Форум » Нью-Йорк » Похороны Ричарда Джонатана Кейва. » Ответить
Похороны Ричарда Джонатана Кейва.
Impulse: Кладбище "Trinity", Нью-Йорк, США, также вошло в список самых знаменитых кладбищ мира. Кладбище славиться своей более чем трехсотлетней историей, а также удачным расположением - как раз на пересечении Бродвея и Уолл Стрит. Приглашенные: Molly Millions - Салли Ширс. Wolverine - Джеймс Хоулетт. Sage - Тесса Хоулетт. Lady Deathstrike - Йорика Ойама. Captain Ameriсa - Стив Роджерс. Mr. Fantastic - Рид Ричардс.
Ответов - 9
Wolverine: На землю падает листва, Звучат последние слова, И вещи Теряют смысл в тот же миг, Мы покидаем этот мир - До встречи. До встречи. До встречи... Спасибо мир тебе за всё. За доброту, за хлеб, за соль, За речи. Мы этот мир благодарим И улыбаясь говорим - До встречи. До встречи. До встречи... До встречи там на небесах, Всё приготовлено и свет волшебный будет вечен, Как в наших самых сладких снах - До встречи. До встречи. До встречи... (с) Сплин «До встречи» В этот день не могло светить солнце. Это было бы возмутительно, кощунственно, противоестественно. Поэтому многочисленные приглашенные на кладбище прятались под черными зонтами, мелкий дождь по которым отбивал торжественно-траурную мелодию. Небо, затянутое плотными серо-коричневыми тучами, нависло совсем низко, казалось, до него можно дотронуться рукой, сорвать этот грязный полог и крикнуть громко, чтобы слышал даже Бог, если он конечно есть, что Ричард Кейв должен жить, что нельзя забирать из этого мира лучших… Джеймс угрюмо наблюдал за священником, произносившим пафосно-высокие речи, умеренно приправленные горечью, над пустым закрытым гробом. Настоящий саркофаг из красного дерева, с позолоченными креплениями и ручками. Пустой. Такой же пустой, как и глаза этого полного старика, жреца загадочного и никому не известного Господа Бога. Дешевый маскарад. Тихой, слышной лишь зверю, барабанной дробью бил дождь по крышке этого искусно сделанного ящика, американский флаг, прикрывавший его, уже промок насквозь, а фотография улыбающегося Рика в резной рамке расплывалась из-за слез природы на своем стекле. Почему-то эти глухие звуки напоминали автоматную очередь. Следом в памяти всплывали моменты из военного прошлого. Их с Кейвом совместного прошлого. «Джеймс, я чувствую то тебе и мне с нашими способностями выпадет еще много горя…» Хоулетт тяжело вздохнул, крепче сжав руку супруги, стоявшую рядом. «Ты был прав, дружище. Горя мы хлебнули достаточно… И я был прав, когда говорил тебе, что даже герои когда-нибудь умирают. Прощай… » - мужчина сделал небольшой шаг вперед, передав их зонт Тессе, и подняв голову к небу. Капли падали на лицо холодными мазками, он прикрыл глаза и подавил в себе желание взвыть. Вечером. Все эмоции он выпустит вечером. А пока Росомаха – непоколебим и суров. Столько людей кругом, знакомых, коллег Кейва, он не может осквернить его память своими выходками. Пусть он сгорит в пламени собственных эмоций, сжигающих его дотла. Неважно. Он проводит своего друга в последний путь хладнокровно, пусть даже гроб, который сейчас опускали в уже подготовленную могилу, был совершенно пустым. Больше всего именно это удивляло Хоулетта. Как можно хоронить человека, если нет тела. Вернуться туда, где был остров, осмотреть каждый миллиметр воды, черт побери, да если нужно, на самое дно забраться… Но исполняющий обязанности главы ФБР был обычным человеком, и даже бывший секретарь Кейва не сумела убедить его провести доскональные поиски. Три вертолета покружили пять минут и с чистой совестью вернулись на базу. Вот и все поиски. - Пусть земля ему будет пухом… Аминь… - Логан опустил голову, уперевшись непонимающим взглядом на священника, который с глухим стуком захлопнул книгу. Все? Это все? Джеймс с плохо скрываемым отчаянием огляделся, ища в лицах присутствующих хотя бы каплю непокорства и надежды. Нет, серые заплаканные люди, смирившиеся с потерей. Для кого-то серьезной, для кого-то – лишь формальностью. Хоулетт сдавленно выдохнул, сморщившись, когда крышку стали забрасывать землей приглашенные для этого рабочие. Отчего-то все происходящее казалось таким дешевым спектаклем, все эти бездушные лица чужих людей, которые закапывали пустой гроб, чьи-то сдержанные всхлипы и беззвучные рыдания. Росомаха развернулся, с тоской посмотрев на супругу. «Это все… Все, что он заслужил? Пустые пафосные слова приглашенного актера и немые зрители? Все? Так теперь хоронят героев?»
