Форум » Реальное время » Demolition Lovers. » Ответить
Demolition Lovers.
Ephemera: Hand in mine, into your icy blues And then I'd say to you we could take to the highway With this trunk of ammunition too I'd end my days with you in a hail of bullets I'm trying, I'm trying To let you know how much you mean As days fade, and nights grow And we go cold... (c) MCR Действующие лица: Ephemera & Vulcan События: первое знакомство. Ситуация: вы верите в любовь с первого взгляда?
Ответов - 18
Ephemera: I'll be coming home, just to be alone Cause I know you're not there And I know that you don't care I can hardly wait to leave this place... (c) Three Days Grace Снова она умерла. А потом воскресла. И опять умерла. Затем вновь воскресла. И так уже в который раз. После того, как Амелия стала Чёрным Офицером в Клубе Адского Пламени, её жизнь стала не чем иным, как гонкой со смертью. И разумеется, у Гримм было достаточно козырей, чтобы выйти из этих жестоких игр победительницей. Она снова выбралась из Ада, чтобы вдохнуть полной грудью. Хотя бы ненадолго... Демоны Ада служат сатане вечно, вот они всегда и возвращаются... И с Эфемерой точно так же. Что будет дальше? Вопрос с самым элементарным ответом. Вернётся назад... Хочется бежать... Бежать так быстро, что самолёты, кажется, плетутся по небу со скоростью черепахи... Нас не догонят? Мы убежим? Возможно... Да ладно, зачем обманывать? Мы все имели мимолётные желания, да только разве это что-то меняет? За всё нужно платить. Даже из-за ерунды. Зачем было всё это делать? Ведь всегда выбор... У всех вещей есть вторая половина. У всех. Зачем тогда вообще этот мир существует, зачем планеты вращаются вокруг Солнца. Ведь у любви есть ненависть... А у неё, бесплотной тени, должен быть свет. Свет... Люди наслаждались солнцем, радовались его появлению и с удовольствием подставляли лица навстречу ему. Кажется, идеальным образом... А что с ней? Ненавидит она это солнце. Просто жёлтый шар. Не в том дело, что не любит она тепло, просто солнце - символ жизни, а жизни у неё после смерти родителей не стало. Ни радости, ни смысла в жизни. Ничего. Казалось же, что её держит? Месть? Всем, кому хотела, она уже отомстила - эти люди давно находятся на глубине пару футов под землёй, постигают вечность. Желание? Желание чего? Свободы, которой она никогда не получит? В таком случае, вопрос остаётся без ответа. В прочем, это было хорошо видно. Эфемера напоминала призрака, нежели человека. Мертвенно-бледная кожа, кровеносные сосуды просвечивали, чёрные волосы, выглядящие ещё чернее на фоне бледной коже и голубые глаза... Такие яркие, насыщенные и... Такие грустные. Что уж сказать, Амелии повезло - у наркоманов глаза теряют свой цвет, а у неё глаза были такими же, как и всегда - цвета чистого топаза... Смотреть на девушку без страха было невозможно. Королева теней. Вечный мрак и холод Тартара всегда ждёт свою повелительницу... Наверно, поэтому Смерть всегда проигрывала Гримм... Потому что была слаба. Когда боль сильнее всего, что когда-либо заполняло твою душу, никакая смерть была не страшна. Даже сегодня она не забывала о боли. Просто ушла. Холодные ночные улицы, слабо освещаемые фонарями, ветер, скрипящий, как наждачная бумага, и луна, отбрасывающая светлые блики на воде... Парк... Ночной парк... Идеальное место, чтобы отдохнуть, улечься на траву и молча ненавидеть весь мир. No matter how hard I try You're never satisfied This is not a home I think I'm better off alone You always disappear Even when your here This is not my home... (c) Three Days Grace И самое обидное, что во всём приходилось винить только себя... Ну кого обвинять? Кто виноват? Родители, чёртовы эгоисты, которые предали её и ушли туда, откуда нет выхода? Кристофер, который вернулся на Шиар, и она больше никогда его не увидит? Бога, которого нет, а даже если бы он и был, то всё равно не смог бы ничего сделать. как всегда одна. Не считая призраков, конечно... Вот и сейчас... Не остаётся ничего, кроме того, что слушать пение ветра. Надеяться, что раздастся чей-то голос. Голос, который успокоит. Скажет, что она не одна. Ведь в душе Амелии осталось ещё много человеческого. Просто в рамках жестокой игры ей пришлось прятаться под масками, чтобы никто не смог сделать ей больно. Большая игра - жестокая игра. Нет дела до чести, до чужих чувств... А вообще - какая разница? Нет никому никакого дела о твоих чувствах. Можно плакать часами, кричать, на что-то надеяться... Но всё равно всё останется так, как есть. Мир никогда не будет таким, каким хочется, никогда не будет воплощением собственных желаний. Просто местом, где приходится жить. С вечной болью. Боль, которую даже смерть не берёт. Разве Эфемера не пыталась уйти? Конечно, пыталась. Но лошадиные дозы амфетамина, героина и PCP не взяли своё... Что уж говорить о пулевом ранении по милости Аватара... Ведь было так близко... Был покой. Впервые за много лет. Чувство невесомости... Собственной значимости, как будто целый мир - это ты. Единства с силой. Полного избавления от боли. Будто кто-то вколол огромную дозу чудесного лекарства, избавляющей от боли. И у этой панацеи было очень простое название - смерть. Но нет... Кто-то нагло вторгся в её мир, вернул на землю... Снова заставил жить против воли. И приходится жить. Снова строить свой Ад. Остаётся радоваться, что у неё в душе осталось место для Рая. И лишь одна дилемма - некому с ней этот Рай построить... Есть лишь она. И мёртвые звезды.
Vulcan: Иногда случается так, что в жизни каждого человека происходит переломный момент, который начисто отделяет друг от друга прошлое настоящее и будущее. Так же произошло и у Габриэля, в тот момент когда он понял, что совершенно одинок. Да, это проклятье силы и власти - одиночество. Которое для некоторых является даром, но точно не для Вулкана. Тебя никто ни ждёт, тебя никто не любит, никто даже не будет горевать, когда ты умрёшь. Именно такую учесть выбрал Саммерс, когда улетел с Ши`Ар и оставил свою империю, свою любимую, свой дом. После возвращения на планету Земля, Вулкан изменился очень сильно, в нём уже почти не осталось того благородства и чувства справедливости. Было ощущение, что он замкнулся в себе. Ненавидеть тех, кто ненавидит тебя... Он выбрал ненавидеть всех. Bin mitten in der Nacht erwacht hab uber so viele Dinge die ich gemacht hab nachgedacht Und ich weiss wenn ich weiter so leb, mich niemand versteht mir immer wieder selber den Rucken zudreh. Hau ich ab lass dich im Stich denn ich lass mich nicht immer wieder uberreden noch zu bleiben Denn ich halts nicht aus muss raus muss mich schnellmoglichst uberwinden zu verschwinden, um etwas zu finden woran ich glaub- und ich weiss nicht, was das ist… Была поздняя ночь, когда Габриэль решил пройтись по парку, в поисках успокоения своей души. Природа всегда манила его, он любил порывы ветра, он любил грозы и дожди, он любил чувство свободы и независимости. Именно эти чувства появлялись внутри Габриэля каждый раз, когда его глаза были подняты на небо и наблюдали за звёздами. Этой ночью в парке была абсолютная темнота и тишина, которая не свойствена даже тут. Лишь шаги ботинок Саммерса давали понять, что хоть какое-то живое существо в парке всё же есть. Он прошёл через аллею и направился к пруду. Габриэль частенько любил сидеть и смотреть на отражение неба в воде. Это же так красиво. Но к удивлению Вулкана, если любимая скамейка была не пуста. Там сидела девушка, от которой Габриэль никак не мог отвести свой взгляд. Может быть мысль о том, что в такое время обычные люди не гуляют в парке, а может быть ощущение тьмы вокруг девушку заворажило мутанта. Он подошёл ближе и сел рядом с ней. Никаких слов, он просто старался смотреть на неё, понимая необычайную тягу к ней. Совершенные от природы символы потворства собственным желаниям - Это все, что нам нужно. Величайший обман мира
Ephemera: Мы проходили по миру людей, Мы оставляли след из смертей, Просто желая его оставлять. Их же учили, как нас убивать... Кто-то сказал: "Время лечит." Если бы Эфемера знала этого человека, она бы лично оторвала ему голову. Потому что это неправда. Годы шли, а всё оставалось таким же. Фальшивым, ложным и жестоким... Слёзы, боль, обида, тоска... Вся эта чёртова жизнь просто запускала механизм саморазрушения. О да... Так и будет. Она разрушит сама себя, и винить опять же будет некого. Снова будет одна... Будет отбросом этого мира... Останется одна в сырой земле, никоу не нужная, и даже случайный прохожий не бросит на её могилу цветок... Безысходность давила на виски, грозя раздавить девушку совершенно. Паника, самая настоящая паника в сознании, отчаянно протестующему очевидному, отрицающему его. Всего один факт, переворачивающий жизнь, не дающий продолжать идти вперед своей, пусть не лучшей, но уже привычной дорогой. Больно... Страшно... От этого было невозможно абстрагироваться и приходилось лишь мириться со своей участью... Единственный выход - ничего не замечать и жить дальше. Мир стал каким-то эфемерным, совершенно перестал существовать. Был переполнен странными эмоциями, захватившими сознание. Голоса становились подавленным шёпотом, а искры в глаза тухли. Мир был мёртв... И как она умудрялась жить в мёртвом мире, оставалось загадкой. Может, потому что она сама мертва? М... Заманчивая мысль... Физическая смерть не могла ничего сделать, но кому, как Эфемере, не знать, что моральная деструкция - самое сладкое разрушение. Можно не бояться. Страх ослепляет нас. Мешает жить. К примеру, битва. Главное - не победить врага, главное - внушить ему страх. Такой, чтобы страх вцепился в сознание и разрушал клетки мозга, чтобы сгорать заживо, только бы уйти. Уйти от слепых надежд на спасение. Ведь никто из нас не может спастись. Да... Нигилистка высшей пробы, Эфемера привыкла презирать наждежду. И другие светлые чувства. Просто их нет. Нет полных гарантий любви. Увы, чтобы выживать, надо довериться разуму, железной логике, а не страстям, охватывающим с ног до головы... Here I stand, helpless and left for dead. Close your eyes, so many days go by. Easy to find what's wrong, harder to find what's right... (c) Breaking Benjamin "Ну, милая, вот ты и снова одна. Finita la comedia..." "Ты права. Никому я не нужна. Может, смириться с этим?" "О, mon ami, ты только сейчас об этом задумалась?" "Просто раньше я верила..." "Во что ты верила, ma chere? В то, что кто-то тебя полюбит? Ты поняла, что это ерунда? Ты убиваешь... Убиваешь, убиваешь... Неужели тебе это слово не впечаталось в сердце?" "Сильнее, чем ты думаешь!" "Хоть в чём-то ты согласна со мной. Une assez douleur... Un monde non pareil, à le une façon de toi désira apercevoir." "Bitte, einkehre! Не хочу... Ничего не хочу... Как я хотела бы жить... Быть нормальной..." "Это точно, нормальные люди сами с собой не говорят..." Увы, второй голос был прав. Слишком прав. Не хотелось слушать. Но приходилось. Отображая всю реальность бытия, он говорил, точно холодный голос разума. Истина в последней инстанции... Увы... Может его послушаться? Умереть для всех и самой себя? Всё равно жить не для кого... А что хотела Амелия? Ничего... Просто любить. Кого любить, неважно. Главное - любить. Чтобы это светлое чувство захватывало, уносило на небеса... Но сердце её было мертво. Замёрзло... Ничего было нельзя изменить... Finita la comedia... Она надеялась быть одной, но её одиночество нарушили. К ней подошёл мужчина, Гримм бы дала ему от двадцати до двадцати пяти. Он ей понравился... Как будто... Она точно не ошиблась, было в его глаза нечто мёртвое... Пустое... Глаза, как у человека, который ненавидел весь этот мир. Как и она... Может они - родственные души? Как всегда холодный взгляд в его сторону. Если бы ты знал...
