Форум » Прошлое » Smooth Criminals [Daken & Luna Maksimoff] » Ответить
Smooth Criminals [Daken & Luna Maksimoff]
Luna Maksimoff: [center][/center] [center]Воровство, убийство, грабеж, поджог, распутство, проституция — вот добродетели нашего общества, и других мы не знаем. © [/center] Время событий: Неизвестно. [То ли прошлое, то ли будущее] место событий: Город Нью-Йорк. Разные его районы. Участники: Luna Maksimoff & Daken Ситуации: So they came into the outway It was sunday - what a black day Mouth to mouth resuscitation Sounding heartbeats - intimidations Вообще-то зашли они пораздельности, но сути это не меняет. Итак. Немного банальная и чуть стандартная ситуация: один заказ на двоих профессионалов. Как делить, если никто не хочет уступать, и к тому же вы знакомы, да ещё как!.. Выход приходит сам собой, господа преступники и их конторы заключают пари. Суть этого пари состоит вот в чём: берутся жертвы - 3 штуки, наёмники - 2 штуки. Кто первый убьёт большее количество жертв, тот и получает самый первый заказ. Но убийство должно быть едва ли не идеальным, продуманным, и самое главное - красивым. Но как всегда врывается господин Случай, об их делишках прознала первая жертва, и попыталась убрать обоих наёмников, и тут под горячую руку попала Максимофф. И шальная пуля едва не отправила её на тот свет...
Ответов - 33, стр:
1 2 All
Daken: Дакен вздохнул. Чуточку сощурил голубые глаза. Чужие мысли читать не очень хорошо. Он не скрывал, если честно, и не стыдился. Жалел? Возможно. Изменил бы все, если бы у него был бы такой шанс? Может быть. В голове стояла неразбериха, как будто ящички с мыслями открыли и высыпали все, потом перемешали, полили бензином и подожгли. Дым и жар, от того, что все мысли сгорали, мешал. Наблюдая за всем, словно со стороны, он видел, что все разлеталось на мелкие частички. А ведь ему правда было плохо без нее, особенно первое время. И на стену лезть хотелось и батареи грызть. Но он не собирался ей этого говорить, никогда. Он вообще не собирался ей ничего говорить. Потому что, зачем ей знать? Ей это нужно? А ему? А кому от этого станет легче? Мужчина отошел от нее. Внешний облик Дакена изменился ощутимо, внутреннее, внешне. Он усмехнулся. Довольно криво вышло и пожал плечами - Мне плевать. Абсолютно. он еще раз пожал плечами и равнодушно на нее посмотрел. Отведя взгляд, он покачал головой. - Неужели ты не понимаешь? он удивленно поднял брови, сейчас весь его вид красноречиво говорил, как можно не понимать таких простых и элементарных вещей. - Проснись, Луна! Разве ты не видишь? Открой глаза, я же испортил твою жизнь, я только и делал что развлекался с тобой. Ты что, слепая? Посмотри внимательно, никаких чувств. он усмехнулся еще раз, холодно на нее смотря. На лице невозможно было прочесть никаких эмоций казалось что действительно, ничего, только жесткий обман. - Как же ты так промахнулась, Максимофф? Ты-то думала, что все под контролем. он на секунду замолчал и отошел от нее на несколько шагов, избегал ее взгляда, отказывался смотреть ей в глаза, отворачиваясь, видел как все сам сейчас рушил, то, что так боялся разрушить, то, о чем даже мечтать не мог, прямо по горлу всем мечтам и главное, чувству. - Да я же тебя с самого начала ненавидел! Я хотел разрушить твою жизнь, хотел чтобы ты стала такой как я. Хотел, что бы ты стала безответно чувствующей. А ты взяла и ушла. И ничего, я даже решил, что у меня ничего не вышло. За свои 80 лет нелегкой жизни, он научился потрясающе врать, пряча все чувства, все эмоции, пряча все. Казалось, что что-то ломается внутри, с треском, скрежетом..хотя куда уж было больше, он и подумать не мог, что можно было. Достал сигарету и закурил, нервно щелкая зажигалкой, не попадая, злясь, в несколькосекундном молчании он выпустил дым и развернулся. - А теперь, я встретил тебя снова. И ты такая. потрясающая..А я..я хотел немножко потянуть время, так что в конце-концов, я бы сказал, ты худшее что со мной было, Максимофф. спокойно, прямо глядя ей в глаза, негромко проговорил Хоулетт. Он мечтал чтобы она не прочитала, не увидела в глазах, ничего лишнего, кроме мелких ледышек, бьющихся, друг о друга, что бы она не поняла, что ненавидит он не ее, а себя. Что бы она не залезла к нему в душу, чтобы она не увидела, что она самом деле, он не такая сволочь, каким очень хочет показаться сейчас. Нет, он вовсе не испугался ничего. Он хотел быть кем-то для нее. Просто быть для нее. И не было никого кто цеплял его сердце или застревал там, даже на чуть-чуть. Давно не было. Кроме нее не было. - И жизнь эта все равно дерьмо. Знаешь почему? Хочешь правды, хочешь глядя в глаза? Хоулетт выбросил окурок и рассмеялся, быстро подойдя к ней, прямо смотря ей в глаза, никаких ледышек, льдинок и прочего холода, никакого равнодушия, никакой злобы. Тепло. - Да потому, что я, черт возьми, все равно люблю тебя. И любил всегда. выдохнул он, безнадежно разведя руками и горько усмехаясь. - Вот такая вот правда. прикрыл глаза, видя круги перед глазами, слушал ее дыхание, стук сердца, несколько секунд, медленно открыв глаза, посмотрел и резко развернувшись, быстро направился к двери.