Sage: «В городе проснулись птицы, вновь запахло весной. Солнце слепит глаза, а я хожу сам не свой. Планы на лето, лазурный берег,прибой. Я хотел провести его с Тобой. Кто развёл наши мосты, рассеял мечты Стою, держу в руках эти красные цветы. Мысли об одном:я-то здесь, а где Ты? Где Ты? Мой друг, мой брат, время не вернуть назад Одевая капюшон, вспоминаю Твой взгляд. Твой голос навсегда у меня внутри Сверху вниз, улыбнись, посмотри Я стою и пою,потому что люблю И любовь эту я сквозь жизнь пронесу. Твои слёзы снизойдут на нас дождём. Мы постоим, помолчим и пойдём.» Черные свинцовые тучи, затянувшие небо, давили на голову, нависнув так низко, что ниже, казалось, было уже просто некуда. Моросил холодный серый дождь, то усиливаясь, то ослабевая, но не прекращаясь ни на мгновение. Небо тихо плакало, умывая землю, которой на этом кладбище сегодня должны были предать... Что должны были предать? Пустой гроб? Как абсурдно, не натурально. Всего лишь сколоченный ящик, а в нем даже нету тела, ничего от того человека, с которым они сегодня пришли проститься. Кощунственно. Но оставить гибель Кейва совсем без похорон было бы еще хуже. В изголовье вырытой могилы стоял священник с раскрытой книгой, равнодушно читающий бессмысленные строки. Полный безликий дядечка, полным фальшивой печали голоса зачитывающий напечатанный текст. Тесса, недвижимая, как мраморное изваяние, стояла, не шевелясь. Ее лицо наполовину было закрыто черной полупрозрачной вуалью, спускающейся с полов широкополой шляпки. Холодная ладонь держала за руку Росомаху. На священника Сейдж не смотрела. Ее задумчивый взгляд был устремлен куда-то мимо этого мужичка, на стройные ряды могил в стороне, которые потеряли свои четкие очертания в стене косого дождя и казались еще более серыми. «Каждый раз ты читаешь одни и те же строки на похоронах. Можно было и запомнить уже. Интересно, сколько усилий требуется, чтобы придать это сострадание голосу. Сплошное притворство. Ведь в первую очередь тебе самому известно, что тебе всё равно, что это был за человек, как и почему он покинул этот мир. Как мерзко.» Тесса склонила голову и незаметно поморщилась, на несколько секунд закрыв глаза и судорожно и как можно более неслышно выдохнув сквозь разомкнутые губы. «Эту боль не забыть, не принять, А нужно учиться ждать, Но в каждой молитве Господнему чуду Я помню...Я не забуду...» Господь, а есть ли ты, раз позволяешь из-за каких-то ублюдков гибнуть замечательным людям, которые заслуживают жить и жить, жить и жить еще очень долго? Почему ты оставляешь миру дерьмо, из-за которого гибнут герои? Их становится меньше и меньше. Что будет с твоим миром, когда не останется таких, как Рик? Когда некому будет спасать других. «Кто дает право тебе делать это. Если бы был ты и исполнял ту функцию, какую тебе приписывают, ничего бы этого не случилось. Просто выдумка... Людям надо во что-то верить. Верить, что их хоть что-то защищает. А ведь на самом деле их защищают такие, как Ричард. А никто и не знает, когда такие, как он, уходят. И им плевать. Как этому священнику. И им никто не поет песни и не молится.» Тесса перехватила зонт, который передал ей Джеймс, скользнула по мужу тоскливым взглядом и перевела взор на пустой гроб, уже опускаемый в черную глубину мокрой земли. Сейдж разрывало на части от осознания произошедшего и от нежелания окончательно верить в то, что Кейв и правда умер, его больше не было. А ее дар ее просто обманул тогда. Теперь надо было смириться с тем, что Импульс оставил их. Спас и оставил. Из-за ублюдков. Когда кончится это? Когда можно будет вдохнуть полной грудью свежего воздуха и сказать: "Я уверен в завтрашнем дне. Завтра никто из моих друзей не умрет, моя семья будет здорова и всё будет в порядке". Это было чем-то немыслимым, несбыточным. Где-то в глубинах сознания билась протестующая мысль, что Рик не мог так погибнуть, он должен жить... Но сейчас, когда из поля зрения постепенно скрывался в могиле пустой ящик, Тесса невольно понимала, что всё. Это был конец для Импульса. Он и правда ушел. «Горечь разлуки Отступает прочь. Наступает ночь. Где я был? Почему не смог тебе помочь?» «А когда в последний момент Что-то отведёт от беды, Мы будем знать, что это сделал ты.. Это сделал ты..» Под тихие всхлипывания позади священник захлопнул книгу, произнеся финальное "аминь". Наверное, он чувствовал облегчение. Теперь он сможет вернуться домой и расслабиться. И не надо на сегодня больше играть излюбленную и такую привычную роль. В этот день не стоило злиться, возможно. Но отчего-то мысль о том, что этому мужику совершенно все равно, кого он сегодня схоронил, вызвала у Тессы волну негатива, с которой она едва справилась. В какой-то момент Сейдж показалось, что