Форум » Нью-Йорк » Психиатрическая клиника "Аркам" 0.3 » Ответить
Психиатрическая клиника "Аркам" 0.3
Joker: Здесь всякому психу будут рады. [Arkham Asylum] 'Arkham Asylum Technologies' [more]В эту больницу определяют самых отъявленных психопатов и "уродов", которых в Нью-Йорке, по численности, больше чем обычных граждан. Именно это место обычно является курортом для таких известных личностей, как Пингвин, Джокер, Двуликий, Человек-Загадка и прочих преступников, из-за покореженной психики не подлежащих к протиранию штанов в различных тюрьмах страны. Но ясно лишь одно - не все в этом месте планируют провести остатки своей гнилой и неудавшейся жизни. Нередко сюда помещают и тех, кто слишком много знает, но от кого, по каким-то причинам, необходимо избавиться, обезвредить, нейтрализовать. Многие врачи и не подозревают, что в камерах могут находиться вполне здоровые и адекватные люди, а те, кто знают - молчат. Нередко сам персонал в итоге становится на место своих пациентов. Впрочем - бывает и наоборот. History: Фундамент первого здания на искусственно созданном острове заложили в 1887 году, год спустя был достроен первый корпус больничного комплекса, тогда считавшегося санаторным и призванным лечить душу и тело пациентов с особо тяжкими формами чахотки и тифа. Первый корпус, или по-другому головное здание Аркхэма до сих пор выполняют свою функцию, административную по большей части, здесь располагаются кабинеты ведущих специалистов и ведется учет и примем всех вновь прибывших заключенных и пациентов. Несмотря на распространенное в народе мнение, внутренняя организация больницы намного сложнее, чем кажется на первый взгляд, и здесь ставят разницу между человеком действительно опасным для общества, и просто душевно больным. Спонсором и организатором строительства был промышленный магнат Иеремия Аркам, переехавший в Нью-Йорк и взявший фамилию Аркам в честь родного города, что расположен в штате Массачусетс., после ужасной эпидемии тифа охвативший городок в конце 80х годов 19 века. Половина жителей, погибла, половина мигрировали в другие города Восточного побережья. Сейчас Аркам является преимущественно университетским городком, из-за основанного на его территории Мискатонинского университета, выпускники которого очень часто потом находили работу именно в лечебном комплексе Иеремии. Первым архитектором-проектировщиком, создавшим первые чертежи расположения зданий на острове был и их внешнего фасада, был Эдвард Пикмэн Дерби. Архитектор сошел с ума так и не завершив свое строительство и стал пациентом больницы за номером 1887. Это благодаря ему сейчас, даже несмотря на реконструкцию и современную перестройку многих зданий комплекса, улочки между корпусами и коридоры старых строений имеют свойство виться и петлять, не раз они запутывали в своем лабиринте и случайных посетителей, и самих сотрудников больницы. Среди наиболее известных пациентов, помимо криминальных авторитетов и сумасшедших маньяков также были замечены бывшие жители Аркама, пережившие тиф, Провиденса и Инсмута. По мнению психологов, эти города находятся в опасной зоне болот, и жители ежедневно дышат ядовитыми испарениями, от чего происходит помутнение рассудка. Сейчас комплекс находиться в прочных управленческих рукавицах возродившейся компании потомка Иеримии, директора и научного доцента кафедры оккультных наук Мискатонинского университета Х.В. Смита. Компания расширяется с каждым годом все больше и есть даже опасения, что она пытается монополизировать рынок фармацевтики и медицинскую сферу инфраструктуры города. "Arkham Asylum Technologies" является ведущим поставщиком правительства США, Канады и Великобритании по препаратам психотропного воздействия, а также исследовательским центром мозга человека и его нервной системы. С недавнего времени компания ведет полное сотрудничество с организацией "Оружие Х". Ну и конечно, помимо столь завышенных высот - это еще и темный, отдельный город, который расположен недалеко от Нью-Йорка, но где не действует директива штата и где власти бессильны. Темный городок, со своим миром, своими правилами, своей жизнью (на острове расположен жилой комплекс для сотрудников и их семей) и своими психами.[/more] Важно! На территорию больницы вход по пропускам, удостоверениям федеральной исполнительной власти или с особого юридического разрешения. Запрещена телепортация, спуск с парашютом, подкопы, обходы и прочее. Товарищи, тема модерировалась и привязывалась к Оружию Икс не для того, чтобы устраиваили проходной двор. Подробная информация о территории Аркама и пациентах. (просьба учитывать)
Ответов - 83, стр:
1 2 3 All
Venom: Милена приняла приглашение, и Брок расплылся в улыбке. За последнее время ничего приятнее он не испытывал. - Постойте, а как вы здесь оказались? Откуда вы узнали, что мы именно в этом коридоре. Кажется, сам Роджерс не знал, где мы находимся, тупой ублюдок! - Да от него так воняет, что в носу колет, разве не чувствуешь? – Веном шмыгнул носом и засмеялся, - И еще он везде наставил камер. Вырыл себе яму сам того не подозревая. Найти его не составило бы труда любому зрячему…. Посмотрев на спящего Роджерса Брок задумался. Действительно, зачем ему было покидать многочисленные комнаты с охранниками, подвластными уродами и прочими своими преимуществами. Поступок носил явно легкомысленный подтекст. «Роджерс не знал, где находится…». Опять новая загадка, может, в этот раз разберутся без двоих? Уэст и так собирался это сделать, стать владельцем Аркхема, подрезав Роджерса. Слишком мало имен для того, чтобы представить верхушку держателей акций. Что кроме сумасшествия можно делить в психбольнице? Морфий? Злобных тварей, которых он видел и может не только он один? Доктор Герберт очень удачно появился. В момент эксперимента, началась война между акционерами или сам эксперимент был задуман только для отвлечения, чтобы потом можно было списать перечень случаев перед недоверчивыми личностями. - Знаешь… ну их всех к чертям, откладывать долгожданный ужин очень плохо для психики…. Пойдем. Веном взял девушку за локоть и помог подняться. Если бы не Роджерс, они бы, наверное, никогда не познакомились, а раз так, придется помиловать этого пса. Внутреннее чувство в лояльности к этому неудачнику бизнесмену обретало и еще одно понятие наряду с другими. Даже если бы на миг плюнуть в сторону Уэста и сломать шею, пока тот спит…. Мысли пропали в тот момент, когда Веном заметил чье-то приближение еще до того как парень появился. - Хорошо, что вы не хотите убивать Роджерса. Сейчас. А то у меня есть к нему парочка вопросов. Веном посмотрел на его униформу охранника. Эта одежда была придумана самим сатаной, потому что ни один человек не смотрится в ней. Даже на этом она смотрелась скабрезно, словно маскарад. Охранников он люто ненавидел. Это было скорее как жизненное противоречие, когда кто-нибудь, например не любит стручковую фасоль. Так Брок не терпел и этих, без гастрономических предпочтений. Глаза медленно передвигались зрачками по глазам Джона Смита скользя по тому, когда проходил мимо прочь. Хотелось сказать, что эксперимент уже закончен и во избежание случайных рефлексов, лучше бегать голышом, чем в форме охранников. Погоня за адреналином – склонность к убийству. Медленно резать такого красавца, чтоб он вопил, давясь собственной кровью…. Вот было бы классно. Такой кайф.… Или только для меня? Черт. Аппетит возбудился еще больше. Паралитический стук сердца, словно рокот старого прихотливого двигателя от Кадиллака Элвиса. Желание заставить живого поверить в собственную смерть, чтобы он сгнил заранее, действительно, поверив. Найти крыльцо не составило проблем. Сейчас он знал большую часть больницы, особенно главное – выход. Возвращаться плохая примета и в этом случае поговорка имеет смысл.
Herbert West: Наши ожидания, как правило, не всегда совпадают с тем, что мы получаем на выходе применив наши возможности, которые, в свою очередь, являются ничем иным как метафорой нашей беспомощности. Мы все стремимся к исполнению собственных желаний, руководствуясь принципом Макиавелли «цель оправдывает средства», и, забыв о том, что данная реплика просто вырвана из контекста, и необходимо прочесть предложение целим, а еще лучше всего «Государя», быть может, вы чем-то и научитесь. Хотя человек, за которым мы сейчас следуем, и дальнейшие действия которого будем описывать, больше предпочитал «Рассуждения», а из них «На первую декаду Тита Ливия». Желания. Да именно их исполнением в какой то мере и занимался всю жизнь этот странный ученый, доктор наук, получивший свой диплом, должно быть, у самого Люцифера, с ореолом настоящего тирана и гения, и в одно и то же время настолько же добродушного, насколько и беспощадного. Всем чего-то хотят, всем что-то нужно. Вопросов всего два – кто и что? Один из них он уже решил, предоставив целый корпус в распоряжение психопату чей психологический портрет не поддавался даже его анализу. Как-то, года три назад, Уэста пригласили на консилиум, посвященный проблеме содержания этого сумасшедшего, по окончании которого доктор сам решил проведать «пациента». Эту встречу следовало бы записать в исторические хроники не только самой больницы, но и в учебники истории всего мира, ее следовало освещать журналистам, по ней следовало писать диссертации и научные работы, их разговором следовало вдохновляться художникам и поэтам, поскольку более странной и парадоксальной встречи мир еще не знал. Хаос встретился с чистым воплощением порядка. Казалось бы – два полюса, две стороны одной медали, но абсолютно разные. Что ж, все вышло не вполне так как предсказал бы провидец, сведущий в тайнах мирозданья. Выяснилось, что чистый хаос и чистый порядок настолько же похожи, насколько в разбавленном и «грязном» состоянии они различны. Это не добро и зло, это зло и зло, это тени в тени, это тьма и мрак, это все то, чего вы так сильно опасаетесь и что пугает вас по ночам, из-за чьего шороха вы просыпаетесь и включаете свет во всем доме. Это страх, боль, отчаяние, веселье, улыбка, грусть и слезы. Корпус пустовал. Охрана, наемники, была большею частью перебита или сбежала, работники комплекса были заняты хаосом царившим в другой части острова; мышки же выбрались из клетки и, он готов был в этом поклясться, поклялись себе даже не вспоминать об этом месте. Кто знает как бы дело повернулось, если бы участники были другие. Если бы он не был заинтересован в этом. Если бы… Как много этих «если», а сухой остаток был в том, что он все-таки выиграл. Была небольшая обида, что не смог удержать в своих сетях симбиота, да играть с огнем – себе же руки жечь. Роджерса он обнаружил рядом с одним из служебных выходов. Тот медленно приходил в себя, синяки на лице, сломанный нос и неестественная поза, в которой лежал бизнесмен на полу, говорили о том, что мышки умеют защищаться, или хотя бы мстить. Герберт улыбнулся, это не могло не смешить, веселить, так забавно вспоминать о всех них; он мог ожидать мести со стороны Брока, а вот остальные – они были слишком людьми, таких он уже понять не мог, возраст сделал свое дело, эксперименты, его жизнь, или точнее уже не жизнь. Кем он был? Мужчина средних лет, вполне статный, красивый, одевающийся несколько старомодно, но со вкусом. А что бы сказали они узнав что им помогал девяностолетний старик? Очевидно, ничего. Их мир сильно отличался от того, в котором ему пришлось родиться и первое время жить. Тот мир был более невинен, также как невинна Лолита – красива, глупа, капризна, в ожидании того, что называется извращенностью. - Что…что такое? Где я? – Стефан поморгал глазами, оглядываясь по сторонам и поднимая взгляд вверх. Далее он не сказал ни слова. Над ним стоял тот, кого он ненавидел всю свою жизнь, точнее всю жизнь, что была посвящена компании Аркама. Он смотрел на мужчину, возвышавшемуся над ним подобному Господу над грешником, окутанного странным ореолом игры света приглушенных ламп коридора и запаха кладбища, именно кладбища – сырой земли, затхлости, пыли, разложения; смотрел и во взгляде читался страх, уже не ненависть, ибо она была слаба, она отступала перед паникой, которая охватывала человека, едва он воображал, что его недруг может с ним сотворить. В свою очередь Уэст смотрел на лежащего Стефана с некоторой долей иронии. Еще одна пешка, как и брат Х.В. Смита, сейчас висящей подобно покойникам из песен Вийона на виселице, разве что вороны не клюют глаза и череп. - Рядом со старым другом, - ответил наконец Уэст, вынимая руки из карман серых брюк и склоняясь над Роджерсом. Крепко схватив того за грудки всего одной рукой, он поднял его на ноги, прижал к стене, второй же он извлек из внутреннего кармана пиджака шприц. Лицо его не выражало ничего, ни злорадство, ни восхищения, ни сожаления, казалось, что эта маленькая победа, это наслаждение тем, к чему он так стремился эти двое суток, является ничем иным чем обычной его работой. Отчасти так оно и было. Только отчасти. Стефан дернулся в сторону, в попытке вырваться из стальной хватки Уэста, но тот казалось превратился в голема, которому было все равно на страдания корчащейся от боли жертвы в его руках. Игла, горло, зеленоватый раствор полностью был вогнан в вены жертвы. Стефан закатил глаза в припадке. Упал на пол, и к нему потянулись тотчас полусгнившие желтые руки, костлявые, обтянутые кожей, как натягивают ее на барабан, скорее гротескно-ужасные, и все же по-своему манящие своей необычностью человеческое любопытство. - Молодец Рози, забери его в лабораторию, я скоро приду. /далее переход в Провиденс/