Vulcan: Время текло очень медленно. Иногда интересно задумываться о том, как течёт время. Когда мы счастливы, мы не замечаем пролетевшие часы, а когда мы грустны, мы чувствуем в своём сознании каждую секунду проклятого времени. - Привет... - вырвалось у Габриэля... Он не хотел ничего говорить, но почему то слова сами летели с его языка - Я Габриэль Вулкан произнёс своё имя и внезапно оно стало ему противно... Габриэль.. Как Ангел. Какой он ангел? Максимум падший ангел, который никогда в жизни и не видел небеса. И только то и дело мечтает, как попасть туда, зная что это невозможно из-за своих грехов. Он не переставал смотреть на эту девушку, просто не в силах отвести свой взгляд. Это настоящий гипноз... Уж лучше бы он сейчас провалился под землю, в самый ад, чем отпустить её теперь. Внезапно он отвёл взгляд, глаза Габриэля стали стеклянными. «Что я делаю!? Это какой-то бред... Уходи уходи от сюда!!!» - во всю кричал его внутренний голос, но мутант уже не слышал его. Это как состояние шока. Ты ничего не может сделать и даже двинуться. Look, and here she is. Give my regards and look at her in amazement. Oh, how we love you You're perfect, if you pretend But now I know that it ... Never was and never will - Прости, зря я сюда пришёл...Мне нужно идти - прошептал Габриэль и резко встал со скамейки. В данный момент он чувствовал себя самым тупым и глупым человека (даже не мутантов) на свете...
Ephemera: Oh - you incredible road I don`t want to walk 'where else I can`t beat you - since I can`t beat beauty I only can scream in ecstasy: Praise the beauty and praise the pain Double feature beauty is double feature pain Whether I can take it Or I`m damned to bleed And blood can taste so sweet... (c) Lacrimosa Шалунья-судьба привыкла эпатировать людей своими шуточками, и всему живому приходится подчиняться её капризам. Из-за господина Случая собственно все события нашей жизни и случаются. К сожалению, не всем дано было родиться такими исключительными, как Ванда Максимофф, поэтому нам не остаётся ничего иного, как молча жить. Свобода выбора редко предоставляется. нужно пользоваться уникальной возможностью спастись. Лично же Эфемера свою возможность пропустила. Забыла о чувствах, забыла обо всём. Помнить чувство – полная блажь. Прекращается чувство – исчезает желание его помнить. Это как написанное на листке: подожжено, и превратившись в пепел, развеяно по ветру. Почему Гримм такая? Почему ее большие глаза такие тревожные, а руки такие холодные? Видно было, как она волнуется, как сдерживает свою дрожь, то ли от холода, то ли не от холода, а от себя. Почему от Габриэля её колотило? Вряд ли была логическая причина. Нечто из области фантастики. - Тифа, - представилась девушка протягивая ему руку. Что уж поделать, а скрытность была одной из самых застоявшихся привычек девушки. Имя Тифа знали лишь немногие, в целях безопасности Гримм всегда представлялась вторым именем. Просто так. на всякий случай. Что, а ощущение были непередаваемые. Как комета. Как полёт неопытного пилота. Бешеный выброс адреналина, ускоренная работа сердечной мышцы, затуманенное зрение и дрожь в сознании. Нечто яркое, запоминающееся, прекрасное, поразительное и... Глупое? Недопустимый сбой компьютерной системы. Что-то сродни короткого замыкания. Эфемера наблюдала, с каким интересом тот её разглядывает и ухмыльнулась. Мимо неё пройти было невозможно. Это всё равно, что идти мимо горящего дома и весело бежать по улице, не замечая того, что происходит. Всё-таки Гримм была исключительной. Ангелом с почерневшими от копоти крыльями. ама Гримм с таким же неподдельным интересом. Лунный свет делала его лицо очень красивым, и ей хотелось любоваться, любоваться, любоваться... Словно ей вкололи чудесную дозу амфетамина, и сознание делилось на части. Был покой. Нечто необычное. Похожее на... Рай? да, похоже, с этими штучками и правда надо завязывать... Его взгляд был холодным, пронизывающим мазохисткое желание. Желание боли. Такие грустные глаза она видела только у одного человека. Конечно, это она сама. Но голос её приятно удивил. Сказать честно, то она ожилала сходства с ней во всём. Но если её голос так и бурлил металлической резкостью и арктическим холодом, мёртвыми нотами, несознательно подталкивающих людей в состояние меланхолии, то бархатный тон его голоса был ей как шоколад на уши. И вдруг... Неожиданно виноватый взгляд впился в неё. Он собирался уходить... - Прости, зря я сюда пришёл... Мне нужно идти... Teufel! [1] Что это, очередное издевательство? Промывание мозгов? Мол, Амелия, зачем тебе я, оставайся лучше одна, снова одна, в компании своей боли и чудных привидений, которые не отстают от тебя ни на шаг... А если она не хочет быть одна? Никому не нужная жертва жестокой реальности, она всегда боролась во врагом, опаснее которого не было никого... Этот враг - она сама. А сейчас её единственная возможность если не прекратить, то приостановить боль, уходит? Ну уж нет... Девушка встала со скамейки и медленно поднялась в воздух... Она уже чувствовала, как тьма обхватывает её и несёт по воздуху. Амелия плыла за ним, не отставая ни на шаг... Да, шансов уйти у него просто-напросто нет... От Амелии Гримм ещё никто не ушёл. Она преследовала их постоянно, жертвы теряли свои личности, теряли имена, но память оставалась... Никому было не забыть её чёрные, затягивающие в мёртвый омут, глаза... - Оставлять девушку тёмной ночью не хорошо... [1] - Чёрт! (нем.)
Vulcan: Габриэль шёл не оглядываясь, но все равно чувствовал её взгляд на своей спине... Как же всё странно происходит в жизни. Ты находишь человека когда уже доходишь до крайней стадии суицида и одиночества в этом мире. Видимо для Вулкана это тоже произошло. После слов девушки, он остановился. Почему то Вулкан задержал своё дыхание и повернулся к ней. Да, она летала.. Она была как ангел.. Нет, лучше чем ангел. Он не знал, что говорить и что делать. Рука автоматически дотронулась до её руки... Ладонь Габриэля стала светиться приятным белым светом, а сам он внезапно стал подниматься в воздух над землёй... Он посмотрел в её глаза и увидел эту тьму, которая всю жизнь преследовала его. Одиночество, ненависть, печаль, любовь... Всё было в этой тьме. Вся его жизнь и вся его смерть. Габриэль пытался улыбнуться, но не смог. Просто, он был как кролик, которого загипнотизировал удав... Ему было тяжело дышать, ему и вовсе не хотелось дышать. Эта секунда/минута/час/вечность была волшебна. Два существа парило над землёй - свет и тьма.. Но всё же они были едины. Так как их связывала один важный момент... - Тебе очень идёт эта тёмная ночь - Габриэль смог сказать это... И в отражении глаз девушки тут же появился улыбающийся человек. Вулкан держал её за руку и понимал, что больше никогда не захочет отпускать её... Судьба? - скажете вы... Нет, наверное глупое стечение обстоятельств.. Любовь ? - опять спросите вы... Нет, просто два одиноких сердца перестали быть одинокими.. Are you the one? The traveller in time who has come To heal my wounds to lead me to the sun To walk this path with me until the end of time Are you the one? Who sparkles in the night like fireflies Eternity of evening sky Facing the morning eye to eye
Ephemera: Если вдуматься, то всеми нами кто-то управляет. Всё достаточно просто. Сначала нами управляют родители, затем учителя в школе, работодатели, лидеры или просто люди, которым вы верите. Амелии всегда хотелось быть свободной, но, увы, не получалось. Безусловно, не была она кроткой овечкой, но всегда она была в цепях. Удивительно было то, что на шее у неё всегда висел ключ от этих наручников, но Гримм с мазохистским желанием была сама себе жертвой и палачом. Так было намного проще... Жертва, которая сознательно убивает себя, шаг за шагом превращаясь в нечто, именуемое Пустотой. Совершала те же самые ошибки. И последствия увеличивались в геометрической прогрессии... Одинокая, никому не нужная, просто сумасшедшая... Сейчас она может запросто убивать, бить кулаками стены и срывать плоть, а секунду спустя она одиноко плачет, не понимая, что происходит... на этот вопрос Эфемера редко знала ответ. Она думала, что если она жалкая, то это конец. Увы, слабость - худшее. Недаром Гримм ничего не боялась, кроме одного. Слабости... Слабость может возникнуть как от неконтролируемой ярости, когда глаза наливаются кровью, и ничего не возникает, кроме жаления убивать. А то и арктическое спокойствие. Отказ всех органов чувств. Не слабость? Слабость. Поэтому и приходится носить чужие маски, невольно запоминать чужие роли, а после чего остаётся лишь смотреть на мир огромными голубыми, полными как ненависти, так и страха, глазами. Никогда не исчезнет ледяная маска, а в её глазах вечно будут непроницаемые холода… My love will grow black if your heart gets stolen Just promise to keep your heart One day I'll come back if the door's still open Just promise to keep your heart broken (c) Прошло два года. Люди Икс, Эссекс, Магнето, Клуб Адского Пламени, а она так и не нашла, чего искала. А может, она просто и не знала, чего искала? Может, просто не успела вырасти. Вечный ребёнок бродил по миру в поиске любви, а так её и не нашёл. Да, в тьме не было места для любви, но её всегда хотелось. Нет, это не та пластмассовая любовь на одну ночь, а настоящее чувство. А было ли ему место в этом мире? Неизвестно, и никогда не будет понятно, что человек чувствует на самом деле. Да... Она была ещё ребёнком. Хотела стать взрослой, но не стала. Просто была ослеплена всей болью, что когда-то пришлось пережить. Что творилось между между Тифой и Габриэлем, в словарях называлось притяжением... Как известно, при холоде магнитные поля усиливаются, и здесь было так же. Нет, тёмная ночь здесь не при чём. Просто люди с мёртвыми душами и одинокими серцами. Почему-то кроме его глаз, для Амелии ничего не существовало. Она сама не могла определиться, что же она чувствует. Никакой логики. Нет никакой догадки, что творилось в её душе. Два сердца вошли в механический резонанс, и антрацитовая ночь становится невероятно эфемерной... Кажется, Эфемера просто спит. И видит самый прекрасный в её жизни сон. Сон, который может исчезнуть в любую секунду, если в эту дымку невероятности просочится хоть капля реальности. Не хотелось возвращаться в вечный кошмар. - Что мы делаем? , - кажется, глупее вопрос она не могла задать. Голос предательски дрогнул, и по щеке девушки покатилась слеза. Было страшно. Липкий страх… Сумасшедший выброс в кровь адреналина… Как будто любая ошибка, любой неверный вздох означает одно - погибнуть. Все же с этим она пока еще не могла смириться, просто не представляла, как ей жить, если его не будет рядом. Да, мир сходит с ума... И эта парочка тоже. Они живы, они мертвы, они не могут заснуть, но не могут открыть глаза... Сами для себя наркотики, и в любой момент может случиться ломка... Хочется ещё и ещё... Девушка бросила очередной опасливый взгляд на мужчину и на секунду посмотрела в самое ночное небо, и почувствовав предательскую слабость и то как у нее неприятно кружится голова. Она сжала его руку сильнее, так, что костяшки пальцев побелели... Он не должен уйти. Она не уйдёт. Останься со мной. А я останусь с тобой...
