Форум » Прошлое » Горький мёд и цунами [Lily & Freezer] » Ответить
Горький мёд и цунами [Lily & Freezer]
Lily: ты так изящно превращаешь меня из милой девочки в циничную тварь. © Саундтрек: The Kooks - Ooh La; Marilyn Manson - Heart-shaped glasses Место действия: Париж Время действия: То ли прошлое, то ли будущее. Участники: Freezer & Lily Описание ситуации: А какая разница, что происходит? Ведь главное с кем и где. Всё просто: кафе - день_плавно_перетекающий_в_вечер - встреча двух знакомых. А что будет дальше зависит от того, что скажет она, и что ответит он.
Ответов - 106, стр:
1 2 3 4 All
Freezer: Блондин промолчал и лишь усмехнувшись пожал плечами. Да, Рэндом прекрасно знал Лили, и может быть, она и не первый раз на самом деле сюда приводила кого-то, именно по этому он предугадал тот факт, что она может поссориться со своим избранником и возжелать спать в отдельной комнате. И наверное по этому, им предложили смежные комнаты, а не одну совместную. Поймав взгляд одной из фавориток, молодой человек послал ей многообещающую улыбку, задержав на ней взгляд дольше чем было позволено любыми из существующих правил приличия. Уже даже не пытаясь запомнить дорогу, Артур на короткое время ушел в свои размышления, позабыв улыбаться фавориткам, и стараясь все таки понять, как дошло до того, что он попал на родину Лили, и познакомился с ее дядей, что нельзя было назвать нормальным, с учетом их совсем не нормальных отношений. Во всяком случае раньше назвать их нормальными язык не поворачивался вообще. Чуть сильнее сжав ладонь Лили, Сильвестри коротко на нее посмотрел, взглядом давая понять, что еще чуть-чуть и она переусердствует с ударами по спине, впрочем, они привели его в чувство, заставив отвлечься от своих мыслей, и обнаружить, что они уже добрались, и что Рэндом уже почти закончил свою очередную приветственную речь. попрощавшись с ним, Артур отметил про себя, что ему было приятно познакомиться с этим человеком и последовал за Лили, слушая то, что она ему рассказывала. Новые миры и все эти перемещения, пусть и не были для Артура в новинку, все равно несколько выбивали его из колеи и пусть он и казался по прежнему внешне спокойным и холодным, на самом деле, он был несколько озадачен и в голове все было немного перемешано, а он чертовски не любил, когда так было, именно по этому он реагировал на все как-то отстранено и равнодушно. Проводив Лили взглядом, молодой человек зашел в комнату отведенную для него, и прислонившись к двери с обратной стороны, выдохнул, прикрывая глаза. Некоторое время он провел не двигаясь, и прислушиваясь к самому себе и к своим мыслям, которые метались в голове из стороны в сторону, никак не желаю успокоиться и придти в норму, что вообще-то не очень радовало. Отойдя наконец от двери, Артур неторопливо избавился от плаща и верхней одежды, оставшись в штанах и потянувшись, сначала присел, а потом и вовсе упал на спину на кровати, лениво раскинув руки и не желая делать что-либо. Только сейчас, добравшись до мягкой и удобной кровати, молодой человек понял, что действительно устал с дороги. Впрочем, слишком долго он не собирался лениться, еще несколько минут проведя в праздном ничего не делание, он поднялся, и забравшись в свою сумку, обнаружил там простую, широкую белую рубашку без пуговиц и всего того, к чему он привык в своем мире, и покорно вздохнув, натянул ее на себя через голову. Как и предполагала Лили, двери легко открывались и блондину даже не пришлось прибегать к каким-либо ухищрениям. Тихо пробравшись в комнату Лили, он замер у стены, наблюдая за девушкой. Кажется, Лили еще не успела его заметить, именно по этому, у него в запасе было еще несколько минут что бы просто на нее смотреть. Сложив руки на груди и прислонившись плечом к стене, Сильвестри задумчиво на нее смотрел, и если бы она случайно заметила его взгляд, она бы действительно удивилось. Во взгляде Артура не было того, что она привыкла видеть, высокомерия или холода. И то, что ее удивляло в последнее время - нежность, неуловимо перемешивалась с чем-то таким, чего раньше не было, словно какое-то восхищение. Если бы его увидел кто-то, кто его не знал бы, он мог бы подумать, что Артур любуется Лили, как художник любуется своей музой. Или своей любимой. Во взгляде Артура было что-то мечтательное, что-то невыразимое.. - Что действительно здорово? наконец нарушил тишину молодой человек. Он услышал ее слова, когда вошел, но спросил только сейчас, когда решил, что уже пора дать о себе знать, хотя возможно, она итак уже знала, что он тут. - Дверь действительно была не заперта. чуть слышно снова проговорил он, медленно приближаясь к Лили, и захватив со столика виноградину, запусти ее в рот, проводя пальцами по плечам девушки, обходя ее и останавливаясь у нее за спиной. Еще некоторое время он молчал, в ожидании того, что ему ответит Лили, а потом подойдя к ее ванне, уселся прямо на пол, находясь все еще за спиной девушки. К счастью, а может и к сожалению, ванна была не слишком высокая, так что Артуру было достаточно всего лишь протянуть руки, что бы дотронуться до шеи девушки, проводя немного вниз, с легкой улыбкой добираясь до плечей и едва ощутимо начиная их массировать. Спустя еще несколько секунд, Артур стал спускаться ниже по спине, для этого ему пришлось немного приподняться и встать на колени, ведя ниже, он неожиданно остановился, ловко перемещая руки на животик девушки, едва дотрагиваясь до нее кончиками прохладных пальцев, которые контрастировали с теплой водой, и блондин заметил, что кожа Лили покрывалась мурашками от такого контраста. Медленно поднимаясь, Артур едва дотрагиваясь, задел кончиками пальцев грудь Лили, чуть прикрыв глаза, и снова едва заметно улыбнулся, наклоняясь к шее девушки и легонько дотронувшись до нее губами прошептал -Кажется, твой дядя говорил, что к тебе скоро зайдут слуги, верно? еще раз коснувшись губами шеи, блондин отстранился от девушки, освобождая ее из своего небольшого плена, и потянувшись невозмутимо улыбнулся, прислоняясь спиной к стенкам ванны.
Lily: Иногда тебе даже не надо открывать глаза, поворачиваться, чтобы понять, что с тобой в одной комнате находится тот, кого ты любишь. От него словно исходит особое тепло, которое окутывает тебя с ног до головы, заключая в мягкий и уютный кокон, защищая от внешних раздражителей, и тебе почти тут же становится легче. Легче, даже если ты никому не признаешься в том, что любишь. - Я уже не чаяла и услышать твой голос, Сильвестри, - тихим голосом произнесла брюнетка, положив руки на бортики ванны, и по-прежнему не открывая глаз, чуть улыбнулась. Она знала, что он здесь, пусть не сразу, но тем не менее. От него правда не исходило тепло, что так всеми любимо в описании, нет. Это же был Артур. О каком тепле может идти речь?.. Это лёд. Холод. Но такой холод, от которого почему-то не замерзаешь. – Действительно здорово, что я дома, что я в уюте, и впервые чувствую себя хорошо… - девушка медленно открыла глаза, устремляя взгляд в расписной потолок. Лили искренне любила свою комнату, она вообще любила Амбер. Только, пожалуй, здесь, можно было снять маску Бога Нового Мира, как её назвал Немезис, и быть собой, отдыхая от всего, что происходит во внешнем мире. Хотя, было одно напоминание об этом мире. И это напоминание в данный момент плавной, бесшумной походкой, направлялось прямо к ней. Одно только его присутствие вызывало у Маршалл мурашки по всему телу, и едва уловимое тепло и трепетание ниже живота. О, как же это было сладко. Нервно сглотнув, Лили улыбнулась. Непонятно чему она улыбалась, хотя ей хотелось крикнуть Артуру, чтобы он не подходил и держался от неё подальше, что она итак с ума сходит, что ей нужен покой, хотя бы на один день, пока она вновь не вольётся в привычную ей роль девочки-без-реальных-эмоций. - Я же говорила, что она не будет заперта… - Лили ухмыльнулась, прекрасно зная о чём мог подумать Сильвестри, что он не первый, и что Рэндом понимает, зачем ей это надо, и всё такое. А вот нет. Всё было намного проще. Раньше, в комнате, где жил блондин, жила мать Лили, когда сама Лилс была ещё крохой, но потом, комнату по просьбе Маршалл переделали, а её мать переехала в другой, более просторную и пышно обставленную комнату. Но об этом факте, она не собиралась сообщать блондину, вот ещё, пускай думает, что хочет, ей вообще нет до него дела. И как током ударило его прикосновение к обнажённым, горячим плечам. Вроде между делом, так легко и непринуждённо. Как будто не знает, что с ней происходит в этот момент. Слава Богу, что волосы чёрным плотным покрывалом лежали на груди, прикрывая предательские мурашки, охватившие грудь, и норовившие спуститься ещё ниже. Одарив блондина ничего не выражающей улыбкой, Лили на мгновение скользнула под воду, считая до трёх, и вынырнула. А Артур уже оказался за её спиной, и начал едва касаться шеи. Твои руки слишком хороши, чтобы быть такой правдой, о которой я сейчас мечтаю. Либо прекрати, либо… Лили выпрямилась, и уселась в ванной, оторвавшись от стенки, и чуть сгорбившись, опустила руки в воду, положив ладони на бёдра. А Сильвестри никак не мог остановиться. Его пальцы нежно разминали затёкшую спину, расслабляли ещё больше, и Лили не заметила, как он стал спускаться ещё ниже. Рукава его рубашки уже намокли, тонкая ткань извивалась под водой, касаясь обнажённой кожи Лили. И вдруг, внезапно, почти незаметно, но ощутимо… Эта прохлада его тонких пальцев на животе, ещё чуть-чуть и вздрогнешь. Но нет, держать себя в руки. Предательские мурашки, когда-нибудь вам отомстят. И невольно прогнувшись в спине, подавшись вперёд, к его рукам, как портовая кошка, тянущаяся за лаской вперёд.Но у Сильвестри были иные планы на этот счёт, он мягко, но настойчиво уложил её обратно, чуть нажав на плечи. Его голос вывел Лили из забытья, и вздыхая, прикрывая при этом глаза, она заметила чуть охрипшим голосом. - Для того, чтобы они зашли, им придётся открыть дверь, которая заперта, кстати говоря, и к тому же…Они могут мне и не понадобится. Ты же ведь не откажешь мне и поможешь? – Лили приподнялась и перегнулась через бортик ванной, глядя на Артура смеющимися карими глазами. С её волос на пол капала вода, а всё тело было в остатках пены, которая уже почти исчезла, оставаясь кое-где белыми хлопьями. - У нас есть ужин, есть вино, которое можно принести в любой момент из погреба… Ммм, ещё у нас есть куча свободного времени, потому что сейчас совсем ещё рано, на самом деле… Слуги нужны будут только для того, чтобы убрать здесь всё, а так, нет, они не нужны. И собственно, явятся они только тогда, когда я этого захочу, - Лили поманила Артура пальчиком, и поцеловала его легко в губы, при этом окатив слегка водой. - Упс, я чертовски неловкая, я знаю, - Лили хмыкнула, и вернулась на своё прежнее место, вытягивая ножки и с блаженным стоном опускаясь по плечи в воду, старательно согреваясь. Несмотря на пылающий жар камина, девушка ощущала лёгкую дрожь по всему телу, но всё сваливала на перепады в температурах, не более того. - Тебе понравился Амбер?..
Freezer: если на этой планете кто-то кому-то и нужен, то это точно не я и точно не тебе. Разве может такой молодой человек как Артур, кого-то полюбить? Теоретически конечно, в этом мире возможно все. Но практически.. это мало вероятно. Он был слишком холоден. Внутренне. Не говоря даже о его внешнем холоде, который практически резал и колол ледяными иголками. Можно было даже подумать, что его способности к замораживанию, это отражение его сущности. Холод. Колкость. Артур прикрыл глаза. Но ведь было что-то завораживающе красивое в этом холоде. И ведь холод может быть не столь отталкивающим. Он может быть и нежным. И ласковым. Все зависит от того, каким его дают увидеть и почувствовать. Артур никому не позволял увидеть что-то другое, нежели чем холод. Раньше. Он был абсолютно закрыт для всех. Раньше. А Лили.. Иногда, ему хотелось бежать от нее, как можно дальше, без оглядки и лишних мыслей в голове, бежать далеко, лишь бы не видеть ее глаз, лишь бы не тонуть в них, не думать о них, лишь бы его сердце билось в дикой пляске не от чувств, которые порой становились сильнее его, лишь бы оно билось от быстрого бега, от усталости, от чего угодно.. И в тоже время, он не мог оторваться от нее, не мог уйти или убежать, как иногда хотелось, он даже не мог порой заставить себя отвести от нее глаз, словно она его гипнотизировала своей улыбкой, своими искорками в потрясающе красивых глазах, словно она знала, как действует на него и делала все специально. Специально улыбалась так, что у него захватывало дух, специально смотрела так, что он не мог оторваться, специально вела себя так, что он не мог быть к ней равнодушным. Он хотел ее убить, или поцеловать или позаботиться о ней, или выбесить ее. А иногда, Артур хотел, что бы Лили его любила. - И с чем же я должен тебе помочь?.. не открывая глаз, спросил блондин негромким голосом, задумчиво постукивая кончиками пальцев по полу и слушая что говорит Лили - Ужин и вино конечно меня очень радуют.. улыбнувшись снова, Артур продолжил - И куча свободного времени.. открыв наконец глаза и повернувшись, он увидел, что Лили поманила его к себе, и потянувшись получил долгожданный поцелуй, чуть улыбнувшись после него, не открывая глаза и все еще чувствуя вкус ее губ. - Ммм.. немного нахмурившись протянул молодой человек и усмехнувшись, пожал плечами, медленно стягивая с себя рубашку и поднимаясь с пола приблизился к камину и некоторое время устраивая из него сушку для его рубашки. - Я пока не так много видел, Артур чуть заметно пожал плечами. Проявлять слишком бурные эмоции или показывать то, что он впечатлен, было совсем не в его стиле. Отойдя от камина, он прошелся по комнате, приблизившись к столику со всевозможной едой, он отщипнул пару виноградин и запустил их в рот. - Тут красиво.. задумчиво проговорил Артур, внезапно понимая, что он на самом деле видел достаточно, что бы охарактеризовать Амбер явно не бесцветным "красиво". Чуть нахмурившись, он покачал головой. Сильвестри совсем не знал, стоит ли и как, объяснить Лили, что всю дорогу, он думал вовсе не о том, куда едет и когда они прибыли, смотрел вовсе не на красоту, которая перед ним открывалась, а на Лили. Некоторое время, Артур все еще молчал, раздумывая над тем, что пора бы уже насторожиться, ведь раньше такого с ним не было. - Зачем твой дядя нас ждет?.. наконец спросил блондин, отходя от стола, отщипнув до этого еще несколько виноградин и медленно приближаясь к Лили. Она ему нравилась. Очень. Даже слишком. Для него это было слишком. Ему хотелось ее касаться, быть рядом, чувствовать. Целовать и снова и снова изучать ее. И это было слишком. Это перерастало в чувства, в те самые чувства, которые граничат с необходимостью, которые он, холодный принц, никогда не будет испытывать, в которых он, никогда не признается себе или кому либо. Оказавшись рядом с ней, блондин едва ощутимо вновь дотронулся холодными губами до ее губ, почувствовав, что сердце невольно екнуло и ускорило свой ритм. Чуточку нахмурившись, Артур посмотрел на нее не видящим взглядом, равнодушно скользнув глазами по лицу, избегая глаз и чуть опустив взгляд ниже, едва заметно пожал плечами, отворачиваясь от нее. Нет, он этого не хотел на самом деле. Это было его привычкой, а не желанием. Не показывать своих настоящих чувств и желаний. Потому что он не мог позволить себе в нее влюбиться. Она была та девушка, именно та девушка, та единственная девушка в которую он мог бы, но никогда себе не позволит влюбится. И скорее, он заставит ее ненавидеть его, за его равнодушие и холодность к ней, чем позволит ей, позволить ему в нее влюбится. А ему хотелось поцеловать ее. Снова. По другому. Требовательно, что бы она поняла, что он чувствует. Ни смотря на все, что он делает, в обратной пропорциональности тому, чего хочет на самом деле. Чтобы она поняла все. Чтобы она поняла его. Хотелось заставить ее сходить с ума, от его рук, от его прикосновений, что бы она горела изнутри, кусала губы, закрывала глаза и сдерживала стоны, судорожно выдыхала, покрываясь мурашками от его губ и прохладных пальцев. Что бы она умирала от чувств, от которых он бы умирал сейчас, позволив себе в нее влюбится. - И чем мы займемся? спокойно и как-то равнодушно поинтересовался блондин, не смотря на девушку и вновь отходя от нее, начиная медленно расхаживать по комнате, разглядывая интерьер и стараясь на нее не смотреть. Страшно хотелось курить. Резкое изменение в настроении и отношении Сильвестри нельзя было не заметить, оно словно повисло в воздухе, несколько наколяя обстановку в комнате. Артур даже и не пытался ее разрядить, полностью игнорируя свое сердце и то, что девушка из-за которой оно так билось, была полностью обнаженная в ванной.
Lily: Она не понимала его почти также сильно, как не понимала саму себя. Они были одновременно похожи до какого-то странного безумия, и в тоже время отличались просто до невозможности. Это раздражало и бесило. Ведь несмотря на весь внешний пофигизм и равнодушие, Лили была из породы тех девушек, что очень быстро загорались, вспыхивали, и также долго горели. Но присутствие в её жизни Артура, научило Лили держать свои эмоции при себе, и лишний раз не показывать их, не высказывать того, что действительно происходит в её сердце и душе. Это могло быть слишком опасно. Ведь ей хватило по-детски наивной любви, когда она была ещё малышкой, и как хвостик, везде ходила за своим…братом. Слава Богу, что не родным. Впрочем, это уже в прошлом. Брюнетка чуть заметно дёрнула плечом, явственно ощущая, как в доли секунды изменилось поведение Сильвестри. Поджав губы, и ничего не отвечая минуты три, храня ледяное молчание, Лили собиралась с силами, чтобы не сорваться. Она должна была держать себя в руках, просто обязана, нет, она не позволит чувствам взять над ней верх, и не будет играть в обиженность. Ни за что. Protect Me From What I Want - О, ничего особенного. Просто подай мне, пожалуйста, полотенце, оно вон там лежит, - Лили открыла глаза, и спокойным, даже чуточку весёлым голосом попросила Артура о маленьком одолжении. Это не должно было вызвать особых затруднений. Лили указывала на кровать, где покоилось два больших белых полотенца, столь любимых Принцессой. Впрочем, что-то подсказывало, что милости от Артура ждать не приходится. Он по-прежнему ел виноград, и даже если и собирался ей помочь, то Лили решила, что не стоит ему этого делать. Чуть нахмурившись, девушка внимательно наблюдала за тем, как Сильвестри подошёл к ней, разглядывая с ног до головы, сквозь толщу прозрачной воды, задерживаясь взглядом на округлостях груди, на губах, но упорно избегая взгляда, словно ему было против видеть её. Его интересовало исключительно тело. Это неприятно задело, но ни слова упрёка. Гни свою линию до последнего, свой гнев всегда можно выразить и другим способом. А он снова её поцеловал. Точнее даже не поцеловал, а просто чмокнул в губы, словно пробуя на вкус. Как какое-нибудь вино. Молодое, хорошее, пьянящее вино. И будто удовлетворившись тем, что ему удалось отведать, он отошёл в сторону. Как ни в чём не бывало. Ну, конечно, тут никого не волнует, что любое прикосновение, даже вот такой равнодушный поцелуй доводят до нервного припадка, да и кому это надо. Лилс резко выдохнула, соблазнительно улыбаясь. – Хотя, нет, не надо. Я и сама справлюсь, в конце концов, чего ты не видел, - девушка лукаво подмигнула ледяному блондину, и упираясь ладонями в бортики ванной, поднялась во весь рост. Она передумала просить его об одолжении, сама прекрасно справиться. Выбравшись из горячей воды, забирая волосы наверх, скручивая их в тугой пучок, позволяя воде стекать по плечам, Лили направилась к кровати, ступая мокрыми ногами по пушистому ковру. Спустя уже пару секунд Лили закутывалась в огромное полотенце, попутно выдавая свои предположения относительно того, зачем их ждёт Рэндом. - Ну, если судить по тому, что Джулиан патрулирует лес лично, и что он чуть не поймал меня, то видимо, в Амбере назревает очередная война. Хотя, я конечно могу ошибаться, и это всего лишь новая попытка Хаоса захватить власть, пробраться к трону и всё такое, но… Всё может быть. Я никогда и ничему не удивлялась в этом мире, правда, - Лили тихо рассмеялась, всё-таки распуская волосы, и старательно высушивая их полотенцем. Чёрные мокрые кудряшки рассыпались по плечам, Лили чуть шмыгнула носом, устремив взгляд на полуголого Артура, а затем пожала плечами. - Мы можем заняться чем угодно. Начиная от игры в преферанс, и заканчивая сексом. Мне всё равно, ты мой гость, поэтому можешь просить чего угодно, - брюнетка хихикнула, превращаясь в какую-то глупенькую дурочку, с огромными глазами, вечно хлопающими ресничками, вся такая милая и чертовски очаровательная. Её было невозможно не любить. Ну, так, как любят кукол девочки, и машинки мальчики. Как любят вещь. Превращение в фарфоровую куклу проходило более, чем успешно. Настоящая Лили громко хлопнула дверью и ушла в глубины души, насвистывая себе под нос очередной шедевр группы Аэросмит. А кому она была нужна? Да, в общем-то, в этой комнате точно никому. Следовательно, можно было отдохнуть до лучших времён. ДО тёплых времён. Лили копалась в своём просто невообразимо огромном гардеробе, в поисках того, что можно было бы сейчас на себе надеть. Понятное дело, что сначала бельё, а вот что потом. Лили стояла посреди гардеробной комнаты, окружённая огромным количеством вещей, одежды, туфель, цацек. Она стояла, скинув полотенце себе под ноги, любуясь своим идеальным телом, и то и дело покусывая нижнюю губу, размышляя над столь сложным выбором. Плюнув на всё, Лили облачилась в лёгкое платье тёмно-голубого цвета, с золотой отделкой. Раз Сильвестри весь у нас такой равнодушный и холодный, то зачем зря тратить свои силы, и соблазнять его? Если человек не хочет, то его не заставишь. Насильно мил не будешь. - Ну, так что ты решил? Кстати, если тебе интересно, то обычно в это время в главной зале устраиваются всевозможные пиршества, ну проводятся вечера, куда собирается вся свита короля, всё такое. Хотя я там никогда не появлялась, не люблю сборище этих глупых лизоблюдов. Если тебе будет интересно, то можно позвать слуг, они проводят тебя, - девушка с лёгкой и беззаботной улыбкой плюхнулась в кресло, отчего платье взвилось в воздух, но тут же осело голубым облачком на ноги Лили. Девушка потянулась к еде, но сначала налила себе немного вина в бокал, чуть пригубив его, и одобрительно закивав головой. – Жаль, что ты не смог сегодня по достоинству оценить Амбера. Он прекрасен. Завтра с утра, когда пойдём к Рэндому, я обязательно тебе покажу лучшие места..любимый, - лёгкий акцент на этом слове, едва заметная жёсткая улыбка в уголках губ, и сталь в глазах. Нет, это совсем не та милая девочка, что и всегда. Она просто продолжает играть ту роль, что так устраивает Артура.
