Форум » Прошлое » Their first meeting [Holocaust & Element] » Ответить
Their first meeting [Holocaust & Element]
Element: «Какая разница, что снаружи? Ценно то, что внутри.» © Название отыгрыша: Their first meeting | Их первая встреча. Время событий: Далекое прошлое. Место событий: Англия. Графство Девоншир (Девон). Участники: Holocaust & Element. Музыка: Main Title. описание ситуации: Юная принцесса отправляется в Девоншир, где вскоре встречает на своем пути рыжеволосого мальчишку. Это первая встреча Немезиса и Морган, воспитанной леди и обычным сорванцом и эгоистом, который даже не умеет себя правильно вести при даме. Наследница останавливается в Девонширском замке, пока ее родственники решали политические дела с Герцогом, а там к великому удивлению находится и Немезис, чей отец близкий друг хозяина замка. Молодой юноша всячески подкалывал, издевался и насмехался над юной леди, буквально доводя ее до слез. Но чем закончатся все эти ребяческие насмешки двух молодых людей, когда в будущем их ждал крепкий союз?!
Ответов - 12
Holocaust: Прекрасный день. Такой выдается не всегда, особенно в этой части королевства. Прошедшие недавно дожди оставили после себя болота дорог, по которым пешком не пройти, на экипаже не проехать, чтобы не перепачкаться и не застрять на половине пути. Тем не менее, отбросить такое маленькое неудобство, и можно заметить как оживился мир, как посвежело вокруг, как в воздухе витает именно этот дух безмятежности, свободы, самого смысла существования. Солнце освещает яркую зелень деревьев и чуть пожухлую траву полей, играет в капельках росы, отражается на глади озер. Райский уголок и место, если отвлечься от проблем более важным и насущных, более, так сказать, приземленных, а их ведь - не счесть. Кто восхваляет прекрасные виды Англии, как не бездельники поэты? Кому суждено и положено любоваться красивыми видами холмов и игрой тени облаков на их поверхности, как не праздным господам, живущим в больших домах, вкушающих самые дорогие яства и не смыслящих жизни без того, чтобы с гордо вздернутым носом кверху не замечать того, откуда у них на столах эти самые яства появляются, почему постели всегда чисты и заправлены, почему сад ухожен, почему лошади всегда сыты, а ружья для охоты заряжены? Кто-то мог бы сказать, что и они платят свою цену за подобную безмятежность, что они тоже работают, не по колено в дерьме, но работают усердно – на благо страны. Какие высокопарные слова, какое возвеличивание своей лени! Звучит несправедливо, но является истинной, ибо обе стороны могут обвинить друг друга в чем-то. Одну можно порицать за высокомерие, другу – за невежество и материалистичность. Шутка лишь в том, что ни первые, ни вторые не могут прожить друг без друга и дня. И так было всегда, пока неожиданный гений человеческой мысли не создал сословие, стоящее посередине, и, не побоимся этого сказать, страдающее за всех, так как это – третье сословие, было и не бедно, и не богато, люди, его представители, не страдали ни высокомерием, ни честолюбием, не занимались и самообманом; в этом-то их и проклятие, так как шаг влево, шаг вправо они никогда сделать не смогут. Поджарая лошадь ахалтекинской породы неслась по холмам параллельно идущей замку дороге во весь опор. Черная грива развивалась на ветру, позади вздымались в воздух куски земли, круп и ноги были покрыты коричневой глиной, изо рта вырывалась тяжелое дыхание. Лошадь неслась галопом, но ее еще и подгонял всадник, время от времени слегка подхлестывая длинными поводьями. Юноша, лет восемнадцати по лицу, с русо-рыжими волосами, которые горели огнем в лучах солнца, чуть приподымался над седлом, опираясь ногами в стремена; ветер хлестал в лицо, развивал по ветру свободно сидящую на еще только развивающемся мускулатурой теле рубашку; еще не мужчина, уже не мальчишка, но душой скорее совсем не серьезный молодой человек, он улыбался широко, явно наслаждаясь дикой скачкой, будто ощутил себя в привычной стихии. Лошадь пронеслась вперед, прежде чем всадник натянул поводья, остановив ее на вершине одного из холмов. И животное, и человек, оба тяжело дышали, переводя дыхание; человек знал, а лошадь чувствовала, что это еще не конец забега. Наверняка, отец негодует, его друг его успокаивает, а конюх герцога строит из себя дурачка, в мыслях улыбаясь. Что поделать – слишком ранняя смерть матери, постоянно занятой отец, ищущий средств для существования их семьи, по роду может и знатной, а вот в деньгих – не шибко то богатой, парень постоянно предоставлен сам себе, учителя тут мало чем помогут, научат основам, а дальше, - все не слишком положительно складывается на воспитании, конечно же. Не подумайте, дураком паренька не назовешь, а вот в высший свет ему путь будет заказан, если не возьмет себя в руки. Юноша выпрямил спину, потянувшись, по дороге двигался с черепашьей скоростью экипаж. Четверка лошадей месила землю своими копытами, отчего большие колеса коляски проваливались в рытвины и ямы, где раньше находилась вода и грязь. Парень улыбнулся, повел поводьями сначала в сторону – лошадь сделала оборот и только затем сорвалась с места. Слишком близко к экипажу всадник подходить не хотел, потому несколько на расстоянии сначала последовал за ними, сбавляя ход, а затем, как рассмотрел росчерк символов на коляске и богатые довольно украшения, пришпорив ахалтекинца, обогнал карету; лошадь пересекла дорогу перед самым носом четверки, заставив первую пару недовольно заржать и чуть ли не встать на дыбы; кучер тихо выругался, а всадника и след простыл, только мимолетный звук смеха задержался на долю секунды. - Маленький паршивец, вот узнаю кто…., - шепотом проворчал возница. В замок вело три дороги. Первая была ответвлением от общего тракта и считалась официальной, по которой прибывали гости и хозяева, две другие предназначались большею частью для слуг, одна из них как раз и вела к воротам конюшен. Юноша натянул поводья, животное под ним перешло на легкую рысцу. Улыбаясь проходящим мимо знакомым людям, так он достиг конюшен, где и спешился. Парнишка взял поводья в руки и стал заводить ахалтекинца в стойло, когда кто-то сзади отвесил ему несильную оплеуху. - Разбойник! – раздался чуть с хрипотцой мужской голос. Немезис пригнул плечи и обернулся, смеясь. - Что? Я же вернул ее до вечера, - он стал расстегивать ремни седла. - Да, а твой отец ходит по замку, извиняется перед старым герцогом и клянет тебя всеми святыми, - проворчал конюх, однако довольно дружелюбно. - Почему я не удивлен? – Немезис стащил седло, похлопал лошадь по крупу. – Потрясающая кобыла. Нам бы такую, - несколько уже более огорченно добавил он. Конюх присвистнул. - Ну это да, денег немалых стоит, потому и доверил я ее тебе с опасениями. К вечеру ее надо отмыть, чтобы вместе с остальными гостям показать. - Надеюсь, ты не сказал никому, что я ее взял? - Я еще не самоубийца. Просто сказал, что ты пошел в деревню. А куда, зачем – это не дело старика. - Хорошо. Спасибо, - парень кивнул в благодарность. - Да что там. Сам был молодым, у отца в помощниках, а как утро раннее – господа-то все поспать любят, вот мы с дружком моим и давай лошадок объезжать хозяевских. Оба рассмеялись, направляясь к выходу из конюшен. Мимо прошла одна из служанок с корзиной яблок, Немезис ловко перехватил одно и подмигнул девушке. Еще не мужчина, однако пользоваться смазливым личиком научился быстро. Парень и старик остановились у выезда к главному входу. Немезис оперся плечом о каменную стену, разглядывая суетящихся слуг. - Что это все так засуетились? –откусив от яблока, обратился к старику. - Не знаешь? Отец твой не просто так поминает тебя, к герцогу нынче высокие господа приезжают. Вроде слышал то ли графья, то ли королевской крови. - Значит ужинать будем в дороге, - фыркнул юноша. Старик нахмурился. - Отец еще не продал дом в окрестностях герцогу, иначе бы мы тут не задержались так долго, - пояснил свою реакцию Немезис. - Так что вечером вернемся к себе. - Да тут мили три от силы до вас. В любом случае видно тебя будет. - Да, - усмехнулся Немезис. – Просто не люблю всех этих высокомерных господ, которые только и могут, что с серебряной ложки икру есть. Конюх покачал головой. - Мальчик, мальчик. Иди лучше, приведи себя в порядок. А то вид не ахти у тебя. Конюх направился обратно к лошадям, а Немезис, неторопливо, стал пересекать двор, когда на площадку через проезд каменных ворот въехала та самая карета, что он обогнал накануне. Юноша остановился, скрестив руки на груди. Двери замка открылись, оттуда вышло несколько слуг, а уже затем герцог Девоншир.
Element: внешний вид. Как же мы не любим, когда нам говорят что и как делать, как правильно присесть, как правильно говорить, держать осанку, танцевать, играть. Везде учеба, начиная с момента как ты только начал ходить и говорить и до конца твоих дней, вот что такое быть леди из высшего общества, да и какой там, быть королевских кровей. Ибо любой твой промах, твое невнимание сказывалось на репутации, а затем слухи поползут по всему двору, до Короля и твоим родным станет стыдно за тебя. Тебя отправят куда нибудь подальше от люда, где тебя продолжат правильно воспитывать, до тех пор, пока ты не научишься ставить правильно ногу в реверансе. Поэтому, если ты хочешь дальше жить в роскоши, посещать знаменитые торжества и просто наслаждаться жизнью, которой одарил тебя Бог, то учись. Делай все так, как от тебя требуют, а если можешь, то бери лишнюю нагрузку, так всегда говорила любимая матушка, старавшаяся сделать из своей дочери само превосходство. Но вот проблема то, буквально неделю назад в покои Морган наведался Король и предложил ей и ее родителям посетить Девоншир, даже скорее это не было предложением, а больше выглядело как приказ, поэтому наследница не могла противиться, хотя сердцем чуяла, что эта поездка ничем хорошим не закончится. Собрав свои вещи и приготовившись к отъезду, королевская семья направилась в путешествие, в котором провели несколько дней. В карете блондинка ехала рядом со своим отцом и матерью, а напротив них сидел Король, беседующий с отцом девочки о чем то своем, политика, войны. Смотря на них своими большими глазами, она внимательно вслушивалась в разговор двух мужчин, запоминая, мысленно комментирую, пока вскоре ее мать не заметила о неприличном любопытстве и не одернула. – Это не прилично, Морган – Тихо прошептала женщина на ухо своей дочери и протянула канву, нитки и рамку, чтобы как то занять Морган вышивкой пока они в пути. Уныло взглянув на предметы в своих руках, она молча кивнула матушке и принялась заниматься рукоделием. - Думаешь Девоншир готов к нашему приезду? – Рассмеявшись спросил Король у отца девочки и та интуитивно подняла свою голову, в упор смотря на родителя – Да, иначе быть не может. Ведь не каждый день к нему приезжают такие гости – В ответ рассмеялся Чарльз и покосился в сторону своей дочери – Покажи, что ты вышиваешь? – С заботой в голосе проговорил он, и блондинка повернув лицевой стороной свое творение, показала отцу, который улыбнулся и кивнул – Но он еще не доделан – Резко вставила девушка и посмотрела на орнамент, где была вышита часовня – Ничего девочка моя, ты успеешь, нам еще несколько дней ехать – Доброжелательно проговорил Король и Морган по неволе засмущавшись опустила голову, на лице проявилась легкая улыбка, а на щеках выступил румянец – Да, Ваше Величество – Тихо проговорив себе под нос, блондинка продолжила свою работу. Прошло несколько дней, до Девоншира оставалось всего несколько часов. Морган открыла свои глаза и сдержалась, чтобы только не зевнуть. Ноги слегка затекли, внутри кареты было очень душно, а из за корсет становилось еще труднее дышать. – Матушка, сколько еще? – Тихо прошептала она пристально глядя матери в глаза – Еще немного дорогая – Женщина миловидно улыбнулась и провела указательным пальчиком по щеке своей дочери. Внезапно все внезапно ощутили резкий толчок, Морган поддалась вперед и уткнулась ладошкой в бархатное сиденье. От резкой остановки так же проснулся и Король, который успел немного подремать, а отец возмущенный такой не аккуратностью выглянул в окно и накричал на кучера, который попутно начал извиняться перед своим экипажем. – Ты в порядке милая? – Беллатриса (мать) нежно взяла девочку за плечи и помогла обратно сесть на свое место – Да, все хорошо – Натянув улыбку проговорила блондинка, хотя в душе она всеми возможными ругательствами проклинала несчастного кучера, который в принципе и не виноват был в такой резкой остановке. Через час-полтора карета въехала во двор замка и остановилась возле парадного входа. – А он и правда подготовился – С улыбкой на устах проговорил Король, глядя в окно, где на подъезжающей дорожке выстроилась линия слуг. Дверь открыли и первым, конечно же, вылез Король, которого довольно громко и отчетливо оповестил один из королевских слуг, за ним последовал отец, затем мать и самой последней вылезла Морган, одетая в нежно-розовое платье – Рад Вас приветствовать – Проговорил наконец Герцог и предложил гостям пройти внутрь замка. Морган шла позади всех, внимательно осматривая окрестности, здешний пейзаж и внезапно взгляд упал на заинтересовавшую фигуру. Это было высокий молодой человек, одетый больше как слуга, хотя в чертах все же была что то аристократичное. Внимательно смотря на него, блондинка поймала на себе его взгляд и смутившись резко опустила голову, догоняя впереди идущую мать. Наконец, после того как Маркс наконец позволили покинуть стол и отправиться в приготовленные для нее покои, она вздохнула полной грудью. Свобода – первое, что пришло ей на ум, ведь провести весь оставшийся вечер в компании родителей, политиков и Короля, не самый лучший способ отдыха. Она вошла в свою комнату, закрывая за собой массивные двери и прижавшись спиной к деревянной поверхности, прикрыла глаза – Наконец то я могу снять это платье – Тихо проговорила она открывая свои глаза – Миледи, вам приготовить все ко сну? – Спросила личная служанка и подруга в одном лице – Да, пожалуй Мэри – Дружелюбно улыбнувшись ей, блондинка подошла к окну и открыв его, наполовину высунулась наружу. – Здесь так красиво. Тихо и свежо, не как в Виндзоре – Сладко вздохнув проговорила Маркс, чувствуя как усталость отступает, а голову пьянит свежий воздух – Да, здесь действительно красиво и тихо, Миледи – С улыбкой на устах ответила служанка приготавливая постель. Морган резко перевернулась и сев на подоконник, болтая своими ножками в воздухе, пристально взглянула на молодую девушку, суетившуюся возле комода с бельем. – Знаешь, думаю мне понравится здесь. Надо будет попросить Герцога найти мне проводника, чтобы показать здешние места, пока родители и Король будут заняты важными делами – Беззаботно сказала блондинка разминая свою шею – И я хочу, чтобы ты была рядом со мной и тоже посмотрела на всю красоту, которая здесь находится – Ловко спрыгнув с подоконника, она подошла к Мэри и улыбнувшись повернулась спиной, чтобы та помогла снять платье – Благодарю Миледи, это будет честью для меня – Скромно ответила девушка ловко работая своими руками над корсетом – Господи, Мэри, ну сколько раз я говорила, когда мы одни можешь называть меня просто Морган – Помотав головой, она распустила свои белокурые волосы и когда с корсетом было покончено, повернулась к служанке – Прошу. Мы же с тобой подруги – Она аккуратно взяла девушку за плечи и улыбнулась ей – Хорошо. Прошу простить меня – Склонив слегка голову, служанка улыбнулась и отошла на шаг назад, давая Морган возможность скинуть ткани платья.