этот священник своим наигранным присутствием лишь осквернил светлую память Рика. Но девушка постаралась взять в руки, подавив тошнотворный комок, подкативший к горлу и заставивший ее вздрогнуть. Одаренная на пару секунд прижала к губам руку в короткой атласной черной перчатке и прикрыла синие глаза, сдвинув брови над переносицей. Рыдания других женщин усилились, а Тесса почему-то не плакала. Боль сжигала ее изнутри, но слез не было. Вся ее тоска и всё ее нежелание верить в конец бились внутри, заставляя тонкие пальцы едва заметно подрагивать. «Я не могу поверить, не могу... Даже теперь, когда... Я не могу до конца поверить, я не могу и не хочу верить в то, что Ричард действительно погиб, что он больше не вернется. Это как-то непостижимо. Быть может кто-то назовет меня сумасшедшей. Но я не могу в мыслях смириться с этим. Это просто не может быть окончательной истиной, не может.» Сейдж медленно приоткрыла глаза, встретившись сквозь тонкую ажурную вуаль взглядом с Хоулеттом. Был ли то эгоизм мутантки, но ей чудилось, что максимум еще лишь пара человек помимо нее и Джеймса воистину с горечью переживают эту утрату. Большинство присутствующих, как казалось девушке, пришли сюда, просто посчитав это своим неким долгом, обязанностью, и завтра они начнут свой день также, как начинали и до этого, и будут есть, улыбаться, встречаться с друзьями и, вероятно, лишь иногда, возвращаясь мыслями к сегодняшнему событию, утешать себя: «Надо жить дальше. Что случилось, то случилось.» А кто-то, быть может, уже сейчас мечтал скорее сесть в машину и умчаться подальше от уныния, которым было окутано кладбище. «Герой он лишь для нас. А кто он для этого мужчины, гордо именуемого священником? Ведь он даже не знает, кого хоронит. Всё не настоящее, всё пустое» - Тесса поджала губы и покачала головой. Ноги будто бы окаменели, и она не могла найти в себе сил сдвинуть с места. Затуманенный взор мутантки остановился на могиле, которую рабочие уже заканчивали засыпать землей. Но я не верю, Джеймс. Я не верю, не верю. Пусть это прозвучит абсурдно для кого-то, но я отказываюсь окончательно в это верить. Это невозможно, не может быть. Несмотря на то, что всё случилось на наших глазах, я не могу, я не хочу отбирать у Рика последний шанс на то, чтобы... - Тесса запнулась в мысленной речи, обращенной к мужу, и в голове вновь воцарилась звенящая тишина. Cтановилось трудно дышать, невозможно было думать и говорить. Грудь и сердце сковало ледяными тяжелыми цепями, которые было не разорвать. «Somehow, when time is hard You need to carry on When you try but it feels like nothing’s right You gotta keep on moving on» «Не верю, я не верю...»
Molly Millions: Пустота. И больше ничего. Что можно испытывать, что вообще можно чувствовать, когда рядом с тобой был человек, сосредоточие всего мира, всех эмоций, самое светлое в твоей жизни, и тень, закрывающая твое прошлое? Ничего. Просто в один миг, минуту, час, не важно время по факту, важно само явление, а оно такого, что этого человека не стало. Возможно где-то он еще был, в сердцах, в умах, в добрых воспоминаниях, сухой остаток данных и имени на бумагах и личные вещи на неизвестном столе неизвестного здания. Все равно, будто что-то удалили, а остался след. Смерть - это счастье для умирающего человека. Умирая, перестаешь быть смертным. Верно, ли было это? Или быть может высказывание очередного мудреца, изреченное в отрыве от самого этого явления ни приближается к нему ни на йоту. Смотреть издалека, когда вокруг тебя кипит жизнь и сознавать, что этому придет конец – это одно, и видеть перед собой холодный облик старухи с косой, глазами покойника смотрящей на всех еще не истлевших – совсем другое. - Смерть одного есть начало жизни другого. Слова священника словно ударили. Пощечина на минуту вывела девушку из глубоких размышлений и заставила наконец взглянуть на мир, на место, где она находилась. Она уже не понимала, кто она, что делает, и кто все эти люди, хотя несомненно все лица были знакомы, некоторые были до боли родными и милыми сердце, но сейчас… Сейчас ничего не было. Пустота словно накрыла ее собой и вошла внутрь, заставляя все более и более чувствовать свою ничтожность по сравнению с общей картиной вселенной и порядка. Кто она такая, как не кроха, если не меньше, атом, или еще более. Раздавить, уничтожить ее, казалось бы перетерпевшей уже все на свете, способной пережить любую боль, невозможно. А как все оказалось просто. Молли сглотнула. Смотреть на гроб не было сил, слушать речь проповедника – невыносимо. Вообще, не было желания делать что-либо, не было импульса, зачем? Ведь в итоге все это бесполезно. По щекам, скрытым черной вуалью опять потекли слезы, немые и холодные, как