Freezer: Сильвестри молча наблюдал за Лили, отказываясь что либо говорить или делать, не отзываясь на ее просьбы, словно они были адресованы кому-то другому, кому угодно, но точно не ему. Равнодушно пропустив мимо ушей ее просьбу, подать ей полотенце, блондин с тем же пофигистичным выражением лица пронаблюдал за тем, как девушка выбирается из ванны, за тем как она вытирает волосы полотенцем, за тем, как мокрые кудряшки рассыпаются по плечам, и за тем, как она крутится у своего гардероба, не зная что выбрать, и не торопясь облачаться во что либо, представая перед ним абсолютно обнаженной, и давая ему возможность вдовль налюбоваться ее спиной. Продолжая старательно игнорировать девушку, Сильвестри тем не менее внимательно рассматривал каждый изгиб ее тела, словно впервые, запоминая для себя, и для того, что бы позже, возможно, воспроизвести изгибы ее тела на бумаге. Неторопливо подойдя к ней со спины, Сильвестри повел рукой над ней, не прикасаясь, но словно обводя. Прикрыв глаза, и задержав на какое-то время дыхание, что бы даже не касаясь почувствовать. От нее исходило какое-то особое, будоражащее тепло. Открыв глаза, он сделал глубокий вздох, чувствуя как тяжело вздохнуть. По прежнему ничего не говоря, Артур отошел от нее на несколько шагов. Он художник. Отщипнув еще несколько виноградин, Артур запустил их в рот, а затем наливая себе вино, попробовал его, сначала слегка, а после залпом вливая в себя целый бокал, и наполняя следующий. Он разрывался. Бросив еще один взгляд на Лили, Сильвестри тяжело вздохнул, находиться с ней в одной комнате становилось все труднее. Он чувствовал все нарастающее напряжение, которое буквально затягивало обстановку в тугой узел, делая невозможным даже вздохнуть свободно, словно бы ему сковали грудь каким-то металлическим обручем. Еще один глоток. - Хочу курить. спокойно проговорил блондин, ничем не выдавая своего странного, действительно странного для него, состояния. Артур даже не заметил сначала, что Лили превратилась в бездушную куколку. Он был занят своими переживаниями, которые действительно его тревожили, которые его не просто тревожили, которые его пугали. Делая очередной глоток, не чувствуя превосходного вкуса вина, Артур посмотрел на Лили каким-то затуманенным, невидящим взглядом, отмечая про себя, что она уже облачилась в платье, однако, перед глазами по прежнему стояла ее обнаженная фигура. Художнику нужна Муза. -Нет, я не хочу туда. Я уже находился в свое время. Очень сильно сомневаюсь, что ваши сборища сильно отличаются от наших. очередное равнодушное пожатие плечами, и блондин сжимает в руках бокал с вином, не замечая как тот покрывается тоненькой корочкой льда, делая жидкость, находящуюся внутри нестерпимо холодной. Залпом выпывая остатки почти что ледышек, чувствуя как холод отдает в переносицу, Сильвестри прикрывает глаза в очередной раз, делая вздох, и уже в следующую секунду он накидывает на плечи почти что высохшую рубашку, медленно прогуливаясь по комнате, а на самом деле, метаясь в ней как в клетке. Резко замерев на месте, чувствуя как ее слова, вернее даже слово, больно стрельнуло, Сильвестри прищурился, сдерживая желание придушить ее на месте, медленно оборачиваясь и зло взглянув в ее глаза едва слышно процедил, чеканя каждое слово - Не смей. Называть. Меня. Любимым. выдохнув, блондин продолжил - Я повторяю тебе это в последний раз. Поняла? растеряв все свое спокойствие и равнодушие, блондин смотрел на нее испепеляющим взглядом, в котором можно было прочитать ясную ненависть. Отвернувшись от нее, Артур быстро пересек комнату, добираясь до двери, и скрывшись за ней, не забыл по-английски громко хлопнуть дверью. Художник ищет свою Музу. Артур прислонился спиной к стене, закрыв глаза и тяжело дыша, слушая собственное сердцебиение, которое стучало в ушах каким-то ненормальным битом и не давало ему ни на чем сосредоточиться. Она его бесила, он хотел ее задушить иногда, она его доводила, из-за нее, он то и дело лишался какого-либо контроля, он взвивался из-за каждого ее слова, из-за взгляда, который его вдруг не устроил, не тот жест, не так бровью повела, не говоря даже о ее словах, и у него срывает башню и слетают катушки, он бесится от злости и желания придушить ее, мгновенно превращаясь в живой факел, а не ледяную статую, каким он всегда является. Она выводила его на эмоции, даже сама и не представляя, как легко и просто у нее это получается, что не получается и не получилось ни у кого. Тяжело дыша, Артур выругался сквозь зубы, едва слышно, и отошел от стены, прикрывая глаза и стараясь успокоиться. Артур нашел свою Музу. Перед глазами стояла Лили. Как же он злился. Кто бы только знал, как он злился, он ушел вовсе не для того, что бы она его еще и здесь преследовала. Выругавшись в очередной раз, так же тихо, и стоит признаться, весьма изящно, Артур сделал несколько глотков из стоящего на столе графина, но как и следовало бы ожидать, никакого успокаивающего действия, его манипуляции не принесли. Несколько минут, продолжая метаться по комнате как по клетке, Артур неожиданно остановился, едва слышно рассмеявшись, он неожиданно подумал, что эта стерва, сидит себе в комнате, пьет вино и кушает виноградик, и даже и не подозревает о том, что он тут с ума сходит, разрываясь между желанием ее придушить и сделать нечто совсем иное. Ибо совсем непонятно почему, но Артуром овладело дикое, какое-то животное и необузданное желание. Не долго думая, что на самом-то деле, было вовсе не в его правилах, но тем не менее, он пинком распахнул дверь в ее комнату, на мгновение застыв на пороге, и несколько секунд сверля Лили оч-ч-чень неопределенным взглядом, словно бы решая, что именно он с ней хочет сделать, а затем уже во второй раз резко пересекая комнату, выхватил из рук у девушки бокал с вином, залпом осушил его, отбрасывая в сторону, едва слыша как тонкий хрусталь бьется о стену. Артур .... свою Музу. Жадно впиваясь в ее губы, требовательным поцелуем, Артур пресек ее возможные протесты, крепко держа ее руки, и кусая губы, уже не пробуя, а наслаждаясь ее мягкими губами и вкусом, манящим, сладким, крепким и пьянящим, острым и горячим. Постепенно переходя на шею, едва дотрагиваясь до нее языком и тут же целуя, слегка прикусывая. Забираясь руками под платье, он едва ощутимо дотрагивался прохладными пальцами до ее нежной, горящей огнем кожи, порой срываясь, неожиданно резко впиваясь пальцами, сжимая, и оставляя отметины.
Lily: Лили же делала вид, что не замечает тех жестов и того молчания, которые исходили от Артура, а к чему? Маршалл поняла, что лишнее внимание, проявление несдержанности лишь больше раззадоривают блондина и доставляют ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Надо было вновь становиться собой, спокойной, немного прохладной в общении, но в целом вежливой и очень воспитанной. И делать это надо было, как можно дольше, и не пять минут, а хотя бы полчаса. Если получится на полчаса, то получиться потом и на большее. Именно поэтому Лили расслабленно выдохнула, забираясь с ногами на кресло, и укрывая подолом платья обнажённые стопы, стараясь согреться, хотя в комнате постепенно становилось всё теплее и теплее от яростно полыхающего камина, в который то сама Лилс, то Артур подбрасывали небольшие поленья. По комнате тут же разливался приятный смоляной запах древесины, и становилась уютно и как-то совсем по-домашнему, и даже отвратительное настроение Сильвестри не могло ничего испортить. Брюнетка залпом допила вино, и принялась за еду, медленно пережёвывая и наслаждаясь нежным вкусом мяса, которое Лилс так сильно любила. - Ну, не хочешь, значит не пойдём. Можно придумать что-нибудь ещё. В конце концов, ты должно быть устал, и можно просто лечь спать, - Лили добродушно-равнодушно улыбнулась, облизывая пальцы от сока, а затем вытирая их чистой салфеткой. О, да, она почти кожей ощущала то возрастающее напряжение, сквозившее во Фризере, его гнев, можно сказать, даже ненависть. И наверное поэтому Лили ни капельки не удивилась, не испугалась, и более того, даже хихикнула, в ответ на гневное, возмущённое высказывание Сильвестри в её сторону. Хотя, сказать честно вид разъярённого блондина всколыхнул в душе Лили совсем иные чувства, но не менее страстные. Распахнутая на груди рубашка, подчёркивала рельефность мышц пресса, отблески огня на пепельно-белых волосах, пламя в глазах, ух, да он почти герой любовного романа. - Да, что так кричать-то! – Удивлённо приподнимая брови, и останавливая руку с жаренной курочкой на расстоянии от приоткрытого рта. В итоге, положив куриную вкусную ножку обратно на блюдо, Лили не выдержала, и язвительно улыбаясь, прокричала вслед взбесившемуся Артуру. – А то что?! Конфет меня лишишь?! Убьёшь?! Уйдёшь, что?! Придурок долбанный, - последнюю фразу брюнетка произнесла чуть слышно, доливая остатки вина себе в бокал и в один раз полностью выпивая его. Вытерев губы тыльной стороной руки, Лили порывисто поднялась из кресла, и широкими шагами прошлась по комнате, как совсем недавно это делал Артур. Его гнев и непонятное состояние души передалось и Лили. Она чувствовала, что происходит что-то неправильное, нехорошее, что-то, к чему она совсем не привыкла, и что дико её пугает. И это ЧТО-ТО ей совсем не нравилось. -Да, что он о себе возомнил? Принцем что ли себя вообразил? Английский ублюдок! Вот он кто, чтоб ему пусто стало. А заодно и мне, что подумала на мгновение, что он сможет стать идеальным парнезаменителем для моих любимых родственников. О, да, они конечно оценят тот факт, что мы готовы оторвать друг другу голову и перегрызть глотки, ох… - Лили со вздохом опустилась на кровать, спрятав лицо в ладонях. Она чертовски устала от всего этого. И хотела спать. Вот серьёзно, она просто хотела спать. О, нет, не кутаться в мягкие и пушистые одеяла, под тихий стук дождя по окну, засыпать в тёплых объятиях Морфея, а реально спать! Развалившись на всю кровать, подмяв под себя одеялку, избив подушку, сонно причмокивая, и дёргаясь во сне. Вот чего она хотела. Махнув на всё рукой, Лили поднялась с кровати и прошла к столику, где стояла ещё одна бутылка вина. Откупорив её, Маршалл решила особо не думать, и сделала пару глотков прямо из горла. А затем всё-таки налив вино в бокал, Лили собиралась устроиться в кресле. И в этот момент тихий скрип двери сказал о том, что господин Артур Сильвестри, этот неадекватный психопат, вновь решил посетить её скромную обитель, осветив всё вокруг своей блестящей белой шевелюрой. И кто бы сомневался, что будет дальше. Даже сама Лили была в этот момент предсказуема. Она отвечала на укусы Артура с такой же силой, если не сильнее, разрывала на нём рубашку так, что отлетали пуговицы в разные стороны. А потом в её голове что-то переклинило. И очень так сильно переклинило. Упершись руками в грудь Артура, Лили оттолкнула его от себя. Стоя друг напротив друга, запыхавшиеся, взбешённые, почти сошедшие с ума, они ненавидели друг друга так сильно, что чуть почти не признались в любви. - Ты думаешь, что имеешь право, вот так поступать? Орать на меня, прожигать взглядом, а потом, хлопнув дверью уходить по-английски, а возвратившись думать, что я буду рада твоим ласкам и поцелуям? Пошёл к чёрту, Сильвестри! – Лили вытянула в совсем неприличном жесте средней палец и мерзко рассмеялась, запрокинув голову назад, и сжимая в руках ткань платья. Но как же она была сейчас не права. Стоя рядом с наполненной ванной. Артур подался вперёд, дёрнув девушку на себя. Но Маршалл не собиралась просто так сдаваться, она всячески сопротивлялась, и в итоге парочка полетела-таки в ванную, разбрызгивая воду во все стороны, и наполняя комнату лёгким запахом ароматических масел. Лили с диким воплем начала колотить Артура по груди, и не заметила, как оказалась сверху. Маршалл затихла, глядя сверху-вниз на Сильвестри, в глазах которого по-прежнему горело дикое, ни с чем несравнимое безумие, страсть. Лили замерла, а затем медленно склонилась на Артура, плавно покачиваясь на бёдрах, она поцеловала его, с силой прикусив нижнюю губу. Девушка вдруг резко выпрямилась, платье, которое от воды стало полностью прозрачным обрисовывало и демонстрировало всё то, что совсем недавно было совсем неприкрыто этой тонкой тканью, которая стала намного тяжелее, чем была изначально. Лили нервно сглотнула, с тихим стоном или полурыком, она вновь припала к губам Артура, расцарапывая до крови его плечи, и впиваясь ногтями в живот, в шею, кусая, дёргая за волосы, и причиняя боль, при этом продолжая медленно покачиваться, двигаясь вперёд-назад, расплёскивая воду ещё больше.
Freezer: Самое замечательное было то, что Сильвестри был чокнутым. Нет, не таким чокнутым, как можно было бы подумать. Не "я весь такой ненормальный" нет. Он был реально ненормальным. Невменяемым в каких-то вещах, он был выборочно чокнутым, но эта самая выборочность была весьма многозначительна и влияла на всего Сильвестри. Одной из черт его характера была вспыльчивость. Была-была. Это только с первого, второго, третьего и четвертого взгляда можно было подумать, что он такой весь холодный. А он таким и был. Он себя таким сделал для всех. Но стоило узнать его чуть-чуть по лучше, крыша мгновенно начинала ехать, от его неожиданных скачков, его безумия, которое было действительно в каких-то вещах пугающим, предугадать что он сделает в следующую секунду порой было просто невозможно. Это только с первого взгляда можно было подумать, что он ровным, точный, четкий и спокойный несмотря ни на что. Он мог в следующую секунду взорваться как вулкан от любой, казалось бы абсолютно незначительной мелочи, а мог заморозить как настоящий ледяной принц, одним только взглядом. Он мог быть теплым, или холодным, он мог быть изысканно изощренным в своих действиях и словах, а мог быть просто грубым и низким, его это волновало редко, то что могут о нем сказать или подумать, или как он выглядит со стороны, он все равно всегда был великолепен. И это пожалуй было основным его качеством - считать себя чем-то близким к Божеству. Кажется, это был уже не секрет, что Лили была той, с кем у него почти никогда не удавалось держать себя в руках, и той, кто его безумно бесил, раздражал, доводил до желания придушить голыми руками, и именно потому, что рядом с ней ему было бесконечно, невозможно, практически нереально себя контролировать. Делать то, что он всегда умел делать лучше всего на свете. Держать свои эмоции при себе, потому что не доверял никому, не мог доверить то, что осталось в нем настоящее. И он порой не знал, чего ему хочется больше - сбежать от нее на всегда, чтобы она не вытряхивала его душу на ладони так легко, или остаться с ней, навсегда, соглашаясь стать чуть ли не ее рабом, ибо она сделала то, что никому не удавалось и без этого ему будет практически невозможно. Сильвестри не любил решать такие задачи. Он предпочитал оставлять все на потом, или вовсе пускать все на самотек. Сейчас он знал только одно, что любое ее прикосновение вызывает в нем просто безумную бурю эмоций, которые он мог испытывать только с ней, резко учащенное сердцебиение требовало больше кислорода, и он буквально задыхался, блуждая по ее горячему телу и бархатной коже длинными пальцами и теряясь в ее запахе волос. То и дело прикасаясь к ее губам, жадными и контрастно нежными прикосновениями, требуя ответа, не отпуская ее от себя и чувствуя как все большее и большее желание накрывает его с головой. - Еще как будешь. едва слышно прошептал молодой человек, на мгновение послушно отпуская ее и закрывая глаза, медленно выдыхая и стараясь восстановить дикое сердцебиение и организм, жаждущий продолжения банкета. Он даже не мог толком слышать то, что она хотела до него донести. Открывая глаза, он не слышал ее возмущенного голоса, а когда резким движением рук потянул ее на себя, искренне удивился тому, что она попыталась ему отказать. Недоумение проскользнуло в глазах блондина, которым впрочем и не подумал отступать. Разумеется, его желание для него всегда было на первом месте, кроме того, он чувствовал что Лили, несмотря на свое возмущение не очень-то и сопротивляется, и борется сама с собой. Несколько секунд какой-то пустой борьбы, привели парочку к тому, что они оказались в ванной, при чем Артур был далеко не сверху. Нагло опустив руки Лили на бедра, он сжал пальцы. Казалось бы, откуда столько силы в таком, на первый взгляд, хрупком юноше? От неожиданности Лили невольно вскрикнула, тут же устремив на него полные ярости очи, отомстив ему укусом-поцелуем, что ни капли не остановило блондина, который только крепче сжал пальце, а потом чуть ослабляя хватку, повел руками выше, все еще довольно крепко сжимать ее, в отместку чуть приподнимаясь укусив ее за шею, Сильвестри не удержался от едва заметной довольной улыбки, проскользнувшей как тень и мгновенно исчезнувшей. Добираясь руками до груди, кажется, она даже не успела заметить, как он забрался руками под платье, будучи увлеченной причинением ему боли, он сжал грудь девушки, хватаясь губами за ее губы. Артуром по прежнему владело необъяснимое безумие, которое заставило его сжать девушку еще крепче, а затем с едва слышным рыком заставить ее двигаться быстрее, чуть сузив глаза, он посмотрел на нее, через секунду делая едва слышный вздох, чувствуя как от ее прикосновений в груди разгорался - хотя куда уж больше - пожар. Он действительно горел изнутри, и даже его ледяная сущность не могла потушить этого огня, который разгорелся из-за Лили. Если бы он мог адекватно соображать - он бы удивился, что до сих пор не воспламенился. Однако, этого пока не случилось. Еще несколько жадных глотков, поцелуев Лили, которые должны были подарить хоть какое-то насыщение лишь раззадоривали его еще больше, такое было не часто, но ему хотелось почувствовать ее еще ближе, еще больше. Она итак ногтями забиралась ему под кожу, практически выцарапывала сердце, оставляя струйки и капельки крови, он даже и не думал сопротивляться, позволяя ей причинять ему боль, словно физическая боль, словно, все это, - было чем-то большим чем просто страсть. На секунду прикрыв глаза он откинул голову назад, хватая ртом воздух и глубоко дыша, чувствуя как сердце бьется о грудную клетку, о клетку. Продолжая тяжело дышать, Артур не знал что сказать. Прикрыв глаза, он молча вслушивался в собственные эмоции, которые бушевали внутри. По прежнему тревожно стучащее сердце заставляло его делать больше вздохов чем надо и это выдавало его состояние с головой. Немного нахмурившись, Артур продолжал молчать, не открывать глаз, и вообще даже не думая смотреть на Лили. Позволив себе наконец расслабиться, он даже не заметил, как вода, побежавшая по его телу, залечивала царапины и ранки, которые ему оставила Лили. Это все было чем-то новым для него. По прежнему. Новым, потому что, раньше у него редко что-то происходило на такая вот эмоциях. Ему было трудно переварить это, ему было трудно понять это, и Артур не знал, хорошо ли это. Ведь он привык по другому. Но никакое по другому, ему еще не давало того, что было с Лили, на этих эмоциях, на этом безумии.
Lily: Мгновение. Стоп. Не так быстро. Не так резко. Не надо. Начальная стадия пройдена, теперь можно наслаждаться каждой секундой причиняемой боли. Растягивая удовольствие, впиваешься острыми ногтями в его обнажённую грудь, оставляя кровавые царапины, чувствуя, как кожа забивается под длинные ноготки, смотришь с неприкрытой ненавистью в глазах, и буквально вгрызаешься в чувственные губы, отвечающие точно такими же укусами. Лили вскрикнула от тягучей и нежной боли, которая растекалась по всему телу, от того, как Артур сжал её грудь. Проклятый блондин прекрасно знал об этой странной слабости брюнетки, она любила, когда чередовали безумную грубость с нереальной нежностью. Только вот сейчас Лили мало что соображала, она так хотела сделать Сильвестри больно, хотела довести его, заставить орать, ругаться, вывести на эмоции, в конце концов. Последнее Лили любила больше всего. Она ненавидела равнодушных людей, это её бесило, возмущало. Лилс бросала таких людей. Уходила, даже не поведя бровью. Но только не от Сильвестри. Этот холодный блондин, с невыносимо огненным сердцем внутри, был её любимым экспериментом. Маршалл чувствовала, что их связывает нечто большее, чем просто секс. Хотя, по ситуации, в которой они находились сейчас, в это трудно было поверить. Какой послушный мальчик. Какой равнодушный мальчик. А хочешь, я тебя сильно удивлю?.. Лили приоткрыла глаза, медленно выдыхая в приоткрытые губы Артура. Между их телами было несколько преград, её намокшее платье и его брюки, но Маршалл это мало волновало. Она покачивалась мягко и плавно, словно на волнах, она чувствовала сквозь толщу воды, сквозь ткань, жар этого ледяного мальчика и не собиралась останавливаться. Кажется, она придумала, как свести его с ума, довести до белого каления. Есть один способ, который действует безоговорочно. Хотя сама Маршалл ещё ни разу его не проверяла. - Тише… - внезапно сказала Лили, прикасаясь губами к уху Артура, и обводя его кончиком языка, медленно спускаясь по шее, ощущая биение голубой жилки, которую столько раз хотелось прокусить и посмотреть, что же на самом деле течёт в жилах этого аристократичного засранца. Но осознание того, что он может умереть, решительно меняло планы жестокой и бессердечной брюнетки. Медленный, томный выдох. Лили сжала пальцами плечи Артура, чуть дёрнувшись вперёд, бёдрами сильнее сжимая его бёдра. Честные мурашки по всему бледному телу тут же заскользили. Тонкая ткань платья натянулась на груди, обрисовывая вмиг затвердевшие соски, пламенеющие от жестокой ласки грубых рук Сильвестри. Безумие с дикого перешло в какое-то тихое, совсем непонятное никому. Лили молча наблюдала за тем, как Артур расслабленно откинулся на бортик ванной, закрывая глаза и расслабляясь. Он уже не трогал её. Его руки покоились по обе стороны ванной, где они до сих пор лежали, вода залечивала раны, нанесённые разъярённой Лили, а сама Маршалл внимательно за этим наблюдала, любуясь тем, как тоненькими ручейчками вода обвивает каждую ранку, и та тут же затягивается. Интересно, а так ли быстро затянется рана на сердце Сильвестри?.. Лили поймала губами губы Артура, заставляя его отвечать на её поцелуи, проникая языком в его рот, и буквально выпивая душу этого блондина, Лили заставляла приподниматься его, тянуться за ней, крепко держа пальцами за плечи, а затем резко отпускала, глядя спокойно, почти равнодушно. Без намёка на улыбку. Но расширенные зрачки, лихорадочный блеск в глазах – всё выдавало её с головой. Хотя, если говорить откровенно, то Маршалл даже ничего и не планировала скрывать, она готовилась к решающему удару. Девушка в очередной раз склонилась к уху равнодушного блондина, облизнула пересохшие губы и замерла в ожидании чего-то. В камине потрескивали дрова, язычки пламени весело отражались в безумной пляске на пузатых боках графина с вином, тихий стук падающих капель с ванной звучал в унисон с биением сердца Лили, и её тихий смешок, немного нервный от того, что она собиралась сделать, нарушил эту гармонию. А слова, что она произнесла следом, и вовсе, убили всё, что было до этого… - Я…люблю…тебя… - Тихо. На выдохе. В самое сердце. Я знаю твоё слабое место, Артур, ты не выносишь чужой любви. Любви настоящей и искренней. Лили отодвинулась от Артура, и посмотрев ему прямо в глаза, чуть улыбнулась, будто виновато, и тут же выбралась из ванной, стаскивая с себя мокрое платье, и перешагивая через него. По телу Лилс струились тоненькие капельки воды, волосы чёрным покрывалом закрыли грудь и спину. Бросив на Артура странный взгляд, девушка медленно отвела глаза, а её плечи медленно и как-то обреченно опустились.
