благодарно заскрипело и замерло, так и оставшись молча стоять под редкими порывами ветра, уже не вмешиваясь ни в треск затухающего камина, ни в смех старой двери… Пост: туалетный столик
Wolverine: Venom Sirenia Star Dust Tifone За участие всем вам 200 бонусов. Конкурс-отыгрыш продолжается.
Wolverine: Пост на тему: Туалетный столик. В полумраке маленькой комнатки, сверху донизу заставленной самыми немыслимыми вещами, которые невозможно было описать иначе, чем роскошный хлам, стоял у стены, прямо в самой ее середине, одинокий туалетный столик. Он жалобно звенел увешанным масками и париками зеркалом, тихонько жалуясь на собственное нелегкое существование. Любой другой на его месте, даже не такой изящный и стильный, превратился бы в труху от зависти. Все столики мечтали оказаться в гримерке. Это вершина их карьеры, цель их жизни, рай для избранных. Здесь ты всегда в центре внимания, тебе отдают под охрану дорогую косметику и аксессуары, ты впитываешь в себя запах эксклюзивных духов и горделиво поблескиваешь зеркалом в свете ярких ламп. К тебе подходят, словно к алтарю, поднося дары современного мира. За тобой люди проводят гораздо больше времени, чем за другими столиками. Тебя чаще полируют, гладят, подкрашивают, протирают. Забота, уход, внимание, восхищение. От такого ножки подкосятся у всякого. Столик чуть прогнулся, с неодобрением поскрипывая дверцами. Он был особенным, не таким, как все остальные. Он ненавидел свою работу. У него была аллергия на духи и косметику, и каждый раз, когда на него случайно что-то просыпали, проливали, когда его пачкали, столик испытывал мучительнейшие мгновения своей деревянной жизни. Он знал, что ему никуда не деться, что его пытка закончится не меньше, чем лет через десять, а пока он вынужден был страдать и молчать. Мелькавшие перед ним накрашенные лица казались настоящим издевательством, и, волнуясь, раздражаясь, столик все больше покрывался царапинами и трещинами. Порой он надеялся, что на него поставят что-нибудь тяжелое, и он наконец-то сломается. Его отвезут в мастерскую, где оставят на пару недель, там он подружится с другими товарищами по несчастью и в конце концов останется жить навечно среди свежих стружек, ровных баночек с лаком и своих приятелей. Вот только сломаться столик никак не решался. Он боялся, что с ним не станут возиться, а просто выбросят на помойку. Это было еще унизительнее, чем держать на своем зеркале ворох разноцветных париков и птичьи перья. Так и стоял он, уткнувшись в молчаливую твердую стену, равнодушную к его страданиям, в окружении бутафорских вещей и кричащей одежды, храня в себе вещи, которые не переносил, и каждую ночь засыпая с жалобным скрипом, которому вторила лишь дверь, но она была так далеко от него… Задание: гладильная доска.
Arcade: гладильная доска. Скучно. Она стояла и вспоминала былые времена. Те времена когда ее , отполированную и блестящую вынимали из уютных объятий праздничной упаковки. Вспоминала те моменты, когда для нее этот мужлан ничего не понимающий в тонком и истинно женском искустве глажки белья все таки вмонитровал ручки и она могла кататся на них по первой прихоти своей хозяйки. Вспоминала она и то, что на ней побывал целый сонм самых различных утюгов всех масштабов и функциональных направленностей. Массивные чугунные здоровяки, пыхтящие паровые толстячки с хромированными боками и даже легкие мини утюги, предназначенные для гладки аристократических галстуков и бабочек. Но сейчас ей было грустно. В темном и тесном чулане было неуютно, и пыль забивалась в давным давно проеденную мышами и насекомыми поверхность неприятно раздражая некогда такую красивую кожу ее покрытия. А прямо на ее глазах стояла ее конкурентка, новенький продукт современных технологий- паровой утюг с концетрированным потоком воздуха. Он не нуждался в гладильной доске ведь теперь было достаточно повесить все вещи на вмонитрованный стальной шест и просто обдавать паром свободно висящую одежду. Впрочем у гладильной доски была лишь одна радость, все ее друзья утюги так же лежали в этом же тесном и неуютном чулане, составляя ей кампанию до тех пор, пока этот самый мужлан не завернул все старые вещи в целофановый пакет и не выбросил на произвол судьбы. Задание - Старый и уже почти неработающий радиоприемник.
