Форум » Альтернатива » Love In Sky [Molly Millions, Impulse] » Ответить
Love In Sky [Molly Millions, Impulse]
Impulse: Альтернативная реальность. 1943 год. Мир кардинально изменился когда в 1905 году ученые Европы смогли синтезировать особое вещество - Грантий. Это уникальное "Великое" вещество горело не выделяя тепла, но выделяя невероятный объем сверх низких магнитных волн способных в содействии с металлом поднимать невероятные массы. В 1907 году был создан первый воздушный корабль на основе старого морского судна с экспериментальной Грантиевой машиной вместо парового двигателя. Прямо с поверхности воды корабль взмыл в небо и проделал пролетел над Британскими Островами. К 1930 году, по всему миру насчитывалось уже больше пяти тысяч кораблей на Грантиевых машинах. Транспортировки грузов стали проще, мир стал богатеть и в 1932 году было в Европе было принято решение о создании единого государства на всей территории Евразии. Огромное процветающее государство было названо Гильдией. Правление в Гильдии стало конституционной монархией, и на престол взошла первое коронованное семейство - Ширс. Объединение Европейских государств, России и всех Азиатских стран в Гильдию, процветание и стремительное развитие Гильдии вызвало резонанс в государствах Южной и Северной Америки и Африки. В качестве противодействующей силы США создают Коалицию Ренегатов. И начинается не объявленная война. Корабли гильдии подвергаются нападениям прямо в небе. Наземные базы кораблей разрушаются, промышленные комплексы по производству Грантия и Грантиевых машин диверсируются Ренегатами. К 1939 году в Гильдии наступает кризис. На территорию США в рабском положении вывозят ученых работавших над Грантием и машинами, военных промышленников строивших корабли, рабочих. Гильдия в конечном итоге собрав имеемые силы в кулак и объявляют войну. Впервые появляются военные корабли гильдии бороздящие небо. Начинается страшная война в которой мир увязает. В 1942 году в промышленном комплексе на территории Урала создается самый мощный корабль Гильдии "Уолкер". Это первый корабль для ведения войны в воздухе не на основе корпусов старых водных кораблей, а полностью воздушный. Экипаж "Уолкера" больше тысячи офицеров, матросов, летчиков и солдат. На борту корабля на верхней палубе расположено пять башен орудий главного калибра - 200 мм. В нижней полусфере там где привычно у водных кораблей дно и киль, расположено шесть башен второго калибра 150 мм. В бортах больше двадцати орудий калибром от 20 до 100 мм. По всему кораблю так же расположены больше полусотни пулеметов и ракетных установок зенитной обороны. В глубине корабля десятки помещений: жилые, боевые хранилища, огромный лазарет, ангар с шестью самолетами и выдвигающейся за борт стометровой взлетно посадочной полосой, большая ремонтная мастерская с огромным объемом материалов для восстановления повреждений корабля прямо в полете. И еще многое многое многое предусматривающее сотни различных проблем и ситуаций. Для поддержки корабля специально собирают зенитный корабль меньшего размера с зенитным вооружением "Канон". Начинаются полномасштабные воздушные бои, быстроходный бронированный и очень мощный "Уолкер" приносит панику в ряды врагов разрушая корабли врага и наземные укрепления. В воздухе абордажными десантами "Уолкера" захвачены десять вражеских кораблей разного класса. Среди десантников выделяют офицера Рыцаря Креста Гильдии Лейтенанта Ричарда Кейва. Многие говорят что он дерется что бы найти снисхождение Принцессы Гильдии дочери Императора - Салли Ширс. В Гильдии речь идет только о похождениях "Уолкера", "Канон" и экипажей этих двух кораблей. Летом 1943 года эти два корабля снаряжают для дальнего рейда, для удара по Гавайским Островам, опорной базе огромного флота Ренегатов...
Ответов - 10
Impulse: Небо... Небо...Бескрайнее небо... Возле леера ограждения на палубе самого грозного воздушного крейсера, а если быть точным Уничтожителя стоял высокий молодой парень в ярко белой форме. Словно влитая униформа даже отражала свет солнца. Золотые полосы на лацканах рукавов и воротнике говорили о высоком офицерском ранге человека. Он тяжко и как то лениво вздохнул и обернулся. - Лейтенант Кейв... - В руках парня появился кружевной платочек которым он осторожно вытер пот со лба. Тот к кому обратился офицер стоял возле выхода из командной рубки в темно зеленой форме, такой же стройный и гордый, но в глазах его мерцала лишь полная безразличия ухмылка. - Вы знаете зачем я вас вызвал сюда, на Верхнюю Палубу в Командную Рубку. - Последние несколько слов парень говорил с невероятным восхищением и возвышением. Лишь офицеры и матросы высшего класса имели доступ в командный центр корабля. Всем остальным служащим "Уолкера" сюда было категорически запрещено совать нос, лишь по приказу кто-то приходил сюда и то лишь с конвоем и без оружия. Верно ведь здесь был адмирал флота Граф Грайнс Роул, напыщенный болезненный ублюдок строящий из себя героя войны при это он единственное что делает этот человек так прячется в бронированной кабине капитанской рубки. - Да, ваше высочество. Я знаю для чего я здесь. Вы два дня назад выдали мне особый приказ. - Кейв вытянулся по стойке смирно обращаясь к высокой персоне. - Верно, лейтенант. - Очень самодовольно улыбнулся Грайс. - Вы хорошо продумали каким образом вы будете выполнять наземную часть операции "Шторм"? - Так точно, ваше высочество. Но полный доклад о проведении наземной части операции "Шторм" я изложи на бумаге и доставил в центр анализа на третей палубе коммандору Диггету лично, ваше высочество. План слишком объемный, и боюсь воспринять всю информацию на слух будет вам утомительно, ваше высочество. - Все слова Кейва звучали иронично и остро, Грайс просто мечтал как бы ему подвести под расстрел этого наглого героя и в конце концов занять его место. Хотя это были лишь его мечты, он дико боялся даже высунуться и посмотреть в смотровую щель на виднеющиеся в дали корабли противника, когда до боя еще долгие минуты. - Хорошо... Идите, лейтенант. - Презрительно махнул платком Грайс и отвернулся. Кейв козырнул и вышел. Он вновь одержал победу в этом бою, а завтра будет новый. Свою тайну Кейв знал, что даже страшный бой навряд ли убьет его, но кто знает.. Вот неделю назад Ренегаты расстреляли патрульный крейсер Гильдии неизвестным типом снарядов с химической основой. Броня выдержала попадания, но весь экипаж погиб от тяжелых отравлений. После этого на борту "Уолкера" стали ходить панические разговорчики "бой будет последний", "умрем здесь, в этой банке". И Кейв все время успокаивал бойцов, говорил что никто не погибнет и что случай с патрулем лишь единичный и что остальные столкновения с Ренегатами после того случая не были трагичными для Гильдии. Глубоко погрузившись в раздумья Кейв не заметил как пришел на десантную палубу. Сама палуба была странным и страшным местом. По центральной линии корабля на этой палубе располагались жилые помещения десантников. Стены этих помещений были выполнены из очень мощных сплавов, ведь когда готовится высадка открываются большие бортовые шлюзы только на этой палубе, а значит нужно защищать корабль изнутри. И эти жилища были огромной печкой! Движки корабля не излучали тепла, но вот горячий воздух из кухни, из умывален, снаружи, от брони отовсюду собирался именно здесь, и десант давно забыл о сне. Все спали прямо в погрузочных зонах, рядом с внешней броней. Та хоть как то ночью остывала когда корабль приводнялся и прятался от наблюдения в океане. Кейв расстегнул воротник и присел у борта, его мысли умчались прочь, он был далеко, на Королевском балу в Париже, тогда сквозь тонкую вуаль скрывающую лицо принцессы Ширс Кейв увидел свою любовь, лица парень не смог разглядеть, но вот голос и дыхание. Это офицер помнил, и любил. - Ширс... Принцесса...