Freezer: Жадно продолжая прижимать ее к себе, Артур ловил ее губы, безуспешно надеясь насытиться ее губами. Жадно вдыхая ее запах, который уже стал таким родным, что щемило где-то там, где все должно молчать, где все должно быть мервым и холодным. Не было возможности думать о том, что он был с ней уязвим как никогда. Что сейчас, он был честен с ней. И пусть, казалось, еще пока, что он холоден, как прежде, что он безчувственен, внутри он горел, честно. Жарко. Артур хотел думать о том, что это не так заметно, что она не поверит себе, даже если заметит. Что он все тот же, холодный и равнодушный, однако он уже сейчас невольно держал ее в такой болезнной, больной, но такой трепетной хватке. Чувства - это было то, что Сильвестри никогда не обдумывал. Да просто потому что ему и нужно было никогда это делать. Зачем? У него же их никогда не было. Ничего такого, что следовало бы как следует обдумать, понять что-то. Зачем ему было разбираться в себе? Он итак все всегда прекрастно знал. Не было преткновений. Того, что ломало все. Той, что ломала все. Легко, изящно, как-то даже безупречно. Безупречно, в понимании красоты падения всего того, что казалось раньше таким нерушимым и крепким. Практически уничтожение Империи Артура Сильвестри. Медленное, верное рушение его Империи. Тлеющие законы жизни, сверкающие осколки уверенности. Артур прикрыл глаза. Он сам противоречил себе, каждую секунду. Каждое чертово мгновение своей жизни, хоть как-то связанное с Лили, он противоречил себе, своим мыслям, своим привычкам, своим словам. Даже сейчас, крепко сжимая ее, впиваясь пальцами в нее, чуть ли не протикая под кожу, крепко держа ее, не позволяя уйти, он противоречил себе, своим мыслям. Внутрений голос говорил ему, что пора сматывать удочки, внутрений голос кричал ему, пора уже взяться за ум, взять все это в руки, и главное себя, сделать это уже наконец, и уйти отсюда, уйти от нее, потому что все идет, все стремительно катиться, летит сбивая все препядствия на своем пути, туда, к чему он бы не хотел что бы все пришло. К тому, чего он боится. На самом деле боиться. Больше всего. Чертова Лили. Будь ты проклята миллион раз. Гореть тебе в аду. Зачем ты вообще появилась в моей жизни? Единственная и Неповторимая. Необходимая. Ненавистная Принцесса сердца, Роковая Дама Пик жизни. Зачем ты вообще вернулась и позвала за собой? Что это за наказание такое изощренное? Что ты хочешь от меня? Забрать душу? Забирай к чертям, она мне все равно давно ни к чему. Выпей душу, и отпусти восвояси. Слышишь? Я не хочу меняться ради тебя! Я не буду ломать себя, я скорее сгрызу себя изнутри! Молодой человек на мгновение открыл глаза, возводя их к небу, безмолвно спрашивая у не своих, у несуществующих для него, Богов, за что они так жестоки с ним. За что они настолько жестоки, что сделали его рабом своей единственной слабости. Продолжая отводить взгляд, не смотреть на Лили, Артур тяжело вздохнул, на какие-то секунды задерживая дыхание, слегка усмехнувшись после, и в отчаянной попытке забыться взглянул в глаза, тут же, как и ожидал, теряясь в них, чувствуя легкое головокружение и еще сильнее забившееся, заметавшееся в клетке сердце. Держи спасательный круг, ведь я почти утонул В омуте твоих глаз, заплыв на глубину. Забыв на десять минут о том, что нужно дышать И тут.. Оцепенев, словно его парализовало, Артур словно со стороны услышал ее слова. Как он допустил такое? В голове не было абсолютно ни одной мысли, кроме ее слов. Это было жестоко. Было изящно, красиво. И очень жестоко. Уголоки губ дрогнули в какой-то кривой усмешке, в какой-то жалкой гримассе. Предательски ёкнувшее, остановившееся на мгновение сердце, забилось вновь, однако он весь замер, и даже, кажется, кровь замедлила свое течение по венам. Мертвенно побелев, Артур продолжал молчать и не двигаться, даже глазами уставившись в одну точку, не смея смотреть куда-то еще, тем более на Лили. Это был ее самый удачный ход за всю их игру. Это был стопроцентный Шах, и почти что Мат. Несколько раз медленно мотнув головой из стороны в сторону, Артур медленно поднялся из ванны, продолжая молчать и снова кивнув головой, как будто в подтверждение своим мыслям, он сделал несколько глубоких вздохов, даже не посмотрев на Лили, которая в свою очередь повернулась к нему спиной и молчала. Что ему теперь было делать? Разумеется, больше всего на свете ему сейчас хотелось просто напросто заставить себя не поверить ей. Ведь он ее знал достаточно хорошо, что бы убедить себя, что она врет. Она великолепно это делает. Только это было так честно, что он просто не мог заставить себя не поверить ей, даже если теперь из-за этого он навсегда лишиться сна. Даже теперь, если его Империя рухнула. Даже теперь, когда бах и навылет из груди. - Зачем?.. тихо, звонко, наконец разрушив тишину, только и спросил Сильвестри уже сверля ее вглядом ледяных, горящих, стальных, вы не поверите, нежных, глаз. Он был не готов к такому. На этот раз не отводя глаз, он ждал ответа, медленно отсчитывая секунды, медленно отсчитывая взгдохи, оказавшись с ней в одной комнате по разные края огромной пропасти.
Lily: Лили не видела лица Артура, но точно знала, что эта партия сыграна. И в выигрыше она. Поставив all in, Маршалл не ошиблась, хотя бы потому, что на её руках была отличная комбинация, никакой фальши, никакого мухлежа, только истина, которую сложно даже доказать самой себе. Интересно, а блондин думает о том, что она повторит ему это снова? О, нет. Она это не повторит, достаточно с неё одного раза. Одного чёртового раза, когда гордость не была растоптана, а вознеслась на вершины, уводя за собой и саму Лили. А что будет дальше, что они предпримут, оказавшиеся на таком странном распутье?.. Чувствуя спиной прожигающий её взгляд, Лили даже не думала оборачиваться, мало того, она словно грелась под этой странной ненавистью и бешенством. Хотя, может ей просто показалось, и на самом деле, Артур испытывал решительно противоположные чувства? И почему вкус победы оказался с привкусом горечи, которая всё отравляет. Ложка дёгтя в бочонке с мёдом, по-другому, это никак не назовёшь. И если честно, Маршалл не хотела услышать тоже самое признание в ответ. Ей нравилось быть во всём первой, самой всё контролировать, а ведь если Сильвестри ответит чувствами на чувства, то это будет уже явно вне её контроля. В образовавшейся тишине, Лили услышала как, Артур поднимается из ванной. Девушка прикрыла глаза. Она ясно увидела этот незабываемый образ, пожалуй, одного из самых красивых мужчин в её жизни. Мокрая рубашка плотно прилегала к телу, обрисовывая мышцы, напряжённый взгляд серых глаз, почти стальных, и плотно сжатые губы. ОН и впрямь был недоволен тем, что она произнесла. А ещё, кажется, он не мог поверить своим ушам, но не её словам. Медленно обернувшись, Лили также молча, подняла руки и стала собирать волосы, закрепляя их на макушке, и только после этого, она посмотрела на Артура, не улыбаясь, спокойно, и даже как-то серьёзно. По её хорошенькому личику трудно было прочитать эмоции, в данный момент, Лили была как никогда собрана и сдержана. И лишь нервно подрагивающие, то ли от холода, то ли от нервов, плечи выдавали, что что-то не так. Между ними были километры, хотя Лили могла протянуть руку и дотронуться до Сильвестра кончиками пальцев, ощутить биение сердца, где-то под рёбрами с левой стороны, и отсчитывать вслух каждый удар, как бы быстро или медленно ни пришлось это делать. Но нет. Маршалл не смела, а Сильвестри не хотел. Она стояла перед ним абсолютно обнажённая, ничем не прикрытая, и на её губах расцветала улыбка, которая не могла быть ни у кого другого. - Зачем? – Глухо переспросила брюнетка, а затем, пожав плечами, ответила просто. – Я так хочу. Я сказала это, потому что хотела сказать. И я не вру. И ты это знаешь… - Маршалл сделала шаг вперёд. А кто, если не она? Кто ещё в этой комнате сможет сделать шаг вперёд, попытаться сгладить ситуацию, возникшую между двумя людьми, которым было хорошо вместе, без этих проклятых чувств. – Ты можешь не верить, можешь проклинать. Можешь попросить взять мои слова назад… Ты можешь всё, - и снова очередной шаг. Волосы не удержались и тяжёлой волной хлынули вниз по плечам и спине, но Маршалл даже не потрудилась их убрать, она снова улыбалась. – но не всё будет так, как того хочешь ты. Есть вещи, не подконтрольные тебе. Люди, которыми не можешь управлять. Я одна из них. Мои чувства – это моё право. В два небольших шага Лили оказалась рядом с Артуром, крепко взяв его за запястье, она почти прошипела ему на ухо: - Смирись, Сильвестри. Я выиграла. А ты остался в проигрыше. Флеш рояль по бубнам, - Лили запечатлела на небритой щеке Артура лёгкий поцелуй, а затем чуть дёрнув уголком губ, потащила мужчину в сторону той самой большой кровати, которая была спрятана под тяжёлыми бархатными балдахинами. Замерев перед балдахином, Лили отпустила руку блондина, и отодвинув в сторону одно из бордовых тканевых полотен, скользнула на кровать, утопая среди множества подушек и мягких одеял. Полотно медленно вернулось назад. Лили давала Артуру шанс. И возможность сделать выбор. Либо он приходит к ней, либо убирается отсюда, и эта ночь больше никогда ими не вспоминается. А она будет пытаться… Просто пытаться что-то делать. Лили лежала и думала о том, что не понимает природу этих чувств. Ведь она действительно ненавидела Артура. Она не переваривала его всей своей душой, ненавидела так сильно, что это было трудно описать. Её воротило от звуков его голоса, от всего внешнего вида. Но стоило ему только перестать обращать на неё внимание, как огненная ярость охватывала всё её тело. Чувство странно схожее с тем, какое возникало у этой брюнетки, стоило только Артуру коснуться её. Неважно как, неважно где. Просто коснуться, зажать в ладони волосы, впиться ногтями в нежную кожу бёдер, искусать в кровь губы. Он был её сумасшествием, наваждением. За таких не выходили замуж. С такими умирали рядом, где-нибудь на поле боя. Только не образного, а самого настоящего. Вашу мать, она и впрямь любила Сильвестри. От осознания данного факта в полной мере, Лили аж вскочила, затем забралась под одеялом и накрылась с головой, ведя себя, как маленькая девочка. Очень голая, красивая, сексуально озабоченная, маленькая девочка. Долбанная Лолита.
Freezer: - Потому что ты так хочешь?.. едва слышно переспросил блондин, не желая слышать подтверждения, он не желал слышать это еще раз, он прекрастно расслышал это и в первый раз, черт бы ее побрал. Она так хотела? Она? Это было не честно по отношению к нему. По отношению к его привычкам. Потому что всегда было так, как хочет он. Он. Он. Он. Только он. Как хочет он. Его желания, его решения. Её - не учитывались. Так какого же черта? Зачем? Как так произошло, почему он даже и подумать раньше - пять секунд назад - не мог о том, что она нанесет такой удар. Нет, это не было облегчением, он не ждал, не хотел, не надеялся, не думал и не мечтал о таких словах, это был удар. Самый настоящий. Удар. Очень коварный и стопроцентно меткий удар. Под ребра, очень удачно. Артур сузил глаза, с тихой яростью вглядываясь в ее, чувствуя что он начинается беситься от этого. Она так захотела. Он этого не захотел. Не хочет. Никогда не хотел. С самой первой минуты, секунды, мгновения встречи с ней, когда он ее увидел, в этом чертовом баре, он не хотел этого, мечтал сделать все, лишь бы не допустить этого. Он обращался с ней с такой жестокостью, с таким холодом, равнодушием и даже в какой-то мере презрением, не показывал ей тех чувств, которых она была на самом деле достойна, делал все, чтобы в конце-концов, она ушла от него, оставив после себя лишь воспоминания, но нет. Она не ушла. Она добилась того, что порой он слетал с катушек, путаясь в самом себе и в своих придуманных и настоящих чувствах, путаясь в своих реалях, даря ей в эти моменты безумия неземную, не Артуровскую нежность. А теперь. Кто ее вообще просил это говорить? Это словно стоп-кран, который был нажат так не во время, на полной скорости мчащегося в райскую неизвестность, поезда. Моя юная мисс, ты моя лучшая песня Соври мне, что мы навсегда вместе В полной тишине ее слова отскакивали от стен, врезаясь острыми осколками болезненной правды в его мозг, мозг который отчаянно сопротивлялся принимать эту информацию, отчаянно сопротивлялся переварить ее, и вывадавать какой-то ответ, какие-то слова. Застыв как статуя самому себе, блондин не чувствовал своих ног, не чувствовал температуры своего тела, от полного непонимания происходящего, ощущая как падает в какую-то затягивающую воронку ужаса под названием чувства, Сильвестри чуть ли не начал покрываться корочкой льда, становясь мертвецки холодным и каменно твердым, не двигаясь, и кажется совсем прекратив свое дыхание, лишь продолжая на нее внимательно смотреть. Когда Лили сделала шаг к нему, первые несколько секунд Артру игнорировал этой действие, когда же она во второй раз шагнула, он неуверенно посмотрел на нее, нахмурив брови и почувствовал четкое желание отойти от нее, однако не стал поддаваться ему. Я не читаю мысли, и не живу числами Просто стихи, под гитару, искренние Кто же это надоумил ее, испортить все так красиво и изящно, этими чертовыми чувствами, которые всегда все портили. Для Артура это признание в исполнении Лили было настолько противоессественным, как если бы он загорелся алым пламенем. Впрочем, он ведь порой и вправду горел, разве что не снаружи. Однако, все его существо, холодное, агрессивное, эгоистичное, отказывалось принимать и воспринимать ее слова, а уж тем более воспроизводить что-то подобное, показывая этим, свою слабость, нагость, и признавая, то, что он способен чувствовать что-либо, что он способен любить не только себя. Ведь любовь Артура означала бы полное преклонение, полную отдачу себя, как кого угодно, это был бы почти что культ, обожание, возвышение, преклонение. Он бы признался в своей слабости, а та, кто явлеятся его слабостью, единственной, автоматически преобретает практически неограниченную власть над ним. А такая как Лили, непременно станет его наказанием, его карой. А он не желал принимать кару. Во всяком случае, без боя он не собирался сдаваться. Он готов был бороться с собой до последнего. - Я еще не проиграл. равнодушно проговорил холодный во всех смыслах блондин, едва пожимая плечами и не отказываясь проследовать за ней, усмехнулся чуть слышно себе под нос. О, нет, пока он ведет битву с самим собой, он еще не проиграл. Он не собирался проигрывать. Пока сердца бьются, до конца Эй, принцесса бежим из дворца - Ты ведь понимаешь, едва дотрагиваясь до ее щеки ледяными пальцами, когда она выбралась из под одеяла, проговорил бархатным голосом Сильвестри, склоняясь над ней, словно ангел или дьявол, внимательно рассматривая ее как в первый раз, - что я не испытываю к тебе таких же..хм.. он едва заметно улыбнулся, мимолетно обводя ее губы и проводя кончиками пальцев по скулам - Чувств? с улыбкой спросил он, при этом, Артур выглядел так беззаботно, так спокойно и безмятежно, словно рассуждал о прекрастной погоде за окном - Я вовсе не испытываю чувств, разве что иногда..и они далеко не положительные. опустившися на край кровати, он продолжая на нее внимательно смотреть, и в его глазах невозможно было ничего прочитать. Они были слишком неопределенными. Какой же он был лжец. Продолжая нежно дотрагиваться до нее, Артур все так же внимательно на нее смотрел, находясь мыслями где-то не в этом мире. В том мире, где он мог сказать ей.. - Я люблю тебя больше всего на свете. И я буду всегда позволять тебе играть с моими чувствами если хочешь, даже если я не хочу - буду, буду разбиваться осколками, когда ты уходишь, кричать в стены, чтоб глаза мои тебя не видели, бить кулаки и двери, впускать тебя снова, ты вихрь - разве кого то спрашиваешь? - возноситься к небесам после твоих поцелуев. Я живой, живой, посмотри же, чувствую, горю, умираю, по тебе, о тебе, песни, слова и поступки, я живой, посмотри - вот мое сердце, почувствуй колотиться, колотиться, бьется, твое имя выстукивает. Но он никогда ей этого не скажет. Потому что он не признается в своей слабости. Никогда. Потому что он был не готов, отдавать свое сердце и свою жизнь в ее руки. Боялся ее неосторожности, знал что играет ловко, но слишком опастно. Очнувшись от своих мыслей, но находясь еще где-то там, противоречя всему что он сказал только что, Артру снова едва уловимо улыбнулся, оказываясь перед ней совсем не тем Артуром которого она знала, на мгновение отводя от нее глаза, а потом снова посмотрев в ее, невольно нахмурился тихо прошептав - Ты ведь знаешь, что я тебя.. замолчав он прикрыл глаза, медленно выдыхая. Поймал себя за язык?
Lily: - А ты думал, что будет иначе? Ответ на риторический вопрос тем же вопросом. А вы думали, что будет иначе? Лили не хотела давать прямого ответа, столь очевидного для неё. Хотя, впрочем, для Сильвестри эта ситуация казалось просто нереальной, как же так, он не смог предвидеть всех путей развития событий. И это крайне радовало молодую девушку, которая продолжала нагло ухмыляться, даже лёжа под одеялом, и периодически постанывая от осознания того, что она действительно любит этого несносного блондина. Лёд и пламень, они каждый раз сходились в новом бою, не зная того, кто сможет одержать победу. Но неужели вы когда-нибудь видели, что вулкан может замёрзнуть?.. Что он покрывается тонкой корочкой льда, которая с каждым часом становится всё толще и толще, и настоящий вулкан, не потухший, нет, не борется с этим? Глубоко в этом сомневаюсь. Также было и в ситуации Артур и Лили. Ледяной мальчик, он был, как Кай, сбежавший к Снежной Королеве, с замороженным сердцем, и всегда пытался обжечь ледяным дыханием её. Герду. Но откуда же ему было знать, что это пламенное сердце невозможно заморозить, что любой холод исчезает на расстоянии вытянутой руки, что льды плавятся под её взглядом, а от огромных айсбергов ничего не остаётся, стоит ей оказаться рядом. Его прекрасная и ненавистная Лили. Демон с ангельской улыбкой. Её полыхающие, адовы крылья всегда невидимо присутствовали, напоминая о явно неземном происхождении этой странной девочки. И неужели кто-то мог подумать, что эта девочка будет рада поражению? Она даже своё якобы поражение, признание любви к Артуру, перевернула так, что осталась в выигрыше, чтобы ни говорил этот аристократ. Я искал в этой женщине счастья, А нечаянно гибель нашел. Вот она твоя погибель, вот она твоя настоящая судьба, которую не сможешь преодолеть просто так. Одеяло медленно сползало с обнажённого тела Лили, словно его тянули невидимые силы. Маршалл была объята лёгкой, почти незаметной серой дымкой теней, которые превращались в тонкие пальцы, что едва дотрагивались до нежной белой кожи, лаская и расслабляя. Лили отдавалась на волю своим силам, почти погружаясь в некое подобие транса. Ею овладевало странное чувство лёгкости и невесомости, она почти парила над множеством подушек и перин, вслушиваясь в отчётливое сердцебиение Артура, чувствуя кожей его холод, его нежелание мириться с её признанием. Лилс провела языком по пересохшим губам, медленно открывая глаза, которые буквально горели. Зрачки были настолько расширены, что глаза казались чёрными, и в них было весьма тяжело смотреть без содрогания. - Борьба с самим собой и есть проигрыш. Этим самым ты признаешь, что у тебя есть чувства. Даже ненависть – это чувство, которое ближе всего находится к любви, Артур, - тихо проговорила брюнетка, приподнимаясь на локтях, и запрокидывая голову назад, продолжая изгибаться под воздушными прикосновениями своих верноподданных теней. Пусть целует она другова, Молодая красивая дрянь. - А ты думаешь, что нет? – Водя головой вслед за движением пальцев Артура, промурлыкала Лили, которая сейчас больше напоминала демона, нежели тут Лили, которой была до этого. И уже Артур автоматически превращался в ангела, который ещё не знал о том, что скоро ему предстоит упасть. Серая дымка тут же исчезла, испуганно спрятавшись этого холодного мальчика, и понимая, что больше им тут делать нечего, пришёл тот, кому дозволено быть рядом с этой женщиной. Лили дотронулась кончиком розового языка до пальцев Сильвестри, и вздрогнула от приятного холодка, который исходил от них. Как же её забавляла эта странная реакция Артура, именно этого она и ждала, жаждала всем сердцем и душой. Она хотела быть единственной, кто будет любить. Демон, желающий покаяния, и мучений за свои поступки. Которого будут восхвалять и возносить. – Мне они и не нужны, - с такой же беззаботной улыбкой ответила девушка, и взгляд её чёрных глаз полностью подтверждал слова. Это были глаза, в которых можно было либо утонуть, либо сгореть, кто какую смерть предпочитает. Они влекли, манили, убивали. Нежно и мягко подчиняли своей воле. Она перехватила его руку, нежно сжимая холодные пальцы, и приподнялась на кровати, продолжая вглядываться в его лицо, в его глаза. Рот Лили чуть приоткрылся, будто она хотела что-то сказать. Но то, что могло произойти дальше совсем не нравилось брюнетке. По выражению глаз, по дымке, которой они были застланы, по неповторимой улыбке, нежности промелькнувшей на лице Артура, Лили поняла, что он может сейчас сказать, и поняла, что не хочет этого слышать. Он отвёл глаза. Нахмурился. И начал говорить… - Заткнись, Сильвестри, - прошипела Лили в одно мгновение оказываясь сидящей на кровати, и затыкающей рот Артура крепким и каким-то бешеным поцелуем. Она не могла позволить сказать ему этого. Не могла. И не позволит, ни за что. Маршалл оказалась сверху, затащив блондина на кровать, и разрывая на нём рубашку, которая ей дико не нравилась, но при этом не давай молодому человеку даже мгновения на то, чтобы сделать глоток воздуха. Она не позволит ему сказать, нет. Он этого не сделает, он не перестанет бороться с самим собой. Язычок Лили нагло вторгся в горячий рот Сильвестри, дразня и мучая. Лилс кусала его губы, с остервенением, ощущая у себя во рту солоноватый привкус крови, тут же нервно сглатывала, и продолжала целовать. Её пальцы были повсюду, избавившись от рубашки, она успела добраться до штанов, которые пыталась как можно быстрее стянуть, разорвать, что угодно, лишь бы избавиться от них насовсем. Ей нужна была эта бешеность, это безумие, чтобы не дать сказать то, что он мог сказать.
