Форум » Будущее » Red & Violet » Ответить
Red & Violet
Lonely Shepherd: Участники: Red Skull & Lonely Shepherd Время: Относительно недалекое будущее. Место: Квартира Камю в Нью-Йорке
Ответов - 13
Lonely Shepherd: Ключ идеально вошел в скважину, и легко повернулся несколько раз, негромко, однако различимо, щелкая замком. Мишель не успела привыкнуть к этому звуку, к этим ощущениям, нажатию, запахам, сопротивлению, однако всё это навеяло легким воспоминанием о времени, когда она здесь жила. Вышло так, что жизнь в квартире выпала на один из самых тяжелых периодов в её жизни. И в последний раз она здесь была перед тем, как её темное Я захватило полностью сознание, и тело, чуть не убив её друга и жениха. Правда, убить второго было бы слишком трудно, но всё же она проявила к нему насилие. Она не знает, искал ли он её, или же решил банально попытать счастья с другой. Кажется, Мишель даже пыталась ему позвонить, однако всегда слышала один и тот же голос, с одним и тем же сообщением. Абонент был недоступен. Минус одна слабость. Но для чего быть сильной, и жертвовать счастьем ради неуязвимости? Возможно для того, что бы как раз найти замену этому чувству. Этой жажде к нему, которая всё ещё оставалась в очерствевшем от преображеиня сердце. Найти протез, что бы не быть немощной. Но ведь это всего лишь протез. Дверь легонько скрипнула на петлях, и распахнулась. В прихожей было темно, однако она помнила, где находился включатель. Недолго нащупывая на стене, Мишель нажала на него, однако ничего не произошло, помимо мягкого щелчка. Свет из подъезда затрагивал тени в прихожей, слегка разбавляя темноту, и потому, Мишель решила не закрывать двери. Надеясь на то, что свет перегорел лишь в прихожей, бессмертная прошла дальше, и обхватила ладонью ручку двери, ведущей в гостинную, через которую можно было попасть в спальню. На мгновение, перед глазами возник образ, который она пережила когда то. Приятный полумрак был настолько сладок и приторен, что хотелось нежных ласк и губ. Вино побуждало на приятные глупости, а мягкий сыр являлся лишь приятным дополнением. Кавалер, затянутый в строгую военную форму - статный и величественный. Все было настолько хорошо, что могло бы показатся лишь сценой из какого-либо романа российских классиков. Однако подобное было на самом деле, и лишь внутренние терзания самой девушки исказили всё происходящее. Нет, не только она была виной этому, а и тот, чьей виной была подобная атмосфера. Этот приятный сюрприз, этот нежный мёд был наперекор разбавлен личностью своего создателя, которую тогда, она ни за что бы не смогла воспринять. Много нервов и сил было потрачено, и довольно не мало шероховатостей было пройдено, что бы думать как то иначе. Это было, и было давно. Казалось - целую вечность назад. На самом же деле - лишь жизнь. Мишель уверенно нажала на ручку, открывая её. Мрак. Она нашла включатель на стене, слева, и зажгла свет. Ничего. Всё пусто и обыденно, как и было всегда. Странно. Она жалеет? Нет, вряд ли. Камю прошла в спальню, где не долго ей пришлось искать то, что было довольно надежно спрятано. Она знала, что за квартирой до сих пор может идти слежка, однако ей было плевать. С радостью заметив, что нужный ей предмет все ещё был в тайнике, она изъяла его и скрыла во внутреннем кармане своего черного пальто, которое было расстегнуто, ввиду приятной температуры в квартире. Кладя в карман найденную вещь, Мишель случайно наткнулась взглядом на зеркало. Сколько уже прошло времени, а она до сих пор не может привыкнуть к своей обновленной внешности: черные, словно воронье крыло волосы, светлая словно мрамор кожа и холодные глаза с радужкой фиолетового цвета. Её черты стали более жестокими, как и её интонация, тембр, тон. Однако к собственному голосу она уже давно привыкла.