Vulcan: Для Габриэля эта ночь останется в памяти навсегда. Потому что, это тот момент, которого он ждал практически всю свою никчёмную и жалкую жизнь. Ему казалось, что он любит её. Любит всем сердцем, всеми фибрами своей души. Каждая клетка его организма желала лишь одного - её... Ночь, звёзды, её рука - видимо это конец.. Или это начало конца? Ничего не бывает вечно.. Даже смерть. Но любовь к этой категории отнести никак нельзя. Ведь сами посудите. Кто она, те кто любят всю жизнь, даже после потери своей половинки? Кто они, те, кто живут лишь ради улыбки близкого человека? Психи? Больные? Это слишком сложный вопрос, что бы ответить на него. Иногда важен не ответ, а сам вопрос. Именно это задавал себе Вулкан в эту секунду : "Как быть? Что делать?" Может быть всё это ложь и этого никогда не было, нету и не будет. Может это очередной обман? Игра Бога или Дьявола? «Что мы делаем?» Вулкан не знал, что сказать. Он просто промолчал. В какие-то моменты, самый лучший ответ - это промолчать. Пусть звёзды сами расскажут за них. То что они не сказали друг другу. - Я никуда не уйду от тебя - прошептал Вулкан. Он знал, что цена этих слов слишком дорога, но именно этого он хотел сейчас. Быть с ней, быть вечно и никогда не расставаться. Зависеть, страдать, умирать ради неё. Ради неё, он готов был на смерть. Он готов был убивать, делать всё, что никогда не делал ради кого-то. Он готов был жить... Since we're feeling so anesthetised In our comfort zone Reminds me of the second time That I followed you home We're running out of allibies From the second of May Reminds me of the summer time On this winter's day See you at the bitter end Every step we take that's synchronised Every broken bone Reminds me of the second time That I followed you home You shower me with lullabies As you're walking away Reminds me that it's killing time On this fateful day
Ephemera: Бывают моменты абсолютной безысходности и сомнения, и тогда сомнению подвергаются все аспекты окружающей действительности. Иногда это нужно. К примеру, вы идёте по тёмной улице в три часа ночи, и то, что вы начнёте сомневаться во всём, подозрительно прислушиваться к шквалу воющего ветра, шелеста мусора и вою сирен полицейских автомобилей, которые уже не смогут никого спасти. Но иногда это бывает просто глупо. Хочется пересчитать пальцы на руке. А что, вдруг их действительно не пять? Человек не был создан совершенным, всегда были слабости, и самое главное - просто не идти у них на поводу. Вот и сейчас. Амелия забыла про все предрассудки и просто держала Габриэля за руку. Почему-то его широкая ладонь была такой тёплой... И нежной. Тифа гладила его кожу, не понимая, что вообще происходит. "Мысли конструктивно". Ну что же... Привет господину Злыдню. Да, он бы очень гордился ученицей сейчас... даже дышать не может... Здорово. Всё происходящее казалось чистым безумием. Но Гримм была счастлива. Чувствовала себя личностью. Человеком. Частицей Вселенной. Можно привести очень много примеров для сравнения, но достаточно сказать, что она просто жила. Жизнь... Life. Vie. Leben. Такое странное слово. Незнакомое. Последние годы Тифа не жила, а именно существовала. Не было причин для радости. Да и что вообще такое радость? Что осталось от её души? Ничего. Она даже спала скорее по привычке, а не по желанию. Спать никогда не хотелось. Просто Амелия знала наперёд, что ей приснится. Чёрно-белый кошмар с безумными отблесками кровавых красок. Вся жизнь была не чем иным, как побегом от себя самой. Неважно, сколько раз она пыталась изменить свою жизнь. Всё равно этого не вышло. Пусто. Одиноко, холодно, больно... Всё потеряно... Так она думала до сегодняшнего дня. Тифа молча смотрела в его глаза, у неё было чувство, что она хочет что-то сказать. Но что? Кажется, ещё секунда, и она так и бросится в его объятия. Безумно смешно, и очень странно, если учитывать, что её собственный Мистер Хайд, отравляющий душу в моменты радости своими ядовитыми словечками. Что же остаётся делать простому смельчаку Джекиллу? Сдаться. Зло тем то и отличается от добра, что оно знает все ходы наперёд, в сотни раз разыгрывая одну и ту же шахматную партию, гордясь собственным бездушием и сумасбродством. Но добро тоже имеет свою неповторимую черту. Кто же мог представить, что конь сделает всё, чтобы любой ценой защитить короля? Коня убивают, а король живёт. И будет жить. Дуализм - вот чем является наша жизнь. Ведь у всего есть две половины: мир и война, покой и движение, день и ночь... Ничто не может существовать без своей половины, и именно поэтому битва между добром и злом никогда не будет выиграна той или иной стороной. Ну, конечно, единственный исход - это полный апокалипсис, чёрная бездна, высасывающая душу, но кому это нужно? Зачем признаваться в собственных ошибках. Все мы такие гордые и самовлюблённые... Да, приятно отдаваться собственным мыслям. Чувствуешь себя абсолютным гением, а просто стоишь и наблюдаешь, как этот бедный мир изживает себя... Но... Тифа что-то слышит. И кажется, что это его голос... Он что-то говорит... - Я никуда не уйду от тебя. - Так чётко и уверенно. Нет никакой металлической жесткости, просто стопроцентная уверенность в своей правоте. И самое странное, что она ему верит. Ведь ей никто не говорил, что никогда не уйдёт, не оставит. Многие хотели её просто использовать. И плевать им на обиду у неё в душе, какая разница, чувствует она или нет. А Габриэль... Он же просто хотел быть рядом. И она почувствовала, что впервые в жизни ей хочется просто остаться... Не бежать, не прятаться, а просто остаться. - Ты только не отпускай меня, ладно? И тогда всё будет хорошо... - слова просто путались, комок в горле не давал ей выговорить ей ни звука. Но как-то Тифа справилась... Она просто изучала его прекрасное лицо... Амелии больше всего понравились его глаза. Такие огромные, живые, но с грузом одиночества массой в несколько тонн… Такие прекрасные, далёкие, но в то же время совсем близко... У него очень красивое имя. Сальвадор Гримм хотел, чтобы дочь выросла духовно верующей женщиной, и конечно, благодаря ему Тифа знала, что именно этот архангел сообщил Марии о том, что у неё будет малыш. Красивое имя. Имя ангела. Он и сам был похож на ангела. Совсем не похоже на неё. Такое странное имя - Тифа... С переводе с греческого это означало "несущая страдания". Потом врачи додумались так же называть острые инфекционные заболевания. Попадание в точку, иначе не назовёшь. Только так можно было назвать то, чем она занималась. Сколько людей она уничтожила, когда ей и семнадцати не было, сколько сердец разбила, сколько жизней прервала. Для неё это было просто. Пусть жизнь - это нить, а она - это ножницы. Вот и всё. Никто никому не должен. Ангел упал с небес, а дьявол, заключенный в такую обманчиво хрупкую оболочку - бледную девчонку, живущую на наркотиках в режиме нон-стоп, продолжает жить. А жить так не хотелось... Умереть. Вот чего ей чаще всего хотелось. Но это было бы слишком просто, а когда это желания сбывались? Фортуна всегда смотрела в сторону, противоположную фрау Гримм, и только однажды исполнила её желание. Прямо сейчас. Прямо в тот момент, когда была конечная точка. перегрузка компьютерной системы, алгоритмы оказываются ложными, и в результате программный сбой. Fatal error. И тут он... Явился неизвестно откуда. И кажется, он её любит. Такое новое чувство... Тифа ведь не чувствовала себя любимой. Возможно, были люди, которые её по-настоящему любили, но разве это имеет значение? Она всегда всё решала не только за себя, и в результате разрушала чужие жизни, даже не принимая сей факт во внимание. Вот почему чужие слова остались немыми. Коснись меня... Пожалуйста... Хотелось ей сейчас так ничтожно мало и в то же время необъятно много. Просто быть с ним... Не отпускай меня... Она ведь не покинет его. Будет рядом с ним... Словно для неё открылся новый мир, и он необъяснимо рядом. Странно, где же Амелия была сейчас: здесь или в этом самом мире? Ответ очевиден. Чистое безумие, безумие... Но непостижимое... Иногда безумие может нас остановить от фатальной ошибки, глупой и именно поэтому неисправимой... Кажется, что её шаг, и ты в пропасти, и даже некому сказать последнее "Прощай". Но вспышка безумия, и ты понимаешь, что не погибнешь, что это неправильно, и шаг за шагом уйдёшь... Однако это безумие не было исправимым. Чем больше проходило времени, чем ярче становилась луна, тем сильнее она привязывалась к Габриэлю, понимая, что без него уже не может... Как же ей хотелось прижаться к его груди и сказать: "Где ты был раньше в моей жизни?" С каждой секундой ощущение сладости усиливалось, захватывая одни нейроны мозга, блокируя другие, просто оставляя от остатков самообладания осколки. Она будет здесь. уйти - значит сделать больно им обоим, совершить ошибку, которую будет нельзя исправить. Терять всё равно нечего. Неожиданно Амелия притянула Габриэля за плечи, накрывая его губы своими... Так сладко... Часто в день Святого Валентина влюбленные парочки ходят в кино на сопливые мелодрамы, и на такие моменты всё реагируют по-разному. Большинство плачет, другое большинство критикует: "кто этому идиоту камеру в руки дал", но всё остаются под глубоким впечатлением. В жизни же всё совсем иначе. Чувственно. Больно, ведь когда-нибудь это закончится. Это было вне её, вне его контроля. Она оторвалась от его губ, но всего на секунду, пытаясь прочитать что-то в его глазах. Габриэль улыбался. И Гримм заметила, что и сама улыбается. – Никогда не уйдёшь? – Да, любила она задавать такие обескураживающие вопросы… Тифа легонько прикусила его нижнюю губу и продолжила поцелуй, буквально впиваясь в него. Габриэль горячо дышал, и его дыхание обжигало ей кожу. Окружающая реальность растворялась, уступая место лишь одной вещи - наслаждению... Притяжению сопротивляться невозможно, вдобавок, очень глупо. Амелия чувствовала, как мужчина прижимает её к себе, и она поняла, что остановиться просто не сможет. Не всесильная она... Души слились воедино... Улыбка Габриэля - вот всё, что ей было нужно. Ты такой счастливый… И я счастлива… Нам же никто не нужен, верно? Мир ограничился только друг другом. Жизнь будто разделилась на "До" и "После". Больше они оба не были тенями самих себя, которым не позволялось выходить за жёсткие рамки собственных желаний. Они - люди, самые настоящие люди, которые жили. Победа левого полушария мозга над правым, чувств над телом, мечты над реальностью... Победа двух сердец, слившихся в одно...
Vulcan: Я бы прорезал мою кожу И затащил тебя внутрь... Моё сердце сгорает словно солнце, Когда наша плоть становится одним Во тьме, Моё сердце содрогается при виде тебя, Трепещет и колотится, когда вижу тебя... Наши тела пылают, языки кружатся, каким-то образом останавливая время, Что же происходит с моим сердцем и разумом? Всё, что я отдаю тебе, - то, чего ты хочешь от меня, Во тьме... Приходя так свободно, узнавая, как нужно жить... Я поддамся своим грехам И передам тебе инициативу... Пусть я буду мучеником любви Выше, к небесам... Ты - солнца свет, Сияешь в небесах Ты - крик планет В моих пустых мечтах… Бежишь ты далеко Смотря куда-то вдаль И жить тебе легко Но позади она…Печаль Тебя не описать библиотекой слов Простых, придуманных эмоций Забыть тебя, чтоб не было ни снов Ни сладких счастья порций.. моё Как тяжело найти в этом мире свою любовь, свою вторую половинку. И ещё сложнее, её удержать. На планете примерно 6 миллиардов людей. И половина из них одиноки. Почему? Было бы всё просто. И мы знали свою половинку с рождения. Знали что именно она или он - это твоя твоя судьба. Никаких поисков, никаких ошибок. Улыбаться радостно каждому дню со своей второй половинкой. Быть счастливым... С самого детства нас травили сказками о счастливой жизни и о трудностях, которые мы должны встретить. Но большинство людей либо не видят эти трудности, либо не хотят с ними справляться - тем самым лишая доступ к собственному счастью. Габриэль любил её. Он готов был повторять это всю жизнь, каждую секунду. Он знал, что впереди их ждут испытания такой тяжести, с которыми справился не каждый человек... А они и не были обычными людьми. Они были теми, кого всегда и все боятся и не понимают. А в частности и ненавидят... - Ты единственная существуешь в моей жизни. Без тебя не будет жизни, даже смерти... Глаза Вулкана почему-то наполнились печалью. Скорее всего эта сладкая печаль, но он сам даже не мог в этом разобраться. Ночь проходила, проплывала мимо влюблённых. Он не хотел отпускать её губы, ещё дыхание, которое он чувствовал. Нектар любви... Каждый раз понимать как легко потерять, Потерять навсегда все, чем жил ты вчера. Что хотел, чем дышал, с кем ты был, кого ждал, Отрывать от себя, чувствуя, как опять... День за днем, холодной ночью механизм часов неточных, Рев турбины реактивной превращает в пульс пассивный. Нет ни сил, ни слез, ни веры, только дрожь в сердцах сверх меры. Почему же все так сложно в этом мире безнадежном? Почему так? Суженный зрачок от боли, крик, застывший комом, в горле. Привкус соли от потери - знаю люди, знают звери. Что с того, что нельзя повернуть время вспять, Что с того, что в глазах не убить этот страх. Этот страх пустоты знаю я, знаешь ты, Все, чем жил я вчера не вернуть никогда. Смоется потоком мощным замок из песка непрочный, Прошибет холодным потом озарение кого-то. Нет ни сил, ни слез, ни веры, нет границы у предела, Почему же все так сложно в этом мире безнадежном? Вечность казалась слишком мала для них двоих... Но только мир не мог остановиться, как им казалось. И предчувствие Габриэля оправдало себя. Что-то начинало происходить. Вулкан заметил, что в небе, над ними пролетел вертолёт. А вдалеке послышались сирены приближающихся полицейских машин. - Чёрт...Они нашли меня... - со злостью произнёс Габриэль, смотря куда-то в пустоту. Вулкан ещё крепче схватил руку Амелии и произнёс - Мы должны уходить. Быстро! - с каким-то зверским и испуганным тоном произнёс мутант. Они стали идти всё быстрее и быстрее глубже в парк, но было ясно, что эта парочка уже была окружена. Не двигаться!! Руки за голову! - прокричал офицер, через громкоговоритель. Они остановились. Несколько десятков машин, полицейские с оружием, которое было направленно на них. Габриэль сделал шаг вперёд, тем самым заслонив собой, свою любимую. Он ясно понимал, что просто так из этой передряги выпутаться не получится... Либо сдаваться, либо ... Вулкан выбрал второй вариант. Ладони Габриэля стали излучать белое свечение. И в ту же секунду, кто то из полицейских прокричал: - Стреляйте!!!!!! Сотни пуль полетели в их направление, ещё секунда и смерть бы настигла их. Ладони Вулкана неустанно излучали свечение, энергию тепла. Ярость мгновенно заполнила сердце Габриэля. Перед Амели и Вулканом образовалась энергетическая стена, которая мгновенно расплавила свинцовые пули. - Любимая, надеюсь ты не боишься крови. - произнёс с улыбкой Габриэль. Послышался хлопок и руки Вулкана были направленны в сторону полицейских машин. Энергия посылаемая мутантов моментально стала сжигать полицейских и их машины. Послышались крики, явилась смерть... Но это было лишь начало.