Freezer: я хотел бы узнать, какая ты ну... когда плачешь, когда смеешься как ты закусываешь губу, когда отдаешься.... (черт, нет, опять не то.... это все не о том, не так....) я хотел бы узнать, что ты говоришь, если ставишь себе синяк, если ударяешься больно утром в попытках собраться.... или там, ну какой ты пьешь кофе и пьешь ли... (черт!).... тишину твоих утр знать назубок и звуки твоих вечеров, имена книжных геров и песни, которые слушаешь только одна. На нее можно было бы просто любоваться. Как на красивую картинку, как на идеальную скульптуру, творение, лучшее из лучших, самое великолепное, возвышенное, красивое. Только любоваться. Без рук. Нет-нет. Никаких рук. Иначе - можно утонуть, умереть, попасть в плен и остаться в нем навсегда. Впрочем, этот плен мог бы быть весьма неплох. Почему не служить той, которая восхищает? Будь он чуть более романтичным, хотя нет, если бы хоть чуть-чуть в нем было бы романтики, он бы обещал ей дарить звезды и стелить перед ней небо. Но он не был. И не станет. Это гребанный ублюдочный подонок Сильвестри. Какого вообще черта, это сейчас произошло? Он по прежнему не понимал, где он ошибься, где произшла эта судьбоносная ошибка, где он так оступился, что произошло это. Ведь по его мнению, ничего хуже, чем это еще быть не может. Он ведь всегда был есть и будет, ледяным, мерзким, колящим блондином. Как можно вообще любить такого? Самое ужастное было то, что ее слова, заставили его резко остановиться и сделать то, что он отказывался делать все это время - подумать и почувствовать. Как все просто. Проще простого, легче не бывает. Блондин закрыл глаза, облизнув губы и усмехнувшись едва заметной усмешкой, какой-то горькой. Она его любит. Да черт возьми, оказывается и он ее любит. любит. любит. любит. Извращенной, низкой, грязной, жестокой, ледяной любовью, отхаркивающей чертову нежность и пропускающей по удару в минуту, выжженной на сердце любовью, против воли выжженой, силой, как клеймом поставленной, такой любовью, от которой воротит. От которой хочется бежать, кричать и отрицать ее до последней секунды, такой любовью, которую отторгает твой мозг, но крепко держит твое сердце, подло замирая, перехватывая дыхание. Да скорее этот принц захлебнется в своей ублюдочной любви, чем признается в чем-то, раскроет себя хоть на миллиметр, запихнет назад в глотку нежность, заштопает губы, чем скажет ей хоть слово, хоть одну букву. Он ни за что на свете не выпустит из себя эти слова, никогда не позволит себе пропустит через себя чувства, не позволит себе вчувствоваться, не даст возможности даже вздохнуть на волне любви, скорее предпочтя сковать себя железом. Заковать грудь в сталь. Он лучше - разве лучше? - причинит ей еще океан и море боли, ради своего какого-то непонятного, развращенного чувства превосходства, чувства своей извращенной воли. Этот чертов высокопробный подонок никогда не позволит себе показаться хоть на мгновение, хоть на секундочку слабым, хоть на мгновение нежным, на миг влюбленным, чертос два он признается, что она ему не безразлична, как прошлогодний снег, чертос два он признается, что любит ее вздохами, мгновениями, руками и яркими вспышками екающего сердца - оно одно не врет - раздираемым горлом, словно ублюдочная душа этой скотины хотела чистоты, хотела почувствовать что-то кроме грязи в которую он ее то и дело мокал, хотела выбраться и прооратьо своей любви. Вздох. Взгляд. - А как насчет безразличия? с легкой усмешкой спросил он, иронично приподнимая одну бровь и приторно ласково проводя прохладным пальцем по ее скуле. Как он умел лгать! Как он делал это, красиво, изящно, ни на чем не поймать, где надо пожать плечами, равнодушно отвести взгляд и опустить руку, так словно и не пробивает током от одного прикосновения. Молодой человек вновь на нее посмотрел. - Никакой ненависти - это слишком страстно. очередное равнодушное пожатие плечами. - Я получаю то, что хочу, и меня это устраивало. Незаметно спрятав одну руку, он холодным взглядом окинул ее, останавливаясь на глазах. Впиваясь ногтями в плоть ладони, оставляя белые отпечатки, жадно, - главное не попасться - глотать воздух, захлебываясь в омуте ее глаз, чувствуя как царапаются в груди разбитые и порванные, растоптанные и забитые желания и надежды, какие-то приторно светлые, отвратительно чистые, так и не увидящие свет белый, оставшиеся в глубине и ляденой темноте этого обжигающе холодного принца, этого падшего ангела. но вместо этого я придумываю себе тебя, собираю по пазликам, подгоняю точней края, втискиваю тебя в ежедневный абрис записочек от ... и к.... и в эти вот строчки И он был бы совсем не против, этой страсти, этих укусов, и боли, если бы боль была просто физической. И он был бы совсем не против, опустить свои руки ей на крепкие ягодицы, сжать до боли, заставить вскрикнуть, если бы она не сломала всю эту пустую страсть, если бы она не наполнила ее содержимым. Все теперь было по другому. Совсем. И он был бы не против, этого безумия, этой бешености, если бы она не сломала все. Безэмоционально некоторое время целуя ее, он даже не пытался сопротивляться или отвечать на страсть, на нее, не реагируя совершенно, словно ничего и не происходило. Улучив момент, он вздохнул, чувствуя какую-то неприятно повисшую тяжесть. И зачем она все испортила?.. Не выдержав, он хмуро, холодно и отчужденно заставил ее слезть с себя, присаживаясь и застегивая рубашку в очередной раз за сегодняшний вечер, молча, отказываясь на нее смотреть. - Но есть одна проблема : теперь не устраивает.
Lily: Оторвалась от губ его, быстро, будто обожглась, рукой ледяной провела по своим губам, стирая тот страстный поцелуй, которым желала не сердце - тело распалить. Взглянула тяжело и отодвинулась подальше. Искусанные пухлые губы тронула кривая усмешка, и кажется, что вот-вот ударит Маршалл Сильвестри по лицу, чтобы сделать ему ещё больнее, но нет, сдержалась. А чего ещё хотела? Любви же ответной не хочешь, а страсти тебе никто не даст, забыла, что ли, Герда, что он Кай? И пристань его у Снежной Королевы. - Безразличие? Ну, что же, сойдёмся и на нём, раз тебе так больше нравится, - повела худым плечом, и рассмеялась тихо, злобно, с надрывом, трясся смолянистыми волосами, и не в силах остановится. Лили вытерла выступившие на глазах слёзы, то ли от боли, сжавшей горячее, пламенное сердце, то ли от смеха, истеричного и нервного, душившего слабое горло. Отодвинувшись подальше от Артура, Лили дёрнула за полог, и развела в сторону тяжёлую ткань полотна, пропуская слабый лунный свет на свою постель. Потянулась лениво, разминая затёкшие мышцы, и даже не глядя в сторону Артура, стала собирать волосы наверх, внутренне успокаивая саму себя, и проклиная вместе с тем за свои неосторожные и неаккуратные слова. Лучше уж ненависть, чем подобное безразличие. Но раз так, то она убьёт в себе эту странную любовь, всё сделает, но убьёт. - Вся проблема в том, что… - тихо проговорила девушка, поднимаясь с кровати, и направляясь к небрежно брошенному халату на кресле. – Что теперь всё устраивает меня. А если тебя не устраивает, то… - она не договорила, лишь небрежно пожала плечами, надевая на себя халатик и запахивая его, скрывая белое и манящее тело от злобных серых глаз, которые хоть и не смотрели на неё более, всё также жгли и прожигали насквозь. Лили прошлась по комнате, всё также не глядя на Сильвестри, лишь бросая быстрые, едва заметные полувзгляды. Напряжение висело в воздухе и никак не хотело проходить. Артуру было рядом с ней неуютно, что же. Она была готова помочь ему избавиться от всего этого, ему стоило только попросить. Но это будет завтра утром, а сегодня, она устала. Ступая мягко и бесшумно босыми ногами, Маршалл подошла к своей двери, отпирая массивный засов, и после этого обернулась к Артуру, который на мгновение поднял голову. Их глаза встретились. Изящно изогнутые брови взметнулись вверх, а в чёрных, ведьминских глазах, колыхнулось адское пламя, постепенно угасая. - Доброй ночи, Артур, я переночую в другой спальне, дабы не смущать тебя своим присутствием. Утром, как проснёшься, весь замок к твоим услугам. Ты здесь дорогой гость, - Лили чуть склонила голову, ухмыльнувшись. Подобрав полы длинного халата, обнажив узкие щиколотки удалилась в неизвестном направлении. Но в таком ли неизвестном? Всего за две комнаты от своей ночевала она этой ночью. Сон отказывался идти, и сердце щемило от непонятной грусти. Разрываемая противоречиями Маршалл ворочалась с одного бока, на другой, лёжа на огромной отцовской кровати, не зная покоя. Не знала Лили, что ей делать дальше. То ли забыть и выкинуть из головы, то ли вернуться назад, наплевать на гордость проклятую, в ноги кинуться, целовать колени и просить о милости, о снисхождении. Но не такова была царская порода этой девицы, нет. Умрёт скорее. Забывшись трудным сном, Лили уткнулась носом в ледяную подушку, вдыхая её прелый аромат, и снилась ей тьма, и ничего более. Утро выдалось тяжёлым. Вся прошлая ночь пролетела перед глазами, не успела Лили проснуться, и тяжёлый камень лёг на сердце девушки, но делать было нечего, надо было вставать и идти к дяде. Или нет, сначала совсем другое…Отослав слугу в конюшню, Лили быстро переоделась в удобные из мягкой коричневой кожи брюки, подпоясав их на талии, белую просторную рубашку из тонкого хлопка, обула высокие и удобные сапоги, и взяв в руки любимый хлыстик и перчатки, тихо выбралась из замка, направляясь сразу в конюшню. Там пахло мокрым сеном, конским потом и навозом, человек, впервые попавший сюда, как например фаворитки из свиты Рэндома, презрительно морщили носики, и прикрывались надушенными платками, Лили же поспешила во двор, где уже слышался знакомый ржач любимого жеребца. Около Мерлина, вороного коня, с длинной и ухоженной гривой, стоял молодой конюх, который едва удерживал лошадь под уздцы. - Совсем ошалел проклятый, как вас почуял! - Всё в порядке, Сэм, дальше я сама справлюсь, - Лили махнула рукой, отпуская мальчика, и тот бережно передал поводья в руки брюнетки. Погладив родного коня по холке, Маршалл поставила одну ногу в стремя, а вторую лихо перекинула через спину коня, устраиваясь поудобнее. - Во дворце скажи, что когда буду неизвестно.. - Так ведь сегодня милорд… - голос мальчугана потонул в воздухе, Лили уже во весь опор неслась в сторону леса, подгоняя и без того бешеного коня кнутом, и втыкая пятки в упругие бока, чувствуя под собой мощь невозможную. Такие прогулки всегда помогали Лили взять себя в руки, успокоить мысли и прийти в себя. Это расслабляло и не позволяло дурным мыслям завладеть разумом этой девушки, лихо восседавшей на коне. Держа поводья в одной руке, крепко сжимая их, Лили пригнулась, почти грудью прижимаясь к влажной шерсти животного, ощущая всем телом его сердцебиение, и слыша тихие хрипы его дыхания. У Маршалл была дурная привычка она заезжала каждого коня до тех пор, пока он не начинал задыхаться. Не жалела ни себя, ни его, и Мерлин был единственным жеребцом, который был под стать своей хозяйке. Но в этот раз, как только вблизи показалось озеро, в которое бился небольшой водопад, Лили натянула поводья, останавливая коня, и далее уже пустила его лёгкой рысью, позволяя бедному отдохнуть. Спешившись на мягкую землю, покрытую травой, девушка втянула полной грудью запах трав и цветов, и улеглась прямо на землю, подложив под голову руки, и любуясь нежно-голубым небом, предварительно привязав Мерлина так, чтобы он смог вдоволь напиться ледяной воды. Это место всегда успокаивало её, сюдя впервые её привёл… Мерлин. Так звали сына её отца, от другой женщины. Из Хаоса. Воспоминания о нём заставили брюнетку нервно ухмыльнуться. Это было даже больнее, чем думать об Артуре. Об этой сумасшедшей любви. Возвращалась Лили домой часа через три-четыре, когда весь дворец уже должен был проснуться и жить полной жизнью. Отдав измученного коня конюху, который прятал ухмылку в шикарных пшеничных усах, прошла внутрь замка, обмахиваясь перчатками, и оттягивая край рубахи, чтобы подуть на голое, блестящее от пота тело. Чёрные завитки на шее также блестели от пота, и тоненькая струйка стекала по спине. В замке было куда прохладней, но Лили не понимала, что чёрт возьми происходит. Решив, что сначала она всё узнает, а уже потом пойдёт и примет ванную, Маршалл направилась в главную залу, двери которой были распахнуты и приглашали войти. Но Лили застыла на пороге. Её и без того большие глаза стали ещё больше. Сжимая в руках хлыст, Лили крепко сжала и челюсти, надеясь, что её никто не заметил, и можно уйти отсюда быстро и безболезненно, взять коня Рэндома и уехать ещё часа на три, но нет. - Лили! – Кто-то громко окрикнул её. Так громко, что ей показалось будто всё в миг затихло, и лишь этот голос, эхом отдававшийся в каждом уголке залы, звучит. Впрочем, так оно и было. – У нас гости, я забыл тебе вчера сказать. Мерлин со своей невестой решили приехать к нам. - Я рада, - буркнула недовольно брюнетка, тяжёлым взглядом впиваясь в Артура, который уже был тут, сияя чистотой и лучезарно улыбаясь. Видимо, до него уже дошли кое-какие слухи. А слухи были. И впрямь. - Лили, - тихий голос. Этот проклятый тихий голос, сводивший её с ума в течение многих лет. Лет – ставших проклятием для неё. Она была влюблена по уши, чрезмерно в этого Мерлина. А что, подобные отношения в этом мире не были ничем предосудительным, всё было в порядке вещей. Кроме одного «но», Мерлин был порядочным ублюдком. Впрочем, как и вся семейка. - Мерлин, - предательски дрогнул голос. Вот только любовных перепитий ей тут не хватало, чтоб вас так раз эдак. – Рада тебя здесь видеть. И твою нареченную также, - вот в актёрском мастерстве с Артуром могла соперничать только Лили. Именно это она сейчас и делала. Играла, как могла. А могла бесконечно хорошо. Улыбалась, шутила, смеялась, глаза сверкали счастьем и любовью, и хрен, кто и что заподозрит, и поймёт, как же мать вашу, ей больно-то! - я слышал ты тоже не одна.. - Да, я здесь с любимым человеком, - Лили пожала плечами, - идём познакомлю, - маленькая ручка потонула в большой и крепкой ладони. Совсем не дружеское прикосновение, и сам Мерлин это понял, крепко обнимая маленькие пальчики своими пальцами. Глаза с поволокой, манящая улыбка, Лили не удержалась от соблазна и попыталась соблазнить свою…первую любовь. - Доброе утро, Артур. Прости, что так рано покинула твою постель, но..Сам понимаешь, - девушка тихо рассмеялась, обнимая блондина за талию, но при этом не выпуская руки Мерлина. – Познакомься, это Мерлин. Мерлин – это Артур. Простите, мальчики за мой внешний вид, обещаю, что вскоре переоденусь. Лили заметила маслянистый взгляд Мерлина, скользнувший по её телу, остановившийся на попе, обтянутой штанами, и на груди. Ткань на груди чуть натянулась, обрисовывая округлости сосков.
Freezer: она мчится со скоростью лайнера по континентам и именам Он провожал ее тем же равнодушным взглядом. Если смотрел вообще. Не пытаясь похвастаться своим красноречием, он молча и хмуро разглядывал стены, пол или потолок, случайно наталкиваясь на ее взгляд, в спешке отводя глаза, чтобы она случайно, ни в коем случае, не подумала, что он на нее смотрит. Ему холодно и наплевать. Ему было рядом с ней, не просто неуютно, ему было практически невыносимо рядом с ней. Как будто бы теперь, та самая пропасть, которая была меж ними, стала еще больше, а хлюпкий мостик, который когда-то их соединял был безжалостно обрезан. Ему было как-то неуместно рядом с ней, как-то неправильно. И тот факт, что она уходила, нисколько не печалил блондина, который лишь проводив ее, смог вздохнуть полной грудью и откинувшись на кровать, закрыть руками лицо. Уговаривая себя на что-то. На что? А он и сам не знал. В любой другой ситуации, ему было бы наплевать и он мог бы жить дальше, сделать вид, что он и вовсе ничего не слышал, и что ничего даже и не было. Если бы ему сказал это кто-то другой. Но ему сказала это Лили. Кто вообще за язык тянул, эту избалованную принцессу? Никогда бы раньше, Артур и подумать не мог бы о том, что она решиться на такое. Зачем ей вообще это нужно? Она, играющая чужими жизнями, чужими судьбами, чужими чувства и сердцами, вдруг открылась с такой стороны. Зачем? В голове крутились вопросы, на которые он скорее всего, никогда не получит ответы. Блондин вздохнул еще раз. Может, это просто такая шутка? Или ее очередная игра? Сильвестри не хотел больше об этом думать, но ни о чем другом у него не получалось. Поднявшись с кровати, он подошел к уже практически затухающему камину и протянув руку, совсем не боясь обжечься, достал небольшой уголек, покрутив его в руках, он прошелся по комнате, в поиске чего-то, что хотя бы отдаленно напоминало лист бумаги, и заполучив его таки, остановился. Он не знал, что писать. Пробежавшись глазами по комнате, он нашел бутылку, которая была не допита и соорудив себе произведение искусства в виде бокала, налил в нее алую жидкость, делая небольшой глоток. Замерев в некоторой задумчивости, Артур простоял в таком состоянии час, а может быть два, или вообще несколько секунд, он не знал. но сон не шел, и он не желала валяться в постели просто так и мучиться от этих бесконечных подушек, перин и одеял. Прикрыв глаза, он почувствовал, что едва ощутимый ветерок пробежался по коже, прищурившись, блондин чуть заметно улыбнулся. Оказывается, балкон был открыт. Не долго думая, Артур уже оказался на балконе, вдыхая свежий, бодрящий ночной воздух и взглянув куда-то в даль, усмехнулся. Еще чуть-чуть и настанет рассвет. Новый день. Новый день, должен забрать все то плохое, что было в прошлом. Он усмехнулся еще раз, чувствуя, что он уже устал от всего этого. Выбросив пустой бокал с балкона, он услышал едва слышный звон и пожав плечами скрылся в покоях. На покой. Это было самое короткое, самое длинное утро, рассвет, пробуждение в его жизни. Проснувшись, молодой человек мгновенно понял, что он совершенно и не хотел просыпаться. В мире снов ему нравилось гораздо больше. Доброе утро, Артур Сильвестри, новый день настал, а старые проблемы никуда не делись и даже не думали деваться. Зевнув, он уселся на кровати, потягиваясь и осматриваясь. Признаться, в первую секунду, он и вовсе не понял где он и что произошло. Голова гудела так, словно он лежал всю ночь под поездом. Зажмурившись и через несколько секунд вновь открывая глаза, блондин с разочарованием обнаружил, что все это - не сон. А самая что ни на есть, подлая, коварная, настоящая реальность. Выбираясь из постели и скрываясь в отведенной ему комнате, молодой человек переоделся и вышел из комнаты. Первые ощущения, что он может заблудиться его покинули, и он спокойно прогуливался по замку, стараясь не думать о главной проблеме. О Лили. Какая же она была невыносимая, непередаваемая, невозможно притягательная проблема, от которой хотелось избавиться, которой хотелось отдаться в плен, от которой хотелось убежать, навсегда остаться рядом, решить ее, навсегда оставить открытой, тревожащей, нерешенной. Проблема, которая не давала ему возможности нормально дышать, нормально мыслить, проблема, о которой он думал, по которой сходил с ума, ненавидел, обожал, черт возьми, он из-за нее чувствовал. - Милорд.. Артур медленно остановился, некоторое время продолжая стоять к обратившейся к нему даме спиной, после чего, так же медленно развернувшись на пятках, посмотрел на девушку, которая обратилась к нему, едва заметно приподняв брови. Осматривая ее, он сделал вид, что она не простая служанка, а дама явно титулованная. - Вы заблудились?.. Может быть вам помочь?.. очаровательная улыбка, появившаяся на лице девушки, никак не позволила Артуру остаться равнодушным к этому вопросу едва кивнув головой, Артур позволил несколько шальной улыбке - хоть и мгновенно исчезнувшей - появиться на его лице и приблизившись к даме, он, обозначив головой еще один кивок, едва уловимо поцеловал ручку блондинки. Отвлечься от Лили - вот это именно то, что ему сейчас было просто жизненно необходимо. Просто вот то, что доктор прописал. - О, да.. очаровательно улыбнувшись проговорил он, так и не отпуская руки дамы - Но я думаю, что вместе.. Мы с вами могли бы найти нужную мне залу.. еще одна едва уловимая, несколько мечтательная улыбка, посетила блондина, который уже вел под ручку девушку. Через несколько секунд, парочка скрылась за поворотом, а любопытный, мог услышать заливистый смех. Через час, блондин находился в главной зале. Туда его сопроводили служанки, перед этим конечно же, прогуляв его чуть ли не по всему замку, показывая ему наилюбопытнейшие тайные закоулочки и коридоры, в которых почти никогда никого не было. Настроение блондина уже значительно повысилось, и он уже практически прекратил жалеть о том, что сюда прибыл. Небрежно растрепанные волосы, о которых Артур и не подумал позаботиться, выглядели так, словно это так было и задумано, отбрасывая с глаз белесые пряди, молодой человек беззаботно улыбался, сверкая как чистый бриллиант на солнце, и как новенький в этом обществе, несомненно притягивая взгляды всех, что ему нравилось, ибо в глазах женщин и девушек, собравшихся тут, он мог читать многое, и это кое что из этого, ему чертовски нравилось. Расстегнутая на груди широкая рубашка, шальной взгляд, харизма, Сильвестри манил всех и каждого, бессовестно очаровывая, раздавая направо и налево улыбки, едва заметно подмигивая и заставляя всех таять. Никто же не знал, что скрывается в его душе. Никто же не знал, что они мгновенно замерзнут, лишь прикоснувшись к нему. - Доброе утро, Артур. Прости, что так рано покинула твою постель, но..Сам понимаешь, скрыв удивление, Артур коротко на нее взглянул, думая о том, что довольно странно то, что он упустил ее появление. Окинув брюнетку еще одним взглядом, он чуть дольше чем следовало бы, задержал внимание сначала на ее груди, а потом и на руке, которая крепко держала другую руку. Взглянув на того, кто стоял рядом с ней, и того, кого она держала за руку, Артур приподнял брови, на мгновение прищуриваясь, словно бы оценивая его, думая, есть ли в нем конкурент, соперник, враг, и уже через секунду, решая для себя, что ему ровным счетом на это наплевать, чуть склонил голову, не больше чем следовало бы, едва заметная дань уважения. Как же ему было бесконечно наплевать на то, что у этой принцессы, есть, были, возможно будут еще, шашни с этим красавчиком. Он не собирался сжигать себя от ревности, не собирался сжигать себя ради нее. Бить своё сердце. Снова. Ее слова ночью - были не более чем попыткой жестокой игры на его чувствах. Но у нее ничего не получилось. О, нет. Он больше не такой. Его теперь не так просто взять такими словами. а ты хотел бы танцевать с ней танго на площади в ля рошель. но никогда - просто так затащить в постель. И наплевать на все эти чувства, бессонные ночи. Наплевать на правду, на слова, и на желания, плевать на все, на боль и на осколки, даже на грудь и сердце плевать, плевать, плевать. Он будет гореть от своей любви, только так, что бы она не узнала, гореть и плавиться, а потом, когда-нибудь это должно произойти, обязательно, это случиться рано или поздно, он сгорит. Сгорит и все. и прекратит чувствовать. И все будет так, как ему нравится, как он привык, как он жил. Это сейчас его передергивает от ее прикосновений, и по коже бегут мурашки, и сердце пропускает удар, один, два. Это все сейчас. А потом, потом этого не будет. Нет. Нет. Не будет. Скоро он уедет отсюда, покинет это место и никогда в жизни не будет вспоминать, ни ее, ни Амбер, никого. Это сейчас, екает, заходится, и лучше не смотреть, в глаза не смотреть. А потом все будет иначе. Обязательно. Ну пожалуйста. у нее одно имя, в нем несколько букв, ты шепчешь его по ночам, она открывает твое сердце без отмычки, пароля или ключа, и забыв за собой прикрыть дверь снова уносится по континентам и городам.. - Очень приятно, позвольте представить, моя невеста - Кэролайн. - Кэролайн.. в унисон с Мэрлином, едва слышно прошептал Артур, не слыша как он представил ее, а просто увидев ее. На мгновение прикрыв глаза, Артур сжал и разжал кулаки, надеясь что никто не заметил этого судорожного движения, мечтая чтобы проклятые воспоминания, мгновенно вспыхнувшие в голове, исчезли. Это было слишком, даже для него. Желание уехать домой прямо сейчас, зашкаливало. Чувствуя как сердце забилось в диком галопе, Артур сделал глубокий вздох, вымученно улыбнувшись. Девушка, стоявшая рядом с Мэрлином, так же застыла, во все глаза всматриваясь в блондина, и словно не веря, что это он. На какое-то короткое мгновение их глаза встретились, и Сильвестри искренне удивился, почему весь зал не пошел искрами. Сейчас в этом зале не было никого, кроме их двоих, и этот безмолвный диалог несколько затянулся..