Holocaust: Карета остановилась, к ней выкатили ковровую дорожку, чтобы высокие господа не заляпали свои чувствительные ножки простой земной грязью дороги, прислуга, разодетая, как на маскарад, выстроилась вдоль у кареты и у входа в дом, - другими словами, по тому как встречают гостей, можно было догадаться, кто они, даже не глядя на богато украшенный экипаж с кричащими символами и гербами королевского дома. Не иначе, как из самого Виндзора прискакали. Остальные предположения отметались сразу, но именно это и вызвало еще большее любопытство у Немезиса. Он позволил подойти себе еще ближе, чтобы по достоинству оценить тех, кто выйдет из кареты и проследует за герцогом в замок. Откусив смачно еще кусок от яблока, он проследил за быстрым передвижением гостей, сначала вышел сам король – его не узнать было невозможно, этот профиль красовался почти на всех монетах, что приходилось иногда держать в руках и юноше, когда выпадало счастье; за его величеством еще двое – господин, в темном костюме, и его жена, по всей видимости, как она держалась подле него, и шли они рука об руку; ну, а замыкало это быстрое шествие ярких представителей высшего сословия – интересное видение в розовом пышном платье, с убранными высоко светлыми волосами. Девушка казалась смущенной и несколько растерянной, поскольку шла медленно и с интересом и любопытством маленького зверька оглядывала все вокруг, пока не встретилась взглядом с Немезисом. Молодой человек ничуть не смутился пристальному взгляду и едва заметному вниманию, наоборот, он сам с интересом оглядывал девицу, при этом продолжая улыбаться и прожевывать вкусный плод. Девушка отвела взгляд первой, то ли возмутившись, то ли смутившись, кто их, этих представительниц слабого пола поймет, затем она поспешила нагнать остальных. И на этом представление закончилось. Слуги вошли следом за гостями в замок, двери закрылись, предоставив кучеру остальную работу – развернуть экипаж, пригнать на двор конюшни и распрячь лошадей. Немезис обошел еще стоящую карету и остановился возле козел возницы. - Чего тебе? – буркнул кучер, уже собравшийся было подхлестнуть четверку. - Да так, хотел поинтересоваться, как доехали? – нагло улыбнулся парень. Кучер уже хотел было что-то сказать, но промолчал, лишь шикнул на юношу, чтобы тот отошел и не мешал ему отвести экипаж в сторону. Немезис выбросил яблоко в сторону и огляделся. После шумного и несколько помпезного приезда, двор будто опустел. Расправив плечи и поправив до удобства рубашку, Немезис направился к боковому входу в замок, через который обычно заходили слуги или посыльные. Сейчас открывать дверь и ступать следом за королем, в таком виде, с такой манерой, было сродни подписанию смертного приговора. И почему-то шестое чувство подсказывало, что не столько герцог и король будут сконфужены, сколько ему милый и дорогой отец, который наверняка ждал монаршую особо внутри. - Сколько раз мне можно тебе напоминать, что мы гости? Что тебе не следует так себя вести, и все-таки как-то сдерживаться, - Немезис сидел на скамье у окна, а отец, облаченный в темные одежды с фамильным гербом на плече, вышитым серебряными нитками еще тогда, когда их семья могла себе это позволить, ходил из угла в угол и наставлял, наставлял, наставлял; хотя, скорее, это было похоже на простую отчитку нерадивого отпрыска, позволявшего себе слишком многое, по мнению родителя. В этом была доля правды – вместо того, чтобы всячески поддерживать отца, помогать ему, служить опорой и присутствовать на каждом приеме и ужине, которые давал Девоншир, и на которых можно было бы познакомиться с нужными и важными людьми, Немезис днями пропадал. то загоняя до смертельной усталости лошадей на холмах, то отлучался в деревню, чтобы пообщаться с простым людом, то просто бродил по окрестностям без дела, иногда, правда, его можно было застать на заднем дворе или в галерее, где герцог разрешил молодому человеку тренироваться в обращении с оружием, но кроме всего этого его ничего-то толком и не интересовало. А мысли и взгляды, которые он порой высказывал даже в присутствие хозяина замка, заставляли отца прикрывать глаза рукой и резко переводить тему разговора. – Посмотри только на себя! – отец остановился и указал рукой на сына. – Хорошо, что Его Величество тебя не видел. Ты не дворянин, ты похож на какого-то крестьянина, конюха! От тебя за версту несет лошадьми, потом, а рубашка. Ты посмотри. И брюки даже все в грязи. Ничего сейчас слуги подогреют воду, отмоешься до скрежета кожи, иначе я ее с тебя сдеру, - по сути отец не был таким уж плохим человеком, не был он и высокомерным, ему самому не нравилось все это льстивое и лживое общество высшего света, и Немезис это знал, а потому не мог понять, почему отец старается, вопреки своим помыслам, как можно лучше сдружиться со всеми. Ответ, конечно, был прост. Деньги и положение. Деньги нужны были для существования, для поддержания статуса, для того, чтобы все на тебя смотрели именно как на наследника титула и великого рода, плюс – имей их семья больше средств, не пришлось бы продавать одно имение за другим, старинные сокровища семьи, привезенные еще в Средние века из Иерусалима. Положение – опять же, общество, круг общения, возможность жениться на состоятельной герцогине или графине, или даже дальней родственнице короля, а отсюда и упрочнение семьи, как таковой. Немезис это понимал и осознавал, но не принимал, как его отец, не мирился со всем. Лишь иногда он скрепя сердце и зубы позволял разрядить себя в дорогие ткани и вывести на люди, но в такие минуты он чувствовал себя подобно той ахалтекинцкой кобыле. Красота и стать, и дорого стоит. Мерзость. – Ты меня слушаешь? – отец наклонился к сыну, присев перед ним на колено. – Я понимаю, тебе тяжело, но прошу лишь поддержать меня. Тебе не придется с ними говорить. Девоншир будет занят с Королем и его родственниками, а я буду вместе с ними. - То есть ты хочешь, чтобы я держался подальше? – в голосе юноши послышались нотки раздражения. - Если ставить вопрос так, сын, то да. Именно этого я и хочу. Чтобы ты не попадался им на глаза. В таком виде, по крайне мере. А если вы и встретитесь, то будь учтив, вежлив и вспомни все то, чему тебя учили – этикету. Немезис фыркнул и постарался отстранится, однако сильная отцовская рука с болью сжала плечо. - Сейчас – я тебя прошу, - уже с нажимом проговорил мужчина. В ответ сын кивнул, но и этого было достаточно. Отец выпрямился. – Кстати, с ними приехала девушка. Это племянница короля. Думаю, будет славно, если вы с ней познакомитесь поближе. Немезис скрестил руки на груди. - А так, вот кем была эта расфуфыренная белочка, - усмехнулся он. На этот раз и отец не удержался от улыбки. - Просто будь с ней вежлив. Наверняка, Девоншир захочет, чтобы ты ей тут все показал и окрестности тоже. В комнату вошла служанка с полотенцами, за ней следовала вторая, несшая кадку теплой воды. - Хорошо, мне нужно приготовиться к обеду. Тебе на нем присутствовать не обязательно. Скажу, что ты немного приболел. Когда дверь за отцом закрылась, молодой человек добавил: - Угу, заболел. Воспалением лицемерия. О чем могли разговаривать все за обедом? Конечно, только о политике. Это была животрепещущая тема, и всегда актуальная. Так что, в каком-то смысле, отец оказал Немезису большую услугу, позволив не присутствовать вечером. С одной стороны – молодой человек мог показаться несколько легкомысленным, но с другой – он прекрасно разбирался в том, что творится и в стране, и в мире. Просто эгоизм и честолюбие не позволяли в должной и благосклонной мере проявить себя остальным качествам, более благородным. Да, парень был тот еще подарок. Всегда своевольный, упрямый и подчас жестокий к окружающим. Не без причины, само собой, хоть причину и выискивал он сам. Нет, он не грубил в открытую, не издевался над слугами и над теми, кто по идее стоял ниже его на социальной лестнице Англии, скорее все его нетерпение и резкость обращалось к конкретным людям, коих он невзлюбил. Как правило, к людям властьимущим и богатым. Сидя вечером у открытого окна и смотря на ночной пейзаж графста, юноша порой представлял, как было бы здорово, если бы все это – все эти земли, леса, поля, деревни, расположенные в границах владения, как здорово было бы, чтобы все это принадлежало его семье, ему. Не пришлось бы играть, притворяться, лукавить. Просто жить и наслаждаться жизнью. Юношеские мечты максималиста. Даже несколько наивные. С такими мечтами он вставал по утрам, с ними же – закрывал глаза во сне. - …она очарована этой землей, да и сама очаровательное создание, вы найдете с ней общий язык. Просто покажи ей всю красоту Девона, можете начать с нашего парка, он же обширен, и полдня точно у вас уйдет на его осмотр. Слова герцога еще словно бы сами собой прокручивались в голове. Немезис тогда стоял в кабинете хозяина замка и молча слушал, а тот сидел за столом, жестикулируя и яркой мимикой выражая и передавая все свои впечатление о девушке по имени Морган. Ах, какая она очаровательная, ах, какая прелестная, скромная, но умная, и так далее, и тому подобное. Речь герцога длилась минут пятнадцать, в основном она состояла из наставлений и пожеланий, а также рекомендаций и сожаления, что сам он не может и не имеет даже возможности занять чем-то знатную молодую особу. На пятой минуте его речи, несмотря на все свое уважение к этому человеку, Немезису показалось, что его сейчас стошнит. В любом случае, делать было нечего – отказать герцогу было невежливо с его стороны и неосмотрительно, да и неблагодарностью бы это выглядело, после всего, что он сделал для них с отцом и какую дружескую поддержку оказывал вдовцу. Потому сейчас Немезис, одетый более прилично нежели накануне, прохаживался взад-вперед у стойл конюшен. Темного цвета куртка и брюки до колен, облегали стройную юношескую фигуру. От сюртука он отказался, как и от сорочки, под курткой можно было разглядеть простую рубашку, пусть и накрахмаленную до бела, без вычурных украшений и вышивки. Волосы были зачесаны назад, отчего казались темнее обычного. А еще он терял терпение. - Ну, все, дамское седло приспособил. Мариса Анкор, - конюх вывел вороного цвета кобылу. – Смирная лошадка, под стать настоящей леди. - Еще пять минут и я бросаю эту затею. На кой черт мне сдалась, какая-то племянница, пусть даже самого короля? – юноша остановился, ослабляя верхние пуговицы куртки. – Мог бы сегодня поупражняться в зале, а потом просто исчезнуть в деревню, подальше от всей этой мишуры. Конюх лишь хмыкнул, улыбнулся и направился обратно в конюшню. Немезис подошел к своему коню, чтобы приласкать животное, когда краем глаза, наконец, заметил какое-то приближение. - Ну, так что, ты и есть моя обуза на эти дни? – недовольным тоном осведомился он, высокомерно уставившись на Морган.