Ephemera: Как говорится, для вас всё конечно. Ни шагу вперёд, ни шагу назад. Странно, сбывались все мечты. Амелия не только нашла мужчину своей мечты, но и, наконец, нашла последнюю ступеньку в бездну. Чёрная, высасывающая душу и приглашающая в туманную страну Бесконечность. Не будь здесь Габриэля, здесь всё было бы слишком предсказуемо. Все люди уникальны, и, конечно, на всё реагируют по-разному. И такая ситуация. Одни будут бежать. Другие будут атаковать, вспомнив старую мудрость о том, что лучшая защита – нападение. Третьи встанут на колени, подчинившись собственному страху, начнут молить о пощаде. Глупцы… Всё в жизни стало слишком просто. Но всё в любой момент может измениться… Холодно… Чёрт… Мне же сто раз говорили, что в одном чёрном платье шататься по улицам не следует… А когда это я кого-то слушала? Ну их всех… Я с ним. Он как лев сражается. Это трогает. Заслоняет меня собой. Боже, почему я не могу быть выше сантиметров на пять? Все считают маленькой, хрупкой девочкой, которая не может за себя постоять. Как же плохо люди меня знают, просто с ума сойти… Чёрт… Тут реально холодно. Но с Габриэлем тепло… Неудивительно, что он меня закрыл собой, он такой большой… Не будь тут его, всё бы просто было. Впервые мне досталась удачная возможность… Умереть… … Да, один из миллиона не будет ничего делать и просто расстанется с жизнью. Как от ненужной вещи. Многим людям давно хотелось выбросить своё сердце на помойку, просто не у всех получается. И Гримм относилась к ним же. Проклятая способность выживать. Кажется, что лучшая подруга девушки – Смерть обречена не отставать от неё ни на шаг и постоянно пытаться вырвать у неё золотую медаль в гонке выживания. От смерти мало кто спасался. К ней легко попасть, возвращаются только немногие. И Амелии Гримм совсем не нравилось стоять на вершине своеобразного пьедестала почёта. Жить не хотелось, она же не просила. Так всегда – чего не надо, пожалуйста, а что действительно нужно – никогда. Девочка, зачем? Одержимая чем-то странным, Тифа бы с распростёртыми объятиями бы вышла к ним и широко развела руками. Посмотрела бы в их сторону огромными голубыми глазами и улыбнулась. «Стреляйте, чего же вы ждёте? Мне всё равно…» И всё. Человеку не нужно повторять дважды. Спускают курок. Она получает свою пулю. Потом вторую. Затем третью. Четвертую. Сотую. Где-то тикают часы, отбивая мощные удары, и каждую секунду девушка получает удар. Уже не сосчитать. Убийца молчит. Он не получил удовольствия. Нет никакого ужаса. А хотелось. Так сладко видеть последний вопль ужаса в чьих-то глазах, тем более, таких красивых глазах… В неё влюблялись тысячи, а от неё получали лишь крепкие словца, а особо приставучие просто жалели о том, что вообще на неё посмотрели… И тут эта дамочка лишается жизни… Кажется, что это заслуженно? Да. Она умирает с улыбкой на губах, на губах, которые хочется целовать, целовать, целовать… Потом её тело унесли бы на дорогу, свалив всё как несчастную смерть, а она бы просто радовалась. Она бы увидела небо. Выключила бы режим «обесцвечивания» и посмотрела на небо, каким оно должно быть… Голубым. Заслуженный счастливый конец… … Но это лишь грёзы, которым не дано стать правдой. Амелия и Габриэль, «несущая боль» и библейский архангел, стоят на перепутье всех мирских дорог, и идти им некуда. Или драться, или гордо отправляться туда, откуда не возвращаются. В истории наподобие Ромео и Джульетты, когда любовь продолжается даже после смерти, Амелия не верила, да и особенно не хотелось. Ей бы больше подошла альтернативная версия Спящей Красавицы, учитывая, что на конце иглы того самого веретена был наркотик, смертельно опасный наркотик, даже хуже того вещества, которое используют в эвтаназии. Как видно, Спящая Красавица умирает, и принц не может её спасти. Принц не может… Может, конечно. Просто нужно было любить её… Пока она была жива. Хэппи-энд можно убрать из любой сказки, особенно если вы – известный скептик… Но разве сказки не созданы для того, чтобы верить, что мир чуточку лучше, он есть? …А пока мы не начинаем верить во что-то лучшее, то ничего не меняется. Вот и полицейские. Как всегда окружают со всех сторон, кричат: «Стой, а то будем стрелять», а сами не замечают, что их руки дрожат, и если они будут так целиться, то максимум вызовут дождь. Взрыв… Она даже и не заметила. Когда убивать – это так же просто, как и дышать, то невольно перестаёшь думать о таких понятиях как сострадание, и само слово «убивать» не кажется таким уж бесчеловечным. Может, мы для того и созданы? Чтобы убивать и вместе с тем дарить кому-то новую жизнь? Почему всё так сложно? Не дано понять… По-прежнему холодно. Даже этот жар не помогает. Холодно-холодно-холодно. Ничего, я могу прижаться к нему, и сразу станет тепло… Вечно я думаю ни о том, о чём нужно. Какая-то я сегодня нежная… Чувствительная… Это всё он… Я улыбаюсь. Давно я не улыбалась… По-настоящему. Всё какие-то ухмылки на тусовках с Морбиусом в КАПе. И он тоже улыбается… Ты… Хочу запомнить тебя таким счастливым… - Не переживай, mon ami… Ce soir j'ai de la peine…, - улыбнулась она. Закрыла глаза. И ушла. Туда, куда любила уходить. В тьму. В бесконечную тьму, где нет ничего вечного, да и невечного тоже. Мир полного хаоса. Бесконечной пустоты. И это редко когда надоедает. Но почему-то этот мир, лабиринты теней, в которые она сама себя заключала, был чужим? Хотелось вернуться. Но сначала она повеселится… Амелия по привычке нырнула под землю, собственная тень, вглядываясь в тёмные глаза, принимая в ледяные объятия, поглотила её. Все тени вокруг, отбрасываемые копами, скамейками, деревьями, в общем, всеми, на что падал свет луны и звезд, начали сгущаться. Тени вышли из-под контроля и начали обвивать всё пространство. Чёрные облака растянули вдоль парка, и вокруг горла каждого несчастного, которому, однако, повезло выжить после взрыва Вулкана, появилась тьма. Сладкая смертельная тьма… Такая родная, такая своя. Начинается самое интересное. Будь это представление в театре, можно было бы запросто начать хлопать в ладоши. Все жертвы стали задыхаться. Кожа резко стала бледнеть. В разряженной тишине больше не было слышно их дыхания. Дышать было невозможно… Лопались кровеносные сосуды. Была кровь. Именно эта субстанция жизни заводила её. Кровь… Словно тонкие нити оборвались и залили всю землю кровью. Словно небо оплакивало смерть алыми слезами. Глобальные ночные похороны… Последние немые крики. Кровь, плещущая из горла. Душа, превращающаяся в пепел. Жизнь, от которой остаются осколки… И снова она выходит из тени. Краткое прощание, они ведь ещё встретятся… Обхватывает мужчину за плечи и улыбается… Любимый, не знаю, что со мной, но ты будешь моим. Хочешь-не хочешь, а будешь… Я уже не смогу жить без тебя… Не знаю почему, но не смогу… Я готова убивать всех ради тебя. Каждого… Заслуженная кровавая резня… Ради тебя… Ты этого заслуживаешь…Я на всё готова, а ты?