Red Skull: - Прости что вмешиваюсь, но его никто бы и не посмел тронуть. Правда парни из семнадцатой конторы были весьма старательны. Голос доносился, откуда -то из гостиной и его Мишель наверняка бы узнала моментально. Такие голоса коим обладал его носитель, люди запоминают надолго. Затемненный угол приобрел несколько более строгие формы. Он все так же улыбался, все так же пил вино из, казалось бы, точно той же бутылки и был столь же безукоризненно и строго одет, как и прежде. Даже взгляд, которым он смотрел на нее, был, казалось абсолютно тот же, хотя на самом деле взгляды его менялись изо дня в день, подстраиваясь под быстрые изменения этого мира. -Но скажем так, это место стало для меня чуть больше значить, и поэтому мы вряд ли встретимся с группой слежки в ближайшее время. Мои люди не стали их убивать. В нашем мире убийство вообще последний из действенных методов, деньги порой делают всю работу куда более легкой.Несомненно, перед ней был именно он. Йохан Шмидт собственной персоной. Демон во плоти, и человек которому в очередной раз удалось обхитрить саму смерть, ловко разыграв трагическую комедию с грустным и печальным концом для очень многих жителей Нью- Йорка. - Я знал, что рано или поздно ты придешь. Все же дом всегда тянет к себе. Воспоминания, нужные мелкие вещицы которые мы забываем, в спешке покидая привычные места обитания и прочие обстоятельства, неизбежно приводят нас обратно. Впрочем, у меня здесь есть и второй фужер, я слышал, многое изменилось и, несмотря на некую старомодность, я все еще предпочитаю утренние газеты и телевизор. Поэтому мне бы очень хотелось выслушать ту историю твоих замечательных приключений и не менее замечательного отпуска в разных странах. Череп говорил так, как будто Мишель была старым другом, который неожиданно вернулся из далекой поездки, и случайно был обнаружен заждавшимися его товарищами. В этом голосе не было ни злобы, ни ярости, лишь тонкий и холодный расчет сочетающейся даже с какой- то долей сочувствия и отчасти понимания нелегкой ситуации. Йохан понимающе кивнул, давая своей собеседнице справится с легким подобием шока от появления Йохана в комнате. Хотя на лице самого Шмидта сияла легкая улыбка, словно нацист сам оценивал привратность судьбы и эту случайную в некотором смысле, и совершенно точно рано или поздно возникшую бы встречу.
Lonely Shepherd: - А как же те голубошкурые ищейки из Щ.И.Т.? Мишель удовлетворенно улыбнулась, вновь посмотрев в зеркало, и играво растрепала волосы на затылке. Они, почему то, примялись слегка. Или ей лишь показалось? Неужели она вновь ищет предмет отвлечения. Ту точку, на которой можно будет сосредоточится, что бы не видеть и хоть на несколько минут позабыть о тех недостижимых звездах, которые сияют так ярко и близко, но не настолько, что бы можно было коснутся. Вновь горький ком в груди. Мишель бросила последний взгляд на саму себя, измененную и извращенную, и неторопливо вышла из комнаты. - И как я могла забыть? Новые игрушки, Йохан? - Мишель улыбалась лишь одним краем губ, плавно облокачиваясь плечом на раму открытой двери. Она подразумевала то маскирующее устройство, которое заставило её не увидеть беглым взглядом присутствие всё той же сцены, с легкими оттенками стока времени. - Купить всех - ты не сможешь. Другое дело - устрашить. - На миг, глаза бессмертной раскрылись, воссторженно и с предвкушающей жестокостью. Однако, это длилось всего миг, в который она плавно выпрямилась, сунув руки в карманы пальто, и медленным, размеренным шагом, стала приближатся к Черепу. - Вот, что действительно действенно. Что это? Вино? - Мишель уже огибала кресло, в котором сидел Йохан, и, обходя за спинкой, положила ладонь ему на плечо. Словно ненароком. И сделав очередной шаг, убрала пытливую руку. Приятный материал, хоть и слегка суховат, дело вкусов. Но ткань отменная. - Это место, - Мишель окинула взглядом комнату, и подхватила второй бокал, наполненый красным, со столика. - Всего лишь было местом ночлега. - Девушка поднесла к лицу фужер, вдыхая пылкий аромат, и надпила, ощущая приятное щипление и легкий кисловатый оттенок, в добавок к насыщенному и полному букету вкусов. - Я здесь кое что оставила, ты прав. - Камю плавно села в кресло, вальяжно откинувшись на спинку, закинув нога на ногу и удерживая бокал за донышко, словно спелое яблоко. - Ты вправду хочешь что то услышать от меня? - С легким, наигранным недоверием, спросила бессмертная, играясь со своим собеседником, так вовремя подвернувшемуся. - В таком случае, - Мишель сделала небольшую паузу, отвернувшись и глядя на закрытый сервант на другом конце комнаты. - У меня есть превосходный коньяк. - Мишель отставила бокал, и плавно указала рукой в сторону серванта, намекая, что было бы очень даже неплохо открыть застоявшуюся бутылку. - И раз уж на то пошло, то о чем бы ты хотел услышать...первым?