Molly Millions: *за несколько недель до текущих событий* - Нет, нет, нет и еще раз нет, - император ударил кулаком по столу так, что стоявшая на краю стола чернильница проскакала с добрые пару сантиметров и упала на пол. – Ты не какой-нибудь мальчишка из Гемшира, а принцесса, и твое место… эм… - Что - мое место? Сидеть и вышивать крестиком пока остальные сражаются? – Салли ударила в ответ по столу и на этот раз на пол опрокинулась соседка чернильницы. – Я желаю принимать участие в судьбе нашей страны, я хочу сделать что-то реальное для своего народа, доказать всем и себе, что не только умею красиво улыбаться, когда надо, и принимать гостей, когда тебя нет. Мужчина закатил глаза и буквально упал в кресло. - И что ты предлагаешь? Послать тебя прямиком на корабль? Отправить на бойню? Нет, и точка. - Не обязательно на любой корабль, мне кажется.., - она на минуту замолчала. - Ну говори уж, коли начала, так милости прошу – продолжай. - Мне кажется я бы вполне справилась со службой на «Уолкере». Император искренне удивился выбору дочери, но виду не подал, смотря на девушку по прежнему уставшим взглядом человека, которому надоел этот спор. Он уже знал, что проиграл, так или иначе, она умела настаивать на своем, вся в мать, ну и в него конечно, чего-чего, а вот боевого духа и благородства у нее было не занимать, также как и у отца. Однако столь лестные для него самого мысли не могли отвлечь надолго. Мужчина медленно поднялся с кресла и подошел к дочери, обнимая ее и тяжело вздыхая. - Ну хорошо, я распоряжусь чтобы тебя доставили на него и все для тебя там подготовили. - Нет, - девушка чуть отстранилась. – Не нужно. - Что? Уже передумала? - Я не в этом смысле, папа. Просто мне не нужно, чтобы со мной носились как с тухлым яйцом. Я обучена тактике ведения боя, рукопашному, стрельбе, так что лучше будет, если я отправлюсь на корабль как обычный рядовой офицер. Званием не выше сержанта. - Нет! – император оторвал от себя дорогое сердцу дитя и снова сел за стол, начав просматривать бумаги, которые он уже сотню раз видел. Просто надо было отвлечься, показать насколько он сейчас занят более важными делами, чем это чистой воды безумство его дочери. - Ты уверен? - Абсолютно и речи быть не может. Либо ты отправляешься на корабль как подобает твоему положению, либо никуда вообще не отправляешь. - Вот и славно. - Хорошо. - Прекрасно. *настоящее* Один из офицеров в темно-зеленой форме идеально сшитой прямо по фигуре, стоял на палубе тихо плывущего корабля и смотрел в небесную даль, словно бы силясь там что-то увидеть. Упершись руками о преграду, он иногда со скучающим видом вздыхал, мечтая, пожалуй, о вполне сбыточных вещах, только на данный момент очень и очень далеких. Ветер то и дело играл с спадавшей на лоб челкой светло-русых волос, постриженных коротко, но уже достаточно отросших, чтобы они причиняли иногда неудобства, вроде этого. Тонкие идеально очерченные брови паренька нахмурились и он попытался убрать надоедливый пучок волос с силой дунув на него. Ничего не вышло. Он попробовал еще раз, безрезультатно. Пришлось в итоге снять фуражку и поправить челку рукой, тогда-то он и заметил бредущего в никуда лейтенанта. Как всегда сосредоточенный взгляд, мысли и здесь, и далеко впереди, в будущем, когда им предстоит сражаться, напрочь забыв об оставленных семьях; половина из них отдаст жизни с радостью за свою страну, свою родину, за лишенную невзгод и такого слова как «война» жизнь для своих детей, но Кейв этого не допустит, он постарается, чтобы, если не все, но большая часть солдат вернулись домой невредимыми. - Эй, Смит, - кто-то с силой хлопнул паренька по плечу, через секунду этот «кто-то» показался и перед глазами, коренастого вида мужчина, в такой же форме как и парень, только выше раза в два и шире раза в три. – Чего ты уставился на лейтенанта, как девица румяная? Влюбился что ли? - Шутки у тебя, Стив, - ухмыльнулся парень. – Просто пытаюсь представить – каково это все постоянно тщательно продумывать, оценивать, ни на минуту не расслабляясь. Ты хоть видел когда-нибудь лейтенанта веселым. Я имею ввиду не тот раз, когда он спустил на парах вашу пьянку на нижней палубе, а по-настоящему? - Э, много будешь думать, станешь как он действительно. Вон, уже взгляд стал грозным как у коршуна, - усмехнулся приятель. – А тебе-то вообще какое дело? Мы же тоже не наобум действуем – говорят – атака, а ты прежде чем атаковать прикидываешь свои шансы, наблюдаешь за противником, берем на абордаж – так тут тоже своя наука. - Да, но мы думаем только о себе, как бы выжить и при этом корабль захватить, да предателей убить, а он… не знаю, глобальнее все, и ответственность больше. - Вот, что я тебе скажу малыш, зеленый ты еще, третью неделю служишь и не знаешь, что помимо Кейва начальников хватает, вот они то все под конец и решают, когда и как действовать. Возьми хотя бы адмирала, носа не высунет из своей каюты во время боя, зато действуем всегда по его четко организованному и намеченному плану. - Что-то с трудом верится, - саркастично заметил Смит и направился к лейтенанту. - Хех, вот дурень, пошлет его Кейв к чертям и делов-то. Ладно…солнце высоко, работы много. Парень неспешно подошел к сидящему лейтенанту и с минуту просто мялся рядом, не зная как начать разговор. Сердце билось словно вот-вот готово было выпрыгнуть из груди и упасть с немыслимой высоты прямо в воду, чтобы хоть как-то успокоиться и остыть, не подогревая к тому же голову, которая и без того потела под солнцем и в раскаленной, как в печке, атмосфере. - Эм, сэр? – Салли убрала одну руку за спину, сжав в кулак и впиваясь короткими ногтями в ладонь. Откашлялась и более твердо, спросила. – Простите, сэр, сержант Смит. Вам что-нибудь нужно?