Flying Finn: На дворе стояло, пожалуй, самое мерзкое время года – поздняя, затяжная осень. В городе воцарилась слякоть и грязь, от чего и без того унылые, серые дворы становились еще более угрюмыми, а в окно нередко колотил мерзкий, промозглый дождь. Но ему было плевать на то, что творилось за окном. Его мир здесь, в этой двухкомнатной квартире, посреди старой советской мебели, полудохлых комнатных растений и бесконечно орущего телевизора. Он не любил своего беспокойного молодого соседа, и его, по правде говоря, раздражали эти пошлые мельтешащие кадры. Если бы он воспроизводил такую дрянь, то, наверное, со стыда уже умер бы. Он был обычным радиоприемником, скучающим без дела. Он – дитя уже отгремевшей советской эпохи, никому не нужное и забытое даже собственными хозяевами. Да, может быть, звук у него паршив и тих, и внешний вид неказист, но может… Может, кого-нибудь очарует его романтичная сущность, тоскующая по «старым добрым временам», когда он играл песни Вески и Пугачевой, Макаревича, Высоцкого… Пусть он и не любил Пугачеву, но осознание того, что это было тогда, когда и солнце светило ярче, и Алла Борисовна пела приятней, грело его электрическую душу. Уже много лет он мечтал о своем «принце на белом коне». Что когда-нибудь придет какой-нибудь радиолюбитель, разглядевший в нем что-то особенное, и унесет к себе домой, где будет играть Высоцкий, где на столе будет стоять букет ярких цветов, и не будет никаких телевизоров. По правде говоря, он не знал, когда это будет, и кто за ним придет в эту областную глушь, но каждый день он смаковал подробности будущей встречи. С каждым днем эта фантазия обрастала все новыми подробностями – маркой деталей, цветом стола, на котором он будет стоять… Он мечтал, что однажды с него сотрут пыль, которая так назойливо красила все в серые цвета, и солнышко заиграет на его матовой поверхности. Он понимал, что эти мечты нереальны, но жить без этих фантазий, скрашивающих его унылое существование, радиоприемник не мог. Когда-нибудь, однажды, за ним придут… Обязательно придут... Тема: Кухонная плита.
Arcade: - Кто хозяйка в кухне кто ? Кто накормит всех детишек, угостит всех ребятишек ? Это все она, она, кухонная плита. Плите нравился этот стишок, придуманный очередной толпой ребятишек , верующих что если спеть эту не совсем складную песенку плита будет работать быстрее и пища ею приготовленная будет еще вкусней. Отчасти это было действительно так, и пузатая и добродушная по своей натуре плита делал все что могла, что бы ее еда была вкусной и прожаристой, ведь детишкам так нравится когда поджаристая корочка так и хрустит на зубках. Плита стояла здесь давно. Ее тщательно мыли, то и дело угощая ее различными напитками самых различных вкусов. Начиная от лимона, и заканчивая даже грушефым ароматом или такой простой и незатейливой ромашкой. Повар относился к ней бережно, и даже иногда называл ее " Моя пышная красавица ". Впрочем жизнь у плиты была веселая и можно даже сказать совсем не накладная. Пока в один прекрасный день напротив плиты на самую обычную табуретку поставили что - то белое и блестящее, очень похожее на саму плиту, но куда более миниатюрное. Когда никого не было, плита решила заговорить первой, ведь она так хотела проявить гостепреимство. - Бух Раздался громкий звук выдвигающего центра плиты. Крупная соседка приветствовала нового поселенца. - Пип. Ответила незнакомка представившись микроволновкой. - Бух , бух. Вторила ей плита, спрашивая а что делает микроволновка. - Пип. Надменно и гордо ответила микроволновка. Она готовила еду, но по ее мнению готовила ее гораздо лучше чем старая ветеранка- плита. В этот момент на кухню вошел повар и укоризненно покачав головой подкрутил ослабевший винтиль на плите. - Что - то ты совсем раздухорилась моя красавица. Ласково проводя по алюминевому боку проговорил повар. - Он все еще меня любит. Успокаивающе свистнула плита, успокоясь и больше не гремя в эту ночь. Следующие несколько дней о плите забыли. Повар иногда пользовался ею, но все чаще и чаще разогревал еду в микроволновке. Нахалка лишь посмеивалась над плитой, то и дело оглашая кухню звуковыми сигналами. - Истеричка. Вот я тебя достану.Сердилась плита. - Пип . Нахально отвечала микроволновка , прекрасно зная, что плита не может ее достать. А на следующий день в доме был праздник. Повар готовил гуся, поместив его на тарелку и сейчас заправляя приправами и яблоками. - Этот замечательный гусь обязательно будет моим. Я поджарю его со всех сторон, разогрею его так, что вы обязательно захотите приготовить во мне еще одного гуся. Столь же прекрасного и аппетитного как этот. Плита нетерпеливо открылась, ожидая пока в ее огромный рот поместят гуся дав ей возможность зажечь печку и как следует прожарить еду. - Пип. Только и пискнула микроволновка. Повар развернулся к ней, помещая гуся в ее белоснежное нутро и нажимая на комбинацию кнопок. Однако повару понадобилась табуретка и он положил микроволновку прямо перед плитой, оставив ее одну и затаскивая табуретку в гостинную . - Ну уж нет. Гусь будет моим. угрожающе фыркнула плита , с грохотом обрушивая свой рот на более маленькую товарку. Алюминевый рот оставил на микроволновке отметину, вызывая в микроволновке короткое замыкание. - Пип. Жалобно взмолилась плита, призывая на помощь хозяина кухни. Но когда повар наконец пришел на кухню вновь, было уже слишком поздно. Гуся все таки зажарили в плите, а микроволновку выбросили. Но в следующие дни плита становилась все отстраненнее и больше никогда уже не радовалась веселенькой песенке ребятишек. Задание- веник.