Joker: Гостиница - Кто это? - Пациент 4479! Бывают такие места, из которых трудно выйти, но также в них очень трудно попасть. Все обстоятельства складываются против вас, они буквально строят перед вами кирпичную стену и ни единой лазейки, это действительно будет стена, не заграждение, не забор, без калитки, без двери, без ворот, без малейшего шанса на надежду, так как она уже умерла в мучениях, так и не дождавшись вас. Один тип людей перед такой стеной стоит и громко стенает о своей несчастной судьбы, они плачут, ревут, разрывают себе грудь, хотят удавиться, вырвать сердце и умереть, потому как препятствие непреодолимо; второй тип, более целесообразные люди, более мудрые, опытные, просто напросто разворачиваются и уходят. А что еще делать остается? Ведь выхода нет, значит надо вернутся в начало и поискать его там, возможно он был совсем рядом, но вы его пропустили. Попробуйте на досуге, это очень развивает мышление. И есть такой тип людей, личностей, существ, которые просто делают вход или выход, неважно, самостоятельно. Не надеясь на помощь с неба, которую ни они, ни даже праведники никогда не получат, а создавая все условия для победы самостоятельно. Гараж был убран. От костра и виселицы остались лишь воспоминания в виде дыр в полу, да трупный запах, который выветрится отсюда не скоро, поскольку само помещение плохо проветривалось. Там, где раннее болтался «на рее» младший из братьев Аркхемов, теперь стоял внедорожник одного из сотрудников. Новенький чистенький, блестящий в свете ламп, буквально ослеплявший своей чернотой, если такое возможно. Джокер обошел машину, рассмотрел ее со всех сторону, а затем направился ко входу в корпус. Этот путь он знал, как пять своих пальцев на левой руке, на правой руке, на обоих ногах, а также на руках Бэтмена и на пальчиках Сейли. Причина его возвращения была спонтанной, и никак не связанной с тем, что произошло раннее. Корпус был восстановлен, трупы убраны, персонал отправлен в отпуск, пусть только в соседнее здание, но все-таки подальше от места трагедии, которое им пришлось пережить. А кому-то повезло не так, как остальным, и Джокер знал, что их еще свежие тела, не преданные гниению, за которыми бог мертвых еще не явился для свершения суда, располагаются в морге, на минус третьем этаже, прямо над тем ходом, которым сюда неделю назад проник Уэст, отдал ему обещанную награду, прилагающуюся бонусом к наличию героя в плаще и свободе, и каким также ушел обратно, в не известность. Словно инстинкт настоящего гения-психопата, а может просто интуиция, но что-то подсказывало Джокеру, лучше туда не спускаться, не бродить, не брать в расчет никогда, забыть о пути, расположенном уже на уровне дна реки, в самом центре острова, на неведомых глубинах, по всей видимости, по соседству там располагался настоящий ад. Как это ни странно, а Джокер не был адским отродьем. Неужели вы не видите? Неужели не чувствуете? Неужели вы настолько глупы, чтобы понять простейшую вещь – это не демон. Нет, не ангел. Скорее что-то среднее, или, проще говоря, находящееся вне рамок. - Ч-что…, - он свернул шею патологоанатому и посмотрел на него с любопытством, будто бы всего секунду назад заметил его, а может это была лишь муха. Клоун склонился над ним, ткнул пальцем в плечо, кивнул самому себе, а затем направился к шкафам, открыл одну из ячеек и расстегнул мешок, в котором находился труп. Улыбка заиграла на лице клоуна, победная, несколько ребяческая, словно он нашел клад, ему купили сахарной ваты и в этот же день девочка Джени поцеловала его в щеку. - Состояние мисс Куинзель так и не стабилизировалось? - К сожалению, нет. - Как это печально наблюдать – бывший сотрудник Аркама стал его пациентом. - Это повсеместно распространенно. Я удивлен, что человека с такой нестабильной психикой взяли на работу сюда. Конечно, отчасти она и жертва этого психопата в клоунском гриме… Сестра, сюда, да. Практикантки… В общем, если бы ее не приставили к этому пациенту, я думаю все бы обошлось. - Его так и не поймали? - Как? Когда? Ты видать был на Луне, когда весь корпус чуть не сгорел, хорошо, что руководство предусмотрело такие случаи и в каждом корпусе теперь хорошая противопожарная система установлена. Двое врачей беседовали у двери камеры одного из пациентов нисколько не обращая внимания на прошедшую мимо них медсестру, с тележкой с лекарствами. Она подошла к одной двери и открыв окошка, протянула в него коробок таблеток, затем к следующей. Проговорив еще пару минут, врачи разошлись в разные стороны. - Не забудьте выдать успокоительные мисс Харлин, - высокомерно обратился к сестре врач и скрылся за дверью, ведущей в общий коридор. Медсестра подъехала к двери заключенной и открыла окошко, заглянув внутрь камеры, а точнее комнаты, как любили называть приукрашивая действительно врачи и вообще весь персонал Аркама. Хотя, по сравнению с камерами нижних ярусов больницы, где содержались самые неуправляемые психопаты, это узилище действительно могло показаться комнатой, только не комнатой отдыха. Все-таки стены мягкими здесь не были. На кушетке привязанная ремнями лежала девушка. Медсестра открыла дверь, и спиной вперед вкатила за собой тележку, склоняясь над ней и готовя дозу успокоительного. Где-то минуту она шумно копалась в тележке, затем подошла к двери затворила ее за собой. Взяла из тележки раскладной стульчак поставила его, и присела рядом с койкой. Снимая чепчик, маску, а потом и парик.
Harley Quinn: Два дня назад: После обеда, некоторым пациентам разрешили отправиться в комнату отдыха, если ее так можно назвать. Это было огромное помещение, с некоторым количеством диванов, столов, кресел, стульев и так, по мелочи. Так же тут был телевизор, не самый дорогой и шикарный, но по нему всегда можно было посмотреть канал новостей или мир животных, который, казалось бы, успокаивает больных. Харли и Памела вместе вошли в комнату отдыха и сразу же заняли для себя удобное местечко у телевизора. Как обычно, там показывали, какие то погони по CNN, Плющ листала какую то книгу, а Куин тупо глядела в одну точку, явно что то обдумывая. – Я собираюсь сбежать от сюда.. – Наконец проговорила блондинка и посмотрела на Пэм, которая, лениво отрывая взгляд от книги, посмотрела на чокнутую. – Да? Ну, удачи тебе. Надеюсь, тебя не поймают ОПЯТЬ – Рыжеволосая закатила глаза и усмехнувшись, опять погрузилась в книгу. Харли злобно прикусила нижнюю губу и едва не покраснела от ярости. Она рывком пересела на диван с ногами и выхватила книгу из рук подруги. – Я серьезно – Завопила девушка, и внимательно посмотрела в зеленые глаза своей собеседницы. – Харли – Начала Плющ и коварно улыбаясь придвинулась к блондинке – Я верю. Просто все твои попытки убежать, заканчиваются одиночкой и успокоительным. Пора уже думаю успокоиться и дождаться пока тебя саму не выпустят, в чем я уже сомневаюсь – Она откинулась обратно на подлокотник и с усмешкой поглядывала на то, как Куин злится. После окончания отдыха, всех отправили по своим местам, и в полночь, Харли попыталась опять бежать, но не удача. В Аркаме подняли сигнал тревоги, означающий, что один из пациентов сбежал, и арлекину поймали у самого выхода из здания. Санитары ввели девушки двойную дозу успокоительного и отнесли обратно в ее палату, на этот раз крепко привязав преступницу к кровати. Сейчас: Несколько лет назад, Харлеен Куинзел, была обычной студенткой, мечтавшей стать психиатром и помогать бедным, лишившимся рассудка, людям, но она даже не подозревала, что вскоре сама станет одной из них. Она не думала о том, что из работницы Аркама, она станет его пациентом, но судьба такая штука, что ни когда не знаешь, повернется она к тебе передом или задом. Харли приглянулось тогда дело некого Джокера, за которого она так яро боролась и вот, вам результат. Она лежит тут, привязанная к кровати, а этот Клоун гуляет на свободе. Нет, она не злилась на него, наверное, но все равно было обидно. – Трам-па-па – Про себя произнесла блондинка, глядя в потолок и шевеля одними губами. Печальное зрелище, но, а что вы ожидали увидеть в психушке, тем более Аркаме? Ярко-розовые стены, цветочки повсюду, пациенты, спокойно гуляющие по зданию? Ага, хрен вам, это место было мрачным, тут даже нормальный человек может свихнуться, поэтому больные так и рвались отсюда поскорее смотаться. К сожалению, Харли сколько раз не пыталась в самоволку бежать, ее вечно ловили или в прачке, или уже на выходе. Дурочка. Даже ее подруга, к которой у нее были весьма своеобразные чувства, Памела Айсли, известная так же как Ядовитый Плющ, не раз потешалась над никчемными попытками бегства Куин. Наверное зря. Зря она тогда пошла сюда работать и зря она тогда взялась за дело Джокера. Если бы не ее любопытство, то, наверное, она сейчас была бы как все. Стоп, как все? Нет, это не по душе Куин. – Что не делается, то к лучшему, верно? – В пустоту проговорила арлекина и безжизненно перевела взгляд на дверь, которая казалась ей огромной и такой далекой. Ей вообще сейчас казалось, что комната больше прежнего и вытянута, а там, в конце, горит яркий свет. – Как это мило, умереть от одиночества и сумасшествия – Пробубнила девушка и на ее лице появилась типичная улыбка Харли Куин. Улыбка, смешанная с безумием, радости и капельной невинности. Она прикрыла глаза и вздохнула, а потом со стоном выдохнула воздух обратно – Я не хочу умирать.. Не хочу, не хочу.. – Заистерила блондинка и если бы ее руки и ноги были свободны, то она наверно начала ими бить по полу, как маленький ребенок, которому мама отказала в покупке конфетки. Где то послышались шаги и звук от тележки, наверное, медсестра делает последний обход, чтобы дать ночную дозу пациентам, и вдруг шаги стихли ровно как и звук от тележки, возле самой двери Харли. Девушка затаила дыхание и отвела взгляд в сторону. Дверь открылась, и медсестра вошла внутрь, Куин недовольно прищурила взгляд и пристально посмотрела ей в спину. – Не-на-ви-жу – Недовольно буркнула арлекина и сжала руки в кулаки, от чего перестала поступать в кончики пальцев, кровь. Когда та почувствовала легкую колкость, она расслабила руки и вздыхая, стала дожидаться, пока женщина не подойдет к ней и не введет дозу успокоительного. Та стала как то себя подозрительно вести, и Харли это немного напугало, а потом кинуло в некое отчаянье безумия. Медсестра присела рядом на раскладной стул, и… - Пирожоооок – Завопила Харли, когда увидела перед собой лицо Джокера. Весь страх отошел на задний план, как и отчаянье, лишь оставляя отпечаток безумной «радости». – Ты пришел спасти меня?! – Вопрос больше звучал как утверждение. Блондинка начала крутиться в кровати, пыталась, как то высвободиться из этих чертовых ремнев. – Я знала.. Я знала, что ты придешь.. Ты же ни когда не бросишь меня в беде – Еле успокоившись, арлекина улыбнулась своей ослепительной улыбкой и поморгала глазками.