Element: Что может быть прекраснее, как тишина небольшого графства. Когда ты слышишь легкое дуновение ветра, скромно заглядывающее в спальню через окно. Как в камине, в дальнем углу, потрескивали дрова, и игристо извивалось пламя. Лишь безмолвные две фигуры занимались своими делами, темноволосая девушка, расстилавшая постель и белокурая леди, снявшая свое платье, расчесывала волосы. – Как ты думаешь, кто тот молодой человек, что стоял в дальнем углу от слуг?! – Поинтересовалась Морган кладя свою расчистку на трюмо и повернувшись к служанке, любопытно улыбнулась – Ооо, вы о том, кто подрезал вам путь в Девоншир? – С легкой усмешкой проговорила Мэри, убирая последнюю стопку тряпок в комод – Да... Я про него. Ты не знаешь, кто он такой? – Наследница встала со своего места и лениво подошла к постели, на которую туже секунду повалилась и уткнулась щекой в мягкую подушку – Это Миледи, гость герцога Девоншира. Я к сожалению не знаю кто он такой, но судя по манере и одежде вряд ли из знатного рода – Морган внимательно посмотрела на свою подругу и улыбнувшись, кивнула – Да, пожалуй.. А сейчас, думаю я отдохну – Поуютнее укутавшись в одеяло, Маркс закрыла глаза и постепенно начала проваливаться в сон. Служанка же тем временем погасила в комнате весь свет от свечей, а затем удалилась из спальни, делать свою работу дальше. Утром Морган разбудило солнышко, чьи лучи, пробравшись в комнату, нежно касались ее лица. Она поморщившись и недовольно что то пробормотав себе под нос, перевернулась на другой бок и едва приоткрыла глаза. Тишина до сих пор стояла во всем Замке, лишь иногда можно было услышать тихие шаги слуг за пределами покоев наследницы. Мэри тихо вошла в комнату, чтобы положить на стол завтрак, так как проспала Маркс где то то десяти-одиннадцати часов. – Завтрак уже был? – Сонно поинтересовалась блондинка этим самым напугав бедную служанку, которая чуть не выронила поднос – Простите, я вас разбудила – Виновато проговорила она быстро поставив поднос с завтраком на столик и готовясь уже уйти, как Морган внезапно ее остановила – Нет, нет. Я уже сама проснулась. Мои родители, они уже встали? – Девушка откинула одеяло и встав с постели посмотрела на девушку – Да, они с герцогом Девонширом. – После этого блондинка позволила служанке покинуть покои, а сама тем временем направилась приводить себя в порядок и завтракать. Ближе к двенадцати Морган была собрана. Она успела побеседовать с хозяином замка, очаровать его и попросить о том, чтобы кто нибудь из приближенных к нему показал владения Девон. Покинув основное здание и медленно двигаясь к конюшне, где по словам Герцога ее ждал «экскурсовод», она почувствовала легкий прилив смущения, какой то неуверенности. Остановившись на полпути, блондинка опустила голову и прикрыла глаза, пытаясь привести свои мысли в порядок, а после продолжила свой путь, шурша подолом изумрудного платья. Подойдя ближе к конюшне, блондинка услышала недовольный мужской голос, который отзывался о всей этой прогулке негативно, словно его заставили, наказали против своей воли показать владения наследнице. Чуть нахмурив бровки и закусив нижнюю губу, она наконец показалась перед молодым человеком, держа при этом голову опущенной, стараясь подавить свое негодование и возмущение от услышанных слов. – Все хорошо. Все просто замечательно. Он наверно просто не выспался сегодня или что то случилось куда серьезнее, чем эта глупая прогулка, поэтому он наговорил таких слов. Все хорошо – Мысленно повторяла себе блондинка, наконец подняв свою голову и посмотрев на своего проводника, который к ее удивлению оказался именно тот самый некультурный мальчишка. Глаза Морган слегка расширились, внутри все закипело и ей ужасно хотелось сейчас нагрубить этому типу, за то, что он тогда позволил себе нагло разглядывать ее, а от служанки своей она еще узнала, что именно этот всадник тогда встал на пути у кареты, в которой ехала Маркс. – Держи себя в руках. Держи себя в руках. Может он не такой уж и неуч – Она натянуто улыбнулась и присела в реверанс – Я благодарная вам, что вы согласились показать мне эти владения – Хрупким голоском проговорила блондинка выравнивая свою осанку и с интересом разглядывая своего проводника, пока в конечном итоге тот, вместо того чтобы представиться, не начал грубить. – Извините?! – Прищурившись и слегка нахмурив бровки, она посмотрела пристально на молодого человека и машинально сжала одну руку в кулак – Что вы себе позволяете? Где ваши манеры? Вы разговариваете не с какой то служанкой, а с наследницей трона – Возмутившись этим его словам, а в душе даже обидевшись, Морган взяла за поводья свою лошадь, которую ей приготовили, и вышла из конюшни. – Если я для вас обуза и вам трудно показать эти владения, я справлюсь и сама, но помяните мои слова, ибо к вечеру с вами будет говорить сам Король – Недовольно поморщив носиком, блондинка забралась в седло, и слегка ударив ту в бок, заставила животное сдвинуться с места и побежать трусцой.
Holocaust: Немезис скрестил руки на груди внимательно слушая возмущенную девушку, правда еще прибавляя ко всему поддельный вид заинтересованности в ее словах. Он позволил себе даже кивнуть пару раз, пока беззастенчиво рассматривал Морган. Стоило отдать должное, очарование в ней было какое-то, хотя что можно было ожидать от девицы такого возраста – маленький, чуть вздернутый носик, розовые щечки, большие яркие глаза и почти золотые волосы, собранные в высокую прическу для удобства, зеленый цвет платья лишь подчеркивал обворожительный образ, который должен был кружить всем мужчинам голову, вот только юноша, как нарочно, пытался помимо достоинств, разглядеть и недостатки девушки. Она была не слишком высокого роста, а голос был таким тоненьким, что можно было бы им вместо пилы деревья валить, - парень улыбнулся своим мыслям, скривив губы в кривой усмешке. Меж тем Морган подошла к приготовленной для нее лошади и, забравшись в седло, пустила животное вперед легкой рысцой. Немезис проводил ее взглядом и только потом сам вскочил в седло и пришпорил коня, который сорвался с места, сразу перейдя на галоп. Конечно, он мог последовать ее совету – просто плюнуть на все и будь что будет, пусть высокомерная девица сама все осматривает, и ему, Немезису, будет только на руку поскорее избавиться от нее, а если Морган заблудится – что ж, будет знать, как гулять в одиночку по незнакомым местам. Нагнав, уже вышедшую за пределы двора девушку, парень сначала нагло кружил вокруг нее, продолжая внимательно осматривать свою спутницу. Все, чем могла гордится любая девушка, в Маркс уже было. Наверняка, король, ее дядя, уже подыскивает достойную партию своей племяннице. За то, что Морган не останется в старых девах, можно было не переживать. Интересно вот только кого он ей подыщет? Такого же гордого аристократа, не терпящего простой речи и требующего, чтобы при встрече к нему обращались не иначе как «мессир»? Юноша натянул поводья, конь поравнялся с лошадью наследницы, перейдя также на рысцу. - В одиночку я бы вам не советовал осматривать окрестности, а то мало ли что случится с юной девушкой вдалеке от замка. Никто не будет спрашивать, кто вы и кому приходитесь, - улыбнулся он, затем чуть поддался вперед, ближе к Маркс: Сразу изнасилуют и ограбят, и тогда ваш маленький носик точно не будет в будущем украшать монеты, - он отстранился, пришпоривая скакуна и обгоняя чуть вперед девушку. Дорога начинала петлять, а затем разветвлялась на два рукава – один огибал замок и шел к обширным владениям парка, где рощи искусственно насаженных деревьев самой разной породы, порой прерывались то небольшой речушкой, то скрывали в себе беседку; другая дорога, более узкая, а затем совсем исчезающая вела в поля. Когда-то, это еще можно было заметить, она выводила прямо к порогу небольшого строения, однако сейчас место пустовало, и только по неровно поросшей траве можно было догадаться, где располагался дом, с которого и начинался замок. Немезис остановился у развилки, подождав девушку. - Для будущей королевы, а не служанки, вы не слишком-то хорошо держитесь в седле, - покачал он головой, ослабляя поводья. Конь, будто вторя своему седоку, тоже не преминул фыркнуть. Герцог сказал показать девушке парк, но он сам же и заметил, что на его осмотр уйдет не меньше половины дня, и если они задержаться, то никто беспокоиться особо не будет. Девоншир знает, где и с кем Морган. По крайней мере, с кем. – Будьте смелее, монарх должен возвышаться над простыми смертными и быть стремительным. Вот так, - когда лошадь девушки повернулась, следуя направлению заданному жеребцом Немезис в сторону полей, молодой человек стеганул кобылу по крупу ремнем поводьев. Сильный и хлесткий удар, заставил вороную заржать и броситься вперед с нарастающей скоростью бешеного галопа. Испуганное и подогнанное животное не могло остановится раньше, чем успокоиться или не устанет. Немезис не отставал, если сначала Морган не могла бы заметить своего горе-провожатого, то теперь он поравнялся с ней. На лице парня играла издевательская ухмылка. – Эту лошадку еще нужно хорошо объездить! – перекрикивая поток ветра, который бил в лицо молодым людям, беззаботным и веселым тоном заметил юноша. – Вот только какую из? – Немезис рассмеялся, поводя своего коня в сторону от испуганной кобылы. Лошади, надо сказать по правде, надолго не хватило. Как и сказал конюх, вороная была смирным животным, не привыкшим к долгим и стремительным скачкам на перегонки. Раньше на ней любила кататься герцогиня, которая сама не была отличной наездницей, но сидя верхом на этой лошади, могла не опасаться того, что выпадет из седла. Поравнявшийся вновь с Морган юноша прыснул от смеха и прикрыл рот рукой, хотя этот жест был больше театральным, нежели вынужденным, так как свой смех Немезис не скрывал. Может он и преувеличивал, но все же скачка несколько подпортила прическу девушки. - А вот теперь вы похожи на служанку, - успокоившись, улыбнулся он. Если уж ему придется проводить с этой девицей почти все свое время, то Немезис выжмет максимум пользы и удовольствия для себя из этой работы. Ну, а если его сегодня же отчитают перед королем и не позволят даже на метр приближаться к Морган – такой вариант будет просто идеальным. За холмом, до которого домчалась кобыла наследницы, располагалась самая ближняя к замку деревушка. Не слишком большая, всего с дюжину мелких домиков и одной, проходящей через весь поселок дорогою, но вполне милая, что издалека, что при ближайшем рассмотрении. Молодой человек сразу же выдвинулся вперед, покидая девушку и не оглядываясь. - Клэр! – конь юноши остановился впереди у забора, за которым располагались огородные грядки. Несколько крестьян сейчас были заняты работой на этом поле, мужчины и женщины, девушки и юноши, - если ты уже достиг возраста, когда можешь удержать лопату в руках, то нечего сидеть без дела и прохлаждаться. Одна из крестьянок отложила работу и подошла к забору. Между ней и Немезисом начался какой-то разговор. Девушка рассмеялась, кокетливо начиная сминать фартук платья. Однако завидев Морган, сразу же взяла себя в руки. Беззаботное выражение лица, сменилось испуганным. Девушка присела в поклоне. А судя по выражению лица Немезиса, ему подобная реакция не очень-то понравилась.