и сама девушка, как и ее душа. Кто-то мог бы упрекнуть Миллионс в бессердечности, но что она могла поделать? Что она могла поделать… «Рик Кейв, умер». И все. В первые минуты она просто не восприняла этого, пыталась отшутится, и даже разозлилась на того, кто принес ей эту весть – что за глупая, бессмысленная шутка. А потом… Миллионс не могла ничего вспомнить. Она словно бы провалилась в небытие, стала существовать как-то отдельно ото всего мира, вне его границ, но без возможности вырваться. Рыдания, причитания, скорбь, - все это она оставила плакальщицам церкви, а слова – духовнику, для которого это не было чем-то особенным, каждый день кто-то умирал, а кто-то рождался, и скорбеть по каждому, равно как и ликовать на рождение, не имело смысла и пользы. Первое условие бессмертия – смерть? Миллионс поджала губы и как-то странно улыбнулась. Вокруг были люди, но она была одна. Лицом к лицу с фактом того, что больше Рика нет в ее жизни. Да, чистой воды эгоизм, но эгоизм здравый, кто сейчас не думал так же как она? При смерти близкого все думают, что теряют ОНИ, а не о том, что теряет покойник. Дура, зачем такое думать. Это не поможет. Это не вернет его. Не вернет. Молли с силой сжала свою руку, так что захрустели суставы. Физическая боль, пусть и на время, но заставила отвлечься, от себя, от него, от картины опускающегося вниз гроба, когда священник закончил свою речь. « Мне кажется, что я в раю…» Девушка сдержалась, чтобы не всхлипнуть, почему-то именно сейчас не раньше, тупое чувство утраты заставило ее заплакать. До того холодные слезы стали обжигать кожу, земля ушла из-под ног, и только чудом, а может просто от того, что никто бы не поддержал, не протянул ей руку, не помог… Могильщики уже стали засыпать сырую яму мертвеца. Те, кто пришел отдать последнюю дань уважения Кейву, удалялись, а она все стояла и смотрела, будто сейчас хоронили не одного, а двоих. Бессмертие есть смерть.
Captain America: Как же тяжело терять друзей и знакомых, а терять друзей которых ты знаешь почти сотню лет еще сложнее, особенно тогда, когда вы с этим другом прошли столько, что другие никогда больше такого не почувствуют, не увидят, не узнают какого биться плечом к плечу во Вторую Мировую, теряя при этом своих солдат и боевых товарищей ... не по одному и не по два ... теряя их сотнями, тысячами и от этого становилось еще больнее на душе, больнее в сердце, которое и так кровоточило, видя как ребята двадцати, двадцати одного года теряют свои жизни. Сколько же было в прошлом, сколько они вдвоем прошли, держа в руках оружие, которым убивали фашистов. Бились и зимой и летом, и в море и в воздухе, бились там, где шанс на победу был не так уж и велик, бились и побеждали, не теряя никогда надежды на будущие и не унывая перед лицом врага, превышающего в численности в десятки раз ... Рик всегда был рядом, Рик всегда мог прикрыть спину, на него можно было положиться в любой ситуации, зная что он никогда тебя не подведет, а теперь он просто умер, умер и все, его больше нет и другого уже никогда не будет ... В душе Стивена сейчас была только одна пустота и больше ничего, а в голове плыли старые воспоминание о войне, да и не только о ней, обо всем, где когда либо засветился Кейв. Тоска накатила, и сейчас ничего не хотелось, кроме как еще раз увидеть Ричарда, да, в сегодняшнем мире дружба и все что с ней связанно уже не то, что было раньше. Раньше друзей ценили гораздо больше, и значили они гораздо больше, а особенно в военное время. Мало кто сейчас сможет понять, что чувствует Капитан Америка, стоя в своем черном костюме с зонтиком в руках, хороня очень хорошего друга. Хоть это было и не важно, не поймут, это их проблемы, главное сам Стив знает и знает как будет тяжело впереди без Рика, но сдаваться тоже нельзя, Ричард этого бы не хотел ... -У всех героев такая судьба ...- Плавно пронеслись мысли в голове Роджерс, отчего он еще сильнее нахмурился, ибо эти слова, когда-то были сказаны ему, одним из супер людей этого мира. В чем-то он конечно прав "Либо умираешь героем, либо живешь до тех пор, пока не станешь негодяем", но в чем-то он и ошибался ... Ричар Джонатан Кейв герой, на которого все могли равняться, герой который всегда выбирал нужную сторону, герой который был так нужен этому городу и стране ... рыцарь в сверкающих доспехах, достойный всех похвал. -Покойся с миром, мой дорогой товарищ- С большой иронией подумал Стивен, после чего прикрыл глаза, он не хотел смотреть на то, как закапывают могилу его друга, на это смотреть было просто невыносимо и больно. Все потихоньку начали расходиться, но Стив так и продолжил стоять не месте, не шевелясь, перед тем как уйти он очень хотел сказать еще пару слов своему хорошему другу .
