Форум » Прошлое » Women Are from...Mars [Werewolf&Malice] 0.2 » Ответить
Women Are from...Mars [Werewolf&Malice] 0.2
Malice: illustration by Werewolf время событий: прошлое место событий: Франция, Париж, кабаре «Мулен Руж/Красная Мельница» участники: Malice & Werewolf описание ситуации: Жизнь любит преподносить нам сюрпризы, причем самые неожиданные, порой они бывают и пугающими, а порой настолько странными, что мы не можем поверить в реальность происходящего. Прошло всего ничего, и что же? Они встретились снова. О, Париж, город любви, только встреча как всегда, не может обойтись без особого шарма своего, место – кабаре, а роли – и это самое интересное, отнюдь не те, что привык видеть зритель. Слабонервных просят удалится…
Ответов - 15
Malice: Говорят – лучшая любовница это Смерть, ибо она всегда знает чего вы хотите и ожидаете и дает вам все, в последний миг и час, тогда вы умираете счастливым, с улыбкой на лице, которой позавидует сам Джокер. Какая честь, какой экстаз, la mort des amants! Джейсен откинул голову назад, прикрывая глаза и упиваясь возникшим возбуждением, она словно дразнила его, именно она – его жизнь, его смерть, его безумие, ее язычок скользил по уху, а мысль рисовала совершенно другую картину, и тем не менее, он не сдавался, нет, дорогая моя, нет, радость, ты будешь стонать, мы получим удовлетворение упущенное от неожиданного визита осквернительницы нашего счастья, но не сейчас, ни сию секунду, как бы сильно ты не хотела моего внимания, как бы сильно не желала вновь слиться со мной в едином порыве экстаза. Остановив руку девушки, он улыбнулся, чуть оборачиваясь к ней и ловя губами ее губы, сладкие и горячие, наполненные кровью, придающими им такой манящий красный оттенок, который словно предлагала нечто большее, то, что было скрыто внутри, саму суть желания. Целуя девушку, он снял с брюк ремень, наматывая его себе на руку, а затем медленно отстраняясь от Шелли. Прервав поцелуй, он вновь забрался на кровать, касаясь пальцами плеча обнаженной девушки и смотря на ее красивое тело будто затуманенные взором, невидящим ничего, кроме нее, кроме этой прекрасной наготы, представшей перед ним без каких-либо ложных ухищрений и стыда. Какой стыд, дорогие мои, если это красиво, если природа подарила ей самое лучшее, и вместе с жаждой крови, вместе с безумием наградила обликом настоящего ангела, ангела смерти. Коротко поцеловав снова нимфу в губы и заставив лечь на спину, он провел рукой вдоль всего тела, от губ до груди и далее, пальцы замерли внизу живота, а на лице появилась по-настоящему дьявольская улыбка. Взяв руки девушки в свои, он закинул их вверх, распуская ремень и перевязывая им запястья Нельсон, приковывая ее к постели, хотя такие путы, конечно же прочными не могли быть, и тем не менее, они ему нравились, как кожа молодого бычка, недавно пасшегося на лугах, щипающего травку, а затем зарубленного ради одной такой безделушки, терлась о ее белоснежную, никогда не знавшую настоящей жестокости кожу, бархатную как лучший шелк и ароматную как самые дорогие духи. Тонкие пальцы Джейсена очертили силуэт Шелли, от плеч до бедер, затем возвратились и провели дорожку от живота до груди, накрывая их ладонями и сжимая между пальцами соски девушки, не обращая на свои действия внимания, как могло бы показаться, он не отрываясь смотрел ей в глаза, не гипнотизируя, но очаровывая самого себя ее обликом. Поднявшись, Джейсен обошел кровать, не отрываясь от Шелли, а затем открыл поочередно окна, сначала одно, затем другое. Комната наполнилась цветочным ароматом, запах рощ перемешивался с нарциссами, незабудки тонули в гладиолусах, а лилии, как и было положено цветку королей, ощущались сразу же, здесь и сейчас. Повернувшись к лежащей спиной, он избавился на ходу от брюк, просто переступив через них, открыл дверцу миниатюрного шкафчика и взял в руки что-то, по форме будто напоминающее флакон духов, маленький, едва заметный, спрятать его в ладони не представлялось затруднительным. Вернувшись к постели и садясь рядом с девушкой на колени, он наклонился, чтобы вновь запечатлеть поцелуй, в то время как пальцы открыли флакончик. -Знаешь что это? – он показал сосуд девушке. – Эфирное масло на основе феромонов, - Криг брызнул несколько капель себе на ладонь, отложил флакон в сторону и медленно стал втирать масло в шею девушки, спускаясь потом к груди, чуть надавливая на соски, сжимая в ладонях упругую грудь, приподнимая Шелли и касаясь ее спины, - этот француз, он доставал каждый раз их, - Джейсен наклонился к Шелли, втирая масло в руки девушки и потираясь возбужденным органом о ее бедро, он был готов ко всему, прямо здесь и сейчас, накинуться, разорвать, овладеть, выпустить зверя, стать тем, кто он есть, получить то, что хотел, и все таки он медлил, мучая ее, мучая себя, - он брал его и втирал в мое тело, касаясь каждой клетки, каждого изгиба, как сейчас, - он опустил руки, отстраняясь и проводя ладонью по животу Шелли.
Werewolf: Шелли была словно рождена с темной аурой, ей словно было предназначено узнать только о насилии, боли, жестокости… Убийстве. Сколько бы она не старалась вести обычную, светлую жизнь, обязательно появится кто то, кто вернет девушку на нужный путь. Обязательно произойдет в жизни что то, что заставит ее перейти обратно на темную сторону. Ведь если вдаться в затуманенные воспоминания, она была не всегда такой злой, бывали времена, когда Нельсон готова была вытащить человека из беды, а что теперь? Теперь она об этом не помнит, она не помнит о своем детстве ни чего хорошего. Может, все из за того, что именно хорошие воспоминания ей стерли, а там кто знает. Вы спросите как это относится к ситуации, которая царила сейчас? А все просто, ведь до знакомства с Кригом, Шелли была заботливой матерью, которая забросила свою криминальную дорожку, уделив всю свою жизнь Джейку. Она буквально тряслась над сыном, баловала, защищала, любила, вовсе позабыв о своих потребностях и желаниях. Люди смогли спать спокойно, отпускать своих детей гулять допоздна, да и сами позабыли, что такое встретить чудовище на улице. Они наверно в надежде подумали, что Шелли умерла или же исчезла из штатов, а нет, просто она залегла на дно, стала семейным человеком. И вот, видимо судьба не хочет чтобы Шелли жила спокойной и размеренной жизнью и преподнесла ей в подарок Джейсена. Он как ураган ворвался в ее жизнь, перевернул все с ног на голову, и крепко впившись своими руками в девушку, потащил за собой. Он разрушил все планы Нельсон, и зародил новые. Бонни и Клайд воссоединились в танце смерти, играющие жизнями миллионов невинных, и все это ради своих прихотей. Она позабыла о своих материнских обязанностей, спихнув сына на Ланса и других близких ей мутантов. Она уже не появлялась дома несколько дней, а может недель, ведь в таком состоянии, Шелли не считала дни и часы, ей было попросту плевать. Она думала только о себе, о своих желаниях, о том, как можно больше убить невинных, упиться их кровью и насладится их жизненной силой. Конечно, пить кровь животных и есть их мясо, тоже придает силы Оборотню, но знаете, человечина намного вкуснее – это как деликатес. Только представьте, как по вашему языку течет свежая и человеческая кровь, как ваши клыки впиваются в их нежную плоть – это же блаженство. Тебя считают монстром, убийцей, но в жизни есть правило: выживает сильнейший, и если человек самое слабое существо на планете, то это уже не является проблемой Нельсон. Для нее главное наесться досыта, обрести побольше сил и идти дальше. Идти как смерч, руша судьбы других, заливая улицы алым цветом, доставляя копам и вообще правительству, еще больше проблем. Но сейчас. Сейчас почему то алые тона придали себе нежность в глазах Шелли, когда рядом находился Криг. Ей было приятно осознавать, что она кому то нужна в этом мире, кому то не из членов семьи, а тому, кто является для нее чужим. Нет, конечно она может ошибаться о своей годности, но пусть лучше эти надежды останутся не тронутыми. Пусть Джейсен не говорит, пусть только смотрит на нее и касается ее. Пусть просто будет рядом, большего Оборотень и не требует, не ждет. Ей просто нравилось то, как молодой человек себя вел с ней, как он играл, ведь теперь ей нельзя ослушаться его. Она даже ни чего не сказала, когда тот взял ее руки в свои и буквально приковал к кровати. Изначально блондинку возмутило это, она даже попыталась вырвать одну свою руку из «оков», но подсознание ей говорило «Нет». Криг начал касаться девушку своими руками, от чего тело нимфы само собой вздрагивало и отрывисто приподнималось вверх, как бы тянувшись к небу «потолку». Он смотрел на нее, а она в ответ, потому что не могла попросту отвести свой взгляд от его глаз, которые манили своей загадочностью. Кто же ты такой, Джейсен Криг? Ангел или Демон, в человеческом обличии? Если Демон, то убей прямо сейчас, дай умереть в этих сладких муках. Если ты Ангел, то почему ты так мучаешь? Зачем ты так жестоко играешь, ведь божественным существам это запрещено. Она прикрыла глаза и прикусив свою губу, морщась и боров желание вырваться из плена, накинуться на молодого человека и порвать его в мелкие клочья. Он встал, отошел от девушки, словно услышал ее мысли, ее просьбы. Блондинка открыла глаза и посмотрела на Крига, который начал открывать окна в комнате. Свежий цветочный воздух ворвался в помещение и своей резкостью укрыл Нельсон. Она сделала глубокий вдох и облизала губы, от некого предвкушения. Все таки это было романтично, но не так как все привыкли видеть в кино. Ведь для каждого живого существа – романтика выражается по своему. Кто то предпочитает романтический вечер, ужин при свечах, а Шелли предпочитала, чтобы в романтике присутствовал отголосок безумия, страсти и жестокости. Блондинка даже не обратила внимание на то, что делала Криг потом, потому что на какой то миг, она просто-напросто выпала из этого мира. Вернулась она к молодому человеку только тогда, когда он сел рядом, коснулся своими губами, но опять поражение, он заговорил и показал какой то флакончик. Девушка внимательно на него посмотрела, затем перевела взгляд на Крига, даже не проронив и слова. Знала ли она что это такое или нет, неизвестно, потому что мысли так сильно запутались между собой, что на распутывание их потребуется не меньше двух часов. Лишь запах, который вырывался из флакона, затем он начал доносится с его рук, и буквально заставляя зрачки девушки расшириться. А вы знаете, что животные более чувствительнее чем люди? Зверский рык сорвался с ее губ, руки сжались в кулаки и напряглись, от чего вены подступили слишком близко к поверхности. Затем она расслабилась, когда Джейсен начал втирать масло в ее руки, а потом опять напряглась. Запах сводил ее с ума, она уже не могла контролировать себя, ее переполняло желание вырваться, все сильнее и сильнее, и если молодой человек не остановится, то проблем не миновать. Возбуждение у животных куда ярче выражено, чем у людей и это было заметно сейчас по нимфетке, которая хотела сейчас вцепится своими клыками к плоть Крга. – Зачем ты это делаешь? – Рыча проговорила та, прищурив свой взгляд. – О, Шелли, только не соверши глупости. Убив его, потом будешь мучатся всю оставшуюся жизнь. Терять свой «светоч» - это болезненно – Внезапно заговорил монстр, который почувствовал, как в девушке ожили одновременно все чувства. Это как Армагеддон, который возникает так же неожиданно, как и заканчивается, лишь унося с собой многочисленное число жертв.