Vulcan: Смерть - это покой, слабость, сон... Жизнь - труднее А они были ангелами... Смерти... Вестниками судьбы, продавцами чужого счастья. Сколько раз Габриэль просил у чертей, что бы они пробрались на небо и отрезали ангелам крылья... Что бы она спустилась к нему. Подарок небес.. И вот это случилось. Он и она - ещё одна история, которая не будет иметь счастливого конца. Кажется, что не бывает идеального счастья. Просто не бывает идеальных желаний. Любовь сжигает, всё изнутри, всё сердце, душу, разум. Остаётся только лёгкое состояние наркотика. Именно наркотика, ведь по другому любовь никак не назовёшь. Если бы любовь Адама и Евы была бы равна разрушительным чувствам наших героев, то они бы не только сожрали все яблоки с дерева, но и сравняли с землёй весь рай. Центральный парк с этого момента можно было считать настоящим кладбищем. Практически вся земля была пропитана кровью мёртвых полицейских, но все равно им этого было мало. Скорое появление ФБР и специально-вооружённого отряда не сильно огорчило их. Вулкан даже и не представлял на что способна его любимая. Она творила нечто невообразимое. Ужасное и в тоже время совершенно красивое. «Кажется мы такие разные... Нет, мы похожи» «Я никогда не забуду вкус солёный, губ горячих и влюблённых» «Сегодня я увидел твою худшую сторону Видишь, я не придаю этому значение, Потому что я должен... И когда я упаду на колени, Ты возьмешь мои руки в свои И что тогда будет? Мы будем...» Габриэль остановился на секунду, но только на секунду. Он понимал, что останавливаться никак нельзя. Либо сейчас, либо смерть... - Любимая.. - шёпотом произнёс Вулкан и взлетел на несколько метров в воздух. Даже какие-то несколько метров дали явно понять, что эта ночь запомнится всем очень на долго. Его тело светилось ярким огнём, но сердце так же оставалось холодным и неприкосновенным.. Кроме неё. Он начал поглощать всю тьму, которую создала Амелия, тем самым ещё больше увеличивая свою разрушительную энергию. Тьма поглощала свет, а свет образовывал настоящую тьму... Напряжение, вздох, взрыв. Вся уничтожающая энергия была направленна на парк в целом. В один момент смерть забрала десяти жизней, не предавая значения их ним судьбам. Молодой офицер, у которого родился ребёнок; Сотрудник спецназа, которого повысили в звании только два дня назад... Все были мертвы. Запах смерти, сгоревших тел и горячей крови образовали настоящий пир во время чумы. Это была его судьба, это была её прихоть, это были они... И никто и никогда не сможет остановить их любовь. Потому что это судьба... Их судьба. Такая же судьба, которая была уготована этим смертным здесь и сейчас. Отдать жизнь ради любимого человека.. Нет, лучше взять чужие жизни ради любимого человека. Габриэль успокоился и спустился на землю. От него ещё исходила эта чёрная энергия Амелии. И именно в этот момент он смог её понять. То что она чувствует, как она с этим живёт... Да, это не просто. Но она молодец, она справляется.. - Всё закончилось.. - прошептал Вулкан вглядываясь в тень Амелии.. Кажется сбылась их мечта... Кажется что больше никого нет. Есть только они... Да, так будет лучше. Для всех. Нет света без тьмы... Нет тьмы без света... Теперь он любит тьму, так же как и она. Ведь раньше Габриэль не подозревал смысл своего существования. Всё ему казалось бессмысленным прожиганием жизни.. А теперь она нашёл свой смысл. Он нашёл её... Языки пламени разрывали его сердце от счастья. Душа Вулкана навеки была отдана своей любимой. Нет больше ничего. Что могло бы спасти их.. Жизнь - это покой, счастье... До смерти ещё нужно дожить
Ephemera: Сейчас у неё было такое чувство, что всё, что она делает, - правильно, просто не может быть иначе. Уже было почти утро... Самая удивительная ночь прошла... Она по-прежнему стояла и обнимала его, не обращая внимания ни на остатки деревьев, ни на землю, впитавшую галлоны чужой крови, ни неба, которое оплакивало смерти кровавыми слезами, а эта парочка лишь смеялась... Амелия даже не знала, зачем они с Габриэлем всё это сделали... Наверно, всё просто - ради друг друга. Сделали такой своеобразный подарок... Пожалуй, это было удивительно. Любовь забирала чужие жизни, но ещё никому не дарили подарков в виде сладких смертей, причинённых с любовью в сердце и улыбкой на губах... - Mon cher... А мы с тобой разрушили Центральный парк... Завтра сюда налетят журналисты, и об этом напишут во всех газетах. Интересно, какая будет фотография на первой полосе "New York Times"... И всё это мы с тобой... Вдвоём... Мы с тобой... - ей нравилось местоимение "мы". Не "ты и я", а именно "мы". Скептик спросит: какая разница? А разница окажется очень большой. Просто, говоря "мы", Амелия чувствовала мужчину более реальным, понимала, что он не уйдёт, останется. Просто потому что она хочет этого... Впервые ей хотелось что-то особенное. Просто быть рядом. Не было такого чувства. Её учили: "Либо используешь ты, либо используют тебя", и это казалось истиной в последней инстанции. Использовать. Неважно, кто ты - простой солдат или генерал - всё равно на эшафоте встретимся дружной компанией. Но сейчас ей этого не хотелось. Хотелось простой вещи - научиться пользоваться той способностью, которая запечатана в сердце каждого из нас. Это - умение любить и дарить счастье... Ведь так всё просто... Нужно лишь захотеть. И она поняла, что для неё нет ничего невозможного. Амелия осознала, что до этого дня была ограниченной. Неполной... Видела жизнь в чёрном цвете, травила себя бешеной смесью, состоящей из различных наркотиков, которые, однако, не могли с ней ничего сделать, уходила от реальности. пытаясь остаться одной, заточить себя в железную клетку, выбросить ключ, а потом забыть об этом и пытаться найти выход... Но ведь поздно... Это породило к моральному самобичеванию, агрессии, меланхолии и вечным попыткам уйти из жизни. Но, видимо, ей Богом дано вечно выигрывать эту гонку со смертью, каждый раз оставляя с носом костлявую старуху. Такую медаль выживания ей носить не хотелось, ведь Амелии хотелось хотя бы раз ощутить боль... Боль, несоотносимая с жизнью... Такие гонки ей самой надоели... Они просто бросали вызов силам природы и задавали вопрос: есть ли на Земле хоть что-то абсолютное? Судя по этому, нет. Каждый раз Смерть вглядывалась в эти ледяные глаза, обхватывала хрупкие плечи, закрывала чёрными крыльями и шептала: "Я с тобой..." Но что-то странное происходило, и мертвые обьятия слабели, и Амелия опять оставалась одна... Вечная балансировка между жизнью и смертью - слишком сложно даже для неё... Но сейчас ей хотелось жить... Долго, долго и счастливо! Не взирая на все перипетии, быть счастливой и подарить своему мужчине радость, которой не знал ни один человек на свете... Ведь мир не был таким ужасным... В её сердце всегда оставалась малая часть, не тронутая суровыми жизненными реалиями... В этой части души было место любви, мечте и надежде, музыке и поэзии, чувство радости и легкости... И сейчас хотелось выпустить всю эту радость наружу. Сердце билось как сумасшедшее, словно, проснувшееся после спячки, готовое разбить грудную клетку и оставить от ребёр обломки... - Мы их убили. Всех до одного... Это ужасно... Но я чувствую себя так, словно, это и нужно было.... Заслужили, наверно... Мы одни на целом свете... Во всяком случае, во всём квартале точно... Я тебя чувствую... ты не хочешь, чтобы я ушла... Я сама не хочу. Я хочу, чтобы ты остался. Хочу, чтобы ты был рядом... Хочу любить тебя... Не чувствовала такого раньше... Не хочу дарить тебе боль. У тебя сейчас сосредоточенное лицо... А я люблю твою улыбку... Я запомню тебя таким счастливым... Долго сдерживать себя слишком сложно, да и потом разве это кому-то надо? Внутри все горело, сердце сжигало огненным пожаром, Габриэль и Амелия гнались за чем-то неизведанным, не испробованным, хотя, казалось бы, прочувствовали весь возможный спектр ощущений. Если раньше Гримм думала, что забывает - как это - чувствовать, то сегодня нежданно нахлынувшие нежные чувства словно пьянили её. Она любила его, он растворялся в ней, и она снова чувствовала жар его тела, а он - её странное, испепеляющее тепло... Они так близки... Амелия чувствовала себя маленьким ребёнком - была готова абсолютно на всё, чтобы Габриэль любил её... Но ответ был уже дан. Всё было ясно, словно аксиома, нечто не требующее доказательств, опять нестандартное мышление, заключённое в жесткие рамки компьютерных алгоритмов. Ответ чувствовался сердцем, таким крошечным и трепетно сжимающимся каждый раз, когда он смотрит в её глаза... Почему всё так происходит? Почему раньше она понятия не имела о существования такого чувства? На какой-то момент всё это показалось неправильным, спонтанным, но потом она поняла: сама Судьба их свела вместе... Всё это как волшебная симфония, в которой находится какая-то особенная нота... Которая звучит слаще "Песни песней", захватывает с ног до головы, пробирая целиком чем-то удивительно прекрасным... Амелия знала, что заслуживает большего, и у неё что-то отсутствовало... Что-то, без чего она чувствовала себя неполной... Жила словно наполовину... С половиной личности и половины души. Но теперь она знала, чего у неё не было - она не любила... Этого у неё не было, но ей повезло, и словно Санта-Клаус подарил ей самый желанный подарок - человека, которому она могла дарить любовь... Все эти годы она считала себя человеком с чувствами, подвергшимся состоянию анабиоза, жестокая словно машина, а слова её были проникнуты необыкновенной желчью и могли у любого выбить землю из-под ног... Простая, никому не нужная игрушка... Маленькая девочка, невысокая, хрупкая, с бледной как полотно кожей и ангельскими голубыми глазами - разве она может причинить кому-то боль? Конечно, нет, она ведь такая милая и совсем беззащитная... Всегда чуть тёплая... Совсем как игрушка. Да, игрушка... Все мы - либо покупатели, либо игрушки. Покупатели - бешеные люди, они делают безумные вещи, в их глазах всегда горит огонь, вечное чувство азарта и стремление жить одним днём, высокие ставки... Они покупают красивые игрушки за баснословные деньги, играют с ними, некоторые мучают их, ломают, разбивают вдребезги, но в конечном итоге всё равно дергают за ниточки, подчиняют своей воле, и даже самая красивая, прочная, лучшая игрушка оказывается на помойке. А покупатель заводит себе новую игрушку. Понимая, что ту ждёт аналогичная судьба. Что же случается со старой игрушкой? Всё просто. Включается программа моральной самодеструкции. Игрушка уже сломана, но сердце ещё стучит, бьётся, отдат последние удары... Игрушка хочет любить, она понимает, что уже финиш, ещё чуть-чуть, и будет поздно, но какое-то шестое чувство говорит: "Живи", и ты пытаешься отдать кому-то частицу своей любви. Любви, которая может сделать кого-то счастливым... Но ни одной игрушке не удалось отдать свою любовь кому бы то ни было, потому что в ней никто не нуждался... Покупатель нашёл себе новую игрушку... И Амелия... Посмотрите - какая красивая! Кожа светлая, как кофе, перенасыщенное молоком, мордашка красивая, губки - пухлые, глаза - огромные, просто цвет морского омута, а волосы чёрные как вороново крыло, фигурка прекрасная - просто Белоснежка, сошедшая со страниц книги сказок... Красавица, твоё место в книжке... Что ты забыла в реальном мире? Что ты забыла в Аду? Неизвестно. Ведь если вспомнить сюжет сказки, то Белоснежка должна была быть мертва. Идеальный труп... Кажется, что если бы она умерла, то и смотрелась она бы так же прекрасной... Спала бы вечным сном, а прекрасный принц целовал бы её алые губы, пытаясь вернуть её к жизни. Он бы целовал её, целовал, а потом бы понял, что все его усилия тщетны, и вечность уже захватила её в свои обьятия. И он перестал бы целовать.... Просто потому, что к мёртвому телу его не влекло... Нет никакого огня в глазах, нет биения сердца, и руки её холодны, и пения птиц она больше никогда не услышит.... И принц уходит, оставляя её в ночи... Он больше не верит в чудеса. Свет луны отражается на идеальных чертах, и происходит маленькое волшебство. После полуночи Аид выпускает Белоснежку из своих обьятий, и она оживает. Совсем ненадолго, немного времени, и снова она погрузится в манящую тьму. Простое чувство обоняния. Принцесса чувствует запах любимого, но понимает, что он ушёл. Мёртвая кожа больше не чувствует тепла. А чувствовала ли она когда-либо чьё-то тепло? В неё влюблялись, но никто не любил. Кроме него... И по лицу её текут слёзы, смывая макияж, её слёзы совсем тёплые, и она уже не так остро чувствует боль... Проходит несколько часов... Она слышит чьи-то шаги... Чьи же это могут быть шаги? Кто мог прийти в место, откуда никто не возвращается... Только тот, кто любит... И принцесса видит Его. Видит его глаза. Принц совсем не понимает, что происходит... Чёрт решил жестоко разыграть его и послал безумие на его голову. Но она выглядит такой живой... Почти живой... Значит, это не безумие... Его глаза светятся счастьем, и он смотрит в её глаза... Они счастливы... Кажется, кто им ещё нужен? Никто, ничего, никогда. Личный мир всего на одну персону... Но слишком поздно... Последнее прикосновение ласковых холодных рук, и принцесса снова уходит... Её приглашают на палубу корабля смерти, и ей не остаётся ничего делать... Она смотрит на любимого на прощание... Он