Impulse: Кейв ушел в мысли о принцессе так глубоко что когда из реального мира донесся голос ему показалось что это был голос Принцессы Салли. Лейтенант чуть не вскрикнул, но военная выдержка сделала свое дело и парень встал и посмотрел на юнца с еще совсем не мужественными чертами лица. - Смит?.. Не слышал о тебе... Да и как услышишь когда здесь 1600 человек на корабле.. - До отправления в этот рейд весь корабль укомплектовали дополнительными силами сверх нормы. Вместо 800 человек экипажа и 200 солдат десанта, на борту "Уолкера" было 1100 матросов и офицеров экипажа и 500 десантников. - Нужно? Мне? Я знаю что я здесь на этом корабле единственный Рыцарь Креста, - Грайса Кейв никогда не считал настоящим Рыцарем, ведь тот получил свой крест лишь за то что он просто Граф и первый человек метящий в мужья к Принцессе. - Но это не делает меня дворянином которому надо прислуживать. - Кейв улыбнулся бойцу и ободряюще похлопал его по плечу. - А вот тебе я могу предложить холодной воды, вон как вспотел. Верно у нас тут "печка для мертвецов" как никак. - Кейв горько ухмыльнулся жуткому прозвищу данному десантной палубе. Ведь когда начинается десант или абордаж, "Уолкер" вплотную сближается с кораблем врага, так что бы десантная палуба была расположена на уровне палубы противника, потом открываются броневые линии и тогда... На встречу хлещет горячий поток пуль врага яростно сопротивляющегося захвату, бьют зенитные пулеметы просто разрывающие в клочья солдат десанта, иногда загнанные в угол враги стреляют в упор из орудий главного калибра, а тогда погибают десантники десятками. И все это после того как приходится неделями жить в ужасных условиях, летом дикая жара, зимой ужасный холод. Десантники это обычные люди, совсем не выходцы из дворянства или богатых сословий, это дети крестьян, простых рабочих, нищие пошедшие за лучшей долей в армию, все было похоже на средневековье, те кто имел статус был в удобных каютах наверху или в залах отдыха внизу. Те кто был никем, становился никем, но с ярлыком смертника. - Надеюсь ты Смит не из десанта? - С надеждой спросил лейтенант. Ему не хотелось что бы такой молодой и еще не успевший ощутить вкуса жизни солдат шел как скотина на убой. - Пойдем, - Кейв кивнул сержанту идти следом в одну из открытых дверей внутренних помещений десантной палубы. По пути к двери Рик переступал через спящих солдат, кивал в знак приветствия тем кто развлекался игрой в карты или ел, дважды останавливался возле офицеров других рот десанта и перебрасывался с ними парой фраз. Когда Кейв достиг двери в помещение в лицо ударил легкий порыв холодного воздуха, здесь в этой секции стоял единственный самодельный охладитель воды и воздуха на всю десантную палубу. Его собрал инженер из немецкой роты десанта, сам же инженер сидел рядом со своим детищем. Здесь, в секции охладителя, никогда не было запаха пота, не воняло дерьмом или тухлятиной, это был райский уголок десанта. И никто из полу тысячи солдат никогда не рвался сюда вперед всех за холодной водой и глотком свежего воздуха вне очереди установленной офицерами рот. Все сохраняли очередь, и видно было тогда в поступках этих бойцов самую настоящую высокую аристократию, рыцарство и неподдельную дружбу. - Привет Карл! Как дела? - Рик пожал руку тому самому инженеру. Тот улыбнулся и по дружески указал на место рядом. - Отлично, майн фройнд! - С нескрываемым немецким акцентом произнес Карл. - Спасибо официрам распредления преснай фады, они не нарушают поставки из цистерн опреснителя. Терши. - Немец протянул лейтенанту кружку с холодной водой. Рик сделал несколько глотков и удовлетворенно ахнул. - Смит, держи. - Рик протянул свою кружку еще на половину полную. - Надеюсь ты не из брезгливых? Потому что тут все верят всем, и никто не смущается глотнуть из чужой кружки если это дозволил ее хозяин. - Кейв подмигнул Карлу и тот засмеялся.