Risque: Задание - веник Кто-нибудь когда-нибудь себе представлял, что такое – вечно стоять носом в стену, словно нашкодивший ребенок? Кто-нибудь когда-нибудь поймет, что рисунок обоев выучен досконально? А труд?! Этот адский труд?! Вот давеча мной сметали разбитую чашку… Люди-люди, вы хоть примерно догадываетесь, что такое быть чистильщиком трупов? Еще неделю назад, она – такая светлая, чистая, сверкающая стояла на столе, неприступная и прекрасная. Она была тем, что грело меня по ночам, занимало мои мысли, она была моим стремлением. Я всегда мечтал когда-нибудь оторваться от грешного пола и воспарить туда, к ней, увидеть то, что видит она, почувствовать и стать таким же. Теперь ее не стало, нежное тело погребено в ненасытной утробе мусорного ведра (вот уж маньячка!), а я так и остался на том же месте. Иногда мне кажется, что жизнь моя беспросветна, пыльна и паутина. Мне не к чему стремиться, мое место - этот угол. А иногда… я думаю, что уж лучше копошиться потихоньку в грязи, но быть живым? Вот кто рассудит? Может ручка платяного шкафа?
Anti-Venom: Ручка платяного шкафа. На клепках золотых, с резьбою на всю спину, Начищена до блеска, как лампа Алладина, Я чрезвычайно нужная, меня ласкает Нина, Чулочки, шляпки, платьица, оденется как модница, Красивая, нарядная - сентябрьская школьница. Уходит на весь день она, я жду её как лучика, Хотя всего-то навсего - платяного шкафа ручка, я. Risque А вам слабо? 5. Можно использовать не идеальность правил. Задание - Денежная купюра (любой страны, любого номинала)
Risque: Денежная купюра (любимая, узнаваемая повсеместно «двадцатка», она же 20 долларов Соединенных штатов Америки) В стиле детективов В мрачную полночь, этот неизвестный джентльмен плотного телосложения, с бегающими острыми глазками стоял на углу улиц и дымил сигарой, будто поджидая кого-то. Промозглый ветер пытался залезть ему за воротник, холодными пальцами дотрагивался до шеи, колол щеки. Мужчина выжидал. Через несколько минут возле него остановился старенький «Nissan». Водитель, натянув кепку на самый нос, недобро зыркнул на стоявшего и проскрипел тихо, почти интимно: - Куда? - Как всегда. Очутившись в вонючей теплоте салона автомобиля, таинственный джентльмен чуть расслабил хватку шерстяного шарфа и удовлетворенно откинулся на сидение. Машина мчала его по мокрым улицам, отблески фонарей периодически выхватывали в его лице то мясистый нос, то нервные губы, то шрам над бровью. Спустя пятнадцать минут, автомобиль заскрипел тормозами возле пошарпанного домишки с покосившимися ставнями. Истлевшая, выцветшая, а оттого нечитаемая вывеска со стоном покачивалась на ветру. Водитель с кривой усмешкой повернулся к пассажиру и уставился, не мигая. Тот достал из недр кашемирового пальто потрепанное портмоне, открыл и увидел ее. Та в свою очередь в ужасе замерла где-то в середине, боясь трепыхнуться. Она молилась всем богам, чтобы они позволили остаться в ее тесном уютном мирке еще хоть ненадолго, умоляла не толкать ее в этот угрюмый жестокий мир. Боги спали. Кашемировый джентльмен с избытком послюнявил пальцы и коснулся именно ее. Безмолвный душераздирающий вопль разнесся по туннелям портмоне, заставил содрогнуться всех, кто его услышал. Жестокий исполнитель остался глух к мольбам, вскоре ее хрупкое тело перекочевало из одних рук в другие, а затем и вовсе было зверски поломано и смято. Искореженная, прошедшая все унижения, она нашла пристанище в, пропахшем табаком, кармане водителя… В стиле хоррор Нехорошее предчувствие ее кольнуло еще с утра. Она попыталась отогнать от себя мысли, успокаивая себя тем, что все это просто нервы. Напряжение перелета, суета последних дней – все это сказывалось не самым лучшим образом. Нужно было развеяться. Она и Мэг отправились по магазинам в тот же день, радуясь неону, ярким рекламам и обилию. Вот оно – богатство! Глаза разбегались, казалось этот немыслимый праздник жизни затягивает в свой круговорот. Ни у нее, ни у Мэг не было желания сопротивляться этому. Обувной магазин заставил их остановиться надолго. Фейерверк туфель перехватывал дыхание, вводил в сладостный ступор. После долгих и тщательных поисков, они с Мэг нашли совершенно потрясающие туфли от Chanel светло-матовой кожи и с совершенно умопомрачительной высотой каблука. Обе, как восторженные дети, рассматривали это произведение и чувствовали как все их тело охватывает немыслимый шопинговый оргазм. Еще немного и вот этот клад будет в безраздельном их властвовании. Только на кассе она поняла, что-то идет не так. - У вас не хватает средств на кредитке, мэм. - Этого быть не может! - Мы два раза проверили, их совершенно точно не хватает. Мне жаль, мэм. - Подождите! Сколько там не хватает? - 20 долларов, мэм. Она никогда не могла подумать, что руки Мэг, такие нежные и ласковые могут причинять такую боль. Она всегда восхищалась ее невесомыми наманекюренными пальчиками, испытывая гордость от принадлежности себя к ТАКОЙ женщине. Мэг извлекла ее на свет божий с победоносным сопением и яростно уставилась на продавщицу. - Банкомат там, мэм, - с искусственной улыбкой работница зала указала направление. « - Мэг! Мэг, остановись! Это же я! Мы столько лет на расставались ни на минуту, ты всем говорила, что я приношу тебе счастье. Остановись, Мэг!» С каждой секундой она поняла, как близка к, возможно, самому страшному, что может произойти с ней. Мэг стремительно приближалась к блестящей машине. Рука ее дрожала, покрывалась испариной, но на лице было нарисовано яростное упорство достичь своего. Сначала в недрах адской машины исчезла пластиковая карта. Она забилась в истерике, когда услышала, как это безумное приспособление со всхлипом и чавканьем заглотило несчастное создание. Она задрожала – пришла ее очередь. Сознание путалось, она с ужасом наблюдала за приближением узкой щели, в которой она и будет похоронена. «-Мэг!» - отчаянный последний вопль. Через секунды она очутилась в совершенно правильном черном боксе, ощущая всем телом холодный металл. Как в дремоте она почувствовала, как сверху на нее нависает заостренные металлические штыри. «-Неееет!» ее невесомой тело несколько раз перевернуло непримиримым железом, а затем она полетела вниз… Любовный роман Он ласкал ее медленно, проводил пальцем, заставляя трепетать каждую клеточку, чувствовать себя любимой, незаменимой, самой главной на свете. Руки его, дрожащие и чуть влажные от пота, только усиливали эмоции. Она замирала от счастья, испытывая сладостное, неизведанное, запретное желание отдаться ему здесь, сейчас же. Он, в свою очередь, брал ее на руки, кружил, прикасался нежными губами, осыпая все ее тело, заставляя вздрагивать каждый раз, когда поцелуй задерживался чуть больше, фривольно заставляя ее тело трепетать, мечтать о том, что же будет дальше. Он касался ее осторожно, она чувствовала себя самым главным сокровищем на земле, в истоме дрожала в ожидании самого большого удовольствия, которое ей мог дать только он. Прижавшись губами к ее дрожащему телу, он вдруг зашептал, прерывисто и хрипло, как обычно бывает, когда люди воркуют о любви. Не все слова она понимала, но одна фраза засела в ее сердце навсегда, теперь она понимала, что и на смертном одре будет вспоминать только его слова: - Моя! Только моя! Моя… заначка! Ам... грамота, старая пожелтевшая почетная грамота.
полная версия страницы