Lady Deathstrike: Йорика до сих пор не верила в то, что случившееся на базе Нанекса, было правдой, и Ричарда Кейва больше нет в живых, но в эту суровую реальность пришлось принять, когда в конверте со штампом ФБР пришло приглашения на похороны Импульса. Вскрыв конверт и прочитав его содержимое, Йорика еще долго держала листок с черной каемкой в руках, словно надеясь, что в следующую секунду этот конверт исчезнет вместе со всем случившимся, а все вновь будет по-прежнему, но этому не суждено было сбыться. Сердце больно кольнуло, когда она вновь бросила взгляд на бумагу в своих руках. Казалось, что, испив такую чашу горя, которая выпала на долю Йорики, страшнее уже ничего не может быть, но самое страшное, когда в твоей жизни все начинает налаживаться и у тебя вновь появляются хорошие и верные друзья, а потом в один миг все это рушить словно карточный домик от дуновения ветерка. Да жизнь - это и есть карточные домик, который ты сам строишь своими руками и только в твоих силах его уберечь от разрушения, но, как часто это бывает, сделать этого почти невозможно... Вот и сейчас, стоя на знаменитом кладбище Нью-Йорка, Ояма почему то отказывалась верить в то, что это все не дурной сон, а реальность. Почему... почему в жизни все происходит именно так? Неужели Рик заслужил такой смерти? Леди качнула головой, все это не укладывалось в ее мыслях, ведь там на базе можно было предугадать исход такого маневра, но смотря в уверенное лицо Рика ты верил в то, что все кончится хорошо, а ведь он знал на что шел, знал и скрыл от своих друзей, что скорее всего не вернется с этого проклятого острова; он пожертвовал собой ради них, ради тех, кто сейчас стоял на кладбище и провожали друга в последний путь. Из всех присутствующих тяжелее всего было Джеймсу, ведь они с Риком столько всего вмести пережили, смотря на них можно было даже подумать что они не просто друзья, а братья, они понимали друг друга буквально с полуслова. Леди опустила взгляд на гроб, который был пустым, было как-то нелепо хоронить пустой гроб, но после такого мощного взрыва, это было единственное, что могли сделать его друзья. Йорика поправила спавший с плеча шарф и переложила зонтик в другую руку. Даже природа вмести с нами оплакивает Рика... Ояма закрыла глаза, она дала себе слово, что не будет плакать, но непрошенные слезы так и норовили сорваться с ресниц. Рик не хотел бы, чтобы его друзья страдали... Надо держаться, держаться из последних сил Священник закончил свою речь традиционным Аминь, и вмести с этим словом пришло осознание того, что Рика действительно больше нет, но для друзей он всегда будет жив - в их воспоминаниях, ведь о таких как Кейв, будут помнить всегда и только самое хорошее и светлое. Пустой гроб, накрытый флагом, стали медленно опускать в могилу, священник отошел назад, чтобы не мешать проститься с Кейвом. Официально Рик будет похоронен тут, но ведь его настоящая могила где-то там, среди вод океана, вблизи когда-то забытого всеми острова...