Molly Millions: Что-то словно бы йокнуло в груди когда Кейв заметил наконец ее и обратился с вопросом. - Да, я …недавно здесь, - улыбаясь как можно более непринужденно отозвался Смит, он же Ширс. Почему-то сейчас, когда лейтенант был совсем рядом Салли полностью потеряла уверенность в своем поступке, не только в том, что просто подошла к мужчине и вежливо поинтересовалась все ли с ним в порядке, но пропала уверенность и в том, нужна ли она здесь. Сколько здесь было солдат? Больше полутора тысяч, не считая членов экипажа, а она была одним из них, и значит была частью команды, только вот мысли до сих пор лелеяла и преследовала цели несколько эгоистические. Хотя с другой стороны, что плохого в том, чтобы показать самой себе что ты не просто кисейная барышня-дворянка? Мысленно принцесса вздохнула и на силу оторвала взгляд от Кейва. Действительно, что это она на него смотрела как влюбленная девица на своего рыцаря в сияющих доспехах? Конечно, в нем было свое очарование, начиная с того, что Рик Кейв считался героем Гильдии, и по нему сходили с ума почти все девушки в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти, заканчивая той встречей в Париже. Тогда, когда их представляли друг другу, ей на минуту показалось даже, что он как-то по особому посмотрел на нее, что-то в его взгляде изменилось, минуту назад он был холодным и несколько отчужденным, и вот - лед растаял, а в голосе появилась доселе неведомая теплота. В конце концов, девушка списала все на духоту помещения и легкое головокружение из-за этого, мираж и не более того. Смит сглотнул и направился следом за лейтенантом. - Вообще-то как раз в десанте, сэр, - неуверенно отозвался паренек. Таких как он было множество, записывались в армию все, кто мог держать оружие, чтобы семью прокормить, чтобы получить хоть какое-то положение, а вместе с ним и уважение общества, заслужить с каждым годом которое становилось все труднее и труднее. Проблема любой затяжной войны, какие бы цели и оправдания у нее не были в том, что рано или поздно иссекают все ресурсы и быстрее всего – человеческие. Воодушевляющие лозунги, пропаганда, - все работает на то, чтобы человек шел убивать себе подобных и гибнуть сам. Это эффект домино – сначала идет поколение постарше более опытное, потом возрастную планку снижают и так, покуда в битве ты не видишь перед собой лицо еще совсем мальчишки, которому нужно еще в школу ходить да девчонок за косички дергать, нежели стоять с оружием в руках и умирать ради целей ограниченного круга политиканов, не поделивших в свое время деньги, земли и женщин. Конечно, это все обобщенно, но по сути так оно и есть. Они шли к охладителю, сквозь душный воздух, пропитанный запахами человеческих выделений и испражнений, который не мог выветриться из-за отсутствия ветра. Салли за все время пребывания на корабле уже успела к нему привыкнуть, так что никакого неудобства или дискомфорта не ощущала, хоть порой и приходилось свыкаться с мыслью о том, что желудок просто не переварит в такой атмосфере скудный ужин. Как и все солдаты, она не пользовалась каким-то особыми привилегиями, да этого и не нужно было. Что-что, но одно она поняла точно, люди умеют находить светлые стороны в любой, даже самой пропащей ситуации. Взять хотя бы Стива, который был своего рода другом, более близким к ней сейчас чем все остальные, - простой парень, непритязательный, никогда не знавший что такое есть досыта и каждый день в мирской жизни работавший день и ночь, чтобы прокормить мать с отцом, а и он не давал волю грусти и упадническому настроению. Пусть маленькие, но свои, радости все же были и у простых солдат. И пусть командующие сидят в уютных и чистых каютах, играют в бридж, пьют дорогое вино, они же будут вспоминать анекдоты и песни, в тихую пить самопальный бурбон и ждать, когда же смогут надрать задницы чертям из Ренегатов. - Спасибо, сэр, - Смит принял кружку, улыбнувшись на вопрос Кейва и покачав головой. О брезгливости не могло быть и речи. Да, поначалу это несколько пугало и раздражало воспитанную в строгой педантичности натуру принцессы, но потом, когда все становятся тебе семьей, такой большой и необъятной семьей, большую часть которой ты в глаза никогда не видел и не увидишь, как то быстро твое отношение к жизни перестраивается. Парень снял фуражку и, вытерев рукавом пот со лба, жадно выпил прохладной воды. – Христос милосердный, лучше чем у Императора в летнем доме, - вырвался у него вздох облегчения, когда прохладная жидкость потекла по гортани в самое нутро. – Э, так говорят на родине у меня, - обратив все в шутку и протягивая немцу кружу, во время вставил Смит. – Сэр, позвольте вопрос, - парень чуть ослабил ворот пиджака.- Вы сказали, что вы единственный Рыцарь Креста на корабле, но ведь адмирал тоже носит это звание?
Impulse: Рик грустно вздохнул когда услышал ответ от паренька что тот в рядах десанта. Очень не справедливо то что такие молодые попадают в такой ад. А вот дальнейшие слова его нового знакомого заставили лейтенанта немного прищуриться. Христос милосердный, лучше чем у Императора в летнем доме... Зацепили Кейва и заставили его почему то опять засомневаться, но в чем он сам понять не мог, слишком размытое было сомнение. - Ааа.. Понятно. - То что было сказано о некой поговорке с родины парня укрепили сомнение, но последующий вопрос зацепил за неприятную нить протянувшуюся сквозь жизни почти всех солдат и матросов "Уолкера", это был вопрос о Грайсе. - Я скажу тебе прямо, только прошу если пойдешь меня закладывать проси премию побольше... Граф Грайс Роул получил свой Крест за то что он первый и самый знатный из Британской Аристократии. А значит он уже по факту своего рождения жених нынешней принцессы Ширс... Он получил награду потому что вложил миллиарды фунтов в производства Грантиевых машин и Грантия, он магнат который купил себе Крест. И корабль ему отдали как игрушку, что бы он окончательный вырос в цене для принцессы, что бы потом самая прекрасная Роза Гильдии Принцесса Ширс попала в лапы политической крысы!.. - Кейв ударил кулаком по обшивке помещения. - Он ни разу не высовывался из своей титановой капсулы в командной рубке когда шел бой... реально кораблем командует контр Адмирал Хаккет и Коммандор Диггет. Граф трус и Крест на его груди не имеет никакого значения. Черт теперь я выгляжу окончательно ублюдком, сказал что я тут герой с реальным Крестом, и вмял в грязь Графа... За хвастался я что-то... - Кейв потупил взор, плечи его опустились, ему было теперь тяжело. Он точно знал что погибнуть в бою ему не суждено, он почти бессмертен, но погибнут все вокруг, а Граф скорее всего выберется из этой передряги и сдастся в плен что бы его не убили. А до того как сдастся он заставит всех матросов корабля, всех десантников погибать за него что бы он, крыса, выжил любой ценой и получил власть в Гильдии. Рик поднял взор и увидел как его товарищи молча вышли из помещения, их было не много но они все понимали и не желали мешать офицеру размышлять, как бы не были тяжелы мысли. Лишь Смит остался здесь, видимо он не очень знал что к чему, но его присутствие заставило лейтенанта собраться и поднять взор уже горды и сильный. - Слушай, ты сказал что у тебя на родине есть поговорка про летний дом Императора... Ты ведь солгал, такой поговорки нет.. Я знал и знаю тысячи людей , и они со всей Европы и России, но никто из них никогда так не говорил. - Рик хитро прищурился и посмотрел на Смита. - Ты что, бывал в Летнем Доме Императора?.. - Лейтенант с легкой ухмылкой смотрел на сержанта и ждал ответа. Ему очень хотелось узнать кто же этот Смит такой. В десанте служит, а скорее всего в императорском доме бывал, выглядит как то хлиповато для обычного рабочего человека, больно холеный и при скрытых, но манерах аристократа.