Joker: От крики девушки он слегка отшатнулся назад, прищурившись, будто ему в лицо ударил настоящий ультразвук, однако улыбаться он не перестал, впрочем, может это были всего лишь шрамы, и подобная иллюзия скрывала на самом деле его неудовольствие поведением этой сумасшедшей особы. Он положил руки на колени, скрытые под белой юбкой платья, и поглядел на пытающуюся как можно ближе придвинуться Куин. Жалкое зрелище, достойное всех тех премий, которые любят вручать американцы по зиме и летом особо выдающимся своим индивидам, якобы за какие-то там заслуги перед кем-то. Смешнее зрелище не встретишь и парадоксальней, ведь всего за день до события, торжественного и пышного до вульгарности нация наоборот низводит этих кумиров до статуса настоящих маргиналов, причем самого отвратительного пошива; обвиняет их во всех смертных грехах, мыслимых и не мыслимых, хает и лает, а затем – целует ноги и вытирает языком зад. Она знала. Она много чего знала, на самом то деле, и потому Джокер не отшвыривал ее окончательно, не обрывал ниточки, которыми мог манипулировать, не рвал связи, хоть и знал, что рано или поздно кое перед кем не обойтись без последствий. Он посмотрел на Харли исподлобья не произнося не звука и никак не выражая не удовольствия и не радости по ее поведению. Что он нашел изначально в этой женщине? Дайте как вспомнить, ну-ка, ну-ка, еще минуту.. Ах да, доктор Квинзель, личный терапевт пациента, записи на видео, беседы, попытки достучаться до совести, доводы, рассказы о личной жизни, интересные положения, его побеги к ней в кабинет, затем долгие дни и ночи, столь прекрасные и неповторимые в смирительной рубашке. Какой потенциал, какой полет мысли, какая жажда познания, тогда была в глазах! Какой интеллект и какая готовность пожертвовать всем, а ее безразличие к жизням тех, с кем она дружила, работала, стоило ей надеть костюм арлекина. Потрясающе! И, наверное, а может и нет, философии он предавался крайне редко, поскольку философией была вся его жизнь, вся его «работа», тогда то все и закончилось. Осталось что-то совсем глубоко, точнее далеко, точнее вообще не осталось, чисто практические соображения, полезности, нужности, необходимости, однако – до поры до времени уверенности не было, а стоило появится в жизни настоящей богине, а не просто – святому духу, как сомнения отпали, остались только чисто практические соображения. И он это не скрывал. Что вы? Нет! Он честен как бедняк в Кентерберийском соборе на Праздник Пасхи! Джокер пожал плечами, убрал с лица упавшие волосы, которые спутались из-за парика еще больше. - А…э…нет, - он покачал головой, оскалился во все свои зубы. – Харли, - добавил он. Правда. Отчасти. Процентов двадцать. Нет, пятьдесят. Или все-таки двадцать? Трудно сказать, когда ты еще думаешь как лучше поступить с тем, кто тебе будет полезен, но кто раздражает тебя еще больше порой чем нытье расположившегося рядом, в соседней камере, Дента. А кстати, Джокер на минуту задумался ковыряя ногтем в зубу, хотя что там могло застрять на не ясно какой день голодания - непонятно, а задумался он над тем, как все таки Бэтмен поступил с беднягой Харви, или как Харви поступил с беднягой Бэтси. Жаль он оставил камеру у себя, а не поставил ее в кабинете, когда-то принадлежавшем Крейне, затем Харли, затем… Стрейнджу, или кому-то еще, неважно! Джокер пересел на кушетку, деловито расправляя складки платья и склоняясь к Куин, успокаивая ее, поглаживая по голове. - Понимаешь, Харли, - со вздохом начал он, - каждый раз, когда я помогаю тебе обрести свободу, ты в какой-то миг буквально…за секунду ее лишаешься…это было бы очень кстати, если бы доставляло тебе удовольствие. Как мне, - он указал на себя. – Иногда всем нам необходимо побыть время от времени наедине с самим собой, верно? Понять, кто мы, что нас гложет, справится с внутренними проблемами,…таблеточку? – он протянул ей тюбик и не дождавшись ответа, открыл его и сам проглотил пару, точнее разгрыз, затем опять склонился над девушкой и продолжил. – Так вот, в чем гарантия того, что мне не придется вновь возвращаться сюда, когда казалось бы все свои дела я здесь совершил…и это хорошо, что я не был занят куда более приятными вещами. Харли, у меня есть семья…я деловой женатый человек, - его тон стал пародийно серьезным, однако долго клоун не выдержал сам же рассмеялся, припадая к груди Куин и хохоча как сумасшедший. – Семьянин! Ладно, - огрызнулся он самому себе, подымаясь с кушетки и копаясь в тележке, словно что-то ища.
Harley Quinn: Как бы вы знали, как это мучительно, сидеть и ждать, пока тебе помогут выбраться отсюда. Как это мучительно, любить того, кто тебя и вовсе не любит, хотя ты всяческий раз, уверяешь себя в обратном. Может, Харли следовало бы повзрослеть, научится сдерживать себя и свои эмоции, но тогда какая она будет Харли Куин? Это уже будет не та арлекина, которую так многие знали. Да, порой ее поведение, действительно детское и раздражительное, не раз ей об этом говорила Плющ, не раз намекал Джокер, не однократно говорил Бэтмен, который так же не однократно ловил ее и сажал в этот Аркам. Она вообще с детства была очень эмоциональной, всегда все принимала близко к сердцу, довести до слез ее, как пить дать, а что касалось вывести из себя, то это вообще, словно по щелчку пальцев, как Харли краснела, словно помидор и готова была рвать и метать. Она невинными, сияющим взглядом смотрела на Джокера, в ожидании его слов, любых, абсолютно. Ей просто хотелось убедиться, что это не очередной сон и иллюзия. Ей каждую ночь снились именно такие сны, что за ней придет Мистер Джей и вытащит бедняжку из этих стен, поможет опять почувствовать свободу и обрадоваться ей. Это знаете, как вещий сон, который вам сниться, а потом сбывается. Хоть люди это отрицают, особенно ученные, но такое и правда происходит. Да вспомните того же Менделеева, который во сне придумал таблицу химических элементов. Архимед, Леонардо да Винчи и многие другие, ученые, которых считали тогда ненормальными. Вообще, если так подумать, что, по-вашему, ненормальный человек? Почему все так уверены, что ВЫ - нормальный, а вот те, кто находятся за стенами Аркама – ненормальны? Харли интересовал этот вопрос, но она ни когда не могла найти на него ответ. Она даже когда сама работала тут, считала именно так же как и все: она нормальная, а пациенты нет. Наконец. Наконец он произнес первые слова, словно младенец, говорящий «мама». Правда это были не те слова, которые она ожидала услышать. Состроив удивленное выражения лица, Куин глупо похлопала глазами и ее губы задрожали. – Пирожок?! - Сдавленно проговорила блондинка и щенячьим взглядом посмотрела в его глаза. Его задумчивость, начала вводить Куин в легкую панику, не уже ли он просто пришел посмеяться над ней? Если так, то Харли обещает отомстить, вот только выбриться отсюда. – Что происходит? – Подумала она, едва не произнеся это в слух, вовремя остановив себя, зажав губы. Джокер пересел на кушетку, и арлекина по привычке хотела поддаться вперед, чтобы стиснуть в своих крепких объятиях, мистера Джей, но ремни ей этого не позволили. – Но мистер Джей – Пискнула она, пытаясь перебить его, но не вышло. Она скривила губы и обиженно посмотрела в глаза Джокера, как будто он ее обидел, отняв любимую игрушку. Посмотрев на таблетки, Харли невольно поморщила носом. Она уже столько этих таблеток тут наглоталась, что ее буквально выворачивало на изнанку, при виде только их. Затем опять тирады, у девушки уже появились первые слезы на глазах, от слов Джокера, и в какой то миг ей хотелось закричать, хотя она и понимала – это приведет к одному, не очень приятному, исходу. Сюда ворвутся санитары и охрана, схватят Джокера, введут Куин дозу снотворного. Нет – это не выход, поэтому ей пришлось сдерживаться и выслушивать фразочки Клоуна. Но затем… Затем ей почему то стало смешно, когда смысл фраз дошел до ее извилин. – Семьянин? – Засмеялась Харли и будь она освобождена, то, наверное скатилась бы с кушетки, от резкого приступа смеха, но после смех прошел, когда второй раз она прокрутила эти слова, и фразу «Семьянин» - Что значит семьянин? У мистера Джейя появился новая напарница? – Блондинка округлила глаза и внимательно, но злобно, посмотрела на него – Нет, нет, нет и нет.. У Пирожка не может быть другой напарницы, я ведь лучшая – Довольно улыбаясь, она закрыла глаза и словно ощутила какую то победу, хотя какая тут победа. Бред сумасшедшего. Открыв глаза, Куин заметила, что Джокер что то ищет в тележке и в ее глазах загорелись искорки. Она начала дергать руками, пыталась дрыгать ногами и извиваться телом. Он пришел, чтобы выпустить ее на свободу, а значит, она, наверное, нужна ему как напарница. Да, это лучшее чувство, которое можно испытать, тем более сейчас, и тем более после всех мучений что она прошла.
Joker: Джокер только безмолвно улыбнулся на фразу Харли о напарнице. Да, она права, кроме такой полусумасшедшей девчонки как она никого у него не могло быть, в напарниках, могли быть подчиненные, ищущие деньги и славы бандиты, как же ведь они в банде или скорее на временной службе у самого Джокер. Это было чистое безумие, дистиллированное подобно воде из под крана, без каких-либо примесей, это было сродни творческому тандему Бони и Клайда, но и у тех были свои проблемы, не так ли? Они не были такими уже красавцами, а о близких отношениях, как бы не хотела Бони, Клайд только мог мечтать. Вот такая грустная история, которая свершалась и сейчас. В какой-то момент Джокер подумал о том, что вполне может сейчас убить Куин и на этот раз окончательно – ввести чуть больше препарата снотворного, она тихо и мирно заснет, и найдут ее только на утро, и будут думать, что наконец то доктор Куинзель пошла на поправку, что не нужно будет большее связывать, а о его визите никто не узнает, или нет – пусть узнают все, о том, что Джокер может приходить и уходить в Аркам когда захочет. Может потому что он действительно гений, а может потому что персонаж выдуманный, как считают полицейские, ни разу с ним не сталкивающиеся, или же потому что сам остров, сам Аркам благоволит ему, потому как он знает установленные здесь для него рамки и тем самым является одним из воплощений самого безумия, самой души острова? Мысль, от которой дрожат коленки у всех, от охранников до заведующих отделением интенсивной терапии. Но он отвлекся – а перед ним стоял выбор, смерть или жизнь, свобода или заключение, Харли или труп. Других вопросов не было. Спрашивать о том, Харли или прекрасная Сейли – было глупо, ответ был очевиден, ему, а вот для Куин нет, но ведь не все и не сразу, а может все и сразу? - Нет, напарницы не может, - поворачиваясь с безумной улыбкой заметил он и покачал головой. – Напарницы, - поднимая вверх один из шприцов повторил он, смотря на него странным взглядом, словно обдумывая что-то. Затем отбросив в сторону его, продолжил рыться в тележке, в сторону полетели салфетки, таблетки, тюбики, бутылочки с чем-то, которые тотчас разбивались о стену, пока Джокер не вытащил небольших размеров ключ и не присел снова к Куин. Он искоса посмотрел на нее немного хмурясь. – Но ты не лучшая, Харли, - спокойным тихим голосом, чуть хрипловатым произнес он. – Далеко не лучшая, и потом… что я делаю тут? Освободить тебя? Зачем? На кой черт ты мне нужна, - делая паузу после каждого слова спросил он, но все таки вставил ключ в замки, а затем расшнуровал ремни, удерживающие девушку. И сразу, предчувствуя ее реакцию, резко встал с кушетки, взял с тележки что-то похожее на радиопередатчик и открыл дверь. Обычно в таких случаях перед ним опять вставал выбор. А еще говорят, что хаос так прост. Да, жить без правил просто, жить без плана просто, жить как хочешь просто и без моральных норма, без этических правил и законов вежливости и гуманизма, да и вообще без каких-либо рамок, которые как ошейник дерут кожу на горле, только мешая, лишая свободы, не давая делать что-то просто чтобы делать, чтобы было весело, безумно, смертельно, феерично, чтобы происходила целая фантасмагория, чтобы всей ей любовались и ужасались. Некоторые люди, склонные к самоанализу любят спрашивать себя – что бы было, если бы мир был другим. Допустим, все деяния Джокера воспринимались как благо или хотя бы как интересное развлечение, развевающее скуку каждодневной рутины, кем бы он был тогда, президентом? А Харли – первой леди? Вот от этого Джокера действительно передернуло и одновременно заставило хохотнуть собственным мыслям в такт. Он – президент, нет скорее такие как он всегда будут вне рамок общества, у Куин еще был шанс, потому что она была продуктом вторичным, она была его жертвой, и общество относилось к ней именно как к жертве, а к нему, даже хуже чем к Сатане, хуже чем к Смерти, суммируя все сказано, можно предположить что он стал новым символом новой эпохи; рай, ад, чистилище, бог, демоны, ангелы, мрачный жнец, - они тоже были продуктами времени, производными из обстоятельств создавших их, и также как и сейчас с ним – никто не знал откуда они, как они обрели свою форму, и вообще – что подтолкнуло мироздание к их сотворению. Джокер вышел из камеры Харли, оправляя платье и смотря по сторонам. Что он хотел сделать? Что ж, пусть это будет сюрпризом.