Luna Maksimoff: Луна сжалась в маленький комочек, забравшись на высокий стул с ногами, и обняв колени руками. Она уткнулась носом в сгиб локтя, чтобы не смотреть на Дакена, чтобы не чувствовать и не понимать, что происходит, потому что её собственные эмоции и зудящая боль перекрывали всё остальное. Максимофф отключилась от Хоулетта, не желая знать, что он на самом деле думал. Она больше не хотела прикасаться к его мыслям, боясь, что будет в тысячу раз тяжелее. Лу подняла голову, глядя на равнодушного Хоулетта, и её сердце сжалось. Она просто верила тому, что он говорил. И дикая, безумная ярость и злость поднимались в её душе, они слились с тем чувством, о котором Лу не привыкла говорить. Покрасневшие от не пролитых слёз глаза были абсолютно стеклянными, Луна чувствовала, как её вывернули наизнанку, как растерзали в клочья всё то, что она так бережно хранила, холила и лелеяла. - Плевать?.. Всё равно? – Голос рыжей был тихим и едва слышным, но в нём слышался едва сдерживаемый гнев, который требовал своего выхода на сцену. – Никаких чувств? Ты, видимо, совсем идиот, раз это говоришь эмпату, который знает тебя всего, как облупленного. Да, мне глубоко плевать на тебя и твоё «всё равно». Ты просто трус и жалкий ублюдок, который не в состоянии признать своих ошибок, - Луна вскочила со стула, её щёки пылали, а руки сжимались в кулаки. - Запомни раз и навсегда, если я держу что-то под контролем, то держу это крепко. Но тебя я никогда и не пыталась держать, я просто пыталась быть рядом. Только вот кто-то явно этого не хотел. Как же так, кто-то покусился на его свободу, кто-то помешал ему трахать чужих баб! Действительно! Давай, придумывай отмазки, давай! Начинай во всём обвинять меня и говорить, как ты меня ненавидишь, и как ты желал, чтобы я стала тобой, - Луна пнула ногой стул, и тот с треском улетел в стену. Шоу начиналось. Максимофф по сути своей человек с нестабильным эмоциональным фоном. Вывести из себя, её очень легко, но потом тяжело успокоить. Дакену это удалось, просто потому, что она ему верила. Верила каждому слову, каждому жесту, каждому взгляду. Она ненавидела его за то, что он поступил так, как поступает большинство мужчин, которым открываешь своё сердце и ласково улыбаешься. С кем хочешь просыпаться по утрам каждый божий день, и ради кого готова бросить все свои вредные привычки. А этот сукин сын взял и всё испортил, он наплевал ей в душу и затушил бычок дымящейся сигареты о хрупкую душу. Впервые в жизни, Луна не стала сканировать его эмоции, проверять, правда, или нет, то что, он сказал. Нет. Она не будет больше этого делать. Зажигалка в руках Хоулетта вспыхнула в мгновение ока, и парню пришлось её отбросить. Луна стояла перед ним в его же одежде, с взъерошенными волосами и безумным взглядом. Её довели до точки кипения, всё нервное напряжение прощлых дней, все обиды, копившиеся в этой маленькой и хрупкой девочки рвались наружу, и они получили в конечном итоге свой выход. - Ненавидел меня? И за что, позволь узнать? Ты знать меня не знал! И я не похожа на свою мать, Дакен! – В Дакена полетела сковорода со стола, подхваченная сильным потоком ветра. Лу отшатнулась от Хоулетта назад, как от прокажённого, вперившись в его синие глаза своими ледяными голубыми. Она не видела сейчас ничего, она не слышала ничего, кроме тех обидных слов, которые он ей бросал в лицо, словно деньги какой-то шлюхе. Он думал, что после его признания, она растает? Ничего подобного, она не верила ему теперь. Она ненавидела его почти так же сильно, как всех, кто был вокруг неё. - Пошёл ты на хер со своей любовью, придурок, - выдохнула злобно Луна, толкнув плечом Дакена, она направилась на второй этаж, держась трясущимися руками за перила. Ей было плевать, что она в его квартире, что он может сейчас уйти. Этот маленький тайфун уже было не удержать. - И кого ты ещё любишь, а? Кого, скажи мне? – Максимофф стояла на втором этаже, перевесевшись через перила и истерично смеялась. Её щёки были влажными от постоянных злых слёз, которые не переставая текли из глаз, и