Malice: Играть с огнем. Разве можно сравнить что-то еще подобное этой смертельной пляске, когда языки пламени опаляют кожу, оставляя за собой уродливые пятна ожогов, ничем не выводимые, постоянно в последствии напоминающее о том, как порой хорошо уживаются вместе боль и наслаждение. Любое резкое движение грозит привести к катастрофе, лишь потому что мы так хрупки, мы можем сгореть заживо, лишь от одной близости открытого пламени, сгореть изнутри, чувствовать как вскипает в органах кислота, как она, призванная помогать нам жить, призванная продлевать нам жизнь, наоборот отнимает, разъедая ткани изнутри и обнажая кости, такие гладкие и покрытые плотью, черной, воняющей падалью, запах, от которого тошнит. Мы все равно продолжаем танцевать, продолжаем играть, обжигаться, вновь и вновь, стонать от удовольствия, закрыв глаза и прокусывая тонкую кожу губ до крови, настолько нереальными кажутся нам ощущения, настолько невыносимо мы хотим придти к высшей точке наслаждения и сами мучаем себя, оттягивая момент все дальше и дальше, пока либо огонь, либо мы сами не выдержим, сгорим, погибнем, испытаем настоящий экстаз, по сравнению с которым откровение блаженных этого народа покажется жалкой каплей в море наших грез. Животное. Зверь. Ее тихое рычание, возрастающее, ее нетерпение, ее желание делящее на черное и белое мир, желание овладеть, желание разорвать его в клочья. Этот аромат, дурманящий еще больше, он сильнее любого наркотика, он лучше любого наркотика, действует на нее, вызывая именно ту реакцию, о которой ты мечтал. Идешь по тонкой леске, натянутой через обрыв, и тебе это нравится, ты хочешь чтобы она поддалась инстинктам, чтобы убила тебя, чертов фаталист, тебе все равно, что будет потом, тебе плевать, что возможно кто-то будет тосковать, кто-то будет проливать слезы по твоему телу зарытому в канаве, так как освещенная земля не может стать прибежищем такому дьяволу как ты. Не играет роли, ты не веришь во все это, высокие чувства, воспеваемые поэтами под дурманом очередной порции гашиша в собственной блевотине из-за несоблюдения предписанной диеты, полная чушь, о них можно петь, им можно покланяться, но их нет, и доказательство этому ты сжимаешь в своих руках, остановившись в движениях, впиваясь пальцами в намасленную кожу, смотря на нее, зверя, убийцу, горящим от возбуждения взглядом. Она сильнее, но она не знает этого, ты хитрее, она не знает этого, никто не выйдет живым – он догадывается об этом. Либо, либо, третьего не дано, ты не сможешь ее убить, значит либо ты, либо оба, но не слишком ли ты торопишь события, этот мир еще не заслужил облегченного вздоха в полночь и уверенности, что дети вернутся домой с долгой прогулки. Проводя руками от бедер по талии, к груди, сжимая шею в своих руках и склоняясь к ее лицу, к ее глазам наполненным яростью, ты, как наркоман, растягиваешь удовольствие, вдыхая запах этого настоя, удерживая себя от очередного самоубийственного шага, который избавит мир от такой твари как ты. Нет, они еще не заслужили прощения, они еще не обретут покой, слишком просто, слишком мало, еще столько хочется сделать. Вопреки этому ты идешь навстречу смерти, смотря ей в глаза. Судорожно выдыхая, продолжая сжимать в руках тонкую шейку своей прекрасной любовницы, на секунду отрываешься, чтобы избавиться от последних остатков грязной одежды французского ублюдка, любящего таких как ты, боготворившего таких как ты, унижающего таких как ты. Как он любил унижать всякого, кто переступал порог спальни, ты чувствуешь грязь, но она не твоя, других, их, тебе все равно, ты поглощен другим, внимание обращено только к той, что горит под твоим телом, а внутри оказывается еще горячее. Как и положено всем самоубийцам, ты продолжаешь погружаться в ее лоно, молясь своим богам, безымянным и безликим, а руки ослабляют путы, надеясь на то, что фурия вгрызется в грудь и положит конец страданиям земным.
Werewolf: Всем нам свойственна злость, вне зависимости добрый вы человек или же плохой. Рано или поздно что то произойдет, и весь негатив вылезет наружу, показываю вашу истинную маску, что вы такой же как все. Это может быть простая измена любимого или смерть близкого, вы будете кричать, винить во всем себя, затем его/ее, биться в истерике, вот она злость. Кто то может в порыве ненависти совершить преступление, а кто то самоубийство, кто то может попытаться жить с болью, а кто то закроется в себе. Злость – это выплеск адреналина, это то, что делает нас животными и мы, черт возьми, гордимся этим. Но чем гордится, когда вы уподобляетесь зверю? Нет, раз природа вас сделала человеком, то и будьте им, не нужно равнять себя на кого то. Не нужно винить мир в том, в чем виноваты вы или кто то другой. Шелли была злой, сейчас, но не потому что она винила себя или Крига. Не потому что она пережила чью то близкую смерть или измену, а потому что ей было свойственно, она и являлась животным. Она не была человеком, с самого почти детства, как волк тогда ее укусил. В ней все делилось на две части: черное и белое. Она всегда видела мир только в багровых тонах или же черных, как мрак. Ей не было свойственно ощутить настоящую радость, скорее только однажды, когда на свет появился маленький комочек – ее сын, но то это была радость животного, гордость. Гордость, что кто то сможет однажды заменить ее в этом мире, пойти по ее стопам. Кто то, в ком будут видеть ее, ее взгляд, ее зверство, ее сущность. Ненависть к Джейсену росла, словно он разжигал маленький огонек в пламя, нагло играя, зная что может обжечься или спалить тут все дотла. Он знал, что уже невозможно затушить то, что тут происходит, но почему он продолжает играть. Шелли может и была с виду хрупкой девушкой, которой толкнул кончиком пальца и она упала, но это лишь обман вашего зрения. Она была сильна духом, а это придавало ей некую власть над Кригом, потому что только она могла сделать ему больно, могла его сломить, ровно как и он ее. Два безумца, два маньяка, две половинки одного целого, которые объединившись могут превратить этот мир в настоящий ад. Так они и будут идти вместе, рука об руку, нога в ногу, пока один из них не падет, пока один из них не сдастся и не сойдет с ума. Возможно, Нельсон первая сойдет с ума или может он? Но уже понятно, что эти двое не смогут долго находиться друг без друга. Им нужно будет насытиться кровью друг друга, совокупиться как животным. Им обоим нужна, будит одна и та же доза, для Джейсена это Шелли, для Шелли это Джейсен. Самоубийственная парочка, которая любит жестокие игры, которая любит причинять друг другу боль. Это грязно, это похотливо, но такова правда жизни, такова была жизнь Нельсон. Находясь сейчас в каком то безумном экстазе, девушка уже не контролировала себя, полностью отдавшись в объятия животные инстинкты, и она как гонг, били в голове. Пульсировали так, что обжигали сознание, заставляли делать то, что нормальный бы человек не сделал бы. Когда Джейсен начал душить блондинку, это лишь еще больше зажигало в ней ярость. Ярость, которая так стремительно рвалась наружу, и вот этот пик наступил, Криг слишком много себе позволил, держа Оборотня связанным, он слишком долго играет с опасным хищником, который может его порвать в клочья, насладится его кровью и плотью. Злостный рык сорвался вновь с губ девушки, глаза превратились в волчьи и в мгновение ока, она вырвала руки из «оков». Жадно и агрессивно вцепившись в руки парня, отодвигая те от своей шеи, затем напором она оттолкнула молодого человека в сторону и рывком перевернула его на лопатки. Агрессивно улыбаясь ему в лицо, злобно смотря в его глаза, блондинка сомкнула свои руки на его шее, забывая о мере предосторожности. Забывая о том, кто он для нее, для ее