Element: Наслаждаясь свежим воздухом, словно попадая совершенно в другой мир, Морган не спеша направилась вперед, иногда поглаживая кобылу по гриве. Она любила животных, считала их куда более добрее и вернее, чем любой из придворных Короля. Знаете, когда ты родился в такой атмосфере, где каждый готов вцепиться друг другу в глотку, сказывается и на твоем собственном нраве. Тебе нужно превращаться в такого же «монстра», как и они, чтобы только выжить. Но даже не смотря на такое окружение, Марк не была такой уж высокомерной и расчетливой. Король иногда даже называл свою племянницу «ангелом», потому что та всегда старалась защищать корону и свою семью, от заговоров, которые порой зарождаются в замке. Скажете откуда у нее сила против нескольких десятков взрослых мужчин? Простая, дар убеждения и умеет всегда приходить к мирным соглашениям. Она была доброй, отзывчивой и всегда старалась всем помочь. Ей даже не было свойственно проявляться свое положение, поднимать нос к верху и морщится при виде обычных крестьян, потому что Морган понимала, они такие же как и она, просто зарабатывают мало. Неожиданно услышав за спиной топот копыт, а вскоре и сам наездник на рисовался перед глазами, она безразлично вздохнула и отвела взгляд в сторону – Я смотрю, вы приняли к сведению мои слова – Легкая ухмылка, хотя на душе ее грызла совесть за то, что она пригрозилась расправой через Короля. Да, иногда бывали моменты, когда Маркс угрожала казнью, только потому что она была на верхней ступени социального статуса, но сейчас она понимала, что поступала необдуманно. Этот мальчишка был просто избалован и не воспитан, поэтому казнить его не было смысла. В принципе он ничего такого не сделал, не угрожал короне или самой принцесса. Впрочем, решение отменить было уже нельзя, так как если Морган что то решила, то обратного пути назад не будет. Посему будь что будет, может ближе к вечеру, что то да изменится. – Если я девушка, это не значит, что я не могу постоять за себя – Холодно отозвалась блондинка и внезапно отстранилась, когда молодой человек позволил себе столь дерзкий жест, нарушив ее личное пространство. – Скажите мне, вы так жаждите своей собственной смерти, обращаясь так с принцессой? Вашему отцу должно быть стыдно за вас, что его сын так неприлично себя ведет. Боюсь даже мало кто согласится выйти за такого неотесанного хама, как вы, замуж. – Довольно ухмыльнувшись, она отвела от него взгляд и устремила его на дорогу. Посчитав, что лучше дальше идти в молчании, Маркс больше не проронила и слова. Молодой человек обогнал ее и остановившись на какой то развилке, принялся словно ждать ее. Девушка лишь улыбнулась сама себе и опять провела ладошкой по гриве послушной кобыле, которую уже успела полюбить. – А вам какая разница? – Прищурившись проговорила она, когда приблизилась к наезднику. – Если вы думаете, что моя роль это возвышаться над всеми, то вы просто глупы – Сдержав свой смешок, она покачала головой и натянув поводья лошади, заставила ту приостановится – Мне кажется или у вас Сэр мнение о таких как я, не особо хорошее? Вы завидуете нашим деньгам, положению, или чему? – Морган действительно пыталась понять, почему этот молодой человек так себя ведет. Ведь если рассуждать логично, без причины такого быть не может, должен был быть какой то фундамент. Должно было что то случится в жизни его семьи, коль он так себя неприлично и дерзко вел. Увы, спокойствие длилось недолго, потому что стоило им повернуть в одну из сторон, как молодой человек ударил лошадь, на которой сидела блондинка и та обезумевши, помчалась вперед. Пригнувшись и сильнее вцепившись своими пальчиками в поводья, Маркс почувствовала, как начинает соскакивать с седла. – Вы с ума сошли – Прокричала блондинка, но ветер, бьющий в лицо, всякий раз обрывал ее голос. – Тихо, спокойно моя хорошая – Тихо говорила Маркс, пытаясь усмирить напуганное животное, которое продолжало нестись галопом по полю. Девушка уже чувствовала, что вот-вот упадет с нее, поэтому страх ее буквально стиснул в своих объятиях. К счастью, вскоре кобыла остановилась и натянув резко поводья на себя, Морган злобно посмотрела на молодого человека – Я вам обещаю, что вас и вашу семью ждут серьезные проблемы – В глазах полыхнул огонек гнева, ярости, который постепенно начал разрастаться. Нет, Морган не было плохой, но такое вот поведение и отношение к ней, выводило из себя. Любой хороший человек имел свою точку спокойствия и терпения, но увы, у всего есть свой придел, так же и у Маркс. Проигнорировав его смех и колкость в свой адрес, Морган отвела взгляд в сторону и заставила лошадь вовсе остановиться и встать на месте. – Впервые встречаю такого молодого человека, который ведет себя как пятилетний мальчишка – Пронеслось в ее голове и она внезапно подумала о самом плохом. Причина по которой ее сюда привезли, неужели это была затея Короля, желавшего сосватать свою племянницу с этим человеком? Она слегка округлила глаза и покачала головой. Нет, это должно быть шуткой, потому что… Да потому что быть по другому не могло. Этот человек, он не был богат, у него не было титула при дворе, а значит, Король не выдаст свою племянницу и наследницу короны, за какого то деревенского мальчишку. Да, он не сможет так поступить с ней, потому что любил как собственную дочь. Она успокаивала себя в мыслях, пыталась найти причину по которой ее все таки сюда привезли, ведь если смотреть на картину в целом – это было странно. Ее родители занимали главные должности в Королевстве, и их присутствие здесь обосновано, но она? Она просто еще ребенок. Наконец придя в себя и поддав слегка кобыле, блондинка направилась вперед, где за холмом вскоре открылась небольшая деревушка. Молодой человек направился вперед, вниз по склону и вскоре его конь остановился возле одного из заборов, к которому подошла молодая девушка. Улыбнувшись открывшейся картине, блондинка слезла с седла и взяв лошадь за поводья, повела ее за собой по склону, нагнав вскоре своего проводника. Крестьянка поклонилась, что собственно и требовалось от таких как она при появлении в их окружении монарха. – Добрый день – Доброжелательно проговорила она склонив слегка голову в ответ и осмотрев окрестности. Вскоре ее заметили и другие жители деревушки и тоже склонили свои головы, что вызвало легкое смущение и неуверенность внутри Маркс. Она сделала шаг назад и нахмурившись перевела взгляд на Немезиса. В немом вопросе она обращалась к нему «Зачем мы сюда пришли?», но ответа в его глазах, кроме как недовольства, не обнаружилось. Он словно ее сейчас в чем то обвинял и блондинка не могла понять почему. Она не знала что сделала такого, для того чтобы вызвать презрение в его глазах. Сделав небольшой шаг назад, напугано озираясь по сторонам. В сердце словно ударила стрела, ей было трудно дышать, а корсет лишь усугублял попаданию воздуха в легкие. Глаза немного покраснели, губы задрожали. Она почувствовала предательство, насмешку, позор и первое что ей хотелось сделать, так это убежать отсюда, что впоследствии она и сделала. Взобравшись в седло, она развернула свою кобылу и ударив ее по бокам, погнала прочь от деревушки. Благо память у блондинки была хорошая и она могла с легкостью найти дорогу обратно до замка, чем собственно говоря и занялась, гнав лошадь вперед. Хотелось плакать, ей было обидно за то, что с ней так жестко обошлись, публично насмехаясь и проявляя свою враждебность. За что? Она ведь ничего никому плохого не делала, и нахлынувшие на нее мысли, все таки заставили принцессу проронить слезы. На полпути, где до замка оставалось несколько минут езды, она остановила лошадь и слезла с седла. Обошла животное и встала перед его мордой, кладя на нее свою ладошку. Заглянув в глаза кобыле, Маркс грустно улыбнулась и поправила челку зверя – Давай передохнем, а потом двинемся дальше в путь – Плавно взяв поводья, блондинка отвела свою лошадь с проезжей дороги и остановившись возле какого то дерева, отпустила, позволяя животному пощипать немного травы, пока сама наследница присела на землю. Она сорвала маленькую травинку и принялась вертеть ее в руке, внимательно смотря на нее. Ей надо успокоиться, прежде чем вернуться обратно в замок, иначе она натворит таких дел, после чего ей будет по ночам плохо спаться.
Holocaust: Love? What is it? Most natural pain killer what there is. LOVE. Охарактеризовать человека можно по-разному. Собственно сама по себе оценка любого человека строиться либо из опыта общения с ним, либо из предубеждения. Например, если еврей – значит жадный, если азиат – значит математик и консервативен, если немец – значит точен, если француз – хороший любовник, или другой вариант этого, если богатый – значит ленивый и глупый, если бедный – значит глупый трудяга, если женщина – значит слабая, если мужчина – значит грубый, если девушка – значит легкомысленная, если юноша – заносчивый. Составлять портрета человека слепа следуя предубеждению, все равно что пытаться нарисовать мир будучи слепым, вы не видите всех красок, не можете прочувствовать всю атмосферу, весь дух и настроение пейзажа, вы просто наслышаны о том, что закат бывает кроваво-красным, обагряет все вокруг в мистический оттенок первобытного дыхания, что деревья после дождя усыпаны на листьях каплями влаги и кажутся еще ярче, еще зеленее, что грация лебедя плавающего в озере луной ночью может заворожить, что бриллиант под правильным светом может ослепить, что тонкие пальцы девушки приковывают взгляд, с какой легкостью они управляются в вышивкой, что женская шейка, как будто, так и просит, чтобы ее обрамляли драгоценности. Другими словами – как и картина, нарисованная слепцом, так и суждение о человеке, поверхностное и предосудительное, будет неверно. Что уж говорить, когда вы начинаете строить свое мнение о человеке, не слышав о нем ничего, не зная его ранее, даже не подозревая, что он существует. Увы, но именно так оно и было с Немезисом. Он не знал, что есть такая девушка, наследница трона, как Морган, а она, естественно, не знала, что на свете существует такой невозможный тип как Немезис, однако девушка вела себя вежливо, добро, а он – он сразу приклеил все ярлыки, которые только мог и которые только знал об истинной аристократии. Это было плохо, это было нечестно, но с другой стороны, Немезис руководствовался и своей логикой тоже. В душе он еще был несносным мальчишкой, пусть и несколько повзрослевшим, отсюда, наверное, его заносчивость, его нетерпение, столько энергии и столько ненависти к тем, с кем приходилось считаться, кого приходилось терпеть. Быть может со временем он станет более спокойным, более благоразумным, пока же – словно понимая, что это последний шанс в жизни, Немезис наслаждался своей относительной безнаказанностью. Сколько раз отец его отчитывал, сколько раз говорил, что юноше следует научится себя вести по-настоящему, сколько запланированных помолвок было сорвано таким образом, не то чтобы очень много, однако выгодный брак мог сыграть важную роль в их семье, в основном в ее денежной составляющей, а Немезис все рушил, коверкал, делал так, что ни одна уважающая своих дочерей семья не хотела больше иметь дела с его семьей. Страдал ли от этого сам юноша? Нисколько. Он как будто уже видел свое будущее, не слишком светлое, может, не слишком беззаботное и не богатое, он не будет окружен шелками и драгоценностями, наверное, и дома лишиться скоро, зато он будет счастлив там, где ему и положено быть, где доставали себе славу и богатства его предки – война. Он не романтизировал ее, не строил иллюзий, в отличие от большинства аристократичных отпрысков, которых, как и его, обучали военному искусству, фехтованию, тактике, он не представлял себе поле битвы только на карте, пока чванливые дворяне пьют вино и обсуждают стратегию в своей палатке, простые солдаты и их командиры кладут свои жизни, а земли питается их кровью. И, надо признать, именно там некая жестокость и честолюбие юноши и могли найти место. И никак не здесь, ни в общении со своими сверстниками, ни в сопровождении какой-то там принцессы на прогулке. Немезис молча посмотрел на девушку, даже не стараясь и не пытаясь придумать