сломан. Боль в его глазах нельзя сравнить ни с чем... Смерть ему не победить... И Белоснежка хочет помочь ему. Она желает любимому смерти. Ведь этот мир слишком большой, они там только потеряются... Ведь лучше умереть с именем любимого на губах, чем жить с чувством вечного одиночества, когда на самом деле тебе нужен один-единственный человек... Она хочет, чтобы тот умер. Хочет, чтобы смерть соединила их. И, может быть, когда-нибудь Смерть примерит добрую маску и даст двум любящим душам быть вместе... А пока же она их только разделяет... Но она же - единственное, что их связывает... Заслуженный несчастливый конец... Нигилистка высшей пробы, Амелия привыкла смеяться над любовью и с усмешкой переделывала все волшебные сказки, пытаясь придать им трагизма, меланхолии, фатализма и просто какой-то приближённости к реальной жизни. Всю жизнь она считала, что всё это глупости, что Спящая Красавица умерла, и Принц никогда не спасёт её... Но почему-то она гонялась за мечтой... Сладкой, непостижимой мечтой... Она хотела жить так, словно этой мечты не было, хотела отпустить её, чтобы чёрный фатализм просто погубил её, но именно эта вера в мечту не дала её душе стать чёрной как могильный свод... Непонятным образом она сохранила остатки своей души... А теперь мечта гоняется за ней... И именно поэтому жизнь стала превращаться в Сказку... Новую, совершенно новую Сказку. Все сказки в книгах всего-навсего напечатаны, существуют в миллионах копий, настоящая сказка - в душе, в сердце... И все мы верим в сказку, просто кто-то достаточно умён, чтобы это понять, кто-то же слишком горд, чтобы это признать... А ведь всё просто. Любить - это так просто... Нужно лишь открыть своё сердце и быть счастливым. Больше ничего не требуется... Сначала это огромное волнение, а затем вновь возвращаешься в спокойно-сладостное и уверенное состояние. И понимаешь, что всё это самое величайшее чудо... Человек стал счастливым - это не чудо? А когда стали счастливыми два человека - разве это не лучше? Амелия изучала глаза мужчины и пришла к выводу, что они чересчур похожи на её собственные... Может, она видела в его глазах частицу себя? неизвестно... Холодные глаза цвета стали пристально изучали её, и девушка поняла, что их глаза похожи ещё и цветом... Ему ведь тоже было несладко... Ему было больно... Он знал, что такое боль... Всё равно как остаться жить в мире без единственного, что делало тебя человеком... Она видела, что творил её любимый. Кто-то просто проливает кровь, кто-то колесит по миру, а кто-то просто заставляет всех платить непомерную цену, которая является жизнью. И он забирает эти жизни. Всё просто... Амелия отчасти понимала, что тот чувствует... Она явилась и так просто изменила его жизнь... Без неё могло было проще? Можно спокойно дышать и смотреть на мир полными высокомерия глазами. А с её появлением все становилось неправильным. Не находилось подходящих слов. Но тем не менее, грусть в глазах сменилась радостью, и Амелия чувствовала, как Габриэль целует её в губы и прижимает её к себе... Не была она спасением, посланным ему с небес. Скорее, горячим приветом из Ада. Странным наркотиком, от которого нельзя было спастись: слишком много - передоза, слишком мало - ломка... Слишком странно... Тем не менее, Габриэля Саммерса полюбила девушка, в чью природу просто не было заложено чувств. Или были, но кто-то либо поиздевался над ней, либо дал ей спасение, оставив от чувств прах... А сейчас всё это вернулось... Она чувствовала себя выше Добра и Зла, так естественно и просто ей ещё не было... - Давай пойдём... домой? - спросила она. Амелия ещё не знала: что такое дом и где он находится. Без понятия, куда они пойдут, но она в любом случае будет рядом. Больше Гримм не даст демонам своей души портить её жизнь, превращая в пепел всё, чего они касаются... Она понимает, что в её жизни наступят перемены... Всё так быстро изменилось... Кто-то сидит в ожидании чуда всю жизнь, а для неё всё переменилось в одну ночь. Она больше не будет плакать. Всё равно её слезы ничего не значат... У неё как будто началась новая жизнь... Старую жизнь она решила похоронить, оставить там, где она и должна быть. Нужно сжечь все мосты с прошлым, чтобы жить будущим... Их губы снова сливаются в долгожданном поцелуе, на этот раз спокойном... Она так этого ждала... Она всю жизнь этого ждала... Быть человеком... Любви в её тёмных лабиринтах не было, а ей так хотелось! И теперь существует человек, которого Амелия Гримм - зачем искать простым вещам другие названия? - любит... Его имя - Габриэль Саммерс... Вот так всё просто... Маленькая девочка, чьё сердце стало твёрдым, как камень, ожила, и чтобы она ожила, потребовалось лишь немного волшебства - любви... Я хочу остаться с тобой навсегда…
Vulcan: Да, это был конец света. Но в какой-то степени всё произошедшее можно было бы рассматривать, как начало нового рая.… Только для них самих. Невозможное возможно – скажете вы. Нет! – ответим мы и уничтожим все ваши надежды и мечты, превратив их в сущий пепел, тающий прямо на ваших бездушных глазах. Кто бы мог подумать, что абсолютно два разных и в то же время идентичных человека смогут найти друг друга прямо здесь и сейчас. Спустя годы страданий и слёз, которых им пришлось вытерпеть. Это будто какой-то подарок небес. Будто ангелы слишком разочаровались в собственном эгоистичном высокомерии и сделали единственное доброе дело в своей бессмертной жизни. Они стояли друг, напротив друга ощущая дыхание, ощущая биение сердца каждой клеточкой тела. Лучшее лекарство от болезней – любовь. Лучшее спасение от смерти – любовь. Лучший признак сумасшествия – любовь. Они сошли с ума уже давно, но почувствовали это лишь прямо сейчас. По какой-то необъяснимой причине буквально через мгновение пошёл дождь… Водные капли начали живо смывать кровь, с этой грешной земли давая существам, которые называют себя людьми – ещё один шанс на искупление. Но на искупления Вулкана и Амелии было мало какого-то ливня. Казалось, что чужую кровь с их рук никогда не смыть. Только им это было все равно. Габриэль поднял голову, вверх позволяя дождю смочить его рот и кожу… Капли текли по его лицу слишком медленно и измучивающее, будто воск. Он опустил голову и взглянул в глаза своей избраннице. - Они никогда не оставят нас в покое… Мы никогда не будем счастливы среди них – Голос Саммерса дрожал, как и весь сам. Ему было спокойно и в тоже время страшно – ведь он понимал к чему идёт их будущее. К вечным страданиям и борьбе… Правильно ли подставлять человека, которого любишь на такие страдания? Правильно ли делать за него выбор будущего? Ответы на эти вопросы Вулкан до сих пор не знал. Бежать? И всю жизнь скрываться под другими именами и жить, будто ничего не происходит? – нет, такой вариант им точно не подходил. - Я люблю тебя и ты для меня всё. Ты даже не представляешь, как долго я тебя ждал… - Вулкан обнял её крепко, насколько можно, но при этом нежно. – Моя маленькая принцесса - Домой.. – задумчиво произнёс Габриэль. Это слово не часто входило в его собственные предложения, да и откуда он знал где его дом? Ши`Ар? Или может Клуб? Да какая к чёрту разница, главное, что она со мной… Она мой дом, навеки. - Полетели от сюда… - Вулкан ласково произнёс эти слова приподнимая свою любимую – я покажу тебе наш дом… С этими словами влюблённые поднялись в воздух, они поднимались всё выше и выше, за облака… Где-то вдалеке уже входило солнце, но для них это солнце было словно на ладони. Они летели дальше, среди облаков, среди света и тепла, пролетая над океаном, островами и городами. - Это наш дом… Весь - прошептал Габриэль так же крепко держа любимую, что бы она не упала. Они летели на океаном очень низко, словно птицы. Можно было бы рукой дотронуться до воды и почувствовать то, что хотят осознать миллионы людей на этой планете. То, что мир так огромен и он так красив… Его нельзя описать или нарисовать, его можно лишь ощущать/чувствовать всеми органами своего измученного тела. Когда ты видел весь мир, ты уже не видишь своих проблем, потому что они напросто не сравнимы с этим миром по своим размерам. Ты мыслишь по другому, ты становишься другим человеком и начинаешь жить… Они любят друг друга. Но они не принадлежат к этому миру. Хотя этот мир принадлежит им.
Ephemera: Часть 2: "Nymphetamine" Six feet deep is the incision In my heart, that barless prison Discoulours all with tunnel vision Sunsetter... Nymphetamine... Sick and weak from my condition This lust, this vampyric addiction To Her alone in full submission None better... Nymphetamine... (c) Cradle Of Filth Действующие лица: Ephemera & Vulcan События: самое большое безумство - любовь. Ситуация: ночью никто не должен быть одиноким.
Ephemera: soundtrack Ночь. Для каждого это слово означает разные вещи. Для кого-то ночь - это просто время суток, когда солнце умирает, и миром завладевает антрацитовая ночная тьма. Для кого-то ночь - это бесконечная пустота, медленно высасывающая душу, чувствуется боль, невыносимые страдания, причиняемые неким садистом, когда пыточным инструментом становится сами основы бытия, которые вонзаются словно иголки за каждым ударом часов. Сколько сознаний - столько и значений. Для Амелии и Габриэля ночь была началом чего-то нового, непостижимого и прекрасного. Всё-таки в мире действительно много прекрасного, просто нужен проводник, тот самый человек, который откроет тебе глаза и скажет: "Любимая, жизнь прекрасна!". Сложно было представить меланхоличную наркоманку и бывшего императора безнадежными романтиками, но это было так. Холодный песок, вода, ярко блестящая от света далекой луны, легкий ветерок, дующий прямо в лицо... Всё это прекрасно, но кульминацией в этой картине всё-таки является ночь. Эта ночь принадлежит им двoим. Словно всех людей посадили на космический корабль и отправили к бескрайним просторам космоса, а единственное, что существует на свете - это любовь... Любовь и ночь. Сейчас было уже настолько поздно, что даже самые отъявленные "ночные совы" проиграли бы сражение с физиологическими особенностями организма и бесконечностью времени, и давно бы отправились спать, постепенно погружаясь в мир Морфея, чувствуя нечто, называемое сном. Для каждого индивида сны бывают разные. Бывают безумные яркие пятна, в которых смысла едва ли больше, чем в квадрате Малевича, над смыслом такого сна невозможно задуматься, ибо лишь идея наличия какого-то смысла вызывает смех. Кому-то снятся черно-белые грезы, вызывающие ассоциацию с фильмами ранних годов двадцатого века и являющиеся универсальными иллюстрациями дороги длиной в жизнь. Достаточно многие, пытающиеся отрицать реальность, уничтожить в себе всё человеческое и превратив душу в жалкую подделку жизненной сущности, видят кошмары, разукрашенные кровавыми пятнами алой краски безумного художника-импрессиониста, чувствуя самое худшее, самое страшное. Так было и у Эфемеры. Что могло сниться девочке, которая любила красить губы кровью, накачивала своё хрупкое тельце морфином до полного анабиоза и состояния душевного ничтожества, и держала знакомства с людьми, которыми пугают детишек в сказках? Пустота. Вечность. Стоило Гримм закрыть голубые глаза и погрузиться в сон, как происходило два варианта. Сны, которые являются постоянной основой мира умалишенных, был первый вариант. Крик, вопль, непроизвольная жестикуляция - Амелия делала всё, чтобы уйти из собственного лабиринта ужасов, чтобы увидеть свет, вернуться в мир, не заслуживающий права на существования, но единственный мир, где она может существовать. Второй вариант был иной... Что есть сон, что его нет - какая собственно разница? Но всё-таки это ужасно. Когда ты спишь, никто не может прочесть твои мысли, понять, о чём ты мечтаешь, и какие жизненные перипетии не дают тебе спокойно дышать, но когда ты не можешь заснуть, не остаётся ничего другого, как вступать в бесконечную конфронтацию с самой собой. Можно лгать самой себе, верить в окончательный фатализм, но факт остается фактом приходит осознание. Осознание собственных ошибок, в голове прокручивается некий флэшбек, и каждое пятно насильно врезается в память. Эфемера не могла понять, как вообще в этом мире можно жить. Умная не по годам девочка, ей приходили в голову соображения, что у наших решений нет хороших последствий, а если и есть, то их очень мало. Когда кажется, что всегда есть два выхода, понимаешь, что выход всего один. Только в разные стороны. Правильного выбора нет. На самом деле, это лишь маска. Многие люди считают хорошими огромный диапазон вещей и в глубине души не понимают, что это лишь замкнутый круг. Все слепы. Почему мы всё видим, но слепы? Может, мы не понимаем, а может вещи, кажущиеся ясными, скрывают истинное лицо? Если убийца, отбыв срок заключения, идёт в церковь, чтобы попросить прощения за свои грехи, будет ли это правильно? Гуманисты могут порадоваться за этого человека, всё-таки он пытается встать на истинный путь. А на самом деле? Что изменится? Ничего. Чудес не бывает. Погибшая душа не увидит белый свет в конце туннеля, боль останется навсегда, оставаясь во всем временном континууме, разрушая вероятность на то, что всё может быть хорошо. Для каждого из нас судьбой зарезервировано место на кладбище. Даже специальный тариф для бессмертных. Они ведь тоже умерли, просто