Molly Millions: Смит слабо улыбнулся, уже чувствуя, что его и без того хлипкая маскировка трещит по швам, да ошметки ткани летят в разные стороны, но сразу вот так вот на гора выдавать о себе всю правду было просто самоубийством, не говоря уже о том, что в какой-то мере он, а точнее она, решила получше узнать этого лейтенанта Кейва. Одно дело что-то слышать о человеке, знать о нем от кого-то, другое быть лично с ним знакомым. Назовите это чем угодно, тем не менее, чем больше говорил и тем самым выдавал свою суть Рик, тем все больше он нравился Ширс. Так, остыли, ты зачем сюда пробралась? Смит молча выслушал реплику лейтенанта о настоящей себестоимости адмирала. Паренек ухмыльнулся и скрестив руки на груди, с нотками вызова в голосе заметил: - Так ли он всего этого достоин? Ну, уж нет, сэр, вы не знаете Смита, чтобы сразу говорить ему, чтобы он вас сдал, да за цену побольше… Его речь оборвалась, когда Кейв спросил его об оброненной ранее фразе. - Я…эм, - он огляделся кругом, кроме него, лейтенанта да старого немца никого поблизости не было, что ж, одна ложь вполне смогла заменить другую, и даже более того – вторая была ближе к правде, хоть и под другим углом. – Да, знал, что ничего из этого не выйдет. Ребята то не заметили ничего, им не до аристократов в обычной жизни, а вы общаетесь, крутитесь в высшем обществе, вам… Ну и что, - он с вызовом посмотрел на Рика, - да, я не простолюдин, и лопату в руках держал только когда матери помогал с садом, и у императора был, когда был помладше, и знаю для чего двенадцатая ложка на столе и как правильно пить вино белое, а как красное, но это не значит, что я должен сидеть сложа руки и отсиживаться как хорек какой-нибудь в своей норе, или в каюте для всяких.., - он попытался подобрать слово, так как экспрессия, с которой он говорил, нарастала, - всяких белоручек и чистоплюев. Зачем тогда меня учили военному искусству, зачем столько времени тратили на то, что мне пригодиться лишь для получения звания? Я не хочу получать наград, а если они и должны быть то заслуженными, пусть и посмертно. Так что давайте, идите и сдадите меня как предателя своего класса, но я зубами в трюм вцеплюсь и с места не сдвинусь! Он резко перевел дыхание, от пламенной речи жажда с еще большей силой разрослась, а в горле пересохло, однако большею часть это был чистый невроз, вызванный целой бурей эмоций. - И, между прочим, такая поговорка распространена в Нормандии! – точка, словно последний плевок в лицо лейтенанту, последний гвоздь в крышку своего гроба, только сейчас Смит-Ширс осознал, что натворил и спустя какое-то мгновение в его взгляде вместе с вызовом появились и нотки страха. А что если действительно Кейв просто пойдет к командору и скажет, что среди десантников аристократ. Как минимум его просто запрут в каюте и высадят где-нибудь по дороге, или все будет хуже и ему устроят допрос с пристрастием и вот тогда…
Impulse: Кейв внимательно посмотрел на распыляющегося сержанта и уже с заинтересованно скрестив руки на груди наблюдал за эмоциональными выражениями солдата. Когда тот замолчал Кейв вздохнул и с невозмутимым видом обратился к сержанту. - Солдат, мне кажется ты зарвался со своими словечками. Ты нарушил уйму уставных правил, начиная с того что ты - человек аристократического происхождения, специально с малых лет идущий по пути подготовки будущих офицеров стоишь здесь предо мной, как последний забитый сержант, а должен ты быть званием не меньше лейтенанта и командовать минимум ротой. Твое обучение этого требует, а происхождение просто приказывает быть офицером!! - Кейв встал со своего места и ткнул солдата в грудь. - Кто дал тебе право аристократу, человеку высокой интеллигенции так бездарно тратить свою жизнь?! Ты обязан действовать умом, на то тебя и учили. Но ты это нарушил. - Кейв уже не сдерживал легкого раздражения и злобы. Даже не смотря на то что парнишка - аристократ. - Ты нарушил субординацию, и позволил эмоциям овладеть тобой, и даже пусть ты аристократ ты пред лицом старшего по званию проявил себя с худшей стороны, как не подготовленный взбалмошный мальчишка. - Кейв вновь ткнул солдата в грудь но уже чуть сильнее. - И ты проявил самое жесточайшее и непростительное неуважение к повышениям по рангам Армии и Флота Гильдии. Ты презрительно отнесся к офицерским чинам сказав что для тебя это было бы лишним и пустым!? Как ты посмел вообще об этом подумать!?! На этом корабле лишь один дерьмовый аристократ - Грайс!! А Диггет, Хаккет, Вельмут, Капим, Орлов, Рождественский - они аристократы и офицеры на которых только Богу молиться. За их Славу и Храбрость! За их великую заботу о нас, простых солдатах!! Они по твоему чистоплюи и белоручки!?!? Их семьи веками зарабатывали гордое право говорить свою фамилию с нескрываемым аристократизмом!! - Кейв закипел от гнева к нахальному юнцу. Но глубоко вздохнув Рик почему то улыбнулся и сокрушенно помотал головой. - Но не смотря на все что ты сказал, Смит, ты показал что у тебя не гнилая душонка, а что ты чертовски храбрый солдат!! Но учти такие выходки что ты мне тут устроил больше нигде не прокатят, тебя просто отдадут под трибунал и дело с концом... - Внезапно из мегафонов связи раздался короткий звонок сигнала. - Всем постам!! Полная боевая готовность!! Повторяю! Всем постам!! Полная боевая готовность!! - Этот сигнал означал лишь одно, где-то в поле зрения корабельных наблюдателей появились противники. - Прямо по курсу обнаружена вражеская эскадра из трех кораблей!!! Канонирам приготовиться к ведению огня в борт!! Группы десанта двадцатиминутная готовность!! - Вот и прилетели... Ну что же, аристократ Смит... Вот и настает момент истины. Та эскадра что мы встретили сейчас точно патрульная в зоне Гавайских Островов. И с момента как мы вступим в бой минимум два дня наши будут проходить в нескончаемых боях. Собирай свой взвод и доложи мне о прибытии в оме распоряжение через десять минут. Собирай вещи, готовь максимум боеприпасов, медикаментов, взрывчатки и еды. Все что соберете расфасуйте по сумкам, сегодня до вечера они нам не понадобятся, а потом после высадки на Гаваях это будет наш основной смысл жизни!! Давай Смит вперед! - Сам же Кейв вышел из помещения и посмотрел на суетливо готовящихся бойцов десанта. Все они проверяли оружие, пополняли запасы патронов и воды. Офицерам принесли сводки о том какие корабли на горизонте и они отдельной компанией обсуждали стратегию высадки. Кейв присоединился к ним и уже через пару минут были продуманы из стандартных тактик новые десантные тактики против тех классов кораблей что были впереди. Лейтенант вернулся к своим оставленным возле входа в охладитель вещам и только успел он одеть на себя