Wolverine: Мысленная фраза супруги эхом отозвалась в сознании, и Джеймс снова ощутил укол совести за то, что не настоял на доскональном исследовании дна океана. Он коротко кивнул возлюбленной, соглашаясь с ее еще неугасшей надеждой на чудо, но в душе по-прежнему было беспросветно темно и тоскливо. Слишком много за свою жизнь Хоулетт терял дорогих и близких, чтобы верить в воскрешение и возвращение тех, кого он любил. Он удивлялся лишь тому, как умудрился пережить их, будучи столько раз на краю… Значит Рику пора туда, а ему еще рано? Глупость. Кейв гораздо полезнее для мира, чем он… Росомаха обвил Тессу за плечи, взял из ее рук зонтик и заботливо придерживал его над ней. Церемония была окончена, все постепенно расходились, исчезая словно тени. Оставались лишь те, кто больше всех дорожил Импульсом, и практически всех их Джеймс знал. Согревая супругу своим теплом, он вместе с ней приблизился к Молли, остановился перед возлюбленной своего друга и, вернув зонт Сейдж, порывисто и коротко обнял Миллионс, которой сейчас так нужна была простая поддержка, участие… Сейчас ей тяжелее всех, потому что терять любимого человека – мучительно умирать самому. Росомаха проходил через этот ад не один раз. - Мы с Тессой всегда готовы помочь тебе, Молли. Все что угодно, без колебаний обращайся к нам. Для меня будет честью поддержать тебя во всем. Держись… - по-прежнему ощущая вину за гибель Кейва, Хоулетт медленно отстранился, с пониманием и болью заглянув в глаза девушки. Трагедия объединила их, познакомила ближе, стерла границы простого знакомства. Теперь он был другом, готовый сделать все возможное, чтобы избранница Рика справилась с потерей. Оставив Сейдж наедине с Миллионс, Росомаха заметил неподалеку Леди и подошел к ней, опустив ладонь на ее плечо. - Как ты? Глупый вопрос, да… Йори, я хотел извиниться за то, что произошло в заброшенном городе. Невыносимо тяжело было… держать тебя на прицеле… Пожалуйста, помоги Молли. Я на некоторое время исчезну, а в первые дни справиться будет очень сложно… - он замолчал, печально взглянув на подругу, а затем повернулся к Тессе. Им пора… Дома их ждал сын, а завтра утром у Хоулетта самолет обратно в Китай. Нужно каким-то образом продержаться…. Окинув могилу без покойника пристальным взором, мысленно попрощавшись и пообещав отомстить за покойного друга, как только он справится с собой, Росомаха опустил голову, рукой пригладил взъерошенные мокрые волосы и вернулся к Сейдж, вновь обняв ее. Им было тяжело, и сейчас они делили горе вместе, но Джеймс слишком сильно любил ее, чтобы позволить ей страдать еще и из-за его темной стороны души. Черный Мерседес уехал с кладбища, когда дождь усилился, превращаясь в ливень. В машине висела гнетущая тишина, лишь тихий шорох дворников по лобовому стеклу да капли, барабанившие по корпусу автомобиля, нарушали ее. Все слова излишни, когда теряешь друзей... "Ты правда веришь в то, что он мог выжить после такого взрыва? Тесса, меня взрывали несколько раз, но по сравнению с тем, что случилось на острове, это были просто фейерверки. И то после них я отходил очень долго, едва выживал, хотя регенерация у меня в чем-то получше, чем у него. Мне очень хочется надеяться на чудо, но в моей жизни их не бывает... Лишь боль и неудачи." - сил хватало только на мысленную беседу. Джеймс повернулся к супруге, остановившись перед светофором, показывавшим красный, и, взяв ее руку в свою ладонь, крепко сжал, ощущая острую необходимость в ее поддержке и тепле. "Нужно как-то жить дальше. Вот только подлатаю свой разум... А через несколько дней вы ко мне прилетите, вместе осмотрим страну, покажем ее сыну, он ведь любит путешествовать. А потом... А потом все что угодно, потому что после Тибета я должен быть спокоен, как монах."
Sage: Тусклый голос священника остался в памяти чем-то неясным и размытым. Негромкие стуки каблуков женщин по дорожке, вымощенной крупной квадратной плиткой, затихли. Почти что все покинули кладбище, но Тесса знала, что здесь и сейчас остались не только они с Джеймсом. Было несколько и других мутантов, которые, наверное, не в силах были сдвинуться в данный момент с места. Сейдж сама как завороженная глядела на засыпанную могилу, в которой был оставлен пустой гроб. А мысли ее были далеко отсюда, в прошлом. Это даже не похороны было похоже лишь отдаленно… От Кейва остались лишь воспоминания. Слабо моргнув, девушка чуть приподняла голову, лишь сейчас осознав, что Росомаха, оказывается, вновь стоял рядом, держал зонтик над ее головой и обнимал жену за плечи. По коже побежали мурашки, и Тесса едва заметно вздрогнула, прерывисто выдохнув сквозь разомкнутые губы. На улице было прохладно, изо рта шел пар. А из-за дождя и черного беспросветного неба, казалось, что температура понизилась еще на несколько градусов. Что же, хотя бы ветра не было. Сейдж медленно огляделась, скользнув