по какой-то ошибке мироздания восстали из могил своих душ и живут, пока мир окончательно не рассыплется на осколки. И поэтому каждое своё место. И когда этого убийцу прощают, ничего не меняется. Жизнь - это не черновик. Всё остается на своих местах, и человеку дают ложные надежды на спасение души, надежды на существования, тем самым открывая двери внутренним демонам, которые строят гнездо в человеческой душе. А если этого человека не простить, то напрашивается другой вопрос. Почему мы такие злые? Все мы делали другим больно и делаем сейчас. Боль.... Такое простое слово, а это ведь основа всего. Вокруг слишком много боли. Чересчур много боли. К сожалению, такой человек ничуть не лучше нас, просто масштабы боли сравнимы с последствиями взрыва от ядерной боеголовки. И мы не в силах ничего изменить. Все мы обречены чувствовать боль, хотим мы того или нет. И страдания не покидают наши тела, они попадают в души, во всё существо, и конечно, в самое сокровенное. В наши сны. В уникальные миры, бесконечные лабиринты иллюзий, в которые никто не может попасть, кроме нас, там жизнь если не лучше, то намного проще. На спасение сознания дается лишь несколько часов. Сердце превращается в бомбу замедленного действия, ведь секунды, отведенные на борьбу с затаенными участками души, кончаются. И довольно быстро. Таков удел человека - быть рабом того, чего он не может контролировать. Самого себя. Но всё-таки не всё так плохо. Засыпая в теплых объятиях Вулкана, чувствуя сладкое тепло его тела и понимая, что ночью никто не сделает больно, не ранит и не использует в коварных целях, Эфемере снились только счастливые сны... Но сегодня ночью ей спать совершенно не хотелось. Она шла по пляжу, держа Габриэля за руку и невольно вздрагивая от холодного песка, и смотрела на звезды, освещающий этот мир лжи. Даже звезды отчасти были ложью. Они казались крошечными точками, замысловато украшавшими мертвое небо, но далеко-далеко они были огромными... Зачем пара пришла сюда? Конечно, их отношения не были похожи на чьи-либо ещё. Будучи жертвами фантазии, немногим превышающей уровень воображения дерева, влюбленные парни и девушки ходили по шикарным ресторанам, садились на самые задние ряды зрительного зала в кинотеатра, целовались у порога дома и, удовлетворив собственные амбиции, шли спать. Ну согласитесь, мало кто помимо Вулкана и Эфемеры будет гулять в три часа ночи по безлюдному пляжу на краю Нью-Йорка? А они запросто будут. Гримм прижалась к груди мужчины, чувствуя его тепло, такое нежное и манящее, словно энергия квазисолнца... Холодно ей не было, но всё-таки так приятно поиграть в замерзшую девочку, которая всем телом жмется к возлюбленному. Оба они не переваривали места, где было много народа, где не было никакого смысла и не ощущалось никаких эмоций. Здесь же не было ни души, а атмосфера пляжа ясно предзнаменовала что-то романтическое, полное фантазий. - Если утро действительно прекрасно в Альпах, то ночь великолепна в Нью-Йорке... Хорошо, что мы тут с тобой. Люблю такие места... Ничто так не успокаивает... Спасибо, - улыбнулась она. Амелия изучала лицо любимого, особо прекрасное ночью. На лицо Вулкана луна отбрасывала блики света, и Гримм внимательно наблюдала за огоньками, горевшими в его безумных глазах. Девушка провела пальцем по его гордому профилю и не смогла сдержать улыбки. С тех пор, как они познакомились, она смеялась беззаботным смехом, в котором всё ещё можно было уловить забавные нотки смеха маленького ребенка. Она уже и забыла, каково это - смеяться и чувствовать радость, словно это ощущение не подвергалось переработке системы и не имело право быть. Меланхолия, меланхолия, меланхолия, как хотелось верить, что это противное чувство осталось в прошлом, и для себя Гримм перевернула эту страницу, на которой был записан этот неприятнейший момент её жизни. А всё стало так благодаря одному-единственному человеку. Вулкан смог принять её такой, какой она есть, дарить свою любовь, требуя лишь то, что она счастлива с ним. Конечно, она счастлива. Часто Гримм хотелось выбежать на Таймс-Сквер и закричать: Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! Ей плевать, что о ней подумают люди; люди, которые нашли человека, с кем они хотят счастливо существовать и бросить вызов тем, кто говорят, что сказки лишь красивая ложь, в которую верят лишь те, кто ещё не понял, что не так уж всё сладко. Есть и другие люди. Кто-то осудит, кто-то позавидует. Не понимала Тиф таких. Кто-то внушил странные предрассудки о страданиях, боли и чем-то похожем. Такие не хотят, чтобы душа болела. Но это неизменно! От любви до ненависти один шаг, и этот шаг с легкостью может стать роковым механизмом в судьбе. В её судьбе так всё и случилось. Девушка постоянно думала о нём. Постоянно, независимо от расстояния. Даже тогда, когда Амелия находилась в его объятиях, чувствовала, как тот говорит ей нежные слова, она всё равно думала о нём, прокручивая в сознании всю сладость их любви. В голову приходило, что ей просто суждено сидеть на тяжелых наркотиках. Если сначала это были "безобидные" героин и ЛСД, то теперь жажда жизни предвещала Эфемере новую зависимость - любовь. Габриэль Саммерс - уникальный экземпляр. С ним Амелия просто переставала контролировать себя, нарушала все рамки, ломала железную выдержку, построить которую стоило нечеловеческих трудов, просто сходила с ума. Сходить с ума можно не только стандартными методами, являющихся уделом простых смертных, к примеру, алкоголь, рисование в собственном воображении картин, достойных лечением тирозином в психиатрической больнице, или одинокие ночи в пустой квартире, заколачивая окна и запирая двери. С ума можно сойти и от любви. Любовь... Любовь - просто универсальная вещь, которая является воплощением дуализма вселенной. Любовь приносит страдания. Любовь приносит наслаждение. Любовь дарит жизни и забирает души. Чувство, которое посещает каждого, даже того, чье сердце холодно, словно камень. Лично Гримм пришла к выводу, что от любви может спасти только одно. Правда, процедура эта неприятная - лоботомия мозга...Чувства остаются в памяти навсегда. Эфемера не понимала, просто не могла понять, за какие грехи ей нужно было жить в таком холодном мире, где мы лишь теряем, пока она не нашла того, чего у него не было. Чувства того, что есть человек, который тебя любит. Любит. Её очень сложно любить, настроение её подобно русской рулетке, то Амелия ласковая как котенок, согревая своей нежностью, то девушка бросается с кулаками и остается спасаться бегством. Да, гормоны девушки просто бурлили, и конечно, это сказывалось на её настроении. Она всё крепче обнимала своего мужчину, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. О да, она была безумной. Амелия обдумывала, что же ей сделать: впиться в его губы со всей страсти, раздирая их до крови или наслаждаясь мягкостью бархата его губ, но девушка решила, что не заставит его страдать, и просто ласково поцеловала его, любуясь его глазами. Нет, фрау Гримм точно была фетишисткой. Девушки ценят в мужчинах либо толстый кошелек, либо хорошую фигуру, а для Гримм главной слабостью были глаза. Для неё они действительно были зеркалом души. Глаза Габриэля были очень похожи на её собственные, тот же цвет, те же эмоции, то же возбуждение и та же приятная слабость от осознания того, что этот мир падет перед ними на колени. - Я тебя люблю. Такие простые слова, такое крошечное количество букв, но они являются лучшим оружием. Они могут дарить человеку счастье, а это самая удивительная способность человека. Рукой девушка зарылась в его чёрные волосы, довольно осознавая, что он навсегда останется с ней, хочет он того или нет, ведь они слишком далеко зашли. Слишком сильная любовь. - Спасибо тебе за то, что ты есть, - прошептала Эфемера, наслаждаясь процессом. Сейчас для неё всё становилось чем-то противоречащим законам существования, из воздуха словно исчезли кислород и диоксид углерода, на их место встал запах тела Вулкана, самый сладкий для неё запах. Сейчас Амелия Гримм была самой счастливой девушкой на свете - она была с тем, кого она любит. Самое большое счастье в жизни женщины.
Vulcan: Иногда случается так, что счастливые времена всё же приходят в нашу пустую жизнь. От нас остаётся лишь ждать этого... Спустя годы страданий и беспокойств, мы, в конце концов, сможем найти своё место на этом солнце. Ведь ради чего мы рождены? Ради того, чтобы жить.… И всего один какой-то хороший момент может изменить нас навсегда. Мы рождаемся беспомощными и практически слепыми по жизни, но со временем мы приобретаем не только глаза и другие жизненно-важные органы, но и что-то внутрь себе. Чувства, эмоции и душу. Говорят, что люди уже сразу рождаются с душой – я считаю, что это совсем не так. Душу нужно заслужить, перед тем как её получить, ведь именно благодаря ней мы становимся теми, кто мы есть. Благодаря Амелии, Габриэль нашёл свой смысл жизни, свою точку отсчёта. С ней он не думал ни о чём…. Он запер свои мысли и страхи в какую-то маленькую чёрную коробочку глубоко у себя в душе. Создавая простор и свободу для чего-то более важного – любви. Габриэль обнимал свою любимую и чувствовал, как его собственное сердце разрывается на куски, как оно привыкает к этому наркотику. Он не хотел бы никогда её не отпускать от себя. Ведь отпустить – теперь значит оторвать от кожи…. До крови. Ночь, звёзды, ветер, море, они…. Ему так и хотелось закричать, выпустить все эмоции, показать всем как он счастлив, рассказать всё этим высоким звёздам и лучше, давая им ещё один повод завидовать человеческой любви. А звезды тем временем мигали и будто улыбались им, бросая с небо мелкие яркие слёзы. Габриэль пригласил Амелию присесть на песок, тем саамы прекратить их бессмысленные шаги в никуда. А зачем уже было идти? Всё конечно, они пришли, они нашли друг друга и их путь кончился. Теперь осталось лишь радоваться и жить, так как им хотелось. Вулкан создал на своей ладони маленький энергетический шар, который больше походил по форме на сердце.… Это сердце светило ярче всех среди ночных огней, будто являлся маятников для заблудших кораблей. - Теперь это принадлежит не только мне, но и тебе любимая… - прошептал Вулкан, дотрагиваясь до ладони Амелии. Как странно, что с каждым прикосновением Габриэль чувствовал внутри себя какой-то страх. Страх, что это прикосновение будет последним…. Именно так наверное чувствует каждый человек, который любит всей душой и этой же душой боится потерять. Он обнял её и лишь слегка дотронулся губами до её губ, как понял, что не в силах удержаться. Иногда в каких-то моментах следует молчать.… Поберечь язык и слюну, что бы в дальнейшем сделать что-то более другое, лучше. Энергетическое сердце растворилось, но их чувства на этом ничуть не угасли…. Габриэль провёл по волосам девушки, продолжая целовать её губы всё более изощренным способом. Случайно повалив Амелию на песок, благодаря своему весу, Габриэль улыбнулся - Извини… - нежно произнёс Вулкан, чуть оторвавшись от нектара её губ. Кажется, он почувствовал состояние нирваны или эйфории, так как уже совсем стал забыть, что находиться ночью на пляжу. Единственной мыслью для него была – она… Здравый смысл уже давным-давно собрал свои манатки и улетел отдыхать, остались лишь чувства и инстинкты – вечно не дающие разуму по праву обладать телом человека. Их губы продолжали танцевать каким-то невообразимым образом, было ощущение, что им и кислород-то собственно не нужен был. Габриэль обнял свою красавицу, практически срывая с неё и так не очень длинное чёрное платье. Облегчая ему путь к потайным желаниям любви. Инь и Янь, сближение мужского и женского тела. Это начало рождения и падение самого человека. Ведь многие называют это грехопадением, и они уверены, что правы. Хотя собственное вожделение к идеалам является для них совершенно нормальным явлением. Тот, кто полностью не постиг все стороны любви, не может на сто процентов назвать себя любящим человеком, ведь это любовь является не только чувством. Но и страстью, желанием и даже сексом. Хотя для многих людей любовь является чем-то вроде оправдания своих действий или же вовсе прикрытием недостаточно зрелых отношений в разный период жизни. Человеку легко сказать «Я люблю тебя», а потом перепихнуться с какой-нибудь девушкой, которую он нашёл в очередном баре, где к бутылке пива всегда прилагается бонус в форме раскрепощённой шлюхи. Если понять всё это, то ценность любви сравнима с ценой булочки в магазине, а эти все высокие отношения являются, лишь выдумкой старых писателей фантастов. Люди никогда не ценили то, что их окружает и то, что у них всегда было…. Лишь Амелия и Габриэль являлись абсолютным исключением из вышеперечисленных стандартов обычных людей. Ведь они сами были не слишком обычными, а если выразиться более грамотно, они были лучше…. Их тела постепенно становились едиными, а жар вокруг них рос в геометрической прогрессии. Кажется, что они и сами горели, как огонь. Сердце Вулкана стучало с неистовой силой, доказывая всем и главное самому себе, что их любовь будет вечно гореть не только в сердцах их мёртвых врагов, но и в них самих. Он целовал её шею, изучая губами каждый сантиметр прекрасной кожи Амелии, лаская и смачивая её кожу поцелуями, дабы хоть как-то охладить её горячее тело.