ответ на ее немой вопрос. Юноша смотрел на Морган сверху вниз, пока не отвернулся и не вздохнул тяжело. Воцарилась тишина. Тяжелая пауза в разговоре стала ощущаться всеми, крестьянка, которую Немезис назвал Клэр переводила непонимающий взгляд с юноши на Маркс, затем обратно. В конце концов, первой сдалась Морган. Поднявшись в седло, она пришпорила лошадь и та поскакала прочь. Клэр, как и подобает, пусть этого аристократка уже и не видела, присела в очередном поклоне. Немезис даже не обернулся на звук удаляющейся принцессы. - Зачем ты так с ней? – сердито и вполне серьезно спросила крестьянка. Парень выпрямился в седле и вопросительно уставился на нее, несколько нахмурившись. - Как так? – словно бы не понимая о чем толкует девушка поинтересовался он. - Вот так, - Клэр указала рукой в сторону, в которую удалилась Морган. – Ты поставил ее в очень неловкое положение, зачем? Немезис закатил глаза. Чтобы его еще кто-то начинал учить помимо отца, тем более, ничего дурного он толком то и не сделал. Только дал понять одной маленькой выскочке-девице, что ее общество для него неприятнее некуда. - Догони и извинись, - продолжила крестьянка. - Прости, что? – юноша не поверил собственным ушам, чтобы какая-то еще одна девица ему и указывала, что он должен делать. – Извиниться? За то, что я расставил все по своим местам, чтобы ее мне не навязывали? – Немезис покачал головой. – Сговорились все что ли. Он ударил коня и тот помчался прочь. Определенно этот день нельзя назвать его ни в каком из аспектов. Само собой, по прибытии в замок или чуть позже, его будет ждать хорошая выволочка, от отца и от графа тоже. Не такая серьезная, ведь – мальчик растет, играют гормоны и его энергию просто нужно направить в необходимое русло, но все же проблем не избежать, так что извиниться перед Морган было самым простым и незамысловатым шагом. Но вот за что? За что ему извиняться перед этой расфуфыренной маленькой леди? За то, что ее родителям ничего не надо делать, чтобы вольготно жить, за то, что ей все преподносят на золотом блюдечке с самого детства, за то, что ей не надо беспокоиться о том, где она будет ночевать не через три дня, но через год точно? Животное чуть сбавило ход, до того несясь по дороге, когда Немезис заметил вперед остановившуюся и решившую видимо передохнуть Морган. Последний шанс, чтобы принести слова истинного раскаяние за содеянное. Чем бы оно не было. Конь был уже достаточно близко от остановки Маркс; юноша встретился с девушкой глазами, на лице не отражалось ни единой эмоции, они молча смотрели друга на друга, а затем Немезис пришпорил коня и тот понесся вперед. Извиняться? Никогда. Оставив коня у стойла в конюшне, ни задерживаясь как обычно с ним, чтобы не встретится со стариком-конюхом, юноша возвратился в замок. Коридоры казались полупустыми, слуги проходили мимо лишь затем, чтобы подготовить стол к обеду, или чтобы прибрать в комнатах гостей, ни отца, ни графа, ни высокопоставленных гостей, Немезис так и не встретил по дороге в свою комнату. Оно и к лучшему, ведь сейчас почему-то ему казалось, что заговори, кто с ним, он взорвется и нагрубит, скажет что-то резкое, оскорбительное, и тогда беды точно не избежать. Нет, вы подумайте, извинить ему! Юноша бросил куртку на постель, пару раз прошел из угла в угол комнату, а затем вышел из нее, направившись вниз, в зал для фехтования. Извиниться?! Ему! Может еще скажите упасть на колени перед этой …этой…. Юноша ворвался в зал подобно вихрю, схватил с доски первое попавшееся оружие. - Что такое? Что случилось? – учитель по фехтованию подошел к молодому человеку. Тот застал его совсем врасплох. Никаких занятий не было назначено, потому мужчина просто готовил мечи и раскладывал скарб. - Ничего. Мне надо потренироваться, - Немезис не поднимал взгляда, лишь от нетерпения переминался с ноги на ногу. - Хорошо, - учитель опустил взгляд. – Боевое, не учебное? - Без разницы. - Ну, ты взял боевое, хорошо, - мужчина вздохнул, отходя от Немезиса, но все еще не спуская с него взгляда. Ему казалось, будто лучшим решением будет предоставить парнишке просто мишень, чтобы он искромсал ее на кусочке. Рука Немезис сжимала рукоять меча так, что пальцы побелели. – Начнем. Извиняться?! Он не будет ни перед кем приносить свои извинения, и уж точно не перед этой выскочкой!
Element: Люди считают, если ты родился в богатой семье, то все двери перед тобой открыты и нет никаких преград. Если ты родился в королевской семье, то тебе вообще абсолютно все позволено и все разрешено, но на самом деле все не так. Да, Морган с детства была окружена лаской, любовью, заботой и богатством, но стоит помнить и то, что с детства вокруг нее вились змеи, жаждущие укусить юное дитя, а иногда и вовсе убить. Ты с самого детства окружен вниманием вызываешь зависть у тех, кто лишен как раз таки этого внимания. Тебе хоть и открыто множество дверей и привилегий, но попробуй пробиться сквозь толпу соперников, которые готовы грызть друг другу глотку. Думаете легко расти в такой атмосфере, где все плетут против тебя заговоры и интриги, где друг может оказаться врагом, а враг наоборот другом. Расти там, где на публике все кажутся милыми и безобидными, а по одиночки превращаются в шакалов. Это трудно, потому что тебе необходимо всегда быть начеку, быть готовым абсолютно к любым «подаркам» судьбы, ко всем испытаниям, поэтому прежде чем говорить, что Морган высокомерная выскочка подумайте, а какого ей было на самом деле. Была ли она действительно счастлива, родится в королевской семье. Была ли она счастлива, иметь все эти богатства и многочисленные титулы? Она спокойно сидела себе под деревом, перебирая в руке травинки и раздумывая над поведением Немезиса, почему тот так грубо с ней обошелся. Зачем он поставил ее в неловкое положение перед этим народом? Зачем он вообще устроил весь этот цирк? Если он не хотел быть ее сопровождающим, экскурсоводом, то отказался бы сразу, наследница бы это поняла. Она бы не стала его ущемлять в праве выбора, потому что человек волен сам решать, что ему хочется, а что нет. Может это было и не правильно с ее стороны, так рассуждать, потому что по правилам голубой крови, она может управлять и приказывать простым смертным, но блондинка была не такая. Она была добрая, отзывчивая и понимающая, порой дядя просто поражался открытостью Морган. Он поражался тому, что эта юная девушка умела прощать тех, кого бы не смог простить сам он, Король. Лишь только из за того, что Король всегда прислушивался к своей племяннице, были решены самые трудные и важные вопросы, были отпущены грехи заключенных, которых ждала неминуемая смерть. А может именно и поэтому, Морган сейчас пострадала от какого то простого мальчишке, гостя герцога Девонширского, потому что была слишком наивна. Внезапно она услышала топот копыт и по инерции подняла голову, чтобы увидеть всадника, направляющегося в ее сторону. На горизонте появился Немезис, на лице Морган появилась легка тень улыбки. Этот юноша все таки был не последней сволочью, он пришел чтобы извинится, как по началу подумала девушка. Они встретились взглядами, но внезапно что то изменилось, тучи словно сгустились над ними и уже через несколько секунду она наблюдала удаляющуюся спину молодого человека. Нахмурившим, наследница незаметно мотнула головой и отвела взгляд в сторону, осознавая, что ничего дружеского между этими двумя никогда не образуется. Он презирал ее по неизвестной ей причине. Она же была не намерена терпеть такого отношения к себе, поэтому Морган решила забыть сегодняшний день как кошмар. Им осталось четыре дня гостить у Девоншира, а затем они вернуться к себе домой, в родной замок, к родным врагам и якобы союзником. Нужно прожить только эти четыре дня, желательно вообще никак не сталкиваться с этим юношей. Устало вздохнув, блондинка поднялась на ноги, подошла к своей кобыле и погладив ее по гриве, уверенно села в седло. Пришпорив лошадь, она направилась к поместью, где вскоре ее встретила Мэри с напуганным выражением лица. Она быстро подбежала на встречи лошади, которая уже остановилась и помогла Морган слезть с седла – Что случилось, Миледи? – Обеспокоенно проговорила она держа наследницу под руку – Ничего, мой отец, где он сейчас? – Отстранено спросила блондинка переводя свой взгляд на служанку – Он, он в библиотеке, Миледи – После этих слов, Морган отдала приказ отвести лошадь в стойло, а сама тем временем быстро направилась в библиотеку, чтобы поговорить с отцом. Миновав длинные коридоры и множество комнат, Морган наконец постучала в массивные двери библиотеки и не дождавшись ответа, вошла туда, увидев в кресле своего отца беседующего с герцогом. – Прошу простит меня – Спохватилась она, садясь в реверансе и опуская голову – Я вам не помешаю? Папа, у меня есть к тебе небольшой разговор – Выпрямившись она пристально посмотрела в глаза родного отца, который был слегка ошарашен таким поведением своей дочери. Ему конечно и раньше приходилось видеть Морагн в таком виде, но сейчас его сердце начало подсказывать что, что то произошло. – Конечно дорогая, рассказывай, что произошло? – Мужчина нахмурился, герцог с каменным выражением лица встал со своего места и подошел к окну, чтобы не мешать отцу и дочери что то обсудить. Девушка сделала несколько небольших шагов в сторону отца, затем остановилась и сделав глубокий вдох, заговорила – Я не хочу больше видеть этого юношу в нашем присутствии. – Твердо заявив, Морган перевела взгляд на герцога, который недоумевая, повернулся к ним и посмотрел в глаза наследницы – Что то случилось? – Внезапно спросил он, спокойным голосом – Да, случилось. Этот юноша не знает элементарных правил этикета. Он не умеет себя вести в обществе дамы и мне будет противно, если он будет находиться рядом. – Морган старалась говорить тоже спокойно без эмоций, как внезапно в библиотеку открылась дверь, и в помещение вошел Король. Испугавшись, она неуверенно присела в реверансе и продолжала находиться в этой позе до тех пор, пока дядя не подошел к ней и не приподнял своими кончиками пальцев племянницу за подбородок – Что то произошло, пока я был на охоте? – Он отошел в сторону и присел в кресло, наблюдая за немым разговором между отцом и дочерью, которая словно умоляла своего родителя не говорить о выходке Немезиса. Она просто знала, если отец проболтается, то молодого человека будут ждать большие неприятности, а Морган не нужно было это. – Что, ничего? – Король нахмурился, ему стало не нравится то, что все молчали и явно что то скрывали – Чарльз? – Вопросительно обратился к нему Король и мужчина виновато улыбнулся. Он посмотрел коротко на свою дочь, словно извиняясь перед ней, а потом перевел обратно взгляд на своего господина – Да, Милорд. Боюсь, что кое что произошло... – Начал было Чарльз, чего наследница не выдержала и извинившись, вылетела из библиотеки как ошпаренная, оставляя троих мужчин одних. Она опустошенно направлялась в свои покои, мимо проходя зал, откуда доносился звук ударяющегося друг о друга металла. Она на минуту остановилась и заглянула в зал, увидев там своего ненавистного «врага», недовольно хмыкнув, девушка развернулась и прибавив шаг, направилась прямо в свою комнату. Зайдя в покои, Морган закрыла за собой дверь и подойдя к окну, уселась прямо на подоконник. Послышался стук в дверь, после она открылась в комнату вошла мать, с обеспокоенным лицом она подошла к своей дочери и обняла – Отец мне все рассказал, моя дорогая – Голос матери действительно успокаивал наследницу и она почувствовала как злость, обида и позор начали отступать на задний план – Но я ведь ни в чем не виновата, да мама? Я правильно поступила, что рассказала о поведении этого мальчишки? – Она подняла свою голову и посмотрела в глаза матери. На ее глазах выступили слезы, подбородок слегка задрожал и чтобы как то скрыть свое несчастье, Маркс уткнулась носиком в плечо матери – Правильно, моя дорогая. Конечно же правильно. Герцог Девонширский должен следить за своими гостями, когда посылает их с племянницей Короля. Я уверена, что они примут нужное решение и накажут этого мальчишку – Заботливо проговорила женщина поглаживая белые волосы своей дочери.