Red Skull: - Спасибо, но я предпочту вино, хотя с другой стороны я все равно не могу отказать тебе в выборе твоего напитка, это было бы верхом плохих манер. Шмидт плавно встал с кресла, неспешно переместившись в сторону серванта и раскрывая массивные дверцы, вытащил желанную дамой бутылку коньяка. - Ну скажем так мне очень интересно узнать о том, сколько сейчас стоят такие замечательные Французские пирожные, я все время забываю их название, но их вкус это просто восхитительно. За одни эти угощения Францию уже можно считать великой страной. Театрально выразился Шмидт, намекая собеседнице в весьма туманной манере о том, что именно хотел бы услышать в ее разговоре Йохан. Нацист переместился вновь к своему креслу, положив бутылку уже открытого коньяка рядом с девушкой, а сам, опустошив свой бокал, вновь наполнил его вином. - Я вижу, ты изменилась, но не могу в чем именно. Хотя дальние путешествия всегда нас так меняют- с определенной долей иронии в голосе провозгласил Череп, старательно изучая новую Мишель взглядом и видимо занимаясь лихорадочной работой мозга, извлекая фотографический образ Пастушки и сопоставляя его с тем образом девушки которую Шмидт сейчас видел перед собой. Эта привычная для Черепа процедура занимала достаточно времени, однако вполне позволяла слушать собеседницу стараясь разобрать тембр ее голоса, манеру разговаривать и прочие факторы могущие подсказать явные изменения внутри женщины. - Я тут недавно выступал по телевизору и знаешь некоторые герои откликнулись. Во Франции же ловят Американские каналы вещания ? Шмидт расслабился в кресле, разминающее крутанув шеей и поправляя безукоризненно лежащей на нем костюм. В целом Йохан вел себя так, словно не ощущал опасности от женщины, однако внутри Шмидт уже имел запасной план действий, учитывающий все способности Мишель которые Череп смог выявить с нескольких встреч.
Lonely Shepherd: - Ну нет. В одиночку, я не стану распивать иной напиток. - Слегка недовольно ответила Мишель, слегка махнув рукой на поставленную бутылку коньяка, явно отказываясь распивать её в одиночку. Ей нарвилось поведение Шмидта, поскольку за последние несколько месяцев, она привыкла к галантности и вежливости, пусть и было не совсем просто. Однако всё ещё ощущать подобное отношение, было вдвойне приятно, здесь, в удушливом и злом Нью-Йорке. - Неужели ты дожидался меня, лишь для того, что бы поглумится над моим происхождением? - На удивление для самой себя, Мишель говорила легко, свободно и игриво. Однако нельзя было сказать, что те жестковатые оттенки её тона исчезли, как будто их и не было никогда. Скорее, они были разбавлены более обыденной манерой речи. Разумеется, бессмертная понимала, что Череп имел ввиду. Однако официально, Мишель Камю не появлялась на территории Франции уже довольно много лет, и потому, Мишель готова была с абсолютно безразличным видом отрицать что либо, ссылаясь на неимение фактов, и что все предположения построены лишь на догадках. Впрочем, как и та видеозапись из банка, которая является единственным, и то, достаточно слабым доказательством вины тогдашней Камю. Разумеется, сейчас она не могла доказать, что действовала далеко не по собственной воле, однако стоило ей нанять пару неплохих адвокатов, которые бы вынудили Щ.И.Т. не только снять все обвинения, но и публично принести свои извинения. Однако, это в другом случае, ибо сейчас, столь экстравагантный гость, как показалось на миг магессе, заскучал, залпом допивая свой бокал. Мишель надпила из своего, получая колоссальное эстетическое удовольствие, и аккуратно, однако не глядя, поставила фужер на стол. - А ты, мне кажется, совсем не поменялся. Всё такой же педантичный, выдержаный, и даже ни одной новой морщинки. - Мишель едва заметно улыбнулась уголками губ, зная, что если она подарит Йохану свою более искреннюю улыбку, то тот посчитает её всё той же убийцей-психопаткой, которой она была некоторое время... Пока летала во Францию, а затем по миру, в