взглядом по оставшимся одаренным, которых можно было пересчитать по пальцам одной руки: Леди, Стив, Рид, Молли… Молли. Она была похожа на каменное изваяние. Облаченная в черное, бледная, высокая и изящная. Она была похожа на мраморную статую, восставленную рядом с могилой в вечную память погибшему. Охваченная печалью, пронизанная тоской, горечью и болью… Молли, как казалось издалека, даже не дышала, а лишь молчаливо и тихо стояла, устремив взор только в одном направлении. Вместе с Джеймсом они приблизились к Миллионс, и Росомаха обнял возлюбленную Кейва, сказав несколько слов в поддержку. О большем говорить сейчас не было смысла, не стоило. Сейчас и здесь, когда атмосфера была пропитана этой скорбью, любые лишние слова бы просто растаяли, унесенные легкими порывами воздуха меж бесконечных ровных рядов серых и безликих надгробий. Спустя пару минут Хоулетт медленно двинулся к Йорике, а Сейдж встала рядом с Молли, опущенной рукой найдя руку девушки и сжав ее холодные пальцы в своей ладони. Взгляд, устремленный на пустую могилу… Слова утешения? Они сейчас были ничем, они не имели ни силы, ни веса, ни смысла. И надобности в них не было. Это было трагедией для них всех. Но для Молли это было еще тяжелее. Пожалуй, главным было сейчас просто не отстраняться, не оставлять ее совсем одну. Просто держаться вместе. Случившееся сильнее сблизило их. И это было важно. «Я с тобой…» Тесса подняла глаза к небу, плакавшему нескончаемым косым дождем. Темные пузатые тучи, казалось, еще немного и готовы были брюхами улечься на землю. Так низко они нависали, давя на головы. Прошла будто бы вечность. Но вечность, мелькнувшая так быстро. И вот Джеймс уже вновь стоял рядом. Им было пора, хотя уходить сейчас не было никакого желания. Всё существо стремилось остаться тут. Пробыть здесь так долго, как только можно было. Но дома ждал Роберт. А завтра Росомаха снова улетит в Китай, а Тесса останется одна. Не хотелось думать об этом. Мысли были заняты другим. Прежде, чем муж обнял ее, Сейдж заключила в объятия Молли, прижав ее к себе и погладив девушку по спине. Она простояла так почти что минуту, пообещав себе позвонить завтра Миллионс и обязательно встретиться с ней, когда та будет готова. А затем Хоулетты медленно двинулись по дорожке к выходу из кладбища, больше не оборачиваясь и не замедляя шага. Без слов они сели в черный Мерседес с чуть затемненными стеклами. Без слов проходила их поездка. Тесса, откинувшись на спинку кресла и обнимая себя одной рукой, молча смотрела в окно, стекло которого с обратной стороны заливал дождь. От этого изображение улицы расплывалось и было почти что невозможно увидеть что-либо, но Сейдж и не пыталась сделать это. Она смотрела в окно, но думала совершенно о другом. Шорох дворников, урчание мотора, капли дождя – калейдоскоп звуков являлся единственным нарушением гробовой тишины. Плечи одаренной чуть вздрогнули, когда она услышала в голове голос супруга. Девушка на мгновение скосила в сторону мужчины глаза, а затем вздохнула, крепче судорожно ухватилась пальцами за ткань пальто сбоку на талии и вернулась к созерцанию стекла, слегка покачав головой. «Я просто отчаянно хочу и стараюсь верить своему дару, Джеймс. После случившегося мне трудно утверждать наверняка. Он – не ты. У тебя получше регенерация, но у Рика было иное строение ДНК. И у него были преимущества в определенных витках генотипа, которых нет у тебя. Это единственная причина, по которой я отказываюсь верить в.. в…» Пылкая речь Сейдж оборвалась. Девушка прикрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула и глянула сквозь лобовое стекло из-под полуопущенных ресниц, ощутив озноб по всему телу. Немного кольнуло одаренную заявление Хоулетта о том, что чудес в его жизни не было и нет. Что есть лишь боль и неудачи. Хотелось переспросить о том, как же быть с теми, казалось бы, невероятными изменениями в их жизни пару лет назад? Это казалось невозможным, но они смогли сделать это, переступить через все беды, которые валились на их головы. Неужели это не являлось хотя бы маленьким чудом? А ведь на тот момент он называл его таковым… Тесса неслышно вздохнула, но моментально упрятала подальше эти мысли – ни одна эмоция не промелькнула на лице мутантки, и ни один мускул не дрогнул, чтобы каким-либо образом выразить эмоции девушки. Сейчас было не до этого. Сейчас это, пожалуй, было не настолько и важно. Сейдж коснулась спинки кресла затылком, мимолетно глянула на Росомаху, а затем медленно перевела задумчивый и тяжелый взгляд на людей, поспешно переходивших дорогу на свой свет. Сжав в ответ ладонь мужчины своими тонкими пальцами, Тесса снова вздохнула и накрыла руку Хоулетта второй рукою. «Хорошо, Джеймс. Тебе, наверное, виднее. Я возьму билеты на выходные.» – кратко отозвалась Сейдж, вновь откинулась на спинку и повернула голову в сторону своего бокового окна.