Holocaust: Выпад. Выпад. Удар. Уклонение. Удар. Якобы выпад, уклонение, удар! Конечно, у инструктора была доспехи. Учебные. Да и сами шпаги отличали не остротой отнюдь Немезис смотрел на меч так, словно бы он нанес ему личную обиду. Хотя, естественно, особо тупо заточенный кусок металла не был в этом виноват. Юноша не отводил взгляда, пока наставник подымался, все же смотря на своего ученика. Тот словно сошел с ума. Атаки стали яростнее. Удар, еще удар. Немезис занес руку и только сейчас понял одну вещь… Учитель лежал без клинка в руке. Он занес руку, будто думал, что она его защитит. Его взгляд был направлен на клинок. Немезис смотрел на учителя взглядом зверя. Раздался хлопок в ладоши. Еще один, более мягкий, с другой стороны. Молодой человек замер, осел на колени, тяжело дыша. Взгляд упал на упавшие руки. С мечом в руке. Кто-то похлопал его по плечу: - Идем в мой кабинет. - Ты понимаешь, почему здесь? - Нет, ваша светлость, - рубашка пропиталась потом, он стоял в тесном, плохо проветренном помещении, и кто-то в углу тщательно прикладывал к носу платок, чтобы не вкушать аромат юношеского тела. - Я доверил тебе свою воспитанницу, - Немезис попытался поднять взгляд, но что-то подсказало, что так делать не нужно. Хотя бы ради собственной жизни. – А ты обошелся с ней, как с какой-то прислугой, - руки юноши сжались в кулаки. Да что там прислуга, он говорит о простых людях так, словно они никто. Ненависть начала клокотать. – Ты бросил ее, унизил! - ладонь герцога хлопнула по столу. Сам он поднялся. Поднялся и взгляд и Немезиса и встретился с герцоговым. – Я вижу, что тебя это забавляет. - Отнюдь, - дабы не сказать лишнее, юноша прикусил язык. - Ты хочешь отправиться в полк?! - Да. Юноша смотрел на герцога прямо. Во взгляде читалась та уверенность, которую давно никто не видел Да, этот человек пойдет на войну без промедления. И умрет. Девоншир осел в кресле. Он умрет. Юноша умрет. Он создан для войны. И создан, чтобы умереть. Но что скажет его отец. Ему стало плохо, его отослали, он скоро умрет, сын это чувствует и выбирает то, что может только сейчас выбрать. - Твой отец отъехал днем по делам семьи, - соврал Девоншир. – Как твой наставник…ты прибудешь на обед с королем. Самим Королем! - мужчина встал резко. – И будешь вести себя пристойно. - Да, ваша светлость. Отца нет. Сейчас у него никого нет. Последними условиями герцога было то, что, либо он явится на обед пристойно. Либо не будет даже конюшен. Ни тренировок, ни учебы, ни скачек. Это чудовищно так поступать с молодым человеком, но может ему все-таки стоит повзрослеть? Немезис опустил взгляд. Он давал сто крон вперед на то, что сейчас выглядит нелепо. Он шут, и будет веселить Её. Да, ее – причину своих бед в последний день, а что дальше? Хотелось взвыть, хотелось кричать. Но нет, надо стойко держаться, хотя бы ради отца, который носится туда-сюда, и какое-то чувство подсказывает, что - зря. - Ай! - в ногу впилась иголка, но почему-то это было больнее, чем клинок. - Прошу прощения, сударь, - лицо швеи посмотрело на него так, словно он был готов ее выпороть прямо здесь и сейчас. Немезису стало тошно. Да, по сути, он не был близок народу, он был близок к войне, он готов был убивать, и сейчас это лицо его заставляло убить себя, а не жалеть. - Ничего страшного, - выдавил он, отворачиваясь к окну. Еще полчаса. Еще полчаса до того, как он увидит снова Ее. Он шел на ужин, как на каторгу. Да, костюм не был таким расфуфыренным, герцог словно бы подугала, что молодой человек любит и заказа ему темную, черную ткань, не чистого оттенка, но от того она смотрелась темнее. Немезис сливался с окружающим его пространством, он проникал во все тени, а тени тянулись к нему, и от того молодой человек становился практически невидим. Даже русая шевелюра местами рыжеватых волос не выдавала, тем более при свете свечей, его присутствия. Наверное, потому ему пришлось откашляться, когда он вошел в обеденный зал, в котором был накрыт стол. За столом сидели все гости поместья – сам Герцог, Король, и его друзья, точнее друг с женой и дочерью. С той, что и стала причиной проблем Немезиса. - А, милый друг! – Девоншир поднялся со своего места и быстро приблизился к Немезису. Рука приобняла юношу за плечо. – Простите, ваше величество, я просто хочу его оправдать в ваших глазах. А глаза у Его Величества, действительно, были осуждающие и суждящие о многом. - Ну, если вы за него обещаете, милорд. - Конечно, ваше превосходительство, - ответил Девоншир, направляя Немезиса к столу. – Мальчишка, что с него взять. Так и просится на войну, так и желает вступить в бой, - король улыбнулся. Ему это нравилось. Всем нравится, когда вместо них на смерть идут другие. Его усадила рядом с Морган. Хотя можно было поставить всю Англию, что ни она, ни он того не хотели. Это было видно по их взглядам, которые нашли тотчас больше интересного в штукатурке разных углов зала, нежели в соседе. На стол подали блюда. Дорогие и изысканные, но чего не закажешь для короля. Тут была и баранина, и рагу с кроликом, и фазан, и картофель с тогда редким красным перцем, и чего только не было. Каждое блюдо соблазняло, каждое блюдо словно говорило – попробуй меня, вкуси. - Ваша же семья была богата, - король прервал разговор своим замечанием и отвлек Немезиса от созерцания свой тарелки, пустой. Юноша поднял взгляд на монарха, в то время, как взгляды даже слуг обратились к нему, молодому человеку, который должен был либо ответить достойно, либо промолчать. - Да, ваше величество, - король удовлетворился ответом и почти поднес вилка с кусочком баранины ко рту, когда его застигло следующее слово, - равно как и были богаты те, чье мясо вы едите сейчас. Воцарилась гробовая тишина. По-другому не скажешь. Король смотрел в глаза юноше, юноша не отводил взгляда от короля. А рядом сидела она. Какого черта?! Он не хотел произвести на нее впечатления. Он просто был безрассуден, но почему-то в голову лезли посторонние мысли – что Она сейчас думает, что Она видит, каков Ее взгляд. Король рассмеялся. - Ох, и остер он на слово, вы были правы, - неслышно, но Девоншир выдохнул. – Вы далеко пойдете, юноша, если будете держаться меня. Мне нравятся, такие как вы. Немезис отвел взгляд. Тарелка все еще была пуста. С вчерашней похлебки в конюшне, которая была на большей части из воды, он ничего не ел. А перед ним стояли блюда. Сочное свежее мясо. Недавно этот олень бегал по лесу, и Немезис видел, как из животного сочится кровь, как оно умирает. Но юноша не притронулся ни к чему. Лишь пару раз пригубил разбавленного вина и все. Даже разговоры не заботили его. Он словно бы видел себя будущего. И это страшило. Одновременно, вселяя уверенность. Немезис отвернулся, поднял взгляд и встретился со взглядом Морган. Оии смотрели друга на друга не больше минуты. Но в ту минуту, Немезис еще больше воспылал ненавистью к этой избалованной девочке, и чем-то еще… Конь был пожар. Он был быстр и тих. На дворе стояла глубокая ночь. Король и остальные гости спали мирным сном. Выпитый алкоголь, съеденная закуска, - все сказывалось. А по стене замка, по вросшему в стену плющу взбирался некий человек. Он остановился возле окна госпожи Маркс, приоткрыл его, сунул цветок белой лилии, которую уже потрепал по дороге ветер, и постарался уйти тихо. Но не тут-то было. - Кто здесь?! Соседнее окно резко распахнулось, и неожиданность, и рама ударили человека и тот сорвался вниз. Немезис какое-то время лежал. Лишь ночная мгла, да то, что человек неспособен видеть в ней, не выдавало его. Затем юноша пополз прочь, тихо. Так, чтобы его не заметили. Добравшись до лошади и кое-как взобравшись с больной ногой, он похлопал вороного скакуна по шее, и тот потрусил в сторону деревни.
Element: Почему люди привыкли судить других людей по их внешности? Если перед вами солидно одетый человек, проявляющий все правила этикета, то он обязательно должен быть снобом? Почему люди вечно вешают друг на друга ярлыки, когда на самом деле не важна внешность, важно то что скрыто у тебя внутри. Всем нужно давать шанс, позволять им открыться и показать свой внутренний мир, но в это время, да и всегда впрочем, для всех главное внешний вид, обертка, по которой и судят. Морган прорыдала весь вечер до ужина на плече у матери, жалуясь на то, что все ее воспринимают как избалованную девчонку, ждущая своего времени и часа, чтобы занять трон. Все видят в ней принцессу, девочку голубых кровей, не знающей что такое жизнь простого смертного. Да что скрывать, с ней так же и обращаются. Придворные чуть ли не сдувают с нее пылинки, боясь, как бы Морган не пожаловалась Королю на плохое к ней отношение, дабы не распрощаться со своей головой. Все целуют тебе ноги, а за спиной в это время плетут свои интриги, свои измены и предательства, наровясь поглубже всадить нож в спину. От этого, от того что окружало юную особу с малых лет, сильно печалило. Она не рвалась к такой судьбе, к такой жизни, просто Бог решил сделать так, чтобы у Маркс было все. Она не виновата в том, что в ее крови течет истинная аристократия, что с детства получала то, что желала. Что каждый день ей шили новые платья из дорого материала, обедала и ужинала она лучше любого простолюдина, но все это… Все это ничто, по сравнению с внутренними желанием девушки. Можно получать все, но при этом не испытывать чувства счастья. Ей просто хотелось свободы. Хотелось чего то нового, дикого, необузданного. И возможно встреча с Немезисом и станет в последствие что то новое?! И вот, сидя на своей кровати, свесив безжизненно ножки с кровати, не дотягиваясь даже ступнями до пола, она смотрела в одну точку и думала о чем то своем. Маленькая девочка, избалованная своими родителями и дядей, мечтавшая о свободе, не желала направляться на ужин. – Миледи – Раздался мужской голос возле двери – Ужин начнется через двадцать пять минут – После этого мужчина вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь, оставляя Морган один на один с собой. Она уныло подняла свое личико и посмотрела туда, где пару минут назад стоял мужчина, а затем выдохнув спрыгнула с кровати и позвала к себе служанку. На ужин блондинка пришла минута в минуту, одетая в бордовое платье, цвет королей, она села напротив своих родителей и молча взяла в руку вилку. На лице не было улыбок, лишь вежливость за оказанный прием Герцога. Король о чем то живо говорил, мать изредка бросала опечаленный взгляд в сторону дочери. Морган ощутила себя чужой, брошенной на растерзание псов, который плотоядно смотрели на нее и ждали, когда же девушка допустит ошибку. И вот, в помещении появилась еще одна личность. Приподняв свой голубой взгляд, она увидела Немезиса, одетого при параде, но при этом не слишком броско и роскошно, как в замке. К великому сожалению, юношу посадили рядом с принцессой, и ей это не понравилось, едва не высказав свое негодование, она словила на себе строгий взгляд матери, что и это послужило успокоению. Раз уж матушка требует проявить терпение, то Морган ничего не остается кроме как проявить его. Молча продолжая свою трапезу, то и дело искоса посматривая в сторону обидчика, Маркс ловила себя на мысли, что еще немного и она точно выскажет им всем, что накопилось за много лет. К радости Король заговорил с Немезисом, вызывая этим самым любопытство юной особы. Она отложила нож и вилку в сторону, притянув к себе поближе бокал с вином, и внимательно смотрела то на дядю, то на молодого человека. И вот опять, дерзость. Рыжеволосый мальчика многое себе позволял и это сильно задевало Морган. Она едва не подавилась глотком вина, когда тот с таким бесстрашием ответил Королю, в весьма не полагающим тоном. – Господи, он сам добивается того, чтобы Король разозлился? – Подумала она про себя, закатывая глаза. Но все вроде бы обошлось, благо у властителя было некое чувство юмора и он пытался прощать на первый раз такие вот дерзкие выходки в свой адрес. – Не хотели бы вы приехать ко двору и побыть у нас гостем? – Обратился мужчина с ухмылкой на лице к Немезису и Морган почувствовала как прикусила язык. Король предложил этому невоспитанному, неотесанному деревенщине погостить при дворе? Она округлила глаза, внимательно посмотрела на дядю и словно в немой мольбе просила сказать, что это была просто шутка. Увы, Король ничего не ответил на немой вопрос племянницы и поэтому проведя остаток ужина в своих мыслях, девушка пыталась огородить себя от разговоров, которые шли за столом. В тот момент, взгляды юноши и принцессы случайно столкнулись, она некоторое время смотрела на него с какой то досадой, но затем она резко отвернулась, увидев в его взгляде проблески ненависти. Как только ужин закончился, и мужчины отправились в кресла для обсуждения своих дел, мать девочки отправилась в свою спальню, а Морган же тем временем мгновенно покинула зал, не желая больше видеться с тем, кто ее возненавидел с первых же минут их знакомства. Она дошла до своего ложе, едва сдерживая слезы на глазах, подошла к кровати и упала на нее, зарываясь лицом в подушку. Нет, она не плакала, хотя хотелось. Ей просто было больно и обидно, что все о ней думали негативно, так как друзей девушка не имела, лишь знакомых, выгодные связи и враги. Сплошные враги. Хотя нет, друзья были, это фрейлины, знающие свою хозяйку настоящий. Видящие в ней добро и заботу, ни капли надменности и властности. – Миледи, что с вами? – Хрупкий голосок раздался за спиной и блондинка повернулась, увидев перед собой Мэри. Ее выражения лица было обеспокоенно, она присела на край кровати и аккуратно взяла принцессу за руки – Скажи мне, Мэри, почему все так ненавидят меня? – Сглотнув ком в горле, она пристально посмотрела служанке в глаза и покрепче сжала ее руку в своей – Ненавидят? Миледи, вы расстраиваетесь из за господина Немезиса?- Свободной рукой девушка провела по белокурым волосам наследницы и слабо улыбнулась – Да, и в целом? Ты лучше меня знаешь о всех интригах при дворе, так теперь еще и тут. Он думает что, что я какая то девочка, которую можно обижать и насмехаться? Что я сделала, чем я заслужила такого отношения? – Не выдержав, Морган кинулась в объятья служанки и заплакала у нее на плече – Ооо Миледи, господин Немезис просто не знает насколько вы добра и милосердна. Он никогда не видел, сколько хорошего вы сделали для людей. Для простых людей. Сколько добра вы сделали для меня.. Не расстраивайтесь моя принцесса – Мэри заботливо проводила своей ладошкой по белокурым локонам хозяйки, как внезапно услышала какой то странный шорох за окном. – Простите – Резко встав и подойдя в окно, она выглянула наружу, но никого так не обнаружила, за исключением одинокого цветка. Взяв его в руку, Мэри повернулась к Морган и подойдя к ней, протянула лилию – Миледи, это было на подоконнике – Легкий румянец появился на лице служанки, затем она отвела взгляд в сторону и тихо хихикнула – Любопытно, кто это, ваш тайный воздыхатель? – Морган взяла лилию в руку и смущенно посмотрела на нее, с улыбкой отмахиваясь от служанки – Прекрати – Мгновенно встав с места, блондинка подошла к окну и выглянула наружу, в надежде увидеть того, кто подарил ей этот подарок, но ничего. Лишь сердце подсказывало, что возможно это и был тот самый неотесанный юноша. Утром девушка проснулась на удивление с хорошим настроением. Она надела свое любимое платье, белых тонов из легкой ткани и позавтракав, направилась в сад, где на скамье возле фонтана, внимательно и с нежностью разглядывала подаренную ночью лилию. Цветок уже начал увидать, и чтобы в конец он не завял, блондинка аккуратно положила его на поверхность воды. – Миледи?! – Раздался звонкий и веселый голос Мэри и подняв на нее взгляд, блондинка встала с места и подбежала к девушке – Мэри, давай поиграем? – Слегка прищурившись, принцесса аккуратно коснулась кончиками пальцев девушки и схватив подол своего платья, побежала в сторону фонтана. – Ты водишь, Мэри – Крикнула Маркс, обегая фонтан кругом, и внимательно смотря на бегущую на встречу служанку. Так обе девушки бегали вокруг фонтана, играя в салки, пока внезапно на горизонте не появился ОН. Резко остановившись, Морган как вкопанная смотрела на НЕГО, с легкой и милой улыбкой.