Harley Quinn: Не лучшая напарница? Может быть и да, она не самая серьезная напарница, которая в принципе требовалась, но она была одной из тех напарниц, скорее единственная в своем роде, которая была готова сделать все, ради любимого Босса. Она была верным «подчиненным», капризным, но верным. Она не раз выводила этим его, но как видите, видите, он пришел все-таки за ней. Харли прекрасно знала, что она и Джокер дополняют друг друга: он великолепным умом, а она своей ловкостью, гибкостью и преданностью. Да и тем более, ей доставляло удовольствие, работать вместе с мистером Джейм. Хотя она порой боялась его, особенно его резких смен в настроении. Джокер уже пытался убить как то Куин, она тоже пыталась его убить, но, наверное, в этом и была изюминка их отношений. Он ненавидел ее, но и не мог без нее работать, она безумно его любила и не могла переступить через себя, чтобы избавиться от Клоуна. Но, может, все-таки, когда нибудь наступит время, когда Джокер перестанет нуждаться в помощи Харли, а она в нем, тогда вот и посмотрим, кем они станут: врагами желавшими убить друг друга, или союзниками, только работающие уже не так тесно. – Я так и знала – Довольно завопила блондинка, осознавая, что ему и впрямь никто не нужен из новых напарников, что она единственная, кто может разделить это удовольствие с ним, от очередного преступления. Что же, видимо телевизоры и газеты вскоре опять заговорят о Джокере и Харли Куин, как об ужасающих и сумасшедших преступниках. Арлекина опять будет с любопытством читать статьи о них, при этом злорадно насмехаясь. Джокер опять будет сидеть и придумывать новые планы, для следующего их замечательно «похода», а правительство и полиция города, в очередной раз будут разводить руками. Открыв взгляд и посмотрев на Клоуна, она заметила в его руке какой то шприц и сжалась, едва не как гармошка. Вот в такие моменты, он действительно ее пугал, потому что кто знает, что можно ожидать от сумасшедшего человека, в гриме клоуна? Да все что угодно, и Куин это было хорошо известно. – П-п-пирожок.. – Сдавленно и дрожащее пискнула блондинка и сглотнула ком в горле. Сейчас она была идеальной жертвой, так как ее руки и ноги были связаны этими ремнями. И если он решит ее сейчас убить, то ему не составит ни какого труда, но… Но славу богу, Джокер просто пошутил и отбросил шприц с каким то препаратом в сторону. Харли с облегчением вздохнула и расслабившись, перевела взгляд на потолок – Я уже подумала, что вы, мистер Джей, хотели меня убить – Спонтанно ответила она и покосилась на то, как разные предметы вылетали в разные стороны, разбиваясь об стены, пол. – Не лучшая? Это как понять, не лучшая? – Завопила привязанная к кровати девушка и начала недовольно дрыгать ногами – Я нужна вам, и вы это знаете, просто не хотите осознавать, мистер Джей. Никто, кроме меня не будет на вас так работать. Потому что всем надо платить деньги, а я готова работать так, просто чтобы быть с вами рядом – Вопила она своим тонким голоском и пристально смотрела на Джокера, который все-таки освободил ее от этих, чертовых, ремней. Конечно за долгие годы, совместной работы, Клоун уже выучил Куин наизусть и мог спокойно предугадать ее реакцию, действия, поэтому и встал резко. Харли подскочила с кровати, словно ее шибануло током и потирая свои кисти рук, она посмотрела на безумца. – Пирожок – Довольно проговорила та и подбежала к нему, но, увы, тот не вовремя, или вовремя для него, открыл дверь и блондинка ударилась об ее угол. – Я тоже рада тебя видеть – Придавленным голосом ответила Харли, и обойдя дверь, потирая лоб, виновато улыбнулась Джокеру. С ней такое часто происходило, что она куда то падала или обо что то ударялась, потому что в компании Джокера, ей окончательно сносило крышу, до такой степени, что она даже не чувствовала боли, ну или относительно не чувствовала ее. Он вышел из «палаты» и Куин прошмыгнула за ним тенью, словно одно целое с этим сумасшедшим. Поджав губы, блондинка внимательно осмотрелась своими, большим, голубыми, глазами и когда увидела, что на горизонте чисто, улыбнулась. – Куда теперь, мы отправимся? – Звонко проговорила та и резко повисла на его шее, душа в своих объятия.
Dark Dust: Коридор. Бесконечно длинный коридор. Он тянулся в обе стороны, и тусклые, мигающие лампы натужно жужжа и поминутно стрекоча не могли разогнать тьму, а только зловеще оттеняли ее своим неестественным светом. Джон встал с колен. Почему он стоял на коленях – он не помнил. Лишь смутные образы крутились в голове. Комната охранников, палата… Кажется он был в больнице. Неожиданно сзади раздался жуткий вой и тьма там начала постепенно сгущаться, выпуская вперед жуткие дымящиеся щупальца. Тут Джон заметил лежащего на полу человека. Он плохо выглядел и был без сознания. Тьма подобралась почти в плотную и жадно тянула к человеку свои щупальца. Джон бросился к человеку, пытаясь схватить его за руку, как тот открыл глаза. Это были пустые глазницы из которых выползали могильные черви и жутковатый шелестящий голос вырвался из мертвой глотки: -Ты не спас ни меня, ни ее… Не спас! Видишь, теперь какой я? Почему?!.. Тут тьма схватила нежить за лодыжку и с глухим чавканьем втянула в себя. Первое оцепенение прошло и Джон с диким криком бросился по коридору. Стены поплыли и начали таять, а лампы с треском рассыпаться в снопе огненных искр. Но мутант все бежал и бежал не оборачиваясь, пока не понял, что находится на огромном поле, низкие черные тучи напоминали ту тьму, что гналась за парнем, но были недвижимы, лишь изредка зловеще отражая багровый закат. Джон посмотрел под ноги и увидел, что вся земля состоит из человеческих костей. Повсюду виднелись черепа. Давящая, глухая тишина окружала парня. Даже ветер, совершенно затих над этим ужасным кладбищем. Джон огляделся. Сердце бешено стучало, отдаваясь в висках. Впереди был какой-то то ли постамент, то ли просто камень. Мутант медленно подошел к нему. Это оказался алтарь! А на алтаре, прикованная цепями, лежала девушка. Вены на руках и шее девушки были разрезаны и повсюду была кровь. «Ты не спас ни меня ни ее» - отозвалось в голове. Джон подошел к изголовью этого сатанистского ложа и всмотрелся в лицо девушки. Но как он ни старался, ее лицо расплывалось перед его взглядом и полностью теряло всякие очертания. -Ты все-таки пришел,- раздался голос сзади. Джон резко обернулся и, поскользнувшись в крови, упал в груду костей. Перед ним стояла фигура в черном плаще. -Ч-ч-что тебе нужно?- спросил Джон. -Мне? Ничего. Это ты сюда пришел, а это значит, что ты все понял. -Ч-ч-что п-п-понял? -Что ты – один из нас, конечно. -Из кого?.. -Ты не человек. -Да, ведь я – мутант!- с вызовом выкрикнул Джон. -И не мутант. -Ч-ч-что?..- в очередной раз начал Джон, но на этот раз он был даже не в силах закончить фразу. -Ты один из нас. Нежить,- темная фигура подняла руку, точнее белый костяк, в котором было зажато маленькое зеркало.- Держи, если все еще не веришь. Джон протянул дрожащую руку к зеркальцу и чуть не выронил его, пока подносил его к лицу. Но он все же справился с дрожью и заглянул в зеркало. Оттуда на Джона посмотрело жуткое чудище с темной кожей и белесыми, мутными глазами. Половина лица этого чудища почти полностью разложилась и из под лоскутов черной кожи и черного же мяча белыми пятнами просвечивала кость. -Нет, нет, нет!- Джон отбросил зеркальце в сторону и оно разбилось, ударившись о камень алтаря. Тут все поле зашевелилось и из груды костей повсюду начали вылезать скелеты. Темная фигура сбросила свой капюшон и из-под него на Джона взглянуло то же лицо, что и отражалось в зеркале. -Так начнем же бал по случаю возвращения одного из нас! -Не-е-ет!.. …Джон открыл глаза. Рядом был слышен тихий плеск воды, а вдалеке – городской шум. Перед взглядом Джона предстали тяжелые опоры моста. Все тело ныло, как после тяжелой тренировки, а голова гудела, как после долгой дружеской попойки. Горло пересохло и хотелось пить. С третьей попытки Джон встал и, опершись спиной о стену, огляделся. С того места, где он стоял, открывался неплохой вид на статую Свободы, но это мало волновало мутанта. Перед галзами все еще стояло жуткое лицо. «Ты один из нас…» -Это… Сон? --> Улицы (Avenue)
Joker: Хороший вопрос послышался из уст хорошенькой девушки, но ему ровным счетом было наплевать на то, что говорит или делает это женщина, лишь бы не мешалась когда не нужно, лишь бы наконец уяснила для самой себя, что он ею пользуется ничуть не скрывая этого, уже не единожды покушаясь на ее жизнь, не единожды вышвыривая ее подальше от своего общества, но почему то, по какой-то неведомой причине Куинн следовала за ним всегда до самого победного или нет конца. С одной стороны это было удобно, когда следовало бросить кого-то сродни роли камикадзе и не мучиться угрызениями совести. Угрызения совести? Видимо, автор ошибся с формулировкой, ибо, что такое чувство вины для такого человека как Джокер – красивые слова в букве закона, которыми можно пользоваться, едва тебя схватят за грудки в ближайшем полицейском участке, и то не всегда, ведь каждое действие, каждое творение этого психологически устойчивого, но все-таки психопата – настоящее произведение искусства, за которое автор должен нести ответственность, так или иначе. Куинн тоже был этим…произведением, просто произведением, продуктом переработки, который по мнению самого Джокера шагнул слегка не в ту сторону, иногда она была полезна, иногда нет, большею же частью она была как родинка на коже – не обращаешь внимания, пока рак не обнаружат, или случайно не выдернешь из кожи вон и поток крови не хлынет тебе горячей струей в глаза. Джокер посмотрел на рацию, затем медленно повернулся к Куинн и пожал плечами, при этом вид у него был крайне растерянный. Он словно сам говорил – делай что хочешь, иди куда хочешь, мне на тебя наплевать, ты мне не нужна и никогда не была нужна. Зачем? Лишняя пара бесплатных рук? Брось, мы оба знаем, что тобой движет обычная женская похоть только вот у меня другие планы на свою плоть, на свое тело, разум, руки, голову, ноги, глаза, мне продолжить список? Никогда я не делаю того, что хотите вы, я делаю то, что умею хорошо делать и не делаю это бесплатно, а если и получается такое – то тогда это целая поэма удовольствий и наслаждений, невозможно передать словами, как прекрасен мир пылающий и в черном дымы пожарища, под стоны и крики, под яростные вопли обрывающихся жизней и надежд! - Мы пойдем кое-кого на-вес-тить, а ты, - он ткнул ее рацией в грудь, - можешь идти куда хочешь, Харли, - паскудная улыбка вновь заиграла на лице. – Ты свободна, если конечно тебя снова не схватят и не посадят в эту прекрасную комнату отдыха, в которой я лично прекрасно проводил время в размышлениях о былом, о грядущем, и о том, что в столовой недодают пудинга в обед. Джокер хохотнул, поправляя сзади юбку платья и направляясь в противоположную сторону от выхода этажа и далее вниз по лестнице на улицу, к лестнице ведущей к рабочим кабинетам персонала корпуса. Как все-таки порой весело работать рядом с такими психами как Харли, живой образец, пример всегда под рукой. Возьмите одного такого психопата, поместите в одиночную камеру на суток трое, затем подсадите к нему психотерапевта с волшебными таблеточками и пилюльками, микстурами и порошками, расфасованными в ампулы, в пластинки, вводимых внутривенно и орально, - какие прекрасные картины работы медицины это страны, впрочем как и любой другой. Ведь все знают, что некоторые доктора получают кайф от этого. Неимоверный кайф, наслаждение, пребывая в блаженном экстазе сутки напролет они постепенно, в итоге, становятся такими же пациентами Аркама. По-другому быть не может. - Тум-пурум-пум-пум, пурум-пум-пум, - подымаясь по лестнице несколько вразвалочку из-за некоторого неудобства платья медсестры, Джокер поднялся на два пролета вверх, приоткрыл дверь осматривая нет ли кого в коридоре более уютном нежели коридор камер заключения. Идя медленно и считывая с таблички каждой двери кто-где сидит, он остановился напротив одной из них и, улыбнувшись, постучал. Веселье началось!