жизни и судьбы. Пульсирующая вена на его шее хорошо ощущалась руками блондинки, она понимала, что может его прям тут и сейчас задушить, убить, но нет. Это слишком быстро, хочется растянуть удовольствие, доставить ему боль, как он доставлял боль Шелли. – Размерь хватку, а то ты его задушишь – Спокойно проговорил монстр, стараясь успокоить нимфу. Делал ли он это из за уважения к Кригу? Нет, скорее он просто догадывался о том, что потом будет с блондинкой, когда этот сукин сын наконец подохнит. Думаете, Королю нравилось то, что его сосуд, девушка, которую он любил и уважал как свою дочь, была полностью под властью этих голубых глаз, этого соблазнительного тела? Нет, он просто ненавидел Джейсена, но он смерился с тем, что именно он, стал Светочем в жизни «дочери». – Я говорю, сбавь обороты – Уже более жестко ответил зверь и на пару секунд глаза блондинки прояснились, приобретая знакомое нам очертание ангела. Идеальное обличие для убийцы, ведь никто никогда не заподозрит ангела в грязных делах, а зря. – Тебя спасло то, что он – Девушка указала на свою голову и ухмыляясь, расслабила хватку – Остановил меня, иначе бы я тебя убила бы. – Склонившись губами к его губам, она отрывисто коснулась их, затем пристально посмотрела в глаза Джейсена и оставив лишь одну руку на его шее, спустилась другой по его груди и жадно царапая ту, оставляя после себя красные следы. – Ты слишком много себе позволяешь дорогой – Как то странно улыбнувшись, она рывком встала с постели и так же резко потянула молодого человека за собой. – Слишком много… - В этот раз без улыбок, без нежности или еще чего то, только холод в голосе и жестокость в глазах. – Знаешь Джейсен – Начала опять блондинка, хищно обойдя того вокруг и остановившись за его спиной – А ведь мы, животные, чересчур чувствительны и с нами опасно играть таким, как ты.. – Она заставила парня обернуться к ней лицом и собрав всю силу в руках, ударила пощечину – Тебе нравится это, да? – Голос ее дрогнул и стал похожий больше на психованный, хотя это было вполне нормальным. Затем она толкнула его, заставляя прижаться спиной к стене и схватив своими тонкими пальчиками Крига за подбородок – Ты сумасшедший идиот. Ты играешь в опасные игры, не боясь, что можешь вот-вот попрощаться с жизнь. Может ты умнее меня, но я сильнее тебя – Обжигая его плоть своим горячим дыханием, блондинка кинула парня на кровать, как какой то половой коврик, простите за такое сравнение, но выглядело это именно так. И не позволяя ему приподняться, нимфа так же быстро насела на него и упершись ладонями в его грудь, склонилась к лицу Джейсена. - Твои глаза стали божественные. Мне нужна любовь, которую я жаждут. Твои руки они горят, как у меня… И если придется, я возьму тебя в могилу – С этими словами девушка склонилась к шеи Крига и укусила, после нежно провела своими губами поэтому месту и оторвавшись, облизала губ, на которых была пара капель крови молодого человека.
Malice: Что такое боль как не путь к самому совершенству наших плотских утех? Мы играем в игры столь опасные и столь приятные, что не замечаем как гибнет наша душа, мораль которой страдает день за днем, мы видим ее медленное таяние и лишь смеемся потому что нам нравится эта жестокая игра, мы упиваемся слабостью собственного духа, готового склониться в наслаждениях до самых низов, пробуя все новые и новые пороки и ощущая только наслаждение там, где должны были предчувствовать опасность. Что такое боль как не путь к сердцу каждого из нас? Когда немая, безмолвная красавица, чье лицо обрамлено локонами золотых волос, впускает нас в свой мир, рукой касаясь груди и пальцами загребая плоть в грудной клетке, скользя меж костей с ловкостью инструмента хирурга, кончиком ногтей касаясь сердца, а затем с звонким звуком вырывая его, сжимая тонкими пальчиками и лаская язычком, заставляя мозг оставшееся время желать всем телом, чтобы им овладели, даже им – умирающим и жалким, только потому что на спине и лбу выступила испарина, только потому что соки уже просочились и разум рисует картины свойства отнюдь нецеломудренного. Что такое боль сама по себе? Это только предвестник экстаза, физического, духовного, когда члены тела готовы сами собой рвать связки и хрящи, лишь бы стон сорвался с губ, окаймленных собственной кровью. Это только маленькая ступенька к том, что принято называть раем, раем для нас, для остальных эти муки предвестники эра Люцифера, самой яркой звезды что была на небосводе, пока тиран-отец не низверг непослушного сына в Тартар. Глухой стон, закусывания губ, когда ее зубки впиваются в твою плоть, твое желание владеть ею равносильно твоему желанию снова и снова видеть, как твоя кровь стекает по пухлым губам, как она облизывается от удовольствия, как зверь внутри нее просыпается и никакой здравый рассудок не в силах пояснить и найти причину того, что фанатично ты становишься фаталистом в ее глазах, ища смерти там, где ее не должно быть и находя, вопреки всему и каждому явлению. Моя милая муза, моя сладкая нимфа, ты не знаешь, и никогда не узнаешь, что такое не желать смерти, а просто насмехаться над ней. Для тебя это тело – свято, для тебя эти глаза и без того гипнотизируют внимание и привлекают душу ко греху, только для тебя он проявляет свое истинное я в полной красе, потому что знает, что этот нежный цветок имеет шипы куда более острые чем пики солдат, поднимающих раньше головы врагов и тела их, расчлененные в бою. Улыбнись, милая музы, он такой только для тебя, только в твоих объятиях помимо утех и ласк, помимо удовлетворения животиной похоти он ищет отдохновения, он ищет мрачного жнеца, готового косой перерубить нить судьбы, отбирая это право у мойр, забирая с собой остатки того, что раньше звалось душой, забирая последний вздох, адресованный уже целому миру, который может вздохнуть с облегчением, когда подобного ублюдка не станет на свете. Но нет – ты не убьешь, потому что внутри тебя древний зверь, древний король, он мудр и жесток, но именно потому что опытен; потому что смерть этого сына Люцифера в твоих руках будет означать и смерть твою, ты не привыкла еще к такому, ты не видела еще такого и найти замену будет невозможно, ведь ты так еще юна душой и телом, ты так еще зависима от даров этой реальности. - Мое сумасшествие лишь признак того, как прогнил этот мир, раз такие ублюдки как я появляются время от времени на свет и встречают таких, - начал Криг чуть хрипловатым голосом, руки потянулась к талии девушки, касаясь ее, проводя ладонями вверх к грудь, пальцами одной руки он коснулся окровавленных губ, большим пальцем провел по нижней губе, смахивая остатки, а затем коснулся им собственного рта, - таких как ты, - голубые глаза будто вспыхнули неверным синим светом, словно говоря о том, что в этой комнате творится нечто большее, чем просто встреча двух людей. У нее был свой проводник, у него был свой кукловод, который получал не меньшее удовольствие, благодаря ничтожному дару этого человека ощущая каждой клеткой всю красоту извращенной любви. Он потянулся вверх, проводя языком от живота к горлу Нельсон до самого подбородка, зубами прокусив тонкую ткань органа и потому оставляя за собой кровавую дорожку на пропитанной маслом коже девушки. Руки прижали бедра Шелли к себе, сжимая пальцами. - Только ты будешь все знать наперед, только для тебя сегодня будет нечто особенное, - он прижался губами к ее шеи, в то время как изящный черный узор со спины, быстро образовал ошейник вокруг шеи, а затем расползаясь по рукам, с кончиков пальцев медленно проходя дальше на тело девушки, проникая в самое ее нутро, энергией касаясь позвоночника, нервных окончаний, играя с ними так, чтобы доставить одновременно и боль, и удовольствие.