Holocaust: - Значит, она тебе не симпатична, - со стороны юноши раздался лишь тяжелый выдох, - значит, ты считаешь юную мисс зазнайкой, - юноша заскрипел зубами, - она невзрачная, пустоголовая выскочка, - руки пальцы сжали сиденье стула так, что аж побелели, - глупая и не достойная твоего внимания, - в ноге что-то хрустнуло, по конюшне прокатился моментальный вскрик, который отразился эхом от стен, разбудил парочку лошадей и был удостоен внимания ими же, никем более, и никто более не знал какой сейчас разговор происходил ночью между молодым господином и старым конюхом. – Ну, вот и все, нешуточный вывих, но кость я вправил, похромаешь пару дней, - вытирая руки о тряпку сказал старик и уселся за противоположную сторону маленького деревянного стола. Не слишком яркий свет свечи временами подрагивал от порыва ночного ветра, заставлял тени двоих плясать под самым потолком и искажаться, превращаясь лишь в некое подобие своих хозяев. – Придумаешь, что сказать отцу, поди? - Повредил во время тренировки. Не всегда же чувствуешь, что не все в порядке с конечностью, - усмехнулся Немезис. - Угу, хорошо, - беря в руку железную кружку и отпивая из нее кивнул старик. – А молодой леди? - А что ей? – тон юноши мгновенно стал резким, он с холодом посмотрел на своего доброго друга и собеседника, если не сказать – спасителя, в эту ночь. – Мне до нее дела нет, - старик опять кивнул на эти слова: - Конечно, никакого дела, абсолютно, - он взял вторую кружку, налил в нее терпкой маслянистой жидкости из бутылки и протянул Немезису, мол, ему уже и положено, и боль снимет. – Потому ты и забрался, сынок, к ее окну, - юноша принял кружку и отвел взгляд, упершись им в пол, устланный остатками соломы. – Кажется, и сам был когда-то молодым, а вот понять тебя не могу. Показываешь и говоришь, что терпеть ее не можешь, а сам что? А? Рыцарские жесты. Или извиниться хотел? - Не за что мне извиняться перед этой королевской лизоблюдкой, - выпалил, вскакивая с места Немезис, и тотчас пожалел об этом, рухнув из-за боли в колени обратно на стул. Конюх лишь ухмыльнулся. – Мне просто стало ее жалко. Жалость – вот и все, что я могу к ней испытывать, кроме отвращения, - старик молчал, юноша отхлебнул из кружки и поморщился. Ром. Чистый. Пряность и приторность буквально въедались в язык, а спирт прожигал желудок, и все же хотелось сделать еще один глоток, чтобы как-то оправдать нервный взгляд, жалкие самооправдания, раскрасневшееся и вспотевшее лицо. – Да, на минуту мне показалось, что я был не прав, но это была лишь минута, я просто…просто… - Завидовал ей, - взгляды юноша и старика встретились, впервые за всю свою жизнь Немезис почувствовал упрек по отношению к себе самому, впервые он осознал и вину, и то, что сделал что-то неправильно. - Да. Наверное. Не знаю, - юноша откинулся на спинку стула, вытягивая ногу. – Мне плевать на ее деньги и состояние, мне все равно кем она приходится королю, просто…Просто ей никогда не пережить того, что переживаем мы. - Мы ли, мальчик? – старик поставил кружку на стол и подлил себе рома, внимательно посмотрел на Немезиса. – Ты же тоже дворянин, не простолюдин, твой род древний, у вас есть состояние, дом, вы не работаете в поле, не побираетесь, так уж ли верно говорить мы? - Ты прав, есть имя. Но только и оно. И то – кто его сейчас знает. Отец обезумел совсем, он приклоняется, заискивает, он не рвется в бой, меж тем, как имя наш род заработал именно в сражениях, в битвах. А сейчас – когда война лишь слова, когда ничто не угрожает английской власти, кто о нас помнит? Никто. Меж тем, как ее имя гремит и возвеличивает ее просто так, за ничего. Ты смотришь на меня так, словно я не прав, но я прав. Мне просто стало ее жаль, может я и погорячился, может и был слишком несправедлив, но тогда где справедливость для меня, для моего отца и моей семьи, где справедливость для моей матери! – он замолк на мгновение, затем продолжил. – Я готов защищать то, во что верю в любую минуту, а она не смеет и слова произнести, и потому мне ее жаль. Мне жаль эту принцессу, потому что она боится всех, своих родителей, короля, что о ней скажут и подумают. - А ты, стало быть, нет? - Нет. Если за мои слова меня пошлют хоть в иностранный легион – я не против. Всяко лучше, чем услуживать и разыгрывать шутка перед избалованной девчонкой, какой бы красотой она не обладала, - Немезис опустошил стакан. Конюх чуть прищурился, выдохнул, а потом лукаво спросил: - А что она, так красива? Я видел и…вполне обычная. - В ней есть свое очарование, могу согласиться. Если отбросить все остальное, может, она бы мне даже и понравилась, - старик подлил юноше рома, алкоголь начал развязывать язык и те мысли, что скрывались самым тщательным образом, начали проявляться. – Сейчас она еще девочка, но готов поспорить года через два будет очередь охотников за ее красотой, не только за титулом и наследством, не говоря о потенциальности трона. Чистая кожа, рыжеватые волосы, светлые глаза, - Немезис улыбнулся своим мыслям. – Когда она в седле, то держит спину не просто ровно, будто королева, она всем видом показывает свой статус и вместе с тем, не замечает как забавно ветер играет с ее волосами, как они струятся по тонким плечам и как потом, раскрасневшееся, переводя дыхание, она смотрит на мир самой очаровательной улыбкой, какую я когда-либо видел раньше. Что? Что ты на меня так смотришь? – Немезис нахмурился, подняв взгляд на старику. - Мда. Вот, кажется, тоже был молодым, а все равно не понимаю, - рассмеялся конюх. – Ладно, пошли, помогу дойти до дома, пока не рассвело и пока горничные не начали судачить. Люди склонны часто менять свое мнение обо всем. О других людях, о вещах, о явлениях. Все зависит от вкуса собственного, от моды, от предосудительности, от молвы и слухов. И не важно, какой сам человек, он может быть и лицемером, и честным малом, самым святым в округе и самым порочным в мире. Так или иначе, сомнения и перемена взглядов свойственна нам всем. Совершенно другой вопрос, сомнения не проходят бесследно и не проистекают откуда-то извне. Наши предубеждения относительно какого-то вопроса порождены и общим толком, и собственными мыслями. Наше же дальнейшее отношение к тому или иному остается полностью на нашей совести. Здесь не бывает и не может быть ошибки, ведь каждый прав по-своему, скорее и правильнее будет сказать: везде царит правда, у каждого своя истина, и никто не может обвинить другого в постыдном и унизительном недостатке дальновидности и слепоты характера и чувств, ведь все мы такие – малые дети, играющие в жизнь и любящие эту игру усложнять множеством правил, как для всех вообще, так и для себя лично. Он не соврал ни в едином слове. Она его раздражала – ее поведение, ее улыбки, ее невинный и непонимающий ничего взгляд. Каждая клеточка его тела испытывала отвращение к этой особе, с гордо поднятой головой вышагивающей по коридорам поместья и гарцующей на породистом скакуне в поле. Настоящая антипатия, возникла с первого взгляда, с первого слова, даже не ее слова, а чьего-то другого, приказавшего присматривать за ней, развлекать ее, не давать скучать, показать окрестности, показать мир вокруг поместья и владения, что, как и вся страна когда-нибудь, буду принадлежать ей одной. Ее тон, легкость с какой она парировала каждое его высказывание, а затем кроткое повиновение такому же как она человеку – много ли нужно было поводов, чтобы раз и навсегда решить для себя, как она ему несимпатична. И это лишь слабо сказано. Он не соврал ни в едином слове. Она его пленила – ее улыбка, ее взгляд полный восхищения природой и всем вокруг, звук ее голоса – мелодичного, легкость ее походки и грация ее движений, они сводили с ума и заставляли думать о чем-то совершенно другом, о чем-то более прекрасном, более чистом и непорочном и одновременно таком греховном. Тонкая ножка, облаченная в шелк туфель ступает на землю, локоны струятся вдоль спины, и лучи солнца играют с их собственным золотым отсветом, и ты готов ради этого видения хоть тысячу раз спрыгнуть со скалы, пронзить шпагой миллион врагов, принести собственную жизнь, отказаться и поклясться в чем угодно. И это лишь слабая тень того, что можно было бы выразить словами. Он не соврал ни в едином слове – он запутался. За окном давным-давно наступил рассвет. А юноша и не думал ложиться. Холодная, тщательно и аккуратно заправленная постель пустовала. Немезис молча сидел в кресле напротив письменного стола и смотрел будто бы в никуда. Он думал. И все-таки не мог придти ни к чему, ни к какому полезному для себя выводу. Пропитанная потом и запачканная землей рубашка обвисла окончательно на уставшем не отдыхавшем ни минуты теле, лицо было бледным, под глазами проступили темные пятна синяков. В дверь постучали, но юноша даже не шелохнулся. В дверь постучали снова, более настойчиво. Немезис, наконец, очнулся от своего забытья, провел языком по бледным пересохшим губам и велел войти. В спальню медленно, аккуратно неся в руках вазу с водой и полотенце, вошел слуга. Задавать неудобные вопросы не входило в привычку у прислуги дома, хотя подобный вид, в каком человек обнаружил молодого господина, гостя хозяина, еще станет поводом для обсуждения на кухне. Странно, но звук воды и затем ее холод немного привели Немезиса в чувства. Отпустив слугу, юноша подошел к окну и открыл ставни, солнечный свет озарил спальню. Молодой человек обернулся к двери. Ему дали ясно понять, что оскорблять девушку он не должен, иначе последствия будут плачевными не только для него, но и для отца, ведь речь шла о племяннице короля. Но никто не говорил, что при этом он должен улыбаться ей, как идиот. Пока он сам для себя ничего не решил, он будет тщательно и старательно демонстрировать ей то, что Морган ему как минимум безразлична, как максимум – противна. Облачившись во все черное, сейчас он стал похож чем-то на саму смерть, особенно со своей нездоровой бледностью, проявившейся вследствие бессонницы. Выйдя из комнаты, юноша направился сперва в библиотеку, иногда прихрамывая, но все-таки стараясь идти прямо. Нога не болела, а сгибать колено было все же не слишком комфортно. Оправдание хромоте было, однако лишних вопросов хотелось все же избежать. Выбрав в библиотеке хозяина поместья одну из книг, юноша направился вниз к выходу в прилегающий парк. До завтрака оставался как минимум еще час, к тому же – отсутствие аппетита обещало, что еще один момент общества в компании высокопоставленных гостей Немезис позволит себе пропустить. Держа книгу ближе и как можно крепче к себе, медленно шествуя по усыпанной гравием дорожки, погруженный в собственные еще размышления, юноша не сразу понял, что слышит голоса двух девушек, когда же взгляд его, наконец, устремился вперед в сторону небольшого фонтана, то встретился с глазами Маркс. Немезис остановился, на лице не отражалось ничего кроме надменной вежливости и холодности, он чуть наклонил голову в вежливом приветствии, но не более того, поспешив проследовать мимо играющих в глупую, на его взгляд игру, девиц. Служанка Морган медленно подошла к замершей на месте госпоже, так же как и та, смотря на прошедшего мимо и слегка прихрамывающего юношу. - Миледи, это ведь тот молодой господин? Но почему он хромает? – глупая и невинная наивность была услышана Немезисом. Юноша обернулся и смерил Мэри строгим взглядом, ухмыльнувшись: - Какая хозяйка, такая и служанка, не так ли? – хмыкнул он. Мэри опустила взгляд, стараясь спрятаться за свою госпожу. – Тот молодой господин просто готов ногу сломать лучше, чем находится в обществе таких глупых девиц, играющих в детские бессмысленные игры, - отвернувшись, Немезис дошел до скамьи, оперся локтями о колени и сделал приглашающий жест рукой. – Прошу, дамы, может вы что-то выучите в этой бессмысленности. Мне просто интересно.