Lily: Она смотрела на него в упор, улыбаясь ласково и нежно. Так, как должна улыбаться влюблённая невеста. Влюблённая по уши, сладко так, по-ванильному. И Лили хорошо играла свою роль, будто нежась под взглядом Артура. Вот только не было это так. Она скорее таяла от взгляда Мерлина, а вот Сильвестри замораживал её. Он сам того не осознавая убивал в ней любовь. Своим поведением, своим отторжением. Маршалл не думала, что её слова произведут такой эффект. Да, может некоторый шок, может что-то ещё, но не это. Она не заслужила подобного обращения, она не послала Артура к чёрту, не обозвала, Лили просто сказала ему, что любит его. Но видимо, эти три слова - я люблю тебя – из её уст звучат, как самое страшное в мире ругательство. Рука Лилс беспомощно выскользнула из ладони Мерлина. На какое-то мгновение брюнетке показалось, что она вновь маленькая девочка, которая совсем одна. Абсолютно. И кажется, что вот-вот из её чудесных карих глаз потоком хлынут слёзы обиды и горечи. Но нет, такого не было и не будет. Лили разучилась плакать ещё в глубоком детстве, когда поняла, что окружающему её миру глубоко плевать на её слёзы, чувства и вообще на неё в целом. Они вращались все вокруг друг друга, а она всегда была в стороне, на своей планете. Сердце кипит, волнуется: Чую, влюбилась фатально я В тебя. Ты странный скуластый И веришь в себя безумно. Ты - волк, я - волк закапали кровью Слезами друг в друга мы. Медленно Лили подняла свой тяжёлый взгляд на Артура, плотно сжав губы в тоненькую белую полосочку, полыхнули глаза этой ведьмы, на скулах заиграли желваки, но эта минутная слабость быстро прошла. Сильвестри сам того не ожидая одним махом снова перевернул любовь в ненависть, как он часто это делал. Да. Лили его любила. Но самой жгучей в мире ненавистью. На нём клином сошёлся весь белый свет, он стал тем, кто теперь виновник всех её обид, начиная с самого детства. Не она сама стала такой, её такой сделало общество. Наполненное жестокостью и безразличием. Теперь они все живут в любви, в своих игрищах, а она погибает, подыхает среди них, и желает уничтожить, всех и каждого. Зал постепенно, незаметно для большинства окружающих стал наполнятся чёрными тенями, которые плавно скользили по полу, приближаясь к своей хозяйке, ласкаясь об её ножки, как домашние котятки, умоляя отпустить их на волю, дать завладеть этими ничтожными и ублюдочными созданиями. Но нет. Маршалл крепко держала поводья. И в один взмах ресниц все тени исчезли. На сочных губах, цвета спелой вишни, заиграла лукавая полуулыбка, в глазах появились весёлые искорки, и Лили едва ли не светилась от счастья и любви к миру, который был вокруг неё. «Да, чтоб вы все сдохли здесь», - ласково подумала про себя брюнетка, бросая быстрый взгляд на одного из присутствующих, который наблюдал за ней, чуть склонив голову набок, и приподнимая бокал с вином. Джулиан. «Вы думаете, что вы все тут такие умные? Ну, что же, вам и карты в руки, у меня своя игра. Без вас. Без ваших чувств и любви. Не так ли Артур, не так ли Мерлин?.. Не так ли, душка Кэролайн?». Лили внимательно посмотрела на Артура, затем на Кэролайн, и острая иголка ревности проткнула воздушный шарик сердца Маршалл. Оказывается, Артур и впрямь умел любить, и эта блондинка живое тому доказательство. Между людьми, между которыми были сильные чувства, не может быть иной реакции, как безмолвный диалог и взаимное притяжение взглядов. Лилс искренне надеялась, что никому не удалось заметить её замешательство. Она не подозревала, что кто-то с Земли может оказаться в королевском замке, кроме тех, кого конечно приводят сами жители. И им стал Мерлин. Её прекрасный, нежно любимый Мерлин, человек, которому она едва ли не поклонялась. Старший брат и безумная любовь, которой она когда-то отдавала всю себя. - Очень приятно, Кэролайн, - нарушила идиллию Лили, чуть склонив голову и приседая в книксене. Кэролайн скользнула по брюнетке странным взглядом, едва поведя носиком, который презрительно сморщился. О, да, она видимо не была в курсе, с кем имеет дело, что же, это только на руку самой Лилс. - Это моя.. - Я его сестра, ну наречённая сестра, - Лили незаметно ударила Мерлина по ноге. – Прошу простить меня, я только недавно вернулась с прогулки, и хотела бы немного отдохнуть и принять ванную. - Ваше Высочество, - рядом с Лили внезапно возник слуга, который склонился в почтительном поклоне, едва ли не доставая носом до своих коленок, - господин Джулиан желает с вами поговорить. Выражение лица Кэролайн было трудно передать в данный момент словами, она поперхнулась шампанским, которое в этот момент пила, и во все глаза смотрела на одну из наследниц трона, которая в отсутствии Корвина, достаточно уже долгом, являлась его прямой наследницей, минуя Мерлина разумеется. - Передай ему, что как только я буду свободна, я сразу же приду к нему. - Ещё господин попросил вас быть поаккуратней с вашими эммм…тенями, он был бы очень недоволен, узнав, что вы снова что-то затеваете, а потом решите сбежать. Я всего лишь передал его слова, - испуганно заморгал глазами парнишка, пятясь назад и вжимая голову в плечи под убийственном саркастичным взглядом брюнетки. - О, я буду предельно осторожна. Так и скажите ему, - Лили посмотрела в сторону Джулиана и сладко улыбнулась. И в этот самый момент Мерлин зло посмотрел сначала на свою сестру, а потом и на одного из дядей. - Прошу меня ещё раз простить. Была рада познакомиться, Кэрри. О, нет, Маршалл не спрашивала, можно ли так называть эту блонди. Она просто её так назвала. Потому что хотела так называть. Развернувшись на каблуках, Лилс покинула общую залу, и в этот момент было трудно не признать в ней особу королевских кровей. Никаких скандалов, ничего. Только гордость и чувство собственного достоинства. Добро пожаловать в мой мир, ничтожества. Как только Лили ушла, Мерлин обернулся к двум бывшим влюблённым и хмыкнул. - Я так понимаю, что вы уже знакомы. Что же, думаю, что можно позволить вам немного побыть вдвоём. Надеюсь, что позже, вы составите мне компанию Артур, за карточным столом, я буду рад с вами пообщаться. Мерлин ушёл, даже не поцеловав, не прикоснувшись к Кэролайн. Хотя чувство собственничества взыграло в нём со страшной силой, и не только по отношению к своей невесте, но и к своей сестричке. И не потому что она была здесь с этим блондином, нет. Потому что она просто вернулась сюда. И потому что Джулиан снова был здесь. Лили быстро приняла ванную, смывая с себя всю грязь и пыль, и облачилась в довольно простое, но вместе с тем очень красивое платье с тугим корсетом, который выгодно подчёркивал её тонкую талию и красивую грудь. Надев на себя любимое мамино колье из рубинов, Лили подумала и решила, что можно оставить волосы распущенными. Она больше не думала ни о ком, кроме себя. Эти трое просто убили в ней всё одним взмахом, одним словом, жестом. Она больше не желала чувствовать. Брюнетка опустилась на мягкий пуф, жестом руки отправив всех служанок. Плечи Маршалл опустились, всматриваясь в небольшой портрет отца, девушка прикрыла глаза, чувствуя, как их жгут горячие слёзы, но нет, она не позволит им пролиться. - Мне не хватает тебя. Я совсем одна, - тихо прошептала девушка, но после этого взяла себя в руки, и поправив платье и волосы медленно выплыла из комнаты, направившись в обеденную залу, куда уже все это время перешли. В одном из коридоров её внезапно кто-то схватил за талию резко дёрнув на себя. Недолго думая Лилс тут же применила свою силу, ярким светом озарив всё вокруг. - Тише, малышка… - рука на талии чуть ослабла, нежно поглаживая гладкую ткань. И Лили тут же расслабилась, сладко, пошло, вульгарно улыбаясь, и прижимаясь к мужчине всем телом. - Ты испугал меня. - Я всегда это делал, забыла? - О, нет. - А ты стала ещё лучше. Характерец весь в отца. Своенравная девица. - Скорее во всех нас, - хмыкнула Лили, заводя руки за шею брюнета. – Так что ты хотел? - Я смотрю, ты не пользуешься особым успехом у мужчин, а жаль.. Такая шикарная девушка, - крепкая мужская рука поползла вниз, собирая платье в кулак. – Твой женишок видно на другую глаз положил. Вы точно пара? А то мне показалось, что вы скорее враги до гроба. А твой братец… Кажется, у него всё ещё есть к тебе чувства. - Заткнись, мне противно тебя слушать, - лениво пробормотала Лили, облизывая кончиком языка шею мужчины. – И вообще, пусти. Нас могут увидеть. - Ну, что же.. Как попросите, Ваше Величество. Ещё увидимся, принцесса, - на прощание он поцеловал её, крепко, сильно. Прокусив до крови губу, оставляя свой след. Который было сразу заметно. Лили чертыхнулась, посасывая нижнюю губу, и едва ли не бегом передвигаясь по коридорам, в общую залу, откуда уже доносились приятные запахи еды. Как всегда буквально ворвавшись в помещение, в белом облаке платья и чёрном облаке волос, Лили смущённо заулыбалась, мило краснея и приседая в книксене. Её проводило на свободное место, впрочем, оно всегда было свободно, рядом с Мерлином, напротив Артура и Кэролайн. - Какая ирония, - пробормотала брюнетка, вскидывая бровь, и мягко опускаясь на стул. – Вот я и вернулась, вы уже успели по мне соскучиться? Не стоит отвечать, вижу, что нет. - Где ты была так долго? – Этот вопрос, прозвучавший из уст Мерлина немного удивил Лили. Она внимательно посмотрела на него. - Приводила себя в надлежащий вид, а что? - У тебя кровь. - Где? - Вот тут, - Мерлин провёл пальцем по губе Маршалл, убирая кровь, которую Лилс не успела заметить. Мерлин прищурился. Он знал, что грызть губы не в привычке этой крошки, и что она это делает только в двух случаях, ну а поскольку сейчас Артур был тут, то их не могло быть. - Наверное случайно прикусила. И вообще, мы будем сегодня есть. Я голодна, как волк, - Лили тихо рассмеялась, подливая себе в бокал вина, и залпом осушивая его. И всё это время за ней внимательно следила пара пристальных зелёных глаз, чуть насмешливых и издевательских. - Кэролайн, расскажите о себе. Откуда вы, как познакомились с моим возлюбленным. Мне интересно узнать о вас побольше, редко, кто из простых смертных становится приближённым к королевской знати и допускается до двора, - Лили захлопала ресничками, давая ясно понять, где на самом деле место этой блондинки. "И не надо на меня так смотреть, Артур. Если я сказала, что люблю тебя. Это не значит, что я буду делать это вечно. Ты оскорбил меня. А я этого не прощаю".
Freezer: Это все было больше похоже на сон. На какой-то кошмар. Сюрреализм по всюду. В каждом мгновении происходящего. Абсурд. Безумие. Невозможность. Глупости. Сон. И где-то внутри, голос кричит ему, Артур, проснись! Срочно! Это все не может быть правдой, это все очень-очень странный, очень-очень глючный, ненастоящий сон, это все проекция твоего мозга, твоего взбесившегося разума, этого нет на самом деле, это не правда, никакого дворца, Мерлина, Рэндома, Джулиана, и никакой Кэролайн. Никаких их нет. Это все сон. Глюк. Не правда. Очнись. Молодой человек пытаться проснуться от этого липкого кошмара, который запускает свои ледяные пальцы ему под рубашку, вызывает мурашки, непроизвольную дрожь в теле, пытается не утонуть в этом чертовом болоте, водовороте безумия, который происходит, который затягивает его словно в воронку, и неожиданно, нежеланно понимает что это все - не сон. Что весь этот кошмар, происходит на самом деле. Непроизвольно прикрыв глаза на несколько незаметных секунд, он мысленно старается привести свои мысли и взбесившиеся эмоции в порядок. Лили уходит. Недовольно. Гордо. Артур даже не успел ничего сказать, стараясь отойти от всего этого и беспомощно провожая ее взглядом. Мерлин, чертов Мерлин, кто бы его побрал, спустя несколько секунд исчез, а Артур был вынужден остаться с Кэролайн наедине. Такой расклад ему нравился не больше того, что происходило. Неловко поднявшись со своего места, он молча на нее смотрел, не зная что сказать, говорить ли что-то вообще, или может быть и вовсе поскорее сбежать отсюда, последовав примеру Лили. Он совсем не ожидал такой встречи, он совсем был к ней не готов, ни к Кэролайн, ни к встрече, ни вообще ко всему тому, что произошло за это короткое время, что он тут уже успел пробыть. В голову закралась паническая мысль, что если все так и дальше будет стремительно развиваться, то ничем хорошим, это определенно не кончиться, потому что уже сейчас из всего того что было, хорошего не было практически ничего. - Я рада тебя видеть.. прервав затянувшуюся паузу, проговорила чуть слышно девушка, чуть отходя от него и взглядом предлагая прогуляться. Взяв бокал с шампанским, он одним глотком его осушил, на голодный желудок - ну самое то, и медленно проследовал за девушкой, едва слышно пробормотав - Ну да, как же. не успев сделать с ней и круга, продолжая так же мутно молчать, Артур то и дело бросал на нее взгляды. Он не хотел начинать разговор первым. Она тоже. Сильвестри начинал злиться. то все его напрягало. А ведь было так не легко вывести его из себя. Остановившись у какой-то колонны, он прислонился к ней, складывая руки на груди, и вопросительно поглядывая на девушку. - Не ожидала тебя увидеть тут. - Не ожидал тебя увидеть вообще. - Так вышло. Понимаешь.. - Нет, коротко и холодно усмехнулся он, мгновенно прерывая ее, понимая, что не хочет ничего знать, не хочет ничего понимать, что вообще не желает возвращаться в то самое прошлое, которое переломило его жизнь - Не хочу ничего знать. чуть поднимая руки проговорил он, усмехаясь еще раз. - Какого черта я вообще тут рядом с тобой делаю?! чуть громче чем следовало бы, воскликнул он, не сдерживая так и рвавшуюся наружу улыбку, которая была вовсе не улыбкой, а чем-то истеричным. - Какой ты стал грубый и холодный, Артур.. чуть слышно прошептала девушка, приближаясь к нему, и незаметно проведя рукой по груди, остановилась где-то в районе сердца, внимательно всматриваясь в глаза Сильвестри и чуть заметно самодовольно улыбаясь. Выдохнув, он чуть поморщился, убирая ее руку и отворачиваясь, в тот самый момент, Лили залетела в зал. - Значит, она теперь твоя новая подружка? равнодушно поинтересовалась Кэролайн, рассматривая Лили, а потом вновь пристально магнитя его взглядом - Значит, он Артур кивнул в сторону Мерлина - твой новый дружок? в тон ей проговорил молодой человек, криво усмехаясь. Напряжение между ними нарастало с такой скоростью, что в ближайшую секунду, должно было произойти что-то действительно близкое к коллапсу. Лили и Кэролайн в одном зале, на таком близком расстоянии рядом с ним, еще этот непонятный Мерлин, какие-то королевские приемы, и бесконечно крепкий, неудержимо тугой, огромный и тяжелый как гранит комок нервов, застрявший в Артуре, с каждым мгновение, с каждой секунд натягивающийся все больше и больше. Взглянув в глаза девушки он усмехнулся. Она ведь знала его совсем другим Артуром. Что ж, может ей следует познакомиться с новым Артуром Сильвестри? - Я рад, что тебя больше нет в моей жизни. И.. холодно и равнодушно произнес он, для достоверности смотря ей в глаза. Это была правда. Почти. - И..надо идти садиться. Взглянув на то, что все рассаживаются за столом, Артур неторопливо проследовал к своему месту, усаживаясь и мельком обратив внимание на Лили, отвернулся. Конечно он заметил ее кровоточащую губу. Пожав плечами, он уставился в тарелку, отказываясь принимать участие в разговоре. Полу извиняющийся, полу манящий взгляд Кэролайн то и дело гипнотизировал Артура, а ее случайные касания его руки, порядком начинали его нервировать. - Прошу меня простить, довольно громко произнес он, чтобы все его слышали и не сочли его следующие действия плохим тоном - но я вынужден отлучиться. едва заметно улыбнувшись всем присутствующим, он в очередной раз, дольше чем следовало бы задержал взгляд на Лили, и чуть покачивая головой, удалился из залы, пройдя несколько шагов и останавливаясь за поворотом, прислонился спиной к стене, переводя дыхание. Закрыв глаза, Артур сжал кулаки, усмехнувшись самому себе. - И я никогда тебя не любил по-настоящему.. едва слышно пробормотал он то, чего так и не сказал блондинке. Сердце бешено стучало в висках, а воздуха не хватало. Да, любил-то он по настоящему другую. Все еще надеясь, что это дурной сон, Артур не торопился возвращаться назад, ноги просто не вели его туда, продолжая стоять с закрытыми глазами в тишине и прохладе кирпичного замка, Артур думал о том, что после того, как ему однажды разрушили жизнь, он взял это за правило, только теперь, он не просто позволяет рушить свою жизнь, а помогает это делать сам. - Черт, Лили, что же ты сделала. тихо пробормотал он снова, словно обращаясь к Богам. боль стреляет без промаха. маленькое сердечко, когда же ты научилось-то так болеть? какая нежность тебя так расплавила, рамозжила? то, что начиналось как притяжение затянуло меня как сеть, а потом обесточило и вывело из режима..
Lily: Что ты ходишь неприкаянный? Что глядишь ты, не дыша? Верно понял: крепко спаяна На двоих одна душа. Она конечно же не знала о чём они разговаривали, и разговаривали вовсе. Она не подозревала, что в принципе было между ними. Но острая волна ревности и обиды не хотела отпускать Лили ни на секунду. Даже то, что она не хотела, чтобы Артур признавался ей в любви не менял того факта, что она не хотела его ни с кем делить. Если он не любит её, то он не должен любить никого. Иначе её долбанное сердце разобьётся совсем. И она его убьёт. Нет, серьёзно, убьёт, и даже бровью не поведёт. Лили может. И она это сделает. - О, я из внешнего мира, как вы уже успели понять, - Кэролайн улыбнулась Лили, смерив её по-прежнему немного брезгливым взглядом. Лили уже поняла, что про неё рассказали много интересного. – О, с Артуром мы были знакомы давно, очень давно, и очень близко, не так ли, Артур? – Девушка коснулась его руки, сладко улыбаясь. Маршалл улыбнулась также сладко, сжимая в руке вилку. Лили перевела взгляд на Мерлина, который аккуратно накрыл своей ладонью ладонь Лилс, крепко сжимая и не позволяя кинуть эту злосчастную вилку в блондинку с приторной улыбкой. - Как интересно, и насколько… Оу, Артур, всё в порядке?.. Ну, хорошо, как скажешь, - Лили пожала плечами, пытаясь внутренне расслабиться, и не подавать вида, что ей хочется броситься следом за ним. Ну, уж нет. – Так вот. Кэрри, я ведь могу так вас называть? Могу, конечно, - сама себе ответила Лили, лениво улыбнувшись. Рядом фыркнул Мерлин, который никак не мог удержаться против такой наглости и вольности своей младшей сестрицы, которая, как оказалось стала ещё лучше за годы, которые они провели вдали друг от друга. По её вине. - Так насколько близко вы были знакомы с Артуром? - Мы с ним встречались. И у нас была большая любовь. Вот тут-то и наступил крах всем мечтам Лили. Сильвестри и любовь. Всё-таки эти понятия существуют в данной реальности, и от этого никуда не денешься. Но почему так пусто внутри? Брюнетка нервно сглотнула, но продолжила улыбаться Кэролайн, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Всё именно так, как было задумано. Она конечно знала, что они были влюблены, что… - А почему же это всё закончилось? Прошла любовь, завяли помидоры? Не сошлись характерами? О, вот я думаю, что последнее скорей всего. Сильвестри просто невыносим, но он так прекрасен, что ему можно простить всё, что угодно. - Невыносим? Артур самый милый из всех, кого я знала. Он нежен, заботлив, очарователен… -Кэролайн мечтательно улыбнулась, погружаясь в свои мысли. Лили, сидящая напротив неё, наоборот с каждым словом становилась всё мрачнее и мрачнее, она не желала больше этого слушать. - Охотно верю. Прошу меня простить, я всё-таки должна найти Артура и привести его назад. Ведь он гость в этом замке, а я не привыкла отпускать своих гостей без сопровождения, - Лили чуть склонила голову, в знак своего извинения, и плавно отодвинув стул, поднялась из-за стола. Обойдя его стороной, Лилс оказалась рядом с дядей, и что-то коротко шепнула ему на ухо, он кивнул племяннице, похлопав по белой ручке и отпустил. Маршал торопливо шла по залу, чуть придерживая двумя пальчиками подол белого платья, которое струилось по её телу, и оканчивалось небольшим шлейфом. Оказавшись за дверьми, Лили в нерешительности застыла на месте, не зная в какую сторону пошёл Артур, но оставлять его одного, как бы ей ни было обидно, нельзя. Замок действительно опасен для него, особенно после сегодняшнего утра. И той внезапной встречи. Ревность дело такое, что может ненароком убить тебя. Прикрыв на мгновение глаза, Лили прислушалась, где-то совсем недалеко она услышала лёгкое шуршание ткани, и подчинившись своей интуиции, девушка направилась туда, ещё не зная о чём будет говорить с Сильвестри. Лили добралась до места, где сидел блондин, но никак не решалась подойти. Опустив плечи, и прислонившись спиной к стене, брюнетка нервно выдохнула, собираясь с мыслями и эмоциями. Что она ему скажет? Что он не имел права никого любить, если не любит её? Что он обидел её своим поведением и неуважением? Но она же сама ясно дала ему понять, что ей всё равно, что будет дальше. И её даже заденет, если он будет ненавидеть её, злиться, или любить. Он дал ей то, что она просила. Пусть не вслух, пусть молча, но ведь сама захотела. Будешь, будешь мной утешенным. Как не снилось никому. А обидишь словом бешеным, Станет больно самому. И тихо её имя… - А что я сделала не так, Артур? – Девушка вышла из тени. Она стояла перед блондином, чуть опустив голову, опустив руки и переплетя пальцы в замок. В следующее мгновение Лили внимательно посмотрела на блондина. В её глазах больше не было того, что было ночью. Она решительно убрала это, спрятала под замок, не желая больше демонстрировать то, что было вхлам растоптано. Достаточно того, что он просто знает о том, что она любит его. А верить этому или нет – это его решение. - Ты так поспешно удалился, что я обязана была последовать за тобой. Ведь ты – гость в этом замке, и к тому же все окружающие думают, что мы чуть ли не помолвлены. И поэтому мне надо знать, всё с ли с тобой в порядке. Если что-то не так, то лучше сказать об этом сразу и прямо, Артур. Пожалуйста. Если тебе надо домой, на землю, я попрошу, чтобы тебя проводили до нужного места. Здесь не одна я умею управляться с тенями, - девушка чуть улыбнулась. Спокойно. Аккуратно, словно боялась задеть своей улыбкой Сильвестри. Но как же ей хотелось к нему. Рядом. И целовать. И закончить то, что не было закончено вчера. И горячими пальцами по холодной спине, и сердце это ледяное растопить, сжимая. - Дядя сказал, что хотел бы видеть нас… Если мы сможем, сегодня вечером. Да, если захочешь, я могу уехать. Здесь неподалеку расположен мой дом. Тебя будут здесь принимать, как дорогого гостя. Ты понравился. Всем. И к тому же Мерлин и Кэролайн тоже остаются тут… Кто бы сомневался, что на последней ноте её голос дрогнет и предательски сорвётся.