боевой жилет с боеприпасами как где-то снаружи по эту строну корабля раздались повторяющиеся хлопки выстрелов зенитных орудий. Это означало что в воздухе рядом появились самолеты противников. Кейв быстро схватил в руки каску и американский трофейный автомат Томпсона как в борт сначала бессильно ударились пули вызвавшие в рядах солдат возмущенные ругания и оханья, а потом грянуло несколько приличных взрывов ракет проделавших в слабых подвижных листах брони большие дыры. Те кто по случайности стоял возле бортов там где были взрывы погибли, а все остальные солдаты взревели от гнева. - Расчеты пулеметов к пробоинам!! Бить по самолетам!! Огонь по готовности! - Кричал один из капитанов батальонов. Но видимо вражеские самолеты сделав заход и пробив броню вернулись и сквозь пробоины по толпам тем кто стоял напротив них ударил свинцовый дождь крупнокалиберных пуль. Дикие крики и фонтаны крови заставили Рика вздрогнуть. - Всем в стороны от пробоин!! В стороны!! Пусть зенитчики бьются с самолетами!! В стороны!!! - Кричал лейтенант оттягивая назад, к охладителю солдат. - Всем в бронированные помещения!! Бегом!!! - Но мысли при этом почему то были обращены к тому жив ли еще Смит, не попал ли он под обстрел.
Molly Millions: Приехали. Вот, что называется – слово не воробей, вылетит не поймаешь. Смит стоял перед лейтенантом и начал краснеть от кончиков пальцев до самой макушки, от стыда, от гнева, от всего сразу. Действительно, вольность он себе позволил несусветную, ведь Рик был прав – что его ждало? Трибунал, причем настолько пристрастный насколько он мог быть, если еще учесть тот факт, что он нагрубил старшему по званию. И висеть бы тушке Смита не пеньковой веревочке, если бы Кейв не был тем, кто он есть. В такие минуты Салли задумывалась над тем, что на самом деле не знает жизни, да и вообще ничего не знает. Выращенная как роза в оранжерее, она лишь время от времени выбиралась оттуда, и то, под присмотром то родителей, то многочисленных слуг и советников, она знала все минусы и плюс жизни при дворе, не просто коротких визитов на приемы, а круглосуточного, еженощного и ежедневного пребывания в этой печке, где варятся не многие, но утонуть может каждый. Сделай то, сделай это, это вам нельзя, и это, и это, и еще длинный список прочего, что казалось бы совсем лишнее, ведь она живой человек и не может вести себя как кукла – когда нужно сидеть и молча улыбаться, чуть склонить голову в знак согласия и чуть пожать плечами в знак неодобрения, от такой жизни взвоет любой, кто хоть мало-мальски имеет мозги. О жизни простых людей, рабочих, солдат, она знала не много, и все же, даже минусы, лишения, голод, потери, - превращались в ее понимании в плюсы. Почему? Все очень просто. Когда ты растешь на всем готовом тебе сложно сопоставить себя на место тех, кого ты по идее должен защищать и оберегать, красивые слова только слова, а многие жаждут действия, к тому же – клетка, пусть и золотая всегда остается клеткой, а рабочий человек – человек свободный, он ограничен лишь тем, что не может подняться к облакам, но этого ему и не нужно, он находит счастье и любовь рядом, и смерть тут же. И все же стоило задуматься о том, как себя вести, и сейчас особенно. Ширс прятавшая под этой маскировкой все больше восхищалась Кейвом, Смит же – представленный глазам публики, громко сглотнул и опустил взгляд. Да, он был виноват. Виноват в том, что не мог сдержать своего негодования и выразился не вполне точно, но с пристрастием и за это сейчас мог поплатиться. Однако, когда Кейв после речи, буквально ставящей парня на место, выразил что-то сродни похвалы, пусть и с предупреждением в голосе, Смит вздохнул спокойно. - Сэр, я… Договорить он не успел, впрочем как и лейтенант. - Есть, сэр, - на губах парня вдруг заиграла улыбка и он поспешил к своему взводу. Наконец-то, битва! Азарт, с которым он отнесся к новости об атаке, почти лишил его здравого смысла о том, что все-таки он может погибнуть, как и все остальные, как и те – раздался взрыв – что попали под первый удар вражеских орудий. – Взвод, стройся! Берите только все самое необходимое! Живо, живо! – надев наспех жилет, Смит в скором времени присоединился к офицерам, обсуждающим тактику, на все ушло не больше пяти-восьми минут, а может и того меньше, оставлять время для разглагольствований не следовало, потому продумав тактику вылазки, каждый из офицеров вернулся к своему взводу. - Жарко будет, Смит, - сильная рука хлопнула его по плечу. - Еще успеешь замерзнуть, Стив, - отозвался в ответ парень, оскалившись. Раздались выстрелы зенитных орудий, а затем рядом все услышали и сам звук приближающихся вражеских самолетов, буквально пикирующих кораблю и сбросивших пару ракет на борт судна. Раздались взрывы, убившие тех кто попал под сами снаряды и оглушившие и еще более разозлившее тех, кто находился рядом. - Чтоб вас, - подымаясь на ноги, выругался в полголоса Смит, который оказался, то ли по счастливой, то ли по несчастливой случайности рядом с одной из пробоин. – Всему десанту, отойти от пробоины! Быстрее! Хиггинс, бери под руки товарища и тащи отсюда, вы как цыплята в корзине! – пулеметчики уже нацелили на врага, когда сделав маневр самолеты возвратились и обдали открывшееся пространство борта градом пуль. – В бронерованно…, - договорить Смит не успел, да и понять что вообще произошло. Обстреливали, как говорится, от всей души, превращая всех, кто попадал под пули в дуршлаг заполненный мясом и кровью. Звук пуль, отскакивающих от обшивки был совсем близко, и показалась будто одна пролетела у самого уха, разрывая весок, а потом что-то тяжело навалилось на него и оттолкнуло в сторону, погребая под собой. Крепко приложившись головой о пол, Смит все-таки нашел в себе силы открыть глаза и поднять взгляд. Над ним, прикрывая собой как щитом, лежал сержант Стивенс, для друзей просто Стив. - Стивенс, мать твою! – парень перевернул друга на спину, тем самым выбираясь из-под него. Он обхватил голову друга руками и приподнял, прощупал пульс. – Твою мать…Стив, - тонкие, идеально очерченные брови сержанта нахмурились и он тяжело вздохнул, прикрывая глаза уже мертвого друга. Да был бой, и это была война, но терять друзей всегда тяжело, как бы и когда бы они не уходили. Салли вдруг представилось, что подобное могло случится и с Кейвом, и в груди что-то оборвалось, сердце стало биться сильнее, а взгляд мигом окинул то пространства, помещение, которое еще можно было различить в дыме от огня и брызгах крови. Вытерев рукавом «легкий испуг», которым отделался он, в отличие от своего друга, и более не обращая внимания на кровь, стекавшую прямо на глаза, Смит перехватил автомат и направился вслед за остальными.