Werewolf: Зависимость бывает от всего, это может быть и сигареты, и алкоголь, и наркотики, но в нашем случаи это Джейсен, человек, мутант. Даже скорее это трудно назвать зависимость, скорее какое то безумие, фанатичность. Шелли была словно его пациентка в психиатрической больнице, а он ее лечащий врач. Он был одним из тех, кто мог понять мысли блондинки, пытаясь дать ей то, что она хочет. Нет, она не гонится за замужеством, уже хватило пару раз неудачных браков, она гналась за счастьем, которое мог предоставить только Криг. Она была готова даже поступить как подросток, просто сбежать с ним от всех взрослых забот и наслаждаться свободой, но все-таки здравый смысл останавливал ее от этого, а здравый смысл как раз был тот, кто сидел внутри. Как бы ей не хотелось заглушить голос в голове, который сейчас дал о себе знать, пришлось прислушаться к этим словам. Ведь от части он был прав, как Нельсон будет дальше жить без того, кто так родствен по душе, который так смотрит на тебя, который не боится причинить тебе боль и в тот же момент сжать в своих объятиях, кто как ни Джейсен? Прикрыв свои глаза, девушка сделала глубокий вдох, и вновь посмотрела на молодого человека, по шее которого текла маленькая струйка крови, он знал. Знал, что она его не сможет убить, не потому что не хочет, а потому что не может. Не может лишить себя того, кто ей стал так дорог. Могла ли Нельсон пожертвовать собой ради него, если что так коснись? Наверно да, она бы сделала все, чтобы уберечь того, кто дарит ей жизнь, настоящую жизнь. Оценит ли он это, и будет ли сожалеть? Наверно нет, а пожертвует ли он сам своей жизнью ради нее, тоже неизвестно, но это было и не важно. Не важно все это, ведь она видела его отношение к ней сейчас. Он всегда смотрел на нее совсем по-другому, не как на врага или любимую, как то иначе, это даже невозможно описать. Он заговорил своим чарующим голосом, и не важно, что в нем была хрипота, он манил девушку, заставлял слушать и если потребуется, слушаться. Что же ты сделал с ней, Джейсен Криг? Зачем ты так заставляешь девушку плясать под свою дудку, хотя наверно сам делаешь это не осознанно, и почему именно ты? Почему именно ты повстречался на ее пути и стал той самой «луной», от которой Оборотень теперь не может оторваться, как бы ей этого не хотелось. Как бы она не хотела вернуться домой, к сыну, Джейсен этого не позволял сделать. Он крепко на крепко приковал блондинку к себе цепями. – Таких как я? – Вскинув бровью, девушка закусила нижнюю губу и чуть склонилась к молодому человеку, проводя одной ладонью по его волосам и как то искренне улыбаясь. – Впервые в жизни, хочу сказать спасибо судьбе, за то что подарила мне тебя… - Она выпрямилась, слегка изгибая спину и прикрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями Джейсена. Когда он прикусил ее плоть, девушка ощутила жгучую боль, а затем почувствовала, как небольшая кровавая дорожка потекла вниз. Приятно, больно, а главное именно это давало понять, что все, что тут происходит не сон, а реальность. Что он реален и он сейчас с ней, а не с какой нибудь другой. Ранка оставленная после Крига, моментально зажила, благодаря регенерации, после чего Шелли плавно положила свои кисти рук на его плечи и прижалась к телу молодого человека. Ей не важен был секс, главное было просто ощутить своей наготой его тело, такой приятное на ощупь и такое соблазнительное. Внезапно начало что то происходить, какая то острая боль начала пронзать все тело изнутри, словно тысячи мелких иголок воткнули в нимфу разом. Она широко раскрыла свои глаза и от боли впилась когтями в плечи Крига, инстинкт защиты начал срабатывать вновь, и зверство в блондинки начало просыпаться с еще большей силой и каждый раз набирало огромные обороты. Затем боль слегка отступила и начала оставлять после себя отпечаток удовольствия, затем все по новой, и в связи с этим, глаза Оборотня приобрели волчью форму. Она посмотрела на Джейсена и правой рукой сильно сдавила его волосы на затылке, заставляя наклонить голову. – Эта та самая, кто сидит в тебе? – Тяжело дыша, злобно проговорила девушка и хищно улыбнулась. Ей почему то стало интересно, а со всеми ли так поступал Джейсен, со всеми ли его любовницами знакомилась так тесно Мэлис? Ты прости меня, я разучилась писать
Malice: Губы Джейсена расплылись в улыбке, руки продолжали плавные и нежные движения вдоль тела Нельсон сейчас превратившись уже не в просто в причину удовольствия, но и словно пропуская через кончики пальцев электрический ток, только током это явление не было, оно было куда выше, тоньше, искуснее, и еще более непокорное, необъятное, неупорядоченное и необъяснимое. Откуда оно появилось, было ли продуктом лаборатории Эссекса, или он был лишь тем, кто впустил эту странную материю в этот мир, отделив маленькую часть от более обширной массы, необъятной для человеческого разума. Криг на минуту застонал и откинул голову назад, словно бы его сейчас пронзил импульс боли в тысячу раз болезненный чем просто удар раскаленной до красна сталью. Такое нельзя было сравнить не с чем, все попытки хоть как то причинить ему неудобства и унижения другими, не ставились в один ряд с тем, что доставляла ему энергия, быть может поэтому она выбрала его и он так легкомысленно позволил ей вступить с ним в симбиоз, ведь как еще можно оправдать то, что несмотря на страдания, что Мэлис причиняла другим, юноша получал только несравнимое удовлетворение. Этот слепой фатализм, не покорность судьбе, но с улыбкой переносить все ее удары лицом в грязь и каменную плитку двора, когда отец выпив пару бутылок идет выяснять отношения с детьми. Когда сестры прячутся в колючем кустарнике шиповника, а брат стоит и смотрит как огромная, потеющая, воняющая собственной мочой туша надвигается на него, берет за шкирку и сразу же ударяет красивым еще пока детским личиком о камень, чтобы ясные голубые глаза не смотрели на него, чтобы их заволокла корка крови идущая со лба. Он приник губами к груди Нельсон переводя дыхание. - Это не слишком точное определение, моя дорогая, - синие глаза поднялись к Шелли, поглощая собой весь остальной свет, который падал на молодого человека через распахнутые окна комнаты. – Мы, это единое целое, мы – едины, мы – нечто другое, чем то, что сидит в тебе и дает дельные советы о природе зверя, - отстранив руки назад Джейсен уперся ладонями о кровать как-то по-новому смотря на Нельсон, слишком оценивающей, слишком любопытно, казалось будто свечение глаз сейчас просто напросто перекинется на тело девушки дотрагиваясь до каждого изгиба тела, участка кожи, но вместо этого, свечением покрылось все тело Крига, словно пламенем объятое. – Мы – это он, а он – это мы, здесь нет никого другого, если ты хочешь быть с ним, тебе придется признать, что он - наш, а потом твой, а на самом деле ничей, - губы Джейсена расплылись в улыбке. – Мы были до тебя, но мы запомним тебя, Король. Джейсен откинулся на простыни и посмотрел на собственные руки, спустя секунду свечение как будто не было, черные глаза осматривали начавшие набухать от жара тела вены. Вновь переключив свое внимание на Нельсон, глаза стали медленно возвращаться в свое привычное состояние. - Это нечто, что даже ты понять не в состояние, моя дорогая, - Криг провел руками по бедрам девушки, затем обхватив за пояс, заставил ее притянуться к себе всем телом. – Это абсолют контролем тела и боли, когда ты можешь чувствовать боль находящегося рядом существа и уже не просто контролировать ее, но и полностью управлять, вызывая даже без причины. Это волшебно! Это ведет к полному уничтожению тебя, но это того стоит – буквально, вены до смерти…моей. извиняюсь за краткость - мозг сварился.
Werewolf: Если вы хотите, чтобы вас не загрыз хищник, то лучше делайте ноги, пока можете. Это можно отнести сейчас даже к Шелли и Джейсену, вот только ни он и ни она не боялись последствий, а напротив, жадно играли друг другом и доставляли не только боль, но и удовольствие. Избитая тема романтической мистики, которой сейчас навалом по телевизору, вот только там это миф, иллюзия. Смотря на то, как например вампир кусает девушку, но при этом влюблен в нее, вы не можете понять, на сколько все это лживо и как это наигранно. Девушка не будет улыбаться и сладко стонать. В мире иллюзий красиво подобраны декорации, заставляя вас окунуться мир мрачной романтики и так далее, в реале же всего этого не существует. В реальном мире, вампир бы напал на девушку и с жадностью начал утолять жажду ее кровью, в то время как несчастная будет кричать и ее лицо исказиться гримасой боли. Вы не увидите красивых декораций, не увидите лав стори, только реальность, такой, какой она и являлась – жестокой и несправедливой. Люди – они глупы и наивны, верят всегда тому, что им покажут и говорят, но в отличии от картины которая сейчас была перед нами, люди бы сочли ее за киношную ленту, мол опять очередная мистическая романтика, а нет. Вы не знаете того, что сейчас чувствовала Шелии. Она не чувствовала наслаждения и не наигрывала свои эмоции. Она чувствовала боль, которая исходила сейчас от Мэлис. Ей действительно хотелось кричать, но гордость не позволяла. Ее лицо действительно искажалось от гримасы боли, но сейчас это ни кого не волновало, не Джейсона не Мэлис. От бушующих эмоций, так же выступал и тот самый гнев, о котором многие слышали, но мало кто действительно видел его, ведь людям так свойственно одевать маски. Она еще сильнее вцепилась в Крига, еще сильнее закусила нижнюю губу и пристально наблюдала за ним, его действиями и внимательно слушала его слова. Но вот загвоздка, говорил ли это он или это уже с ней общалась Мэлис? Нахмурившись, Нельсон сглотнула ком в горле и на мгновение позабыла о вреде, который причинял симбиот. – Мэлис паразит, который живет за счет человека, верно? – Она слышала о таких паразитах, не особо была к ним дружелюбна, но с другой стороны монстр тоже являлся им в какой то мере. Он конечно мог жить собственной жизнью, он не сливался разумом с разумом Шелли и был волен как птица в небе. Он мог захватывать не только тела, но и разум, при этом не имея полную власть над всем этим, лишь на короткий период. Когда Джейсен продолжил, если это был конечно он, а вероятно это как раз и была Мэлис, Шелли встревожилась. Она привыкла получать того, кого хотела до последней капельки, а тут выходило иначе. Она осознала, что он действительно никогда не был ее, он всегда принадлежал той, кто вселилась в него и это действительно сейчас расстроило блондинку. – Мэлис – Слегка сдавленно проговорила нимфа и посмотрела в черные глаза того, кто был перед ней – Если ты это он, а он это ты… То я по праву принадлежу и тебе. Джейсен принял предложение некого ритуала, когда насытился плотью той француженки, он стал моим хозяином, светочем, а значит и ты вольна управлять и распоряжаться мной – Вздохнув, она прикрыла глаза и мысленно отчитала монстра, который вогнал блондинку в такое говно. Когда она предложила тот заветный кусочек мяса, то понятия не имела, что ей придется слушать не только Крига, но и ее, Мэлис… А уж к этому нимфетка была не готова, что же, придется теперь как то жить с этим. – Просто позволь мне быть с ним всегда – Мысленно подумала девушка и открыв глаза, посмотрела на молодого человека, взгляд которого вновь стал ясно-голубым. Он заставил ее прижаться, что собственно Шелли и сделала. Проведя по его волосам своими тоненькими пальчиками, девушка нежно улыбнулась. – То есть, она убивает тебя? – Слегка вскинув бровь, Нельсон приложила свою голову на его грудь и начала выводить какие то узоры на его плече, спускаясь по руке к пальцам и обратно. – Я не хочу чтобы она убивала тебя. Тебе это нравится, но Джейсен.. Ты нужен мне. Ты мой смысл жизни и только ты, можешь вдохнуть в меня эту гребанную жизнь. В конце концов ты мой светоч – Слегка приподнявшись, блондинка посмотрела в его глаза и слегка коснулась его губ своими.