Freezer: К черту все это. К дьяволу, к бесу, к мракобесам. Единственные мысли Артура, крутились именно в этой сфере. В сфере желания, послать все происходящее куда-нибудь подальше, гореть все синем, алым, любым пламенем, лишь бы сгорело, не оставляя после себя даже и воспоминания. Ему совершенно, абсолютно, дико не нравилось, все происходящее. Ему не нравилась Кэролайн, которая могла прояснить некоторые подробности из его прошлой, биографии, которые он бы не хотел ни перед кем раскрывать, оставив их только для себя самого. Ни какой-то Мерлин, господи, боже, что за имя-то такое, больше похожее на имя бородатого колдуна из дешевого американского блокбастера, так вот, ни какой-то Мерлин, черт его дери, который сто пудово мог прояснить некоторые эпизоды прошлого Лили и с которым ее соединяла далеко не дружба. О, да, он это заметил. Сразу же обратил внимание на их переплетенные руки, на его плотоядный взгляд, и вообще, на эти их взгляды. Тьфу. Артур фыркнул, недовольно передергивая плечами. Ничего не хотелось знать, ничего не хотелось открывать, не хотелось вообще принимать какое-либо участие во всем происходящем там, в этом чертовом зале, в этом чертовом замке, на этой, чертовой другой планете, галактике, земле, где они вообще были. Молодой человек, сделал очередной глубокий вздох, стараясь успокоить нервы, которые были на пределе. Как это было не свойственно, ледяному мальчику, испытывать такие эмоции, испытывать такую нервную дрожь. Ему было не свойственно сбегать откуда-то, чуть ли не мечтая сжечь за собой мосты, не свойственно было это нервное биение сердца. Это все было совсем не похоже на него. Хотелось бы думать, что во всем виновато то, что это не земля, и наверное, тут все воспринимается по другому. Блондин усмехнулся, едва слышно, и посмотрев куда-то в даль, прищуренными серыми глазами, подумал о том, что наверное, пора возвращаться. Бог внутри меня, Но мой Бог это не лечит. - Перепутала все. Переведя взгляд на Лили, которая совершенно неожиданно появилась, которая, вероятно застала его за тем, чего он бы никогда не хотел, что бы она увидела, за моментом его слабости, за тем, как он человечен как никогда, Артур молча выслушал ее, понимаю, что ему совершенно наплевать, что она видела его таким, что его не беспокоит это ни сколько. - Зачем твой дядя хотела нас видеть? равнодушно поинтересовался молодой человек, вновь отводя взгляд куда-то в стену, словно смотрел через нее, в пустом взгляды не было никакого интереса, не было никаких чувств, не было вообще ничего. Казалось, что Артур сейчас представлял из себя восковую фигуру, медленно выпрямившись, расправив плечи и моргнув, спустя мгновение, вновь перевел взгляд на Лили, смотря на нее сверху, чуть склонив голову в бок, внимательным, каким-то цепким взглядом осматривая ее, миллиметр за миллиметром, медленно опуская взгляд ниже, останавливаясь на губах, чуть усмехаясь. Хотелось остановить время, остановить этот момент, он был идеален, он был совершенен в своем великолепии очарования ее едва заметной улыбки. Артур прикрыл на мгновение глаза, спустя секунду, протянув руку, и взяв ее за руку, потянул на себя, легко опуская руки ей на талию, и по прежнему задумчиво ее осматривая. Ему вдруг захотелось ей поверить. Просто так. Не думая о том, что она, может его обманула, не думая, о том, что она может разрушить ему жизни, не думая о том, что она бывает жестокой, бывает лживой, не думая о том, что она великолепная актриса. Его великолепная актриса. Не думая о том, что он уже однажды ошибся, и что поклялся себе не оступаться больше. Может, это было минутное желание, а может, он просто решил на все наплевать, может, после встречи с Кэролайн он понял что-то, чего не понимал до сих, но продолжая обнимать Лили, в нем не было того, что было обычно, того холода, и той агрессии, того равнодушия. Он не был, тем ледяным, каким она была вынуждена его видеть постоянно. - Лили.. тихо проговорил блондин, собираясь с мыслями. Это было трудно. На самом деле открываться трудно. Не так, на секунду, на мгновение, играя чувствами, удивляя, а правда открыться. - а ты правда.. подняв на нее взгляд, Артур замолчал, понимая, что не сможет задать этот вопрос. И что гораздо проще, было бы броситься под поезд, чем сказать или спросить. Покачав головой, он усмехнулся - Неважно. едва ощутимо, он дотронулся до ее щеки кончиками пальцев, а затем позволяя себе оставить невесомый поцелуй на ее губах, такой незаметный, коротенький и воздушный, словно его вовсе и не было, чуть улыбнулся, отходя от нее. - Нужно вернуться? спокойно спросил он, делая несколько шагов в сторону общего зала, в который еще несколько секунд назад он не хотел возвращаться ни при каких обстоятельствах. Какой же ты все таки слабак, Артур Сильвестри. А строишь из себя, непойми что. В тот момент, когда нужна сила, у тебя ее нет. Вздохнув, он на мгновение опустил взгляд, покачивая головой, разочарованно усмехаясь над самим собой. - Зачем тебе уезжать? Оставайся. Я слышал, что ты уже очень давно не виделась и не общалась с Мерлином. усмехнулся в очередной раз блондин, не думая о том, что в его голосе может проскользнуть что-то такое, что могло бы насторожить ее, или просто сдать его с головой. Когда они уже почти добрались до зала, Артур остановился, пропуская Лили вперед и внимательно ее разглядывая. Сильвестри был сам не свой. Он сам не понимал, что с ним происходит, но он был не похож на себя. Из него не била бесконечным фонтаном самоуверенность, эгоизм, холод и высокомерие. Он выглядел задумчивым и каким-то растерянным.
Lily: - Не хочу узнавать, что именно я перепутала, - снова мягко улыбнулась Лили, по-прежнему стоя на одном месте, скрестив руки. Она не дала Артуру понять, что увидела мельком его слабость, того Артура о котором рассказывала только что Кэролайн. Не надо. Она больше не хочет ссориться, они будут держать нейтралитет, Сильвестри поможет ей запудрить голову всему двору, а она взамен отблагодарит его тем, что больше никогда не появится в его жизни. Ни за что. Да, будет так, как он захотел. Тогда в спальне. Лили аккуратно пожала хрупкими плечами, задумчиво улыбнувшись. - Кто знает, он не вдавался в подробности. Но судя по всему, он как-то прознал о том, что ты обладаешь некоторыми способностями. Это трудно утаить, когда вокруг тебя так много тех, кто обладает подобными вещами, - Маршалл снова чуть улыбнулась, приподняв уголки губ. В упор она смотрела на белёсую макушку Артура, которая будто светилась в полумраке каменных коридоров замка, и от неё, словно нимб, исходило сияние. Странное сравнение, этот демон и ангел вдруг? Это вряд ли. Нет. Это просто невозможно. Лилс чуть тряхнула головой, прогоняя прочь странные мысли, и по-прежнему продолжила смотреть на Сильвестри, в ожидании хоть какого-нибудь решения. И решение пришло. Но оно было таким внезапным и неожиданным, что Лили просто в первое мгновение даже растерялась, чуть покачнувшись и оказываясь в полу объятиях Артура, не поднимая глаз, и упрямо глядя в одну точку на его груди, сверля взглядом маленькие пуговички, расположенные в ряд. Маршалл даже не смела вздохнуть, потому что боялась выдать себя невольным вздохом-полустоном. Потому что тепло тела Артура было намного сильнее, чем она думала, и намного больше необходимо ей, чем она могла предположить. И это было странно. Это было дико. Ведь она твёрдо решила для себя, что всё кончено, и что она убьёт эту любовь, чего бы ей ни стоило. После слов Кэролайн особенно. Она не позволит издеваться. Да, не надо взаимности, но и мучений не надо тоже. Лили наконец-то решилась посмотреть Артуру в глаза, она подняла голову, чуть сощурилась, и нервно облизнула губы, хотя для неё это было вполне свойственным жестом, когда она хотела что-то сказать, но не решалась. - Да?.. – Тихо произнесла девушка, вновь услышав своё имя. Странно, но в его устах оно звучало немного иначе, чем к этому можно было привыкнуть. Как-то холодно, но вместе с тем до безумного нежно, сильно. Невозможно описать. От подобных произношений мурашки по коже, и услышав его, где бы ты ни была, обязательно обернёшься, вздрогнув, и будешь искать того, кто позвал. И обязательно пойдёшь следом. Маршалл резко вскинула руку, но плавно опустила указательный пальчик на губы Артура, облегчая его участь и те муки, которые переживал блондин, борясь с собственным характером, разумом, пересиливая самого себя, и пытаясь задать вопрос, который его мучил. И Лили поняла, что это было. - Правда. Я не лгу. И не бросаюсь подобными фразами. Никогда, - Лили прикрыла глаза, но не двинулась с места, когда прохладная и сухая ладонь Сильвестри коснулась её щеки. Было ли обидно? Да. Но сама виновата, что такие сомнения возникают. Ведь сколько играла и врала, теперь пора поплатиться за это. Ведь он может изменился со временем, и стал таким холодным, а ты всю жизнь была. И свалить не на кого. Только на себя. Девушка выдохнула, когда блондин поцеловал её, так легко и незаметно, но вместе с тем так ощутимо, что это было в тысячу раз лучше любых французских поцелуев, с которых и началась их странная история. Лили медленно отпускала его от себя, чуть покачиваясь, будто пьяная. На его вопрос она ответила коротким кивком. Хотя могла бы сказать, что это и не обязательно, и никто не будет спрашивать, где они. Слуги передадут их извинения, и они могут сбежать, куда им хочется, спрятаться ото всех, и просто быть вдвоём. Меч-та. Лилс стояла на одном месте, чуть нахмурив брови, и размышляя о чём-то. Её ладонь давно выскользнула из ослабшей хватки СИльвестри, и теперь снова едва касалась белоснежной лёгкой юбки. Лили думала. Напряжённо думала о том, что она сейчас точно сойдёт с ума. Ну, потому что, понятия не имела как реагировать на свои собственные чувства. И скачки в настроении просто её убивали. Лили резко очень ожила, когда услышала едва заметные нотки то ли ревности, то ли язвительности в голосе якобы безразличного к ней Артура. Брюнетка хмыкнула, делая шаг вперёд, и подхватывая Артура под локоток, расправляя плечи, и улыбаясь, глядя прямо перед собой. - У меня будет достаточно времени, чтобы с ним пообщаться. Поближе. Пока ты будешь… - Лилс повернула голову к блондину, мрачно улыбаясь, - развлекаться со своей бывшей любовью, - последние слова Лили произносила уже без улыбки, но чтобы Артур не успел ничего сказать, она продолжила. – В любом случае, я по нему не скучала. У меня не было на это ни времени, ни желания, - Лили пожала плечами снова, но на этот раз взгляд отвела, хотя её голос звучал более, чем уверено. Когда они вернулись обратно в зал, то количество людей, присутствующих там значительно уменьшилось. Мерлин уже сидел рядом с Кэролайн, которая была явно чем-то недовольна, и бросала косые взгляды на молодых людей. Рэндом, увидев парочку, взмахнул рукой, подзывая их к себе, и указывая на два свободных кресла подле себя. - Да, Рэндом, ты хотел поговорить. - Именно. И сейчас самое подходящее время. - Тут? - Да. Тут меньше подозрений и подслушиваний, - Рэндом перевёл внимательный взгляд на Артура. – Артур, если я не ошибаюсь у тебя есть кое-какие силы. Не мог бы ты поведать мне, какие именно? Лили с опаской покосилась на дядю, а затем утонула в глубоком бархатном кресле, наблюдая за мужчинами. Лилс коротко кивнула блондину, который бросил на неё быстрый взгляд, чуть нахмурившись. Она уже догадывалась примерно о чём мог попросить их дядя. Ведь Лили была, пожалуй, единственной после отца, кому доверял Рэндом. Остальные – змеи, и веры им нет. Но Лили не знала, как реагировать на то, что Рэндом поверил ей, будто Артур - её любовь. Ведь он ложь за километр чует, и невозможно от него ничего утаить. Артур - прекрасный актёр.
Freezer: - Пов.. проглотив окончание слова, Артур уберег себя от неосторожной просьбы Повтори. И внимательно посмотрев на Лили, чуть прищурил глаза, в некотором смятении покусывая нижнюю губу. Он все еще не мог до конца поверить, в правдивость ее слов. Уж слишком нереально все это выглядело. Ведь их смертельный танец, на грани ненависти, не мог так неожиданно и быстро перетечь для них в любовь. Или мог? Так незаметно и легко. Артур не уследил за тем, как его сердце стало пропускать удары, как его мысли все чаще стали обращаться к Лили, как он все больше и больше начинал к ней привыкать, привязываться, практически зависеть от нее. Ловил взгляды, запоминал улыбки, тонул в ней, все больше и больше, с каждой секундой, проведенной с ней, он терялся, он становился нуждающимся в ней, хоть он и не хотел изначально этого признавать. Но каждый его неосторожный шаг, которым он впускал ее в свою жизнь, после ее каждого ухода, приближал его все больше и больше к тому, что он не мог без нее жить, и сейчас, осознание этой болезненной необходимости, этой смертельной зависимости, угрожающей его жизни, его целостности, ударило ему в голову. И он не знал, что с этим делать. Потому что для него, это было новым. Слишком сильным. И они прежде, никогда не проводили столько времени вместе. Сильвестри не знал, что с этим делать. С этой хрупкой, с этой непредсказуемой принцессой, которая неожиданно открыла ему свое сердце, и спутав абсолютно все своим признанием. Это был новый уровень. Это был не просто танец страсти, это был не просто танец над пропастью. Ни в коем случае, нельзя было оступиться, ни в коем случае, нельзя было сделать лишнее движение, чтобы бы все не рассыпалось, что бы все не разлетелось, что бы они сами - каждый по отдельности - не полетели в горящее пламя. Все уже итак висело на волоске. Их чувства, это был калейдоскоп безумия, сумасшедший ритм бешеных эмоций, дикий водоворот чувств, они теряли контроль над собой, в присутствии друг друга гораздо чаще, чем можно было бы себе представить. Они упивались этим, они упивались друг другом. Единожды начав эту игру, они теперь никогда не смогут остановиться. Это безумная карусель чокнутой, чертовой любви, такой извращенной, такой сумасшедшей, которая могла быть присуща только им, которую только они и смогли бы выдержать, не слетев сразу же с катушек, а оставаясь в своем уме и разуме, если вообще можно так о них сказать. Это именно то, во что им пришлось окунуться вместе. Держать за руки. И прошу заметить, черт возьми, по собственному желанию! Равнодушно пожимая плечами на заявление о его бывшей любви, Артур чуть заметно отрицательно покачал головой, скорее своим мыслям, нежели словам Лили. Он предпочитал бы оставить все как есть, но если этого нельзя будет избежать, он, возможно, все ей расскажет. Но не сейчас. Самолюбие Артура сыграло свое, и он не смог упустить шанса, понаблюдать за тем, как Лили ревнует. А она ревновала. Если бы она умела скрывать это чуть лучше, то возможно.. хотя чего врать, нет, у нее никогда бы не получилось, скрыть свою ревность от глаз Сильвестри. Посмотрев на нее снова, молодой человек улыбнулся. Постепенно, мысли Артура приходили в порядок, и в голове вновь стало более менее ясно. Осмотревшись, молодой человек, столкнулся с взглядом вышеупомянутой дамой, и чуть приподняв брови, пожал плечами на ее вопросительно-недовольный взгляд, неторопливо следуя вместе с Лили к Рэндому. - Артур, если я не ошибаюсь у тебя есть кое-какие силы. Не мог бы ты поведать мне, какие именно? молодой человек, едва заметно поморщился и нахмурившись, бросил короткий вопросительный взгляд на Лили. Сильвестри очень не любил, когда в его личное пространство таким бесцеремонным образом вторгаются, и если бы это был бы кто-нибудь другой, Артур либо заморозил бы его равнодушием, отказываясь каким-либо образом комментировать сие заявление, либо выбрал бы менее безопасный метод, а именно, на примере показал, как именно он относиться к тем, кто сует свой любопытный нос в чужие дела. Но он не стал этого делать. Однако, с ответом молодой человек не торопился, заставив мужчину подождать. - Пожалуй, наконец, ответил он, внимательно на него посмотрев, заговорил Сильвести - Я мог бы вам даже показать, но я, пожалуй, просто вам скажу. едва заметно пожимая плечами, Артур уселся по удобнее, как-то по хозяйский устраивая одну руку на ножку брюнетки, что впрочем не выглядело вульгарным. - Любые манипуляции с водой и льдом. Артур на мгновение замолчал, задумываясь над тем, стоит ли говорить все сразу, и в итоге, решив приберечь кое что на потом, спросил - Надеюсь, это не будет выглядеть наглостью, если я поинтересуюсь, зачем вам это знать? спокойно взглянув на мужчину, Артур замолчал. В его словах и манере разговора не было ни грамма подхалимства или чего-то созвучного с этим определением, он был вежлив, и даже, несколько отстранен. Сильвестри не стал расписывать преимущества этих способностей, любой умный человек понимал, что просторы его сил были практически безграничны. По правде говоря, сейчас его больше беспокоило не то, зачем Рэндому знать подробности его способностей, а нечто иное. Коротко взглянув на Лили, он с легкий вздохом отвел глаза. Да, именно она его беспокоила. И еще как.
Lily: Лили расслабленно сидела в кресле, тем не менее не позволяя себе вольностей, всё-таки, она находилась при дворе, пусть двор и был уже изрядно пьян и всячески фривольничал. Девушка потянулась, забирая со стола крупное красное яблоко с блестящими, словно отполированными воском, боками. Маленькая слабость маленькой брюнетки. Лили каждый раз с наслаждением откусывала первый кусочек запретного плода, периодически ощущая себя Евой в Эдеме. Впрочем, как думала сама Маршалл, ей эта роль определённо шла. Нет, ну правда!.. Вот и сейчас, сидя рядом с двумя мужчинами, которые в данный момент играли важную роль в её жизни, Лили медленно откусывала от яблока маленькие кусочки своими острыми белыми зубками, и пристально вглядывалась в лицо то одного мужчины, то второго, прикидывая в уме, о чём сейчас пойдёт речь. Лили была умненькой девочкой, именно поэтому, когда её не спрашивали, она предпочитала молчать, и молча поглощать своё вкусное яблоко. Про себя делая соответствующие выводы. Когда Рэндом завёл разговор о силах Артура, Лилс уже поняла примерно к чему клонит любимый дядюшка, ему нужны воины, которые доподлинно известно не стоят на чужой стороне. А это значит, что их о чём-нибудь обязательно попросят, и это будет не просто увеселительная прогулка. - Конечно нет, не будет… - Рэндом задумчиво огляделся по сторонам, и Лили сделала тоже самое, отметив про себя, что их действительно никто не слушает и даже не обращает внимания. И даже он куда-то делся. Лили накрыла ладонью ладонь Артура, а затем снова положила руку на подлокотник, мягко улыбнувшись блондину. Она понимала, что между ними по-прежнему пропасть, но он хотя не обижает её уже своими выходками, и ведёт себя достаточно спокойно. – Я думаю, что Лили тебе потом подробнее расскажет о том, что обычно у нас тут творится… Ну, а сейчас, всё немного странно. Лили, - мужчина повернулся к своей племяннице, поймав её внимательный и сосредоточенный взгляд, который никак не вязался с тем, как девчушка ела яблоко, Лил в ответ коротко кивнула. – Похоже, кто-то из родственничков снова решил оспорить моё право на престол, хотя это невозможно сделать. Но ты же сама понимаешь, это всё наследие Оберона, - рыжий хмыкнул, недоверчиво покачав головой. – Так вот. У меня есть некоторые подозрения, кто это может быть. Завтра мы с утра отправляемся на охоту, вроде ничего такого. Со мной как всегда будет Джулиан. Я попрошу вас вот о чём, пока мы будем охотиться, вы отправляйтесь вглубь леса, посмотрите всё там, а оттуда ты уже, - Рэндом ткнул пальцем в сторону брюнетки, - перебросишь вас к морю. Лили дожевала яблоко, подкинула огрызок в воздух, и тот тут же оказался окутан чёрной дымкой, которая моментально съела огрызок. Ну, да, маленькие манипуляции. Брюнетка немного подождала с ответом, а затем обратилась к обоим мужчинам сразу. - Ты не должен впутывать в эти семейные интриги Артура, Рэндом. Я удивляюсь, как ещё Мэрлин со своей невестой не в курсе твоих планов. Хотя, возможно, именно их ты и подозреваешь. Может у тебя есть желание подослать нас обоих следить за ними, ммм? – Лили лениво приподняла бровь, в упор глядя в зелёные глаза Рэндома, который тут же подобрался, и серьёзно, даже чуть отчуждённо посмотрел на брюнетку. - Взамен этого, я предлагаю вам обоим щедрое вознаграждение. Несмотря на то, что ты достаточно обеспечена, деньги никогда не бывают лишними, особенно, если они обращены в драгоценные металлы. Итак. Я сделал вам предложение… - Ты не сказал, что делать после того, как я переброшу нас к морю. - А дальше…Всё зависит от того, обнаружите вы что-нибудь в лесу, или нет. Вас там встретят, - Рэндом загадочно улыбнулся, перетасовывая в руках до боли знакому Лили колоду карт. Лилс взглянула на Артура, ожидая его ответа. - Хорошо. В любом случае, я могу это сделать даже одна… - Лили не договорила, что-то отвлекло её, пока Артур разговаривал вновь с Рэндомом, говоря ему о своём решении относительно этого всего, и кажется, даже выясняя размер вознаграждения. Маршалл водила взглядом по залу, и в следующую секунду мягкий толчок коснулся её мыслей и тут же исчез. От неожиданности Лили аж подпрыгнула на месте, кто-то пытался дозваться её через карты. И эти намёки уже достали Лилс. - Я устала, простите меня, у меня голова что-то разболелась… -девушка поднялась со своего места, и приложив ладонь ко лбу, посмотрела усталым взглядом на Рэндома. – Пошли слуг завтра разбудить меня, чтобы я успела подготовиться. Я пойду, пожалуй, лягу… Я буду у себя, любимый, - Лили склонилась к Артуру, коснувшись губами его щеки. А затем ни с кем более не прощаясь покинула зал. Лили быстро добралась до своей комнаты, надеясь, что никто не будет за ней идти. Во всяком случае, из тех, кто ей не нужен. Оказавшись у себя, Лилс быстро скинула все цацки, и бросилась к своему трюмо, порывшись среди белья, девушка извлекла на свет небольшой футляр с причудливым узором, в котором были карты. Достав их, и бездумно тасуя, Лили уселась на кровать, поджав ноги по-турецки. Спустя несколько мгновений, Лили достала карту с изображением отца, и робко, очень аккуратно потянулась к нему. И ответом ей было гробовое молчание и…теплота человеческого тела. Карта потеплела, но тут же отключилась. Брюнетка выдохнула. Её отец был жив. Девушка с чувством облегчения откинулась на кровать, закрывая глаза.