Impulse: Как эта небольшая бойня началась, так она и завершилась. Самолеты попали под плотный огонь зенитчиков "Уолкера" и на подмогу подоспел "Канон". Снаружи послышались тяжелые раскаты выстрелов орудий главного калибра "Уолкера". Это значило одно, бой между кораблями начался, значит в ближайшие минут десять начнется бой десанта. Атаки самолетов совсем прекратились и Рик осторожно выглянул наружу из бронированной комнаты. По палубе десанта валялось не меньше полусотни солдат. - Медиков на палубу!! Скорее!!! - Рик забросил автомат за спину и рванул к еще подающим признаки жизни бойцам. У одного из таких выживших была оторвана рука, но он был жив. Кейв вытянул из подсумка паку морфина и быстро вколол один шприц солдату. Кровь из его раны хлестала беспрестанно. - Медик!! Бегом сюда!! - наконец на призыв офицера откликнулся санитар роты. Он быстро принял на себя раненого, а лейтенант во весь рост встал и огляделся. Основная масса солдат десанта уже была при оружии и готова к бою. Здесь в центре десантной палубы были роты британских и немецких солдат, на корме были русские и финны, на носу французы, испанцы и португальцы. Где то рядом слышалась речь немецкого офицера, его голос вселял какую то уверенность, даже не смотря на то что его слова было тяжело понять в гуле голосов солдат. - Третья рота!! Слушай мою команду!! Автоматчики в первую линию!.. - Снаружи на пару палуб выше грянул довольно сильный взрыв, до этого момента все снаряды противника пролетали мимо из-за быстроходности "Уолкера". Раздалась сирена и на верхние палубы были вызваны техники и медики. Рик дождался когда связь умолкнет и продолжил. - Петерсон! Ты берешь первый взвод и держись по правую руку от меня!! - В толпе слева послышался утвердительный ответ и голос сержанта Петерсона быстро раздававшего приказы своим бойцам. - Лейтенант Гросслау!! Мне нужны ваши инженеры во втором эшелоне!! Следуйте за моей ротой! - Высокий немецкий офицер махнул рукой в знак что он слышал команду и стал собирать свою роту инженеров. - Пауэлл ты слева от меня, береги гранатометчиков и когда выйдем на палубу корабля врага бери на себя главный калибр. - Принято Рик! - Первый помощник Кейва быстро козырнул и ушел к своим. - Сержант Смит!! Смит!! - Кейв кричал в толпу надеясь увидеть паренька. И увидел его. - Смит! Бери свой взвод и по центру за мной шаг в шаг во втором эшелоне!! - Где то далеко справа, на корме раскатистым громом прозвучало громогласное "Да!" на русском. Солдаты Рождественского были самыми отчаянными рубаками в десанте. Рика дважды просили принять командование ротой русских, но лейтенант отказался, не из-за того что не хотел связываться с русскими, а из-за того что когда придет время русские должны идти за русским офицером. А Рик британец по корням, хотя и родился в США еще до войны. - Первый батальон!! К бою!!!! Готовность номер один!!! - Где-то совсем рядом грянули выстрелы орудий корабля противника. - Десаааннннтттттт!!! - Кейв кричал во всю глотку когда борт "Уолкера" заскрежетал о броню вражеского эсминца. Заскрипели моторы подъема броневых заслонов. Кейв крепко сжал в руках автомат и мысленно начал читать молитву. Когда броневой лист ушел на половину с палубы корабля врага начали стрелять. - ВПЕРЕД!!!! ЗА ИМПЕРАТОРА!!!!! УРРАА!!!! - Лейтенант вскинул оружие и открыл огонь по виднеющимся фигурам противников. Смертоносная масса солдат десанта устремилась вперед с единым криком "Ура!!". Слева раскатами лупил крупнокалиберный пулемет противника. Справа дважды ударили по русским орудия малого калибра, но быстро умолкли. Рик расстрелял человек семь восемь и вырвался на середину палубы вражеского эсминца. С рубки вражеского корабля занудно стрелял длинными очередями вражеский пулемет выкашивая десантников. - Снять пулемет!!! - Крикнул офицер и обернулся. Две башни орудий главного калибра эсминца медленно поворачивались прямо на "Уолкер". Такого выстрела в упор флагман не выдержит. - Пауэлл!! Орудия!! Быстрее!!! - Рик вскинул автомат и выстрелил по выскочившим из-за башен солдатам Ренегатов. - Смит!! Обойди орудия и уничтожь солдат противника потом двигайся за мной к рубке!! - На палубе эсминца уже кишмя кишели солдаты десанта сражающиеся с Ренегатами. - Вперед!! Вперед!!! Очистить палубу!!! - Мысли были только об одном, скорее снести всех противников с палубы и разобрать движок эсминца по болтикам. Но еще частенько в голову вбивалась мысль о Смите, что-то терзало Кейва. Ложь, да ложь в словах сержанта, она была даже в том как признавался он о своем происхождении. Слишком явная ложь. Но об ней можно было говорить только по окончанию боя.