поисках артефакта. На самом деле, Мишель не знала, считать невнимательность Шмидта комплиментом, или же оскорблением. Ведь её метаморфозы были явнами. Ах да! Слишком мало света. Однако Камю всегда казалось, Красный Череп наделен более зорким зрением, чем то, которое он сейчас проявляет. - Я давно не смотрела телевизор. - С оттенком ностальгии, и в то же время апатии, ответила девушка, глядя вновь куда то перед собой. Не хватало очага пламени, который занимал бы взор. - Но лет девять или десять назад, припоминаю, я иногда попадала на Discovery. - Мишель улыбнулась, однако вышла лишь ироническая усмешка, которой, впрочем, она не поворачивалась к собеседнику. - И о чем же ты говорил? А! Ты о том бессмысленном теракте посреди Нью-Йорка, несколько месяцев назад? Ты явно стареешь, Йохан. - Мишель сделала ещё один насыщенный глоток. - Американцы давно не те, что были в родных для тебя сороковых. Не возражаешь? - Мишель встала, сняв пальто, и аккуратно бросила его на подлокотник своего кресла, после чего, села обратно. Она была одета в белую блузку, с высоким воротником, а поверх неё была застегнута вельветовая жилетка черного цвета. На запястьях поверх рукавов, висело множество различных браслетов. Иногда Камю думала, что никогда не избавится от старых предпочтений в одежде, хоть и пережила уже два перерождения. - Скажи мне, кто, кроме народа, привыкшего глотать взахлеб всё, что дает им правительство, поверил бы в абсолютно спонтанное нападение столь великой и ужасной, не сочти за комплименты, личности на город, что бы затем демонстративно погибнуть перед телекамерами, да так, что бы и тела не осталось? И это ещё в то время, когда по городу бродили зомби, и, как я слыхала от доверенных лиц, Смерть... была в отпуске. Ты явно стареешь. Она говорила всё это абсолютно спокойным и обыденным тоном, словно обсуждая сюжет какой либо книги всемирно известного автора. Подумать над этим, у Мишель было время и желание, однако вполне возможно, что она знала об этом не только из собственных суждений, кои она показала сейчас как основной источник этих знаний. Ведь Йохан вряд ли мог знать где она была всё это время, хотя бы потому, что скорее всего не был слишком заинтересован. И совсем не может знать - почему она снова здесь, в Нью-Йорке. - Прости меня за критику, - Улыбнувшись уголками губ, Мишель посмотрела на Йохана. - Однако кто же тебе об этом скажет, как не я? - Бесмертная расмеялась, и это звучало, довольно весело. После непродолжительного смеха, разбавленного ещё одним глотком вина, француженка вновь посерьезнела, что удалось ей с невероятной естественностью. - Однако мне кажется, ты и без меня всё это знал. Правда - позже.
Red Skull: - Ну формально выражаясь мое тело будет вечно молодым почти всегда, знаешь все эти врачи и медицина вцелом шагнула далеко вперед тех же сороковых. С улыбкой начал Йохан, рассматривая наряд Мишель и подчеркивая различия в прежней манере наряда и нынешней версией. - Но это был вполне замечательный спектакль. Хотя многие и не верят в мою смерть, я знаешь ли официально имею несчастье умирать как минимум пару раз в год. Неужели ты об этом не догадывалась? Я уже давно робот, простая машина наделенная сознанием Шмидта. Ну а потом меня убили в моем же бункере, пристрелили. пару раз избили до потери сознания, сожгли, взорвали. Версии то различны, но только вот правду знаю только я сам. Кстати в щите существует специальный отдел вся работа которого заключена в том, что бы при моей очередной смерти выявить умер ли я по настоящему. Веселый спектакль жизни. Череп улыбнулся. хотя благодаря отсутствию некоторых лицевых мышц, казалось что Йохан улыбается почти всегда. - И все же ты вновь в Нью- Йорке, как и я. Мы сидим напротив друг друга, пьем вино и мило беседуем как старые знакомые. Но что мы будем делать потом? Взгляд Черепа стал более сосредоточенным, и на сей раз улыбка слишком явно отразилась на его лице, а в глазах сверкнули такие знакомые огоньки азарта.