останавливаться не хотели совсем. – Убирайся, если тебе так того хочется, пошёл вон из моей жизни! Ненавижу тебя! Любит он меня! Как же! Ты понятия не имеешь, что такое любить! И в этот момент вниз со второго этажа с точностью до миллиметра стали лететь предметы быта и интерьера Хоулетовской квартиры, ради успокоения себя любимой, Луна не жалела ничего. Вазы, скульптуры, картины – всё летело к чертям собачьим. Когда первая волна гнева сошла на нет, а внутри осталась исключительная пустота, Луна медленно опустилась на ступеньки по стенке, прикрывая второй ладонью рот и заглушая рыдания, которые разрывали её на части. Она задыхалась от них, от нехватки воздуха темнело перед глазами, а успокоиться не представлялось возможным. Поняв, что её трясёт от холода, не переставая плакать, Луна добралась до комнаты, где спала и рухнула на мягкую постель, подбирая под себя одеяло и утыкаясь носом в подушку. Она ведь была всего лишь простой девушкой, которая как и все хотела любви. Даже самые сильные женщины умеют плакать навзрыд, закатывая истерики и терзать своё сердце и душу. Максимофф кусала подушку, её тело сотрясалось от беззвучных рыданий, а футболка уже была насквозь мокрая от слёз. Лу сжалась в комочек, подобрав под себя ноги, и обнимая подушку. Она не понимала, что сейчас произошло и не хотела собственно говоря этого. Она то смеялась, то плакала и вела себя, как ненормальная. Потому что рядом не было действительно того, кто смог бы справиться с этими чувствами, кто смог бы ей помочь. В такие моменты мало кто может помочь, даже родители не поняли бы того, что происходило с Луной. Она мечтала о том, как вырвет сердце Дакена, растопчет его, попрыгает сверху, потом выкинет на помойку, а сама пойдёт на заочно смертельное задание, где сдохнет от рук какого-нибудь психопата. Она может, и не хотела на самом деле умирать, но это было единственным выходом на данный момент. Возможно потом, когда-нибудь, когда она снова закроется в своей маленькой раковине, и не пустит туда больше никого, она и сможет быть собой, но только не сейчас. Не в этот момент, когда из подушки летели перья, и хотелось весь мир взорвать.
Daken: Поверила. Взяла и поверила. Так просто. Дакен был уверен, что она не поверит ему, что она проверит хотя бы. А она не проверила, она просто доверилась всему, тому что он нес. Всей это ерунде. Но зато как она взорвалась. По настоящему. Сделала свои выводы, даже не думая о том, что на самом деле все по другому. Что он не боится, и как ей теперь объяснить, что ненавидел он ее, на самом деле за то, что так невозможно хотел что бы она была рядом, за то, что терял голову и просто сначала не мог понять в чем же дело. Громко хлопнув дверью, он по инерции сделал еще несколько шагов и остановился. Как же он ненавидел всех! Ненавидел яростно, неуправляемо, и на самом деле не всех, а себя. За весь тот бред, что ей наговорил. Где-то в груди разрывалось сердце, или то, что от него осталось, душа или то, что она собой представляла рвалась наружу. Зажмурившись, он медленно выдохнул, сосчитал до пяти. Услышал ее крик. С размаху въехал в противоположную стену кулаком. Боль прошлась от руки к голове одной волной, на мгновение забирая все мысли себе. Не замечая боли, и некоторого потрескивания в костяшках, Дакен уже во всю бил ни в чем не повинную стенку, оставляя неглубокие, но заметные вмятины. Было просто невыносимо, боль убивала, не физическая, моральная, Зачем? Зачем он все испортил, зачем? Почему он такой идиот? Все же было так хорошо!! Схватив что-то, что попалось под руку, он швырнул этим о дверь, ударив еще раз кулаком в стену, уже более осознанно, и опустился на пол, сел, задумчиво осмотрел кровавые кулаки и бессильно вздохнул. Совсем не хотелось жить. Он был готов прыгнуть со скал в пропасть или перекрыть себе кислород. Избавиться от регенерации. Вырвать сердце. Сломать спину. Наглотаться таблеток. Передозировка. Петля. Пуля в висок. Гарантированный билет на тот свет, пока регенерация снова не заработает. Избавить мир от него. Его избавить от