Dr. Crane: Крейн снова витал где-то исключительно в своих мыслях, откинувшись на спинку кожаного кресла и посасывая кончик душка очков. Он так запросто мог сидеть часами, пока какой-нибудь молоденький неопытный санитар не отвлекал бесполезными и никому, в сущности, не нужными документами. Или еще хуже – пустыми бессмысленными беседами ни о чем. Неопытные санитары не знают, что доктора Крейна беспокоить следует только по очень важным и неотложным делам, например, если у какого-нибудь его пациента случится внеочередной приступ маниакально-депрессивного синдрома. Эти приступы особенно весело наблюдать у шизофреников, как раз они начинают биться головой об стены, выдирать ногти на руках, пытаясь открыть железные двери. Ну и прочие любопытные припадки. Джонатан усмехнулся себе под нос, кинув очки на стол и протерев пальцами веки. Кто снова покушается на его личное пространство таким безобразным образом? Он подошел к двери, которую чаще держал закрытой во избежание несанкционированных заходов мед персонала, особенно молоденьких медсестер, которые последнее время зачастили. Кстати, о молоденьких медсестрах. Доктор открыл дверь, замерев и опешив на несколько секунд. Такого визитера он ну никак не ожидал увидеть, да еще в подобном виде. Крейн хмыкнул, молча отойдя в сторону и пропуская очаровательную «медсестру» в кабинет, закрывая после дверь снова на ключ. - Какими судьбами? – он снова опустился в свое кресло, облокотившись о стол и скрестив пальцы рук перед собой.
Joker: Обворожительно, по его мнению, улыбнувшись Джокер вошел в кабинет, мигом его оглядывая и отнюдь не торопясь расположиться в привычное для других посетителей кресло напротив. Кабинет заинтересовал его, не столько своим содержимым, сколько самим владельцем, а лучше всего человек познается по вещам, которые его окружают. Ничуть не обращая внимания на реакцию, которая могла бы последовать, Джокер методично стал осматривать и брать в руки все, что только не было прикреплено к полу и не весело на стене, при этом вопрос Крейна он поначалу будто бы проигнорировал. Будто клоун знал, что доктор отличается завидным терпением, или не знал и предполагал этим самым вывести его из себя, - какая разница, его интересовало то, что сейчас находилось у него в руках, одна из заумных книг раскрывающих тайны серого вещества мозга в полных подробностях тех, кто ее написал. Сразу представлялась животрепещущая картина того, как ученые доктора начала столетия трепанируют череп и с лупой или, точнее, микроскопом пытаются найти там симптомы психоза разнообразной направленности. - Нет, всего лишь лестницей, - поворачиваясь к Джонатану и качая головой, отозвался, наконец, клоун. При этом состроив гримасу будто объяснял такую непреложную истину годовалому ребенку. Джокер, не вынимая из рук книги, сел все-таки в противоположное от Крейна кресло, долго устраиваясь и смотря как удобно подогнаны подлокотники, да и вообще, что сама по себе мебель весьма удобна. - Расслабляет, это хорошо, - ухмыльнулся он, откидываясь всем телом на спину и отбрасывая книгу в сторону. – А если более по существу, дорогой доктор, я пришел проведать, как вы примостились под крылышком новой администрации Аркама, как вообще живется такому..эм..гениально психованному человеку как вы? М? – он выпрямился. –Очень обидно было знать, сидя всего в каких-то тридцати, нет, двадцати метрах внизу от вас и от вашего замечательного кабинета, что общих терапий у нас с вами нет. Впрочем, как и с остальными, - клоун наиграно погрустнел. – В этот раз ограничились только витаминами.
Dr. Crane: Доктор с какой-то ленцой, то ли наигранной, то ли действительной, наблюдал за Джокером и даже не пытался его остановить – это просто бесполезно. Да и бессмысленно. Но вот раскидывать книги не следует, все-таки книги для Крейна почти святое. - Что тебе надо? – Джонатан не видел смысла размусоливать этот разговор, начав разговаривать заметно холоднее и без прежней легкой улыбки, которая почти всегда сияла на его лице. Это один из приемов в общении со психами, чтобы они видели участие и доброту. И неважно, что улыбка искусственная, как, собственно, и доброта. - Кстати, милый костюмчик, тебе чертовски идет, - Джонатан усмехнулся, взяв в руки ручку и начав ее вертеть. Он откинулся на спинку кресла, чуть прищурившись и рассматривая собеседника. Такие, как этот шут гороховый, просто так поболтать не заходят, ему абсолютно точно что-то надо от доктора, - Не я себе назначаю пациентов, уж прости, что не удалось пообщаться. Надеюсь, ты не сильно расстроился.
Joker: Радушный прием, оказанный изначально, сошел на нет. А по сути, можно было бы задаться вопросом, кто себя чувствовал в этом кабинете к месту, кроме естественно самого Крейна, слишком тут все кричало о его владельце. Кричало и поглощало, преобразовывало в одну из податливых зверушек, которая в скором времени должны были корчатся в судорогах в своей палате, выкрикивая имена всех святых и родоначальников рода иудейского. - А я разве не сказал?– передразнивая доктора, Джокер в свою очередь тоже сощурился, при это пододвигая кресло ближе к столу, или стол ближе к креслу, с какой стороны смотреть на то действие, что он ухватился обеими руками о стол и потянул его на себя. – Наверное, потому что ты неправильно спросил,- хохотнул клоун, поправляя платьице и расплываясь в улыбке. – Знал, что тебе понравится, но жаль, что в смирительной рубашке ты меня не видел. Цвет отвратительный, а вот дизайн мне нравиться, помогает само реализоваться творчески, развить координацию, я бы даже назвал это бесплатной йогой, если бы в самый неподходящий момент спина не чесалась от таких переодеваний. Джокер протер глаза, размазывая грим еще больше и чуть приподнялся на локтях над столом Крейна, заговорчески начав: - Гулял я тут по Бродвею, потом свернул на пятьдесят четвертую улицу, потом…ам…не помню, и тут где-то между алкашом, который целовался со своей псиной и мусорным ящиком китайского ресторана, я вспомнил о тебе, - он демонстративно раскинул руки, усаживаясь в кресло, буквально падая него. – Какое совпадение, что мне надо было вернуться в эту милую обитель скорби. Кстати, все-таки терапия одна была, с неким…доктором, наверное он сейчас ищет свою жену, - на размышление вслух ушло всего мгновение, и также стремительно разговор вернулся в текущее русло: И вот, зайдя сюда через морг и оставив за собой небольшой сувенир на память, - он с шумом положил рацию на стол, - я оказался здесь. И вот это самое интересное… Что я здесь делаю. Почесав подбородок, он закинул глаза будто собирался с мыслями и наконец выдал. - Мне нужен ты, - делая продолжительную паузу после каждого слова, резюмировал он.
Dr. Crane: Проследить мысль и, главное, точно понять все, что пытается донести Джокер до собеседника с помощью слов и жестов, сможет только такой же ненормальный. Если бы его собеседником был не Крейн, то разговор бы уже давно закончился на глубокомысленном коротком «чего?!» и дальнейшем вызове санитаров со смирительной рубашкой. - Из твоих уст почти как признание в любви, - доктор рассмеялся, но резко затихнув и посмотрев в сторону. Он поднялся с кресла, кинув ручку на стол и схватив с него же очки, которые нацепил на нос. Крейн отошел к полкам с какими-то документами, водя пальцами по корешкам и вчитываясь в свой же неразборчивый почерк. Это какое-то клише, что у всех докторов ужасный почерк, но оно работает по непонятной причине. Вернувшись к столу, он кинул довольно увесистую папку на стол перед носом клоуна, спрятав очки в нагрудный карман докторского халата. - Я, между прочим, следил за тобой. Ты один из любопытнейших пациентов этой клиники. Не удивляйся, что такая тонкая папка, это только небольшая часть, - для Крейна действительно подобные личности, как Джокер, были интересны с профессиональной точки зрения свой неординарностью и непохожестью даже на других психов. Куда интересней общаться с человеком, следующий шаг которого вообще невозможно никаким образом предугадать и рассчитать, даже досконально изучив человеческий мозг, повадки и поведение. Крейн тронул пальцами рацию, после скрестив руки на груди: - что ты опять задумал? – каким-то назидательным тоном проговорил доктор, словно отец, разговаривающий со своим непослушным сыном, который снова попытался поджарить любимую кошку в духовке и уже почти начал пылесосить канарейку.
Joker: Схватив сразу же папку, как кость хватает собака, Джокер принялся листать то немногое, что можно было бы назвать заключением медэкспертов. Такого рода сборники о личности каждого пациента были почти у всех врачей, единственное что отличало их от Крейна, и почему, по мнению самого клоуна, периодически они жаловались на своего коллегу по ремеслу эта обширность данной картотеки. В толике информации содержащейся даже о в таком маленьком томе, можно было выявить интересные подробности, не говоря о том, что для себя Джокер открыл массу интересных и новых наименований собственной личности, жаль только произносить всех их для такой аудитории, которая ожидала его в скором времени все равно, что говорить на мертвом диалекте. - Было бы странно, если бы не следил, - заметил Джокер, устраиваясь в кресло поудобнее, то есть, окончательно чувствуя себя в понятии «будь как дома». Водрузив ноги на стол и откинувшись на спинку кресла, полистал этот сборник арабских каракулей, которые обычные люди именовали каллиграфическим почерком левой лапки курицы. Разобрать что-либо без автора данного письма было бессмысленно, интересовала же данная информации его столько же сколько и то, чем сейчас занимается Квинн. Нисколько. Несмотря на намек уважения, которое он еще мог испытывать к Крейну как гению своего ремесла, мигом распылялся в пыль, стоило отнестись к нему как одному из славной и отнюдь недружеской компании эскулапов Аркама. Мнение подобных докторов его интересовало изредка. Недаром многие прошедшие терапию с ним, именно «с ним», наставляли коллег поменьше высказывать свои предположения, иначе быть беде. Хотя беда и так постигала их одного за другим, просто потому что все они были специфической породы. - Да, папочка, - уловив тон, обращенный к нему, с нескрываемым сарказмом отозвал Джокер, - я задумал нечто.. А может я просто решил слегка разбавить этот постный суп, который наварили все эти супер-пупер-герои, - захлопнул папку и отбросил ее на стол, при этом брезгливо морщась, словно сама мысль о чем-то или ком-то таком вызывала как минимум приступ тошноты у психопата. – Не знаю. Возможно, это будет феерично, а может все пройдет тихо и незаметно, кто знает, ..я хочу сказать, мы увидим, что будет потом. А пока что – мне нужны вот эти, - он указал пальцем на скрещенные руки доктора, - конечности и вот это, - палец переместился чуть вверх, указывая на голову. – С самыми лучшими творениями, какие ты только можешь создать...папочка, - хохотнул клоун.