Malice: В одну минуту промелькнула вся жизнь, за несколько минут ты прожил несколько лет. Ты уже узнал насколько скучными могут быть жизни соседей, пусть их газон тебе всегда казался в детстве таким зеленым, трава такой свежей, собака ласковой, а родители самыми лучшими в мире. Ты помнишь все от А до Я и каждый день пытаешься забыть, однако боль от воспоминаний теперь причиняет тебе ни с чем несравнимое удовольствие, такое не в силах испытать нормальный человек, прошедший лучшую в мире психотерапию, такое не в силах пережить кто-либо другой кроме тебя, ведь ты больной на голову ублюдок, - так однажды сказал он, ты однажды поверил в это и смотря в глаза своим сестрам понял одну вещь – ты другой, ты всегда им был, просто никто не верили и не говорил тебе, до определенного момента жизни ты даже не был самим собой, не представлял из себя то, чем являешься сейчас. Равный Богу. Сам Бог, для кого-то святой, для кого-то искуситель, для кого-то незнакомец, кому-то любимый и прекрасный принц, кому-то ты единственная причина жизни, а сам себе – стертая точка на общей карте Вселенной. Ты выпал из этого мира, из этой реальности и теперь сам по себе, способный путешествовать меж миров и однажды оказаться в таком одиночестве, о котором аскеты только могут мечтать. Закрыть глаза и почувствовать как ее сердце начинает биться в такт твоему только потому что ты запустил этот процесс, потому что она не знала кто ты есть на самом деле до этого самого момента, а теперь знает и отдает себя во власть не только тебе, но и ей. Ей. Кто она? Для тебя она гораздо больше чем весь этот мир, для тебя она мать, любовница и дочь. Для тебя она это твой суррогат, душа, истина, если и есть ты, то теперь вы неразделимое целое и ты начал этот путь именно тогда, давным давно, когда понял, что больше не увидишь взгляд своей богини, как она причесывает золотые волосы, как смотрит на тебя глазами полными слез, зелеными как трава соседского газона, с душой матери соседского ребенка. Ребенка с другой жизнью, более дешевой, но более лучшей. Он прижал Шелли сильнее к себе, едва она коснулась его губ своими губами, но не оторвал взгляда, смотря в одну точку на потолке, словно сосредотачиваясь на чем-то, пребывая и здесь, и в другом мире, а может месте. Джейсен провел рукой по белокурым волосам, вплетения которых она перекрасила в более темный цвет, будто скрываясь от кого-то, от самой себя, пытаясь найти себя? Зачем? - Нет, она не убивает, она дарит жизнь, она дарит смысл, она дарит удовольствие и позволяет видеть гораздо больше, даже больше чем я мог видеть едва взглянув человеку в глаза. Помнишь цирк, помнишь того гипнотизера, это так мало, это ничтожно, а есть больше, я могу сделать так, что мне будет подчиняться весь мир, но это так скучно, ведь я все равно не буду знать их нутро их сущность, я могу затащить их в мир зазеркалья, я могу наблюдать за ними, но мне нравиться когда там никого нет, там спокойно, и только там ты можешь просто существовать, не желая ничего. А она… Я вижу все, я увидел ее, почувствовал в ней, и все перевернулась. Я был никем и понял что всю жизнь просто шел к ней, к этому состоянию, к состоянию абсолютного сумасшествия, когда ты можешь притворяться ими, но быть собой. Ты ведь тоже играешь в эту игру, не так ли? – он склонил голову, и взял Нельсон за подбородок. – За всю свою жизнь я любил только одну женщину, свою мать. У нее были золотые волосы и глаза цвета листвы клена, она была прекрасна, и однажды она просто исчезла. Осталась лежать только ее щетка для волос с несколькими выпавшими волосами золотого цвета, и тогда, я понял – никто в этом мире не достоин быть рядом с таким как я, потому что это развращает душу, тело, потому что я являюсь сосредоточием пороков, даже для тебя. Скажи мне, моя нимфа, смогла бы ты вот так убить человека не будь меня рядом? Смогла бы думать о сексе, но получать удовольствие только от того, что тебя мучают долгой и нестерпимой прелюдией? Смогла бы плюнуть в лицо миру именно так, как делаешь это сейчас? Я могу быть даже рядом с тобой таким как они, но способна ли ты? Джейсен приподнялся на локтях, а затем резко перевернулся, аккуратно укладывая Шелли спиной на постель и ложась сверху. Рукой он провел по лицу девушки, внимательно разглядывая каждую черточку лица. Затем подался чуть назад, сам руками держа ее за талию и таким образом подсаживая к изголовью кровати. Встав напротив, начал медленно расстегивать ремень на брюках, продолжая: - Она сказала, что видела твоего отца, он тоже был подонком, верно? Да, они такие. Им не нравится когда дети рождаются лучше них, равно как и матерям. Я думаю эта сука потому и ушла, я слишком напоминал ей о ее грехе, я слишком не был похож на него. И вот, я постепенно становился собой. Он не трогал дочерей, видимо потому что боялся сорваться слишком сильно, вспомнить, что они единокровны ему, так почему бы не хорошенько не отодрать и не выпороть меня, главное правило – не смотреть ему в глаза. Знаешь почему? О, он приходил в ярость, а я потом ходил неделями в синяках и ссадинах, один раз даже с гипсом на груди, он сломал мне ребра. Криг избавился от последних остатков одежды, и забрался на постель, приближаясь к Нельсон. - Каждый раз он говорил, что это моя вина. Я слишком не похож на него, я даже на нее не похож. И вот тогда, я решился сделать единственно верную вещь, чтобы закончить инициацию в этот мир жестокости, - проведя рукой между ног Шелли, Джейсен резко подался вперед, сжимая ладонями запястья девушки и входя в нее. – Я взял топор, - отчеканивая каждое слово в такт движениям продолжил он. – Сестры это видели. Они любили меня, они так меня любили, что молча стояли и смотрели, перепуганные, замызганные не меньше меня его сранной кровью, его плотью, они смотрел как удар за ударом, снова и снова, как он кричит, когда я разрубаю ему кости бедер, как он впадает в шок и выходит из него, потому что я брызнул дисульфатом ему в лицом. Снова и снова, пока вся лестница не стала местом моего триумфа.