Element: Чувства, что же это такое? Это наше страдание или наше счастье? Ведь если смотреть по всем правилам, это две стороны медали, они так плотно связанны с собой, что со временем человек напрочь забыл об этом. Нам говорят, что любовь это что то сказочное, неземное, забывая о том, что это в тот же момент яд, стрела, пронзающая ваше сердце, причиняя боль. Не бывает абсолютно счастливых, не бывает и абсолютно несчастных. Поэтому, что же Немезис чувствовал к Морган? Она думала об этом всю ночь, когда с подоконника ей принесли цветок. То, что это он, не было сомнений, наследница чувствовала, видела в его глазах. За всей этой пеленой безразличности и ненавистью, она видела ранимого и возможно влюбленного молодого человека. Лишь по этой причине, девушка решила дать ему шанс, тот шанс, который не дали ей. Его появление было как гром среди ясного неба, девушки смотрели на хромающего юношу, на его ледяной взгляд и легкую, презренную ухмылку. Мэри почувствовала это лучше Морган, потому что в прошлом ей доводилось видеть гнев своего предыдущего хозяина, который готов был даже руку поднять, чтобы показать свое величие. Спасло ее то, что при виде этой серой мышки на одном из торжеств, Морган попросила Короля сделать Мэри своей фрейлиной и с того момента девушка никуда не отходила от той, которая буквально спасала. – Не стоит грубить, Господин – Спокойно и слегка нежно проговорила блондинка, заграждая своей рукой служанку – Мэри вам не сделала ничего плохого, чтобы вы к ней так относились. – На лице просияла доброжелательная улыбка, искренняя, настоящая. Может по этой причине ее очень многие крестьяне любили, называли святой. Ведь даже по воскресеньям, когда королевская семья выходит на главную площадь для раздачи милостыни, Морган всегда отдавала беднякам как можно больше, не думая о том, что это может быть последнее ее богатство. Она была щедра, не испорченна, как могут подумать незнающие ее. – Мэри, скажи моему отцу, что сегодня я не прибуду за обеденный стол – Ласково проговорила она, отпуская бедную девушку в поместье, видя как у той сразу просияло лицо и она сразу же поспешила уйти подальше от Немезиса и его холода. – Надеюсь вы простите мне, что я отпустила Мэри. Понимаете, у нее было очень плачевное прошлое, а ваш холод в глазах лишь напоминал ей об этом – Вежливо проговорила наследница присаживаясь рядом и внимательно заглядывая в глаза молодого человека – Колено сильно болит? – Чуть прищурившись, она окинула взглядом больную ногу юноши, а затем снова улыбнувшись, подняла взгляд – Хотите, я могу помочь вам излечить его – Блондинка грациозно встала со скамьи и присела на колени подле ног Немезиса, аккуратно закатывая его штанину вверх, оголяя до колена – У вас будет оттек, Господин, но я могу попросить Мэри, чтобы она сделала вам цветочный отвар – Ее нежные руки бережно касались больного колена молодого человека, затем Морган точно так же, аккуратно опустила его штанину вниз и присела рядом – Позвольте вам сказать, что не стоит судить человека по его внешнему виду и по статусу. Я не пытаюсь наговорить что то на себя, Сэр, но позвольте просто открыться мне и вы поймете, что ошибались в своих мыслях – Наследница положила свою руку поверх его ладони и чуть склонила голову в бок – Люди любят меня и уважают не за мой статус и не за то, что я наследница трона – нет. Они просто дали мне шанс раскрыться и увидели, что я не такая как все при дворе – Смутившись, блондинка опустила свою голову и легкий румянец появилась на ее щеках – Мой дядя, Король, он приехал сюда чтобы найти нового наместника – Внезапно проговорила девушка в полголоса – Герцог Девоншир рассказал в письме о вас, и возможно в будущем вы станете не просто обычным дворянином, а самим Лордом-наместником. Мне бы этого хотелось – Она подняла свой взгляд и посмотрела в холодные глаза юноши – Вы не такой внутри, как снаружи и вы достойны большого – Убрав свою руку с руки Немезиса, девушка встала с места и присев в реверансе, улыбнулась – Я попрошу Короля дать вам шанс, как я даю его вам. Не упустите, мой Господин – После этого, Морган позволила себе коснуться губами щеки юноши, а затем грациозной походкой направилась к поместью. Тем временем в кабинете Герцога состоялся серьезный разговор, даже скорее крик, потому что Король был сильно недоволен поведением Немезиса, пусть даже на вчерашнем ужине не показал этого. Мужчина сидел за письменным столом, возле окна в кресле сидел Чарльз, отец девушки, а неподалеку от камина был сам Девоншир, с опущенной вниз головой и стеклянным взглядом. Он внимательно слушал недовольство своего правителя, при этом видимо в мыслях проклиная Немезиса как только мог - Ты думаешь меня волнует, почему молодой Господин так негативно относится к моей племяннице? – Взревел мужчина подымаясь со своего места и злобно сверля Герцога взглядом. Чарльз сидящий в кресле лишь с легкой ухмылкой рассматривал эту картину, а затем повернулся к окну, где недавно его дочь разговаривала с виновником этого разговора. Отцу не показалось, что разговор между этими двумя был напряженным, по крайне мере со стороны так показалась. Морган как всегда была мила и отзывчива, необязательно даже было слышать ее голос и слова, лишь стоило посмотреть на ее лицо. Такое невинное, дружелюбное. Удивительно, как она вообще еще держится в замке. – Мой Король, я думаю, что тут виной гормоны. Молодой Немезис просто ослеплен красотой вашей племянницы, поэтому и ведет себя грубо и дерзко. – Внезапно подал голос Девоншир, поднимая свою голову и взгляд на Короля – Ты мне сказал, что он мужествен, правильно воспитан и идеально подходит на кандидатуру Наместника – С повышенным и властным тоном проговорил мужчина, выходя из за письменного стола – А наделе он оказался дерзким. Неотесанным грубияном – Лицо владыки покраснело от злости, он подошел к окну и увидел одинокую фигуру сидящую недалеко от фонтана – Если он не проявит те качества, которые ты мне изложил в письме, то вы, Герцог, поплатитесь за это вранье головой. – После сказанного Его Величество развернулся к окну спиной и злобной походкой направился к выходу – Я хочу завтра поехать с ним на охоту, посмотреть, как он будет себя вести – Сказав это, мужчина захлопнул за собой дверь, оставляя Девоншира и Чарльза одних. – Поговорите со своим гостем, Герцог. Намекните ему о том, что на кону стоит его дальнейшая судьба. Если этот юноша действительно хочет показать, как знаменит его род и как он величествен, то должен проявить все правила этикета по отношению к его Владыке – Чарльз был спокоен, он смерил Девоншира взглядом, а затем тоже вышел из кабинета в след за Королем. Морган шла по длинным коридорам, думая о недавнем разговоре с молодым человеком, когда внезапно на нее наткнулась одна горничная хозяина поместья. Ее лицо было слегка напуганным, в движении тела была неуклюжесть. Женщина извинилась перед наследницей и побежала дальше коридору, останавливаясь возле кабинета, где недавно состоялся бурный разговор троих мужчин. Нахмурившись, Морган проследила за горничной и закусив нижнюю губу, бесшумно последовала в следом. Остановившись возле двери, блондинка постучалась и услышав разрешение войти, вошла видя Герцога на кушетке с мокрым полотенцем на лбу – Ооо, принцесса, рад вас видеть. Надеюсь вам у нас в гостях хорошо – Устало проговорил мужчина, и девушка закрыв за собой дверь, присела в реверансе – У вас очень красиво Герцог. Тихо и спокойно, не как в замке – Выпрямившись, она подошла к мужчине и посмотрела на его измотанное лицо – Что то случилось, Сэр? – Обеспокоенно проговорила она, присаживаясь на колени – А, это? – Указал мужчина на мокрое полотенце на своем лбу – Просто устал и перенервничал. С этим Немезисом очень много проблем – Признался Девоншир смотря в ясные глаза своей гостьи – Позвольте я поговорю с Королем и докажу ему, что не стоило так злиться на поведение юного Господина. – Заботливо проговорила наследница, так как понимала, что шутки с Владыкой страны очень плачевны. Порой Морган сама побаивалась своего дядю, но это не меняло того, что она могла решительно, в лоб, нагрубить ему, при этом будучи уверена в своей правоте. – Вы так добры Миледи, никогда бы не подумал – С улыбкой проговорил мужчина переходя в сидячие положение – Поверьте, моя доброта это мое наказание – С грустью призналась девушка опуская свой взгляд – Я как белая ворона в королевстве – Снова подняв взгляд на мужчину, она выпрямилась во весь свой небольшой рост и улыбнулась – Я поговорю с дядей и уверена, он сменит свой гнев на милость – После этого девушка вышла из кабинета и направилась в гостиную, где она ожидала встретить Короля, но к великому удивлению там была тишина, лишь огонь в камине потрескивал. – Вы кого то ищите, Миледи? – Раздался голос позади и обернувшись, она увидела пожилого мужчину, опиравшегося на трость – Да, я ищу Короля, но думаю он в своих покоях – Вежливо отозвавшись, девушка подошла к камину и подняла взгляд вверх, где весела картину – Сэр, можно к вам вопрос? – Внезапно проговорила Морган, даже не оборачиваясь к старику – Да, Миледи – Мужчина продолжал стоять в проеме двух помещений, пока в итоге принцесса не пригласила его присесть в одно из кресел – Вы знаете молодого гостя? – С легким интересом проговорила она, наконец обернувшись к пожилому мужчине – Да, я его знаю, когда он еще был совсем мальчишкой - С улыбкой проговорил старик слегка опираясь на свою трость – А что вас интересует, Миледи? – Он словно заметил любопытство скрывающееся в глазах юной леди. Заметив этот пристальный взгляд с подвохом, она поспешила отвернуться и подойдя к окну, засмотрелась на кроны деревьев – Расскажите мне о нем, прошу – Смущенно отозвалась блондинка, боясь повернуться, так как чувствовала, как на лице появился легкий румянец. Ей действительно было интересно узнать об этом таинственном юноше как можно больше, при этом в голове ее крутился уже разговор с Королем, про который наследница кстати не забыла. Она обещала Немезису и Девонширу и она выполнит свое обещание, только позже, когда дядя покинет покои. Возможно этот разговор состоится даже вечером.
полная версия страницы