Dr. Crane: - Судя по сбивчивой цепочке твоих рассуждений, ты сам еще не знаешь, чего хочешь. А с подобными расплывчатыми идеями ко мне лучше не приходить. Я люблю точность, - Крейн уперся рукой в стол, заправив прядку волос за ухо, - у тебя есть план? Глупый вопрос, у тебя даже в личном словаре нет такого слова, как план, - Джонатан хмыкнул, снова выпрямился и отошел к креслу, опять в него опустившись. Связываться с этим психом, себе же дороже. Но заняться интересным делом - это всегда заманчиво. Более того, даже общение с поселенцами психушки наскучивает и всегда хочется разнообразия, которое с таким товарищем, как Джокер, абсолютно точно будет фееричным и незабываемым. А еще клоун любитель подставлять своих же, а сейчас Крейн безусловно шел под общей гребенкой «свои», так что в таких мероприятиях всегда надо быть начеку. - И убери ноги со стола. Твой наряд не предусмотрен для подобной позы, - Джонатан сморщился, отвернувшись в сторону окна, куда и стал смотреть. Пока молча, в конце концов, если Джокер пришел сам, то он сам все и расскажет. Ему же нужна помощь и нужен положительный результат, так что стоит просто подождать, без лишних расспросов.
Joker: Сидя с самым невинным выражением лица и видом, какие только могли отобразиться на богатом на мимику лице, Джокер слушал Крейна, кивая головой на то или иное замечание. С одной стороны он был прав – зачем было идти к нему без четко сориентированного направления действий, просчитанного до мельчайших подробностей, а прибавьте к этому еще разработанному темными ночами, когда тебя запирают в камере, натягивают смирительную рубашку, накачивают успокоительными, когда твое сознание рвется на волю и требует мести! Прямо роман красным по белому, кровью по простыням несчастной девственницы, выбросившейся из окна. На вопрос о плане Джокер вздохнул и как-то нервно хохотнул, может, и есть, а может, и нет, кто знает. Легче было, действительно, раскроить ему череп и поискать что-то похожее на четкую организацию мыслей на пути озвучивания под микроскопом, только и тогда, что самое страшное, вы бы ничего не нашли. Мертвая плоть, кусочек мяса, первой свежести. Желудок клоуна свело от мысли о таком аппетитном блюде. Все-таки пудинг здесь в столовой падают аппетитный. Он поспешно убрал ноги, однако нисколько не смущаясь, встал и пересел с кресла на стол, беря ручку Джоната в руки и вертя ее между ладоней. - Не будем обманывать друг друга, а точнее вас, мистер Крейн, вы прекрасно знаете, что уже заочно согласились и подписались под каждым моим словом умами лишенными какой-либо ясности ваших пациентов, - Джокер обернулся к Пугалу, именно к Пугалу, и никого другого он больше не звал с собой, насколько полезен будет сей индивид покажет время, однако с талантом поспорить было сложно. – Стены рано или поздно давят вот сюда, - он ткнул ручкой себе в висок, - а если надавить чуть сильнее, - вдавливая ручку в голову одной рукой, он перехватил ее движение другой, а потом распростер уже пустые руки, - каждый захочет глотнуть свежего воздуха более, чем представляется с ограниченным кругом экземпляров. Все просто, - Джокер улыбнулся, нагло, нахально, расценивать можно было как угодно, в любом случае, отнюдь не дружелюбно. – Такие как я…люди вроде вас, любят живую аудиторию. Не полуфабрикат, который и не трепыхается на тарелке, и выглядит как непонятно что, а именно плоть живую, мыслящую стадом, и все-таки по-своему интересную, порой, если взглянуть на верхушку слоя этой массы можно многих подопытных найти. А в данном случае, альтернативу старым и измученным пациентам это очень достойная.
Dr. Crane: Крейн молча слушал разъяснения Джокера насчет его, так называемых, планов. Точнее не разъяснения, а опять какие-то расплывчатые наброски. Этот тип знает, на что можно купить не менее сумасшедшего, как и пациенты клиники, доктора-экспериментатора, для которого подопытными служили заложники местных палат. Это действительно скучно, они уже подготовлены, реагируют как-то… Не так, как хотелось бы, в общем. Выйти просто на улицу и поймать любого прохожего и то интересней, чем «работать» с уже сошедшими по фазе преступниками. И куда этот клоун дел дорогую ручку мон бланк? - Ты знаешь, чем меня заинтересовать, - Джонатан усмехнулся, посмотрев в разукрашенное лицо Джокера. Теперь осталось выудить из него вразумительный и четкий ответ на такие вопросы, например, как: где, когда, зачем, кого и прочее. Можно, конечно, идти на пролом в подобных делах, что всегда и практикует этот субъект, но доктор Крейн в этом плане был осмотрительным. Во всяком случае, по сравнению с Джокером, он был сама степенность. А это клоун должен знать. Впрочем, он так же должен знать, что когда Крейн перевоплощается в свое Альтер Эго, то становится куда более эксцентричным и падким на любые провокации, даже не нуждаясь в четких планах и действиях.
Joker: - Несомненно, - лицо Джокера расплылось в ужасной улыбке, он посмотрел на Крейна так, словно вот-вот и наброситься на него в припадке ярости, то ли изнасилует, то ли убьет, или того хуже, заставим слушать мемуары собственного сочинения о нелегкой жизни так называемому принца преступного мира, которым его почему-то резко все стали называть. И действительно, почему? Он давал какой то повод, а если и так, то никогда не подтверждал этот статус, подумаешь щелкал по носам всех этих героев, полицию и мафию, так кто такого не делал? Другой вопрос был в том, кто такого не делал, но при этом оставался в живых. Прекрасно понимая, что только рамкой для общей картины ему не обойтись и придется расставить все по полочкам для старого друга-недруга, такого же психа как он по натуре, но наслаждающегося психозом другой степени, Джокер вздохнул, соскочил со стола и вновь уселся в кресло, буквально сползая по нему и уставившись в потолок. - Доктор, меня тревожит крайне забавная ситуация. Помогите мне, доктор, кажется, я схожу с ума,- он хохотнул, разворачиваясь спинкой в Джонатану и продолжая смотреть в белоснежную штукатурку, свежую, чистую, еще не запачканную ни грязными мыслями, ни действиями насильственного характера. – Дорогой доктор, мне кажется,- он повернулся к Крейну, хватаясь рукой за спинку кресла, - что я влюбился. Богиня очей моих и страсть моего маленького черного сердечка, такая, - он попытался изобразить руками фигуры, - стройная, привлекательная, красивая… хм, сумасшедшая красота, которая не может не увянуть в этом крайне скучном мире, который мы с вами разбавим. Итак, план…план, план…, - Джокер резко поднялся с кресла и стал ходить из угла в угол, будто бы с трудом подбирая слова для выражения собственных мыслей. – План, какой же план…а может схема, чертеж, пути действия, отступления… Неважно! Гармония – вот, это гораздо важнее, - Джокер только открыл рот, для того чтобы продолжить, как в дверь постучали. Клоун замолк, косясь на дверь и становясь в сторону от нее, так чтобы если Крейн все-таки захочет открыть ее, его заметно не было. - Доктор Крейн, простите, вам пакет из химлаборатории, - раздался голос из коридора. – И письмо от профессора Уэста. Джо оправил платьице и опять подошел к одной из стопок книг. Беря их по очереди и просматривая. Из корешка одной из них он вытащил ручку и убрал ее за ухо, ожидая реакции на происходящее Джонатана и не говоря более ни слова. «Д-ру Джонатану Крейну, «Аркам Асайлум», корпус 3. Дорогой Джонатан, хочу уведомить вас о скорой реорганизации корпорации внутри персонала комплекса душевнобольных. В связи с недавней, трагической кончиной управляющего делами на месте и директора больницы Джереми Аркама, его брат Х.В. Смит передал контрольный пакет акций вашему покорному слуге и выдвинул его кандидатуру на сей пост. Желая пресечь всяческие ложные выводы о моем текущем положении, а слухи наверняка до вас дойдут рано или поздно, хочу вас уведомить, что этот шаг был продиктован не только личной инициативой главы корпорации, но и обстоятельствами слияния с более могущественным и влиятельным союзником, благодаря которому «Аркам» обогатиться и сможет развивать свою деятельность на рынке фармакологии и медицинского обслуживания, а также расширить свои контракты с военной администрацией правительства. Если переговоры пройдут успешно, то никаких преград для ваших личных опытов и изысканий более не будет. Более подробно хотелось бы с вами обсудить дальнейшее сотрудничество при личной встрече, как только я вернусь в Нью-Йорк. С уважением, д-р Герберт Уэст, Провиденс, Род-Айленд»
Dr. Crane: Любовь? У такого как Джокер? Это невозможно! И противопоказано, отклонения в природе. Хотя природа еще отклонилась, когда произвела такое существо на свет, но это уже ее проблемы и совсем другая история. - Сердце подвластно разуму. Чувства подвластны сердцу. Разум подвластен чувствам. Все мироздание суть и игра одного лишь ума, - глубокомысленно проговорил доктор, выслушав своего любимого пациента. Вряд ли этот пациент что-то поймет, но это ведь и не важно. В любом случае, Крейн был весьма скептичен в любовных вопросах, тем более они ну никак не связывались с психом, сидящем сейчас перед ним в наряде медсестры и макияжем из бабушкиной косметички. Когда в кабинет постучали, доктор лишь слегка приоткрыл дверь, дружелюбно улыбнувшись посыльному и приняв папки с документами. Он тут же снова закрыл дверь на замок, кидая анализы на стол и открывая письмо, с каждым словом которого, улыбка на лице мужчины становилась лишь шире и злорадней, что ли. Неужели, наконец, полный доступ, разрешения на любые опыты. Это будет Рай, как никак. Или, скорее, Ад, если принимать в учет все, что будет происходить в стенах этот больницы, когда все, что обещается в письме, будет доступно. Крейн поднял глаза на Джокера, не прекращая улыбаться, как-то глуповато, как ребенок, которому наконец подарили желанный вот уже много месяцев велосипед. - Выкладывай свой план, схему, чертеж и пути действия с отступлением, что ты там задумал. Что от меня надо и в каких количествах. И когда?
Joker: Он совсем не обращал внимания на происходящее, может терял бдительность, а может просто знал, что происходит у него за спиной. Одного упоминания фамилии Уэста хватало для того, чтобы представить и себя, и Крейна, лишь маленькими шестерками в колоде карт Герберта, который так любезно освободил его, теперь их пути опять пересеклись пусть и косвенно. Какая к чертям разница?! Он говорил о высоком, о той материи, которую невозможно осязать, потому что она более всех неорганизованно и неупорядоченная, она бьется в конвульсиях, предсмертные судороги постоянно ей докучают, но она никогда не умрет. Да, это выглядело слишком странно, гротеск был здесь хозяином бала, но правда была в том, что мысли Джокера действительно метались вокруг нескольких фигур, и даже те несколько делили между собой пространство его внимания время от времени, а кто-то был удостоен его всегда. Например, Бэтман. Интересно, все-таки, он убил Дента или отпустил его с миром нокаутировав? Джокер методично достал из маленького кармашка милого платьица свернутый в несколько раз листок и развернул его на столе. Это был небольшой список, имена и станции, а также время. - Это названия станций метро, это те, кто нам нужен, а это время когда они появляются, чтобы сесть на поезд и добраться до места работы. Джокер улыбнулся довольно, словно ему только-только дали вкусную конфету, карамельного петушка на палочке. - Мне нужен твой газ, тот, что рождает страхи, чтобы все вокруг забились в конвульсиях, но – не слишком сильный, мне понадобится их разум, а говорить с дебилами не всегда приятно, ты то должен знать. Клоун хохотнул, смотря на Джонатана исподлобья и продолжая ухмыляться.
Dr. Crane: Доктор сложил письмо, спрятав его в карман халата, оттуда же он достал очки, нацепив их на нос и взяв бумагу, что так любезно, наконец-то, предоставил Джокер. Изучал он ее не долго, снова положив на стол и взглянув в глаза клоуна. - Так может сам справишься? Работа проста до неприличия, даже такой как ты способен ничего не напутать и попасть точно в цель, - Джонатан рассмеялся, тихо и искусственно. Такой наигранный смех, сухой, со стороны красивый и будто бы случайный, на самом деле репетировался сутками перед зеркалом, чтобы все казалось идеальным и естественным. Но искусственность и наигранность почти никто не замечает, - хотя, тебе будет куда проще отравить все метро, - Крейн чуть облизнул губы и гадко улыбнулся, - А почему бы так и не сделать? Будет весело. Кто нам может помешать развлечься и немножко попугать мирных жителей? Тем более, доза будет не смертельной. Ну пощекочут нервы, такая встряска даже полезна. Мужчина перевел взгляд в сторону, передвинув очки на самый кончик носа и как-то отстраненно улыбнулся своим же мыслям. Как давно он не устраивал масштабных шоу и представлений. Это хоть и не совсем масштабно, но не лишено приятных моментов издевательства над ненавистными людишками. - А потом ты просто из паникующей толпы выловишь тех, кто тебе нужен, - наконец, после минутной паузы, проговорил Джонатан, снова сдвинув очки вверх по переносице и взглянув на Джокера.