Werewolf: Что для вас значит темнота? У каждого человека совершенно разные теории поэтому вопросу, как говориться, сколько людей столько и мнений. Шелли же представляла себе - это слово, эту темноту, как что то необъяснимое. Она не может прикоснуться к ней, не может ее вдохнуть, только увидеть, окунуться в нее. Она может только почувствовать, как темнота проникает в ее тело и душит, жадно убивает, заставляя девушку жить так, словно она может через пару минут погибнуть. Обычно такие моменты наступали тогда, когда Нельсон оставалась полностью одна, изолировав себя ото всех и погружаясь в свои мысли. Она картинку за картинкой восстанавливает в своем сознание, когда в то время к ней медленно подступает мрак и не успев оглянуться, ты уже начинаешь медленно сходить с ума. На тебя накатывает паника, внутри все начинает бушевать и рваться наружу, кричать внутри себя, но все заканчивается тем, что кто нибудь войдет в комнату и просто включит свет. Да, блондинка действительно боялась темноты в какой то мере. В образе зверя ночь, тьма – это ее время суток, но вот стоит ей принять облик человека, такого хрупкого и беззащитного, как страхи тут же налетают на тебя, словно стая воронов. И из за этой боязни, Шелли всегда старается находиться в окружение кого то, чтобы стены не давили на нее, а мрак не пугал своим ужасом, но вот так было не всегда, точнее теперь будет не всегда. Когда рядом находился Джейсен, девушка словно вновь погружалась в бездну и немощно глотая воздух, пытается выбраться. Она жадно хватается за стенки «ада», но в итоге все ее попытки оборачиваются поражением. Криг – это не просто сорт наркотика, это не просто любимый, это нечто большее. Он появлялся из неоткуда и так же пропадал, заставляя нимфу желать каждый раз большего. Когда он касался ее, девушку словно накрывала пелена неведомого, она не могла шевелиться, говорить, лишь смотреть зачарованно в эти голубые и загадочные глаза, молодого человека. Он мог крутить и вертеть ею как захочет, а она даже и слово сказать против не сможет. Нет, конечно, она не бездарная кукла великого марионетчика, она так же может дать отпор, но в меру. Он просто-напросто убивал ее, не физически, а морально. Высасывал весь жизненный сок, после чего наверно просто бросит бездыханное тело и направиться на поиски новой жертвы. Блондинка не жалуется, она просто не может, ибо Джейсен связал ее по рукам и ногам, заставляя подчиняться его воле, а не воле свободного зверя. Не уже ли он приручил лесную зверушку, подумаете вы, нет, тут все намного сложнее, чем кажется. Когда Шелли изменила свой стиль, то наверно как то попыталась скрыться, ведь не зря говорят, что человек меняется так же, как и его стиль. Девушка-ретро, которая приковывала к себе внимание всех мужчин, заставляя их думать только о ней, решила наконец покинуть этот мир. Нельсон похоронила прошлую себя, закрыв тот образ под надежным замком. Она любила этот стиль, ей нравилась алая помада, кудри, красивые наряды, но это теперь прошлое. Что же так дико изменило ее? А все легко и просто, ответ очевиден. Джейсен видел ее в старом образе, тогда он касался белоснежных волос и алой помады, а потом просто ушел… Кинул девушку убиваться замешательством. Новый стиль, такой грязный, вульгарный, но именно так она сейчас может себя выражать. Депрессия, которая накатила на нимфу после той встречи, до сих пор преследовала по пятам. Даже не смотря на то, что сейчас «наркоманка» получила свой заветный кусочек, чувство одиночества и боли все равно не покидали. Слегка прикрыв глаза, блондинка отвела взгляд в сторону и внимательно слушала слова Джейсена, то как он говорил о ней – Мэлис. Ревнует спросите вы, да нет, чего тут ревновать. Мэлис – это частичка Крига, а он частичка ее, кому как не Нельсон это дано понять? Она сама делит свое тело с не наземным существом, которое каждый раз дает о себе знать, дабы Оборотень не позабыла о чужаке. А чужак ли Король? С тех пор как он вселился в Нельсон прошло не мало лет и надо отдать ему должное, он не однократно спасал ей жизнь, когда та умирала, а он не жалея своих сил возвращал мертвое тело к жизни. – Не со всем так.. Иногда я наоборот хочу, чтобы он покинул меня, но если он покинет мое тело, то я замертво упаду и больше не увижу мир, каким бы он не был. Иногда я жалею о том, что родилась вообще. Иногда жалею о том, что он возродил меня к жизни дважды.. Я часто жалею, и порой думаю, а что, если я действительно не родилась бы. – На мгновение нимфа задумалась и ее лицо исказилось в гримасе отчаянья. Она всегда боялась быть никем в этой чертовой жизни, боялась, что у нее и нет вовсе цели тут, поэтому девушка постоянно шла вперед, наступая себе на горло и делая то, что пугало других. Если бы кто нибудь тогда, в далеком прошлом, когда Нельсон была подростком, был рядом и не позволил хрупкой девочки свернуть с правильного пути, то наверно она бы и не была той, кем являлась сейчас. Вновь переведя потускневший взгляд на Крига, Шелли сдавленно улыбнулась и едва касаясь, провела указательным пальчиком по его нижней губе. Интересно, а правда, смогла бы она? – В своей жизни я повидала многое, многое почувствовала, многое делала, но знаешь, я действительно вряд ли смогла бы. Однажды мне пришлось на глазах сына убить невинную парочку, и не смотря на то что я ненавижу людей, мне было их жалко. Мне было жалко своего сына, который со слезами и ужасом смотрел, как я упиваюсь кровью этих несчастных, а мне было больно смотреть в ответ на него. Но с тобой у меня такого нет, мне не жалко было ту француженку, мне не жалко этот мир – мне просто плевать на него, как выразился ты. – На мгновение блондинка замолчала и слегка приблизившись своими губами к уху Крига, Шелли выдохнула – Просто рядом с тобой я живу, ты даришь мне это существование – Она слегка отпрянула назад, когда Джейсен приподнялся и начал переворачивать девушку на спину, она не сопротивлялась, напротив ей довольно таки был интересен этот разговор. На какой то момент ей показалось, что Криг раскрывает свою душу перед ней, что она может еще немного узнать его. Ее дыхание начало слегка сбиваться и превращаться в дрожащий, в тот момент, когда ее голубой взгляд соприкасался с его взглядом. Она выжидающе смотрела на молодого человека, следя за каждым его движением, за его взглядом, мимикой лица. Но последующие слова удивили блондинку. Она удивленно посмотрела на Джейсена, затем отвела взгляд в сторону и пара прядей волос упали на ее лицо – Я не родилась такой – Сдавленно проговорила блондинка и прикусила нижнюю губу – Откуда она видела моего отца? Да, он был не подарком судьбы, но он отыгрывался на мне не из за того, что я якобы отличалась от нормальных людей. Я ведь была обычная девочка, просто попала в ненужный час в ненужное место – Покосившись на Джейсена, Нельсон с ужасом представляла картину его рассказа. В один миг ей стало действительно жалко его, ведь получается не он виноват, что превратился в такого маньяка. Зачастую вообще маньяки становятся не по своей воле, а из какой то психологической травмы в детстве. Молча продолжая его слушать, Шелли поправила свою упавшую прядь волос и посмотрела на него, затем когда Джейсен вновь прижался к ней, она машинально положила свою руку на его грудь и нежно водя по ней узоры, нервно покусывала свои губы, она ожидала интересного конца истории. Она догадывалась, что там будет, он наверно просто-напросто убил этого морального урода, но ей действительно хотелось дослушать до конца, во всех подробностях. Взгляд девушки вновь заблестел в ожидании истории, но затем она почувствовала легкую боль и наслаждение, из за чего немного запрокинула голову назад. И вот когда Джейсен закончил свою историю, Шелли с доброй улыбкой посмотрела в его глаза и коснулась губами мочки его уха – Я бы так же поступила… - Теперь она знает его прошлое, его детство и теперь еще одна галочка в схожести с этим человеком. Она тоже той ночью прикончила «любимого» папочку. Разорвала его плоть на мелкие кусочки и если бы не мать, которая вбежала в комнату с криком и слезами. Только этот лучик света заставил зверя выпрыгнуть в окно и скрыться в ночи, и только этот лучик света каждый раз давал надежду, когда блондинка отчаивалась в чем то. После той ночи она не видела больше мать, она боялась, что зверство одолеет ею и она убьет самое дорогое в ее жизни. Она убежала, даруя матери спокойную и беззаботную жизнь, в то время как сама мучаясь скиталась по лесам Канады, где вскоре ее нашли люди в военной форме и забрали к себе. Шелли бы наверно все отдала, чтобы посмотреть еще раз в лицо той святой женщине, но, увы, время пролетело незаметно. Когда блондинка пришла в бывший их дом, то поняла, что этот ангел уже не выйдет на веранду и не посмотрит с улыбкой на свою дочь, не обнимет ее и не прижмет к себе покрепче. Не потому что она забыла Шелли, а потому что она уже давно умерла.
Malice: Слишком откровенен, но слишком поздно, чтобы это понять и воспринять, порой мы делаем все «слишком», а порой просто надеемся на лучший финал, такового не будет в его случае, ведь для таких как он никогда не бывает «лучшего». Джейсен прижался к Шелли всем тело, обнимая ее и шумно выдыхая на ухо. Плотское наслаждение уже ничего не означало, разве что испытать в очередной раз приступ безудержной эйфории и на минуту вернуться в то самое состояние, в которым ты пребывал все время сна или бодрствования, трудно понять, когда ты находишься на грани спишь ты или все же проснулся, все это тебе сниться и таким образом боль воспринимается через десятые поруки, а может это только обман, просто ты до того спятил, свихнулся, сошел с ума, что не можешь отличить реальность от вымысла. Казалось бы ты уже проснулся, но все еще спишь, пребываешь в некоем состоянии кататонического шока, наблюдая за движением людей вокруг себя и на основе их образов выстраивая собственную реальность, испещренную множеством свойств, что запрещены в реальном мире и за что было бы тебе стыдно. Прикоснувшись губами к шее девушки, он перестал дышать. Всего на минуту, но этого хватило испытать как порой не достает воздуха легким, как иногда хочется просто дышать, не жить даже, просто смотреть в небо, на людей, на мир, существовать, не двигаясь, не совершая того, чего от тебя ждет давным давно весь мир. Три ордера, три страны, еще половина мира и все против него, разве это волнует? Нисколько. Только та, что сейчас находится в твоих руках, и чье тело так податливо отвечает тебе, даря наслаждение сравнимое только с эксзитенцией бытия. Еще немного и ты растворишься в воздухе, только потому что во время не смог понять в чем же действительно твоя роль, а вместе с этим ты тащишь с собой на одно и ее, так веселее, падать вместе, когда напротив тебя улыбающееся личико всецело доверяющего тебе существа. Что поделать, так оно и есть, как бы он ни хотела, как бы ты этому не противился, теперь вы повязаны друг с другом более чем кто бы то ни было. Другой вопрос, вспомни о Ней, и представь, что будет с Ней, пожалуй единственным существом, способным преобразить тебя, не подвергающемся твоему влиянию, а скорее принимающему его и преобразующему под себя, она подарила тебе единственный покой, который ты найти ранее не мог, и ты готов ее бросить в силу своей природы, что поделать, такова жизнь, вот и все что можно сказать. Повернуться на спину, увлекая Нельсон за собой, подымая изящное тело, проводя рукой по торсу, от шеи к груди и ниже, пальцами касаясь обнаженной, смахивая капельки пота выступившие от преждевременного возбуждения, страсти и ненависти к тебе. Именно к тебе, ведь ты единственной кто смог договорится с этим хищником, ты не боишься, но понимаешь, что он, она, могут разорвать тебя на куску в любую минуту, упиваясь только лишь тем, что твоя плоть теперь полностью принадлежит ей, ни единая частичка не задумается о существующей на другом конце света, ни единый помысел не будет направлен на мысли посторонние, только к волку будут обращены все мольбы, дабы он скорее закончил свою трапезу уничтожив последнее напоминание о тебе, как о каком то паразите существующем на хребте общества. Что будет потом? Кто знает. Возможно, никто не вспомнит о нем, ни сестры, давно забывшие кошмар той ночи, когда окровавленное лицо брата обернулось к ним, сияя улыбкой от переполнявшего чувства победы, тело, сжимавшее в руках орудие так крепко, словно оно было единственным реальным субъектом в этом мире иллюзий; не вспомнит она, так, что стала своего рода лучом света, а может просто другой альтернативой мира его существования, такая похожая на его собственное отражение в зеркале, которое он давно не способен видеть, только мир за ним, пустой, безжизненный, завлечь в который человека и он будет вопить о спасении, а ты – упиваться своим триумфом; не вспомнит и Шелли, как бы она ни желала, ни хотела, но она забудет, что такое он для нее как просто не сосредоточие того, что порой находит выход в каждом, надо лишь найти подходящую персону, а дальше… Руки сомкнулись на груди девушки, сжимая ее, требовательно лаская, грубо касаясь, будто напоследок получить дозу и умереть.