Freezer: Вот уж чего не мог ожидать Сильвестри, так это просьбы помочь. Впрочем, в своих лучших традициях, Сильвестри и бровью не повел, никак не показывая своего легкого удивления. Задумчиво прикрыв глаза на некоторое время, он стал как никогда серьезным. Ответ стоило обдумать. Едва заметно нахмурившись, блондин взвешивал все за и против, предложения Рэндома. Естественно, тот факт, что он был на чужой территории, совсем не на земле, далеко не играл в плюс. Артур до отвратительного ценил свою жизнь, ставя ее на одно из первых мест, однако, все же с каким-то извращенным удовольствием, обожая играть со смертью. Деньги, как было верно подмечено, лишними не бывают, но у него их было итак достаточно, так что ими заманивать англичанина не стоило. Рэндом не торопил, спокойно ожидая ответа. Наконец, спустя некоторое время, Артур открыл глаза, взглянув сначала на Лили, а затем и на Рэндома, слегка кивнув ему головой. - Почему бы и нет? Я с радостью вам помогу. Артур улыбнулся уголками губ, на короткую секунду прищурившись. В голосе молодого человека, можно было услышать полную уверенность в том, что если он возьмется за это дело, то оно несомненно окончиться успехом для Рэндома, именно потому, что он обратился за помощью к Фризеру. Самоуверенности парню было не занимать. Едва слышно усмехнувшись мыслям о том, что он опять по собственному согласию влипает в какую-то историю, блондин ради интереса поинтересовался о том, какова именно будет награда, а услышав в ответ весьма приятный ответ, улыбнулся чуть шире. После ухода Лили, Артур еще некоторое время оставался в зале, рассматривая гостей, угощаясь напитками и фруктами, а так же беззастенчиво улыбаясь и подмигивая молодым дамам, которые то и дело попадались ему на глаза. Некоторые кадры, улыбались особенно многозначительно, и излишне часто прогуливались рядом. Артур вздохнул, напоследок осушая вино, и поднявшись со своего места, пожелал доброго вечера Рэндому, предпочитая провести остаток вечера в каком-нибудь другом месте. Медленно, неторопливо, блондин шагал по одному из многочисленных коридоров, не боясь заблудиться, возможно, потому что он знал, что рано или поздно, кого-то встретит, куда-то выйдет. Сильвестри был целиком и полностью в своих мыслях, он все еще был немного ошарашен тем, что все так быстро менялось в его жизни, так стремительно и непредсказуемо. Вообще, откровенно говоря, с того момента как в его жизни появилась эта Принцесса, он забросил все попытки продумывать свою жизнь. Она просто не позволяла ему это сделать, вмешиваясь каждый раз, и путая все, специально ли? Он ведь раньше не знал, что она действительно принцесса, на самом деле, а не в его голове, на самом деле, а не как он шутливо, издевательски называл ее, на самом деле. Можно было бы сказать даже, что она впустила его в свою настоящую жизнь. Артур усмехнулся. Раздумывая о том, что это вовсе не плохо иметь в - если так можно сказать - постельных партнершах особу королевских кровей. Еще одна усмешка. Если бы она была просто партнершей, все было бы гораздо проще. Намного проще. Он нахмурился, в очередной раз за сегодняшний вечер, и подумал о том, что почему, черт возьми, все не может быть проще. Защитная реакция разума, мгновенно обвинила во всех бедах и проблемах, кареглазую Принцессу, с чем сам Артур был бесспорно согласен. Хмыкнув, он остановился возле ее двери, сам не заметив как, пролетев свою и задумчиво огляделся. Неслышно взявшись за ручку двери, он легонько потянул на себя, открывая двери покоев и неслышно пробираясь в них. Лили, как и обещала была тут. Откинувшись на кровати с закрытыми глазами, она по видимому, спала, или может быть, настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как ее спокойствие было нарушено. Так же тихо, подойдя к ее кровати, молодой человек, присел на краешек, задумчиво рассматривая Лили. Блондин не мог оторваться от нее, легко и словно не дотрагиваясь, проведя кончиками пальцев, по контуру Наверное, его большой проблемой было то, что он просто не мог оторваться от нее, как будто она его загипнотизировала или, заворожила, порой он просто был беспомощен и слаб, не имея абсолютно никакой возможности с собой бороться, он был готов преклонить колени перед ее красотой, он был готов боготворить ее, на самом деле - без притворства, и готов был расстаться со своим самолюбием и гордостью. Но лишь порой. Только иногда, он становился таким, открытым, только иногда, он был таким, он чувствовал то, что чувствовал, а не то, что позволял. И только тогда, когда она, по возможности, не могла этого увидеть. Артур не смел позволить себе, становиться в ряд тех, кто уже преклонился перед ней, становиться в ряд ее обожателей. Пусть, он на самом деле уже в этом ряду, но она же не знает! И он боролся со всем этим. Глупый. - Я согласился помочь твоему дяде. наконец, нарушил тишину Сильвестри, когда Лили открыла глаза, вопросительно на него взглянув. Он был не похож на себя, сейчас он почему-то выглядел слишком простым и от того, на себя не похожим. - Мне интересно, если честно, да и к тому же, тут все равно особо нечего делать. продолжил он, пожал плечами, можно было подумать, что он ей говорит это, что бы она не подумала, что он согласился только из-за вознаграждения. - А если ты все равно будешь этим занята, зачем мне отказываться. Я лучше с тобой.. Артур замолчал на некоторое время, взглянув в камин, и отметив, что почти уже все прогорело, поднялся с кровати, подкидывая несколько поленьев, а после отходя к двери. - Если ты устала, отдыхай, завтра наверное будет не самый легкий день.. Я пойду. Взявшись за ручку, Фризер на прощание едва заметно улыбнулся девушке.
Lily: Иногда Маршалл, сама не замечая этого, уходила в свои мысли очень глубоко. Она не реагировала на внешние раздражители, не слышала звуков окружающей природы и среды, Лили была словно в коконе своих собственных странных мыслей, догадок и выводов. Они овладевали ею, мягко и плавно, укутывали и не давали выбраться, пока не будет принято какое-то определенно решение. Так и в этот раз, Лилс даже не шелохнулась, когда дверь в её спальню тихо открылась, и на пороге показался Артур, бесшумно проскользнувший внутрь слабо освещенной комнаты. Брюнетка не почувствовала даже того, как Сильвестри опустился на её кровать, водя ладонью над её же телом, хотя в этот момент девушка ощутила, как внутри нее словно солнышко, начинает распространятся тепло, проникая в каждую клеточку. И когда это тепло согрело её озябшее тело, Лили медленно открыла глаза, привыкая к свету, и совершенно бесстыдно уставилась на Фризера, глядя в упор, не мигая. - Ты отчаянный человек, Артур Сильвестри, раз решился на такую авантюру. Ведь ты даже примерно не догадываешься, что может тебя ожидать, - Лили приподнялась на локтях, продолжая смотреть на блондина, чуть нахмурив брови. Взгляд тёмно-карих глаз вмиг стал намного серьёзнее, чем был до этого. Лили не сомневалась в силах и способностях Сильвестри, но она не хотела бы, чтобы человек, который ей близок пошиб по её вине. А ведь если он погибнет, то это стопроцентно будет только её вина и ничья больше. Маршалл одним резки движением села на кровати, уткнувшись носом в раскрытые ладони, и тихо что-то проговорила, словно выругавшись. - Впрочем, ты прав. Делать тут нечего. Амбер – это королевство не тишины и мира, а вечных интриг и войны. Только тогда тут действительно интересно, когда весь мир рушится к чертям собачьим, - она отняла ладони от лица, очень внимательно посмотрев в безмятежные серые глаза блондина, не зная, что сказать в ответ на его заявление, что он лучше с ней будет. Он, что, издевается?.. А, ну и ладно. Ей сегодня все равно, она сегодня позволит быть себе немного расслабленной, как это делает довольно редко. – О, тогда ты вдвойне отчаянный Артур, - Лили тихо рассмеялась, покачав головой, и продолжая улыбаться, когда смех стих. – Ведь это явное самоубийство быть со мной, да ещё вот так. Если бы ты хотел умереть, попросил бы меня, тебя отравить, это было бы раз в двадцать быстрее. А главное не так мучительно и болезненно, как если ты будешь погибать во время передряг, - Лили проследила взглядом за мужчиной, подтягивая к себе ближе теплое одеяло, и укрывая им замерзшие ноги, а Артур в этот момент подкидывал новые поленья в огонь, раздувая угольки. Комната наполнилась не только мягким светом, но и теплом, а также едва уловимым запахом березы. Девушка прикрыла глаза, наслаждаясь всем этим, и услышала голос Артура, который был непривычно тих и спокоен. - Нет, постой. Не надо уходить, останься у меня сегодня. – Брюнетка выбралась из своего теплого местечка, и ступая босыми ногами по полу, подошла к блондину, аккуратно беря его за холодную ладонь, и потянув на себя. – Все равно вставать нам в одно время, а ночи нынче совсем холодные, так что было бы здорово, если бы кто-нибудь меня погрел. Я не говорю о занятиях любовью, - Лили покачала головой, чуть улыбаясь. - Я просто говорю о сне. Останься со мной. Мне без тебя грустно, - брюнетка потащила СИльвестри вглубь комнаты, усаживая его на кровать, а сама подтянула поближе столик со снедью и напитками. – Я хочу тебе кое-что рассказать, - Лилс налила себе бокал красного вина, и тут же наполнила второй, передавая его Фризеру, и усаживаясь рядом. – Я не помню, говорила ли я тебе или нет о том, что мой отец погиб. Это было давно и при неизвестных обстоятельствах, никто из семьи до сих пор не мог понять, что такое. Но сегодня вечером, ещё когда Рэндом заговорил о том, что нас встретят и проводят в определенное место, я поняла, что тут что-то не так, именно поэтому я и ушла так поспешно с бала. Я снова обращалась к картам, - девушка кивнула на стопку аккуратно сложенных карт, которые были помещены в тонкий стеклянный футляр, с серебряной розой застежкой. – И попыталась вновь связаться с отцом, это было трудно, и на первых порах, он как всегда не отвечал. Карта была ледяной, а потом, она вдруг стала постепенно теплеть, и мне даже показалось, что я слышу голоса, но потом контакт прервался. И я подозреваю, что нас с тобой вдвоем не просто так отправляют к кому-то неизвестному в лес. А учитывая, что рядом ещё и море, то мы скорее всего направимся в Ребму, где ты, мой друг, будешь почти что богом. Почему почти? Ты все-таки смертен, - Лили хитро улыбнулась, подмигнув блондину, и снова делая глоток вина, которое приятно согревало изнутри. – Даю маленькое пояснение. Ребма расположена на морском дне, окружённая защитным магическим полем, которое удерживает толщу воды от того, чтобы она не обрушилась на город и не раздавила его своей массой. Так что… Там ты будешь даже сильнее меня, так как под водой я немного слабею, вода она снижает мои способности, не давая свету и тьме, которыми я управляю, в полной силе действовать. Как-то так. Задавай любые вопросы, и я постараюсь ответить на них. А если у тебя их нет, то мы можем лечь спать, завтра и впрямь сложный день, который надо будет как-то пережить, - Лили сонно улыбнулась, и тут же широко зевнула, изо всех сил стараясь прикрыть рот ладонью, но ей это так и не удалось, две слезинки скатились из уголков глаз, и ринулись вниз по щекам. А Лили тем временем старательно убивала в себе ревность, которая продолжала жить в ней и цвести буйным цветом.
Freezer: Рассматривая ее спокойное, красивое лицо, в обрамлении темных, густых волос, рассматривая внимательно, Артур с каким-то обреченным спокойствием думал о том, что он не сможет уже быть таким, каким был всегда, понимал что без нее он вообще с трудом сможет быть. Когда Лили заговорила, он чуть приподнял брови и пожал плечами, предпочитая ничего ей не отвечать. С его точки зрения, не имело смысла объяснять ей, что за свои 22 года жизни, порой, он, такой самовлюбленный, чувствует невероятную усталость за беспокойство о себе любимом. Именно по этому, порой ему необходима, жизненно важна какая-либо встряска, которая напомнит ему о том, что такое угроза его бесценной жизни. Артур нутром чуял, что это было именно то, что нужно, что предложение Рэндома доставит ему уйму адреналина, да к тому же, ему не будет скучно. Порой, ему казалось, что он просто сумасшедший экстримал, и адреналин ему был нужен как воздух. Может, именно по этому, он и сходил с ума, от этой принцессы?.. - Отравить? Сильвестри усмехнулся, а затем чуть сморщил нос - Это слишком банально и скучно. К тому же, - он многозначительно на нее посмотрел, в очередной раз едва заметно усмехаясь - Если моя смерть зависела бы от тебя, я очень сомневаюсь, что она была бы быстрой и безболезненной. он равнодушно пожал плечами, словно они обсуждали вовсе не убийство, его убийство, к тому же его убийство руками Лили, а что-то гораздо более насущное, вроде погоды или природы. Негромкий голос Лили догнал его уже практически выходящим из ее комнаты. На мгновение помедлив, остановившись, Сильвестри обернулся, окидывая ее задумчивым взглядом серых, чуть насмешливых, заинтересованных глаз. - Остаться? переспросил он, хотя прекрастно слышал то, что она ему сказала. Нахмурившись, он помедлил. Это было, если честно, слишком для него. На какое-то время он застыл, словно внутри него была борьба двух противоположностей. Откровенно говоря, так и было. он мог остаться с ней на ночь ради секса, страсти, похоти..но ради того, чтобы просто с ней побыть? Это противоречило всем его собственным правилам, это полностью противоречило ему самому. Он не оставался с девушками на ночь просто так, он вообще просто так ни с кем не оставался, это было - то, что она предлагала, слишком личным, чем-то сокровенным, чем-то чего не бывало у Сильвестри. Он бежал от таких предложений как волк от огня. Но сейчас, он не бежал. Сейчас, он просто не мог сдвинуться с места. Потому что, где-то в глубине души, где-то в глубине своей хрустальной, зеркальной, двойственной души он знал, он уже сейчас знал и понимал, что он останется, что он не сможет ей отказать. Что ему трудно ей отказать. Мотнув головой, он послушно пошел за ней, усаживаясь на кровать, и надеясь, что она не заметила того, что он замешкался от ее предложения, что оно сбило его с толку. - Сомневаюсь, что я тот самый, кто идеально подойдет, чтобы греть. спокойно заметил Артур, как и раньше, невозмутимо игнорируя бокал, создал себе из льда идеальной красоты фужер, с плетеной из тонкого льда ножкой, наполняя ее рубиновой жидкостью и зажимая между пальцами. Обращая на Лили спокойный взгляд, он слушал ее, не перебивая. Одним из немногих хороших качеств молодого человека, было умение слушать. Он не перебивал, чтобы задать вопрос, не прерывал и не намекал, что рассказ идет по второму кругу, блондин внимательно выслушивал повествующего, а после того, как он закончит задавал, если были, свои вопросы. Сделав глоток, Артур на какое-то время прикрыл глаза, раздумывая над рассказом Лили. В голове возникло множество разных идей о том, как можно воспользоваться данной ему властью. Хотелось бы, чтобы Лили даже и не подозревала о том, что он думал, иначе удушила бы его подушкой прямо на месте. Едва заметно улыбнувшись, он чуть заметно покачал головой. - Это очень опасно, давать мне власть и силу. И такие возможности. он посмотрел ей в глаза, чуть хмурясь, и раздумывая над тем, смог бы он при некоторых обстоятельствах, для собственной выгоды, причинить ей зло. Наконец, покачав головой, Артур убедился в собственной слабости, которая намекнула ему, что даже при всей алчности и мерзости его характера, силы его воли не хватит на то, чтобы причинить Лили зло. настоящее зло. Которое доставило бы ей боль. Много боли. Перед ней, он был слабым. Как же он ненавидел быть слабым. - Значит, задумчиво начал он - Это действительно настолько опасно? просто чтобы лишний раз убедиться, спросил он. Допивая свое вино, Артур превратил свой фужер в снежный дождь, подкинув его в верх, снежинки растаяли еще до того, как приземлились. - К слову, равнодушно бросил Сильвестри, снимая свою рубашку и штаны, и по хозяйски устраиваясь на ее постели - У меня гидрорегенерация, так что в водной среде я не убиваем. Ложимся спать? раскинув руки, Артур, таким образом, великодушно предложил Лили удобно расположиться в его объятиях. Когда такое было? Оказалось, что молодой человек устал от этого дня. Столько всего нового, огромное количество информации, новых знакомств, старых знакомых, все это на эмоциональном уровне, пусть он был и не слишком расточителен на эмоции, все же несколько вымотала его, именно по этому, блондин почти сразу же заснул. Ему снились беспокойные, но крепкие сны, где он кого-то преследовал, и когда его цель была почти достигнута, кто-то очень настойчиво потряс его за плечо, в голосе, который он услышал, можно было разобрать, нотки отчаянья, похоже, его давно зовут. Открыв глаза, он вопросительно приподнял брови, переводя взгляд в окно, еще только светало.
Lily: А она всё говорила и говорила, не давая ему возможности вставить хотя бы слово. Она словно старалась сделать всё так, чтобы Артур не смог противиться ей, чтобы он не смог уйти, бросить или ещё что-то в подобном духе. Заваливая блондина информацией, Лили не останавливалась. Нет, ни за что. Она не хочет спать сегодня одна, когда в соседней комнате спит он. Она не позволит ему уйти, он ей сейчас нужен. Это эгоистичное желание маленькой девочки, которая желает всем доказать, что всегда всё будет так, как надо ей. Вот и сейчас именно такой момент. Лили наконец-то замолкла, давая себе передышку и понимая, что ей больше нечего сказать. Девушка выдохнула, потянулась к бокалу с вином и залпом осушила его, про себя подумывая о том, что так недолго и спиться, если каждый день выпивать по бутылке отменного красного сухого, или белого. Лили не понимала, что с ней происходит. Нет, то есть она понимала, но не могла этого до конца принять. По сути своей она была беспощадным демоном, который крушит и убивает, и даже не оглядывается назад, но сейчас с ней было что-то не так. Бросив беспомощный взгляд на Артура, на его бокал изо льда, который пропитался красным вином и стал таким же бордово-красным, Лили поняла окончательно и бесповоротно, что в жизни всегда так, если по-настоящему любишь и по-настоящему нужен человек, то ты будешь идти на уступки, будешь рядом с ним другой, мягче и нежнее. Выдохнув брюнетка, прикрыла глаза. - Ты ошибаешься, Сильвестри. Ты идеален для того, чтобы греть меня, даже несмотря на то, что ты так холоден, - Лили устало улыбнулась и повела плечами. Она и впрямь хотела спать, сон смыкал ей веки, а Морфей уже летал неподалёку, стремясь забрать красотку себе от блондина. – Я верю в то, что ты не будешь слишком ею злоупотреблять, ведь это может обернуться против тебя, душа моя. И в конце концов просто уничтожить, - Лили широко зевнула, прикрывая рот ладонью, и утирая слёзы, выступившие на глазах. А затем коротко кивнула, отвечая на вопрос. – Это очень опасно. Боюсь, что без жертв не обойдётся, но мы быстро с ними справимся, раз у тебя есть гидрорегенерация… - Лили поднялась с кровати, и последовала примеру Артура, который совершенно наглым образом развалился на её кровати, абсолютно обнажённый. Лили же даже не обратила на это внимания, она боролась с завязками, застёжками, и всё-таки победила их, стягивая платье, которое бесполезной массой ткани упало к её ногам. Девушка переступила через него, и в таком же виде, как и Сильвестри, забралась под одеяло, устраиваясь рядом с Артуром, а точнее даже на его плече, закидывая сверху ножку, и закрывая глаза, шумно выдохнув. - Конечно, ложимся, - пробормотала брюнетка, чмокнув блондина куда-то в район шеи, и почти тут же засыпая. Она даже не посмотрела на часы, зная, что ещё очень рано, но они оба так устали, что это было вовсе неважно. Лили проснулась сама безо всяких будильников и слуг. Она потянулась в кровати, а затем незаметно выскользнула, легонько поцеловав Артура в висок. Девушка быстро приняла душ, который на самом деле был в этом замке, потому как Лилс заставила-таки дядю сделать его для неё, иначе было бы всем очень плохо. И находясь уже на стадии одевания, Лили решила, что пора бы разбудить Сильвестри, который спал, как ребёнок, укутавшись в одеяло, и не желая просыпаться. Лили в одном белье, с мокрыми волосами забралась на кровать, и не долго думая, стала будить Артура, самым кощунственным образом, тряся его за плечи, и громко выкрикивая имя с разной интонацией. - Артур! Арту-у-у-у-ур! Подъём! Вставай! Война! Пожар! Голые девственницы! Артур!!! – Лили уселась рядом с Сильвестри, аккуратно поглаживая его ладонью по груди и плечам, и улыбаясь нагло и совершенно беспардонно. – Ты так крепко спал, что я просто не могла больше на тебя смотреть, пора вставать, блондинчик… - Лили наклонилась, целуя Сильвестри в губы, едва касаясь их кончиком языка. – Доброе утро, - девушка подмигнула и тут же ушла, намереваясь одеться. – У тебя есть полчаса, чтобы собраться, а потом спуститься вниз, где мы позавтракаем и отправимся на охоту, - всё это Лили говорила спокойным, будничным тоном, распихивая по своей одежде стилеты и ножи. Сегодня она была облачена в похожий костюм, который вчера был на ней, и в высокие сапоги, защищающие от всяких гадов. - Твоя одежда уже тут, - Лили кивнула на комплект белья чистого, и на костюм для верховой езды. – Также, я буду рада предоставить тебе кое-что из своего арсенала, - девушка ушла, оставив парня одного в комнате, но вернулась через пару минут, неся что-то в руках, завернутое в холщовую ткань. – Дарю, - девушка скинула с ткань, под которой оказались ножны, выполненные судя по всему мастером своего дела. А затем.. Меч сверкнул в первых лучах восходящего солнца, обоюдоострым лезвием, с гравировкой по всему клинку. Эфес был украшен тонким серебряным плетением, и венчал его большой сапфир, который, впрочем выглядел весьма аккуратно, будучи закован в серебряную «клетку». – Не можешь ты присутствовать на охоте без меча. Это твой, пользуйся, - Лили хмыкнула. Сама она предпочитала кое-что полегче и поизящнее, что-то, что подходит больше её комплекции. Меч был аккуратно положен на кровать, прямо перед Артуром. – Прошу. Кстати, все уже уехали на охоту, так что мы с тобой отправимся следом за ними, я отправлю весточку Рэндому. Лили прошла к картам, извлекая из колоды карту Рэндома. - Да, Лили? - Вы уже в лесу? - Да, я думаю, что вы через час можете выходить. Всё в полом порядке, мало кто заподозрит, что вы на самом деле на разведке. Не забудь лесом до моря, а там вас встретят. Всё будет в порядке, девочка. - Да, уж, не сомневаюсь, - пробормотала Лили, отключаясь. – Давай, Артур! Выползай из кровати! – Протянула Маршалл, возвращаясь к Артуру и понимая, что тот ещё даже не оделся и всё также валяется.
Freezer: Сильвестри любил лелеять свои слабости. Не все конечно, но те, которые доставляли ему удовольствие - да. Например, сон. Он всегда наотрез отказывался вставать раньше полудня, любил поспать подольше, потом повалятся в кровати. Мог провалятся там, к слову, чуть ли не весь день, лишь к вечеру показавшись на улице. И блондину не казалось это чем-то странным или необычным. Иногда, он любил ленится. Однако, в независимости от своего состояния - активного или ленивого, он предпочитал спать долго. Сегодняшний день был совсем не исключением. Именно по этому, его организм и он сам, совсем не понимали, что от него хочет эта кареглазая бестия, и какого черта она его будит ни свет, ни заря. Фризер открыл глаза и резко сел от неожиданности, когда Лили в очередной раз сильно потрясла его за плечи. Все еще находясь в состоянии сна, он посмотрел на Лили, которая была до неприличия бодра, что не могло не раздражать сонного, не выспавшегося и всклокоченного Артура. Он моргнул, и не понимающе на нее уставился. Какая война? Потом посмотрел сторонам, не понимая где вообще находится. События предыдущих дней, почему-то выветрились у него из головы, словно опасная информация, которую стирает мозг, в попытке защититься, и через несколько секунд напряженных размышлений, он наконец таки извлек из недр памяти все что ему было нужно. Нахмурившись, он вспомнил, что в другом мире, что он подписался на какую-то очередную отчаянную авантюру для него, и серьезную операцию для Лили. - А это обязательно - будить меня так рано? Учитывая, что даже голых девственниц нет. хриплым после сна, и очень недовольным голосом, спросил молодой человек, и не думая мгновенно вылезать из кровати и начинать собираться. Лениво откинувшись назад на подушки после поцелуя, он проследил взглядом за тем, как Лили уходит одеваться, и закинув руки за голову ненадолго задумался, блуждая взглядом по стенам. Сильвестри думал о том, к чему ему готовится, хотя бы примерно, но даже не смотря на ту информацию которую ему дала Лили, он не мог точно понять, чего ему ждать. Именно по этому, он махнул рукой на это гиблое дело, решив, что будет по ходу дела импровизировать и взглянул на девушку, которая уже появилась перед ним, полностью одетая. - В белье ты мне нравилась больше. пробормотал он, нехотя выползая из кровати и накидывая на себя простую рубашку с широкими руковами, из довольно приятной на ощупь ткани, а так же черные, удобные штаны. Рассматривая как она спокойненько распихивает по стратегически важным частям себя оружие, он задумчиво перевел взгляд в окно, а затем посмотрев на свою руку, Артур выставил ладонь немного вперед, рассматривая, почти что с детским любопытством, как на его руке образуется небольшая тоненькая иголочка, со временем медленно растущая, и превращающаяся в нечто пока не определенное, но точно очень острое и опасное. - Мне ножи точно не понадобятся, у меня свои смертоносные дротики.. проговорил блондин, зевнув. И покрутив в руках ледяную иглу, а потом широко зевая. Когда девушка вернулась с мечом, Артур чуть приподнял одну бровь, подходя к оружию и для начала рассматривая его. Блондин был очень избирателен в оружии. Он считал, что ненужные нагромождения, такие как скажем, драгоценные камни, были лишними, и что настоящее оружие должно быть простым, удобным и главное, хорошо сбалансированным. Однако, рассуждения о правильности оружия, все же были ему мало свойственны, он чаще пользовался оружием собственного производства - из льда, подпитывая его своей силой и делая практически нерушимым, оно было идеальным во всех отношениях, мало того, что его не нужно было никогда точить, не нужно было носить в ножнах за спиной или на поясе, и появлялось оно тогда, когда никто и не ждал, и когда казалось, что блондин безоружен. Сильвестри помолчал какое-то время, по прежнему внимательно разглядывая оружие, затем осторожно взялся за рукоятку, примериваясь к клинку, задумчиво хмурясь. На удивление, его полностью устраивал этот меч. Он был весьма удобен, не слишком громоздок и тяжел, и что не мало важно, действительно хорошо лежал у него в руке. - Отлично, чуть склонив голову в знак благодарности, проговорил блондин - Спасибо. Он будет хорошо смотреться с.. во второй руке у молодого человека появился ледяной меч, полное зеркальное отражение того меча, который он держал в другой руке, только совершенно прозрачный. Ледяной меч в руке у Артура, казался продолжением руки блондина, из-за того, что его рука, держащая меч, стала почти сливаться с рукояткой. Избавившись от ледяного оружия, он пробно махнул мечом, подаренным Лили, изображая связку. А затем, пожал плечами удовлетворенно улыбаясь. - Мне почти что не терпится уже с кем-нибудь сразится.. мечтательно протянул Артур, залезая в свою походную одежду и устраивая ножны за спиной, что бы было удобнее. Взглянув на Лили, он всем своим видом дал ей понять, что полностью готов. По нему нельзя было сказать, что он нервничает или переживает, он был действительно спокоен. В серых глазах плескалась какая-то непоколебимая уверенность в своих силах, и сейчас, Артур выглядел гораздо старше и серьезнее, в нем чувствовалась сила, и даже, если присмотреться, веяло опасностью. Когда они уже были в лесу, Артур обратил внимание на то, какая интересная природа их окружает. Она мало была похожа на земную, разве что, если бы на земле были бы смешанные и очень густые леса. Было тихо, возможно потому что еще слишком ранний час, а по правде говоря, он думал из-за того, что все звери и птицы, живущие тут, затаились, пропуская путников. Сильвестри не думал о том, что их ждет, потому что решил еще когда только проснулся, что нет смысла думать и загадывать. - Долго нам ехать? коротко поинтересовался молодой человек, нарушая повисшее молчание. Лили тоже до этого была в своих мыслях, видимо обдумывала то, что их ждет, а может как и он, рассматривала лес.