мира. Её избавить от него и мучений. Закрыв лицо руками, Дакен откинул голову. Черт, забери уже его. Стиснув зубы, он молчал. Каким же он был непроходимым идиотом, чтобы заявить ей такие вещи? О, прямо-таки огромнейшим! Из другой комнаты доносились ее крики. Слышалось биение вещей, а потом все затихло. Буквально на секунду, а потом он услышал всхлипы. Хотелось закрыть уши, отключить свои способности, чтобы только не слышать, как она плачет, как она плачет из-за него, из-за того, что он ей сказал. Лучше бы она и дальше била его вещи, громила квартиру, лучше бы она попыталась прибить его, сказала бы еще раз, чтобы он изчез из ее жизни, сказала бы что ненавидет его, но только не плакала, только бы она не плакала из-за него. Достав пачку сигарет, он нервно рассмеялся. Конечно, не было зажигалки. Дакен взял сигарету в задумчиво уставился в противоположную стену, как будто, она была бесконечно интересна. Непроизвольно он крутил в пальцах сигарету, понимая, что курить-то он вообще-то не хочет. Злость, обида, накатывали волнами, с головой, топили его, он не знал что делать, как можно все исправить, как можно объяснить ей, что все это не правда, как можно выпросить прощения, как можно теперь вообще было хоть что-то исправить, когда он своими собственными руками все сломал. Сам. Взял и разрушил. При этом находясь в здравом уме, как будто кто-то его заставил это, как будто это был не он, а какой-то другой человек, словно в него вселился сам бес, не выдержав того, что Дакен был практически абсолютно счастлив. Нельзя же было, чтобы у такого как Дакен все было хорошо, конечно нет. Такого не бывает, он обязательно должен мучиться. А он не хотел. Он хотел быть счастливым. Хотел чувствовать и любить. И он чувствовал. И любил. Ясно поняв, что он не может так. Что он не хочет так. Что он готов на все, лишь бы она поняла, что он любит ее, чтобы она простила его, чтобы она перестала плакать, Дакен поднялся на ноги, чувствуя легкое головокружение, из-за абсолютно невменяемых сумасшедших выбросов адреналина и эмоций. Бросив сигарету, он открыл дверь, зная, что Луна на втором этаже, он ее слышал. Слышал ее сердце, слышал ее всхлипы. И чем ближе Дакен приближался, тем больнее ему было, тем большей сволочью он себя чувствовал. Впервые в жизни, он был настолько на себя зол, что готов был пойти на все, лишь бы исправиться. Тихо открыв дверь, он помедлил, находясь в проеме, опустив взгляд и просто слушая, сжав руки в карманах в кулаки, ногти впиваются в ладони. Медленно, Хоулетт подошел к кровати, опускаясь на колени. - Зачем? Зачем ты мне поверила? Господи.. Дакен не знал, что сказать, не знал как можно описать то, что чувствовал, ведь это невозможно в принципе описать. Это же сильнее каких либо слов, это же сильнее всего на свете. - Это же не так..всё же не так.. голос сорвался и он вздохнул. - Луна..Пожалуйста, послушай, всё не так. Всё совсем не так, он покачал головой, хриплый от нервов голос, испуг, самый настоящий испуг в глазах и раскаяние - Не плачь! Слышишь? Не смей плакать! гипнотический взгляд не отрывался от девушки, а сердце в груди билось слишком часто, он зажмурился на секунду, не в силах видеть ее слезы, ее глаза - Я люблю тебя. Я никогда и никого так не любил. И я сделаю всё что ты хочешь, всё, кроме одного..не смогу тебя отпустить, никогда. Дакен покачал головой - Девочка моя, умоляю тебя, прости меня, пожалуйста.. Хоулетт виновато смотрел на девушку, чувствуя себя просто отвратительно. Он не понимал, как он мог сказать это, он не понимал зачем он сказал это. Несмело коснувшись её щеки, Дакен нервно сглотнул. - Я дурак. обреченно сказал он, закрывая глаза и убирая руку - Я самый огромный идиот на этом свете, потому что обидеть тебя, это самое большое преступление, которое я мог совершить осознанно, и не важно, что уже не единожды, я пожалел об этом. Все чего я хочу на самом деле, это чтобы ты была счастлива, а в итоге, все получается наоборот. взяв ее руки в своим, он бессильно опустил голову. И пусть делает с ним что хочет.
полная версия страницы