Impulse: День уже не был днем в своем полном понимании. Кладбище всегда создает иную ауру мира, пусть даже и локально, но все же любой кто сюда приходит видит иную сторону жизни, и новую сторону смерти. Вечный покой отделяется от счастливой жизни гранитной плитой и слезами друзей, родственников и любимых. Даже обычная казалось бы дождливая погода здесь обретает иной, тайный, но при этом всем известный смысл. Пасмурное небо, тяжелые капли дождя, ветер и грусть пронизывали здесь все. Вдоль узкой дороги ведущей вглубь кладбища, в ту зону где всегда хоронили государственных деятелей или больших военных героев, стояла большая вереница черных машин привезших сюда людей из официальных политических кругов и организаций, обычных людей и небольшое количество одаренных людей из различных организаций вроде Людей Икс или Мстителей. К месту проведения церемонии на небольшом холмике собирались люди усаживались на свои места, разговоры шли только между продажными политиками с первых минут возненавидевших Ричарда Кейва за его происхождение, за его стремление переломить об колено все жуткие устои и стереотипы о мутантах и отношении к ним. Вот сейчас им было о чем посудачить, Кейв был мертв, его пост хоть и заняла приемница мутантка, но она была не столь хватка и опытна как Ричард, поэтому нужно было время и пост Директора ФБР вновь бы вернулся в нужные руки. В первых рядах сидели те кто имел близкие отношения с Кейвом, его друзья, боевые товарищи, товарищи из ФБР и любимая девушка, которая не находила себе покоя в этой ситуации. В сплошной строй машин никак не могла вклиниться одна, такая же черная и ничем не выделяющаяся из общего числа. У многих машин прибывших сюда на капотах были флажки сигнализирующие о государственной принадлежности ее пассажира, номера с четкими информационными указаниями на принадлежность к ФБР. Обе передние двери машины открылись и водитель с одним из агентом вышел. Потом открылась задняя правая дверь и из машины вышла высокая стройная девушка. Все сотрудники Бюро знали ее как личного секретаря и первого информационного помощника погибшего директора, Витторию Претти. Она была в черном строгом костюме, на лазах черные очки, в руках букет из белых роз. Она посмотрела на тонированное стекло задней двери и тяжко вздохнула. Несколько дней назад. - Альфа три, это альфа два. Как слышите? - Голос в наушнике пилота вертолета был хрипящим и еле слышным, слишком шумно было за бортом вертолета. Все пассажиры и члены экипажа транспорта были облачены в защитные костюмы что бы избежать радиационного заражения. Пилот тяжко вздохнув нажал кнопку интеркома и ответил на призыв. - Я альфа три, слышу вас хорошо. - Что вы обнаружили? - Хрип в наушниках вновь заставил поморщится пилота. - Ничего, альфа два, продолжаем поиск... - Внезапно сидевшая позади пилота на месте оператора наблюдения девушка вскрикнула и властно приказала: - Срочно опустись до 10, команде спасателей приготовиться!!! - Виттория командовала жестко и крепко. Вертолет завис и медленно опустился низко над водой, из него тут же выпрыгнули двое спасателей-водолазов. В воде меж быстрых волн от движения винтов вертолета они нашли сильно изуродованное, но чудесным образом еще в полном куске тело. В воду сбросили трос и подъемную платформу. Тело с трудом погрузили на него и подняли в вертолет. Претти закрыв рот руками с ужасом смотрела на тело посиневшего, всего изуродованного директора Кейва. Внезапно оно содрогнулось и тяжко втянув воздух в неизвестно как уцелевшие легкие произнесло. - Г..где...я... - Тусклые глаза Кейва открылись и он с трудом повернул голову что бы увидеть сидящую рядом Витторию. - Директор! Вы...Вы живы... Пилот!! Свяжитесь с поисковой группой, отдайте приказ о возвращении на базу... Мы... - Тут Сильная рука парня сжала кисть девушки, да так что та чуть не закричала от боли. - Я... я мертв... Наши дни. Виттория мысленно прокляла себя за то что согласилась пойти на поводу у покалеченного директора по всей видимости лишившегося рассудка и скрыла факт его жизни. Ей было невыносимо видеть убитых горем друзей директора, его товарищей и любимую девушку. Кого-то из них он спас тогда до взрыва, кто то воевал вместе с ним и все они теперь должны мучительно верить в то что Ричард Кейв.. мертв!? Секретарю дико захотелось вовсе горло закричать и раскрыть тайну, указать на черный автомобиль ФБР в котором весь перебинтованный сидел Кейв и смотрел. Но, директор не был дураком, и понимал что скорее всего если он явится живой, хоть и покалеченный, от него не отстанут, ни от него ни от его друзей. И скорее всего те кто организовал Нанекс и Оружие Икс будут вновь взбешены и будут искать! А так они успокоились по крайней мере убрав лишнюю и очень опасную фигуру с доски. Виттория подошла к могиле и положила у надгробия букет. Ее лицо не выражало никаких эмоций, слишком все было тяжело что бы впасть в какую то крайность. Но сказать свое слово всем тем кто любил и ценил Кейва она была обязана. Мерными шагами девушка приблизилась к Джеймсу и Тессе Хоулетт. - Мои соболезнования, я знаю как вас любил и ценил директор Кейв... Ради вас он пошел на все, он помогал вам и защищал как мог...Мне.. - Ей вновь до зубовной боли захотелось открыть карты, но нельзя. - Очень жаль... Директор знал на что шел...
Cassie Hack: Кто-то еще будет отписываться или отправляем тему в архив?
полная версия страницы