Lonely Shepherd: Разумеется, ему приятно внимание. Всем приятно внимание, даже тем, кто привык к нему, даже чрез меры. Можно ли было отнести к подобнмоу сорту людей Шмидта? С одной стороны, он был вынужден вечно скрыватся, и потому от этого у него возможно то и был недостаток общения, ведь если фюрер общался бы со своими подчиненными, которые бы вместо смеси страха и уважения испытывали к нему интерес как к личности, то он бы не смог выжить по сей день, учитывая его натуру и возможности. Впрочем, возможностей он бы так же не добился. Учитывая то, как сладко рассказывал о себе Череп, он являлся не слишком самодостатчноым, как, хотя бы, Мишель, которой самой себя нынче хватало с головой и более. Однако это не значило, что ей никто был не нужен. Одиноким не выжить в этом мире, однако страх приобрести слабость в виде любимого человека, заставлял позабыть об этой мысли. Скорее всего Шмидт был одинок. Он обладал слишком большой властью и могуществом, что бы позволить себе близких. Да и образ его жизни не позволял их иметь. Возможно, где-нибудь в горах Швейцарии и ждет его клонированая мама или жена, ещё с далеких сороковых, на какой-либо милой ферме с овцами и коровами, куда он приезжает раз в месяц, но не более. Хотя вполне возможно, что он просто не желает отвлекатся от дел, превращая свою жизнь в выжидание очереднйо поездки к любимому человеку. Впрочем, этот мысленный каламбур стоило опустить, поскольку Шмидт сейчас поставил странный вопрос. Мишель даже не знала в первые несколько мгновений, что ему отвечать. И что бы это подразумевало, ведь общеине с подобными ключевыми фигурами, которым ты интересна, не редко ведет к каким либо последствиям. Разумеется, сейчас Череп действительно мало знал о Мишель, и это являлось некоего рода страховкой для магессы, хотя она давненько уже чего то боялась. Новые возможности и познания сделали её бесстрашной. - Потом? Я считала, что потом будет так, - Мишель посмотрела на гадко улыбающегося Черепа, и на её лице была легкая гримаса веселья, которая довольно таки отчетливо контрастировала с тяжелым взглядом фиолетовыйх глаз, цвета которых было толком не разобрать из-за плохого освещения. - Мы допиваем бутылку вина, беседуя о тебе, а затем я ухожу, через доселе открытую дверь, а ты либо продолжаешь смаковать остатки напитка в одиночестве, либо же так же уходишь, но позже. А что скажешь мне на этот вопрос - ты?
Red Skull: - Ну, это совсем не интересный вариант- Вяло протянул Шмидт голосом который больше подошел бы весьма скандального типа ребенку. Йохан вздохнул, и отрешенно допил свой напиток. Взгляд Черепа был по -прежнему острым и хладнокровным, однако в нем отчетливо виднелась какая- то пустота. Причины этой пустоты были неизвестны никому кроме самого Шмидта, но сам факт отсутствия чего -то важного в жизни не мог скрыть даже такой искусный шпион как Череп. Однако это длилось лишь мгновения, а через секунду волны силы вновь наполнили Йохана и он значительно повеселел, видимо уже закончив формировать внутри своего сознания новую речь. - Ну тогда выход прост. Для начала закроем эту проклятую дверь и ты позволишь мне вновь наполнить твой бокал, а еще лучше заказать к вину чего- нибудь съестного. Я очень давно не устраивал нормальный отдых своей душе и телу, думаю ты же не откажешь старому доброму Йохану Шмидту? Череп улыбнулся, и даже не слушая слов девушки встал неспешно приходясь в течении своей речи к двери и действительно ее закрывая. После нацист развернулся к Мишель и в глазах загорелся легкий огонек азарта. Несомненно, Череп вновь начал играть в какую - то игру, но вот что за ставки в этой игре догадаться было совершенно невозможно. - Если ты хочешь знать, что я буду делать потом. Интересный вопрос. Скорее всего, я вновь начну приготовления к грандиозной операции, итогом которой будет полная нейтрализация всех спецслужб, героев и членов Правительства США. Я нахожу это весьма трудной, и именно поэтому интересной задачей. Перед этим правда мне придется уделить немного времени административным вопросам, отыскать дополнительное финансирование моих проектов и не забыть сходить в ту замечательную закусочную, где подают просто