Werewolf: Была ли на самом деле злой, больной на голову, помешанной на убийствах? Нет, только если где то в потаенных местах ее разума и была такой, на самом деле эта девушка просто всю свою жизнь пытается найти место, где бы ее приняли. Она ищет то место, где она бы не боялась быть схваченной или убитой, ведь в реальности существует правило: «выживает сильнейший», и если ты не способен убить, значит рано или поздно убьют тебя. Нельсон с раннего возраста научилась выживать, ей просто пришлось научиться, так как в отличии от нормальных подростков, ее жизнь вовсе не являлась нормальная. Армия – говорят там готовят людей для защиты своей страны, но в армии, в которую попала блондинка, учили совершенно не этому. Страйкер, алчный и помешанный на власти, возомнил себя Богом мутантов, по его мнению только он «ценил» одаренных в отличии от обычных гражданских, но на самом то деле он просто их использовал для своих целей. Кто знает, если бы не потерянное детство, Нельсон бы не была так озлоблена на человечество, на правительство, на всех, кто пользовался ею. Она бы не имела цели мстить, а жила бы себе как обычные мутанты, наподобие Икс менов. Но с тех пор прошло много лет и вспоминать сейчас о своем трагичном прошлом, как то не особо хотело. Джейсен должен знать только одну вещь, наверно, это то, что Шелли живет двумя разными жизнями. Днем она была обычной матерью, воспитывающая трех подростков и одну совершеннолетнюю дочь, а ночью она превращалась в кровожадную убийцу. Дети знали о ночном образе жизни своей матушки, смирились с этим, а вот из мужчин, которые были у Нельсон, пока такого не нашлось. Ланс – он был преступником, он был мужем, у них есть дочь, но он не смог выдержать такого давления со стороны жены. Они начали постепенно отдаляться, словно прожили в браке уже лет двадцать, затем Шелли изменила ему с его лучшем другом и вот вам конец «счастливой» истории. Развод, но удивительно, даже после него, Альварес старался поддерживать Нельсон и помогать ей. Джон, тот самый лучший друг к которому ушла блудная жена. Тоже любовь, клятвы о вечном, а затем незапланированная беременность и Аллердис сбежал. В чем то Шелли винила именно его, а в чем то понимала и прощала. Парень был молод и явно был не готов становиться отцом, в отличии от самой Шелли. После этих двух, последовала череда еще нескольких мужчин, но все они не придерживались и двух месяцев, такова была участь Оборотня и она наверно уже смерилась, пока не встретилась с Джейсеном. Он был тем, кого блондинка долгое время искала, тем, с кем можно было разделить свои обе жизни, не боясь что молодой человек сбежит. Криг знал, что у Шелли есть дети и ни как на это особо не реагировал, так же он видел, какой она может быть безумной, и это его не пугало. Может в этом и заключалась задача светоча, быть всегда рядом и принимать тебя такой, какая ты являешься, а может просто Джейсен был тем, кто мог понять девушку. И хотя каждый день в Нельсон идет борьба двух совершенно разных существ, она все равно старалась остаться собой, не позволяя двум разным существа подавить ее. Монстр смирившийся с этой борьбой, вошел в союз с Шелли и теперь не рвался вперед и не пытался завладеть ею, а звериная сущность девушки, старалась всегда держаться под контролем. Ей часто снился сон, как она оказывается в полной темноте, идущая куда то по безлюдному и пустынному городу, который все время искажался словно в кривом зеркале. Она была напугана, со всех сторон ее окружал чей то голос, а в черном небе горели ярко-желтые глаза. Каждую ночь она просыпалась от этого кошмара, покрытая холодным потом и каждую ночь с ее губ срывался крик отчаянья. Она не могла понять, что с ней происходит, и к чему снился этот странный сон. Каждую ночь она боялась вновь закрывать глаза, потому что боялась опять ощутить страх который проходил по всему ее телу, но рядом с Кригом… Рядом с Кригом этот сон развевался, превращался в прах. Словно молодой человек, находясь каждый раз рядом, вылечивал больное сознание блондинки. Словно он заставлял ее забыть о всех проблемах, и погружаться в мир, который они сами создали. Казалось бы такой идеальный, такой гладкий, но это только на первый взгляд, на самом деле он был куда ужаснее и жжеще чем реальность. Даже сейчас, в голове нимфы играла какая то странная мелодия, позволяющая погрузиться в мир, в котором был только один единственный человек – это Джейсен. Она проницательно смотрела своими глазами в его, как будто стараясь проникнуть в саму его душу, ухватиться за нее и больше никогда не возвращаться в реальность. Она была готова заснуть вечным сном, лишь бы на всю жизнь оставить в своей памяти этот необычный образ молодого человека. Никто, никто не сравниться с ним, он был одним из миллиона, был одинокой душой среди миллионов других. Душой, которая бродила по мирам и не видала ни радости, ни любви, ни чего, точно так же как Шелли. Она полюбила Крига, но в первые в жизни не требовала взаимности. Она не требовала от него ни чего, кроме того, чтобы тот находился рядом. Она не требовала ни чего, кроме того, чтобы он смотрел на нее, видел ее такую, какой она была. Ей ни чего не нужно, лишь его глубокий взгляд и странная улыбка. Люди правду говорят, что любовь способна свести с ума, именно так она сейчас поступила с Нельсон. Может Джейсен этого не видит и не догадывается даже, но как бы Оборотень не хотела, она всегда будет носить в своей памяти образ молодого парня, одинокой души в этом мрачном мире. Криг перевернулся на спину зовя за собой девушку, и в тот момент как она прижималась своим телом к его, ей показалось на какую то доли секунду, что они слились в одно целое. Секс неотъемлемая часть этой ненормальной парочки, но даже сейчас блондинка понимала, что не это было важным для нее. Джейсен мог просто смотреть на нее, разговаривать с ней и этого было бы достаточно. Достаточно просто быть рядом, вот что главное для нее. Проведя своей ладонью по его волосам, нимфа слегка прикрыла глаза и закусила нижнюю губу, затем сказала – О чем ты задумался? – Он вцепился в нее своими руками так, словно чего то боялся, словно через пять минут наступит конец света. Убрав его руки от себя, девушка присела на краю кровати и поджала губы, на мгновение сама сильно задумавшись. Что будет дальше? Он оденется и уйдут, оставит ее одну как в прошлый раз? Бросит ее раздумывать над своими поступками и медленно сходить с ума? К этому следует уже привыкнуть, но Шелли не хотела. Ей не хотелось расставаться с Кригом, хотя и понимала, это неизбежно. Пройдет еще не мало времени, прежде чем ее ангел появится перед глазами и вновь взглянет в ее глаза. Она вновь увидит его странную улыбку и опять погрузиться в сон, в мир иллюзий, которые они создали для себя.
Malice: Минуту Криг лежал на месте, затем повернул голову к севшей на краю кровати девушке и поднялся. Положив руки на колени, он молча смотрел ей в спину пытаясь понять или точнее было бы сказать, окончательно определить, кем она является в его жизни. О любви не шло и речи, ведь чтобы окончательно любить нужно быть человека, а он таковым не являлся, тогда что это – просто сильная привязанность, благодарность за то, что доверяет ему и не пытается убить, как хотела убить тогда, в Сан-Диего. Что мешает ему прямо сейчас подарить ей судьбу многих других любовниц, просто-напросто свернуть шею, пока она вот так сидит, беззащитная и потерянная и совершенно не ожидает зла с его стороны. Сомкнуть руки и быстро произвести движение, затем упиваясь своим могуществом над бездыханным телом, недвижимым, обескровленным, выпотрошенным, размазанным по этой белоснежной комнате в знак напоминания о том, что он подпустил кого-то слишком близко к себе. Что ему мешает это сделать? Или просто уйти и окончательно забыть о ней, выбросить последние воспоминания и даже не наслаждаться фактом физической близости, будто Шелли в его жизни никогда не появлялась. Не искать встреч, увидев – скрываться, прятаться в мире того, что называется пустыней, где все обратно, где нет никого кроме него, где он и раньше искал спасения от собственных желаний, от самого себя. Поднявшись с постели, он подошел к окну, упираясь руками в карниз и смотря на начавшее светлеть небо, без единой звезды. Все заглушили они, этим маленькие муравьи внизу, всего в паре метров от него, такие гордые и тщеславные, такие хрупкие и ничтожные. Их легко раздавить, физически, морально. Много раз он такое делал. Убийство – это не преступление, это всего лишь маленький спектакль на потеху публике, зрителей мало, если твой бенефис остался нераскрытым, и много, если тебя поймают или они знают твое имя, лицо, твои привычки, но животная лень предков приматов не дает сдвинуться с места. Будут сидеть на месте и раскрыв рты смотреть на свои реалити-шоу с голубого экрана. Их много, и он один из них, она одна из них, она всегда будет одной из них, несмотря на монстра внутри. Резко обернувшись подойти к ней, толкая на постель и сжимая руками за плечи. - Что ты делаешь?! – ее лицо, ее глаза, они слишком прекрасны чтобы портить их, они слишком прекрасны чтобы расставаться с ними надолго и потом не кусать собственные руки в попытке забыть хоть единый фрагмент ее тела и души. – Что?! – когда она улыбается – она дьявол, предлагает яблоко, внутри черви, они разъедают плод, но они же и являются плодом; когда она плачет ее глаза сияют подобно глазам ангела, прощая тебя, даря благословение, твое будущее невозможно без такого прощения, ты просто не выйдешь дальше комнаты, ты не переступишь порога квартиры, все закончиться здесь и сейчас. Он резко отпустил Нельсон, буквально кидая ее на кровать. Вышел из спальни и направился дальше по коридору в гардеробную. Резко распахнул шкаф и вытащил один из костюмов, что были заказаны именно для него. Белоснежный, как и та спальня, где он сжимает ее, где он ласкает ее, где он думает только о ней, подчиняется ей, поклоняется ей. Со злости швырнул в стену, начавший звонить телефон, а затем начал быстро одеваться, резкими движениями оправляя одежду и смотря на себя в зеркало так, словно перед ним стоял презренный смертник, враг, требующий детальной и долгой пытки всеми стихиями земли. Что он делает? Следовало так задать вопрос. Точнее, что происходит, если не меняя принципов он ставит одного человека для себя выше всех других, когда она такая же как все – существо из плоти и крови, ее можно убить, трудно, но вполне вероятно. Он пригладил волосы, опустил голову, оперся руками о зеркальную раму и внимательно посмотрел на себя. Что он делает? По зеркальной поверхности пошли волны, едва он коснулся пальцем ее края, искажая отражение и даруя ему странный, страшный облик. Может это он как раз и есть? Тяжело вздохнув, не выдержал и ударил кулаком по искаженному отражению. Конструкция треснула, покрываясь затем причудливым подобием паутины по всей поверхности. Ни слова ни говоря и не сворачивая Джейсен направился к двери выхода из квартиры.