Joker: - Мой милый, милый Джонатан, - Джокер приблизился к Крейну, сжимая лицо того за подбородок и смотря на него так, словно вот-вот и рука сомкнется уже на шее, чтобы задушить жизнь в этом красивом теле, чтобы больше не было на свете такого человека, чтобы еще одна фигурка с игрового поля удалилась раньше времени. Но, конечно, так он не сделает, Крейн ему нужен, сейчас – буквально необходим, как воздух, как вода, как знание того, что ты в мире не один такой псих и надо стремится к тому, чтобы ты стал именно одним, чтобы мир окончательно повернулся против тебя и тут-то заметил и свое несовершенство, свою несостоятельность, глупость бытия, ненужность существования, бессмысленность всего, что окружает вас, что вы любите, цените. Такие простые чувства как долг и верность, любовь, дружба, преданность – пустой звук, ярлычок, который вы любите вешать на все, как вешаете бирку на палец трупа, чтобы не забыть как этого человека звали, пусть именем ему и будет служить только номер. - Нет, это будет слишком….слишком заметно. Все гораздо сложнее, и здесь, - он указал пальцем на свою голову, - крутятся шарики, вертится механизм действия, которое по-настоящему взорвет этот город, пусть не буквально, - он отцепился от Крейна и стал подошел к окну, - пусть только в головах раздастся «ба-бах!», но и этого будет достаточно. Для этого надо начать с малого иначе, посмотри, - он указал рукой на окно, словно приглашая взглянуть на перспективу мира, который сейчас обрисовывался в его сознании, - мы произведем взрыв и сразу, говорю тебе сразу придут все эти сумасшедшие герои в разноцветных трико, как в мечте фетишиста, и все, они задушат своими сверхсилами все, что я…что мы бы не сделали. Надо признать, сила – это не наше, но, ум и хитрость, пусть даже примененные однажды, единожды, дадут более действенный результат. Я хочу показать, как этот город будет гореть без единой спички, брошенной с моей стороны.
Dr. Crane: Доктор скривился, когда руки клоуна наконец отцепились от его идеального лица. Как же он ненавидел подобные фривольности по отношению к себе. Но что взять с Джокера? Он как ребенок, делает не подумав, трогает, берет не свое, нажимает красные кнопочки на пульте управления ракетами, просто потому что она красненькая и такая красивая. Крэйн усмехнулся, потерев пальцами подбородок и смотря на своего "пациента". Сколько пафоса в речи, сколько надежд, а все как обычно пойдет не так, как ожидается и придется импровизировать. Потому что, естественно, откуда не возьмись явятся те самые рыцари в разноцветных трико и будут мешать. Откуда, черт возьми, вот откуда эти герои всегда узнают про планы своих врагов?! - Когда это надо сделать? И, ты же понимаешь, что ответственность за происшедшее возьму на себя я... То есть, пугало, - Джонатан крутил в пальцах непонятно откуда взявшийся колосок пшеницы, так сказать, визитная карточка Пугала, которую он оставляет после совершенных злодеяний, - а ты хочешь чтобы в главной роли был великий Джокер? Крэйн снова взял в руки бумагу с именами, станциями метро и временем, опять пробегаясь по ней взглядом. - Кто это и какой эффект ты ждешь? - мужчина посмотрел на Джокера. Токсичные вещества доктора могли сделать почти что все что угодно с разумом человека. В своих экспериментах Крэйн дошел почти до предела, которому, конечно же, нет совершенства. Страх, боль, психоз, сумасшествие, мании, фобии - все что угодно, только скажи.
Joker: Клоун закинул глаза, пальцы стали отбивать в воздухе ритм напоминающей чечетку, затем пару раз он пересчитал что-то на пальцах, а затем ответил: - В следующий четверг, - коротко и деловито, без лишних прикрас и пространных рассуждений в его стиле, впрочем, а что он еще мог сказать – прямой вопрос – прямой ответ, следующий четверг как нельзя лучше подходил для такого славного мероприятия. Птички поют, весна, люди хотят наслаждаться пробуждающейся от зимней спячки природой, а тут вам – сюрприз, прямо посреди представления, но не бойтесь дамы и господа, все в рамках этого же спектакля, вы все актера и зрители, и режиссеры, и сценаристы, и операторы и прочее, и прочее, и прочее. У каждого из вас своя роль, свое амплуа и свой сценарий, по которому вы передвигаете свою фигурку на карте. - Само собой, - пожал он плечами, - можешь брать всю вину за случившееся на себя, это даже будет забавно, - как-то тише и нараспев произнес он, представляя перед собой всю перспективу происходящего. Во всем виновато Пугало, и тощую задницу Крейна прикроет Аркам, а его никто не видел, не слышал и вообще он не причем, зато потом какой будет конфуз и скандал, когда он вытащит из колоды заветную карту шута с бубенчиками на шапке. – Что ты, я отнюдь не великий, - наигранно смущаясь отмахнулся он, - не все же мне быть на главных ролях и…, - Джокер отвлекся припадая к окну и кого-то высматривая, затем пожал плечами и продолжил: Так, горстка чиновников, без которых люди не смогут топиться в бюрократии, первоначальный эффект будет не таким, каким он ожидается к развитию действия, когда…а впрочем, я забегаю вперед, - он довольно ухмыльнулся.
Apollon: /Lounge Bar - "Bunker"/ Тебе нужно найти человека? Если ты демон, то у тебя несколько вариантов решения этой проблемы. Первое – ты отправляешься домой, уютно устраиваешься в своем кабинете и зовешь к себе Валентайна, секретаря Трэнтона-старшего страшно сказать сколько сотен лет. Ты мило улыбаешься и, глядя в его темные будто сделанные из цельного оникса глаза, небрежно отдаешь поручение.. И где-то в глубине души ты очень хочешь, чтобы он отказался его выполнять. Чтобы он восстал, чтобы он начал доказывать тебе, что Трэнтон-старший это совсем не то же самое, что и ты.… У Десмонда выдался очень тяжелый день и ему просто неимоверно хочется рассказать об этом миру. Уничтожить, схлопнуть какое-то измерение, сравнять с землей парочку городов или немного попортить кровь Валентайну? Что же выбрать? Есть еще второй вариант. Если Десмонд действительно уже взрослый и действительно уже по праву может считаться самостоятельным демоном.. хотя обряда перехода не было, а это значит что Десмонд до сих пор буквально привязан к родному дому. И с одной стороны это конечно здорово – в минуты смертельной опасности сработает несколько наложенных отцом заклинаний и тогда, в поддержку Дес получит тот необходимый запас магии и энергии в целом, ибо соединенный с Трэнтон-Мэнором своеобразный пуповиной он потянет силу его заклинаний на себя - пусть рухнет строение, в конце концов, наследник при этом должен уцелеть. Ну а если и дополнительные силы не помогут, дом просто выдернет его словно на резинке обратно, под защиту собственных стен. Второй вариант подразумевает под собой именно то, что взрослый демон сам пройдет в лабораторию, сам проведет ряд заклинаний и в итоге получит для себя некого подручного кого-то из низших уровней ада. И именно его он пошлет разыскивать если не самого Джокера, то хотя бы его нору, любая вещь оттуда станет следом, меткой, а дальше уже дело небольшого и легкого, по сути, и компонентам зелья. Десмонд решил, что ребячество это не то, что он может себе позволить исходя из того, в каком состоянии находился сейчас его отец, Валентайна следовало сохранить, в будущем он мог быть полезен для собственного расследования младшего Трэнтона. Вот тогда, если что, он и покуролесит.. Недобро усмехаясь предстоящей расправе, демон забросил труп-подарок в одно из карманных измерений и принялся за заклинания. Несколько линий на пентаграмме на полу, пару капель собственной крови, Призыв, выписанный огненными буквами прямо в воздухе… и развеянный пепел от парочки сгоревших кур – получите-распишитесь, в центе узора на полу сидел темно-красный, цвета свернувшейся крови, мелкий бес. Прочная, покрытая словно чешуей кожа, небольшие кожистые крылья, рожки, хвост, копытца, все как всегда, ничего нового. Бес схватил и жадно принялся поедать пепел, Дес великодушно разрешил ему окончить трапезу, а после тихо, но от того не мене грозно спросил: - Кто послал тебя и имя твое? - Я посланник Вассаго, один из его прислужников. Имя мне – Т`ргал. - Отлично, Т`ргал. Я хочу, чтобы ты нашел кое-кого для меня. Вот.. – опять та картинка из детской книжки. - Но есть один нюанс, сейчас их в городе двое, на одном ты почувствуешь мой отпечаток, метку, так вот, этот мне не нужен, я и так знаю где он, поганец.. – Дес скривился, как от зубной боли, что была ему не ведома в принципе. – Найди мне другого, Т`ргал, и я вознагражу и тебя, и твоего хозяина.. Ступай.. Услышав о награде, бес мелкими, но шустрыми скачками подлетел к Трэнтону и внимательно взглянул на него своими желтыми с вертикальными прорезями зрачков глазами ящерицы, запоминая ауру. Кивнул удовлетворенно и запрыгал обратно в пентаграмму, оглянулся, ожидая заклинания телепортации… Десмонд лишь щелкнул пальцами – бес отправился выполнять поручение… Душ, переодеться, кофе, просмотреть несколько выпусков «Ежедневного пророка».. все это успел Десмонд пока в столовой прямо посреди стола, и явно не угадав с силой перемещения, вынырнул из Перехода Т`ргал. - Есть, господин. Я нашел этого человека. Он вот здесь... – несколько размытых быстрых движений ручками с острыми кривыми коготками, слова старые, древние, как сам мир…Капля видения появилась, набухла, налилась красками между его ладошек и вот уже перед Десмондом небольшая бусина-мир, а с такими в Переходе, это словно с магнитом, указатель – не ошибешься. - Отличная работа, держи – и демон, усмехнувшись, бросил бесу мешочек с пеплом, – уйди со стола только, ладно? Бес сразу схватил, прижал к груди излюбленное лакомство, улыбнулся во весь свой безгубый рот полный острейших зубов-иголок, высоко подпрыгнул затрепыхал крыльцами,… да и пропал с легким хлопком. - Да передай, отблагодарить Вассаго я прибуду лично! Посреди комнаты возникла, вынырнула одна лишь голова Т`ргала: - Да, господин… - и снова никого нет. В один из кабинетов, одной из психиатрических клиник… Словно в один из ульев, где души разложены по ячейкам сот,… где зреет, течет сладкий мед страха, ужасов и кошмаров.. В одну из дверей, одного из кабинетов, одной из клиник постучался высокий молодой красивый посыльный. Серая мешковатая форма, странной формы примятая кепи и огромная бумажная упаковка на тачечке рядом с ним. - Позвольте? Вечер добрый этому дому – и улыбнулся, демон несущий добро, мда, есть отчего засмеяться.…Но впрочем, и сам Джокер отнюдь не детский клоун, так чего уж, все лгут и претворяются, а в данном заведении иллюзии – и вовсе одна из составляющих…. - У меня доставка для мистера Джокера. Пожалуйста, получите,… позвольте я вам помогу.. – посыльный легко, словно играючись снял с тележки и бросил на стол между двумя собеседниками большой шелестящий оберткой пакет. И врач и тот второй, точную копию которого они воссоздали сегодня с отцом, смотрели на него чуть изумленно, но, тем не менее, не противились сему абсурду. - Вуаля! – резкий рывок, и обертка разорванной грудой летит в сторону. – Посылка разложена теперь во всей красе и вскоре с некоторых ее частей на пол начинает капать подкрашенная гуашью кровь. - Засим позвольте Вас оставить,… а да, там еще табличка, погодите… - Дес, а ведь это был именно он, выхватил у доктора из кармана ручку и резво зачеркал ей по воздуху. Через несколько мгновений на груди у уже начавшего попахивать презента лежала небольшая карточка – «Совсем скоро, не пропусти, смотри на телеэкране…»