превосходные гамбургеры с тонкими кусочками настоящего сыра и отлично прожаренным бифштексом. Наверное, если быть кратким это все мои планы на ближайшее будущее. А чем будешь заниматься ты? Не будешь же ты врать одному из отцов обмана, что просто приехала в Нью- Йорк за этой вещицей? Череп вновь улыбнулся, сев в свое кресло и уже протягивая руку сначала к бутылке, а после к бокалу Мишель, явно намереваясь вновь наполнить его приятным содержимым. Подталкивал ли Череп ее к каким то более ясным действиям? Пытался ли вызнать из нее больше информации или просто вел беседу, потому что возможно ему просто не с кем было поговорить, а толпы подхалимов уже надоели Черепу больше, чем дотошный студент, клянчащий у преподавателя «отлично» . Во взгляде Йохана нельзя было ничего сказать наверняка, хотя возможно в его ответной речи он преследовал сразу все три этих пункта.
Lonely Shepherd: - О, разумеется. - Махнула рукой Мишель, соглашаясь с Йоханом насчет того, что закрытая дверь замкнула бы ощущение терпкого из-за неуверенности в безопасности уюта, который, всё же присутствовал, не смотря на это. Словно в одну клетку посадили льва и пантеру, и было неизвестно, уживутся ли они, или же каждый возомнит своё право на добычу большим. Да, согласна, не самое лучшее сравнение, однако что то в этом есть. Мишель с интересом ожидала возвращеиня немца, слушая, как защелкивается замок её входной двери. Пока Йохан справлялся с дверью, Мишель решила сбросить с себя свою черную жилетку, которая уже начинала слегка теснить. Вино делало своё дело, и заставляло девушку чувствовать себя чуть более теплее и расслабленно. Однако к приятному удивлению бессмертной, её речь не начинала смазыватся. И видимо благодаря уровню адреналина в крови, подросшему из-за столь увлекательной встречи. Вся происходящая ситуация была одновременно необыденной, и в тоже время настолько есстественной... Это было странным, однако не могло не нравится. Мишель с какой то необыкновенной улыбкой и взглядом, следила за вернувшимся Черепом. Почему то ей казалось, что он выходил за своим "Вальтером", и сейчас прятал его за спиной, заткнувши за пояс. Однако он бы не стрелял из него. Тем более - в неё. Однако стоило ему вновь заговорить о своих скучных планах, которые хоть и были грандиозными и масштабными, но от этого не более интересными, нежели речи персонажа какого-нибудь дешевенького романа, продающегося в какой-нибудь книжной лавке в Дублине, у какого-нибудь мистера Блэка. - Йохан, - Перебила его француженка, вновь отвлекшись от стены перед собой, и посмотрев на офицера, беря вновь наполненный бокал в ладонь. - Оставь свои планы для своих приспешников. Мишель говорила плавно. Вино хорошо действовало на её интонацию и манеру, возвращая былую прелесть мягкой речи. - И игры. Мне они не интересны, даже сейчас. - Мишель коснулась его бокала, чисто символически, и сделала три мягких, теплых глотка, прикрыв глаза. - Кому как не тебе знать, что действительно важно. - Она открыла глаза, и пронизывающим взглядом одарила немца. Было не сложно догадатся, что этот взгляд был взглядом далеко не тридцатилетней женщины, пусть и с нелегкой судьбой, а взгляд, принадлежащий существу куда более древнему, хоть и выделялось это не слишком отчетливо. Мишель поставила бокал на стол, и плавно встала с кресла, делая несколько плавных шагов в обратную от Йохана сторону, повернувшись к тому спиной, и вскинув руки вверх, ухватившись ладонями одна за другую. - Я засиделась. - Делая шаг. - В нижнем шкафу серванта... - Мишель слегка выгнулась назад, закрывая глаза, потягиваясь, а затем, с едва уловимым облегчением на лице, повернулась к Йохану лицом. - Ты не мог бы приоткрыть, будь добр. - Она улыбнулась Шмидту. - Кажется, там стояло что то из Бетховена... Не знаю, на твой выбор. В нижнем шкафу серванта стояла не дорогая, но качественная аудиосистема. - Я не стану лгать отцу обмана. - Хищно и игриво усмехнувшись ответила Мишель, глядя на Йохана, и не спеша садится обратно. - Я просто, - Мишель сделала несколько шагов на встречу к Шмидту. - Не скажу ничего. - И она посмотрела в полупустые глаза Красного Черепа, как смотрят на нечто приятное, и редкое.