Werewolf: Минуту погодя, Шелли предавалась размышлениям о том, что ее ждет впереди. Обычно эта девушка редко задумывалась о будущем, старалась просто-напросто жить одним днем, но почему то сейчас все повернулось немного в другое направление. Она ощущала как Джейсен смотрит на нее, она чувствовала его всего, но что то пугало ее обернуться и столкнуться с этими голубыми глазами. Блондинка невольно закрыла глаза и напрягла тело, стараясь держать эмоции под контролем, но чувство расставание все нарастало и нарастало. Они как два магнитика – нераздельны, но когда их разделяет кто то, что то, то это сильно ощутимо в груди. Она чувствовала это, но вопрос вставал по другому, чувствует ли это Криг? Чувствует ли он все то, что творится внутри этой белокурой нимфы или же нет? Ей хотелось кинуться ему на шею и умолять остаться, но чувство гордости брало свое, хотя где то сдавало обороты. Открыла она глаза лишь тогда, когда почувствовала, что Джейсен встал с кровати. Она проводила его взглядом к окну, но не решалась встать и подойти, обнять сзади. Смотря ему в спину, она еще больше влюблялась в этого человека. Он казался для нее идеалом, казался чем то большем, чем каким то любимым. Нет, она ни когда не даст слабину и не расскажет ему истинную правду своих чувств, но Криг наверно уже догадывался и сам. – Ты влюбилась, чего я и боялся – Проговорил король и усмехнулся, глядя через глаза Шелли в спину молодого человека. – Влюбилась как маленькая – Монстр понял это сразу, после Сан-Диего. Он сразу догадался, что эта участь всех, кто встречает на своем пути светоч. – И что ты теперь будешь делать? Ты же опять станешь слабой, Шелли.. Любовь – это яд, она убивает тебя изнутри, делает слабой и жалкой. Вспомни Ланса, вспомни наконец то Джона, ты умирала ради них, а в замен ни чего. Не уже ли ты думаешь, что вот этот тип, может так же пожертвовать собой, ради тебя? Нет дорогая, ему это не надо. Он будет так же смотреть на то, как ты умираешь, будет смотреть в твои глаза и ни чего не сделает. Забудь его, вычеркни из своего сердца. Он твой светоч, но не любовь. Он не должен ею стать, ибо твоя участь будет уже предначертана. – Но как бы зверь не пытался вбить девушки эти мысли, она отказывалась их воспринимать всерьез. Она просто не хотела этому верить, ведь когда то и на ее дороге жизни должен встретится тот, которого можно не только использовать, но и любить. По настоящему любить – и это Джейсен. Он резко развернулся и подошел к ней, толкнул и впервые Криг мог заметить, как страх застыл в глазах блондинки. Она смотрела на него, не понимая его реакции, боясь что либо сказать, сделать. – Джейсен?! – Хрупким и сдавленным голосом проговорила нимфа и едва коснулась своей рукой его щеки. – Ты о чем? – Внутри все тряслось, ее начали выдавать пальцы рук, которые едва дрожали. Ее начали выдавать глаза, которые были полны любви, боли и страха. – Я ни чего не делаю, просто… - Оборвав себя на слове, блондинка отвела взгляд в сторону и прикрыла глаза их которых покатились две маленькие слезинки. Он бросил ее, оставил лежать на кровати и, как бы банально не звучало, плакать. Сжавшись в комок, Шелли ощущала как рушиться ее мир, как рушатся стены, которые она долгие годы возводила после расставания с Джоном. – Он убивает тебя, дурочка – Проговори Король, но Нельсон вновь заглушила его мысли своими. Она вспомнила недавно проведенные часы с этим молодым человеком. Вспомнила как он ее касался, ласкал, любил – хоть любовь была какая то наверно извращенная. Погрузившись во тьму, девушка забылась, весь настоящий мир для нее исчез, оставляя в полном одиночестве с самой собой. Она сходит с ума. Она любит его. Она боится его. Она готова умереть ради него. Она готова подарить ему счастье и жизнь. Находясь в разных комнатах, Шелли в спальне, а Джейсен в гардеробной, но даже сейчас можно было бы ощутить напряженную атмосферу между ними, она словно пропитала всю квартиру. Услышав удар по зеркалу, девушка вздрогнула, и приподняла голову в сторону выхода. Стены рушились, заставляя девушку испугаться еще больше, и вот она решается. Встав с кровати и укутав себя в легкое одеяло, Нельсон вышла из пальни и очутилась в коридоре, который показался ей бесконечно длинным, черным и как будто стены по обе стороны надвигались на нее, хотя зажать и убить прям тут. Увидев как молодой человек не оборачиваясь направился к выходу, блондинка потянула к нему руку и окликнула – ни какой реакции. Нет, он не может так поступить, он не может опять ее кинуть вот так. Он не может ее кинуть, когда она его только-только полюбила, когда она осознала и приняла эти чувства. Подбежав, девушка схватила Джейсена за руку и заставила обернуться, посмотреть на себя. – Не уходи – Темные пятна на щеках от туши, позволили увидеть Кригу слезы блондинки. Она ни когда не показывала своих чувств, ни когда не разрешала смотреть как она плачет, но ОН был не кем то. Он был достоин увидеть не только зверя,-убийцу, но и хрупкую, беззащитную девушку. – Останься со мной – В порыве чувств, Шелли приподнялась на цыпочки и поцеловала молодого человека, так как ни когда раньше, вложив в поцелуй всю нежность и любовь. – Прошу – Прошептала та ему на ухо и отступила на небольшой шажок, пристально смотря в глаза Джейсена, утопая в них.
Malice: Оборачиваться не стоило, никогда, не сейчас, только не на нее. Мэлис билась в судорогах, и если бы не сам факт наслаждения болью, привычки идти с ней под руку всю жизнь, то Джейсен упал бы на пол в нервных конвульсиях болевого шока, что отдавались эхом в голове, проходя по позвоночнику и будто вспарывая его через спину или грудную клетку. Тем не менее, он обернулся, чтобы увидеть слезы, черными дорожками туши растекшиеся по щекам Нельсон. Грустное и жалкое зрелище виновником которого был он сам, потому что подпустил девушку слишком близко к себе и к своему внутреннему миру, к своей душе, которая и без того была слишком открытой и неоднозначной, чтобы ее кто-то заметил. Следовало сделать все раньше, следовало просто переспать в тот раз, а потом убить или не замечать ее в том кабаре, напустить равнодушия на лица, а затем удалиться с любовником в его квартиру, дабы потом убить его и его милую женушку, завершая ритуал семейного линчевания потрясающим сексом с самим собой. Снять напряжение так сказать. Вместо этого он поддался минутному порыву странных и противоречивых чувств, которые не вещали о любви, но обещали многое и остался с ней, научил ее играть по правилам собственной игры и почти приручил внутреннего зверя, который несмотря на всю свою мощь и силу, не мог совладать с волей Шелли относительно него, простого американского паренька, однажды решившего воплотить в жизнь фразу о сексе, наркотиках и рок-н-ролле. Джейсен развернулся и уже открыл дверь, когда остановился на самом пороге опуская голову и только губами шепча – вот же, сука. Улыбаясь, словно совершил открытие раньше Колумба, он подошел к Нельсон и резко прижал ее к себе, обнимая девушку и носом зарываясь в пропахшие кровью и ароматическим маслом волосы. Впиваясь пальцами в нежную кожу, он будто хотел ее задушить, однако в скором времени отпустил, опуская голову и касаясь лбом лба Нельсон, заглядывая к ней в глаза. - Я вернусь, - чуть потянувшись, обхватил пальцами ее подбородок и поцеловал в губы так, словно обещал еще множество подобных поцелуев и мгновений, и кроме них еще множество всего. Бессонные ночи полные извращенной любви и алкоголя, одна доза за другой, после которой постель является не единственным средством, где можно получить истинное удовольствие. Он готов был показать ей целый мир, его мир его же глазами, никак иначе, и если Шелли согласилась на это искренне, то он также пообещал вернуться к ней. [the end]
полная версия страницы