Lily: - Не веди себя, как неженка, Сильвестри, тебе это не идёт, - хмыкнула брюнетка, завязывая волосы в тугой хвост на самой макушке. Она уже была полностью готова, развернувшись на каблуках своих сапог, девица смотрела в упор на блондина, который уже поднялся с кровати, и теперь пристально разглядывал её подарок. Внутренне Лили сжалась от волнения, ведь ему-то не была известна история создания этого меча, и искусно выделанный эфес с камнем были не её прихотью, это было традицией. Ведь на её мече было схожее оформление, те же рунические надписи на клинке, защищающие клинок от повреждений и настраивающие на усиление атаки, и похожий камень, только полностью чёрного цвета. Эти клинки были родными, но свой Маршалл спрятала раньше, чем мог заметить Артур. Девушка склонила голову набок, наблюдая за тем, как блондин хвастается своими способностями, и фыркнула. - Ничто и никогда всё равно не сможет заменить холода амберской стали. Для меня – точно, - Лили развернулась обратно, закидывая в небольшую дорожную сумку кое-какие принадлежности, помещая карты в карман куртки, и потуже затягивая ремень на брюках. В целом, она была довольна тем, как выглядела, но оставалось ещё кое-что. - Ты как ребёнок, родной, - с ухмылкой проговорила Лили, глядя на собирающегося Сильвестри в огромное зеркало, и чуть покачивая головой. Он игрался с обоими мечами, делая вид, что проверяет их, хотя сам в воображении уже скорее всего рисовал тысячу врагов, который разрубались на кусочки от одного только взмаха меча. – Идём, красавчик, - Лилс кинула Артуру сумку, и покачивая бёдрами, затянутыми в тугие штаны, направилась вон из комнаты. Быстро перекусив, и взяв еды и вина с собой, парочка направилась в конюшни, где их уже ждали лошади, вычищенные и готовые к долгому путешествию. Но прежде, чем двинуться в путь, Лили куда-то исчезла, и вернулась только через минут десять. За её спиной виднелся колчан и лук, на недоуменный взгляд Сильвестри Лили ответила невинной улыбкой, перекидывая ногу через седло, и удобно устраиваясь на Мерлине, который недовольно пофыркивал, но вскоре успокоился. Ткнув коня в бока, Лили пустила его в неспешный шаг, направляясь в самую глубь Арденского леса. Двигаясь плавно и неспешно, каждый в своих мыслях, парочка с каждым разом всё глубже и глубже уходила в лес. Артуру оставалось лишь ехать следом за Лили, которая знала здесь всё наизусть. Не только благодаря тому, что охотилась здесь почти каждый день, но и благодаря тому, что её учителем и поводырём был Джулиан. Ухмылка тут же тронула губы брюнетки. Проклятый любитель инцеста, ему воздастся по заслугам за то, что он когда-либо делал. Хотя, никто же ведь и не сопротивлялся. Лилс дёрнула плечом, отмахиваясь от неприятных воспоминаний, которые была вынуждена разделять сама с собой, прошло уже много времени, пора бы забыть. Как и то, что её отец может быть жив. Даже если он жив, то не хочет её видеть, иначе давно бы откликнулся на призыв карты, даже Бренду это удалось. И что же их в конце концов ждало. Напрягало это незнание дела, и непонимание того, что в принципе происходит. - Нет, не очень. Ещё где-то часа полтора-два, и мы прибудем на место… - Лили не успела договорить, как тут же скрылась в тенях, невидимая для Артура. Она шарила по тем уровням, где её никто не мог заметить. Опасность Маршалл почуяла уже давно, но не могла никак засечь, слишком тяжело это было сделать, когда не видишь противник, но тут, всё было проще. Лили обернулась и увидела скольжение за спиной Сильвестри. Тут же выныривая из тени, Лили крикнула. - Сзади! – Реакция Артура была мгновенной, равно как и её. Девушка выдернула меч из ножен, удерживая Мерлин свободной рукой, а второй отбиваясь от бойцов, которые были одеты, как разбойники. Но не ей ли знать, чьи на самом деле эти люди. Джулиан. Проклятый ублюдок, он что, решил её убить. - Доберусь – отрежу всё самое ценное, что есть у него! – Прорычала девушка, крутанув мечом, чуть не вывернув запястье, когда один из мужчин дёрнул поводья Мерлина на себя. Но Лилс успела вовремя всадить ему клинок в горло, резко выдёргивая назад, и снова ударяя мечом по руке, полностью отрубая её, а затем презрительно кончиком меча скидывая руку на землю. Их оказалось всего трое, и все трое были уже убиты. Слишком быстро. - За мной, - проговорила Лили, ныряя в тень, и утягивая за собой Артура. – Советую держаться, как можно ближе ко мне, сейчас мы пойдём по Амберским теням, чтобы добраться побыстрее. Кажется охота теперь объявлена на нас. Двигаясь этим путём я смогу замести следы. Лили гнала Мерлина изо всех сил, прижимаясь к его влажной спине грудью и чувствуя всем телом быстрый бег коня, чувствуя стук его копыт о землю. Её взгляд был устремлен только вперёд, чтобы не сбиться с пути. Ещё мгновение и они снова вынырнули из теней. Лили резко одёрнула коня и остановилась. Она бросила на Артура быстрый взгляд через плечо. – Этот меч будет теперь всегда тебя слушаться. Нам осталось совсем чуть-чуть, чувствуешь запах морского воздуха? – Девушка втянула носом воздух, довольно улыбаясь, проехав чуть вперёд, она остановилась, спешилась с коня, и скинув с плеча сумку, устроилась на мягкой траве, опираясь спиной на огромный валун. - Советую последовать моему примеру. Так как неизвестно когда нас ещё покормят и когда мы прибудем на место. А силы нам могут понадобится, - девушка достала из сумки пару бутербродов, что-то ещё из снеди, и фляжку с вином, которое был чуть разбавлено водой. И сразу наступила непонятная тишина. Сейчас вроде как не было места любви. Или объяснениям. В крови ещё бурлил адреналин от стычки и от скачки. Но.. Лили не понимала, что будет дальше. После этого путешествия, которое началось так внезапно… - Угощайся, - Лили протянула Артуру фляжку, и тут же отвернулась, стараясь не смотреть ему в глаза.
Freezer: Блондин лишь фыркнул, в ответ на ее слова, становясь вновь привычно высокомерным. Иногда, казалось, что это не она королевская особа, а Сильвестри. С его выправкой, с его уничижительным взглядом серых, холодных глаз, с его манерой разговаривать, и конечно же, с его видом всегда уверенного в себе принца. Окинув ее прохладным взглядом, Сильвестри мельком глянул на себя в зеркало, в очередной раз игнорируя ее слова, и едва заметно пожимая плечами. С виду, он казался слишком слабым, что бы быть хорошим бойцом, однако это было не так. Тело Артура было хорошо натренированно. Он не был похож на накаченного стероидами бодибилдера, и нельзя было сказать о нем что "комья мышц перетекают", однако в нем чувствовалась настоящая сила. Он был похож на изящного дикого зверя, который был ловкий, гибкий и сильный. Ему не нужно было быть накаченным, что бы великолепно управляться с оружием, ему не нужно было создавать устрашающего вида, что бы было и так понятно, что он опасный противник. Для непосвященных, он создавал безобидный вид и ему это даже играло на руку, когда он дрался. Он с детства умел держать в руках оружие, это было частью его воспитания, он ни один раз использовал его в самом настоящем, не постановочном бою, именно по этому, он не собирался спорить с ней или что-то доказывать. Артур посмотрел на Лили, она выглядела почти так же ложно безобидно, как и он сам, однако ее плавные, уверенные движение, то как он держала в руках оружие - сразу же выдавали ее. Было видно, что оружейная наука известна ей не понаслышке. Сильвестри неспешно ехал вместе с ней на жеребце, который уже принял своего нового наездника и прислушивался к каждому движению поводьев. Наверное, даже если бы он мог, он не стал бы забираться к ней в голову, чтобы узнать, о чем она думает. По ее улыбке, он понимал, что не хочет ничего знать. По замку, по которому он уже успел прогуляться без нее, ходили разные слухи об этой принцессе, которые, вообщем-то не столько удивляли его, сколько лишний раз подтверждали его мысли о ней, те самые мысли, которыми он успокаивал себя, в те дни, когда она уходила от него. И те самые мысли, которые подождал внутренний голос, тот самый, который нашептывал Сильвестри быть осторожнее с ней, и что ему следует быть внимательнее иначе его ледяное сердце, может ненароком растаять под огнем этой девушки. Он вздохнул, слабо покачивая головой. Что сейчас было между ними - он не понимал. Он совсем было уже пропал в своих мыслях, как его выдернул резкий крик девушки, пронесшийся по всему лесу громкими эхом. - Что за.. проглотил он слова, рвущиеся с языка и резко отклонившись, пропустил мимо себя стрелу, которая вонзилась в дерево, чиркнув ему по руке, где тут же появились несколько алых капелек. Артур на автомате выхватил меч из ножен, чувствуя тяжесть стали, и что рука напряглась в привычном жесте. Несколько ударов, сбоку на него хотел наскочить кто-то, но Артур был быстрее, вся его рука полностью покрылась ледяной коркой и с силой ударив ею по груди всадника, он сбросил его с коня, размахнувшись он хотел уже было проткнуть его мечом, но ему пришлось отражать атаку еще одного бойца. На мгновение отпустив поводья, и размахнувшись свободной рукой, он сделал какое-то размытое, быстрое движение, а потом резко всадил острую, ледяную, длинную и очень крепкую иглу лежащему на спине, как оказалось, он попал точно в грудь, пригвоздив того самого к земле, которая уже впитывала в себя чужую кровь. Ухватив коня, который хотел как можно быстрее уйти от опасности, он на скаку сбил своего противника с коня, всаживая ему тут же меч в грудь и взглянув на Лили, презрительно скривил губы. - Это было просто. однако, дышал он все же тяжело, не от усталость или испуга, скорее от того, что уже поймал этот адреналин, этот вкус битвы, и ему хотелось продолжения, а девушка хотела бежать. Конечно, он ее понимал, у них ведь была другая цель,а не рубиться с кем-то по среди леса. Артур пустил своего коня вслед за за Лили. Как и она, пригнувшись к шее скакуна, он старался дышать в такт с ним, что бы не сбиваться, больше их никто не преследовал. Артур прикрыл глаза, чувствуя воду. море. Его вторая стихия, после льда. Или первая. Ему всегда было трудно определить, что из этого, было ему ближе, наверное, и вода, и лед были неразрывны между собой. Он был всемогущим в этой стихии. Он был Богом. Он был почти что Нептуном, разве что жил на на земле и обходился без трезубца. Сильвестри едва заметно улыбнулся, спрыгивая с коня и разминая ноги после долгой скачки. - Я могу почерпнуть силы из моря. он пожал плечами усмехаясь, и все же не отказываясь взял фляжку, делая несколько глотков. Присев рядом с девушкой, Артур потянулся, вытаскивая меч из ножен и рассматривая его. Лезвие было идеально чистым, несмотря на недавние убийства, и сверкало на солнце. - Что это за меч? спросил он, обращаясь к Лили и в упор на нее смотря. Ему не очень понравилось, что она отводила взгляд, как будто бы что-то скрывала от от него. Сейчас, между ними повисла какая-то недосказанность в отношениях, какая-то запитая, которая требовала чего-то. Какого-то логического конца, или продолжения, следующей главы, и как бы он не старался не думать об этом, он все равно возвращался к этим мыслям, к тому, что она ему сказала, к тому, что он не сказал ей и не хотел чувствовать, но чувствовал, к тому что было вчера. Сильвестри не мог всегда бежать от этого, тем более сейчас, когда они сидели тут, никуда не мчась, ни с кем не сражаясь. Поднимаясь со своего места, он сделал несколько шагов. У него не получалось просто так сидеть на месте, рядом с Лили. Почему-то, хотелось чем-то себя занять. Пройдясь, он бездумно помахал мечом, а затем вернул его на место в ножны. Задумчиво поглядывая на Лили, Артур думал, что сейчас было лучше разговор - хоть какой-нибудь, или тишина, которая то и дело возникала между ними. - Значит, проговорил он - Нас встретят, когда мы будем у моря? опускаясь рядом с ней, в тот самый момент, как она повернулась, что бы дать ему ответ. Их глаза встретились, но оказалось, что он был не готов к этому. Но было уже поздно, он уже падал. Неожиданно для себя, блондин поцеловал ее, едва ли отдавая отчет своим действитем, и понимая вообще что делает. Когда он так неожиданно попадал на ее глаза - как на гипноз, он просто не мог с собой ничего поделать, совсем ничего. И Сильвестри не знал, сколько длилась эта вспышка, минуту или больше, а может всего несколько секунд, но когда он перестал ее целовать, его дыхание и сердцебиение было таким, словно это не он на коне мчался сюда, а конь на нем, словно это был их первый поцелуй, который ударил его по голове. И от неожиданности, перед глазами все поплыло.. - Так мы едем?.. спросил он, смотря на нее широко распахнутыми глазами.
Lily: Лили мерно поглощала бутерброд, стараясь сохранять тишину, просто потому что она не знала о чём говорить в данный момент. Ей правда, как-то даже стало неловко, но преодолеть это чувство было почти невозможно для брюнетки, хотя бы даже потому, что до сего момента она никогда и не испытывала его. Лили думала о том, что рядом с Артуром, здесь в Амбере она кардинально меняется, в сравнении с тем, какой обычно бывала на Земле. Там, она – это демон. Жестокий, хладнокровный убийца, с присущим только ей цинизмом, играющий с человеческими жизнями, и не обращающий ни на что внимания. В ней нет чувств, который принято называть позитивными или добрыми, есть только ненависть, которая кажется немного странной. Потому что сама Лилс ведёт себя странно. Она убивает, наблюдает за муками, и ей это действительно нравится. Но почему тут, в Амбере, всё по другому? Как-то не так, будто сам воздух меняет её сущность, окружающая природа, люди, которые рядом – они меняют всё. И тем более Артур. Маршалл рядом с ним превращается в самую обычную девчонку, которую вряд ли кто-то станет бояться, если увидит в таком состоянии. И не то, чтобы ей это не нравилось, просто она не могла понять причину этого всего. Девушка выдохнула, уставившись в одну точку. Она ничего не понимала, и это раздражало. Слишком часто она стала не понимать. Пора было отвлечься от этих самых мыслей и сосредоточиться на том, что ждёт тебя впереди. А впереди, как обычно, неизвестность. Лили засунул в рот остатки бутерброда и запила их вином, мерно жуя, с самым страшным выражением лица, где чётко читалась мрачная решимость. - Что? – Лили очнулась от мыслей, которые её занимали, и только сейчас заметила в какой опасной близости от неё находится Артур, и это могло плохо кончиться. Ну, как плохо… - Да? Тогда я тебе искренне завидую. Потому что у меня с водой небольшие проблемы. Я не могу там пользоваться тенями, это сложновато, переход с суши в воду, есть вероятность, почти сто процентная, что я захлебнусь, - Маршалл равнодушно пожала плечами, сделав ещё один глоток. Она медленно перевела взгляд на меч, который в руках держал Артур, а затем забрала его себе. Глядя на своё отражение в идеальном лезвии, девушка задумчиво улыбнулась. Она не спешила с ответом, размышляя, а что это даст? - Это родственные клинки, - отдав меч Сильвестри, Лили достала свой, аккуратно придерживая его обеими руками. – Они были выкованы в Хаосе, для моего отца. Это подарок. Меч, который у меня, несёт в себе женскую сущность, и подчиняться мужчине не будет, - Лили провела пальцами по символам, которые украшали клинок и рукоять, - меч, который у тебя не будет подчиняться мне. Как только ты начинаешь им пользоваться, и убиваешь первого врага, меч принимает в себя его кровь, и словно оживает. Он полностью становится твоим продолжением, и служит до тех пор, пока тебя не убьют. Тогда он теряет все свои силы, свойства, - Лили взмахнула рукой, в которой был зажат меч. Он со свистом рассёк воздух, и нырнул в ножны. – Им никогда не пользовались. Так что, теперь ты его полноправный хозяин. Конечно, если тебя не убьют. И, если это случится, то меч превратится в обычную железку с драгоценным камнем, вот и всё, - девушка повернулась к блондину, чуть улыбаясь. – Я ответила на твой вопрос? Лили всё это время краем глаза наблюдала за Артуром, который нетерпеливо прохаживался рядом, а затем снова опустился около неё. И это стало большой неожиданностью. Близко-близко. Настолько, что она чувствует тепло и холод, идущие от него одновременно. - Встретят, - прошептала Лили, пристально глядя на губы Артура, которые были всё ближе и ближе.. Только не поцелуй, только не он. Но нет, он всё-таки был. И как обычно, её снесло с катушек. Лили подалась вперёд, приоткрывая губы, и позволяя Сильвестри целовать её столько, сколько он хотел. Тонкая ручка скользнула по его плечу и зарылась в снежные волосы, чуть сжимая их, Лилс почти задыхалась, стараясь насытиться этим поцелуем, как ошалевшая. Но всё-таки Артур оторвался от неё, прерывая всё. Он держал её за плечо, сжимая пальцы и делая почти больно. - Если мы сейчас здесь останемся, то я накинусь на тебя и оттрахаю прямо у этого валуна, на этой траве. И тогда риск быть убитыми моим дядюшкой возрастёт до небывалых высот, к тому же мы везде опоздаем, а за это нас по головке не погладят. О, да, представь себе. Поэтому мы сейчас встанем, сядем на лошадей и поедем к морю. А ночью, если останемся живы, займёмся сексом. И да, Сильвестри. Я буду сверху, - Лили сверкнула чёрными глазищами в которых плясало адское пламя, и прокусив молодому человеку нижнюю губу, резко поднялась с земли, отряхивая штаны, и подхватив все сумки быстро направилась к своему коню, пристраивая сумки на седле. У Лилс тряслись руки, они тряслись так сильно, что почти ничего невозможно было делать. Она не могла говорить, потому что её голос срывался на истерику. И сейчас ей надо было успокоиться, и продолжить дорогу. Дождавшись, пока Артур сядет на коня, она сразу тронулась с места, пришпоривая Мерлина, что было сил, выжимая из него всё, что только могла. Лили мчалась по теням, то ныряя в них, то резко выныривая. Она загнала коня до такой степени, что тот чуть не умер, когда они вдруг очень резко оказались на берегу моря, которое сегодня бушевало. Огромные волны бились о скалы, вода разлеталась на мириад осколков, исчезая в воздухе. Лили выдохнула, слезая с коня. - Дальше пешком, - коротко проронила брюнетка, с мрачным лицом двигаясь по каменной лестнице, которая была выбита прямо в скале. Её ступени были достаточно широкими, чтобы там можно было пройти вместе с лошадью, но вода доставала и сюда периодически, и когда молодые люди спустились к самому подножью, окруженные высокими стенами скал, они были насквозь мокрыми. Площадка была абсолютно пуста. Их никто не встречал… - Что за чёрт?.. – Пробормотала Лили, оборачиваясь на Артура, который стоял рядом с ней, вглядываясь во взбесившееся море. И буквально тут же, из моря стала постепенно появляться фигура в плаще, капюшон был откинут с иссиня-чёрных волос, и чёрные глаза, почти как у Лили сияли так ярко, что это казалось почти наваждением. - Я так и знала, отец… - прошептала девушка, крепко схватив Сильвестри за руку. - Лили, рад тебя видеть. Артур, здравствуй. Рэндом мне обо всём сообщил, но зная свою дочь, я смею предположить, что у вас всё не так, как вы это представляли во дворце, - мужчина стоял перед ними, не делая никаких попыток приблизиться к паре. Он был холоден, но на губах его виднелась едва заметная улыбка. С Лили они были просто невероятно похожи, Корвин был невероятно красивым мужчиной, при всём при этом без каких-либо замашек на эту тему. Он был облачён в чёрный костюм, а его плащ скрепляла брошь в виде серебряной розы, на поясе был прикреплен Грейсвандир. Меч, который был похож на те, которые были у Лили и Артура. - Будьте осторожны при спуске, лошадей придётся укрыть. Ими займутся мои люди, - только сейчас Маршалл увидела, как несколько тёмных теней вышли из глубины пещеры, чтобы забрать коней, а Корвин уже тем временем стал уходить обратно под воду. Лили сжала руку Артура и повела его за собой. - Сделай глубокий вдох, а когда почувствуешь, что можешь выдохнуть – сразу выдыхай, - они вместе зашли в воду. Море холодило, ноги сводило судорогой, но надо было двигаться, один единственный шаг не туда, и вы могли сразу погибнуть. Они заходили всё глубже и глубже, и когда почти скрылись под водой, Лили сделала глубокий вдох и исчезла совсем, потянув за собой Сильвестри. Мгновение спустя они уже стояли на широкой лестнице, абсолютно прозрачной, созданной будто из кристаллов, вокруг них были возведены стены. Так казалось. Но стоило протянуть руку, чтобы её ощупать и ты понимал, что это тоже вода. Вокруг плавали мелкие рыбки, необычные растения и водоросли струились вместе с потоками воды, и лестница снизу подсвечивалась неярким светом, от которого всё вокруг казалось несколько зеленоватым, мутным. - Ну, собственно, ещё немного и мы будем в Ребме, - проговорила Лили, выдыхая, и чувствуя, как кислород заструился по лёгким, принося долгожданное облегчение. – Чувствуй себя, как дома, бог.
полная версия страницы