Red Skull: В глазах Черепа вновь сверкнул огонек вызванный возникшим интересом и удовольствием от просмотра плавных изгибов женского тела. Все же несмотря на свой возраст и поведение Шмидт отнюдь не был монахом и ничто человеческое ему было так же не чуждо. Разве, что партнерш Череп выбирал намного более привередливо и по большей части лишь наслаждался зрелищем издалека, не позволяя себя слабости иметь любимого человека. - Любовь величайшая слабость двигавшая людей на безумные подвиги и необдуманные поступки, но я определенно выше этих вещей. Тем временем Шмидт уже поставил пластинку и по залу плавно растеклась мелодичная и наполненная необычайным букетом эмоциональности музыка. Это была одна из любимых мелодий Черепа и нацист даже слегка закрыл глаза, словно стараясь как можно глубже проникнуть в таинственные смыслы этой мелодии. Под напором этой мелодии комната словно оживала, превращалась в нечто новое, в нечто более насыщенное и важное чем любые разговоры и мысли. К тому же еще во времена Рейха, Череп с удовольствием проводил немало времени прослушивая замечательные творения Вагнера, Бетховена и других не менее восхищающих его личностей. Шмидт медленно перевел взгляд на Мишель, одновременно скатываясь взглядом по линии ее шеи, скользя по формам ее тела и словно совмещая удовольствие музыки и созерцания женского тела. - Действительно музыка и женщины это два понятия которые нужно подавать вместе- Мысленно пошутил Шмидт, продолжая откровенно разглядывать женщину и лишь когда мелодия стихла Йохан молча без слов поднял бокал и выпил его содержимое, удовлетворительно выдыхая воздух. - Я и не играю с тобой в игры Мишель. Это просто интерес. Мне довольно интересны судьбы людей которые делают новые шаги в своей жизни и на самом деле меня просто одолевает интерес каков же будет твой шаг? Простой вопрос, однако я не думаю что на него можно найти легкий ответ.
Lonely Shepherd: Нельзя было сказать, что именно это произведение, название которого Мишель не помнила ввиду ненадобности, было её излюбленым. Сейчас её вкусы стали более мрачными, однако приятные отголоски былого удовольствия от прослушивания всё ещё теплились в очерствевшем сердце. Впрочем, музыка должна была выполнить слегка иную роль. Менее главную, но не менее важную. Не слится, напротив, быть подчеркнутой. Но видимо, некая скрытая жажда игры, глупой но интересной, всё же была бессмысленна, и шла лишь в одном течении. Мишель присела на подлокотник кресла, в котором сидел Шмидт, и взяла вновь бокал с вином, надпив из него. Она держала его, подогревая напиток теплом своей руки, и смотрела куда то в сторону серванта, а значило - перед собой. Не обращая внимания на откровенные взгляды Шмидта, которому, в общем то, стоило быть чуть сдержаннее, и прошлая Мишель не упустила бы шанса упрекнуть в этом мирового злодея. Как бы банально это не звучало, однако внутри Мишель играла не пьеса, а соната с абсолютно иными оттенками. - Сейчас я выбираю, в какую сторону мне делать этот шаг, Йохан. - Она впервые назвала его по имени так, словно он и вправду был её старым другом, и казалось. Камю сейчас находилась в состоянии достаточно глубокой задумчивости, и казалось, что то, что она говорила с Йохнаом, отрешенно глядя в стену над сервантом, являлось высшим проявлением благодати, но не снисходительности. Пусть Камю и была гордой и, возможно, де то в глубине души немного высокомерной, это не делало её надменной. Она знала, что гордыня - это слишком плохое качество, однако по своей природе она не могла избавится от него до конца, и лишь приглушала до самого зародыша, делая практически незаметной. - Именно по этому я здесь. - Мишель промолчала несколько секунд, и посмотрела на Йохана, сверху вниз, ввиду своего местоположения.