Ephemera: soundtrack Как известно, от любви до ненависти всего один шаг. Если бы Амелия не любила Габриэля, она бы точно его ненавидела. Она не понимала, не хотела понимать, у неё просто не было подходящих слов. Нельзя просто так, с эфемерной легкостью ворваться в её жизнь, изменив её внутренний мир, вернее, то, что от него осталось, сделав глупым то, что имело для неё значение и ради чего, она существовала, по крайней мере, так думалось... Всё это было чересчур странно... Девочка-подросток, которая успела побывать на гранях между жизнью и смертью, безумием и реальностью, просто жила и делала то, что ей было положено делать - впитывать в себя, подобно губке, самое злобное и страшное. И тут в её жизнь врывается прекрасный принц, некая интерпретация белого света в конце туннеля, который пытается пересечь каждый, кто почти или уже покинул этот мир. Габриэлю даже не нужно было доказывать - её жизнь другая... И Амелии хотелось задать ему миллион вопросов, засыпать его проклятиями, от которых становилось от самой себя противно, а после этого - прижаться к нему всем хрупким тельцем, бережно обнимая его и наслаждаясь чувством эйфории, способным разбить грудную клетку на множество кусков. Любовь - слишком странное чувство, чтобы пытаться его объяснить. Тем людям, которые пытаются видеть мир лучше, чем он есть, наслаждаться его бесконечной красотой, загадывая такие светлые желания как любовь и мечта, суждено на всю жизнь остаться одним. А тем людям, которые смотрят на мир завешенными нигилистической дымкой глазами, любовь просто рвется навстречу, сшибая с ног, вселяясь внутрь, принося страдания душе и телу, и чем сильнее пытаешься противиться этому чувству, тем острее оно заседает на сердце, впиваясь подобно острым иголкам; когда все мысли направлены лишь на Него, а все прочие жизненные реальности не становятся потребностью, скорее глупыми желаниями маленького ребенка. А ведь по своей сути Гримм и была ребенком. Которая прошла через ад, ожесточила себя, научила дергать за ниточки других так, что у глупцов создается впечатление, что игрой правят именно они. И любовь казалась таким же кукловодом. Волшебство, сила которого по мощности эквивалентна ядерной бомбе, способна привести к последствиям, о которых не догадается никто. Ни писатель-футурист, которому свойственно жить на два фронта: в настоящем мире, в котором, однако, не так уж много места для чего-то уникального, и собственной микровселенной - месту, где возможно всё, где, несмотря на все перипетии, жизнь кажется лучше, чем она на самом деле есть. Расчетливому аналитику, который на сто шагов вперед всего мира, не поможет жесткая логика точных алгоритмов, он окажется бессильным против того чувства, которое и породило мир таким. Жизнь и без того трудна, а когда приходится жить с частым повышением адреналина в крови, поджидая, пока невесомое чувство возымеет полный контроль, вопьется в сердце, подобно безжалостному садисту вонзится в вены, медленно вытягивая из души всё, что кажется естественным, и наполнит чем-то неизвестным, полным тумана неизвестности. Приходится жить абсолютно по-новому, приходится ощущать совсем другие эмоции, падать и разбиваться... Любовь... И у Амелии лишь оставался вопрос: "Неужели это так просто?" Разумеется, Саммерс не собирался отвечать на её вопросы. Как настоящий мужчина, ему больше нравились не слова, а поступки. Усевшись на песок, она не отпускала его руку, подробно изучая звезды. Так хочется дотянуться до великого. Гримм с любопытством смотрела на небо, очередной раз ловля себя на мысли, как сильно ей хочется попасть туда же. Интересно быть звездой. Нет никакой ежедневной суеты, абсолютно ничего, что может потревожить покой, нет никаких простых смертных чувств. Судьба звезд полна фатализма не меньше, чем человеческая. Каждый день они появляются из колыбели и исчезают в могилу, освещая мир фантастически-ярким светом. Как хорошо... Почему же мы не можем стать звездами? Ответ прост. Звезды вечно одиноки. На небосклоне они величаво царят, но им суждено разбиться, разбиться в одиночестве, забывая о всех чувствах и лишь констатируя факт свободного падения. Таится надежда, что сумерки встретят рассвет, и эта надежда делает звезды такими красивыми. Если падут империи, разрушатся города, а мир поглотит тьма, накрывая кроваво-алой пеленой, то всё равно останется мечта. Тяга к тому прекрасному, что мы видим в отблесках звезд, и поэтому мы живем. Меланхолик по темпераменту, романтик в глубине души, Амелия знала, что она является такой же звездой для Габриэля. Почему-то она верила в то, что не бывает никаких роковых совпадений, нет теории вероятности. Просто два сердца должны были обрести друг друга. Как звезды. Очевидно нездоровый блеск в голубых глазах, Вулкан нежно коснулся её ладони и создал ослепительный энергетический шар. Устав от дневной суеты и просто потихоньку сдаваясь желанию ко сну, Амелии пришлось немного напрячь зрение, и она совершенно точно заметила, что шар имеет форму сердца. Как это мило... Такие искренние подарки. Он подарил ей не цветы, не поход в ресторан и не, боже упаси, шоколадные конфеты; ей досталась часть его сердца, того самого любящего сердца, которое хочет дарить и получать взамен радость и счастье. Это была чистая энергия... Шар светился так ярко, что было точно ясно - этой силы могло бы хватить на энергообеспечение крупного города, как Нью-Йорк. А Вулкан подарил это ей. Пожертвовал хрупким балансом мира, пытаясь подарить что-то, что может сделать её по-настоящему счастливой. - Спасибо... Самый лучший подарок, который мне за всю жизнь делали... Не нуждаюсь во всем мире, для меня подарок - это твоя любовь... - улыбнулась Амелия. Это было для неё очень большой неожиданностью, ведь она и забыла, как это приятно - получать подарки. Только ей не пришлось ломать себе голову, что же это за подарок, а затем распаковывать коробки и рвать ленту, фрау Гримм достался самый желанный подарок... Для неё это казалось его сердцем, словно он хочет отдать ей его на хранение, чтобы её любовь всегда защищала его подарок... Это сердце принадлежит ей. Ей хотелось разорвать свою грудную клетку, вытащить чертово сердце, которое глухо билось внутри, и отдать ему, подарить самое дорогое, но нужна ли ему её смерть? Не нужна. Амелия поклялась никогда не делать ему больно. Ей нравилось делать больно другим, смотреть, как они молят о пощаде, и вместо желаемой свободы получают новую дозу агонии, но жизнь Габриэля была для неё бесценна. Тем не менее, немножко помучать его входило в планы девушки. Огонь в сердце Габриэля уже разгорелся, будучи готовым идти вперед, разрушать все то, что ему не принадлежит, а она лишь медленно проводит по его губе, садистски растягивая минуты возбуждения. Но надолго ли это? И её выдержка падет, оставляя место безграничному желанию. Он был ей нужен. Странное помешательство, навязчивая идея, помутняющая рассудок, мешая нормально осознавать реальность. Наркотик - второе имя ему. Каждый раз хотелось ещё и ещё, всё увеличивая дозу; боясь ломки, не приносящей ничего, кроме страданий, делая свою зависимость образом жизни. Такая гордая Амелия была готова отдать всё, лишь бы нежиться в его обьятиях, сводить с ума, чувствуя себя любящей и любимой. Ощутив тяжесть его мощного тела, которое ещё немного, и раздавит её кости, она лишь рассмеялась. Услышав нелепое извинение, Гримм лишь крепче сжала его, лаская пряди его волос. Чувствуя, как Саммерс пытается избавить её от одежды, которая, на его взгляд, является совсем ненужной, она решила сравнить счёты, медленно стягивая с него рубашку. Амелия уткнулась ему в грудь, сама не подозревая, как этого ей хочется больше всего. Она тихонько прошептала: "Как же мне тебя не хватало..." И без всяких сомнений, Вулкан её слышал. Плевать на все законы акустики, эти слова были сказаны, слишком громко, чтобы остаться без внимания. Сейчас он стал её воздухом, словно манящий запах его тела вперемешку с мужским потом и соляным запахом моря заменили все составляющие воздуха, заменив азот, кислород и углекислый газ, став веществом, без которых жизнь невозможна, без чего Амелия не может протянуть ни секунды. Горячим поцелуем она впивалась в его губы, чувствуя, как страсть ослепляет её глаза, как затемняется зрение, когда видно лишь глаза. Прекрасные зрачки, изучающие тело и смотрящие в твои глаза, одаряя своей любовью. Гримм не сдерживала себя и даже не пыталась как-то противостоять этим чувствам. Прикосновения к его коже приводили её в настоящий восторг, который сложно с чем-то сравнить. Горячее дыхание Габриэля обжигало её кожу, и она чувствовала, что горит. Очень странное ощущение. Чувство пламени, сжигающее изнутри, из-за чего для описания боли в легких не находится слов, которые хотя бы отдаленно обозначают эти ощущение, когда самое главное - это сделать вдох, чтобы не задохнуться. Амелия горела, но этого пламени не существовало. Просто от своей любви она сошла с ума, чтобы понимать хоть что-то... С неожиданностью для самой себя она впилась ногтями ему в плечи, оставляя на коже отчетливые следы. Гримм хотелось пронзить его ещё сильнее, причинить ещё большую боль, оставить на его теле кровавые полосы, заставить кричать; но вместе этих умыслов, от которых даже заядлая нимфоманка вряд ли решилась, Амелия стала ещё крепче прижимать его к себе, чувствуя, как губы возлюбленного накрывают её губы, даря чистый, ничем не разбавленный экстаз. Она ведь знала, что жить можно ради него... Габриэль Саммерс - тот самый человек, который дал надежду, что всё ещё может быть хорошо... Злобный шиарский император, где же он сейчас? Его нет. Есть лишь Габриэль, которого так она любит. Уникальный инцидент, когда Амелия хотела просто дарить и ничего не требовать взамен. Она хотела, чтобы Вулкан взял от этой ночи всё. Подобно дегустатору, оценивающему самое лучшее вино, Амелия целовала его чувственный рот, чуть впиваясь в них кончиками резцов, понимая, что она теряет всё, что было в её жизни раньше... Но терять это было не жалко, ей нужно идти вперед, и мужчина, который сейчас ласкает её тело, - и есть её будущее. Какой же он огромный и тяжелый... Вулкан - единственное, чего у неё не было, и поэтому она уже никогда не отпустит его. Никогда. Никогда... Дело не в собственном эгоизме, выходящем за все возможные пределы, вся суть в том, что она в нём просто нуждается. И Габриэль нуждается в ней... Всё это могло быть игрой, но слишком далеко это зашло. Они уже не могут существовать друг без друга; они понимали, что их наслаждение граничит с болью, и поэтому боль они будут делить на двоих. Амелия убрала с лица иссиня-черную прядь и снова наслаждалась алебастровой белизной его кожи в лунном свете. Ей так хотелось сказать, как сильно она его любит, как много он для неё значит, что никогда не было в её жизни момента радостнее, чем сейчас. Но это было совсем ненужно. Эта ночь всё скажет за них. Амелия ненадолго приостановила и заметила, что когда они с Габриэлем познакомились, тоже была ночь, полная звезд. - Видишь ту звезду? Западную... Я её тоже сначала не заметила. Она как ты: ворвалась в мою жизнь и теперь ярко освещает небосклон жизни... Я люблю тебя, я хочу, чтобы ты знал это...
полная версия страницы