Molly Millions: На палубе появились медики, они работали быстро и на совесть, но Смит почему-то взглянул на все их усилия спасти раненных бойцов с некоторой долей иронии. Возможно, ненароком у него это вышло, а может он просто понимал, что в подобной мясорубке, которая произошла здесь, которая предстоит, выживших будет мало. Он не хотел признаваться себе, но отчасти ему было страшно, нет, не умирать боялся молодой сержант, не самого факта того, что его душа покинет тело, что он не вернется домой, Смит скорее боялся того, что таким образом не выполнит свой долг, подведет родину, командира, себя, Рика. С души словно камень свалился когда парень наконец услышал голос лейтенанта раздающего указания. Хвала Создателю, он жив! - Здесь сэр, - пробравшись сквозь толпу, с энтузиазмом выпалил он, и сразу же утвердительно кивнул. Тем временем, бой продолжался. Было слышно, как выступили русские, а затем и их батальон был готов в полной мере ринуться в схватку. Корабли приблизились друг к другу, послышался звук скрежета металла о металл, а далее Смит только покрепче ухватился за автомат, на юношеском лице, с почти женственными чертами, появилась безумная улыбка. Да, за императора. «Когда гремит оружие, законы молчат», - высказался Цицерон однажды. Почему именно эта строка из «Филиппиков» его пришла Смиту в голову он не знал, но чертовски понимал ее значение теперь. То бегом, то шагом, прорываясь вперед, сквозь кровь товарищей, падающих перед ним замертво, уворачиваясь от пуль, - это была не простая прогулка по трехпалубным яхтам, в пригожий апрельский денек. Даже солнце для них не светило так ярко, а само небо окрасилось в пурпур. Возможно, это была просто иллюзия, видимость, но по другому и быть не могло, для солдата, сплошь покрытого кровью друзей и врагов, чьи мысли сходятся на простом природной инстинкте убийства, превращающего его почти в животное, остальные красоты мира не кажутся достойными внимания, даже более того, можно сказать, что в какой-то мере Война убивает Красоту, именно созерцательную, и создает свою собственную, жестокую и устрашающую. - Смит!! Обойди орудия и уничтожь солдат противника… - Васкес, за мной! – сержант отбился прикладом от одного из солдат противника, который решил взять юнца почти голыми руками, и подал сигнал одному из бойцов своего взвода следовать за ним. – Бери северную, я возьму ту, что на корме, живо-живо, не щади ублюдков! - Есть, сэр. Если бы Смита спросили, складывается ли бой в их сторону, он бы не смог ответить. Десантники на палубе вражеского эсминца, как настоящие безумцы, буквально оттесняли врага, однако огневая мощь все еще была на стороне ренегатов, в частности – орудия, уже нацеленные на палубу «Уолкера». Проверять, насколько прочен корабль Гильдии, не очень хотелось. Потому решимость выполнить приказ лейтенанта была огромной, только вот до солдат, обслуживающих орудия надо было еще добраться, и опять повторился тот же самый путь, то ли эта ирония самой жизни, то ли сама смерть таким образом потешается над нами, но именно преодолевая преграду, которая возникает из-за смерти наших собственных же друзей, мы и приходим к цели. Это не вопрос морали, и задается он только, когда ты находишься в гуще сражения, хоть и может быть применен к мирной жизни. Но лучше бы ему оставаться здесь на поле боя, где все закономерно и оправдано. Даже то, что оправдано, по сути, быть не может. Американский акцент резал слух, даже не смотря на ужасающий шум, который накрывал весь эсминец с головой, - звуки оружия, крики, стоны. Ренегаты не сразу заметили приближения одного из бойцов Гильдии, однако стоило его увидеть, как те тотчас решили во чтобы то ни стало не подпустить Смита. Неудивительно. Только вот у Смита были другие планы. Странно, но в такие минуты он был именно Смитом, сержантом Кристофером Смитом, уроженцем Нормандии, прожившим в Уэльсе всю свою сознательную жизнь, поступившему на службу в возрасте семнадцать лет, и уже год доказывающему, себе и окружающим, что из него может получится прекрасный солдат и командир, что он может высокие звания заслужить, а не получить по праву наследства. Именно им. Человеком, которого никогда не было, который не рождался, не жил, а значит не умрет. И только где-то в глубине, возможно удерживаясь только на странном чувстве тревоги и беспокойства за судьбу лейтенанта, жила Салли Ширс, принцесса Гильдии, дочь Императора, будущая жена одного из адмиралов, воспитанная со строгостью и любовью, которой здесь не было места, потому то она и умирала. - Enfant de pute! – выругался на французском сержант, быстро показываясь из укрытия и открывая огонь по противнику. - Четыре-четыре двенадцать уклон влево…. Позади обслуживающих пушку вырисовывалась фигура сержанта с направленным на них автоматом. - В сторону живо, руки за голову! – приказал парень. Оба солдата подчинились. Им было не привыкать видеть перед собой и противника, и союзника только что вернувшегося из самой гущи схватки, но сейчас Смит представлял буквально таки образец, по которому должны были равняться все, даже те, кто хотел просто рассказывать красивые истории, но боях сам никогда не участвовал. Фуражку он потерял давным давно, впрочем как и каску, которую снесло шальной пулей, проскочившей прямо у веска, от чего постриженные коротки светлые волосы были всклокочены и приобрели рыжий оттенок, из-за заляпавшей их крови; один из рукавов мундира был разорван до локтя и по руки струилась кровь, медленно и образуя странный узор. Смит на минуту отвлекся быстро оглядывая орудие и прикидывая как можно им распорядиться, чтобы противник не воспользовался им повторно, как один из ренегатов набросился на него, повалив на палубу, раздалась очередь, он упал с выпотрошенной от близкого выстрела грудью; его товарища постигла та же участь, как только тот попытался сбежать. Сержант, опираясь о пушку поднялся, вытаскивая из живота небольших размеров нож. - Вот уж, действительно сукин сын, - процедил он сквозь зубы, разворачивая пушку от «Уолкера» к палубе эсминца и нацеливая ее на противоположную ей сестру. Судя по тому, что та уже готова была открыть огонь по их кораблю, Васкесу повезло меньше. Тяжело дыша, стараясь удержать в руках и автомат, и сделать все точно, так, чтобы сбить именно орудие, а не открыть огонь по палубе и погубить тем самым не только противника, но и себя, друзей, лейтенанта, Смит навел на цель, а затем, открыл огонь. Послышался звук взрыва, где-то в стороне, сам эсминец не пострадал, поскольку сержант еще чувствовал, что бой идет, только вот крики победы с их стороны раздались. А дальше он уже ничего не помнил, сколько бы не старался ухватится за реальность, за желание последовать обратно, приказ не был выполнен до конца, еще рубка… поздно. Парень вывалился из башни, падая спиной на палубу и смотря в безоблачно прекрасное синее небо.
полная версия страницы