Red Skull: Йохан поднял голову, смотря краем глаз на Мишель и по его лице пошла легкая улыбка, выдабщая весьма повысившееся настроение немца. - Ты мне чем то напоминаешь меня самого. Я тоже очень долго не мог определится, в какую сторону и вместе с кем мне идти. В конце концов я все же сделал свой выбор и сделал его правильным, что и отразилось на всей моей нелегкой, но чрезвычайно интересной судьбе. Звон бокалов стал замечательным финалом игравшей музыки, и чокнувшись с бокалом Мишель Шмидт с удовольствием опустошил свой фужер. - За тебя Мишель, и за твой надеюсь правильный выбор. Шмидт встал, медленно направляясь к двери, и лишь у самого порога разворачиваясь и с легкой непринужденной улыбкой подмечая еще одну чрезвычайно любопытную деталь. - А знаешь, вместе мы смогли бы очень многое. С этими словами нацист вышел из квартиры в такой манере, как будто выходил из своего собственного дома, еще раз потверждая, что сейчас город уже почти стал принадлежать не властям и полиции, а криминальным структурам и преступным синдикатам, к коим сам Шмидт имел самое прямое отношение. На столе же осталась лежать темная карта с инициалами для связи с Черепом. Сам Йохан понимал, что для окончательного решения нужно время, но видимо все прошлые беседы все же сыграли свою часть спектакля, предназначенного для влияния на решение Мишель. Теперь оставался лишь последний шаг, и этот шаг девушка должна была сделать сама... Шмидт ушел, и не осталось ничего из того что могло бы оставить его след. Специальный состав в его слюне разрушился через пару секунд, предотвращая любую попытку похищения ДНК нациста, а отпечатки пальцев все равно не дали бы ровным счетом ничего нового.
Lonely Shepherd: Разумеется. Как и любой эгоцентрик, он был способен говорить лишь о себе. Впрочем, Мишель привыкла к подобному отношению людей, к подобным взглядам на всё, и Черепа можно было понять. Ведь кем ему ещё восхищатся, кроме себя? Напоминаю его? Мне кажется, что каждый человек в своей жизни сталкивается с подобным, и не единожды. Однако суть этих слов, звучащих из деформированых губ Шмидта, имела лишь смысл подвести линии к себе, сроднив себя с Мишель, что бы подобными касательными намеками заинтересовать её в сотрудничестве. Однако если бы Мишель действтельно было интересно это, то она давным давно заговорила бы об этом. Или же реагировала на это чуть более активно. В ответ же, магесса отвернулась, глядя на уже поднадоевшую стенку над сервантом, и слабо улыбнулась краем губ. Она уже не допивала своё вино, и лишь пассивно держала бокал в руке, когда Череп произнес свой тост. Камю, не меняясь в выражении лица, лишь встала с подлокотника, на котором сидела до этого, и отошла чуть назад, давая немцу пройти и выйти. Она провожала его взглядом, на миг покосившись на оставленную им визитку, и поставила свой фужер на сервант, возле которого стояла. Вот теперь то всё и открылось, после последней фразы красноголового. Однако Мишель огорчал тот факт, что он боялся говорить на прямую, Человек с такими возможностями как он - боялся? Зачем Мишель иметь подобных союзников, которые кидают намеки на альянс, словно кости дворовой собаке? Впрочем... - Я уже давно выбрала свою сторону. - Произнесла бессмертная, когда щелкнул замок её двери, закрываясь. Девушка вновь посмотрела на визитку, и её глаза загорелись легкой фиолетовой дымкой. Из тени, которая падала от Мишель, к бокалу и визитке бесшумно протянулись линии, которые подобно жгутам обвили эти два предмета, и подняли в воздух. Затем, Мишель вскинула руку, которая покрылась мистическим пламенем - энергией, и посреди комнаты открылся небольшой портал, черного цвета - карман в пространстве, и тени закинули поднятые ими вещи внутрь "кармана". Как известно фиолетовый на половину состоит из красного. Fin.
полная версия страницы