Joker: Джокер уже видел, как тонкие губы Крейна расплылись в едва заметной улыбке, при этом глаза, то ли друга, то ли просто случайного знакомого, оставались такими же холодными как лед в Арктике, разве что в самой их глубине клоун увидел именно тот знак, позволившей и его мерзкой физиономии улыбнуться. О да, они могли понять сейчас друг друга и без слов, подробности Пугало не были нужны, а ведь именно Пугало сейчас предстал перед ним, никто иной, собственной персоной, бойтесь детишки, вы будете заместо тыкв, а ваши родители вместо надоедливого воронья. Однако их милой беседе не суждено было более состояться, в дверь вновь раздался стук, Джокер закатил глаза и словно нашкодивший ребенок, которого строгая мать отправляет в угол, опять встал за дверью кабинета. И чего людям нельзя просто и четко понять, раз закрыто – не стоит ломиться. Хотя он мог их понять, простите за тавтологию, закрытые двери всегда такие притягательные, так хочется их открыть, взорвать, чтобы разлетелось все в щепки и зияющей дырой был обозначен выход и вход, и совсем неважно, что рядом есть такая же дверь только открытая. Как там было сказано – мы живем в просторном мире возможностей, стоит ли запирать эти самые возможности на замок или преграждать им путь? Крейн любезно, не торопясь, педантично поправив одежду (Джокер даже с иронией посмотрел на него) подошел к двери и отворил. Вроде бы, скажите вы, курьер как курьер, но фраза об адресате посылки заставила клоуна выйти во всей своей красе платья местной медсестры, оправляя подол и коварно улыбаясь. - Надо же, наверное у меня день рождения, - немного удивленно, но все также нахально ведя себя, он подмигнул Крейну и далее его внимание будто бы полностью стало поглощено свертком, самого почтальона он словно не замечал, хотя кто его знает, может и предал значение, а может и нет, во всяком случае смазливость личика посыльного он отметил, с Джонатоном, чье лицо хотелось просто таки сжимать и разжимать, кожу натягивать, не сравниться, но таких всегда принято называть – красавчик. Упершись локтями в стол, коленями встав в кресло, элегантно задницей выпирая, как сказал бы классик, Джокер причмокнув обвел внимательным взглядом посылку. Следующую реплику он действительно пропустил мимо ушей, хотя и мог съехидничать что курьер нахально выхватил ручку Крейна, наверняка в душе доктора кошки заскребли или того хуже. Впрочем, не об этом, а о том, что было потом. Склонив голову клоун указательным пальцем потыкал в тело, или то, что раньше было телом, раз, два, посмотрел на отпечаток крови, и даже лизнул пальцем, почмокав, словно ему мороженое предлагали, а затем, как это ни странно, хихикнул, ну тот-в-точь как ребенок. - Настоящая, - полным радости голосом отозвался он, второй рукой послание, а окровавленным пальцем продолжая касаться уродливых шрамов на губах. Прищурившись, прочел что было написано, откинул в сторону. – Кхм, - хмыкнул клоун, - кажется мне надо сходить за покупками, ты уж приберись у себя, а то мало ли – гости или начальство заявится, - обворожительно улыбнувшись он уже был в дверях, когда резко остановился, разворачиваясь на пятках и поднимая окровавленный палец в воздух. – Чуть позже встретимся…где-нибудь, - присев то ли в немыслимом реверансе, то ли в странном поклоне, Джокер устремился вдоль полупустого коридора, отряхивая руки и свистя себе под нос что-то из репертуара Билли Айдола. /Торговый центр "Mell"/
Herbert West: /события после произошедшего в Аравийской пустыне/ Усталости словно нет, когда он зашел в помещение своего нового, обставленного по собственному вкусу кабинета в главном корпусе комплекса. Усталости словно и не было, когда он сел в кожаное кресло, ослабляя воротник белой с коротким рукавом рубашки, бросая на стол удостоверение допуска, которое не столько подтверждало личность, сколько обеспечивало допуском туда, куда остальным смертным проход закрыт. Усталость прошла, стоило откинуть голову на спинку кресла и закрыть глаза, предаваясь легкой полудреме под звук работающего кондиционера, слишком шумит, надо осведомить, чтобы вызвали мастера и тот проверил агрегат, пока он не спалил добрую половину здания коротким замыканием или еще чем-то. Собственно говоря, более расслабленно и наполненным силой он себя раньше не чувствовал, редко у кого имеется такая выдержка и такая воля к жизни, к действиям, как у этого человека, сейчас предающемся размышлениям о грядущем и о прошлом. Нехорошо было с его стороны оставлять одну Моргану, но долг превыше всего, к тому же когда-то давным давно, еще когда многих из тех, кого он знал ныне не было даже в плане Создателя, они твердо решили, точнее он решил, сделал выбор, не в ее пользу и в какой-то мере не в свою же. Порой он смотрел на эту женщину и не мог понять, что его остановило тогда от решимости упасть на колено, протянуть руку, взять ее тонкие белые пальцы, поцеловать и прижать к щеке, поднять взгляд и сказать всего одну фразу, или даже ничего не говорить, она бы и так все поняла, она и сейчас все прекрасно понимала и знала, вот только для него уже было поздно что-либо менять, да и не было нужды. Полностью погрязнуть в работе, - вам доводилось слышать такое? Нет, работа не грязь, это скорее большее удовольствие чем те, которым предаются несчастные гедонисты в поисках земных наслаждений по ночам, вкус вина не сравниться с исследованиями, вкус губ дешевой проститутки вообще омерзителен в сравнении с тем, как синтезируются, с какой легкостью создаются вещества способные изменить человека на корню, вне зависимости от того, какой у него генотип, обычный он смертный или же нет. Легкая едва различимая улыбка на губах, быть может грустная, но скорее ироничная, равно как и взгляд на произошедшее, на то, что было в Египте, на то, что было до этого, на многие десятилетия назад – вернуться к истокам, к началу всего – ему семнадцать, он самый молодой студент Мискатонинского университета, опекун им гордиться, на него обращены взгляды многих и восхищенные, и завистливые, но ни единого взгляда любви. К чему это он? С чего вдруг подумал об этом? Быть может потому что сразу после прибытия в Америку и не подумал отправиться в Провиденс, а вернулся в Нью-Йорк на остров, теперь уже на свой остров, словно избегая чего-то. Нет, не ее, с ней он честен, с собой тоже, всегда держаться на расстоянии, всегда принимать ее, всегда прощать ее, себя, всегда страдать тихо, когда ее обведенные красной помадой губы улыбаются какому-то мужчины и та искра в ее глазах, в ней что-то изменилось с последней их встречи и дело было не в отношении к самому Уэсту, нет, дело было в ком-то другом, но это он выяснит позже, а пока приходилось мириться с положением вещей и продолжать наслаждаться той жизнью, что он сам для себя выбрал. Резко поднявшись с кресла, Уэст открыл дверь в соседнее помещение, которое представляло собой персональную ванную комнату с располагавшимися здесь же запасной одеждой и обувью. Стоило дорого, деньги не важны, годовой доход только от одних пациентов составлял несколько миллионов, а говорить о такой статье как что-то незаконное даже не стоило, там суммы были еще крупнее, и партнеры куда требовательнее, но и стабильность потому присутствовала, так что такой изыск директор Асайлума мог себе позволить, тем более имея в портфеле почти пятьдесят процентов акций компании, когда у самого Смита было только тридцать. И все же он не был королем этой странной империи, да и не стремился, чем выше заберешься, тем больнее упадешь и на примере Джереми Аркама это было доказано. Бедный, бедный Джереми, покойся с миром в сырой земле висельник. Стандартная процедура – не больше десяти минут – подставить лицо ледяной воде, закрыть глаза, досчитать до пятидесяти, упершись ладонями в мрамор стены, и в голове сразу заиграет та самая музыка, которой не хватало в пустыне – музыка действия, музыка идей, не столько мелодия, сколько набор имен, цифр и фактов, для него – это настоящая симфония и не каплей меньше, но и не больше. Большинство из имен принадлежат людям, которыми можно пожертвовать, остальная часть не слишком отличается от них, и только единицы заслуживают пристального внимания. Облачившись в дорогой костюм от Армани черного покроя, но не отдавая предпочтения галстуку, оставив воротник свободным, чтобы прохладный воздух поступал в легкие и насыщал их кислородом сполна, Герберт вернулся в кабинет, взял в руки переданный помощницей ежедневник и просмотрел список дел, встреч, сеансов терапии, и в первую очередь просто список имен. Для постороннего он бы ничего не значил, для Уэста все было предельно просто – первым шло имя того, кто мог окончательно помочь Аркаму возродиться, не являясь бременем, но партнером и с кем уже давно шли переговоры, пока ни к чему не приводившие, кроме мелких и незначительных контрактов. А дальше – сигарета, желтый конверт с таким же желтым листком бумаги и в руке уже перо с красными чернилами, аккуратно выводящее имена должников и готовящее тем самым смертный приговор многим.
Lady Mastermind: /банк/ Несмотря на то, что беседа шла по делу и слушать следовало внимательно, Рэган с интересом проследила за тем, как Каори быстро и ловко расправилась с мухой. На минутку замерла, рассматривая теперь уже мухины останки... коротко вздохнула и вернулась от мыслей о высоком ближе к теме. - Про охотника – это ты хорошо сказала. Усмехнулась, отточенным движением пальчиков поправляя светлые волосы, тут же радостно затанцевавшие по шее. А ведь Карнаж прав, там будет сложновато решить, где свои, где чужие...а где жертвы. Несмотря на кажущуюся легкость в общении, манерах и внешности, Рэган оценивала ситуацию очень реально. Огненное цунами по коридору смело бы всех, и неважно, что было бы оно просто внушенной иллюзией – все те, кто находился бы в коридоре и попал под действие силы Леди, просто сгорели бы заживо. Без единого ожога...если бы она решила, что все тут – враги. Ничего, разберемся на месте. Она оценила взгляд Карнажа, быстрый, но очень уж выразительный, снова усмехнулась краешком губ. - Ну что же.... Александр был прав, следовало двигать, поэтому не медля уже дольше направилась за ним. Машину оставили далеко от того самого моста, который вел из города на остров. Рэган не настаивала, однако вскользь настоятельно посоветовала, именно ей следовало провести всю компанию внутрь незамеченными, сделать это было несложно, однако чем меньше объектов приходится удерживать в своих иллюзиях, тем проще, качественнее и объемнее они получались. Поэтому машину было решено оставить за несколько километров до основного въезда, благо здесь была не пустыня и спрятать было где. - Воооон тот мост...сразу за ним то, что нам и нужно. Держитесь недалеко от меня, пожалуйста. Да, они могли проскочить по мосту, просто растерзав охрану, ни для кого из них это не представляло особого труда, а для некоторых так и просто стало бы удовольствием, однако всем было понятно, что время в данном случае работало против: если бы они подняли панику раньше времени – а они бы ее подняли – остров вмиг наводнился бы спецслужбами всех калибров, в итоге задание не было бы выполнено, а их взяли бы не качеством, так количеством... Убедившись, что впринципе все поняли, что она имела в виду и следуют за ней, девушка неспеша, но и не особо прогулочным шагом, направилась прямо к первому пункту охраны, естественно, все охранники жутко активные, собранные и вооруженные до зубов – учреждение было, мягко говоря, не из обычных. Можно было поднять шум до небес прямо сейчас – но... Охрана не увидела и не услышала ничего – ни шагов, ни дыхания проходящих, ни шуршания одежды – иллюзии тем и были хороши, что ничем не отличались от реальности. Рэган не стала изобретать пороха, она просто шла первой, попутно внушая всем присутствующим рядом, в зоне видимости, что их тут нет. Их заметят, но уже позже, когда они будут на месте. - Ну вот. Рэган замерла рядом с Карнифексом, оглядывая теплую компанию по очереди. - Пора...Вон те камеры теперь нас прекрасно видят. И вон те, думаю, тоже...Волшебство закончилось, давайте своими ножками! Ее иллюзии конечно не действовали на технику, у техники нет сознания, да и заморочить ее сложновато. Поэтому если охрана на всем протяжении моста и ухом не повела, то вот сейчас как минимум четыре камеры сразу (Рэган навскидку отметила четыре) фиксировали пребывание на территории посторонних.
полная версия страницы